Текст книги "Шептуха"

13

Я вытянулась на кровати, высунула руку из-под одеяла и потянулась к мобильнику, лежавшему на тумбочке, сделанной из картонной коробки. Приличная мебель все еще была мне не по карману. У Славы тоже были временные финансовые проблемы. Поэтому, напившись вчера вина (на вино всегда найдутся деньги), мы восторженно решили, что сами сделаем себе тумбочки.

Для этого мы взяли картонные коробки, которые остались у нас после переезда, и краски для разукрашивания праздничных яиц, купленные мной в оптовых количествах. Теперь наши спальни походили на кошмар пасхального зайца, того самого, которого современные горожане переняли из западной культуры.

Я с досадой вздохнула, обнаружив, что телефон прилип к картону. Положить его на невысохшую краску явно было не лучшей идеей.

Откинув одеяло, я подцепила мобильник пилочкой для ногтей и наконец смогла его оторвать.

Краска, к сожалению, осталась на телефоне. На дисплее высветилось СМС от мамы с поздравлениями. На зависть мне она прекрасно проводила время в Египте. Я бы тоже с удовольствием полежала на пляже, но вместо этого мне, увы, нужно было скорее мчаться в Белины, чтобы подготовить праздничные яйца на продажу.

Сегодня ровно в полдень должны были начаться гулянья по случаю первого дня Ярилиного праздника. После официальной части мы с шептухой собирались заняться продажей «волшебных» яиц, которые я усердно разрисовывала всю последнюю неделю.

Я только хотела бы отметить, что таланта у меня нет, и художница из меня никудышная. Об этом свидетельствовали в том числе и тумбочки.

Слава встала рано утром. В баре, где она работает, сегодня должны были проводить инвентаризацию. Мы договорились, что, если она не вернется к полудню, мне придется поехать на праздник и пиршество с Радеком, а она приедет позже с Живией, Томирой и Боркой.

Честно говоря, я предпочла бы подождать ее, даже если мне суждено было умереть здесь с голоду, чем ехать куда-нибудь наедине с Радеком.

В тот день, когда мы только переехали в Кельце и пошли в клуб, он весь вечер ко мне приставал. Не знаю, что Слава ему про меня нарассказывала, но он ни на шаг от меня не отходил.

Когда он пригласил меня на танцпол третий раз подряд, мне уже было неловко ему отказывать. Техно, которое поставил диджей, не очень годилось для парных танцев, но я мужественно старалась.

В отличие от Радека, который вместо этого постоянно пытался схватить меня за задницу…

К гуляниям под открытым небом я тщательно подготовилась: надела высокие кеды (лишняя защита от клещей, прячущихся в траве, никогда не помешает), длинные черные льняные брюки и белую блузку с красными маками. Вырез у нее был очень глубокий. На мой взгляд, выглядела я прекрасно.

Мобильный просигнализировал о входящем сообщении. От Славы. Написала, что не успеет приехать вовремя, и спросила, во что я оделась. Я ответила ей.

Разгромного комментария долго ждать не пришлось. Ей совершенно не понравился мой наряд. Точнее, она написала, что так я могу одеться к тете на именины, а на танцы вообще-то надевают платья.

Черт… если она была права, и все девушки вправду наденут платья, то я в этих штанах буду выделяться из толпы. Кроме того, они довольно свободные, и моя задница выглядит в них больше, чем есть на самом деле.

Я еще раз осмотрела шкаф и переоделась в расклешенный малиновый сарафан на бретельках. Он немного не доходил до колен, а вырез был в форме сердца. Губы я накрасила помадой того же цвета и распустила косу, которую заплетала почти каждый день. В целом выглядела я совсем неплохо.

Конечно, если не обращать внимания на кеды, которые я не собиралась снимать. Клещи повсюду! Как трудно жить… В лучшем случае люди сочтут меня фанаткой рока или хипстером. Чтобы хоть что-то сочеталось с ботинками, я перекинула через плечо крохотную черную сумочку на тоненьком ремешке и спрятала в ней телефон.

