Текст книги "Анонимный звонок"

Я сделал пару шагов в направлении гостиной и вдруг.., провалился. Как сквозь землю.

Когда я очнулся в этом мире, то небо оказалось на своем месте – вверху за окном, – но начинало темнеть. Я лежал на диване в гостиной, и моя шея ныла. Осторожно и старательно я потер ее, обдумывая, как поступить дальше.

Спустив ноги на пол, я постарался и с трудом принял сидячее положение: это была первая реальная задача, которую я все-таки решил. Значит, Шульц саданул меня, когда я пошел к телефону и не смотрел в его сторону, саданул вроде бы для того, чтобы помешать мне позвонить в полицию. Да пусть он сдохнет! Я позвоню туда прямо сейчас и.., елки-палки.., посмотрим, удастся ли ему избежать капкана.

Тупая боль в затылке дала мне понять, что я начинаю мыслить разумно и что мне надо прислушаться к звукам окружающего мира. Поэтому, поднимаясь на ноги, я это и сделал, сочтя решение единственно правильным. Я отошел от телефонного аппарата, вышел в прихожую, включил там свет. Никого! Пустота! На потертом ковре – даже ни пятнышка крови.

Я вспомнил, что если звонишь в полицию, то надо сообщить хотя бы одну деталь уголовного дела – ну, скажем, обнаруженный труп. Но даже на моем теле не было ни единого кровоподтека, поэтому я тут же раздумал звонить в полицию. Пожалуй, лучшее, что я мог придумать, – это растереть больную шею и поскорее смотаться из этой проклятой квартиры. А в следующий раз, когда телефонный аноним позвонит мне, я прикинусь австралийцем и буду тянуть резину до тех пор, пока он сам не бросит трубку.

Но, не дойдя и трех шагов до выхода, я услышал звонок в парадную дверь, что весьма меня озадачило. Как будто, наподобие домашнего голубя, возвращался труп… Надо ли его впускать? А может быть, вернулся Вилли Шульц, чтобы еще раз садануть меня по шее? В моей голове началось невообразимое смятение, а звонок продолжал беспрерывно трезвонить. В конце концов я наплевал на все и распахнул дверь.

Этому мужику было под сорок. Тощий, с провалившимися щеками. Каштановые его волосы здорово поредели, и тщательная прическа не могла скрыть этого. Костюм на нем, сшитый из дорогого материала, гармонировал со всем остальным. Бледно-голубые глаза под тяжелыми ресницами долго и пристально рассматривали меня холодным взглядом, потом он пожал худосочными плечами.

– Ладно, – произнес он довольно напряженно. – Кто вы такой, черт подери?

– Рик Холман, – ответил я. – А кто вы такой, чтоб вам пусто было?

– Моррис Даррах. – Его тонкие губы неодобрительно скривились. – И что, собственно, вы делаете в этой квартире, Холман?

Глава 3

– Скажите перед тем, как я отвечу, нормально ли вы себя чувствуете?

– Конечно нормально. – Тяжелые его веки чуть-чуть, приподнялись, когда он непонимающе вперился в меня. – А почему бы мне не чувствовать себя нормально?

Я как-то болезненно скривился:

– Вы выглядели совсем иначе, когда я видел вас в последний раз: тогда у вас из спины между лопатками торчал нож.

– Да вы сошли с ума! – бросил он удивленно.

– Вполне возможно, – согласился я. – Вилли Шульц послал на встречу со мной свою сестру. Я сообщил ей, что мой клиент хочет только одного – узнать о состоянии здоровья Глории Клюн. Жива ли она, какое у нее настроение и все в том же роде. Потом она позвонила брату, и он велел ей привезти меня сюда, к этой девушке Клюн. И сам пожелал поприсутствовать на этой встрече, чтобы удостовериться, что я не стану задавать нескромных вопросов о вашем конфиденциальном проекте.

– Так где же теперь Глория?

– Мне это неизвестно, – чистосердечно признался я. – Когда мы сюда приехали, ее здесь не оказалось.

– А сам Шульц с сестрой все еще здесь?

– Они уехали совсем недавно, – объяснил я.

– Не понимаю, – нахмурился Даррах. – Зачем же тогда вы все еще здесь?

