Текст книги "Красные свитки магии"

Кассандра Клэр, Уэсли Чу
Красные свитки магии
Древние проклятия
Книга 1

Каждый достоин великой истории любви.

–  К. К.

Посвящается любви, самому захватывающему приключению.

– У. Ч.

Желать бессмертия – значит желать бесконечного повторения одной и той же ошибки.

Артур Шопенгауэр, Мир как воля и представление, раздел «Смерть и ее отношение к неразрушимости нашего существа»[1]1
  Перевод Ю. И. Айхенвальда.


[Закрыть]

Я поняла уединенья тайну…[2]2
  Перевод Т. Л. Щепкиной-Куперник.


[Закрыть]

Уильям Шекспир. Все хорошо, что хорошо кончается

Cassandra Clare, Wesley Chu

The Eldest Curses

Book I

The Red Scrolls of Magic

* * *

Печатается с разрешения авторов и литературных агентств Baror International, Inc. и Nova Littera SIA

Text copyright © 2019 by Cassandra Clare, LLC

Jacket illustration copyright © 2019 by Anne Lambelet

© О. Ратникова, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Часть I
Город любви

В Париже не убежать от прошлого.

Аллен Гинзберг

Глава 1
Встреча в Париже

Со смотровой площадки Эйфелевой башни, где находились Магнус Бейн и Алек Лайтвуд, город напоминал гигантскую шкатулку с драгоценными украшениями. Сияние бесчисленных фонарей и ламп затмевало свет звезд, мерцавших в темно-синем небе. Вымощенные булыжником улицы сверкали и переливались, словно золотые ожерелья, а Сена походила на серебристую ленту вокруг филигранной коробочки с леденцами. Париж, город бульваров и богемы, город влюбленных, город Лувра…

А еще Париж служил фоном для множества самых позорных провалов Магнуса, нескольких неудавшихся интриг и катастроф в личной жизни. Но сегодня прошлое не имело никакого значения.

Сегодня Магнус был решительно настроен получить от Парижа всё. За четыреста лет скитаний по миру он усвоил: главное – не куда ты приехал, главное – с кем. Он посмотрел на Алека Лайтвуда, сидевшего напротив за маленьким столиком, и улыбнулся. Его спутник, нисколько не впечатленный волшебным зрелищем и романтическим очарованием Парижа, был поглощен делом: подписывал открытки родственникам.

Всякий раз в конце Алек писал: «Как бы мне хотелось, чтобы ты был (была) здесь со мной». И всякий раз Магнус выхватывал у него открытку и демонстративно приписывал внизу: «Но только как-нибудь позже».

Алек, склонившись над столом, слегка сутулил широкие плечи. Его мускулистые руки были украшены длинными вереницами рун. Руна на шее, под изящно очерченной челюстью, уже потускнела. Его черные волосы были, как всегда, в беспорядке, и непокорная прядь все время падала на глаза. У Магнуса мелькнуло желание протянуть руку и откинуть ее со лба Алека, но он сдержался. Алек стеснялся проявлений привязанности на людях. Может, поблизости и не было никого из Сумеречных охотников, но обычные люди тоже не всегда одобрительно относились к таким парам, как Магнус и Алек. И Магнус в очередной раз проклял человеческие предрассудки.

– Одолели серьезные мысли? – спросил Алек.

Магнус усмехнулся.

– Пытаюсь прогнать их.

Он всегда стремился наслаждаться жизнью, но иногда это требовало немалых усилий. Организовать идеальное путешествие в Париж оказалось нелегко. Магнусу пришлось самому придумать несколько блестящих схем. Иногда он представлял себе, как перечисляет свои… слегка экстравагантные требования менеджеру турфирмы.

– Куда вы хотели бы отправиться? – спросила бы девушка, взяв трубку.