К сожалению, в двенадцать Слава не приехала. У меня не оставалось выбора – придется встретиться с Радеком. Я успешно избегала его с того памятного вечера в клубе. Парень, наверное, обижался, что я ни разу не ответила на его звонки. Он мужественно пытался дозвониться мне по несколько раз на дню, а потом, видимо, понял намек и сократил количество попыток – звонил не чаще одного раза в пару дней.

– Привет! – Он радостно осклабился при виде меня, когда я открыла дверь. Его взгляд сразу сфокусировался на моем декольте. Казалось, он вообще не замечал, что на мне кеды по самые щиколотки. Цель достигнута.

– Привет, рада тебя видеть, – неискренне ответила я.

– Позволь, я тебе помогу. – Он быстро наклонился и вырвал из моих рук пакеты с красками, ни на секунду не отрывая взгляда от моей груди. Впечатляюще. Надеюсь, хотя бы во время езды он сосредоточится на дороге.

– Почему не брала трубку? – спросил он, когда мы сели в машину.

Его джип очень ему соответствовал: казался таким же неотесанным, как и Радек.

– У меня телефон сломался, – солгала я.

А он, глядя в мое декольте, поверил. О боги…

Шрам на его щеке побледнел, к тому же с тех пор, как мы виделись в последний раз, он очень коротко постригся. По-солдатски, почти налысо.

Довольный тем, что я пристально его изучаю, он нацепил на нос солнцезащитные очки и нажал на педаль газа. К счастью, он был хорошим водителем. Существовала большая вероятность, что мы доберемся до Белин живыми.

– Зачем ты едешь на праздник в Белины? – спросила я.

Живия и сестры-танцовщицы должны были подъехать позже, потому что хотели провести день со своими семьями. Они собирались появиться только на пиршестве и танцах.

– У меня там работка есть, – ответил он. – На таких вечеринках всегда можно немного подзаработать.

– Слава сказала, что ты работаешь на какой-то метеостанции. Чем именно ты там занимаешься?

– Она немного обобщила, – рассмеялся он. – Я работаю в метеорологическом центре. Мы составляем там прогноз погоды, основываясь на измерениях станции.

Я посмотрела на небо, по которому лениво плыли отдельные белые облака, похожие на пушистых овец прямо перед стрижкой.

– Сегодня будет дождь? Раскроешь мне секрет? – спросила я.

– Будет.

– А так и не скажешь.

– Не волнуйся. Дождь будет. Можете быть уверены.

– Можем?

– Ну… – смешался он. – Вы, люди на празднике. Ведь окропление водой очень важно.

Я представила, как бог Ярило стоит в облаках и поливает нас дождем, который должен символизировать… определенную жидкость, которая оплодотворит поля. Меня аж передернуло. Честно говоря, я предпочитаю шоколадных зайчиков, которые пришли в нашу страну с Запада. Они точно не такие отвратительные.

Когда я высадилась у хижины шептухи, Радек схватил меня за руку и заглянул глубоко в вырез.

– Увидимся на пиршестве, – ласково попрощался он с моей грудью.

– Ага… – Я помахала ему рукой и побежала прочь как можно скорее.

К счастью, выпечка праздничных калачей, то есть круглых булок с дыркой посередине, обошла меня стороной. В рабочей избе у Бабы Яги не было конвекционной духовки, поэтому в последние дни мы большую часть времени проводили в комфортных условиях ее современного коттеджа через дорогу. Ярогнева быстро оценила уровень моих кулинарных способностей, когда я сперва несколько минут безуспешно пыталась взбить пену из яиц, а потом нечаянно потушила огонь, а газ продолжал выделяться добрых полчаса. С тех пор она больше не просила меня помочь с выпечкой.

Ну, что поделать? Повар из меня так себе. Именно поэтому несколько дней назад мне поручили покрасить несколько десятков деревенских яиц. На сегодня у меня осталось пятнадцать штук.

Перед отъездом на праздник мне оставалось только проверить, высохли ли они, и уложить их в заранее приготовленные корзины, покрытые внутри сеном. Сосед шептухи потом отвезет их в нашу маленькую лавку, установленную на краю луга.