– Я подумал, что Глория Клюн где-то задержалась и вот-вот появится здесь, – объяснил я с осенившей меня находчивостью.

– Думаю, что вы лжете, – в упор заявил он мне. – Если Вилли Шульц сказал, что она находится здесь, стало быть, она и была здесь. В любом случае я ему сейчас же позвоню и узнаю от него всю правду.

Он решительными шагами прошел вместе со мной в гостиную, а я мысленно посылал его к дьяволу и тотчас вышел из квартиры, спустился по деревянным ступенькам на улицу, которую к тому времени совершенно окутала темнота. Я прошел пешком восемь кварталов, прежде чем сумел схватить такси. Моя шея продолжала ныть.

Вернувшись домой, в свои небольшие комнатушки на Беверли-Хиллз, которые можно было лишь чисто символически назвать квартирой, я налил себе стопку. И решил, что мне надо подойти логически ко всему происходящему, чтобы как-то разобраться во всей этой чертовой кутерьме. Например, в том, является ли парень с ножом в спине действительно Моррисом Даррахом только потому, что так утверждала Вильямина Шульц. Значит, второй парень, который тоже назвался Моррисом Даррахом, явно лгал. Или, наоборот, говорила не правду брюнетка, а второй парень был искренен. Тогда кто был человек с ножом в спине? И куда брат и сестра Шульц дели его тело? Кто его убил и почему? И – главное – где, чтоб ей было пусто, находится сейчас Глория Клюн? И какого рода логика помешает мне окончательно спятить от всего этого?

У меня в холодильнике лежал стейк. Я съел его слабо поджаренным, с несколькими листиками салата, после чего боль в шее прошла, но от бесплодных мыслей разболелась голова. Я снова вернулся в гостиную и налил себе еще стопку. Взял ее с собой, подошел к телефону и набрал номер.

– Манни Крюгер слушает, – раздался в трубке голос после четвертого гудка.

– Говорит Рик Холман, – представился я. Наступило напряженное молчание.

– Его нет дома, – негромко произнес Манни.

– Кого нет дома?

– Мистера Крюгера. С его матерью в Австрии произошел несчастный случай во время катания на лыжах.

– А кто у телефона?

– Его брат. – Голос Манни зазвучал более уверенно. – Эммануэль Крюгер. Любопытное совпадение голосов, верно?

– Вы хотите сказать, что вас по ошибке тоже называют Манни, так же как зовут и вашего брата? И просто Манни?

– Вот именно, – гордо произнес он. – Вы удивитесь, если узнаете, как часто меня принимают за него. Я хочу сказать, за моего брата Манни.

– Может быть, вы ему кое-что передадите от меня? – попросил я, осторожно подбирая слова.

– Он возвратится только через месяц.

– Но он ведь обязательно вам позвонит, чтобы сообщить, как чувствует себя мать, верно?

– Чья мать?

– Если он ваш брат, то его мать, полагаю, является и вашей матерью?

Он тяжело задышал в трубку:

– Вы в этом уверены?

– Сообщите ему, что Моррис Даррах вывел на меня Вилли Шульца, – попросил я. – Шульц привез меня в квартиру на встречу с Глорией Клюн. Точнее, привезла сестра Шульца.

– У него нет сестры.

– Вы в этом уверены?

– Так говорит мой брат, – отозвался он, правда, не совсем категорично.

– Так вот, когда мы приехали на эту квартиру, то обнаружили там парня с ножом в спине. Но он сумел нам открыть дверь и тут же умер. Приехал Вилли. Он и девушка, которая не является его сестрой, и оба заявили, что погиб Моррис Даррах. Я хотел сообщить об этом в полицию, но они воспрепятствовали этому. А для этого Вилли саданул мне по шее, когда я отвернулся; когда же очнулся, они оба исчезли. Говоря “они”, я имею в виду и труп. А потом приехал еще один парень, который назвался Моррисом Даррахом.

– Вы, наверное, пьяны, – предположил Манни. – Или спятили. Когда я думаю о том, что вы только что сказали – а мне вовсе не хочется думать об этом, – то сдается, что вы совсем спятили.

– Вы такой же, как и все остальные заядлые лгуны, – заметил я. – Вы просто не можете даже поверить, что человек говорит вам правду.

