Текст книги "Смерть в стиле рок"

Картер Браун
Смерть в стиле рок

Глава 1

Когда я открывал дверь офиса, они уже стояли рядом – высокий тощий тип с окладистой рыжеватой бородой, закрывавшей, казалось, все лицо за исключением глаз, в которых было такое рассеянное выражение, словно их владелец отсутствовал в городе, и голубоглазая блондинка, тоже высокая, но уж явно не худощавая. Тонкая ткань ее майки туго обтягивала округлости высокой груди с выступающими сосками, а джинсы так плотно облегали бедра, вызывающе подчеркивая бугор Венеры, будто были на три размера меньше.

– Привет, – нервничая, сказал тип.

– Привет, – ответил я.

– Скорее всего, вы Д. Бойд?

– Более чем Д. Бойд, – заверил я его. – Строго говоря, я и есть Д. Бойд.

– Великолепно. – Он с надеждой посмотрел на девушку. – В самом деле, разве это не потрясающе?

– Один коп дал нам совет, – сухо пояснила она. – Капитан Шелл. Хэнк так нервничает из-за общения с ним, потому что из копа ворохом посыпались самые заманчивые предложения и он настаивал, чтобы до визита к вам мы все тщательно обдумали, ибо он что-то чует.

– Ага, так оно и было, – подтвердил парень.

– Можно нам войти? – спросила блондинка.

Офис располагался над антикварным магазинчиком, который находился на унылой главной магистрали Санта-Байи. Мои апартаменты занимали две комнатки – тесные, но достаточно уютные. Я нашел для гостей стулья, сел за стол и постарался придать себе профессиональный вид.

– Итак, вы Дэнни Бойд, частный детектив. Так? – поинтересовалась девица.

– Так, – согласился я.

– Это Хэнк Барроу, организатор ее гастролей.

– Организатор гастролей, – эхом откликнулся я.

– А я Дженни Копчек, ее импресарио.

– Значит, вы ее импресарио, а Хэнк – организатор ее гастролей, – тупо уставился я на нее. – Кого ее?

– Как глупо с моей стороны! – блеснула она в улыбке безукоризненно белыми зубами. – Каддлс.

Наконец-то мне все стало ясно. Рок-группа «Лабиринт» лабала хеви-метал так, как никто до нее не играл. Каддлс пела с ними, а порой и без них. Живьем я ее никогда не видел, разве что на экране телевизора. Длинная худая тигрица, которая стонала и выкрикивала песни о смерти, зловещих переменах, лесбийской любви и зове плоти, хотя не обязательно в таком порядке. Должно быть, она взяла себе псевдоним Каддлс[1]1
  Каддлс (англ.) – объятия, летать, свернувшись калачиком. (Здесь и далее примеч. перев.)


[Закрыть] в приступе убийственной иронии.

– Мы организуем тут концерт, – пояснила блондинка.

– В самом деле, – вспомнил я. – Вроде бы через четыре дня.

– Через пять, – поправила она. – На новой эстраде у холмов.

– Читал, – признался я. – В газетах пишут, вы собираете не менее ста тысяч человек.

– Самое малое, – доверительно призналась она. – А сама Каддлс прибывает завтра утром.

– Не рановато ли для такой рок-звезды?

– Это большой секрет, – поделилась девушка. – Тут пройдет последний концерт тура, а у Каддлс есть веские причины, по которым она хочет провести здесь какое-то время. Она отсюда родом.

– Прекрасно, – отреагировал я.

– Ничего прекрасного, – медленно покачал головой Хэнк. – Скорее ужасно.

– Какие-то силы не хотят ее появления и не желают, чтобы состоялся концерт, – уточнила Дженни Копчек. – Угрожают, если она все же приедет в свой город, то к началу концерта будет мертва. Вот что они говорят.

– Какой-то псих? – предположил я.

– Кто знает? – пожала она плечами, и это движение вызвало мой неподдельный интерес к содержимому ее маечки. – Но чтобы не предоставить им такой возможности, мы пошли за советом к капитану Шеллу. А он сказал, что стоит нанять вас.

– Это все, что он сказал? – удивился я.

Она ухмыльнулась:

– Он дал вам ужасную характеристику и добавил, что уж если мы затеяли такое сумасшедшее мероприятие, то, наверное, нам нужен такой же сумасшедший сукин сын, как вы.

