Текст книги "Жена на уик-энд"

– Э-э-э… – хотел объяснить я.

– Мистер Бойд, вам необходимо выпить, – предложил Ваносса, внезапно переполнившись сочувствием. – У вас действительно утомленный вид. Вероятно, тяжелый день… причем по моей вине!

– Сейчас приготовлю стаканчик, – сказала Нина сахарным голосом. – Что будете пить, мистер Бойд?

– Бурбон со льдом, – выдавил я.

Она налила спиртное с ловкостью дипломированной медсестры, которой доктор объяснил, что точная дозировка жизненно важна, затем подошла ко мне, взяла мою руку и сжала мои пальцы вокруг стакана, прежде чем его выпустить. Я в два глотка проглотил половину. Секунд через пять я постепенно стал входить в норму.

– Так! – торжествующе воскликнула блондинка. – Как вы себя чувствуете?

– Не блестяще, – пробормотал я. – Тем не менее мое состояние значительно улучшилось. Замечательное лекарство!

– Я искренне рада! – Она подарила мне ослепительную улыбку. – Не спешите, мистер Бойд. Я налью вам еще стаканчик, как только вы выпьете этот.

– Спасибо.

Я жадно допил остатки и протянул ей пустой стакан.

– Вы не нашли Карен в Ньюпорте? – спросил Ваносса, лицо которого снова приняло сонное выражение. – И подумать только – все это по моей вине! Все труды оказались напрасны, мистер Бойд. Право, мне очень досадно! Видите ли, Карен позвонила мне сегодня днем и объяснила ситуацию. Так что я напрасно беспокоился. – Он засмеялся, вернее, издал скрип, который действовал мне на нервы. – Вообразите, она подхватили боксера в баре на Третьей авеню. Этот тип должен был выступать в Филадельфии, и Карен поехала с ним. Борьба была неравной. Когда он перешагнул канат, то был уже полностью выпотрошен. Его противник воспользовался этим и нанес ему такой удар, от которого он впал в беспамятство. Так что Карен возвращается. Как видите, все это буря в стакане воды. Я в полном отчаянии, что напрасно вас потревожил, мистер Бойд. Естественно, чек, который я выдал сегодня утром, остается вам в качестве вознаграждения за потерянное время.

– Спасибо, – сказал я не без сарказма. Воспоминание о скомканных обрывках чека было тяжелое.

– Ну вот, мистер Бойд, новая порция вашего лекарства, – проворковала Норт.

На этот раз я выхватил стакан из ее рук прежде, чем она снова начала обращаться со мной как с паралитиком.

Я понемногу тянул бурбон, и иссушенные извилины моих мозгов медленно наполнялись серым веществом.

– Причина моего присутствия здесь проста, – продолжал Ваносса с той же легкостью. – Я полагал, что должен принести извинения бедняге Петеру Пеллю, которого оклеветал. А также поговорить с замешанными в этом деле особами, которые могли оказаться в весьма затруднительном положении, если бы вы встретились с ними раньше, чем это недоразумение рассеялось. Вы понимаете меня, мистер Бойд?

– Смутно. Очень смутно.

– Хорошо. Видите ли, у Петера очень вспыльчивый характер, и я не удивился бы, если бы он вам его показал. Бог знает, что могло бы случиться! – Он закрыл глаза, и по его желатиновой массе пробежала дрожь. – Вы могли подраться!

– Какая удача, что вы пришли, пока Чарли здесь! – нашептывала Нина. – Действительно, кто знает, что могло бы случиться, если бы Петер и вы…

– Еще бы, – проворчал я. – Скажите, мне просто любопытно: когда вы видели Петера в последний раз?

– Сегодня утром, в одиннадцать часов, – ответила она уверенно. – Он весь день провел в обсуждениях со своим импресарио и телевизионщиками. Скоро он должен прийти. Мы собираемся вечером на… небольшой кутеж, чтобы отпраздновать его контракт. Это так чудесно! – Ее глаза мечтательно заблестели. – Петер думает, что после первых съемок сможет воспользоваться своим влиянием и добиться приличной роли в эпизодах для меня!

В замке повернулся ключ. Ее глаза блеснули.

– Вот и он!