– Как выглядел этот Моррис Даррах?

– Живой или мертвый?

– Живой!

– Невысокий, худой, с таким выражением на лице, будто у него под носом кто-то постоянно держит протухшую рыбу.

– Это и есть Моррис Даррах, – уверенно заявил Манни. – Говорят, что его мать только раз взглянула на него, когда он родился, и тут же выбросилась из окна больницы. К счастью, палата находилась на первом этаже, но ее намерения были самые серьезные.

– Значит, убили кого-то другого, – подытожил я. – А как выглядит настоящий Вилли Шульц?

– Я не знаком ни с каким Вилли Шульцем. Возможно, Даррах знает человека, которого зовут Вилли Шульцем. Но мой брат Манни точно не знает такого.

– Все очень усложнилось, – сказал я. – Я хотел всего лишь по просьбе моего клиента навести справки о здоровье Глории Клюн, а теперь я опять отброшен на исходную позицию. И к тому же в городе где-то болтается труп, еще больше усугубляя все это.

– Ничего не знаю, – заявил Манни несколько изменившимся голосом. – А мой брат Манни знает еще меньше меня! Он уже на пути в Австрию, и вы знаете об этом. Идите и разговаривайте с Даррахом, Рик Холман, или кто вы там есть на самом деле. До свиданья!

– А с кем еще? – торопливо подбросил я ему еще вопрос.

– Что значит, с кем еще? Идите разговаривайте с этим Вилли Шульцем, кто бы он ни был на самом деле, да и вообще мне сдается, что виноват именно он.

– А киностудия, случайно, во всем этом не замешана? – невинно спросил я. Он пару раз кашлянул:

– Ладно, подождите минутку. Мне кажется, что мой брат Манни что-то хочет передать мне по телефону. Он сейчас находится на высоте тысяча футов над Альпининами.

– Над Альпами, – поправил я.

– Мне наплевать на разные там сокращения, – холодно отпарировал Манни. – Подождите. Теперь я слышу его голос. Он говорит, что если вы не станете разевать свою пасть и совать куда не следует свой большой нос, то вас могут пристукнуть. Идите и разговаривайте.., с Глорией Клюн! Кто эта Глория Клюн, будь она проклята?

– Та девушка, которая поверила Вилли Шульцу и который пообещал устроить ее в кинематограф, – терпеливо объяснил я.

– О ней я и говорю, – торжественно подтвердил Манни. – Мой брат посылает вас к ней, тогда все и объяснится.

Зазвонил дверной звонок, что, как я почувствовал, предвещало новые осложнения.

– Так где мне найти Глорию Клюн? – поторопился спросить я его.

– Голос пропадает, – вместо ответа сообщил Манни. – Я хочу сказать, теряется контакт с братом. Может быть, самолет провалился в воздушную яму или приключилось еще что-нибудь. Мой брат говорит, что если вы не можете отыскать ее, то, возможно, вам следует начать заниматься чем-то другим. Он говорит также, а не пойти ли вам.., ничего не слышно.., связь прервалась! До свиданья, приятель моего брата.

Мне оставалось только повесить трубку, потому что свою он уже положил. Теперь дверной звонок просто разрывался не умолкая. И напрашивался логический поступок – открыть дверь. Примерно через десять секунд я включил свет на лестничной площадке и открыл дверь. Конечно, я допустил ошибку. Двойную ошибку. Свет, отразившись в голубой кофточке фирмы “Люрекс”, опять ослепил меня возникшим мерцанием.

– Только не распускайте руки, – негромко предупредила меня брюнетка. – Мы извиняемся. Мой брат тоже хотел приехать и лично выразить свое сожаление, но подумал, что если вы его увидите, то обязательно огреете чем-нибудь.

– Входите, – проворчал я, – не то я заработаю себе постоянную “люрексную” слепоту.

Мы прошли в гостиную. Она живо шмыгнула впереди меня и не остановилась, пока не оказалась в безопасном закутке возле бара. Там она схватила бокал и начала молча готовить себе коктейль, в состав которого в конечном итоге вошли только чистый коньяк и кусочек льда. Я наблюдал, как этот кусочек постепенно тает, ожидая, что она мне наконец что-то скажет.

