Текст книги "Клан волков"

Секунду или две Йолан размышлял. Скоро Майя станет достаточно взрослой, чтобы её можно было вызвать на бой один на один. Подобные схватки случались в стае нечасто, бо́льшую часть конфликтов удавалось разрешить мирным путём, но и редкостью они не были.

– Думаешь, это было предупреждение?

– Больше похоже на угрозу, – поправил вождя Малак.

– И кому оно адресовано? Этому Морвину?

– А также всем, кто считает женщин слабыми и недостойными занимать важное место в иерархии стаи, – ответил Малак.

Йолан рассмеялся.

– Слабая? Майя?

– Каких слов ты от меня ждёшь? Ты запретил дочери драться, вот остальные и посчитали её лёгкой добычей.

Йолан нахмурился.

– Стая черпает силу в единстве, нельзя допускать ссор и раздоров между нами.

– Знаю, но детям нужно проявить себя, они хотят найти своё место в этом мире.

Йолан прищурился и задумался. Во время схватки Майя не только одолела Морвина за пару секунд, но и проявила темперамент настоящего убийцы. В стае немного найдётся волчиц, обладающих таким инстинктом. Волчицы с таким нравом всегда стремились господствовать над другими.

– Думаешь, эти мальчишки и впрямь собираются бросить ей вызов?

Малак улыбнулся.

– Уже нет.

В глазах вожака стаи промелькнуло понимание.

– Ведь теперь они знают.

Малак серьёзно кивнул.

– Да, теперь знают.

4

Мысли Брегана витали где-то далеко. Он таращился в свою чашку с кофе, рассеянно слушая, как сидящий напротив него за кухонным столиком Мика весело болтает, поглощая завтрак.

– Сегодня в школе мы увидим Майю, как думаешь, она захочет со мной поиграть?

Бреган вздрогнул.

– Майя?

– Да, Майя! Она просто замечательная! – восторженно выпалил Мика. – Мы с ней так здорово повеселились!

Раздосадованный тигр прищурился.

– Мика, я же тебе уже говорил: запрещено разговаривать с лупаи.

– Ага, я знаю, ты мне говорил, но, по-моему, это просто глупо!

– Предупреждаю, если мама узнает, что ты потерялся на земле волков…

– …мне больше никогда не разрешат охотиться и посадят под домашний арест до конца жизни, – хмуро закончил Мика.

Бреган кивнул.

– Точно.

Мика состроил рожицу.

– Пф-ф-ф… и всё равно это ужасно глупо!

Бреган подавил вздох. Мика ещё слишком мал и не понимает, какая жестокая борьба идёт между четырьмя кланами ёкаев. Он никогда не видел, как волки, оскалившись и капая слюной, подкрадываются к раненому старому тигру и разрывают его на части острыми клыками. Он никогда не видел, как орёл поднимает молодого тайгана в воздух и забавы ради бросает на землю снова и снова, пока его тело не перестаёт дышать. И он никогда не видел, как змеи обездвиживают взрослого тигра, прежде чем сожрать его живьём. Нет. Мика ещё никогда не был свидетелем всех этих ужасов, и в каком-то смысле Бреган ему завидовал.

– Скорее заканчивай завтрак, а не то мы опоздаем, – просто ответил Бреган.

Он взял свою школьную сумку и направился к двери.

Огромная десятиколёсная повозка, перевозившая учеников, покинула земли тигров и направилась в сторону Тэдески, единственной школы, стоявшей на ничейных землях, в которую ходили и ёкаи, и люди. Бреган смотрел на проползающие мимо каменные стены, древние дороги и огромные развалины, поросшие зеленью. Всё это осталось от времени людей, от неведомого периода истории, закончившегося великим уничтожением.

Бреган знал об этом лишь из старых книг по истории, написанных на английском, древнем языке. В них говорилось, что несколько тысяч лет назад люди, гораздо более многочисленные, чем сейчас, развязали чудовищные войны, что они исчерпали ресурсы Земли, уничтожая реки, моря, океаны, леса и фауну, и что таким образом они погубили мир, в котором жили.