Через две секунды вошел высокий тип лет тридцати пяти. Он остановился на пороге и поочередно оглядел нас. Метр восемьдесят, скроен как игрок в регби, надменный взгляд, нос с горбинкой, чувственный рот. На нем был зеленый в клетку костюм английского покроя. Одна белая прядь разделяла черные волосы на две равные части. Симпатия по приказу не появляется, антипатия тоже. Этот тип внушил мне немедленную и устойчивую антипатию. К тому же должен сказать, что разгуливающий труп не вызывал у меня никакого сочувствия.

– Надо же, у нас гости? – спросил он хорошо поставленным голосом. Он долго смотрел на блондинку, потом улыбнулся. – Очень странно, дорогая.

– Странно, милый? – В улыбке Нины угадывалась некоторая нервозность. – Что тебе кажется странным?

– Твоя идея превратить наш маленький праздник в партию вчетвером меня не вдохновляет, – протянул он. – Хорош расклад: одна дама на троих мужиков! Хочу предупредить тебя сразу, дорогая: если ты облюбовала этого ошалелого взъерошенного типа, то я категорически отказываюсь флиртовать с Чарли в переполненном зале ресторана!

– Сумасшедший! – закудахтала она. – Я сейчас тебе объясню…

– Объяснения всегда страшно прозаичны, вы не находите, Чарли? – Танцующей походкой он подошел к бару и погрузился в выбор напитка. – Я убежден, что вы никогда не просите их у Карен, не так ли?

Ваносса пробовал засмеяться, и этот смех был столь же ненатуральным, как и смех Нины Норт.

– Во всем виновата Карен, – сказал он живо. – На этот раз она отсутствовала целую неделю, и я чуть с ума не сошел от беспокойства. Не знаю почему, но у меня возникла абсурдная мысль, что она уехала с вами, и я пригласил мистера Бонда, чтобы он разыскал ее. А Карен сегодня днем позвонила и развеяла мои необоснованные подозрения. Поэтому я счел долгом прийти сюда и извиниться перед вами, мой дорогой Петер. Более того, по чудесному совпадению мистер Бойд тоже оказался здесь, и я…

– …и вы оба немедленно освободите комнату! – грубо оборвал его Пелль. – Вы всегда были мне неприятны, Чарли. Вы самое гнусное дерьмо, какое я когда-либо встречал, а бог знает, сколько я повидал дерьма среди артистической братии… Но вы превосходите всех! Больше всего меня бесит ваше нахальство и тупость. Вы уверены, что стоит вашей нимфоманке-женушке поманить пальчиком, я тут же брошу все. Лучше убирайтесь отсюда, Чарли, или я выкину вас в окно!

Ваносса с таким стоном покинул кресло, как будто неосторожно наступил на раздраженную кобру.

– Петер! – жалобно залепетал он. – Мой дорогой друг, прошу вас, оставим это недоразумение…

Пелль решительно приближался к нему. Выражение его лица вызвало у Ваноссы крик ужаса. Он бросился к дверям со скоростью, на которую были способны его дрожащие ноги. Входная дверь громко хлопнула, в комнате воцарилась тишина.

– Вы! – Пелль обратился ко мне с угрозой в голосе. – Вон!

– Со мной такой номер не пройдет! – спокойно отозвался я.

– Как? – переспросил он, как будто не мог поверить своим ушам. – Что вы сказали?

– Я сказал, что этот номер не пройдет. У меня был тяжелый день, и я не в настроении слушать бахвальство вшивого актеришки, даже если представление бесплатное. Понятно?

– Прошу вас, мистер Бойд! – вмешалась Нина дрожащим голосом. – Не портите нам вечер! У нас такой праздник, у Петера и у меня. И Петер…

– Я прошу тебя перестать говорить от моего имени, дорогая, – сказал он сладким голосом. – Это мне действует на нервы, как и твое сюсюканье в постели, которое всегда не вовремя и делает физическую близость абсолютно смешной!

Он с театральной яростью приблизился ко мне.

– Я даю вам последний шанс уйти отсюда живым и здоровым! – патетически воскликнул он, отделяя один слог от другого в лучших традициях классического актерского мастерства. – Извинитесь и убирайтесь немедленно, Бойд, или я вас выкину.

– Попробуй, – сказал я.