– Мы запаниковали, понимаете? – Она отпила порядочный глоток из своего бокала, потом слегка посмаковала спиртное.

– У Вилли Шульца нет сестры, – сказал я ей.

– Зато у меня есть брат, но его зовут не Вилли. – Она еще раз здорово хлебнула из своего бокала, и хоть бы что, как и после первого глотка.

– Давайте не будем так торопиться, – пробормотал я. – Значит, Вилли Шульц не ваш брат?

– Правильно. – Она пару раз старательно кивнула. – Меня зовут Сара Джордан, а моего брата Ральф Джордан, если вам это интересно. И Ральф действительно сожалеет о том, что саданул вас, когда вы повернулись к нам спиной.

– Значит, он запаниковал?

– Мы оба запаниковали. И он очень сожалеет также о Вилли Шульце, но он не знал в тот момент, как поступить с ним.

– Значит, парень с ножом в спине и был Вилли Шульц?

– Вот именно. – Голубой “Люрекс” мягко мерцал в неярком освещении моей гостиной.

– После вашего исчезновения, – сообщил я ей, – в квартиру явился Моррис Даррах. Настоящий Моррис Даррах.

– Но вы, конечно, не рассказали ему о том, что произошло? – При этой мысли ее глаза от испуга стали еще больше.

– Кое-что рассказал. Но он не поверил ни одному моему слову и решил, что я чокнутый. С этим положением в тот момент я в какой-то степени согласился.

– Думаю, что обстановка там оказалась несколько запутанной. – Брюнетка хотела было улыбнуться, но увидела выражение моего лица и быстро переменила свое намерение. – Когда я увидела Вилли с ножом в спине, я почему-то решила, что важно скрыть от вас его настоящее имя. Вы не хотите спросить почему?

– Почему же?

– Я постоянно помнила о словах Ральфа быть с вами любезной, потому что вы оказались в этой ситуации именно по нашей вине. – Она прерывисто, неторопливо вдохнула. – Ну, начать с того, что нанял-то нас именно Вилли.

– Для какой цели?

– Ну, точнее сказать, нанял он Ральфа. Чтобы Ральф выдавал себя за Вилли. Ральф должен был делать вид, что он Вилли, и проводить вас на ту квартиру для встречи с девушкой по имени Глория Прюн.

– Клюн!

– О'кей, Клюн. – Она слегка пожала плечами. – Потом Ральф подумал, что будет более убедительно, если для начала вас встречу я и как-то подготовлю. – Ее голос зазвучал как-то неуверенно. – Попытка ублажить вас сулила мне хороший жирный денежный навар, понимаете?

– Вилли работал на Морриса Дарраха? – спросил я, не отвечая ей.

– Иногда. Думаю, что в этом деле он, должно быть, работал на него, верно?

– Это не вяжется ни с каким здравым смыслом! – сердито проворчал я.

– Знаю! – охотно согласилась она. – Мы решили, что это одно из дел, которые катятся как по маслу. До этого мы уже выполнили для Вилли пару заданий, и нам мерещилась сотня-другая баксов, которые легко заработать. – Она глубоко вздохнула. – Только подумайте, как сильно можно ошибиться!

– И где же теперь находится Ральф?

– Он не сообщил конкретно, куда отправляется. – Она крепко зажмурилась. – Он лишь сказал, что не будет оставаться на одном месте, а станет постоянно перемещаться. И еще просил передать, что он действительно обо всем сожалеет.

– Что он сделал с телом?

Она опять широко раскрыла глаза:

– Вы хотите сказать, что этого не знаете?

– Откуда же, дьявольщина, я мог бы узнать об этом?!

– Вы даже не соизволили заглянуть?

– Куда?

Она издала негромкий мяукающий звук, допила то, что оставалось в бокале, потом стала наполнять его снова. Я слушал, как позвякивает горлышко бутылки о край бокала, и почувствовал, что меня начинать воротить от всего этого.

– Он не смел делать этого, – прошептал я.