Бреган не сомневался в истинности этих рассказов. На ничейных землях повсюду остались следы той древней, ужасной цивилизации, но он с трудом представлял себе огромные города, полные высоченных домов, странные самодвижущиеся машины, устройства, которые позволяли разговаривать, находясь на большом расстоянии друг от друга, или большие металлические мосты. Трудно поверить, что люди могли так сильно измениться. Впрочем, разве они изменились? Да, конечно, теперь люди обитали в деревянных хижинах, передвигались пешком или на лошадях, а их жизнь состояла в основном из разведения скота, дубления кож, шитья, вышивки, а также обучения чтению и письму, но уменьшилась ли их жажда крови и разрушения? Тигр не был в этом уверен.

– Эй, Бреган, ты чего это такой задумчивый? Что-то случилось? – спросил Кук, его лучший друг, плюхаясь на соседнее сиденье.

Коротко стриженный Кук унаследовал от матери, малайской тигрицы, золотистую кожу, чёрные миндалевидные глаза, изящное телосложение и ослепительную улыбку, при виде которой все девчонки оборачивались ему вслед. Кук выглядел таким симпатичным и безобидным, что люди охотно с ним общались, ни на секунду не догадываясь, что он – один из самых хитрых и опасных хищников своего клана.

– Я думал о стародавних временах, – ответил Бреган, не отводя глаз от проплывающего за стеклом пейзажа.

– В смысле, о грандиозных войнах?

– Да.

– Забавно… Итак, как прошла охота Мики?

«Плохо», – со вздохом подумал Бреган. Накануне он весь вечер провёл в тревоге за Майю. Как отреагировали волки? Узнали ли они, что Майя отпустила их с братом? Стая её наказала? Неужели её побили? Конечно, это его не касается, и всё же при мысли об этом Бреган чувствовал свою вину.

– Нормально.

– Правда?

– Правда.

Кук прищурился. Бреган явно лгал: всего минуту назад на его лице явственно читалась досада – в этом Кук ни капли не сомневался, однако решил не настаивать. По характеру Бреган был мрачным и замкнутым. Он мало говорил, редко делился своими переживаниями и никогда не проявлял своих чувств. Пожалуй, именно это Куку в нём и нравилось, или, точнее, изначально привлекло. Они были очень разными, как чёрное и белое, день и ночь.

– У меня сегодня свидание с Тиной, – заявил Кук, намеренно меняя тему.

Бреган бросил на него удивлённый взгляд.

– Маленькая блондинка из класса Б?

– Ага.

Бреган покачал головой.

– Пф-ф-ф.

– Что?

– Мне никак не понять, зачем ты тратишь время на людей.

Кук улыбнулся.

– Я нахожу их занятными.

Бреган поглядел на приятеля с сомнением. Люди – это еда. Запретная, но всё равно еда, и он решительно не понимал, что может быть забавного в игре с пищей.

– Бреган! Бреган! – заверещал Мика, сбегая по ступенькам повозки.

Шагавший следом Бреган посмотрел на брата сверху вниз и улыбнулся.

– Что?

– Смотри! Майя здесь! – воскликнул Мика, указывая на группу молодых волков, болтавших перед входом в школу.

Бреган немедленно повернул голову, посмотрел на лупаи и нашёл взглядом Майю. Конечно, он не мог подойти к ней и заговорить, но он был ёкаем. Ёкаи могут по позе и манере держаться определить, хорошо или плохо себя чувствует тот, на кого они смотрят. На первый взгляд Майя была совершенно здорова. Тайган выдохнул с облегчением.

– Слушай, мне точно нельзя подойти поздороваться, когда она будет одна, ведь…

Улыбка мгновенно исчезла с лица Брегана.

– Ни за что!

– Но…

Тигр не дал брату возможности договорить. Он схватил его за ворот куртки, едва ли не бегом поволок за собой и остановился, лишь когда они оказались в нескольких сотнях метров от любопытных ушей.

– Подожди! Мне больно! – скулил Мика.

Бреган пропустил его жалобы мимо ушей. Следовало вдолбить в тупую голову тигрёнка, что разговоры об их с Майей встрече сулят им новые, огромные неприятности.

– Бре… Бреган… – пролепетал Мика, поднимая на брата перепуганный взгляд.

Радужки глаз Брегана сверкали серебром, суставы пальцев на руках побелели, лицо словно окаменело: он пришёл в страшную ярость.

– Сколько раз тебе повторять?! Почему ты никогда меня не слушаешь?! – глухо прорычал Бреган, встряхивая брата.