Я поднялся и сунул ему в свободную руку свой стакан.

Его пальцы машинально обхватили стакан. А я тем временем выпрямился и дважды крепко пнул его – по обеим ногам. Он завопил от боли и упал в ближайшее кресло.

– Милый, тебе больно? – Нина принялась летать вокруг него, как птичка. – Ты можешь ходить?

– Позови полицию! – стонал актер. – Ты видишь, что он сделал со мной! Совершенно неоправданное нападение… Он воспользовался тем, что я смотрел в сторону, и стал лягаться!

– Я все видела! – Блондинка бросила на меня ядовитый взгляд. – Трус! Вы нарочно дали ему этот стакан, чтобы он не мог защищаться!

– Я мог испортить ему портрет, но посчитал, что коленки ему не так важны. Ему не обязательно показывать по телевизору ноги.

– Убирайтесь сейчас же! – Она почти задыхалась. – Убирайтесь, или я вызову полицию.

– Ладно. Я и сам собирался уйти, как только допью бурбон. – Я опустошил стакан и невозмутимо произнес: – Артист должен знать свои силы и не переигрывать. Ваш дружок не так скроен, чтобы выступать в роли супермена.

– Когда же вы уберетесь? – рыдала она. – Вы уже испортили нам вечер!

– Ну-ну, все поправимо, – сказал я ободряющим тоном. – Вам стоит только прекратить сюсюканье в ответственный момент…

По-видимому, я перешел границы. Нежное создание испустило вопль и кинулось на меня с протянутыми руками. Но тут ее нога зацепилась за коврик, и она с жалобным криком совершила планирующий полет на диван в форме буквы «S». Голова утонула в подушках, а ноги выделывали отчаянные па в воздухе. В этом положении тяжелый шелк сполз, полностью открывая ее бедра. Картина была очаровательная.

– Честное слово, – сказал я, откашлявшись, – в целом представление неплохое, но, должен признаться, занавес поднимается чересчур громко!

Тут я вспомнил правила хорошего тона. Все они сходятся в том, что воспитанный гость инстинктивно чувствует, когда ему пора уходить. И я ушел.

Глава 3

Фрэн Джордан, моя рыжая зеленоглазая секретарша, вошла в кабинет и посмотрела на меня с огорчением.

– Итак, ты пришел в себя? – спросила она обвиняющим тоном.

– Что ты имеешь в виду? – проворчал я.

– Ты сидел, уставившись в стену, будто в невидимый для других телеэкран! И так все утро! Мне это начало действовать на нервы. Что случилось, Дэнни? Очередная блондинка не отреагировала на бесподобный профиль?

Я угрюмо посмотрел на нее.

– Скажи честно, Фрэн, ты меня не принимаешь за сумасшедшего?

– Ясное дело, – торопливо согласилась она. – У тебя навязчивая идея о собственной неотразимости. Как только появляется женщина, ты как с цепи срываешься.

– Я не об этом.

– Не об… – Она испуганно скривилась. – Дэнни, ты, наверное, болен! Ты не обращался к врачу в последнее время?

– У меня что-то с головой. Наверное, мне следует пообщаться с психиатром.

– Надо же… – Она задумчиво прикусила нижнюю губу. – Если это так скверно, Дэнни, я могу попытаться помочь тебе. Видишь ли, я сегодня вечером свободна и могу пригласить тебя к себе поужинать, а затем мы разобрались бы с твоей проблемой. Если к утру тебе полегчает – прекрасно, а нет – я позвоню в психиатрическую службу больницы Бельвью и…

– Прошу тебя! – с волнением в голосе прервал я. – Ответь на один вопрос: не кажется ли тебе, что я страдаю галлюцинациями? Например, способен видеть несуществующее?

– Несомненно, – упрямо твердила она.

– Я имею в виду – тело!

– Я тоже, – сказала она сухо. – Особенно если тело женское.

– Труп!

– Это другое дело. Вероятно, тебя преследуют кошмары. Сейчас все более или менее подвержены этому. Ты, без сомнения, был угнетен и…

– Если я еще не спятил, то это не замедлит случиться! Еще пять минут такого разговора – и я готов для палаты буйных. Послушай! – Я сжал кулаки. – Ты помнишь вторник?