– Хорошо выглядишь, – похвалила меня Баба Яга.

– Спасибо!

– Я боялась, что ты наденешь свой защитный костюм от клещей.

– Зачем? – удивилась я и спрятала ноги под стул, чтобы она не увидела кеды. – Праздник ведь состоится на лугу за деревней.

– Да, но вечером мы идем к костру на Лысую Гору.

– Разве? – простонала я.

– Да. Это традиция. В первую ночь Ярилиного праздника все окрестные шептухи и ворожеи встречаются у священного огня на Лысой Горе…

Я почти сразу перестала вслушиваться в ее слова. Мне хватило и того, что жрецы тоже там будут. Довольная собой, я посмотрела на свое декольтированное платье. Наконец Мешко увидит меня одетой во что-то нормальное. Судя по реакции Радека, моя грудь выглядит презентабельно. Может, Мешко ее тоже заметит?

– Подожди. – Я нахмурилась, встревоженная внезапной мыслью. – А на эту гору идти через лес?!

– Доедем до Хуты-Шкляной, а оттуда есть удобная дорога, ведущая на вершину. Наверняка кто-нибудь нас подбросит.

Я с облегчением выдохнула – продираться сквозь чащу не придется. После этого с гордостью посмотрела на десять корзин, в которые сложила собственноручно расписанные праздничные яйца. Обилие цветов могло с легкостью вызвать приступ зависти у четырехлетнего ребенка, а у особо впечатлительных – и приступ эпилепсии.

– Очень… красивые, – пробормотала шептуха.

– Как думаешь, все продадутся? – с надеждой спросила я.

Ранее Баба Яга заявила, что прибыль мы поделим пополам, так что, надеюсь, люди расхватают их, как на горячие пирожки. В конце концов, это волшебные яйца!

– Все никогда не продается, – уклончиво ответила она.

Сосед шептухи, как и обещал, отвез нас на место и даже помог расставить корзины на длинном прилавке.

Окрестные жители уже собрались на лугу вокруг гигантской кучи дров, которая должна была загореться сегодня вечером. По краю площадки были расставлены простые деревянные столы, на которых продавцы выкладывали свои товары. У меня аж слюнки потекли, когда до нас донесся аромат жареных сосисок.

Неподалеку, прямо у леса, оркестр пожарной части расставлял свои инструменты возле оборудованного прямо здесь танцпола – уложенных в ряд длинных досок.

– Пойдем. – Баба Яга медленно пошла к куче дров.

– И просто так кинем наши вещи? – возмутилась я. – Вдруг кто-нибудь украдет яйца!

Шептуха скептически посмотрела на меня, и мне стало обидно.

– Никто у меня ничего не украдет, – сказала она. – Кто их укравши, того язвы ищо до сумрака замуцат, и на сто локтей он под землю падет!

Последнюю фразу она произнесла весьма громко. Несколько человек, стоявших к нам ближе всех, отошли подальше. Нет ничего лучше хорошей рекламы.

Шептуха протянула мне зонтик, но я отказалась. По небу плыли редкие облачка. Дождя явно не будет, как бы ни старался жрец его призвать, и как бы не пытался Радек внушить это моей груди.

– Гося, у меня к тебе просьба. Купишь мне лампочки, когда будешь в Кельце? – попросила Баба Яга.

Я нахмурилась, удивившись этой просьбе.

– Но я ведь недавно покупала.

– Они так быстро перегорают.

У нее и вправду были проблемы с проводкой. Вместо того чтобы регулярно покупать лампочки, ей стоит вызвать электрика. Я решила, что на этот раз куплю энергосберегающие лампы – посмотрим, как быстро перегорят они.

Пользуясь разрешением шептухи, я пробилась сквозь толпу, чтобы оказаться к костру как можно ближе. Попыталась высмотреть Мешко, но не смогла разглядеть его в этой толчее.

– У тебя на волосах краска. – Теплый голос из-за моего плеча заставил меня вздрогнуть.