На глазах Мики заблестели слезы.

– Про… прости…

– Больше я не желаю видеть тебя рядом с этой лупаи! Никогда!!! Понял?!

– Я… я больше не буду! Обещаю! – ответил Мика и разрыдался.

– Могу я поинтересоваться, что такого натворил этот малыш, что ты так его мучаешь? Не могу сказать, что мне самому нравится нянчиться с младшей сестрой, но мама терпеть не может, когда мы портим свою одежду, так что обычно я стараюсь не душить эту козявку воротником её куртки, – пошутил Кук, внезапно появляясь из-за спины Брегана.

Молодой тигр перевёл взгляд с Кука на Мику и, увидев, что тот и впрямь задыхается, немедленно его выпустил.

– Прости, Мика… я не хотел…

Несколько секунд младший брат пытался отдышаться, а Бреган встревоженно за ним наблюдал.

– Это и твоя вина… Если бы ты меня послушался… если бы постарался понять…

Увы, Мика не хотел ничего понимать. Он перепугался, ему было больно. Почему старший брат, обычно такой милый и терпеливый, вдруг стал злым? Что такого ужасного он, Мика, сделал, что Бреган так вышел из себя?

– Не хочу! Я тебя ненавижу!

– Мика…

– Я тебя ненавижу, ясно тебе?! Я больше никогда не буду с тобой разговаривать! Никогда!!! – завопил Мика.

Он повернулся и побежал к школе.

Мгновение Кук смотрел вслед малышу, потом повернулся к Брегану:

– Не волнуйся, ничего с ним не случится.

Бреган сглотнул.

– Я мог ему навредить… Если бы тебя не оказалось рядом, я мог бы…

– Не болтай глупостей! Ты бы никогда не дошёл до такого.

– Что ты об этом знаешь?

Кук пожал плечами.

– Я знаю тебя. Ты любишь Мику больше всех на свете, – ответил он. Потом весело подмигнул и добавил: – После меня, разумеется…

Бреган с трудом подавил улыбку. Кук был не просто его другом и телохранителем, он был его тенью, его кровным братом. Он поклялся до конца жизни оставаться рядом с Бреганом и защищать его. После Мики он был для него самым важным человеком. Однако сейчас Бреган был не в том настроении, чтобы тешить самолюбие приятеля.

– Ладно, хватит мечтать, пора идти! – заявил Кук, от души хлопая Брегана по спине.

– Сделаешь так ещё раз – и я задам тебе взбучку! – ответил Бреган угрожающим тоном.

Кук снисходительно ему улыбнулся.

– Это вряд ли…

– Что?

– Может, ты и самый сильный, зато я – самый быстрый! – парировал Кук.

Он снова хлопнул Брегана по спине и умчался – только его и видели.

5

Майя, как ни старалась, не могла сосредоточиться на уроке господина Хатера, хранителя гончарного дела. Не только потому, что до сих пор волновалась из-за вчерашних событий, но ещё и из-за того, что Бреган то и дело посматривал на неё с тех пор, как вошёл в класс.

– Майя! Тебе не кажется, что Бреган ведёт себя странно? Как думаешь, что он замышляет? – прошептала сидевшая рядом Клеа, молодая волчица с длинными каштановыми волосами.

Майя вздрогнула и посмотрела на лучшую подругу.

– Что?

– Он неотрывно на тебя таращится.

– Правда?

Клеа состроила гримаску.

– Думаешь, это потому, что ты помогла ему вчера? Как по-твоему, он благодарен тебе за…

– Я ему не помогала, просто хотела избежать неприятного происшествия, о котором мы все в конечном итоге пожалели бы, – сухо ответила Майя.

Клеа пожала плечами.

– Возможно, и всё же ты спасла ему жизнь, – игриво заметила она.

– Брегана подобные вещи не особо волнуют.

– Хочешь сказать, этому тигру наплевать, что ты ему помогла?

Майя поразмыслила. На самом деле у Брегана был такой непростой характер, что и не угадаешь, что у него на уме, почему он делает то или другое. Лишь в одном Майя нисколько не сомневалась: слабость у тигров не в чести. Чтобы выжить, им изо дня в день требовались мужество, сила, ум и хитрость.