– В день концерта он готов приставить к Каддлс полицейскую охрану, но она может уже и не понадобиться. Так что предварительно необходимо установить, откуда исходят угрозы и насколько серьезно надо к ним относиться. Если вам удастся доказать, что они достаточно весомы, он примет меры.

– Капитан Шелл во всей своей красе, – заметил я.

– Как я предполагаю, он считает, что мы хотим отколоть какой-то рекламный трюк, – добавила она.

– А зачем он нужен, когда речь идет о Каддлс и «Лабиринте»? – задал риторический вопрос Хэнк, уставясь в стенку за моей головой.

– Мы к вам с деловым предложением, – сказала блондинка. – Вы получаете тысячу долларов сейчас и еще две тысячи по окончании концерта, когда Каддлс, живая и невредимая, улетит в Нью-Йорк.

– Звучит неплохо, – отозвался я. – И что вы от меня хотите за такие деньги?

– Выяснить, кто угрожает Каддлс, и помешать им претворить в жизнь свои угрозы.

Я подумал, что мой вопрос был довольно глуп.

– Вероятно, вы захотите переговорить с Каддлс, – практично предположила Дженни Копчек. – Подруга доставит ее на машине. Она будет тут самое позднее завтра утром. Как я уже говорила, ее прибытие – это большой секрет, ибо мы не хотим ни толп поклонников, ни лишней шумихи…

– Ни ее трупа, ни всего остального, – деловито добавил я.

– И этого тоже, – холодно подтвердила она. – Почему бы мне не заехать за вами часов в одиннадцать, после чего вы сможете встретиться с ней?

– Отлично, – согласился я.

– Деньги, – напомнил Хэнк.

Девушка открыла сумочку и положила на стол пачку купюр.

– Здесь тысяча. Хотите пересчитать?

– Не думаю, – буркнул я.

– Утром увидимся. – Она поднялась. – Это весьма серьезно, Бойд.

– За тысячу долларов вы можете звать меня Дэнни.

– Хорошее предложение, – откомментировала Дженни Копчек. – Продолжайте в том же духе. Только не испортите его намерением тут же поиметь меня.

– Я должен идти, – встал Хэнк. – Если вы собираетесь трахаться, то нас многовато. В данный момент я не готов к групповому сексу, если вы его и предложите.

– Никто ничего не предлагает, – ледяным голосом произнесла блондинка.

– Тем не менее я должен идти. Увидимся в гостинице?

– Если ты сможешь ее найти, – фыркнула она.

– Да это же захолустный городишко! – откликнулся Хэнк. – Остается лишь найти кобылу, которая меня и доставит. – Хэнк вышел, аккуратно прикрыв за собою дверь.

– Он всегда такой? – поинтересовался я.

– Когда не работает, – ответила Дженни. – В делах он более чем хорош. И в своем кругу пользуется большим уважением.

– Приятно слышать. Где Каддлс остановится по прибытии?

– Мы сняли коттедж на пляже Парадайз-Бич. Там довольно пустынно, что нас устраивает.

– И завтра, когда она появится, переберетесь туда?

– Совершенно верно.

– Кто еще остановится в коттедже вместе с нею?

– Я и Нина Шранкер.

– Нина Шранкер?

– Нынешняя любовница Каддлс, – невозмутимо уточнила Дженни.

– И все? Только три женщины?

– Вы хотите нанести нам визит? – Она одарила меня улыбкой, с которой индейцы племени скво подступали к бледнолицему пленнику, прежде чем начинали обрабатывать его своими маленькими острыми ножами. – Неужто вы, Бойд, способны только смотреть и пускать слюни?

– Так что, если кто-то решит вломиться в коттедж и убить ее, ему придется иметь дело с тремя свирепыми женщинами?

– Не надо сарказма, Бойд, – поддела меня Дженни. – Он вам не идет… У Каддлс всегда при себе револьвер. Совершенно законно, у нее есть разрешение. Никому не удастся ворваться в коттедж и убить ее. Она первой его уложит. Меня беспокоит лишь какой-нибудь незаметный ублюдок, который во время концерта вооружится снайперской винтовкой с прицелом ночного видения. Но кто бы это ни был, вам предстоит найти его и остановить до того, как будет нажат курок.