– Это моя первая совместная поездка с новым бойфрендом, – ответил бы Магнус воображаемой собеседнице. Возможность поведать всему миру о том, что теперь он встречается с Алеком, появилась совсем недавно, а Магнус любил прихвастнуть. – Совсем новым. Настолько новым, что иногда я чувствую себя – ну, вы понимаете, – словно в только что купленной машине, где еще пахнет кожей и пластиком.

Они вместе недавно, им еще только предстоит изучить особенности, характеры и привычки друг друга. Каждый взгляд, каждое прикосновение, шаг на неизведанную территорию страшили и влекли, все казалось чудесным и необыкновенным. Иногда Магнус ловил себя на том, что пристально смотрит на Алека, или Алек так же, не отрываясь, смотрел на него, и в их взглядах читалось изумление. Казалось, каждый из них открыл для себя нечто неожиданное, но бесконечно желанное. Они пока еще не были полностью уверены друг в друге, но хотели получить эту уверенность.

Во всяком случае, Магнус хотел.

– Классическая любовная история. Познакомились на вечеринке, он пригласил меня на свидание, потом мы плечом к плечу сражались в эпической магической битве между добром и злом, а теперь нуждаемся в отдыхе. Но, видите ли, дело в том, что он – Сумеречный охотник, – мысленно продолжал разговор Магнус.

– Прошу прощения? – восклицала воображаемая девушка из турфирмы.

– О, ну знаете… Давным-давно, в один прекрасный день в этот мир хлынули полчища демонов. Представьте себе Черную пятницу, только больше крови и меньше воплей. И, как это бывает, в тот самый момент, когда благородные и праведные уже отчаялись, – со мной, кстати, такого никогда не случается, – явился ангел. Он даровал избранным воинам и их потомкам способность защищать человечество, которой прежде обладали лишь сверхъестественные существа. Он также подарил им тайную страну. Ангел Разиэль обожает делать подарки. Сумеречные охотники и поныне продолжают борьбу. Это невидимые защитники человечества, безупречные – сама воплощенная добродетель! И все это невероятно раздражает. Они действительно праведнее всех окружающих! И уж наверняка праведнее меня, ведь я-то потомок демона.

Даже Магнус не мог представить себе, что сказала бы на это менеджер туристической фирмы. Наверное, беспомощно лепетала бы какую-нибудь ерунду.

– Разве я об этом не упоминал? – Магнус продолжил воображаемый диалог. – Есть существа, являющиеся полной противоположностью Сумеречным охотникам: это жители Нижнего Мира. Алек – потомок Ангела, отпрыск одной из старейших семей Идриса, родины нефилимов. Уверен, его родители не придут в восторг, узнав, что он ухаживает в Нью-Йорке за фейри, вампиром или оборотнем. Но они предпочтут любое из этих созданий магу. Нас считают самым подозрительным и опасным народом Нижнего Мира. Мы – дети демонов. Моим отцом, например, был некий печально известный Верховный Демон, хотя я, признаюсь, забыл сообщить об этом своему другу. Уважаемые Сумеречные охотники не приводят таких, как я, домой, и не знакомят с мамочкой и папочкой. У меня сомнительное прошлое. Более того, у меня несколько сомнительных прошлых. Кроме того, хорошие мальчики из числа Сумеречных охотников вообще не приводят домой бойфрендов.

Но Алек привел его домой. В зале дома своих предков он поцеловал Магнуса в губы на глазах у всех собравшихся там нефилимов. Это был величайший и самый приятный сюрприз, полученный Магнусом за всю его долгую жизнь.

– Недавно мы участвовали в великой войне, предотвратили вселенскую катастрофу и гибель человечества, но особой благодарности не получили, потому что человечество ничего об этом не знает. Нам не досталось ни славы, ни материальной компенсации, зато потери наши трудно описать в нескольких словах. Алек лишился брата, а я потерял друга, и нам обоим нужна была передышка. Боюсь, самой большой роскошью, которую когда-либо позволял себе Алек, была покупка нового блестящего ножа. Поэтому мне хочется сделать что-то приятное для него – и вместе с ним. Я хочу на время покинуть прежнюю жизнь, от которой остались лишь руины, и попробовать построить нечто новое, чтобы мы смогли стать по-настоящему близкими людьми. Какой маршрут вы можете нам порекомендовать?