Мешко стоял рядом со мной и, подняв голову, вглядывался в небо, словно пытаясь уговорить облака брызнуть дождем. Выглядел он впечатляюще. На нем были светло-коричневые кожаные штаны и белая льняная туника, доходившая ему до середины бедра. На голову он накинул капюшон.

– Ворожей в полном смысле слова, – пошутила я.

– Шептуха в полном смысле бюста, – подмигнул он мне и отошел.

Я чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег – мой рот закрывался и открывался, не издавая ни звука. Мешко даже не дал мне возможности придумать что-нибудь остроумное в ответ! Ясное дело, ни одна подходящая фраза так и не пришла мне в голову, но все могло быть иначе.

Теперь Мешко стоял позади Мщуя, слегка расставив ноги. Старый жрец был одет точно так же, с той лишь разницей, что на его тунике спереди красовалось желтое пятно. Старик разговаривал со старостой, бурно жестикулируя, и оба смотрели на небо. Я захихикала себе под нос, вспомнив шептухину идею. Пригласить планетника. Идиотизм.

Я почувствовала, как завибрировал телефон в моей сумочке, и посмотрела на дисплей. Мама! Вокруг было очень шумно, поэтому мне пришлось протиснуться сквозь толпу и отойти в сторонку, к лавке шептухи. Заодно проверю, не стащил ли кто крашеные яйца.

Мама пожаловалась, что в Египте на удивление холодно. Я в ответ поведала ей о теплом солнышке, которое припекало голову. Мы быстро попрощались, потому что стоимость роуминга была запредельной.

Внезапно я поняла, что больше не одна, и быстро обернулась. Позади меня стоял высокий худощавый мужчина, одетый во все черное. Черные же волосы ниспадали ему на плечи. Если предполагалось, что такая прическа немного смягчит его лицо, то эта затея провалилась. Было в нем что-то странное. Черты лица резкие, нос изогнут. Незнакомец напоминал птицу. У меня никак не получалось определить его возраст – ему могло быть столько же лет, сколько и мне, или с тем же успехом он мог быть на пару десятков лет старше.

Я испуганно отшатнулась. Не люблю, когда кто-то чужой подходит ко мне так близко.

– Я вас не слышала, – растерянно произнесла я и посмотрела на толпящихся неподалеку веселящихся людей. Они наверняка услышат, если я закричу. Этот нахал должен это понимать.

– Знаю, – хрипло ответил он.

У него был странный голос – глухой, почти беззвучный. Можно сказать, он даже не говорил, а шептал. Так разговаривают люди с поврежденными голосовыми связками.

– Хотите что-нибудь купить? – Я скользнула за стол.

Хотелось, чтобы что-то находилось между мной и этим мужчиной. Пусть даже это будет всего лишь маленькая лавочка, уставленная неумело раскрашенными яйцами.

– Нет.

Больше он ничего не добавил, только сверлил меня жадным взглядом черных глаз. Мне стало не по себе.

Я взглянула на развлекающихся жителей за его плечом. Никто даже не смотрел в нашу сторону. Все взоры были обращены на Мщуя, который вот-вот должен был начать ритуал.

– Тогда в чем дело? – спросила я. – Что вам нужно?

– Просто хотел познакомиться с тобой и предупредить.

– Предупредить?

– Здесь все делают то, что я прикажу.

Боги, это что, представитель какой-то местной мафии? Серьезно? Может быть, он еще потребует процент от продаж моих крашеных яиц? Клянусь, если так – я ему отомщу. Уговорю шептуху наслать на него гонорею.

Если только ее можно как-нибудь наслать, понятное дело. Не то чтобы я в это верила, но было бы здорово иметь возможность насылать венерические заболевания на людей, которые тебе не нравятся.

– А с кем я имею честь разговаривать? – сердито процедила я. – Вы забыли представиться.

– Велес.

Его узкие губы растянулись в зловещей улыбке, обнажив кривые желтоватые зубы.

