Текст книги "Я, дьяволица"

10

Я вышла из стены в каком-то темном переулке в Средместье[10]10
  Средместье – центральный район Варшавы.


[Закрыть], напугав бурого котенка с единственным рыжим ухом, который тут же с грохотом нырнул в мусорный контейнер.

– Прости меня, киса, – крикнула я ему, но в ответ услышала только сердитое фырканье и шелест пластикового пакета.

На прошлой неделе мне удалось успешно загипнотизировать преподавателей – они были убеждены, что я присутствовала на всех лекциях и выполняла все задания. Утром таким же способом я обеспечила себе самый высокий балл в тесте по биологии.

Но теперь у меня были занятия с Петрушей, поэтому я обязательно должна была их посетить. Вообще, de facto[11]11
  De facto (лат.) – фактически.


[Закрыть] это были не занятия один на один – просто несколько групп собирались в одной громадной аудитории с микроскопами. Это ничего не меняло – у меня все равно была возможность его увидеть. Знаю-знаю, это выглядит… жалко. Вся эта идеализация, будто он самый красивый, самый замечательный, самый умный. Только он один. Вот только я ничего не могла с этим поделать.

Я вошла в аудиторию, проходя мимо его стула.

– Привет. – Я весело ему улыбнулась.

– О, привет, – слегка улыбнулся он в ответ.

– Как дела? – спросила я, присаживаясь на скамейку и полностью игнорируя толпу девушек, которые вечно не давали ему прохода.

– Ничего интересного. Вчера ходил на вечеринку, так теперь в отключке.

– Ага… – Я совершенно не знала, что еще сказать, спросить ли о чем-нибудь или помолчать и подождать, пока он не заговорит первым.

Он промолчал и просто смотрел мне в глаза. В полной отключке…

Ну вот почему всегда, всегда, когда я с ним разговариваю, у меня складывается впечатление, будто я ему навязываюсь?

– Ладно, пойду к своим, – снова улыбнулась я.

Он кивнул, и я ушла, пытаясь идти с прямой спиной и, не дай бог, не споткнуться у него на глазах. Сев на свое место, я глянула на него краем глаза. Он смотрел не на меня. Черт возьми… Я безнадежна! Я тут же сгорбилась от осознания своего поражения.

Недавно мы пошли на прогулку в Старый город. Точнее, я его вытащила – он бы никогда не пригласил меня, никогда бы не предложил. Это я всегда выступала с инициативой. Действительно, трудно не выглядеть отчаявшейся и навязчивой, когда единственная возможность увидеть кого-то – это предложить ему встретиться…

Одна из многих сердечных истин гласит: не навязывайся. А как не навязываться, если кто-то такой безынициативный? Это как известное модное правило: не надевай мини-юбку и блузку с глубоким декольте, иначе будешь выглядеть как шлюха. Но и это не всегда получается соблюдать, особенно когда собираешься на вечеринку.

Тогда в Старом городе я упала на лестнице. Ничего странного – я и в самой удобной обуви на ровном месте могу споткнуться. Хорошо хоть, не покраснела, а только громко рассмеялась. Это он запаниковал и быстро поднял меня на ноги. Меня вся ситуация так развеселила, это было… в моем стиле. Тем не менее повторять этого мне бы не хотелось. Очаровательной растяпой можно предстать лишь однажды. Хуже, если печально известной.

Всю оставшуюся часть трехчасовых занятий я тайно поглядывала на Петрушу. Один раз я заметила, как он смотрит в мою сторону. Всего один раз…

Вся наша группа вышла из здания. Я быстро подошла к нему и спросила, едет ли он домой, если да, то я пойду с ним. В автобусе, как обычно, рассказывала ему смешные истории. Он смеялся, участвовал в разговоре, а я, естественно, чувствовала себя как в раю.

– Провожу тебя немного, – удивил он меня, выйдя на моей остановке. – Ты должна закончить эту жуткую историю.

Обрадованная, с еще большей энергией и остроумием, я закончила рассказ о том, как упала в погоне за автобусом. Я всегда рассказывала ему обо всем на свете. Так хотелось поделиться историями про Ад, но я не могла. Он принял бы меня за сумасшедшую…

Когда мы дошли до моего подъезда, что-то жалобно замяукало под лестницей. Мы повернули головы на звук. Под самой нижней ступенькой, свернувшись в клубок, сидел маленький бурый котенок с одним рыжим ухом. Я замерла. Откуда он тут взялся? Он же был на другой стороне Вислы, в Средместье!