– В то время он все еще паниковал и не мог придумать, что можно сделать с этим трупом, – продолжала она тихим голосом. – Я хочу сказать, что можно было просто взбеситься, если тащить по деревянной лестнице труп из двухэтажной квартиры и беспокоиться, не заметят ли этого соседи! К тому же Ральф подумал, что не может длительное время оставлять этот труп на заднем сиденье своей машины. Думаю, вам понятны его соображения…

– Замолчите, не то я могу пришибить вас! – спокойно пригрозил я. – Так где же он?

– В вашей спальне, – ответила она. – Его положили ничком, чтобы не пачкать покрывала.

Я чуть ли не бегом скатился с трех ступенек из гостиной в свою спальню. Когда я включил свет, мои нервы не выдержали, и я чуть не взвыл. Меня действительно поджидал там кошмар. Он действительно находился там, лежал ничком на моей кровати, а нож все еще торчал из его спины между лопаток. Я стоял, оцепенев и уставившись на труп. Так прошло несколько секунд, потом я выключил свет и возвратился в гостиную.

– Просто ради праздного интереса, – спросил я глухим голосом, – что ваш брат, пропади он пропадом, думал, я стану делать с этим трупом?

– Об этом он не думал, – ответила она. – Я хочу сказать, он так обрадовался возможности отделаться от него, что даже и не подумал о проблемах, которые возникнут у вас.

– И вообще, как вам удалось проникнуть в мой дом?

– Вы не заперли дверь черного хода. Ральф просто обалдел от удивления. Он подумал, что это нетипично для человека вашей профессии, оставлять дом без… – Она сделала глотательное движение. – Как бы там ни было, дверь оказалась незапертой.

– Где жил Вилли?

– В квартире на Голливудском бульваре.

– Потрясно! А где его контора?

– У Вилли никакой конторы не было, – вкрадчиво объяснила она. – Во всяком случае, я об этом никогда не слышала.

– Его тело надо куда-то немедленно переправить, – сказал я. – Но куда?

– Я вам сочувствую, честно! – Ее правая рука автоматически поднялась, она прикончила свой второй бокал. – Я приношу искренние извинения за все неприятности, которые мы доставили вам, мистер Холман. Извините и Ральфа. Чистосердечно! – С этими словами она вышла из-за бара и направилась в прихожую. – Я в самом деле желаю вам всего самого лучшего.

Я внезапно схватил ее за руку и заставил остановиться.

– Вы никуда не уйдете, – сказал я с угрозой в голосе. – Начиная с данного момента мы с вами будем как сиамские близнецы! Вы поможете мне избавиться от тела Вилли Шульца.

– Вы с ума сошли! – воскликнула она.

– А вы хитрая как лисица, – сердито проскрипел я. – Вы моя единственная свидетельница – свидетельница того, что я не убивал его. И пока я не выясню, кто это сделал, вы будете все время оставаться у меня на глазах.

– О'кей, – холодно согласилась она. – Подождем первого же удобного случая, и, как только окажемся в людном месте, я тут же подниму истошный крик!

– Прекрасно! – Я оскалил зубы в нарочитой улыбке, глядя на нее. – Тогда я приглашу полицейского и вы расскажете ему, как затащили труп на заднее сиденье машины и где полиция может найти вашего брата Ральфа, ну и обо всем остальном.

В глубине ее темных глаз вдруг вспыхнуло чуть ли не вулканическое пламя.

– Вы мерзкий ублюдок! – прошипел она. – Надеюсь, что тот, кто пристукнул Вилли Шульца, вскоре поступит так же и с вами!

Глава 4

Я припарковал машину на противоположной стороне улицы и заглушил мотор. Некоторое время все было тихо, потом сидевшая возле меня брюнетка издала странный звук, сказав:

– Здесь!

– Почему бы и нет? – крякнул я. – Возвратите его туда, откуда он явился.

– Вы сошли с ума!

– Вы можете предложить что-нибудь получше?

– Девушка могла уже, между прочим, возвратиться домой.

– Но света же нет?

– Возможно, но она рано ложится спать.

– Тогда позвоните в дверь и выясните это.

– А что делать, если она окажется дома?

– Скажите ей, что у вас в машине находится приятель, с которым Даррах предложил ей встретиться, – посоветовал я.

– А если дома никого нет?

– Тогда откройте парадную дверь, возвращайтесь сюда и помогите мне переправить Вилли в квартиру.