У меня внутри от тревоги снова все похолодело. Это был никакой не вор. Это самый настоящий псих, который возомнил себя трехглавым богом загробного мира!

– Мое предупреждение следующее, – хриплый голос был так неприятен уху, что меня даже передернуло. – Если ты не сделаешь то, что я тебе велю, то горько об этом пожалеешь. И ты, и твои близкие.

– Тогда удачи с выполнением грязной работенки в Африке, потому что моя мама сейчас там, – рявкнула я и потянулась за зонтиком, который стоял у прилавка. Я мало что помнила из уроков по самообороне, да и он не был похож на качка. Нужно было хотя бы на время вывести его из строя, прежде чем встревоженные моим криком жители Белин примчатся на помощь.

Но когда я подняла глаза, мужчина уже исчез.

– Что за?.. – удивилась я, оглядываясь по сторонам.

Этого нахала и след простыл. Он будто растворился в воздухе. Внезапно раздался раскатистый гром. Я удивленно посмотрела на небо, которое медленно окутывали темные тучи, появившиеся словно из ниоткуда.

Я прищурилась. Высоко, под самыми облаками, я разглядела черную точку.

В небе над нами кружил ястреб.

14

Все еще судорожно сжимая зонтик, я пробилась сквозь толпу и протиснулась в первый ряд. Огромный костер уже касался пламенем неба. Должно быть, его развели еще до дождя.

Ритуал живого огня только начался, я успела как раз вовремя. Обвела взглядом лица окружающих меня людей. Страшного человека в черном нигде не было видно, зато я встретилась взглядом с Мешко. Он нахмурился, заметив мою нервозность, но я отрицательно покачала головой и улыбнулась ему.

Многие принесли с собой свечи или фонарики. Обычай предписывал после торжества взять огонь домой, к домашнему очагу. Он должен был отогнать болезни и принести дому счастье. Конечно, в подавляющем большинстве домов было электричество, и практически никто уже не освещал дом при помощи камина и свечей, однако обычай приносить живой огонь остался.

Местный ворожей стоял прямо у костра.

– Я Мщуй, – сказал он. – Встаньте в круг. Сегодня мы принесем жертву.

Жертва приносилась богам. Я искренне надеялась, что они не собираются сжечь какое-нибудь животное.

Вроде бы так лет сто уже не делали благодаря движению за права животных, но кто знает, что происходит в отдаленных деревнях, когда никто не видит. К моему облегчению, Мешко протянул жрецу несколько пучков трав.

– Угостим и поприветствуем наших предков, пришедших из Нави, предложив им огонь для обогрева, пищу и питье для подкрепления. Зажжем огонь, чтобы помнить о них. За усопших!

– За усопших, – повторила я вместе с местными жителями.

Мщуй бросил травы в огонь. Пламя взвилось вверх и на мгновение вспыхнуло фиолетовым. Надо потом спросить у Мешко, что они туда подбросили. Эффект был поразительный. Вещун поднял деревянную трещотку и, гремя ею, обошел костер. Теперь он отгонял злых демонов.

– Святовит! Приди к нам. Пусть все услышат твой гром! Вот мед, который поддержит нашу силу и боевой пыл. – Сказав это, он наклонил небольшой сосуд и брызнул в пламя медом.

Люди как зачарованные смотрели на огонь. На небе сгущались тучи.

– Сварожич, отец огня! Приди к нам. Согрей нас своим пламенем!

Мщуй наклонился и бросил в костер горсть зерна.

– Велес, трехглавый владыка Нави. Пастырь душ. Приди к нам!

Он бросил протянутую Мешко кость меж пылающими поленьями. Я не могла оторвать глаз от огня. На кратчайшее мгновение мне показалось, что я что-то вижу между пляшущими языками пламени. Готова поклясться, что, когда Мщуй призывал Велеса, я увидела промелькнувшую тень ястреба.

– Богиня Мокошь, мать наша! Мы благодарим тебя за урожай и за дары, которыми ты одариваешь нас! Приди к нам. Пробудись!

Сказав это, он вылил немного молока на землю, которая символизировала богиню Мокошь, а затем брызнул молоком в пламя.