Должно быть, это какой-то другой кот. Тот не смог бы сюда попасть. И откуда ему знать, где я живу?

Кот повернул ко мне мордочку и громко мяукнул, будто оглашая, что знает обо мне все.

– О, какой милашка. – Петруша присел рядом с ним и погладил его по треугольной мордочке.

Я тоже присела на корточки. Котенок тут же выпрыгнул из своего укрытия и оказался у меня на коленях.

Петрек громко рассмеялся.

– Похоже, он выбрал тебя своей новой хозяйкой, – сказал он, продолжая поглаживать кота. – Люблю котов. Они правда такие милые.

Петруша почти никогда не рассказывал о себе, о своем доме. Казалось, он не скучал по семье с тех пор, как приехал в Варшаву учиться, но однажды выдал себя, с грустью вспоминая своего кота.

Котенок смотрел на меня желтыми глазами, буравя взглядом. Я почувствовала себя неуютно.

– Может, возьму его себе, – слегка натянуто улыбнулась я Петруше и солгала: – Всегда мечтала иметь котика.

Петрек широко улыбнулся:

– Значит, я буду чаще к тебе захаживать.

Одного предложения хватило, чтобы моя маленькая ложь превратилась в чистейшую правду. Я сильнее стиснула кота в объятиях, чтобы он не попытался сбежать. Теперь он был просто обязан жить у меня. У него не было выбора.

– Ладно, я пойду, у меня в четыре часа поезд домой, а я еще не собрал вещи, – вздохнул тяжело Петруша, глядя на часы.

По его лицу было видно, что он хотел бы подольше посидеть со мной и котом на лестнице.

– Когда вернешься? – спросила я.

– В понедельник, наверное. Пока не знаю. Поеду в Гданьск к друзьям, а на обратной дороге загляну к семье в Мальборк[12]12
  Мальборк – город на севере Польши, около границы с Калининградом.


[Закрыть]. В конце концов, нужно запастись соленьями на целый месяц.

Мы попрощались, я с котом зашла в свою квартирку и поставила его на пол. Кот был грязным, слегка вонял и не сводил с меня взгляда. Он вел себя как одержимый, ей-богу.

– Это не можешь быть ты, правда? – спросила я его на всякий случай, чтобы доказать себе, что это самый обычный кот в мире.

Я не удивилась, когда он не ответил.

– Ты воняешь, – сообщила я ему и щелкнула пальцами.

В одно мгновение грязно-коричневая шерстка стала шоколадного цвета, а его ушко – нежно-рыжего. Котик понюхал свою лапку и недовольно посмотрел на меня.

– Ну, уж извини, – сказала я. – Радуйся. Теперь ты чистый и обработан от глистов, и я не заражусь от тебя токсоплазмозом.

Я сотворила ему миску с кормом, воду, лоток в ванной и несколько игрушек, чтобы он, заскучав, не слишком быстро уничтожил мои шторы и мебель.

– Ладно, я в Ад. – Я вставила ключ в стену. – Хата твоя. Громи на здоровье.

Проходя через дверь, я обернулась. Он недоверчиво обнюхивал миску с едой. Ну… учитывая его предыдущие условия, ему бы наверняка больше понравилась двухнедельная протухшая рыба с помойки.

Я закрыла за собой дверь и зашла в гостиную в Лос-Дьяблосе. Комната была залита светом, проникающим сквозь громадные окна. Совершенно иначе, нежели в моей маленькой, тесной квартирке в Праге. Я бросила ключ на столик у кушетки и замерла.

Прямо напротив меня, среди множества расшитых подушек, сидел бурый котенок с рыжим ухом…

– Белет?.. Это ты прикалываешься? – Я протянула к нему руку.

Кот посмотрел на меня осуждающе и ударил лапой по моему пальцу. Затем спрыгнул с кушетки и, высоко вздернув хвост, стал гулять по комнате, обнюхивая мебель.

Я выпрямилась. Не знала, что и думать. Сначала он появился у меня в Праге, а теперь пришел в Ад? Нет, это, конечно, очень мило, что на этой планете есть хоть одно существо, которое без колебаний отправится за мной в Ад, но тут явно что-то было не так.