В этот момент его воображаемая собеседница бросала трубку.

Итак, Магнус вынужден был планировать захватывающие романтические каникулы в Европе совершенно самостоятельно. С другой стороны, он был Магнусом Бейном, загадочным существом, обладавшим магическими способностями. Кто, как не он, мог обставить поездку такого рода с шиком и стилем? Воин, избранный ангелами, и одетый по последней моде отпрыск демона, влюбленные друг в друга, отправляются в Европу на поиски приключений. Что могло пойти не так?

Размышляя о собственном стиле, Магнус залихватски сдвинул набок малиновый берет. Алек заметил это движение, поднял голову и некоторое время пристально смотрел на мага.

– Так что же, не хочешь обзавестись беретом? – спросил Магнус. – Тебе стоит только слово сказать. К счастью, у меня с собой имеется несколько беретов. Всевозможных цветов. Во всем, что касается беретов, я просто рог изобилия.

– Пожалуй, обойдусь без берета, – сказал Алек. – В очередной раз. Но спасибо за предложение. – Уголки его рта приподнялись в неуверенной, но искренней улыбке.

Магнус подпер подбородок рукой. Ему хотелось наслаждаться этим моментом – обществом Алека, звездным небом, вечером в Париже, – сохранить его в памяти, чтобы потом, в будущем, долгие годы возвращаться к нему. Он надеялся лишь на то, что драгоценное воспоминание не будет впоследствии причинять ему боль.

– О чем ты думаешь? – заговорил Алек. – Я серьезно спрашиваю.

– Могу серьезно ответить, – улыбнулся Магнус. – О тебе.

Алек, судя по всему, совершенно не ожидал услышать, что Магнус думает о нем. Удивить его было в одно и то же время и очень легко, и очень трудно – особое зрение и рефлексы Сумеречного охотника давали о себе знать. Алек предугадывал его поступки всегда и везде, и на улице, и в постели, которую они делили пока лишь для сна, потому что Магнус ждал, когда – или если – Алек захочет большего. С другой стороны, юношу могло застигнуть врасплох такое малозначительное, на первый взгляд, открытие – что он присутствует в мыслях Магнуса.

В этот момент Магнус подумал, что уже давно пора удивить Алека по-настоящему. У него как раз имелся наготове подходящий сюрприз.

Париж был первой остановкой в их путешествии. Возможно, банально начинать романтическую поездку по Европе в городе влюбленных, но Магнус считал, что классика стала классикой не без причины. Они провели здесь почти неделю, и Магнус чувствовал, что настал момент придать событиям новый, особенный поворот.

Алек закончил подписывать последнюю открытку, и Магнус потянулся к ней, но затем убрал руку. Он прочитал последние строки и улыбнулся – увиденное удивило и обрадовало его.

На открытке, адресованной сестре, Алек собственноручно написал: «Как мне хотелось бы, чтобы ты была здесь со мной. Но только как-нибудь позже». Он едва заметно улыбнулся Магнусу.

– Готов к новому приключению? – спросил Магнус.

Алек, казалось, был несколько заинтригован, но ответил:

– Ты имеешь в виду кабаре? У нас билеты на девять. Надо проверить, сколько времени займет дорога.

Было совершенно ясно, что Алек никогда раньше не ездил на каникулы и в отпуск. Он все пытался спланировать отдых, как будто они отправлялись в сражение.

Магнус лениво махнул рукой, словно отгоняя муху.

– Мы всегда успеем на позднее шоу в «Мулен Руж». Обернись.

Он указал куда-то за плечо Сумеречного охотника. Алек повернул голову.