– Теперь, когда ты накормлена, добродетельная богиня Мокошь, приготовься встретить дождь. Пусть он оплодотворит землю и даст нам урожай!

По небу прокатился оглушающий гром. Мщуй взял у Мешко палку, вырезанную в форме кое-какой исключительно мужской части тела, и воткнул ее в землю.

Медленно застучали первые капли дождя. Невероятно! Прямо как по заказу! Когда мы уезжали из Кельце, небо ведь было совершенно безоблачным.

Последовав примеру других участников празднества, я быстро раскрыла зонтик, чтобы не намокнуть под первой весенней грозой. Сегодня должна намокнуть богиня Мокошь. Не мы.

Костер затрещал, когда пламя встретилось с водой, но ни на мгновение не погас.

Вскоре дождь ослабел, и только отдельные капли били по зонтику. Я все еще не могла в это поверить. Во время празднования Ярилиного дня в Варшаве никогда не случалось дождя по вызову. К тому же там никому не было до этого дела. В каждом храме ритуал огня проводился несколько раз в день, чтобы все верующие могли прийти на него, когда им вздумается. Вот почему никто не придавал дождю значения: чтобы угодить всем, ему пришлось бы идти целый день.

Я заметила, что Мешко смотрит на меня, слегка улыбаясь. Его явно забавлял мой детский восторг.

– Будьте сильными и отведайте живительной пищи, – объявил Мщуй.

Шептуха подала рукой знак. Люди стали передавать друг другу ритуальные калачи, которые она пекла все последние дни. Каждый отламывал кусок и съедал.

– Пригубите меду, чтобы жизнь приобрела сладость.

Я решила, что моя жизнь достаточно сладкая – не хотелось пить из одной кружки с другими людьми. Герпес не дремлет. Я передала кубок дальше, и это тоже не ускользнуло от внимания Мешко, который посмотрел на меня с удивлением. В ответ я лишь пожала плечами.

– Можно разорвать магический круг. Возблагодарим богов за блага и процветание. Пора начинать празднование, – сказал Мщуй. – Все, кто хочет зачерпнуть живого огня, могут сделать это в течение следующих нескольких дней. Пламя будут охранять избранные ранее люди.

Люди начали медленно расходиться. Мы с шептухой двинулись к нашей маленькой лавке, около которой уже начала выстраиваться очередь. Довольная собой, я встала у корзин с яйцами.

– Я сейчас вернусь, – шепнула мне Баба Яга и направилась к старосте.

Я улыбнулась какой-то беззубой старухе, которая стояла первой в очереди.

– Слушаю вас, – сказала я.

– Я бы хотела купить три яйца, покрашенных шептухой, – сказала она.

Я указала на корзины, полные пестрых яиц, которых не постыдился бы ни один творческий трехлетний ребенок.

– Выберите, какие вам нравятся.

Пожилая женщина с сомнением посмотрела на меня.

– А яиц, раскрашенных именно шептухой, нет?

– Это они и есть, – настаивала я. – Я ее практикантка. Помогала их раскрасить. Наверное, поэтому они кажутся вам немного другими.

– Немного другими… – неуверенно повторила она.

– Какие вам упаковать? – Улыбка не сходила с моего лица.

– А не осталось крашеных яиц с прошлого года?..

* * *

Расстроенная, я сидела за одним из закусочных столиков, расставленных на лугу, и смотрела на веселящихся людей. Никому не нравились мои крашеные яйца. Вообще никому. Не было практически ни одного покупателя, который бы ни спросил, не осталось ли яиц с прошлого года. Они что, свихнулись? Думают, что яйца могут пролежать целый год, и им ничего не будет?!

К счастью, Баба Яга быстро вернулась и сумела убедить клиентов, что эти яйца имеют большую силу, чем прошлогодние, потому что над ними работали две шептухи.

Только поэтому их и раскупили…

Мне было обидно. Знаю, они были не самые красивые, но я очень старалась.