О боже! А может, я?!

– Я что, убила тебя, когда ты упал в контейнер? – выкрикнула я, беря его на руки.

Мне показалось, что он покачал головой.

– Подожди-ка. Если я тебя не убила, еще раз покачай головой из стороны в сторону.

Котяра скучающе зевнул и отрицательно покачал головой.

– А теперь покачай головой сверху вниз в знак того, что понимаешь каждое мое слово.

Кот снова послушно кивнул. Я чуть не уронила его от удивления.

У меня есть говорящий кот! Ну ладно, только понимающий, что я говорю, но он может общаться со мной!

Я поставила его на пол. Он вернулся к прерванной прогулке вдоль мебели.

Это, пожалуй, слегка ненормально… Я огляделась и вдруг осознала одну простую вещь: я в Аду – ничего более ненормального со мной уже не случится.

Кто у нас разбирается в котах? Я задумалась. Мне нужен был эксперт.

«КЛЕОПАТРА!» – мысленно закричала я, надеясь, что она получит мое сообщение. Я не была уверена, как далеко можно передавать мысли при помощи телепатии.

Ждать пришлось недолго. Мгновение спустя на стене передо мной появилась сверкающая золотом дверь.

– Что случилось?! – Клеопатра вбежала со сдвинутой набок короной и недокрашенным глазом. Я была крайне удивлена, потому что она, несомненно, прибежала сюда без промедления.

Я указала на маленький пушистый комочек у своих ног.

Клеопатра проследила за моим пальцем.

– О! Котик! – радостно воскликнула она и села рядом с ним на полу. – Какой милый! Мое малюсенькое чудо! Мур-мур-мур. – Она потерлась своим носом о его.

Я смотрела на нее с отвращением. Что может быть лучше такого зрелища: великая царица в платье со шлейфом стояла на коленях и ворковала с котенком, у которого резко увеличилась громкость мурчания…

– Клео, – прервала я их тет-а-тет. – Знаю, что он прекрасен, но послушай…

Я быстро рассказала ей, как этот маленький четвероногий преследовал меня.

– Кошки, – сказала она тоном, из которого явно следовало, кто здесь умный, а кто – глупец, – это естественные проводники между миром живых и мертвых. Они видят и чуют намного больше, чем смертные. В Египте мы поклонялись кошкам как воплощению богини Бастет.

Будем честными, чему они там вообще не поклонялись?

– Нет сомнений, ты его не убила. Он просто понял, что ты вызываешь интерес, и захотел жить вместе с тобой. Коты приносят счастье, могут чуять опасность, они скажут тебе, когда кто-то замышляет против тебя какое-то злодейство. Ну, если им, конечно, на тебя не наплевать. Меня еще ни разу не выбрал ни один кот. – Она поморщилась.

– А может, ты захочешь жить со мной? – снова обратилась она к коту. – Я – царица Египта.

Я выхватила у нее кота.

– Размечталась, он мой.

Мне самой пригодится такая обнаруживающая опасности грелка. Ну, и Петруше он понравился. Ради него я могла бы приютить даже корову.

Она тяжело вздохнула, вставая.

– Ну ладно, – сказала она и наколдовала дверь. – Только помни, что коты ненавидят дьяволов мужского пола.

Котенок замурчал у меня на руках, когда золотая дверь исчезла и после нее остался только мерцающий контур. Я погладила его под подбородком и спросила:

– Какое хочешь себе имя?

Мне показалось, что он закатил глаза, будто пытаясь сказать, что ему на самом деле все равно.

– Назову тебя Бегемот. В честь демонического кота из «Мастера и Маргариты». Сойдет?

Он снова покивал.

– Ну что же, приятно познакомиться, Бегемот. – Я обняла его, совершенно случайно снова включая его мурчалку на полную катушку.

После всего этого я совершенно забыла, что должна была узнать, как умерла.

11

Я куда-то шла с Петрушей. Улица была залита солнцем, он держал меня за руку. Вдруг он наклонился, чтобы шепнуть что-то на ухо…

– Мяу!

Вырванная из сна, я подняла голову с подушки. Рядом со мной сидел Бегемот и страшно мяукал.

– Что такое? – пробормотала я неосознанно и глянула на часы.