– Конечно, помню. Сегодня среда. – Тревога омрачила ее взгляд. – Ты хочешь сказать, что не помнишь ничего о том, что было вчера, Дэнни?

– Это было во вторник, – объяснил я, стараясь сосредоточиться. – Во вторник я видел труп Петера Пелля с размозженным затылком. Это было днем. В тот же вечер я встретил Пелля, он как ни в чем не бывало прогуливался с целой головой и без единой царапины.

– Я помню, что у тебя была вчера встреча с неким мистером Ваноссой. Ты собирался посетить его, это в районе Шестидесятой улицы, – повторяла она педантично. – Весь день ты не появлялся в конторе. А с утра сидишь в кресле, уставив глаза на стену. Почему бы тебе не рассказать мне обо всем?

– Ты не поверишь, – буркнул я. – Я сам не верю, что это было.

– Все-таки давай попробуем.

Она уселась в кресло и беззаботно скрестила ноги. Увы! Прелести обтянутых нейлоном бедер никак не подействовали на меня.

– Этот Чарли Ваносса псих, каких мало…

Я уперся взглядом в стену и рассказал всю историю. Когда я закончил, в комнате повисло тяжелое молчание. Я собрался с силами и взглянул в лицо Фрэн.

– Дэнни… – Ее пальцы машинально теребили шов узкой юбки. – Ты меня не разыгрываешь? Все это действительно произошло?

– Могу поклясться на кресте! Пусть я провалюсь в ад, если лгу!

– Хорошо. – Она снова прикусила губу. – Посмотрим на вещи с точки зрения логики.

– Не получится, – усмехнулся я. – Во всем этом нет и унции логики!

– Человек, которого ты видел лежащим на ковре в комнате, был мертв, – медленно произнесла она. – Ты уверен, что это действительно был труп?

– Если бы ты видела его затылок, превращенный в кровавую кашу…

– Прошу, не надо таких деталей! Хорошо, это был труп. Следовательно, он не мог появиться три часа спустя в квартире Нины Норт. Так?

– Вероятно.

– Значит, тот бездельник, что называл себя Петером Пеллем, мог быть самозванцем.

Я мрачно покачал головой.

– Исключено. Сегодня утром я звонил его импресарио. Петер Пелль, которого я видел у Нины вчера вечером, настоящий, и его контракт на роль в телепередаче вполне реален.

– А на кого был похож труп? – упрямо продолжала Фрэн. – Молодой или старый? Красивый парень или урод?

– Не знаю, – признал я скрепя сердце. – Видел его только с порога. Он лежал лицом вниз; его смерть не вызывала никаких сомнений. У меня даже не возникло мысли подойти поближе. Я не хотел привлекать к себе внимание полиции.

– Значит, если этот труп не был телом Петера Пелля, то он явно принадлежал кому-нибудь другому, – настаивала она.

– Об этом я тоже думал. Ты читала сегодняшние газеты?

– Конечно. А что?

– Там не было упоминаний об убийстве, совершенном вчера в районе Ньюпорта? Преступление, омрачившее уик-энд обольстительной светской женщины, супруги Чарли Ваноссы, которая глубоко увязла в этом деле…

– Нет! – вскричала она. – Не знаю, как я могла такое пропустить, но…

– Ты этого не пропустила, – прервал я удрученно. – И знаешь, почему? Потому что там ничего не было!

– Это означает, что миссис Ваносса не заявляла в полицию об убийстве. – Она нервно дернула шов на юбке. – Она солгала тебе, уверяя, что это труп Пелля. И выпроводила, так как ты мешал ей.

– Она пошла гораздо дальше, – сказал я, уязвленный. – Ты не нашла в утренней почте чек от нее на пять тысяч долларов? – Фрэн покачала головой. – И я нет. Хитрая бестия! Она разорвала чек Чарли перед моим носом, а я смотрел на это как дурак. После чего наняла меня охотиться за убийцей чувака, который спокойно шляется здоровехоньким!

– Видимо, у нее были на то причины, – заметила Фрэн. – Почему бы тебе не поговорить с ней обо всей этой истории?

Я скорчил гримасу.