– О’кей! – согласился я. – Значит, пока она в коттедже на пляже, защита ей не нужна. А мне остается лишь найти того, кто покушается убить ее, чтобы остановить преступление. – Я глянул на наручные часы. Было около половины шестого. Если солнце еще не садилось, это было его собственной ошибкой. – Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь выпить?

– Вы считаете, что я мазохистка?

– Прошу прощения, – благородно поправился я. – Не учел, что нужна троица.

– Что вы, черт побери, несете?

– Вы, Каддлс и Нина Шранкер, что бы она собой, черт побери, ни представляла…

– Вот что я вам скажу, Бойд, – железным голосом проговорила Дженни. – Вы законченный образец свинского мужского тщеславия. Если я не хочу идти выпивать с вами, то, значит, я должна быть лесбиянкой? Ну и дерьмо!

– Спросил только потому, что хотел это выяснить, – объяснил я ей. – Давайте начнем все сначала. Не хотите ли угостить меня выпивкой?

Она неохотно усмехнулась:

– Вы нелегко сдаетесь, не так ли? Но какого черта мне отказываться?

– Можем переместиться по соседству, – предложил я. – За той дверью.

Она покачала головой:

– Я хочу выпить, а не сопротивляться.

Всех не перетрахаешь, напомнил я себе. Мы отвалили в бар «Луау», находящийся в отеле «Звездный свет» и известный тем, что жутко дорогую выпивку с ромом там подавали вроде как в половинке скорлупы от кокосового ореха. Себе я заказал бурбон со льдом, а Дженни – один из этих жутко дорогих напитков в поддельной половинке скорлупы. Ей это соответствовало.

– Нина Шранкер и есть та подруга, которая доставит сюда Каддлс? – спросил я.

Дженни кивнула:

– Они повсюду путешествуют вместе. Каддлс не любит летать.

– А кто любит? – парировал я.

– Все оборудование, освещение, лазерная установка и прочее прибудет в трех холодильниках.

– Трех холодильниках? – удивился я. – Они что, беби, хотят повсюду напустить холоду?

– Прицепы, – объяснила она. – Сорокачетырехфутовые трейлеры. Не старайтесь казаться глупее, чем вы есть, Бойд. Все это время, черт побери, мне и без того нелегко общаться с вами. Трейлеры прибудут за день до концерта, и монтировщики, которые едут в отдельном автобусе, все наладят. Руководить ими будет Хэнк. А «Лабиринт» прилетит утром в день концерта.

– Сколько, по вашим прикидкам, вы огребете за ночь?

– Максимум полмиллиона долларов, – осторожно ответила Дженни. – Но организаторы слизнут немалую долю. Затем мы, конечно, отстегнем «Лабиринту» его часть. Словом, расходы будут немалые.

– Так сколько же достанется жадным горячим ручкам Каддлс?

– Это последнее выступление тура. В целом за весь тур она должна получить примерно семьдесят пять кусков.

– Вроде не много, – прикинул я.

– Так и есть, – пожала она плечами. – В любом случае такое турне не приносит больших доходов. Но по ходу его всюду продаются записи, кассеты и все такое.

– Ясное дело. А вы, как ее менеджер, получаете свой процент?

– Не ваше собачье дело, – огрызнулась моя собеседница. – Но вы правы. Пятнадцать процентов. Я составляю контракты, вожусь с адвокатами, но это далеко не все – мне приходится возиться еще и с Каддлс. – Внезапно дернувшись, она оцепенела и уставилась на меня.

– Понимаю, – успокоил я ее. – Что касается последнего, вы всего лишь фигурально выразились.

– В таком случае Нина не моргнув глазом перерезала бы мне глотку. – Она неохотно усмехнулась. – У нее это не просто ревность, а настоящая паранойя!

– Как по-вашему, Каддлс догадывается, кто в родном городе может угрожать ей смертью?

– Даже если и догадывается, мне ничего не говорила. – Дженни пожала плечами. – Надеюсь, завтра утром вам она все выложит.

– Хотелось бы. Иначе нас ждут довольно мрачные пять дней.

Дженни щелкнула пальцами, подзывая пробегавшего официанта.

– Мне еще раз того же, – ткнула она пальцем в имитацию половинки кокосового ореха. – Хотя тащите сразу два. Мне понравилось, в них есть что-то странное.

Официант вопросительно посмотрел на меня.

– А мне еще один странный бурбон. Со льдом, – попросил я.