Почти два часа ночи. Ну вот, мой клиент сейчас попадет под грузовик. Прекрасно… они могут умирать в нормальное, человеческое время? Я потерла лицо рукой.

– Да встаю я, – буркнула я коту, который снова начал на меня мяукать.

Система, информирующая о злых намерениях, грелка, а теперь еще и будильник. В этом коте не было ни капли нормальности.

– А ты со мной не пойдешь, – сообщила я ему, одеваясь в кожаный костюм.

На этот раз к торгу я подготовилась основательно – у меня было несколько дней на то, чтобы внимательно изучить материалы от Смерти. Я выучила наизусть все грехи своего клиента и оделась соответствующе.

На стене напротив появилась дверь из разноцветных стеклышек. В комнату зашел Белет, и он, в отличие от Клеопатры, сначала постучался и подождал, пока я не скажу «войдите». Она никогда не ждала.

– Привет, дорогая, – улыбнулся он мне.

– Привет… – Я надела высокие сапоги на каблуке.

Бегемот развалился на моей подушке и начал мурчать. Ага, согрела ее своим лицом специально для тебя, пушистик.

– О, котик! – восторженно воскликнул Белет. – Какой милый!

Он сел рядом с котом и стал его гладить, что мурлыка с удовольствием ему позволял.

– Я думала, коты ненавидят дьяволов мужского пола, – сказала я.

– Меня они любят, – ответил Белет. – Это я их придумал.

– Что? – Я замерла на полпути.

Кот стал мурчать громче, когда рука Белета поднялась к его шее.

– Во время сотворения мира Бог разрешил нам придумывать разных существ. Я придумал котов.

Дьявол удобней расселся на моей кровати и внимательно оглядел меня. Я прекрасно видела его похотливую улыбку, когда его взгляд скользил по глубокому декольте, а затем по узким кожаным штанам.

– Понятно… Круто, – пробормотала я и запихнула ногу в сапог. – А почему они не любят остальных дьяволов?

– Я в этом не виноват. Я вдохнул в них слишком много силы, и они вышли из-под моего контроля. Коты – индивидуалисты, их не заставишь ничего делать. – Он улыбнулся мне.

– Знаю… Этот пришел сюда за мной с самой Земли.

– Это хорошо, – коротко бросил он и встал. – Он предупредит тебя об опасности и дурных намерениях чужих людей. Готова?

– Готова.

Он обнял меня за плечи.

– Я не говорил, что тебе надо одеваться в кожу, моя богиня секса?

Я лишь рассмеялась в ответ.

В месте вне времени нас уже ждал Мюриэль. Не знала, что этот торг мне снова придется провести с ним. Просто супер… Он мне не нравился.

Он кивнул головой в знак приветствия и провел рукой по пшеничным волосам. Как обычно, на его лице ничего не отражалось – никаких эмоций. Его взгляд остановился на вырезе моего кожаного костюма, который намного больше показывал, чем скрывал. Молнию на узкой курточке, под которой был только бюстгальтер, я расстегнула так, что было видно кружево лифчика.

Белет наклонился ко мне и прошептал:

– Браво, ты вводишь в искушение даже ангела.

Я глянула на него:

– А лучше бы тебя.

– Я уже давно под твоими чарами, – признался он, улыбаясь, обнял меня за талию и легонько сжал пальцы на моем бедре.

Так тебе! Не надо было его провоцировать. Я рассмеялась и отпрянула.

В этот момент между нами и Мюриэлем появилась черная дыра, из которой вышла Смерть, ведя за собой молодого растерянного парня в кожаной куртке и высоких ботинках. К счастью, он не был изуродован. Я боялась, что он попадет сюда прямо из-под колес грузовика и… ну… прямо перед нами развалится на части.

Я улыбнулась ему и оглядела оценивающим взглядом. Как я и надеялась, парень сразу же потерял интерес к господину с крыльями. Ха! Один-ноль в мою пользу.

Мюриэль приступил к делу. Сообщил клиенту, что тот умер и попал в место торгов за душу. Затем перечислил все добрые поступки покойного. Меня особенно тронуло, что в пятом классе умерший одолжил другу шпаргалку по географии. Однако крылатый почему-то забыл добавить, что та шпаргалка была даже не по теме контрольной…

– Кроме того, наш покойный является донором органов. Есть шанс спасти чью-то жизнь, – сообщил ангел полным превосходства тоном.

