Текст книги "Ведьмы отдыхают"

Глава 3
Неприятные сюрпризы

Поверить не могу, что мы действительно ушли с мальчишника не с пустыми руками, а с женихом! Почему не с какой-нибудь снедью или бутылкой дорогого хмеля? Впрочем, хмеля нам вчера явно было достаточно… Так почему не с пирожными?! На кой черт нам сдалось это чудо?! Ни на первый, ни на второй взгляд он не тянул на мускулистого красавчика, которого хотелось бы похитить, запереть в чулане, а потом завести в доме.

– Божечки мои дорогие! Почему он в нашей ванне? – наверняка пугая дракона, на всю округу заголосила Харриет.

Искренне хотелось надеяться, что обгоревший мужчина, дрыхнущий в пустой ванне, улегся туда обгорать по собственному желанию, предварительно оставив расписку, что не имеет никаких претензий к колдунье, погрузившей его в магический сон, но… Газовый шарфик, перематывающий его запястья, не оставлял места для ложной надежды.

– Тише, Харри! – цыкнула я на подругу.

– Думаете, мы его похитили? – громким шепотом проговорила она. – Но зачем?

– Ради выкупа? – протянула Эмма и тут же выдвинула следующее предположение (еще краше): – Может, он кому-то из нас понравился?

Примолкнув, мы снова посмотрели на похищенного парня. Беспощадное солнце сегодня, по-видимому, светило особенно беспощадно. Выглядела жертва ведьмовского произвола… хорошенько прожаренной.

– Я мать троих детей и шесть лет замужем, – немедленно отказалась от всех притязаний Харри.

– Он не в моем вкусе, – тут же объявила Эмма.

Обе посмотрели на меня.

– То есть вы думаете, я настолько безнадежна, что готова выкрасть чужого мужика и запереть в чулане? – Я огляделась. – Запереть на веранде. Под присмотром дракона.

Сквозь балконные столбики я невольно покосилась на лотосовый пруд. В глубине была видна длинная тень пресноводного дракона. На поверхность прудика изредка вылетали пузырьки, намекавшие, что соседушка не издох, а просто притаился на дне и готов в любой момент явить страшенную морду.

– Божечки мои дорогие, Мэри! Конечно, мы так не думаем, – принялась отпираться Харри, хотя по голосу было слышно, что сильно сомневается.

– Уверена, он попытался забраться в дом. Мы его скрутили и хотели вызвать стражей, – на ходу придумала я замечательную историю, словно уже репетировала речь перед дознавателем.

– Но заснули и забыли вызвать, – дополнила Эмма.

– Точно! – поддакнула я. – Мы не злодейки. Он сам злодейка!

– Злодей, мужской род, – рефлекторно поправила Харри. – И еще, Мэри. Не грызи ногти, весь лак съешь.

Я вдруг поняла, что действительно от нервов принялась кусать ноготь на большом пальце и ходить туда-сюда по веранде.

– Да что там лак. Я себе сейчас пальцы отгрызу!

– Смотри на вещи позитивно, – бодро предложила Эмма. – Теперь мы точно знаем, что палочка где-то в доме. Ты же его вырубила с помощью магии.

– Так и есть! – охнула я. – Я долбанула человека магией, связала шарфиком и оставила жариться на солнце. Меня лишат лицензии и затаскают по судам!

– Ты была не одна! – Харри похлопала меня по плечу.

– Вообще-то мы этого не знаем. – Эмма, как всегда, ловко попыталась выйти сухой из воды, но наткнулась на два возмущенных взгляда и быстро оговорилась: – Но в ванну мы его точно укладывали втроем.

– Давайте, что ли, затащим бедненького в комнату? – предложила Харриет. – Пусть лучше проснется на диване, чем в лохани.

– Да, и руки ему надо развязать, – согласилась я и перегнулась через высокий бортик, чтобы распутать пленнику запястья. Завязано было с душой, сложным узлом. Я так не умела, разве что воспользовалась магической палочкой.

– Я что думаю, – вдруг протянула Мими, – пусть он проснется на скамейке в парке. Все равно после магического сна не сразу вспомнит, что происходило.

– Верно, – согласилась я. – Завтра свадьба. Вряд ли он бросится в участок писать жалобу, ему жениться надо. Мы успеем сбежать.