В течение следующего получаса, пока я тянул мой второй бурбон, Дженни Копчек расправилась с пятью ромовыми коктейлями, которые ни в малейшей степени на ней не отразились.

– Сколько времени? – внезапно поинтересовалась она.

– Почти половина седьмого, – сверился я с часами.

Прищурившись, Дженни внимательно осмотрела меня. Я слегка занервничал, прикидывая, не выросли ли рога на моем затылке.

– В общем, ничего, – подвела она итог осмотру. – Знаете, я так расслабилась, а до завтрашнего утра о Каддлс можно не беспокоиться, не так ли?

– Абсолютно, – заверил я ее.

– Счет! – бросила Дженни официанту.

Пока я рылся в карманах в поисках бумажника, она подписала чек и вернула его официанту.

– Вы остановились здесь? – спросил я.

– До завтра. Мы сняли апартаменты «Башня».

– Мы?

– Хэнк и я. Пусть вас это не волнует. Там две спальни, разделенные гостиной, и две ванные. Но только одна кухня. Хэнк ест, когда ему приспичит.

– Кстати, о еде, – заметил я. – Почему бы и нам не…

– Позже, – сказала она. – Поднимемся в номер.

Миновав на лифте тридцать два этажа, мы оказались в «Башне». Как Дженни и говорила, по обеим сторонам обширной гостиной располагалось по спальне. Кроме того, имелся балкон.

– Освежусь, – сообщила хозяйка апартаментов. – Угощайтесь, выпивка имеется. Можете заглянуть в комнату Хэнка. Выйдя из вашей конторы, он был как на крыльях «Конкорда». Но надо бы убедиться, что с ним все в порядке. Общаться с ним и все такое… мне как-то не хочется.

Она исчезла в дальней спальне. Я подошел к дверям другой спальни и постучал. Никто не ответил. Приоткрыв двери, я заглянул в нее. Плотные портьеры были опущены, в комнате царил полумрак. Хэнк распростерся на кровати спиной ко мне, в воздухе стоял густой запах марихуаны. Покинув спальню, я прикрыл за собой дверь и вышел на балкон. У моих ног лежало побережье Санта-Байи, протянувшееся вплоть до Саблайм-Пойнта. Вид отсюда потрясающий, и я не отрывал от него глаз, пока за спиной не раздался голос Дженни:

– Как там Хэнк?

– Вырубился и спит.

– Не хотите ли еще выпить?

– Пока нет.

– Так вы идете? Собираетесь прыгать или что?

Повернувшись, я вернулся в гостиную, прикрыв за собой стеклянную дверь. Дженни за стойкой бара готовила себе очередную выпивку, так что до талии была доступна обозрению. Моему взгляду предстала белокурая головка, шея, плечи, обнаженные груди с крупными вишневыми сосками и часть тела до талии. Все остальное было скрыто стойкой бара.

– Уверены, что не хотите выпить? – небрежно повторила она.

– Похоже, я передумал.

– Водка со льдом. – Дженни протянула мне бокал через стойку. – Хочу избавиться от этого отвратительного сладкого вкуса во рту до того, как…

– До того – чего?

Глянув на меня в упор, она улыбнулась:

– Предполагаю, что есть мы будем потом. После траханья у меня всегда жуткий аппетит.

– Приятного аппетита! – поднял я бокал.

– Тут не холодно, – заметила она. – Я отключила кондиционер.

– Я обратил внимание…

– Так почему же вы до сих пор в одежде? – холодно поинтересовалась она.

– Действительно, с моей стороны просто глупо.

Сделав основательный глоток ледяной водки, я стянул одежду и бросил ее на соседнее кресло. А когда шел обратно к бару, Дженни критически осмотрела меня и заключила:

– Выглядит неплохо.

– В данный момент мой предмет смущен и не поднимает головы, – доверительно признался я ей. – Но стоит вам сделать нечто восхитительное, например выйти из-за стойки, как он тут же проявит к вам неподдельный интерес. Вскинет голову и кивнет вам. Вот так.

– Меня устраивает.

– Как и меня, – не нашелся я ответить ничего иного.

– Какое тело! – Она вздохнула. – Вы сущий болван! С головы до ног. Ну и классный же вы экземпляр, Бойд.

– Как и вы, – заверил я ее. – Хочу сказать, что оба мы прекрасны.