– Ага, – буркнула я и быстро парировала: – Если санитарам удастся отскрести какую-то часть его тела из-под колес грузовика.

Мюриэль кинул на меня злобный взгляд, но никак не прокомментировал мой выпад. Если ангел будет и дальше задирать свой нос, то однажды упадет, не заметив поребрика.

Когда он закончил перечисление, я представила свой список. Мне потребовалось около получаса, чтобы рассказать про все прегрешения клиента (включая упоминание о том, что наш красавец какое-то время заражал других венерическими заболеваниями). Себастьян Ребек терпеливо выслушивал, и по нему было видно, что его пугало подавляющее преобладание плохих поступков над хорошими.

После перечисления я выжидающе посмотрела на Мюриэля. Он удивленно посмотрел на меня – я без боя передавала ему слово.

– Теперь, Себастьян, – он повернулся к парню, – тебе нужно решить, куда ты хочешь пойти – в Рай или Ад.

– О… так я могу выбирать? – Покойный был искренне удивлен.

– Ага, – скучающе протянула я, играя волосами.

– Уверяю тебя, на Небесах ты будешь счастлив. Ты заслуживаешь Рая, – искушал его Мюриэль. – Тебе нужен Рай…

– …Как слепому – очки, – фыркнула я и хлопнула Белета по плечу. Мы оба рассмеялись.

Себастьян растерянно посмотрел на меня.

– Ты не будешь уговаривать меня пойти в Ад? – спросил он.

Вот рыбка и попалась на крючок.

– А зачем? – снова рассмеялась я. – У нас в Аду и так толпы, на вечеринку-то едва протиснуться. Это они, – я указала на Мюриэля, – должны биться за каждую, даже самую безнадежную душонку.

– Неужели никто не хочет попасть в Рай? – удивлялся покойный.

– Дорогой, – я послала ему свою самую красивую улыбку, – никого не вдохновляет хоровое пение и держание за руки. Все хотят к нам. Вечное лето, пляжные вечеринки, напитки, и все это без остановки…

– Пляжные вечеринки? – восторженно подхватил Себастьян. – Девочки в бикини?

– В бикини и без. В конце концов, кто изобрел нудистские пляжи, как думаешь? Явно не они…

Мы все посмотрели на Мюриэля, который с ног до головы был одет в белое. Под сандалиями (конечно же, как у Иисуса – из множества ремешков) у него были – ни дать ни взять польский турист из анекдотов – белые носки. Ангел покраснел.

– Кроме того, загар должен быть ровным, – поднажала я, возвращаясь к теме нудистских пляжей.

– Должен, – пылко поддержал меня Себастьян.

– Теперь ты понимаешь, почему мне все равно, куда ты пойдешь. – Я беззаботно пожала плечами. – Твой выбор, твоя вечность. Мы на отсутствие жителей не жалуемся. К нам может прийти каждый – даже самые праведные и добродетельные.

Себастьян понимающе покивал, как будто осознавал понятие «добродетельный».

– К тому же, – ужалила я напоследок, – в Раю холодно. А у нас климат похож на средиземноморский.

– Холодно? – Себастьян вздрогнул.

Он был просто очарователен. Я будто видела, как в его мыслях появляются два образа – снег и девочки в бикини. Одно, к сожалению, исключало другое…

– Ты сам подумай, – сказала я. – Мы недалеко от ядра Земли. Геотермальное отопление и так далее. А они? В облаках. Все же знают, что чем выше, тем холоднее. К тому же посмотри на него. Блондин – будто родом из Скандинавии. Могу поспорить, что у него дома стоит мебель из «Икеи».

Мюриэль был красным от ярости.

– Это неправда! – взъярился он.

– Неправда, что у нас теплее или что у тебя мебель из «Икеи»? – спросила я.

Мюриэль был настолько взбешен, что даже не смог мне ничего ответить.

– Я хочу пойти в Ад! – сообщил довольный собой Себастьян, заканчивая наш спор.

Я протянула руку Мюриэлю.

– Он действительно хочет этого всем сердцем, – сказала я.

Себастьян виновато посмотрел на ангела:

– Сорри, чувак… но, понимаешь… девочки в бикини!

* * *

«Под головой Анубиса» было, как всегда, не протолкнуться, независимо от времени суток. Мой кожаный костюм выделялся из вереницы роскошных платьев и торжественных костюмов.