– Как же, черт возьми, я смогу открыть парадную дверь?

– Таким же манером, которым вы открыли мою дверь черного хода, – ответил я. – Я никогда не оставляю ее незапертой. Между прочим, что вы использовали в качестве отмычки? Пластиковую пластинку?

– А что же еще? – отрезала она. Я перегнулся через нее и открыл дверцу машины с ее стороны.

– Если вы натолкнетесь на неприятности, то кричите – и я дам стрекача отсюда, – пошутил я, чтобы хоть как-то подбодривать ее.

После двух долгих минут она возвратилась, просунула голову в открытое с моей стороны стекло дверцы.

– Дома никого нет, – сообщила она. – Дверь я оставила открытой. Что вы собираетесь теперь делать? Просто сидеть в машине и трястись от страха?

– Посмотрите, видно ли кого-нибудь на улице? Она выпрямилась и внимательно поглядела по сторонам:

– Никого не вижу. Может быть, все бандиты попрятались в подворотнях?

Я вылез из машины и открыл заднюю дверцу. В усопшем Вилли была одна положительная черта: он был легким. Я закинул его руки себе на плечи, одной рукой обхватил его за пояс. При удаче, даже если бы кто и увидел нас, он бы подумал, что я несу пьяного.

– Прикрывайте его спину, – велел я брюнетке. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-то задумался над вопросом, почему из его спины торчит нож.

Мы перешли через улицу, пересекли тротуар и поднялись по деревянным ступенькам без всяких осложнений, если не считать противного напряжения всех моих мышц. Я протащил Вилли через переднюю в гостиную и включил свет. Слава Богу, там нас не поджидала группа полицейских. В гостиной никого не было, и она выглядела так же, как и в последний раз, когда я побывал в ней. Я сбросил Вилли ничком на диван, потому что, честно говоря, меня не прельщала мысль опять увидеть эту одеревенелую гримасу и застывшие в состоянии ужаса глаза.

– Давайте не будем испытывать свое везение, – сказал я. – Давайте как можно быстрее уматывать отсюда.

Она ничего не ответила. Я обернулся, чтобы посмотреть, что могло лишить брюнетку дара речи, и не увидел ее. Поэтому в сердцах односложно выругался и пошел обратно в прихожую. Входная дверь оказалась закрытой, а последний раз, когда я видел Сару Джордан – или как там еще она могла называться, – брюнетка широко распахнула передо мною дверь, чтобы я мог протащить в квартиру Вилли. Было похоже на то, что, едва я оказался в квартире, она тотчас закрыла входную дверь и дала стрекача, видимо предвидя, что я посоветую это сделать позже. Поэтому я снова отворил дверь и поставил ногу на верхнюю ступеньку как раз в тот момент, когда моя машина сорвалась с места и помчалась по улице. Только теперь я вспомнил, что ключи оставил в ней. На мгновение мне безумно захотелось, чтобы шея телефонного анонима оказалась в моих руках: при этой мысли мои пальцы конвульсивно сжались.

На этот раз я протопал пешком целых десять кварталов, прежде чем сумел схватить такси. До Беверли-Хиллз я добрался только около половины двенадцатого ночи. И решил, что достаточно нахлебался за одни сутки – да пропади все пропадом! И только расплатившись с водителем такси, я увидел мужчину, который дожидался меня на крылечке. Подойдя ближе, я разглядел невысокую стройную фигуру Морриса Дарраха.

– Мне надо поговорить с вами, Холман, – прохрипел он. – Неотложное дело.

– Вам звонил Манни Крюгер, – сказал я, открывая входную дверь.

– Я решил, что он спятил, так же, впрочем, как и вы, когда звонили мне сегодня до него, – отозвался он.

Я прошел в гостиную и автоматически направился за стойку домашнего бара.

– Что будете пить? – спросил я его.

– Ничего, – отказался он наотрез. – После звонка Манни у меня состоялся еще один телефонный разговор с человеком по имени Ральф Джордан.

– А-а-а, – протянул я уклончиво и налил себе на кусочки льда канадского виски.

– Он сказал, что это правда!

– Относительно чего?