– Девочки, а если с ним в парке случится что-нибудь плохое? – жалобно вставила Харриет.

– Его невесту к шаману возил лучший друг, а он весь день обгорал на солнце в нашей ванне, – напомнила я.

– И что? – не поняла Харри.

– Все самое плохое с ним уже случилось.

Сумерки в Блэкроке мгновенно перерастали в непроницаемый мрак, с которым с трудом справлялись даже магические фонари. Когда мы выудили Паскаля из лохани, стало темно, как в склепе. Натуральная ночь! И только стрелки часов упрямо показывали время ужина.

Понятия не имею, как мы затаскивали жениха в ванну, не иначе как в кураже и мстительном угаре, но вытаскивать тело… в смысле, неподвижного мужика оказалось тяжко. Сначала пытались подпереть его с двух сторон и в вертикальном положении, как будто он шел собственными ногами, выволочь из дома на улицу, но вчетвером мы не поместились в узком дверном проеме веранды. Потолкались, пару раз шмякнули жертву о косяк и, уложив на пол, нехитро вынесли в гостиную за конечности.

Транспортировка Паскаля проходила слаженно и бодро, но недалеко от входной двери случилась неожиданность: он начал приходить в сознание. Обычно заклятье сна, если его не снимали магией, действовало не меньше суток, но тут что-то пошло не по плану. Жених открыл глаза, посмотрел на меня снизу вверх осмысленным взглядом и, не пытаясь вырваться, спросил:

– Куда мы едем?

Мы застыли. Я держала руки, подруги – ноги, и все дружно были готовы уронить мужика на мраморный пол.

– Спи! – выпалила я. – Мы тебе снимся. Завтра женишься, приключения закончатся, и будет сниться только супруга.

Паскаль послушно закрыл глаза и снова провалился в магический сон.

Не успели мы перевести дыхание, как сквозь тонкие стены гостевого дома донесся стук подъехавшего экипажа. Карета определенно остановилась напротив «Ваенды», и я почувствовала, как меняюсь в лице.

– Прячем жениха! – скомандовала подругам.

В темноте мы дернулись в разные стороны, словно хотели беднягу не припрятать, а четвертовать. Харриет выпустила ногу, потом быстро подняла, снова с грохотом уронила. Не удивлюсь, если завтра Паскаль к алтарю не пойдет, а похромает.

– Ты его покалечишь! – тихо заворчала я.

– Извини, – пропыхтела она. – Я никогда не прятала мужчин.

– Тебя послушать, так мы этим каждый день занимаемся, – прошептала Эмма. – На счет «три» двигаемся в комнату к Мэри.

– Почему в мою? – возмутилась я. – Она самая дальняя!

– Так вот именно!

Стук в дверь застал нас на выходе из гостиной. Мы снова замерли, рассчитывая, что нежданный гость уберется восвояси.

Время шло, шагов слышно не было. Казалось, подлец ждал, когда мы выроним похищенного человека и выдадим себя с головой. Наконец, когда удерживать Паскаля над полом не мог заставить даже страх оказаться засуженными за жестокое обращение с мужчинами, послышался стук отъезжающего экипажа. Была ли это карета, доставившая визитера, или какая-то другая, оставалось неясным.

– Надо проверить, – прошептала Эмма.

Мы осторожно опустили жениха на пол, и я на цыпочках подобралась к входной двери. Сквозь просветы в бамбуковых ставенках в комнату проникали косые лучи от магического светляка, горящего в стеклянном фонаре под козырьком. Осторожно раздвинув дощечки, я посмотрела наружу и едва не отпрянула от окна.

Появление Харви Крейва, похоже, выяснившего название нашего гостевого дома в туристической лавке, оказалось неприятным сюрпризом. Прислонив к стеклу раскрытый блокнот, он что-то писал на странице. Видимо, черкал очередную записку.

Харви перевел взгляд от листика, встретился со мной глазами и опустил ежедневник.

– Откроешь? – донесся приглушенный стеклянной преградой и деревянной стеной голос.

– Нет.

– Мэри, открой ему. Это выглядит подозрительным! – прошептала из глубины дома Эмма.

Наигранно зевнув, мол, ты разбудил меня, беспардонная скотина, я выскользнула на крыльцо. От сквозняка в доме моментально ожили ветряные трубочки, тишина наполнилась перезвоном. Дверь я поскорее закрыла и одарила бывшего жениха вопросительным взглядом:

– Что ты здесь забыл?