Она снова подняла стакан. Может, таков был предварительный ритуал, так что я повторил ее движение. Мы оба выпили.

– Думаю, дело в том, что Нина и Каддлс все время действуют мне на нервы. Стоит мне расстаться с ними, как я испытываю жуткие гетеросексуальные позывы.

– Весьма здоровые позывы, – заметил я.

– Когда Хэнк не работает, от него все равно, черт бы его побрал, никакого толку.

– Коридорному семьдесят пять лет, – добавил я, – а официант – педик. Так что вам остается рассчитывать лишь на мои скромные достоинства.

– Вот уж верно, что скромные.

– Предупредил же, – возмутился я.

– Значит, мне надо всего лишь выйти из-за стойки – фьюить?!

– Ну, что-то вроде…

– О’кей, – пожала она плечами и вышла из-за стойки.

– Обманула, – пробурчал я.

На ней были узкие белые плавки с короткой аккуратной надписью поперек лобка. «Обращаться с осторожностью», – гласила она.

– Сдается мне, что твое вялое достоинство ведет себя с той же застенчивостью. – Дженни покачала головой. – А ты уверен, Бойд, что тебе не семьдесят пять лет? Или, может, ты педик?

– Ты что, рехнулась?

– Давай-ка прикинем, удастся ли как-то помочь твоему маленькому приятелю, – промурлыкала она.

Дженни повернулась ко мне спиной и, запустив пальцы под эластичный поясок плавок, медленно спустила их, пока они не превратились в узкий шелковый жгут на бедрах. Ягодицы ее были само совершенство: округлые, розовые и упругие. Мой стержень внезапно дернулся и застыл в ожидании. Секунд через десять она снова повернулась ко мне. Под мягкой выпуклостью ее живота кустился густой рыжеватый треугольник, чуть темнее волос на голове. Схватив Дженни за локти, я притянул ее к себе. Она поддалась с такой охотой, что плотно приникла грудями, и мой взлетевший штырь с силой уткнулся ей в живот. Я провел руками по ее спине, и полукружья ягодиц плотно легли в мои ладони. Дженни обхватила меня за шею, наши губы слились, затем она ногтями впилась мне в спину. Я чуть не заорал, но рот мой был занят.

Мы продолжали ласкать языками друг друга, когда я опустил руки ей на бедра и чуть развел их. Мне пришлось с силой пригнуть член вниз, пока он надежно не угнездился во влажной горячей щели. Казалось, мы стояли так вечность, как вдруг она отдернула голову.

– Наконец-то почувствовала твою штуку.

– Знаю, – пробормотал я, – и мне очень нравится.

– Заниматься любовью, – уточнила она.

– Как и мне…

– На свежем воздухе, – добавила Дженни.

Она так резко отстранилась от меня, что разочарованный штырь шлепнул меня по животу. Миновав стеклянную дверь, Дженни вышла на балкон. Упругие розовые полушария ритмично покачивались при ходьбе, и от них нельзя было оторвать глаз.

– Ну, ты идешь? – нетерпеливо позвала она.

– Как я могу выбраться в таком виде? – буркнул я.

– Иди сюда!

Я вышел на балкон. Она стояла облокотившись на перила.

– Отсюда прекрасный вид, – сказал я. – Ты считаешь, сейчас самое время им любоваться?

– Мы в пентхаусе, – терпеливо объяснила Дженни. – Над головой никого нет. А земля слишком далеко, чтобы снизу кто-то увидел, чем мы тут занимаемся.

– Разве что в бинокль, – сдаваясь, заметил я.

– Если кому-то повезет, милости просим, – хихикнула она.

– Вот, значит, где ты любишь заниматься любовью, – вслух догадался я. – На свежем воздухе.

Дженни развела ноги, выгнувшись ягодицами мне навстречу. Я ввел руку ей между ног, нежно лаская ее влажные набухшие губы, пока не нащупал пальцами маленький клитор.

– До чего здорово вот так, на воздухе, – прошептала она. – И в то же время можно любоваться видом Санта-Байи.

Одну руку она завела за спину, нащупывая меня:

– Кстати. А где ваш Саблайм-Пойнт?

Я вошел в нее сзади, крепко сжимая груди обеими руками и лаская большими пальцами длинные соски. Ее горячие бедра яростно терлись о мой живот, и мы оба одновременно испытали оргазм. Я безошибочно понял это, ибо, когда кончал, она испустила такой вопль, который, черт возьми, был слышен от Кастера до Биг-Хорна.