– По правде сказать, я понятия не имею, что творится у него в голове, да и говорить о нём у меня нет ни малейшего желания, – сказала она.

И всё же невольно повернула голову и посмотрела на тайгана.

Их с Бреганом взгляды встретились, и тигр быстро огляделся, проверяя, не смотрит ли на них кто-нибудь. К счастью, остальные ученики прилежно делали записи. Тайган беззвучно зашевелил губами.

– Как ты?

У Майи округлились глаза. Бреган в самом деле с ней заговорил? Здесь? На глазах у всех?

– Прости за вчерашнее.

Майя сдержанно кивнула, потом отвернулась. Она с детства училась читать по губам забавы ради. Как Бреган об этом узнал? Вот ведь загадка. Впрочем, больше всего её беспокоило вовсе не это. Нет. Намного удивительнее то, что он перед ней извинился. Майя просто не знала, что делать и как реагировать.

– Майя? Мне не привиделось? Бреган только что прошептал тебе что-то, да? – внезапно прошипела Клеа, широко раскрыв глаза.

– А?

– Не строй из себя дурочку, со мной этот номер не пройдёт. Если кто-нибудь заметит, как вы разговариваете, и донесёт на вас Совету, вам больше не разрешат посещать школу.

– Знаю. Это больше не повторится. Думаю, он просто ищет способ извиниться за…

– Знаю я, что он ищет, – прервала её Клеа. – Вероятно, он чувствует себя виноватым за вчерашнее. И это правильно. Если бы этот болван и его тупой младший брат не заявились на нашу землю, у тебя не появилось бы столько проблем.

– Клеа, это была случайность.

– Случайность или нет, но ты сильно рисковала, помогая им. Пообещай, что больше никогда такого не сделаешь, хорошо?

Майя посмотрела в большие чёрные глаза подруги и кивнула.

– И держись подальше от Брегана, – со вздохом добавила Клеа.

Майя возвела глаза к потолку.

– Естественно, я буду держаться от него подальше, я же не сумасшедшая!

– Ты говоришь, что будешь вести себя хорошо, но я давно наблюдаю за вами двумя… Вы прямо как влюблённые… Вы так друг на друга смотрите… Не знаю, словно между вами что-то есть.

– Ты бредишь!

– Неужели? Тогда задай себе вопрос: что бы ты сделала, если бы на нашу территорию проник другой ёкай, а? Если бы это оказался не Бреган, а, скажем, орёл или змей? Их ты бы тоже отпустила?

Майя открыла рот, намереваясь резко ответить, но слова Клеа звенели у неё в голове словно колокол. Она умирала от желания возразить, сказать, что лучшая подруга ошибается, что она, Майя, действовала бы точно так же, если бы речь шла о каком-то другом ёкае… и не могла вымолвить ни слова. На то было две причины. Во-первых, Клеа явно была настолько уверена в своей правоте, что вряд ли поверила бы оправданиям. Во-вторых, Майя никогда не думала об этом и просто не могла дать честный ответ. Что она сделала бы, если бы вчера в лесу столкнулась лицом к лицу не с Бреганом, а с кем-то другим? Приняла бы она такое же решение? Она не знала ответа на этот вопрос и, честно говоря, совершенно не хотела об этом задумываться.

– Если начистоту, я не знаю, и мне плевать. Довольна? – проворчала Майя.

– Нет, но удовольствуюсь таким ответом, – ответила Клеа. Она вздохнула, потом добавила, на этот раз легкомысленным тоном: – Балмус спросил, не хочу ли я сходить с ним на свидание…

Майя нахмурилась. Балмус был здоровенным восемнадцатилетним увальнем с глуповатой улыбкой.

– И что ты ему ответила?

– Согласилась.

– Ты с ума сошла?

– В этого типа я вряд ли влюблюсь, так почему я должна отказываться? Мне что, нельзя немного поразвлечься?

Парней в стае было больше, чем девушек, так что последние могли выбирать. Зато если волчица влюблялась, то уже навсегда. Однако Клеа вовсе не желала выходить замуж. Она хотела быть свободной. Хотела жить одна и поступать, как ей заблагорассудится.

– Ты разобьёшь ему сердце, – заметила Майя, смерив подругу внимательным взглядом.

Обладательница худощавой, но ладной фигурки, густых длинных волос, выразительных глаз и игривой улыбки, Клеа была очаровательна.