Места он занимал меньше, чем сундук Великий Руперт, но почему-то под козырьком, казалось, было негде развернуться.

– Тебя. Мне нужна помощь профессиональной колдуньи.

– Я в отпуске.

И еще кое-что… У нас на полу дрыхнет ваш жених, а я вчера посеяла магическую палочку. Теперь, по словам шамана, она где-то цветет и дурно пахнет. Даже не знаю, что в этом бедламе паршивее.

– Помнишь, я спрашивал о Паскале? – спросил Харви. – Он исчез.

Некоторое время в тишине мы разглядывали друг друга. Было слышно, как стрекотали цикады, мошкара билась о стеклянные стенки фонаря под козырьком, а в открытом окне Эмма шипела сквозь зубы:

– Харри, ты можешь тащить аккуратнее?!

– Они передвигают дорожный сундук, – соврала я.

Мгновением позже изнутри донесся ужасный грохот. На секунду показалось, будто крыльцо под ногами содрогнулось, но скорее всего, я сама подпрыгнула от неожиданности. В комнатах вспыхнули окна, а фонарь, наоборот, затрещал и погас. Нас окутала сизая темнота.

– Божечки мои дорогие, он точно что-нибудь сломал! – взвыла Харриет, напрочь забыв про конспирацию. – Мими, почему ты его отпустила?!

– Ты сейчас скажешь, что она взяла сундук напрокат, – словно прочел мои мысли лучший юрист северных земель, – но почему мне кажется, что они перетаскивают чье-то тело?

– А знаешь, Харви…

– Что, Мариса? – вежливо уточнил он.

– Будь моим судебным заступником! – выпалила я.

Всегда считала, что если врага превратить в союзника, то можно избавиться от бессонницы и спокойно спать ночами. Зачем нам перетаскивать жениха в парк на собственных закорках? Пусть этим займется мой юрист, тем более что он атлетически сложен, значит, покрепче нас троих будет. И еще он приехал в экипаже, по-прежнему перегораживающем проезд возле гостевого дома.

Этот «покрепче и с экипажем» выгнул брови. Обе сразу. Наверное, жест демонстрировал крайнее удивление. У Харви Крейва вообще всегда были некоторые проблемы с мимикой. Рожа вечно оставалась непроницаемая.

– Со скидкой в девяносто процентов, – деловитым тоном добавила я.

– И ты со мной поужинаешь, – добавил он, начав торговаться.

– Конечно, нет, – перебила я самым любезным тоном. – Я не ужинаю с бывшими.

– И много у тебя накопилось бывших за два года? – быстро спросил он, не сводя глаз с моего лица.

В одной умной книжке… Ладно – боже! – зачем врать? В одном дамском альманахе со статьей «Есть ли жизнь после расставания?» писали, что мужчины плохо ориентируются во временных промежутках и просто не способны запомнить, сколько лет назад предложили влюбленной дурочке стать обычными друзьями. Ну или друзьями с привилегиями. Насколько уж хватит наглости. Харви Крейв прекрасно помнил, когда именно решил, что предложить мне дружбу вместо брака – отличная идея.

– Ты последний, – ляпнула я.

– Хорошо, я согласен. – Он протянул раскрытую ладонь, предлагая скрепить соглашение. – Договорились, Мариса.

Без колебаний я крепко сжала его пальцы. Ладонь у Харви была теплая и сухая, а пожатие крепкое. Без дурацкого мужского высокомерия и бесящего кокетства, когда вялым, безжизненным жестом стараются подчеркнуть, что боятся сломать даме пальцы.

– И дай мне расписку, – потребовала я.

– За расписку тебе придется со мной поужинать.

– Точно нет.

– Тогда поверить на слово, – предложил он.

– В таком случае прощай, Харви. – Я решительно высвободилась.

– Стой, Мариса! Ты победила. – Он раскрыл блокнот, взял спрятанную между страниц перьевую ручку и вывел несколько быстрых строк. – Поверить не могу, что действительно даю расписку!

– Я думала, что ты любишь писать разные… письма, – подколола я, проигнорировав мрачный взгляд.