Начались танцы. Музыканты играли какую-то веселую мелодию, и подбодренная ею толпа плясала на импровизированном танцполе из уложенных на траве досок.

– Меда? – спросили меня.

Я повернулась к Мешко, который протягивал мне глиняную кружку, до краев наполненную напитком.

– С удовольствием, – сказала я и шмыгнула носом.

– У тебя такой вид, будто он тебе явно не помешает, – заявил Мешко и сделал глоток из своей кружки, сев рядом со мной на лавку.

Я попробовала мед. Сладкий вкус сразу поднял мне настроение. Шикарный. И очень крепкий.

– М-м-м, полторак[8]8
  Полторак – питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 0,5:1. – Прим. пер.


[Закрыть], – одобрительно пробормотала я.

– Один из лучших, – сказал он. – Его производит вон тот парень.

Он указал пальцем на толстого мужчину у лавки, заставленной бутылками и бочками, из которых он наливал мед клиентам. Наверняка мед, принесенный Мешко, был очень дорогим.

– Спасибо.

Зажигательная музыка, которую играли музыканты, и ударивший в голову хмель раззадоривали меня пойти танцевать.

– Классная песня, – сказала я в надежде, что он поймет намек.

Мешко понял его слишком хорошо.

– Я не танцую, – отрезал он.

Я никак не могла его понять. Мне порой казалось, что он со мной заигрывает, а потом он вдруг просто отмахивался от меня. Хотя, может, он вовсе и не заигрывал? Может, это лишь плод моего воображения?

– Никому не понравились мои крашеные яйца, – призналась я, чтобы сменить тему.

Мешко полез в карман брюк и вытащил из него фиолетовое яйцо в зеленую крапинку.

– По-моему, они весьма оригинальны.

Я обрадовалась. Я так обрадовалась, что отставила кружку с недопитым медом и крепко его обняла. Мешко так удивился, что не знал, как отреагировать, и лишь несмело похлопал меня по спине.

– Спасибо, – сказала я, отстранившись.

Я заметила, что ему было неловко во время моего внезапного всплеска эмоций.

– Нет проблем. Купить яйцо у шептухи – это традиция. Я так и так купил бы одно.

Это стало последней каплей на чаше весов моего терпения, и я ничего не могла с этим поделать. Мне хотелось закрутить роман, хотелось, чтобы мной восхищались. Но пока мне попадались только парни вроде грубоватого Мешко или же, наоборот, повесы Радека, который наверняка является носителем всех возможных заболеваний, передающихся половым путем. Ни тот ни другой на роль молодого человека не годились.

Может, Слава права, может, я чересчур зацикливаюсь на том, чтобы как можно скорее найти себе парня, но что я могла с этим поделать!

– Не нужно меня жалеть, – сказала я, обращаясь больше к себе, чем к нему. – Мои крашеные яйца вовсе не такие ужасные. И танцевать одна я не боюсь. Ничего страшного в этом нет. Стыдиться нечего. Пойду потанцую. Да. Пойду.

Я залпом осушила содержимое кружки и с грохотом поставила ее на деревянную столешницу, а затем встала и направилась к танцполу. Теперь я искренне жалела о своем решении не уезжать в Варшаву. Я целый день могла бы валяться на диване и смотреть праздничные шоу по телевизору. Мне не пришлось бы разрисовывать яйца, и никто бы не стал их критиковать.

Была надежда, что, возможно, Мешко остановит меня, окликнет. Но нет.

Я протиснулась между танцевавшими людьми, и, несмотря на весь мой боевой настрой, почувствовала себя глупо. У меня не было пары, мне было не с кем потанцевать, но, тем не менее, я встала посреди танцпола и начала двигаться в такт музыке.

Что уж там! Меня здесь практически никто не знает.

Вдруг кто-то схватил меня за локоть. Я обернулась, надеясь, что это Мешко. К сожалению, это был всего лишь Радек…

– Привет! – завопил он мне прямо в ухо, перекрикивая музыку. – Потанцуем?!