– Думаешь, не пытался? Каждый раз к телефону подходит эта горничная, Берта, и повторяет как заведенная: «Мне очень жаль, но мистер и миссис Ваносса уехали, они вернутся не раньше чем через месяц». Хочешь знать, что я делал вчера вечером? Я провел четыре часа, следя за домом… Свет был только в одном окне; вероятно, это комната этой чертовой прислуги.

– Хорошо, у тебя остался еще один способ проверить, было ли это все реальностью, – бросила Фрэн ледяным тоном. – Вернись в дом возле Ньюпорта и посмотри, там ли еще труп.

– Я тоже думал об этом, но потом рассудил: что, если копы нашли труп и молчат по каким-либо причинам? Я перескочу через забор прямиком в объятия полицейского. Что я ему скажу? Прикинусь разносчиком молока, тренирующимся к предстоящим Олимпийским играм?

– Почему бы нет? – засмеялась она. – Но мне кажется, что ты ищешь оправданий, чтобы не возвращаться туда! Однако если миссис Ваносса не известила об убийстве, а она от этого явно воздержалась, значит, нужно, чтобы полиция случайно сама нашла труп, так? В таком случае, полицейские не будут иметь никаких оснований впутать вас в это дело.

– Ну конечно. Я просто объясню им, что обожаю прыгать через заборы, а лицензия частного детектива служит мне в качестве смазки. Если они будут уж очень настаивать, то скажу, что изгородь этого очаровательного дома показалась мне наиболее подходящей для моего увлечения!

– Отлично! Раз ты находишь мои идеи смешными, выпутывайся сам. Или обратись к психоаналитику!

– Не будем ссориться! Мне действительно нужна твоя помощь, Фрэн. Эта история…

– Перестань ныть, – прервала она ледяным тоном. – Я сыта по горло всем этим делом. И хуже всего, что моим надеждам нанесен удар!

– Как это?

– Я торчу в кабинете и ожидаю, когда ты обратишь внимание на мою блузку с декольте в твоем вкусе, а ты вперился в стену, будто меня и нет. – Она встала, пригвоздив меня к месту уничтожающим взглядом. – Если ты не способен сам распутать это дело, самое время бросить все и заняться модными рисунками или еще чем-нибудь в этом роде!

– Хорошо. Я поеду взгляну на дом возле Ньюпорте сегодня же, – покорно сказал я. – И если там ничего нет, что мне останется делать?

– Шевелить мозгами, – бросила она, пожимая плечами. – Не вижу других вариантов.

Прибыв на Лонг-Айленд, я с облегчением констатировал, что дом существует. Тем не менее отметил разницу: портал был открыт настежь, на аллее стоял «Ягуар». Я пришел к заключению, что полиции здесь нет; несмотря на материальную обеспеченность, они еще не пользуются машинами таких марок. Я проехал немного дальше и пешком вернулся к дому.

На мой звонок из дома вышла блондинка с высоким шиньоном. Ей было около сорока. Умное худое лицо почти не освещали холодные серые глаза. Черная шелковая блузка и брюки из плотной белой ткани подчеркивали ее стройность и ненавязчивую элегантность. В ней также было что-то неуловимое, что хороший метрдотель различает за пятьдесят шагов. Происхождение, социальное положение и – самое весомое – деньги.

– Кто? – резко спросила она.

– Меня зовут Бойд. – Я великодушно повернулся к ней левым профилем. – Надеюсь, я вас не потревожил.

– Напротив. – Взгляд стал ледяным. – Пожалуйста, отправляйтесь побираться на чьем-нибудь другом крыльце.

– Одна из моих приятельниц, хозяйка этого дома, сообщила мне, что собирается его продать. Я решил воспользоваться тем, что оказался поблизости, чтобы взглянуть на него. Но я не знал, что дом занят.

– Интересно. – В ее глазах мелькнул интерес. – Хозяйка, вы сказали?

– Да, миссис Ваносса.

– Кто?

– Миссис Ваносса.

– Вы, без сомнения, говорите о Карен Ваноссе?

– Именно. Я не хотел бы беспокоить вас, но не позволите ли вы мне взглянуть, миссис… э…

– Миссис Рандольф. Как, вы сказали, вас зовут?

– Бойд.

– Ах да. Никакого родства с Бойдами из Бостона, я полагаю? – Выражение презрения сконцентрировалось в углах губ. – Нет, конечно! Я вовсе не хочу быть помехой в возможной продаже, мистер Бойд! Входите.