Разлинованный лист был без колебаний выдран и передан мне. Подпись у лучшего юриста северных земель была на загляденье неразборчивая и витиеватая. Захочешь – не подделаешь. Зато и ни с какой другой не перепутаешь.

Я открыла входную дверь и под звон ветряных трубочек предложила гостю действовать:

– Забирай.

– Кого? – не понял Харви.

– Лучшего друга. Иначе свадьбу пропустит.

– Что ты имеешь в виду, говоря «забирай»? – вкрадчиво уточнил он, следом за мной перешагивая через порог.

Пока мы договаривались, Эмма с Харриет дотащили спящего жениха до дивана в гостиной и со скромным видом стояли за спинкой этого самого дивана. На мой взгляд, лучше бы оставили человека на полу, но сейчас он приминал лопатками подушки и был бережно накрыт клетчатым пледом. С головой. Ноги остались торчать на виду.

– Дамы, давно не виделись, – поздоровался Харви.

– С сегодняшнего утра, – согласилась Эмма.

– Как ваши дела, господин Крейв? – демонстрируя потрясающую вежливость, спросила Харри.

– Куда как лучше, чем у вашей подруги, – покосившись на меня, заключил он. – И точно лучше, чем у Паскаля.

– Божечки мои дорогие! Тут вы совершенно правы, – совершенно серьезно кивнула Харриет. – У Паскаля сегодня день точно не задался. Хорошо, что он его проспал.

Мими толкнула нашу болтушку локтем, намекая, что той следовало прикусить язык, и они шустро ретировались в спальню.

Некоторое время в молчании мы с Харви смотрели на дверь, из-за которой неслись престранные звуки возни и невнятные обрывочные фразы. Дурак бы догадался, что мои дорогие подружки толкались перед замочной скважиной и спорили, кто будет подглядывать первой, а кому стоять с перевернутым стаканом и напряженно подслушивать. Впрочем, учитывая толщину стен, подслушивать было просто.

Харви приподнял покрывало. Некоторое время с непроницаемым видом он изучал физиономию приятеля. Что-то мне подсказывало, что лицо неудачливого пленника теперь украшали не только солнечные ожоги.

– Что здесь произошло? – Он вновь закрыл Паскаля пледом. Опять с головой. Не пойму, что за садизм? Люди не умеют дышать пятками!

– Ты спрашиваешь в качестве его друга или моего судебного заступника? – осторожно уточнила я.

– В качестве обоих.

– Оказалось, что Паскаль весь день отсыпался в «Ваенде», – коротко пояснила я.

О ванне и газовом шарфике решительно умолчала. Пусть лицо у Харви выглядело непроницаемым, но оно было непроницаемо как-то по-особенному. Видимо, в преддверии нервного тика.

– Оказалось? – повторил он, словно вдруг обнаружил у себя проблемы со слухом.

– Ну, такое иногда случается после девичников. Некоторые события начисто стираются из памяти, а потом вечером находятся потерянные люди, спящие на веранде под чутким присмотром пресноводного дракона.

Я пожала плечами, всем видом демонстрируя, что ничего странного не произошло. Подумаешь, обнаружили потерянного жениха на веранде. С кем такого не случалось? Нет, понимаю, что ни с кем такого никогда не случалось, просто нам чуточку не повезло вчера угоститься очень мутным хмелем.

– Он не спит, а околдован заклятьем сна, – внес ясность Харви.

В магии он всегда разбирался неплохо. Мерзавец.

– Думаешь, я не заметила? – развела руками. – Уверена, всему есть логическое объяснение.

– Какое?

– Он наверняка хотел нас ограбить, – выдвинула я ту самую версию, которая исключала похищение чужого будущего мужа. – Так что это была самооборона. Никакой причины лишать меня магической лицензии.

В разговоре наступила натужная пауза, длящаяся непозволительно долго. По всей видимости, Харви пытался отыскать приличные слова, но никак не находил.

– Мариса… – Он кашлянул, совершенно точно подавившись каким-то ругательством.

– Что?

– Теперь я понимаю, зачем тебе понадобился судебный заступник.

– И ты дал мне расписку.

– Помню. – Он все-таки стянул с дрыхнущего друга плед и скомандовал: – Госпожа колдунья, снимите заклятье. Я отвезу Паскаля в гостиный двор.