По направлению к Эйфелевой башне, раскачиваясь на ветру, плыл аэростат с яркими пурпурными и голубыми полосами. Вместо корзины к воздушному шару на четырех канатах была подвешена деревянная платформа, на которой стояли стол и два кресла. Стол был накрыт на двоих, в высокой вазе красовалась роза. Дополнял сервировку тройной канделябр, но ветер, свистевший вокруг Эйфелевой башни, постоянно гасил свечи. Магнус раздраженно щелкнул пальцами, и три свечи загорелись снова.

– Ого, – пробормотал Алек. – А ты умеешь управлять такой штукой?

– Ну, разумеется! – заявил Магнус. – Разве я не рассказывал тебе, как украл воздушный шар, чтобы спасти от смерти королеву Франции?

Алек усмехнулся, как будто услышал забавную шутку. Магнус улыбнулся в ответ. Мария-Антуанетта в свое время стала для него сущим наказанием.

– Просто дело в том, – задумчиво произнес Алек, – что я никогда не видел тебя за рулем машины.

Он поднялся, чтобы лучше рассмотреть аэростат, который был заколдован таким образом, что его видели лишь Алек и Магнус. Обычные люди, окружавшие их, наверняка подумали, что Алек рассеянно уставился куда-то в пространство.

– Я умею водить машину. Кроме того, я умею управлять самолетом, воздушным шаром и множеством других средств передвижения. Вряд ли мы на этом шаре врежемся в дымоход, – возразил Магнус.

– Хм-м, – нахмурившись, пробормотал Алек.

– Вижу, ты о чем-то задумался, – заметил Магнус. – Ты размышляешь о том, какой у тебя гламурный и романтичный бойфренд?

– Я размышляю, – ответил Алек, – о том, как тебя спасать в случае, если мы на этом шаре врежемся в дымоход.

Проходя мимо Магнуса, Алек на мгновение задержался и убрал со лба мага прядь волос. Прикосновение его было едва заметным, нежным, но в то же время это движение казалось совершенно естественным, неосознанным. Магнус даже не заметил, что волосы упали ему на глаза.

Магнус слегка наклонил голову и улыбнулся. Являться объектом заботы другого человека было для него чем-то странным и новым, но он подумал, что, возможно, сумеет со временем привыкнуть к этому ощущению.

Магнус при помощи чар отвлек от них внимание простых людей, затем воспользовался своим стулом в качестве «ступени» и взобрался на трясущуюся деревянную платформу. Твердо став на обе ноги, он почувствовал себя совершенно уверенно, словно находился на тротуаре. Он протянул руку.

– Доверься мне.

Алек помедлил несколько секунд, затем принял руку Магнуса. Пальцы его с силой сжали ладонь друга, и он ласково улыбнулся.

– Я тебе верю.

Он последовал за Магнусом, с легкостью перепрыгнул через перила площадки и очутился на платформе. Они уселись за столик; невидимый воздушный шар поднялся рывками, раскачиваясь, подобно крошечной лодочке в бурном океане, затем поплыл прочь от Эйфелевой башни. Несколько секунд спустя они уже летели высоко над крышами, над бескрайним морем огней ночного Парижа.

Магнус наблюдал за Алеком, который рассматривал город с высоты тысячи футов. Магнусу уже приходилось прежде влюбляться, случалось переживать романтические катастрофы и разочарования. Ему причиняли боль, но он научился справляться с нею. Так бывало множество раз.

Любовники говорили Магнусу, что его невозможно принимать всерьез, что он вселяет страх, что в нем слишком много одного, слишком мало другого. Возможно, думал Магнус, он станет разочарованием для Алека. Скорее всего, так оно и случится.

Если чувства Алека окажутся недолговечными, размышлял Магнус, он, по крайней мере, постарается, чтобы воспоминания об этой поездке всегда приносили ему только радость. Маг надеялся на то, что она станет началом чего-то большего, но твердо знал: даже если этому не суждено случиться, он получит от нее удовольствие.