– Переживёт, – парировала Клеа равнодушным тоном. – А ты? Когда же ты наконец решишь немного развлечься?

– Развлечься?

– Да. Например, в следующем месяце мы могли бы прогуляться по Галаторну, – предложила Клеа, блестя глазами.

На ничейных землях стояло три города, в каждом из которых жило примерно по пять тысяч человек: Галаторн, Хавенгард и Парпари. Все постройки в них были из камня и дерева, вокруг каждого расположилось множество деревень. Из всех трёх городов в Галаторне осталось больше всего следов древних времен и – что немаловажно для Клеа – там было больше всего лавок. Люди кишели там, подобно муравьям в муравейнике.

– Клеа, у нас нет права покидать территорию школы. За всеми нашими перемещениями следят.

Мирный договор запрещал ёкаям свободно передвигаться по ничейным землям – это было сделано ради обеспечения безопасности и независимости людей. Главы городов управляли повседневной жизнью народа; у людей были свои торговые лавки, свои города, свои деревни и своя служба безопасности. Взамен эти избранные представители гарантировали, что их собратья будут соблюдать различные обязательства, наложенные на них ёкаями.

– Знаю, но мне нужны ткани…

Майя подозрительно посмотрела на подругу.

– Только не говори, что опять хочешь сшить себе новый наряд!

Клеа состроила очаровательную гримаску.

– Женщине всегда недостаточно одежды, ты знала бы это, если бы была женщиной, в смысле, настоящей… Ну так что, договорились?

– Ты хоть понимаешь, чем мы рискуем, если нас кто-то узнает?

– Да, нас накажут, но почему ты думаешь, что нас непременно кто-то узнает? Из трёх городов Галаторн находится дальше всего отсюда, там никого из школы не будет.

– Ты забываешь вот об этом, – заметила Майя, касаясь пальцем виска. – Люди увидят мои белые волосы и сразу догадаются, что я не такая, как они.

Клеа пожала плечами.

– Соберёшь волосы в узел, прикроешь голову шарфом – и всё. Ну, пойдём со мной, пожалуйста…

Майя закатила глаза.

– Ладно, но я всё равно не понимаю, почему ты предпочитаешь тратить свободное время на двуногих, вместо того чтобы играть в лесу со своей стаей.

– Потому что я не такая, как ты, и считаю, что жизнь не сводится к бегу, охоте и дракам.

Разве может быть что-то лучше, чем петлять меж кустов, кувыркаться, дружески покусывать друг друга и мчаться по сотням гектаров леса, полного оленей и кроликов? Откровенно говоря, Майя очень в этом сомневалась.

– Хм…

– Что?

– Иногда я задаюсь вопросом, не слишком ли много в тебе человеческого.

Клеа улыбнулась.

– Ты хочешь меня обидеть?

Майя улыбнулась в ответ.

– Ты первая начала.

6

Сидя на ветке, Нэл с любопытством наблюдала за темноволосым, круглолицым и толстощёким мальчиком. Маленький тайган бежал по раскинувшемуся за школой лесу, кричал и пинал всё, что попадалось ему на пути, в том числе стволы деревьев и камни. Наконец он упал у подножия дерева, на котором сидела Нэл, и зарыдал в голос.

– Мне больше нравилось, когда ты злился, по крайней мере, на тебя было забавно смотреть, – заявила девочка, мягко приземляясь на траву.

Удивлённый Мика тут же поднял голову и уставился на миниатюрную блондинку, весело глядевшую на него большими выразительными глазами. Взгляд у неё был проницательный, а уголки губ подрагивали в улыбке.

– Ну а мне не смешно, – проворчал мальчик, вытирая катящиеся по щекам слёзы.

– Правда?

– Да. И смеяться над другими плохо.

В тёмных глазах Нэл мелькнул дразнящий блеск.

– Как удачно, я ведь плохая.

– Правда?

Она кивнула и ответила, постаравшись, чтобы на этот раз её слова прозвучали серьёзно:

– Да.

– Ну, ты бы отлично поладила с моим братом, он тоже плохой, – с обидой в голосе сказал Мика.

Нэл кивнула.

– Братья часто такие.