– Боюсь, что не получится, – расписалась я в полном магическом бессилии. – Своими ногами он до экипажа не дойдет.

– Ты разучилась колдовать? – Харви честно старался быть терпеливым, но в голосе сквозили раздраженные интонации.

– Умения по-прежнему при мне, но не магическая палочка.

– Мариса, ты потеряла рабочий артефакт?! – рыкнул он.

– Боже мой, ты что, на самом деле на меня рявкнул?! – без преувеличений опешила я.

Не то чтобы в прошлом Харви никогда на меня не рычал, но мы вообще-то два года назад расстались. Нельзя отчитывать бывшую девушку только потому, что когда-то она носила статус девушки действующей. Вслух, конечно, ничего подобного я не высказала. Будем честны, не та ситуация.

Я развела руками, всем видом демонстрируя, что все под контролем, хотя дурак догадался бы, что ничего под контролем не было.

– Вчера куда-то палочку убрала, чтобы не потерять, и пока не вспомнила, куда именно.

– В твоих словах есть логика?

– Конечно, просто ты не способен ее проследить.

– Даже не буду комментировать… – выдохнул он едва слышно.

– И не надо, – согласилась я. – Тебе помочь перевалить Паскаля на спину?

Выразительный взгляд говорил лучше любых слов, что Харви думает насчет женской помощи.

Тащить лучшего друга, безвольным кулем висящего на закорках, по всей видимости, оказалось тяжело. И еще непривычно. Лучший юрист северных земель клонился к землям южным, в прямом смысле этого слова, и багровел лицом. Больше всего меня интересовало, как он планировал преодолевать ступеньки на крыльце.

Эмма с Харриет вышли из укрытия, чтобы проводить обоих гостей, одного без сознания, а второго пока еще в сознании. Так что за спуском мы следили втроем, затаив дыхание. Ничего более захватывающего, чем мой бывший, большой неповоротливой черепахой сползающий со ступенек, в жизни своей не видела! Уверена, он гадал, что лучше: уронить лучшего друга или чувство собственного достоинства.

Однако ни того, ни другого терять не пришлось. Кучер, дожидавшийся возвращения хозяина, бросился на помощь. В карету жениха усадили без передряг. Даже никто не сорвал поясницу.

– Когда он проснется? – спросил Харви, прежде чем уехать.

– Часа через полтора? – задумалась я.

– Прозвучало неуверенно, – прокомментировал он.

– Или через два… Но скорее всего, через пять.

– И все-таки? – стараясь говорить терпеливо, уточнил Харви.

– К утру, – заявила Харриет и тут же пояснила: – Мы его уронили, когда перекладывали на диван, и он ударился головой. Только ему об этом, господин Крейв, пожалуйста, не говорите. Ни к чему перед венчанием расстраивать человека.

Если бы убийственные взгляды Харви Крейва наносили смертельные раны, мы бы трое издохли под каретой, украшенной гербом дорогого гостиного двора. Однако взглядом мой бывший никого не убивал, поэтому нам грозила смерть от голода. У меня вообще на нервной почве всегда просыпался волчий аппетит и засыпала сила воли. Скромность вместе с нею.

– Слушай, Харви… – Я заглянула в салон, прежде чем кучер закрыл дверцу. – Ты же едешь в центр города? Может, подкинешь нас до улицы с едальными?

– Хорошего вечера, Мариса, – сухо ответил он и укатил по озаренной фонарями улице.

Не прошло и получаса, которые я провела, обследуя дом в поисках родненькой магической палочки, как в дверь снова постучались. Мы напряженно переглянулись, готовые к очередным неприятностям, но на пороге стоял доставщик еды с корзинкой из ресторации «Морской конек».

– Ты знаешь, Мэри, – чуть позже протянула Эмма, с удовольствием втягивая ароматный дымок запеченной рыбы, – кажется, я понимаю, почему ты была в него влюблена.

– Согласна, – кивнула Харриет, не испытывавшая добрых чувств к моему бывшему даже в то время, когда я тайком покупала фату и планировала превратиться в мать семейства. – Эдди никогда не придет в голову заказать еды домой просто из мысли, что мы с детьми хотим поужинать. Он скорее предложит самой сходить на рынок за продуктами и приготовить ужин на всех. Включая его маму.