Волшебные огни Эйфелевой башни вскоре скрылись вдали. А ведь когда-то люди считали, что это сооружение долго не продержится. Но вот – прошло больше ста лет, а оно все стоит на том же самом месте, мало того, превратилось в символ Парижа.

Налетел внезапный порыв ветра; платформа накренилась, аэростат начал опускаться и за несколько мгновений снизился на пятьдесят футов. Шар несколько раз обернулся вокруг своей оси на встречном ветру, но затем Магнус с силой взмахнул рукой, и аэростат выровнялся.

Алек смотрел на своего спутника, слегка нахмурившись и крепко вцепившись в ручки кресла.

– Все-таки скажи мне, каким образом ты управляешь этой штукой?

– Понятия не имею, как ей управляют! – весело откликнулся Магнус. – Я лично собирался воспользоваться магией!

Аэростат пронесся в нескольких дюймах над Триумфальной аркой, едва не задев ее, резко повернул и направился к Лувру. Теперь он летел совсем низко над крышами домов.

Магнус был отнюдь не настолько уверен в себе, как хотел показать. День выдался ужасно ветреный. Для того, чтобы удерживать аэростат в вертикальном положении, предотвращать качку, двигаться в нужном направлении и одновременно оставаться невидимым вместе с шаром и Алеком, ему приходилось прикладывать немало усилий, хотя он вовсе не желал это демонстрировать. А еще ему необходимо было позаботиться об ужине. И постоянно разжигать гаснувшие свечи.

Романтический вечер – нелегкая работа.

Они как раз пролетали над набережной. Тяжелые ветви деревьев низко склонялись над каменными парапетами, поблескивали темные листья, уличные фонари озаряли оранжевым и розовым светом стены зданий, выкрашенных белой краской, булыжные мостовые узких улиц. В другой стороне лежал сад Тюильри; круглый пруд, казалось, смотрел на них снизу, словно гигантский глаз. Дальше виднелась стеклянная пирамида Лувра, из верхушки которой в небо устремлялся алый луч. Магнус вдруг почему-то вспомнил тот день, когда коммунары подожгли дворец Тюильри; вспомнил, как кружился в воздухе пепел, вспомнил кровь, капавшую с гильотины. Этот город носил на себе шрамы, оставленные долгой историей, следы борьбы, горя и смерти; но теперь Магнус надеялся, что, увидев его отражение в чистых, безмятежных глазах Алека, он сможет позабыть страшное прошлое.

Он щелкнул пальцами, и у ног его материализовалось ведерко со льдом, в котором лежала бутылка.

– Шампанского?

Алек стремительным движением поднялся с кресла.

– Магнус, видишь, там, внизу, столб дыма? Что это, пожар?

– Я так понимаю, это означает, что ты отказываешься от шампанского?

Сумеречный охотник указывал на улицу, тянувшуюся параллельно Сене.

– В этом дыме есть что-то странное. Он движется против ветра.

Магнус махнул своим фужером.

– Думаю, местные пожарные вполне в состоянии с этим справиться.

– А теперь дым скачет по крышам домов. Он только что повернул направо. Спрятался за дымоходом.

Магнус замер.

– Как ты сказал?

– Я сказал – дым только что перепрыгнул улицы Пирамид.

– Ты смог прочесть название улицы с такой высоты?

Алек в некотором недоумении посмотрел на Магнуса.

– Прежде чем отправиться в поездку, я тщательно изучил карту города, – ответил он. – Мне же нужно было подготовиться.

Магнус снова напомнил себе, что Алек готовился к отпуску, словно к очередной боевой операции Сумеречных охотников, потому что это был первый отпуск в его жизни. Он пригляделся к плотному черному столбу дыма, поднимавшемуся к ночному небу, в глубине души надеясь на то, что Алек ошибся и они смогут продолжить спланированный им романтический вечер. Однако Алек, к сожалению, не ошибался: облако было слишком черным, слишком плотным для обычного дыма, «пряди», тянувшиеся в стороны от него, походили на материальные щупальца; они дрожали в воздухе, демонстративно игнорируя ветер, который давно должен был рассеять их. Внезапно среди клубов дыма что-то сверкнуло.