– Относительно того, что Вилли Шульц погиб. Его убили в квартире как раз перед тем, как вы с его сестрой приехали туда. – Он торопливо вздохнул. – Ладно, Холман. Я хотел бы взглянуть на это.

– На что именно?

– На тело Вилли, на что же еще, шут вас возьми! Этот Джордан заявил, что он поместил тело в вашей спальне.

– Идите и посмотрите сами. – Я кивнул в сторону спальни.

Не успел я испробовать вкус приготовленного напитка, как Даррах возвратился. Лицо его покрылось испариной, теперь он выглядел несколько замотанным.

– Там его нет!

– Не всегда верьте тому, что слышите, – посоветовал я.

Обратной стороной ладони он отер свой рот:

– Я, пожалуй, передумал насчет выпить.

– Что вам налить?

– Шотландского виски с содовой, без льда. – Он взгромоздился на высокий стул возле стойки бара и начал стучать пальцами по поверхности стойки. – Просветите меня, Холман! Что происходит? Уж не сговор ли это, чтобы вывернуть мои мозги набекрень?

– Вы мне позвонили и сказали, что постараетесь установить местонахождение Вилли Шульца, – напомнил я, доставая чистый бокал. – Надеюсь, вы это установили?

Он кивнул:

– Я передал ему, чтобы он пригласил вас на свидание с Глорией Клюн: вы должны были убедиться, что она в полном порядке.

Я пододвинул к нему выпивку:

– И больше ничего?

– Ну, есть еще кое-что. Я посоветовал ему присутствовать на вашей встрече с девушкой, чтобы вы не поступили скоропалительно.

– Что за мадридские тайны с этой Глорией Клюн?

– Никаких тайн, – живо отреагировал он. – Она просто работала на Вилли Шульца. Вот и все.

– А он работал на вас, – заметил я. – А Манни Крюгер выходит из себя всякий раз, когда упоминается ее имя, и клянется, что студия тут ни при чем.

Он быстро глотнул из своего бокала:

– Еще раз прошу вас, просветите меня, Холман. Если вы ввязались в это дело, то, значит, у вас есть клиент. Кто он?

– Если я сообщу вам об этом, вы все равно мне не поверите, – предупредил я.

– Давайте выкладывайте!

– Клиента своего я не знаю. И только слышал по телефону голос этого анонима.

Тяжелые веки, прикрывающие его глаза, опустились чуть ниже.

– Голос анонимного человека по телефону, ха! Тогда как же он оплачивает услуги.., выигрышами?

– Я говорю вам истинную правду, – устало заметил я.

– О'кей. – Он раздраженно пожал своими худосочными плечами. – Вы не желаете назвать мне имя своего клиента? Тогда скажите мне, что стряслось с Вилли?

– Вилли погиб, – спокойно объяснил я. – Он открыл нам дверь в квартиру, хотя из его спины торчал нож, и, может быть, всего через каких-нибудь десять секунд рухнул замертво. Джордан сказал вам правду. Он саданул меня по черепу, чтобы я не смог вызвать полицию, а тело привез сюда.

– Тогда где же оно?

– Там, откуда его доставили сюда.

Он поперхнулся глотком шотландского виски:

– В квартире Глории?

– Полагаю, – подтвердил я.

– Почему же вы не позвонили в полицию, когда обнаружили труп в своей спальне?

– Сейчас вам действительно трудно поверить мне, хотя вы и пытаетесь сделать это, – огрызнулся я. – Вы полагаете, что полицейские хотя бы попытались сделать это?

– Может быть, в этом вы и правы, – неохотно согласился он. – Но что, черт возьми, произойдет, когда Глория войдет в свою квартиру и обнаружит там труп?

– Почему вы решили, что она туда войдет?

– Что?! – Он тупо уставился на меня.

– Вы предложили Шульцу устроить встречу между мной и девушкой, – продолжал я. – По каким-то своим собственным мотивам Шульц нанял Джордана, чтобы тот выдал себя за него. Потом по каким-то известным только ему причинам Шульц решает отправиться на квартиру лично. Вроде бы он хотел удостовериться, что девушка на месте и ждет нас, верно?

– Полагаю. – Его лицо по-прежнему отражало глубокую недоверчивость.