Вообще было у меня подозрение, что Харви просто пытался оставить нас дома, чтобы завтра – не знаю – не вытаскивать из городского участка. Однако мудрые мысли я оставила при себе и взялась за еду. Бесплатный ужин из хорошей ресторации и в Блэкроке бесплатный ужин. Тем более что я плохо помнила, чем лакомилась вчера в «Морском коньке».

– Но, Мэри! – продолжала вычитывать Харриет. – Не теряй голову и помни, почему вы с Харви расстались. Никто не застрахован от курортной интрижки с бывшим.

– Не обобщайте, пожалуйста, – намекнула Мими, что, в отличие от некоторых (меня), она-то уж давным-давно застраховала себя на кругленькую сумму от странностей в личной жизни.

На следующее утро я проснулась с мыслью, что только извержение вулкана Блэкрок или наводнение остановит меня от похода на пляж. Предвкушая освежающее купание в чистейшем море, собрала повыше спутанные кудри. Не с первого, конечно, раза и не очень аккуратно, но вполне пристойно. Натянула полосатый купальный костюм, тот самый, из-под пальто. Надела провокационное пляжное платье из полотна с вязаными цветами, через просветы которых мелькала обнаженная кожа…

И тут раздался стук в дверь.

Прилично напрягшись, я прислушалась к тишине дома. Никто открывать не торопился. По всей видимости, подруги также замерли в ожидании, кто впустит в дом очередные неприятности, ведь ничего хорошего – ну, кроме вчерашнего ужина – неурочные визиты нам еще не приносили. В голову даже пришла дурацкая, совершенно абсурдная мысль, что в отпуске неожиданный стук во входную дверь можно причислить к стихийным бедствиям, грозящим моей долгожданной встрече с морем.

Из спален мы с подругами вышли одновременно. Мигом стало ясно, что открывать придется той из нас, кто успела причесаться, одеться и даже подушиться цветочным благовонием – мне.

Я хотела уже проверить, кто там появился с утра пораньше, сквозь ставенки, но с улицы вдруг заблеял Броди:

– Дамы, откройте!

В недоумении мы переглянулись.

– Мы же утром не собирались ехать на экскурсию? – не очень-то уверенно протянула растрепанная Харриет.

– Надо проверить ежедневник. – Эмма широко зевнула, прикрыв рот. Она не надела очки. Взгляд казался недоуменным, а лицо – ужасно растерянным.

– Откройте! – выл под дверью гид.

– Броди, мы доплатили, чтобы ты нас по утрам будил? – с претензией высказала я, открывая дверь, и подавилась словами.

Гид заявился в «Ваенду» не один. Вместе с ним за порогом стояли стражи в черных форменных одеяниях, и, очевидно, они не являлись телохранителями Броди. Я отказывалась верить собственным глазам и чувствовала, как меняюсь в лице. Долгую секунду под звон ветряных палочек изучала нежданных визитеров.

– Мэри, что происходит? – Подружки выглянули у меня из-за плеча и при виде стражей остолбенели.

– Госпожа Мариса, вас троих хотят арестовать, – с искренним сожалением сообщил Броди.

– За что? – спросила я у стража.

– За похищение, – хмуро ответил он.

Что это получается? Жених очухался и, вместо того чтобы втискиваться в свадебный костюм и мчаться навстречу семейной жизни, бросился в городской участок строчить жалобу? А скотина Харви Крейв, наплевав на наше соглашение, подсказал, на чьей именно веранде женишок хорошенько загорел!

– И кого же мы похитили? – сощурилась Эмма, пытаясь разглядеть стража.

– Телегу, – последовал ответ.

– А?!

Оказалось, что остановить от похода на пляж меня способно не только стихийное бедствие, но и двое стражей в форме, забравших нас в участок для разбирательства. Впрочем, неожиданный арест в утренний час можно приравнять к стихийному бедствию! Внезапному и разрушительному.

– Божечки мои дорогие, какой смертельный позор! – стонала Харриет, когда нас троих усадили в черную тюремную карету с решеткой на окошке и повезли в городской участок. – Меня, мать троих детей, арестовали за похищение телеги!

– Зато теперь будет что внукам рассказать, – мрачно заметила Эмма, поправив соскользнувшие с носа очки.