– Что закажешь? – спросил Белет.

Крепкого «ибиса» не хотелось. Я сильно устала.

– Не знаю, – ответила я, глубже проваливаясь в диванные подушки.

Он кивнул. Некоторое время сидели молча.

– Может, секс на пляже? – предложил он, наклоняясь ко мне и заглядывая в глаза.

Я задумалась. Да! Когда-то я пробовала этот коктейль. Очень сладкий, малиновый. Вкусный.

– Да, хорошая идея.

Белет улыбнулся еще шире. Его глаза весело блестели.

– Лично мне очень нравится эта идея, хотя сейчас на пляже, должно быть, холодновато. Скоро рассвет, ты же понимаешь. Но зато нас никто не побеспокоит…

Я поняла, он обвел меня вокруг пальца.

– Погоди! – Я взмахнула руками. – Я думала, мы говорим о коктейле?

– О каком коктейле? – Он изобразил возмущение, но его глаза смеялись.

– Тогда я закажу «ибис», – сказала я.

Он тяжело вздохнул.

– Значит, мне не рассчитывать, что мы пойдем на пляж? – поинтересовался он.

– Нет, – засмеялась я.

– Нужно как-нибудь основательно тебя напоить, – сказал он.

Где-то полчаса спустя Белет сидел, развалившись на диване рядом со мной, скользя скучающим взглядом по окружающим нас душам. Совсем как лев, хозяин и владыка мира. Он бездумно перебирал пряди моих волос.

Я точно так же наблюдала за людьми, трубочкой помешивая свой коктейль. У меня даже не было сил поворчать на него, чтобы он оставил мои волосы в покое.

Мы отмечали мою первую полученную душу, первого грешника. Я устала, глаза закрывались сами собой, голова гудела от земляничного «ибиса». Видимо, мой организм был создан для сна в четыре часа утра.

С Белетом мы просто молчали: он знал, что у меня нет сил на беседы, и не пытался искусственно поддерживать разговор. Меня это устраивало – достаточно было просто сидеть в этом магическом месте и проводить тут время.

Я наклонилась вперед и положила руки на стол. Рука Белета переместилась с моего плеча на талию.

Прямо напротив нас на стене появились огромные черные врата. Я подняла голову, подперев ее рукой, и с любопытством смотрела на них. Дверь, выглядящую настолько… грозно, я видела всего один раз.

Это была дверь Азазеля – дьявола, который привел меня в Ад.

Белет, сидевший рядом, резко выпрямился. Рука на моей талии слегка сжалась.

С силой толкнув створки, которые распахнулись в обе стороны, в зал гордо вошел Азазель и оглядел его черными как уголь глазами. Черные волосы, достающие до лопаток, были заплетены в густую косу.

Он усмехнулся и облизнул губы, когда увидел нас. Я услышала, как Белет неразборчиво буркнул себе что-то под нос. Он был зол.

– Ах, моя любимица! – Азазель пододвинул стул к нашему столику и уселся напротив меня. – Как у тебя дела? Как справляешься, дьяволица?

– Привет, – улыбнулась я. – Все в порядке. Сегодня выиграла свой первый торг!

Азазель выглядел как отец, гордящийся своим дитятей.

– Поздравляю, малышка. Так что, ты благодарна мне за то, что я дал тебе силу? Не хотела бы стать обычной грешницей, верно?

Азазель был первым встреченным мной дьяволом, который назвал граждан Ада грешниками. Есть ли еще кто-нибудь такой же неполиткорректный, как я?

– Да. Если бы не сила, я бы не могла возвращаться на Землю.

Я на самом деле была ему благодарна. Если бы я просто умерла, я бы никогда больше не увидела Петрека.

– Ах… – Азазель неискренне улыбнулся, заинтересовавшись моими словами. – Так ты возвращаешься на Землю?

Белет беспокойно поерзал рядом со мной.

– Отлично, – похвалил меня Азазель и усмехнулся Белету. – Ты должна взять от жизни все, что только возможно. Особенно когда у тебя есть такие возможности. Ты можешь столько всего сделать, изменить, получить то, что обычному смертному не суждено…

Белет прочистил горло, прерывая его умозаключения. Какое-то время они смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

Его слова заинтриговали меня. Видя мой интерес, Азазель улыбнулся еще шире, а черные бездонные глубины его глаз зловеще блеснули.