– Я уже сказал, что он открыл нам дверь с ножом в спине, а потом свалился замертво. В квартире же никого не оказалось. Так как мы застали Вилли еще живого, значит, убийца улизнул как раз перед нашим приездом. В квартире не было и самой Глории Клюн.

– Вы хотите сказать, что убийца увез с собой и Глорию?

– Либо увез, либо ее там вообще не было, – предположил я. – Ее там не было и в тот момент, когда я сегодня отвез туда труп.

Даррах оперся локтем о поверхность стойки бара и опустил голову на руку:

– Я вот-вот начну вопить!

– Возможно, я присоединюсь к вам, – чистосердечно признался я.

Пару минут мы просидели с ним молча, потягивая каждый свой напиток. Потом Даррах приподнял голову. В его глазах отразилась решимость.

– Я скажу вам, как понимаю это, – твердо произнес он. – Ваш.., кхе.., анонимный клиент желает выяснить, все ли нормально с девушкой, верно?

– Верно, – согласился я.

– Теперь выяснить это хотят уже двое, – заявил он. – Я тоже хочу, чтобы вы нашли ее, Холман. Хочу, чтобы вы тоже считали меня своим клиентом. – Он поднял руку, как бы пытаясь не дать мне возможность сказать что-либо, хотя я ничего говорить и не собирался. – О'кей, итак, теперь у вас два клиента, но в этом нет ничего неприличного. Поскольку нет конфликта интересов, ведь так?

– Если выбирать из двух возможных, то я скорее предпочел бы видеть в качестве клиента вас, – отозвался я. – Прежде всего потому, что вы не аноним, а вполне конкретное лицо и не будете потом оплачивать мои услуги азартными выигрышами.

– Прекрасно! – Он вдруг стал выглядеть так, как будто почувствовал долгожданное удовлетворение. – Так что теперь все в порядке. Я сейчас допью этот бокал и оставлю вас одного, чтобы вы могли продолжить свое расследование.

– Но сначала расскажите мне о Глории Клюн, – предложил я.

– Извините, – он медленно покачал головой, – но это совершенно конфиденциальное дело. Тут замешаны другие люди. Вы понимаете?

– Значит, у меня опять остается один-единственный клиент, – холодно констатировал я.

Он допил спиртное, потом медленно отодвинул от себя по поверхности стойки в мою сторону пустой бокал.

– Я организатор и устроитель, вы же знаете об этом? В наши дни все являются мастерами на все руки, но я занимаюсь этим дольше, чем остальные.

– Хотите получить медаль? – издевательски спросил я. – Могу устроить ее вам. Он болезненно улыбнулся:

– Тут объявился один сценарист. Он теперь постоянно предлагает фантастические сценарии, которые обычно состоят из двух больших частей. Одна – мужская. Ее герой – хладнокровный меланхолик, которому около тридцати. Он побывал везде и испробовал все…

– С ваших слов, это похоже на крупную роль, – едва успел вставить я, – Но девушка, – он легко вздохнул, – девушка очаровательная, невинная, необыкновенно ранимая. Они встречаются во время незапланированного полета над бассейном Амазонки. Самолет разбивается, выживают лишь эти двое. Два дня они бродят по джунглям. А когда чуть не погибают от жажды, их обнаруживает первобытное племя и…

– А как же еще, – опять вставил я. – Похоже на классный фильм.

– Парень, который написал этот сценарий, точно знает, о чем он рассказывает, – разгоряченно продолжал Даррах. – Обычаи первобытного племени и ритуальный прием в это племя.., ого-го!

– И ой-ой-ой, – подхватил я.

– Но я организатор и устроитель и должен устроить все в лучшем виде, свести все воедино, – продолжал он. – Начиная со сценария. Веду переговоры с Германом Хьюсоном. Он говорит, конечно, что будет рад поставить эту картину, но не в данный момент. Он только что подписал контракт с компанией “Стеллар” на съемки трех фильмов. Тогда и я связываюсь с этой студией. Там вроде бы заинтересовались сценарием, и какое-то время было похоже на то, что я без особых проблем найду у них поддержку. Но потом они выставляют условие. Все в этом проклятом мире вылезают со своими условиями. Они согласятся, если я обеспечу участие Джейсона Траверса в главной мужской роли.