У меня все равно не было особого выбора, учитывая то, что он схватил меня за талию и начал дергаться так, будто у него эпилептический припадок, прежде чем я успела что-либо ответить.

– Да!

Неожиданно его рука соскользнула с моей талии прямо на ягодицу и слегка ее сжала.

Ну почему? Почему судьба так меня ненавидит?

– Поменяемся? – услышала я позади себя.

Радеку не хотелось так легко расставаться с добычей. Или моей ягодицей…

– Не тот танец, старина.

– Это, наверное, Госе решать, а не тебе, – парировал Мешко и посмотрел мне прямо в глаза. – Потанцуешь со мной?

– Да, – ответила, вернее, выдавила я, стиснутая во властных объятиях Радека.

Парень недовольно проворчал что-то себе под нос, но в этот момент мимо нас прошла небольшая стайка молодых женщин с такими же глубокими декольте, как и у меня, так что он последовал за ними.

– Я думала, ты не танцуешь, – сказала я.

– Иногда я делаю исключения.

Мешко взял меня за руку, а другую положил мне на талию, пристально глядя на меня своими холодными голубыми глазами. Я смущенно отвела взгляд. Вдруг бодрая музыка сменилась какой-то романтической балладой, и я удивленно посмотрела на музыкантов. Серьезно? Именно сейчас? Да ведь подобные совпадения происходят только в любовных романах! И то исключительно в дешевых, с целующимися парами на обложке.

Тут я заметила сгорбленную фигуру Бабы Яги, которая непривычно бодрым шагом отдалялась от танцпола. Хм…

– К тому же на твоем лице было написано, что тебе нужна помощь, – закончил он небрежным тоном. – Этот парень тебя лапал.

Ничего другого от Мешко я не ожидала.

– Я уже к этому привыкла, – со смехом фыркнула я. – Это старый друг моей соседки Славы. Так уж он устроен.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – неожиданно произнес Мешко.

Он смотрел на меня слегка пугающими льдистыми глазами так напряженно, словно видел впервые в жизни.

– Ох, спасибо, – удивленно ответила я.

Я почувствовала, что краснею. К счастью, Мешко больше ничего не сказал. Он отвел взгляд, уставившись куда-то вдаль, но я успела заметить замешательство в его глазах. Похоже, он удивил сам себя таким неожиданным признанием.

Вопреки своим словам и нежеланию, танцевал он очень хорошо. Это было неожиданно, учитывая, какой он высокий и мускулистый. Я думала, он будет довольно неуклюжим.

Тут я заметила, как танцующие вокруг нас девушки пожирали глазами моего партнера, бросая на меня полные негодования взгляды. Видимо, Мешко говорил правду и на самом деле никогда ни с кем не танцевал.

Я почувствовала себя особенной.

Когда мы уже уходили с танцпола, он спросил:

– Помнишь, как мы набрели на болото?

– Да, а что?

– Ты потом ходила туда?

– Э-э-э… – Я не знала, солгать ему или нет. Я обещала, что никогда больше туда не пойду, но обещание свое, ясное дело, не сдержала.

– Да или нет?

– Всего один раз. Я пошла в лес собирать какую-ту траву для шептухи и решила сходить в ту сторону, но болота так и не нашла, не волнуйся. Я довольно долго шла вдоль ручья, но топи как не бывало. Честно говоря, я специально ее искала, потому что думала, что Баба Яга обрадуется, если я принесу ей растения, сорванные в таком «волшебном месте». – Я показала в воздухе кавычки и закатила глаза.

Мешко нахмурился, а затем потянулся за спину и накинул на голову капюшон. Передо мной снова стоял жрец, для которого моральные принципы были важнее всего. Молодой мужчина, с которым я только что кружилась в такт музыке, куда-то исчез.

– Весна на дворе, может, оно высохло? – предположила я.

– Мне пора, – только и сказал он. – На Лысой Горе скоро начнется пиршество. Нужно прийти туда пораньше, чтобы все подготовить. Мщуй в одиночку ничего не сделает.

– Хорошо, тогда до встречи! – крикнула я ему вслед.

Не понять мне этого парня.