Мика душераздирающе вздохнул, потом вытащил из бокового кармана рюкзака носовой платок и громко высморкался. Избавившись от соплей, он почувствовал, как в ноздри проник странный запах.

– От тебя пахнет птицей…

– Вот как? – протянула Нэл, глядя на мальчика с иронической улыбкой.

Мика энергично кивнул, не понимая, что над ним мягко подшучивают.

– Да.

Девочка выгнула бровь.

– А это хорошо?

– О да, но из-за этого есть хочется!

Мгновение Нэл смотрела на него, пытаясь понять, не шутит ли он, но, увидев, что малыш совершенно серьёзен, рассмеялась.

– Что? Что я такого сказал?

– Ничего… ничего… Сколько тебе лет? – спросила она, стараясь сделать серьёзное лицо.

– Шесть с половиной!

Нэл кивнула.

– Это всё объясняет.

– Эй! Я не ребёнок!

– Я не говорила, что ты ребёнок. А мне двенадцать лет, – сказала девочка, садясь на траву.

Мика окинул взглядом её чёрное платье с рюшами и лакированные туфли, немного подумал и слегка пожал плечами.

– Ну, это тоже не очень много.

– Может быть, и нет…

– Как тебя зовут?

– Наэль, но все зовут меня Нэл. А как твоё имя?

– Мика. Скажи, сколько у тебя птиц? У нас в классе есть одна девочка, у неё две канарейки и ещё попугай!

– Она человек?

– Ну да… – ответил Мика так, как будто это нечто само собой разумеющееся.

Нэл помрачнела.

– Ясно.

– Что?

– Ничего. Просто я не очень люблю людей.

Мика посмотрел на неё озадаченно. Обычно люди вполне нормально относились к себе подобным. Конечно, порой они не ладили друг с другом, и Мике уже случалось видеть шумные споры, подобные тому, который произошёл между его наставницей и господином Генри, одним из школьных уборщиков (хранительница увидела, как тот выбрасывает мел), но…

– По-моему, это странно.

– Что именно?

– Ну, что ты не любишь людей.

Нэл глубоко вздохнула.

– Знаю, ты ещё маленький, но мне прямо-таки интересно, куда смотрят твои старшие, если ты даже не в состоянии узнать ёкая, столкнувшись с ним нос к носу.

– Неправда, я могу узнать ёкая! – обиженно возразил мальчик.

– Неужели? Тогда, по-твоему, из какого я клана?

– Что?

Нэл прищурилась и повторила тоном строгой учительницы, поймавшей нерадивого ученика на ошибке:

– Из какого я клана?

В глазах Мики блеснуло понимание, он поглядел на девочку по-новому, на этот раз удивлённо.

– М-м-м… – промычал он, потом слегка придвинулся к ней и принюхался.

От людей часто пахло их домашними животными: от одних – кошкой, от других – собакой, от третьих – вообще хомяком. От Нэл пахло птицей и только птицей.

– Так ты – рапаи? – догадался Мика.

– Ну наконец-то дошло! Долго же ты соображал! – насмешливо проговорила девочка.

Мика насупился.

– Эй! Я не виноват, просто у меня нос забился! И вообще, я никогда раньше не нюхал никого из рапаи!

Нэл вытаращила глаза.

– Никогда?

Мальчик помотал головой.

– Никогда. Вы же всё время летаете, и у нас в классе никто из ваших не учится! – раздосадованно ответил он.

Нэл поразмыслила. Сейчас начало учебного года, вероятно, Мика только-только пошёл в школу. В одном он прав: орлы проводили гораздо больше времени в воздухе, чем на земле.

– Это нормально, в эту школу ходит всего шесть рапаи, и я из них самая младшая, – пояснила она.

– Ну надо же, шестеро – это не очень много, – заметил Мика.

– Это потому что остальные предпочитают оставаться в горах и летать вместе с родителями.

Мика удивлённо посмотрел на девочку.

– А ты – нет?

– Ох, если бы я могла, то немедленно вернулась бы домой.

– А что тебе мешает?

– Мама. Она говорит, что надо ходить сюда из-за мирного договора с людьми и что лишь живя с ними бок о бок мы сможем сохранить мир.

Мика вздохнул.

– Моя говорит то же самое.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом расхохотались.

– Слушай, можно кое-что у тебя спросить? – поинтересовался Мика.

– Что именно?