Она раскрыла дверь и пропустила меня в холл.

– Не торопитесь, мистер Бойд. Я буду ждать вас в салоне.

– Спасибо, – сказал я настороженно.

По логике эти слова должны были рассматриваться как любезное приглашение, но это было не так. Миссис Рандольф определенно меня разыгрывала, но зачем?

Осмотр дома занял у меня не более двух-трех минут, включая и комнату для гостей. Ни трупа, ни кровавых пятен на ковре, ни малейшего признака убийства… Всего лишь хорошо меблированная комната. Мне ничего не оставалось, как вернуться в салон и сказать даме несколько вежливых банальностей. Миссис Рандольф сидела на диване со стаканом в руке. Она небрежно встряхивала его и смотрела на сталкивающиеся льдинки. Именно это лекарство лучше всего подходило к моему душевному состоянию.

– Так быстро, мистер Бойд? – Она казалась чуть-чуть удивленной. – Видимо, дом не заинтересовал вас.

– Он мне очень нравится, – объяснил я. – Однако есть одно «но». Я под колпаком у полиции, боюсь, им будет тяжело приезжать сюда два раза в неделю.

Она улыбнулась.

– Почему бы вам не налить себе стаканчик, мистер Бойд? Вы присядете, и мы обменяемся какими-нибудь милыми идеями.

– Насчет стаканчика согласен, – сказал я и поспешил к бару. – А насчет обмена идеями уверенности меньше. Откровенно говоря, миссис Рандольф, вы мне кажетесь этаким ласковым тигром, который вот-вот выпустит когти.

– Принимаю это за комплимент, мистер Бойд, – с иронией сказала она. – Вы, очевидно, человек действия. Скажите, вы верите в сексуальное притяжение с первого взгляда?

– Смотря на что глядеть.

– Я страшно огорчена, что так далека от идеала, который вам близок, – мурлыкала она.

Я со стаканом в руке сел рядом с ней и посмотрел ей в лицо.

– Вы не были среди тех, кто прибыл на борту «Мейфлауэра», миссис Рандольф? – справился я с подчеркнутым сочувствием. – Или это результат многих бессонных ночей?

На этот раз она соблаговолила бегло улыбнуться.

– Ладно, – сказала она, пожав плечами. – Поговорим о доме и о Карен Ваноссе, которая вовсе не его хозяйка.

– Как? – изумился я.

– Этим домом владеет мой муж, и я прекрасно знаю, что документы на него хранятся в его банковской ячейке, – сказала она кисло. – Мой муж – Фредерик Рандольф. – Ее рот скривился. – Самый большой мерзавец, какого когда-либо произвел на свет род Рандольфов – законно или нет. Но дело не в этом. Важно то, что я хочу его найти, мистер Бойд! И я думаю, что вы можете мне помочь в этом деле.

– Не думаю, – сказал я откровенно. – У меня куча своих личных проблем, разобраться с которыми займет лет десять.

– Зачем вы несли мне этот вздор о Карен Ваноссе и о продаже дома? – бросила она еще холоднее, чем раньше. – Существует какая-то связь, это не случайно. Вы ее недавно видели, мистер Бойд, не так ли? И, вероятно, даже здесь?

– Давайте заключим маленькую сделку, миссис Рандольф, – предложил я. – То, что знаете вы, против того, что знаю я.

– Я ничего не знаю, – разочарованно сказала она. – Кроме того, что он мне клялся, что между ними все кончено, с тех пор как она вышла замуж за Ваноссу. А она поторопилась с этим браком, потому что оказалась в безвыходной ситуации. У нее не было выбора: или скандал, который выставил бы ее в неприглядном виде на первых страницах всех газет и погубил бы карьеру Фредерика как в политическом, так и в профессиональном плане, или этот брак. Но с меня хватит! Он уехал больше недели назад, и я убеждена, что он с этой девкой, душа которой так же черна, как ее волосы. Если я найду их вместе, я… – Она остановилась и глубоко вздохнула. – Извините меня, мистер Бойд, я увлеклась.

– Прошу вас, продолжайте. Это было довольно увлекательно.

Она уселась поудобнее.