Алек стоял на краю платформы, бесстрашно наклонившись далеко вперед; казалось, еще чуть-чуть – и он упадет.

– Там два человека, они преследуют этот дым… или существо из дыма. Мне кажется, у них ангельские клинки. Это Сумеречные охотники.

– Ура Сумеречным охотникам, – фыркнул Магнус. – Это был сарказм, если что – но, разумеется, к тебе он не относится.

Он поднялся и решительным жестом приказал аэростату снизиться; с некоторым разочарованием он вынужден был признаться себе в том, что нужно взглянуть на происходящее поближе. Он не обладал острым зрением Алека, усиленным с помощью рун, но за завесой дыма вскоре смог различить две темные фигуры – они бежали по парижским крышам и, судя по всему, преследовали кого-то по пятам.

Магнус различил лицо женщины – она как раз подняла голову, и ее бледная кожа светилась, словно перламутр. За спиной у нее мелькала светлая коса, походившая на змею с серебряными и золотыми узорами. Двое Сумеречных охотников двигались со сверхъестественной скоростью.

Дым образовал спираль, пронесся над кварталом офисных зданий, затем над какой-то узкой улицей, устремился по крышам жилых домов, огибая световые люки, дымоходы, вентиляционные трубы. Все это время Сумеречные охотники продолжали преследование и рубили черные щупальца, когда те подбирались слишком близко. Внутри темного вихря плясало несколько пар каких-то желтых огоньков, походивших на светляков.

– Демоны-иблисы, – пробормотал Алек, хватаясь за лук и стрелу и натягивая тетиву. Магнус застонал вслух, сообразив, что Алек взял с собой оружие на романтический ужин.

– В кого, скажи, пожалуйста, ты собирался стрелять из лука на Эйфелевой башне? – жалобно произнес он, но Алек лишь улыбнулся и едва заметным движением плеча поправил ремень, на котором было укреплено оружие.

Магнус прекрасно понимал: не стоит даже предлагать другу оставить парижских Сумеречных охотников самих разбираться с катастрофой, которая, к его немалому раздражению, разворачивалась внизу. Алек был по природе своей неспособен бросить в беде борцов за правое дело. Это было одним из его самых привлекательных качеств.

Теперь они находились совсем близко к крышам. Платформа угрожающе раскачивалась, когда Магнус лавировал между дымоходами, кабелями и пожарными лестницами.

Ветер усиливался. Магнусу на миг показалось, что он в одиночку сражается со всей вселенной. Аэростат дергало из стороны в сторону, платформу трясло, и в какой-то момент ведерко со льдом перевернулось. Магнус отвлекся, наблюдая за тем, как бутылка шампанского катится к краю, и едва успел избежать столкновения с высокой дымовой трубой. Ударившись о крышу, бутылка разлетелась на тысячи осколков и забрызгала все вокруг белой пеной.

Он открыл рот, чтобы произнести эпитафию напрасно погибшему напитку.

– Извини за шампанское, – сказал Алек. – Надеюсь, это не была одна из твоих самых ценных бутылок или нечто в таком духе.

Магнус рассмеялся. Алек снова угадал его мысли.

– Для того, чтобы ужинать на хлипкой трясущейся площадке на высоте тысячи футов над землей, я отбираю только бутылки средней ценности.

Оказалось, что он создал слишком сильное противодействие ветру; платформа качнулась в противоположном направлении, подобно маятнику, и едва не проделала дыру в гигантском рекламном щите. Маг поспешно выправил аэростат и взглянул вниз, чтобы узнать, что там творится.