– Помни, что теперь ты сама себе хозяйка, – сказал он. – Можешь делать все, что хочется. До встречи, моя любимица. Белет. – Он кивнул моему прекрасному дьяволу и встал.

Встревоженный Рамзес чуть ли не прыжками подскочил к нему:

– Азазель, ты уже уходишь? Не выпьешь?

– Нет, – отрезал Азазель и вставил в стену огромный, грубо выкованный из железа ключ. Мгновение спустя он исчез за черными вратами.

Белет снова расслабился. Эта встреча явно пришлась ему не по вкусу.

– Нельзя ему доверять, – произнес он, приобнимая меня.

– Почему? – спросила я упрямо, хотя пришла к тем же выводам.

Азазель выглядел так, будто все время что-то планировал, подсчитывал и замышлял. Его глаза все время бегали, изучали и оценивали. Этот дьявол – воплощение зла. Я глянула на Белета, который с воинственным видом буравил взглядом стену, с которой исчезли врата Азазеля. Белет рядом с ним был… ну… как щеночек.

– Потому что Азазелю в принципе нельзя доверять. Он делает все ради одной цели.

– Какой? – не унималась я.

– Такой, которая приведет его к исполнению всех его планов. Как говорите вы, люди… злых планов.

Я не стала вникать, о каких злых планах говорил Белет. Мне было все равно. Я слишком устала.

– Идем? – спросила я. – Я хочу выспаться.

Белет поднялся без слов. Мы вышли на освещенную фонарями площадку перед клубом. Красный «Ламборгини» моего дьявола уже ожидал нас. Белет открыл мне дверь.

По пути домой глаза сами собой закрывались. Белет расточал мне комплименты, а я сонно ему отвечала. Не раз его рука вместо рычага коробки передач оказывалась на моем колене, поэтому я сидела, вжавшись в дверь, лишь бы не давать ему предлога.

У моего дома он снова открыл мне дверцу машины. Холодный воздух слегка приободрил меня – больше не хотелось так сильно спать. Он проводил меня до самой двери, но снова остановился и преградил мне путь.

– Ты в самом деле сегодня прекрасно выглядишь, – сказал он и скользнул взглядом по моему декольте.

Я рассмеялась и улыбнулась в благодарность за комплимент.

– Только я на твоем месте расстегнул бы молнию еще больше. – Он показал пальцем на мой бюст.

– Ох, Белет, Белет, – устало вздохнула я.

– Дорогая, – мягко прошептал он, нежно скользя пальцами по моему плечу и ближе наклоняясь ко мне.

– Белет… – произнесла я далеко не так мягко, на что он поморщился.

– Вики, в тебе нет ни капли спонтанности, – разочарованно пробормотал он, когда я отстранилась.

– Я могу быть спонтанной, когда случайно спотыкаюсь в погоне за автобусом. – Я закатила глаза.

– Почему ты не даешь себя соблазнить? – В его голосе слышалась претензия. – Почему?

Он наклонился и невесомо поцеловал меня в щеку. Его губы опустились ниже по шее.

– Белет, – я оттолкнула его, – оставь меня в покое. Я в любом случае не буду с тобой спать.

Он хмуро отошел назад.

– Почему? Чего мне не хватает?

– Потому что свой первый раз я хочу провести, во-первых, с тем, кто меня любит, во-вторых, с тем, кто заботится обо мне, и, в-третьих, с тем, кого люблю я сама, – объяснила я. – А ты не соответствуешь этим критериям.

– А если я скажу тебе, что выполню первые два условия? Ты же знаешь, что это правда, что это может быть правдой, – чувственно искушал он меня.

– Но не выполнишь третьего.

Золотистые глаза Белета засияли во тьме, будто зажженные неким внутренним огнем.

– А кто отвечает этим трем условиям? – спросил он тихим, эмоциональным голосом. – Думаешь, этот твой Петр выполнит?

Он засмеялся.

– Может быть, третье, но наверняка не первые два.

– Откуда ты о нем знаешь?! – воскликнула я.

– Ты забываешь, кто я.

– Держись от него подальше, – прорычала я.

– Нет проблем, – ответил он. – Я к нему даже не приближусь. Так же как и он к тебе.

Его слова ранили. Ранили сильнее потому, что были правдивыми.