– Какова ваша роль в этой грязной истории, мистер Бойд?

– Я частный детектив. Ваносса нанял меня разыскивать его жену. Он предполагал, что она уехала с актером по имени Петер Пелль и что они наслаждаются любовью здесь. Вот причина того вздора, который я вам наболтал насчет продажи дома. Мне нужно было войти и взглянуть.

– Ваносса вам сказал, что его жена – хозяйка этого дома?

– Да. Он сказал, что это их вилла для уик-эндов или что-то в этом роде.

– Это могла быть хитрость с его стороны, – пробормотала она наставительно. – Он надеялся, что неожиданное прибытие частного детектива напугает Фредерика и заставит его бежать, а Карен придется вернуться домой.

– У меня впечатление, что меня оставили в дураках, – с улыбкой согласился я.

– Мы оба попали в ту же ловушку. – Она тоже улыбнулась. – Нам следует держаться вместе, мистер Бойд.

– Что вы под этим подразумеваете? – спросил я настороженно.

– Вовсе не то, что следует проверить на практике теорию о всеобщей сексуальной совместимости, – едко заметила она. – С точки зрения вашего профессионального кодекса, если вы имеете дело с недобросовестным клиентом, куда это может вас привести?

– В грязь, – буркнул я.

– Итак, здесь их не оказалось, – сказала она. – Я, право, не знаю, где их искать. Мне нужна помощь. Что, если вы пошлете Ваноссу к чертям и сделаете меня клиенткой, мистер Бойд? Я могу немедленно выписать вам чек на существенную сумму в качестве аванса… Это поможет вам победить свои колебания и поступить в согласии с вашей профессиональной моралью.

– Уговорили, – ответил я без энтузиазма. – Вы моя клиентка, прошу выписать чек на тысячу долларов в качестве аванса.

– Ваш деловой подход мне нравится, мистер Бойд, – мурлыкала она. – Вы могли бы стать неплохим администратором. Мой муж оценил бы ваши способности.

– Кто он, в сущности?

– Он главный президент и директор «Глоубкома». Думаю, в области телекоммуникаций эта компания занимает одно из трех наиболее важных мест.

– А раньше? Он занимался политикой?

– Да. Его карьера была в расцвете, когда он скомпрометировал себя с Карен Ваноссой, бывшей в то время Карен Прайс. – Она медленно отпила глоток, взгляд потемнел от печальных воспоминаний. – Он должен был баллотироваться сенатором. Его победа на выборах не вызывала сомнений, и ему предсказывали самое блестящее будущее. Во время избирательной кампании Карен Прайс была его помощницей. На последнем балу дебютанток она заняла призовое место и была полезна Фредерику, хотя и не умела даже печатать на машинке. Все произошло очень быстро. Ей хватило двух недель, чтобы перейти из помещения штаба избирательной кампании в постель кандидата. Их случайно застал главный распорядитель кампании. Фредерик всегда хвастался своим высоким моральным обликом. Вообразите, каково было впечатление свидетеля, когда он, зайдя поздним вечером в штаб, застал их на диване полностью обнаженными?

– И это похоронило политическую карьеру вашего мужа?

– Он обратился к избирателям просто и искренне. – Ее рот горько искривился. – Объяснил, что считает себя более способным заниматься предпринимательством, чем политикой, и достойно сошел со сцены. «Глоубком» оценил его жест и предложил ему пост вице-президента. И поверьте мне, он в этом нуждался! У него осталась только одна проблема – законная жена! Я сказала ему, что разведусь с ним и скандал выплеснется на первые страницы всех газет, если эта девка Прайс не исчезнет из его жизни навсегда. Доказательством могло служить только замужество этой потаскухи. Я дала ему на это месяц сроку, и он устроил все даже на два дня раньше. Представьте, я за это время собрала большой узел старой одежды, чтобы передать для раздачи неимущим, но предпочла послать его в качестве свадебного подарка – и не получила ни слова благодарности!