Рой демонов-иблисов, разделившись надвое, окружил находившихся на крыше Сумеречных охотников. Злосчастные охотники очутились в западне, однако продолжали отважно сражаться. Светловолосая женщина двигалась подобно молнии, загнанной в угол. Первый демон-иблис, устремившийся на них, был разрублен ударом ангельского клинка, за ним последовали второй и третий. Но врагов было слишком много. Магнус увидел, как четвертый демон бросился на женщину-охотника; сверкающие глаза адской твари метались среди тьмы, оставляя за собой огненные следы.

Магнус бросил быстрый взгляд на Алека, и Алек кивнул ему. Магнус приложил все силы и задействовал все свое магическое искусство для того, чтобы удерживать аэростат совершенно неподвижно в течение пары секунд. Алек выпустил первую стрелу.

Демон-иблис не успел дотянуться до женщины. Свечение его глаз начало тускнеть, тело, сотканное из дыма, постепенно рассеивалось, и через несколько мгновений от него осталась лишь стрела, торчавшая в кровле. Еще три демона разделили его участь.

Алек действовал с неправдоподобной быстротой, осыпая рой демонов дождем стрел. Всякий раз, когда пара горящих глаз начинала двигаться в сторону Сумеречных охотников, свистящая стрела пронзала демона на полпути к цели.

Магнус от всей души сожалел о том, что все его внимание было поглощено управлением аэростатом и борьбой с ветром, и он не мог восхищенно следить за своим бойфрендом.

Арьергард иблисов, наконец, обратился против новой угрозы, обрушившейся с неба. Трое из них оставили Сумеречных охотников и направились к аэростату. Двое были убиты прежде, чем сумели добраться до платформы, но третьего Алек пристрелить не успел. Демон, широко разинув пасть, полную острых черных зубов, напал на Охотника.

Но Алек уже отбросил в сторону лук и выхватил ангельский клинок.

– Пуриэль! – произнес Алек, и клинок, наполнившись ангельской силой, начал светиться изнутри. Руны на теле юноши замерцали, когда он пронзил тело иблиса и, повернув меч, сделал резкое движение. Голова демона отделилась от тела, мерзкая тварь превратилась в кучку черного пепла.

В этот момент к платформе подлетела другая группа демонов, но их ждала та же судьба. Истребление демонов было делом жизни Охотников, и Алек был рожден для подобных сражений. Тело его представляло собой оружие, изящное и беспощадное, инструмент, выкованный и отточенный специально для того, чтобы убивать демонов и защищать тех, кого он любил. Алек превосходно умел делать и то, и другое.

Магнус, в отличие от своего друга, разбирался преимущественно в искусстве магии, а также в вопросах моды и стиля. Он поймал одного демона в сеть из электрических разрядов и удержал другого на расстоянии при помощи невидимого барьера, созданного из ветра. Алек пристрелил того демона, которого поймал Магнус, затем прикончил последнего, маячившего внизу. Теперь светловолосая женщина-охотник и ее товарищ остались без дела. Они стояли на крыше среди вихрей дымящегося пепла и, казалось, пребывали в некоторой растерянности.

– Не за что! – крикнул им Магнус и помахал рукой. – Все совершенно бесплатно!

– Магнус, – произнес Алек. – Магнус!

Неподдельная тревога в его голосе заставила Магнуса вспомнить о борьбе с ветром, а в следующий миг платформа аэростата у них под ногами накренилась. Магнус сделал последний отчаянный, тщетный магический жест, и тут Алек устремился на него, прижался к нему всем телом, обхватил его руками.

– Держись… – крикнул Алек ему в ухо, когда воздушный шар понесся навстречу земле, а точнее, большому рекламному щиту над входом в какой-то театр, на котором светилось название «Кармен», составленное из ярко-желтых лампочек.

Всю свою жизнь Магнус Бейн старался, чтобы его внешний вид и поступки были зрелищными и запоминающимися.

Эта катастрофа, определенно, получилась зрелищной.