Глава 2

Мы пошли в ванную, где от души подурачились без всяких излишеств, после чего оделись. Пока я разливал водку со льдом, Дженни позвонила в ресторан. Вскоре появился официант, мы заказали обед, и он удалился.

– Я чувствую такую свежесть! – Усевшись на диван и катая между ладонями бокал с выпивкой, Дженни одарила меня сияющей улыбкой. – Все было изумительно, Дэнни. Спасибо тебе.

– Значит, теперь я могу называть тебя по имени?

– Вот чего я никогда не могла понять в Каддлс и Нине, – продолжала она. – В самом деле, как они могут испытывать наслаждение, не чувствуя в себе мужчину?

– Хороший вопрос, – не найдясь, что ответить, неопределенно произнес я.

– Каддлс как-то разок подкатывалась ко мне, – сообщила Дженни. – Я прямо не знала, куда деваться.

– В самом деле? – только и смог промямлить я.

– Что и положило конец нашим едва ли не идеальным финансовым отношениям, – добавила она. – Каддлс навалилась на меня сзади и стала тискать. Ты же понимаешь, что я невольно отреагировала.

– Еще бы! – скрывая сомнение, поддакнул я. – Как именно?

– Ну, я развернулась и пнула ее в промежность. Не очень сильно, но основательно.

Наш разговор носил односторонний характер. Дженни говорила, а мне оставалось только издавать соответствующие звуки, давая знать, что я ее понимаю и сочувствую.

– Вот, в общем-то, и все. А после того, как я чуть не полчаса извинялась перед ней, она наконец смилостивилась…

Я сделал очередной глоток, что в данной ситуации было наиболее безопасным поступком. Хотя лучше всего было бы сменить тему.

– Откуда она узнала, что кто-то собирается убить ее по возвращении в Санта-Байю? – спросил я.

– Понятия не имею! – Похоже, мою собеседницу это совершенно не интересовало. – Думаю, получила письмо, или кто-то позвонил… или как-то иначе дали знать. Утром все тебе выложит.

Это было все, что мне удалось узнать о нашем общем работодателе. Пока появившийся официант накрывал на стол, я еще раз приложился к выпивке. На столе, за которым мы расположились, в ведерке со льдом появилась бутылка вина, заказанная Дженни. Официант вкатил столик на колесиках, обслужил нас первой сменой блюд и удалился. Плеснув по бокалам, Дженни подняла свой и произнесла:

– В следующий раз на том же месте!

– За следующий раз, – поддержал я ее.

– До чего здорово на балконе в темноте! Пока ты при деле, видишь все эти огни под собой…

– Можно задать тебе вопрос личного характера? – осторожно осведомился я. – Ты всегда трахаешься подобным образом? Не пробовала на ковре или, скажем, на постели?

– Я не трахаюсь, – холодно отрезала она. – А занимаюсь любовью. Трахаются шлюхи.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Держись при мне и в конечном итоге выяснишь, – медленно растянула она губы в улыбке. – Ответ тебя устраивает?

– Ты более чем красива и очень сексуальна, – заявил я. – Мне не на что жаловаться. Правда, может, ты немного свихнулась на своих пристрастиях.

– Если тебя смущают упражнения на свежем воздухе, в следующий раз можешь надеть галстук. – Она уставилась на меня. – Галстук – и больше ничего.

– В случае чего он пойдет на бинты, – прикинул я. – Если я неожиданно получу травму.

Дженни рассмеялась, и мы принялись за еду. Блюда были отменного качества, и мы прикончили бутылку вина. Официант укатил тележку с посудой. Дженни решила, что ей надо выпить водки со льдом для расширения сердечных сосудов, и я составил ей компанию.

– Жарковато здесь, – сказала она. – Чувствуешь?

– Сейчас включу кондиционер.

– Не делай глупостей. – Она снова стянула платье и уселась на диван, продолжая катать в ладонях бокал с водкой. – Когда допьем, думаю, можем снова выйти на балкон и полюбоваться ночным пейзажем, – небрежно промурлыкала она. – Ты не против, Дэнни?

– Почему бы и нет?

– Так почему бы тебе тоже не снять костюм?

– Я думал, ты мне это никогда не предложишь, – пробормотал я.