– Как вашему мужу удалось убедить ее? Это явно было нелегко – девушка из приличной семьи, отмеченная на балу дебютанток…

– Вовсе нет! Ее семья могла гордиться блестящими и почитаемыми предками, но была без гроша. Ее родители собрали все, что осталось от их состояния, чтобы дочь могла участвовать в конкурсе дебютанток, в надежде на выгодный брак. Они были выжаты. Фредерик предложил солидное приданое Карен, если она выйдет замуж в течение месяца. Чарли Ваносса принадлежит к той же породе. Он переваливался с кресла на кресло в дедовской резиденции, давно заложенной от погреба до чердака, и ему грозило нищенское существование. Думаю, что самую большую активность за всю свою жизнь Чарли проявил, когда вел Карен к алтарю! Но он полагал, что игра стоила свеч. Когда она сделала ему предложение, то клятвенно обещала, что ему решительно ничего не придется делать после выполнения свадебного обряда.

– Как давно это было?

Она пожала плечами.

– Около трех лет назад.

– Любопытно, что Карен держится так долго. Почему она не развелась?

– Это невозможно. – Миссис Рандольф криво улыбнулась. – Когда я узнала, какова сумма, обещанная Рандольфом, то заставила его внести в контракт некоторые оговорки. Капитал должен быть инвестирован, а Карен будет пользоваться только доходами и только в том случае, если она остается замужем. Значит, ей нельзя расстаться с Чарли. Капитал автоматически переходит к Карен после смерти моего мужа или добавляется к ее наследству, если она умрет раньше Фредерика. Тогда я была убеждена, что Чарли и не подумает с ней расстаться, пока она дает ему возможность вести обычную праздную жизнь.

Я посмотрел на нее со смесью уважения и подозрительности.

– Она дорого заплатила за трехнедельную связь с вашим мужем. Быть связанной до конца дней с таким типом, как Ваносса… сволочное дело, нет?

– У нее был выбор, – сказала она с величайшим пренебрежением. – Он есть у нее и сейчас. Она может, если захочет, развестись хоть завтра и начать зарабатывать на жизнь самостоятельно. Я надеюсь, проституцию пока что не отменили?

– Без сомнения. Со времени своего замужества она впервые встретилась с вашим мужем?

– Я уверена в этом.

– Но произошла эта встреча не случайно?

– Не знаю, – бросила она горько. – Но случилось это в самое неподходящее время. Когда Фредерик занял пост главного президента и директора, заодно назначили нового вице-президента, некоего Фергюсона. Это умный и очень опасный человек. За последние шесть месяцев он всеми силами старался выжить Фредерика и добился поддержки у половины администрации. Жребий будет брошен на ближайшем заседании административного совета, который должен состояться через две недели. Пока что я покрывала его отсутствие, объясняя, что Фредерик так много работал, что ему необходим недельный полнейший отдых. Эта отсрочка уже прошла, и я очень беспокоюсь, что Фергюсон начнет интересоваться причинами внезапного отсутствия Фредерика и пошлет кого-нибудь за ним.

– Есть ли какой-нибудь сотрудник вашего мужа, которому вы можете доверять?

– Да. Мюррей Ансель, его помощник.

– Может быть, мне стоит повидаться с ним? Если он в курсе связи вашего мужа с Карен Ваноссой, его лояльность не позволит ему сказать об этом жене своего патрона!

– Думаю, стоит попытаться, – согласилась она. – Я ему позвоню и попрошу его с вами встретиться.

– Пусть он со мной свяжется, и я назначу ему встречу в каком-нибудь баре. Но мне придется сказать ему, что ваш муж исчез и вы пользуетесь моими услугами для его розыска.

– Конечно. Только не упоминайте имени Карен Ваноссы, пока он сам о ней не заговорит.

– Ясное дело, – сказал я. – Но я думаю… Не попросите ли вы его встретиться со мной сегодня часов в шесть в баре «Континенталь» на Третьей авеню?

– Я могу попытаться, но он может быть занят.

– Именно поэтому я и прошу вас устроить эту встречу. Он ни в чем не сможет отказать мадам президентше!

– О! – Она улыбнулась бледной улыбкой. – Очко в вашу пользу, мистер Бойд. Он наверняка согласится!

– Вы здесь долго будете?

– Вряд ли. Я приехала вчера и, когда увидела, что их тут нет, решила подождать до утра на тот случай, что они все-таки появятся. Но сейчас предпочитаю вернуться в город. Я дам вам свою визитную карточку одновременно с чеком, мистер Бойд, и вы будете знать, где меня найти.