– Почему ты не пошла в класс? Ты больна?

– В каком-то смысле…

Мика ничего не сказал, только вопросительно глядел на девочку, и та вздохнула.

– Рапаи плохо переносят замкнутые пространства. Для нас находиться в комнате – это всё равно что сидеть в темнице. Порой мы даже начинаем задыхаться.

Мика поморщился.

– Это ужасно!

Нэл пожала плечами.

– Так уж мы устроены… нам нужна свобода, мы хорошо себя чувствуем, только паря в вышине.

– А как же вы тогда ходите в школу и… вообще?..

В глазах девочки блеснул загадочный огонёк.

– «Соловей поёт звонко, словно не видит прутьев своей клетки».

– Я не понимаю.

Нэл посмотрела Мике в глаза, по-доброму улыбнулась и ответила:

– Однажды ты поймёшь.

Мика немного поразмыслил, потом заявил серьёзным тоном:

– Думаю, мне бы очень хотелось быть орлом.

Он глубоко вздохнул, потом добавил, на этот раз с улыбкой:

– Слушай, Нэл, а ты не хочешь показать мне свои крылья?

Девочка округлила глаза.

– Что? Прямо сейчас?

– Да.

Нэл призадумалась. «Изменяться» на ничейных землях запрещено, если её поймают, то могут сурово наказать. И всё же приходилось признать, что мысль о том, чтобы взлететь, ощутить крыльями ветер и тепло солнца на перьях, весьма соблазнительна.

Нэл нахмурилась, колеблясь.

– Ну, не знаю…

– Чего ты боишься? Я тоже могу превратиться, если захочу… Хочешь посмотреть, как я это делаю? – с воодушевлением подначивал её Мика.

– А ты не боишься, что нас увидят?

Мика удивлённо посмотрел на девочку.

– Да кто нас увидит-то? Тут же никого нет.

У Нэл вдруг заурчало в животе. Помимо полётов, орлы любили осматривать с высоты луга и поляны, полные бегающих повсюду мышей, крыс, землероек и полёвок. Сегодня как раз подходящий день для охоты. Хотя, разумеется, об охоте в человеческом обличье не может быть и речи. По какой-то странной причине желудок человека плохо принимал такую пищу.

– Отлично, значит, ты хочешь посмотреть на рапаи вблизи? Ладно, тогда отойди в сторонку и смотри, маленький тайган! – воскликнула Нэл, вперив в Мику такой пронзительный взгляд, что мальчик тут же опустил глаза.

Нэл проворно скинула одежду, поскольку её тело уже источало энергию, похожую на электрическую. От неё исходил сильный жар, кожа начала поддаваться. Руки девочки удлинялись, пока каждая не вытянулась на несколько метров, и покрылись коричневыми перьями. Ноги выросли и превратились в огромные лапы. Милое детское личико исчезло, уступив место огромному клюву и двум большим круглым глазам, чёрным, как ночь.

– Ух ты! Невероятно! – потрясённо воскликнул Мика. – Уверен, ты могла бы унести на спине как минимум четырёх взрослых!

«Четырёх? Пожалуй, это слишком», – весело подумала Нэл. И всё же она большая и сильная – этого у неё не отнять. Из всех ёкаев рапаи производили самое неизгладимое впечатление. Не только потому, что были больше связаны с небом, чем с землёй, и были крупнейшими крылатыми хищниками на планете, но ещё и потому, что они являлись не просто гостями этого мира, а подлинной его частью. Наблюдать за их полётом было так же естественно, как созерцать облака или движение солнца.

– Слушай… Когда ты отправишься на охоту, как думаешь, ты могла бы взять меня с собой? Мне бы хотелось хотя бы разочек увидеть, как мир выглядит сверху, – умоляющим тоном попросил Мика.

Нэл наклонила к нему голову. Унести в когтях маленького тайгана – это ужасная идея, и девочка прекрасно это осознавала. Но в глазах её нового знакомого читалась такая мольба, что у Нэл ёкнуло сердце. «Ну… в конце-то концов, чем мы рискуем? – подумала она. – Малыш лёгкий, наверняка он не тяжелее небольшого щенка».

Она медленно кивнула, и у Мики загорелись глаза.

– Можно? Точно? – воскликнул он. – Ой, Нэл! Ты такая хорошая!