– Минутку! – вскинула она руку, останавливая меня. – Давай сначала посмотрим, как там Хэнк, ладно? Ведь мы не хотим, чтобы он ввалился в самый неподходящий момент, не так ли?

– Ты права, – отозвался я. – Вот уж чего мы не хотим.

– Просто убедись, что он спит и с ним все в порядке.

Я удивленно посмотрел на нее:

– А что с ним может случиться?

– Видишь ли… – замялась Дженни. – Ты же знаешь, как это кое с кем бывает. Порой, когда Хэнк крепко напивается, он страдает забывчивостью. Уверяет себя, что совершенно не устал, пусть даже с ног валится.

– Ну и?

– Ну и может заглотнуть горсть нембутала, чтобы уснуть.

– Он это делал раньше?

– Только один раз.

– О черт! – воскликнул я и вылетел из кресла, словно меня ткнули шилом в задницу.

Комната была погружена в темноту, так что, прикрыв за собой дверь, я включил свет. Хэнк по-прежнему лежал на кровати спиной ко мне. Приблизившись, я приложил ладонь к его шее, но не уловил никакой пульсации. Кожа была не просто холодной, а очень холодной. Взявшись за плечо Хэнка, я осторожно перевалил его на спину. Выкатившиеся глаза укоризненно уставились на меня, а изо рта торчал толстый распухший язык. Петля из тонкой медной проволоки глубоко врезалась ему в шею.

В очередной раз покинув комнату, я аккуратно прикрыл за собой дверь.

– Как он, в порядке? – спросила Дженни.

– Нет, – ответил я. – Не хочешь ли ты одеться?

Она вытаращила глаза:

– Ты считаешь, что он заболел?

– Он мертв.

– Мертв?!

Она выронила бокал, и на ковре у ее ног расплылось мокрое пятно.

– О господи! – дрожащим голосом пролепетала Дженни. – Он не рассчитал дозу, лежал там, умирая, пока мы на балконе занимались любовью и…

Глаза у нее закатились, и она боком соскользнула с дивана на пол. Вот уж некстати, подумал я, но прикинул, что Дженни может и подождать. Первым делом я подошел к телефону и связался с управлением полиции, какой-то парень сообщил мне, что капитан Шелл уже ушел со службы. Я объяснил ему, что мой звонок очень личный, очень спешный, и спросил, не могу ли получить номер его домашнего телефона. На дежурного это не подействовало. Наконец, покопавшись, он старательно записал мое имя и место, где я нахожусь, после чего сообщил, что если капитан найдет нужным, он мне перезвонит.

Повесив трубку, я подумал, не стоит ли плеснуть Дженни в физиономию холодной воды. Но друзья так не поступают. Вместо этого я опустился рядом с ней на колени и, запустив руку в теплое укромное местечко, начал нежно его массировать. Секунд через пять она сдавленно простонала и с силой зажала бедрами мою руку. Еще через пять секунд резко приняла сидячее положение. Некоторое время Дженни глазела на меня, а потом тыльной стороной ладони влепила оглушительную оплеуху и заорала:

– Ты проклятый сексуальный извращенец! Там лежит труп Хэнка, а ты только и думаешь…

– Считал, ты предпочтешь, чтобы тебя приводили в чувство таким образом, а не пригоршней холодной воды в лицо…

– Я б еще могла поверить… Убери свою подлую руку!

– Что и сделаю, как только ты ее выпустишь! – рявкнул я.

– Ох!

Она тут же развела бедра, а я высвободил руку. Поднявшись, Дженни схватила лежащие на диване трусики и стала просовывать в них ногу.

– Прошу прощения, Дэнни, – пробормотала она. – Наверно, я была не в себе.

– Ясное дело, – отозвался я, и тут затрезвонил телефон.

– Дьявольщина! – чуть не заорала Дженни. – Кого там еще несет?

– Полиция, – объяснил я.

– Полиция? Откуда они узнали о Хэнке?

Она была не в лучшем положении, чтобы начать волноваться по этому поводу – одну ногу уже засунула в трусики, а другая была поднята. Какое-то мгновение Дженни удивительно походила на взлетающую птицу фламинго, но тут же шлепнулась на пол. Ее вопль продолжал звучать у меня в ушах, когда я снимал трубку.

– Бойд, – произнес я.

– Еще бы! – услышал в ответ холодный неприязненный голос. – Что у вас там стряслось, черт побери?

– Прошу прощения, что беспокою вас вне службы, капитан, – сказал я, борясь с желанием отдать честь. – Я только что нашел тело.

Пять долгих секунд в трубке стояло мертвое молчание, после чего Шелл тяжело вздохнул:

– Могу себе представить. Чье?

– Хэнка Барроу.

– Барроу? Хочешь сказать, это тот стебанутый рокер, с которым я сегодня встречался? Ну, конечно, еще до рассвета кто-то должен был отдать концы. Я просто рехнулся, порекомендовав им встретиться с тобой.

– Он задушен.

– Где?

– В пентхаусе отеля «Звездный свет».

– Я знавал и более худшие места, где тебя можно было найти, – буркнул капитан. – Ты сейчас на месте?

– На месте.

– Оставайся там, – коротко бросил он и повесил трубку.

Повернувшись, я увидел, что Дженни уже стоит на ногах и натягивает трусики. Они представляли собой клочок тонкой шелковой материи, готовый сползти на бедра. Я был в таком ошеломлении, что мне показалось, будто до появления Шелла она предполагает по-быстрому отдаться мне. Но хватило одного взгляда на ее физиономию, чтобы понять, что я заблуждаюсь. Дженни с отвращением старательно вытирала округлую ягодицу.

– Ужасно. Я вся мокрая.

– Водка, – напомнил я ей. – Ты пролила ее на ковер.

На мгновение лицо ее прояснилось.

– Тогда ничего нет удивительного, что меня так жжет.

– Могло быть и хуже, – заверил я. – Свались ты на бокал, он бы исчез с концами.

– До чего у тебя мерзкое воображение!

Еще пара энергичных движений, и упругий поясок трусиков занял свое место. За ними последовали рубашка, джинсы, и, сев на диван, она натянула сандалии. Я поднял с ковра пустой бокал и вернул его в бар. Занявшись уборкой, неожиданно почувствовал, что жизнь возвращается в нормальное русло.

– Откуда полиция узнала? – полюбопытствовала Дженни.

– Пока ты прохлаждалась на свежем воздухе, я позвонил капитану Шеллу. Он уже на пути сюда.

– Должно быть, я ужасно выгляжу! – спохватилась она, обратив внимание, как настоящая женщина, на самую главную проблему. – Прошу прощения. – И исчезла в ванной, примыкавшей к ее спальне.

Я сделал себе еще одну порцию выпивки и тщательно размешал ее. Похоже, мне предстояла длинная ночь. И тут кто-то загрохотал в наружную дверь с такой силой, словно рушилось небо и у нас оставалось только пять секунд, чтобы добраться до подвала. Дженни высунула голову из-за двери ванной:

– Я еще не готова для встречи. У меня волосы в беспорядке. – И снова исчезла.

Я попытался прикинуть, где мог быть Шелл, когда звонил, уж очень быстро он, черт возьми, появился в пентхаусе. Может, в баре «Луау»? Но, открыв дверь, понял, что ночь, полная неожиданностей, только начинается. На пороге стояли две девушки. Одна – высокая и худая, с длинными темными волосами, в мешковатом синем комбинезоне, который французская артистка не натянула бы ни за что в жизни, вторая – тоже высокая, но далеко не такая тощая. Ее украшала пышная копна рыжих волос. Она была в рубашке, расстегнутой до пупа, и в обтягивающих черных сатиновых брючках.

– Дьявольщина, ты кто такой? – потребовала ответа брюнетка.

– Дэнни Бойд, – представился я. – Привет, Каддлс.

– Бойд? – с нескрываемым подозрением уставилась она на меня большими темными глазами.

– Частный детектив, которого Дженни сегодня наняла, чтобы предотвратить попытку покушения на вас во время посещения родного города, – исчерпывающе объяснил я.

– А где сама Дженни?

– В ванной.

– Наверно, они как раз трахались, когда ты постучала, – низким хриплым голосом предположила рыжая. – Ты же знаешь Дженни!

– Но он же одет, – возразила Каддлс.

– Я знала парня из Манхэттена, который занимался этим делом даже не снимая смокинга, – заявила рыжая. – Черная бабочка, гвоздика в петлице и все такое. Его называли Живчиком. У него был такой огромный инструмент! Жутко вспомнить!