Внутри было душно, как в аду. Подозреваю, что заключенных специально возили в немыслимой жаре, чтобы народ приезжал в участок готовенький, плохо соображал и соглашался абсолютно со всеми обвинениями просто из благодарности, что их вытащили из преисподней и дали вдохнуть свежего воздуха.

– Можно подумать, до этого момента мне было нечего рассказать! – насупилась она. – На кой черт нам понадобилась телега?

– И почему телега без лошади? – согласилась Эмма, обведя нас задумчивым взглядом. – Мы кого-то впрягли?

– Жениха? – осторожно предположила я.

– Думаешь?! – взвизгнула Харри, но мигом втянула голову в плечи и пробормотала: – Бедный Паскаль.

Вообще-то я думала, что жениха мы действительно украли и довезли на чужой телеге, но озвучивать предположение, находясь в тюремной карете, было неосмотрительно. Но почему телега без лошади?

Через полчаса ответ нашелся. Он обрушился на нас в дознавательской комнате, где, в отличие от тюремной кареты, стоял страшный холод. Видимо, испортились охлаждающие амулеты.

– Это она! – тряс пальцем совершенно незнакомый тип с глазами навыкате, подозреваю, что выкатились они все-таки от возмущения. – Она махнула своей указкой, оживила на телеге крылья и улетела!

Очевидно, под «указкой» подразумевалась магическая палочка. Надежда, что потерянный артефакт был потерян в «Ваенде» или даже утоплен в лотосовом озерце, таяла предрассветным дымом. Расширять географию поиска мне решительно не хотелось, но факты говорили сами за себя. Паскаля мы перевозили заколдованным, а значит, только черт знал, где цвела и подванивала моя ненаглядная палочка.

– «Улетела» – это метафора или прямой смысл? – тихо спросила Эмма, очевидно, пытаясь разобраться в том, что случилось той ночью, когда весь отпуск пошел наперекосяк.

– Ме-та-чего? – проблеял мужичок и заорал на ухо измочаленному стражу, видимо, дежурившему в участке не первые сутки: – Так и запишите, господин страж, они меня еще и оскорбляют!

От крика потерпевшего блюститель порядка вздрогнул, как будто проснулся, и рявкнул:

– Тихо! Сядьте!

Мы с подружками мгновенно заземлили пятые точки на деревянных расшатанных стульях, стоящих по другую сторону старого стола с исцарапанной столешницей.

– Вы тоже сядьте, пострадавший, – приказал страж.

Разворошив неприлично измятые, словно на них спали, рукописные листы, он вытащил нужную страницу и принялся зачитывать нудным голосом:

– Значит, эти три госпожи взяли у вас напрокат на сутки телегу.

– Повозку для катания детей, маленьких гостей нашего острова. Прошу учитывать, что с каждого катания я плачу налоги в королевскую казну.

– Между прочим, мы гости вашего острова. Без нас вы бы не платили никаких налогов, – философски напомнила Эмма.

– Помолчите, подозреваемая, – цыкнул страж, проверил бумаги и добавил: – Госпожа Уилсон. Значит, они взяли на сутки телегу…

– Повозку, – поправил типчик.

– Оживили на телеге поддельные крылья, – проигнорировал страж, – и улетели к звездам. Я ничего не перепутал?

Он посмотрел на мужичка.

– Ничего! – убежденно кивнул он и снова указал в меня пальцем: – Она оживляла. Сутки прошли, а повозка не вернулась.

Вообще от хороших хозяев телеги не сбегают.

– Что? – не поняла я, когда вдруг в комнате дознаний случилась пугающая тишина и все уставились на меня, как на чокнутую. – Я снова говорила вслух?

– Громко, – согласилась Эмма.

– А она, господин страж, – карающий перст пострадавшего устремился в ее сторону, – продала мне страховку! Так и сказала, что если вдруг повозка не прилетит обратно, то я получу деньги!

– Я? – опешила Эмма.

– Пять золотых им отдал!

Похоже, еще чуть-чуть, и нас объявят не только угонщицами, но и мошенницами.

– Дамы, вам есть что сказать? – Страж бросил на нас хмурый взгляд.

Сказать нам было решительно нечего, потому как воспоминания о позапрошлой ночи по-прежнему скрывались во мраке. Даже если история звучала сущей дикостью, оставалось верить на слово абсолютно всем: и честным королевским подданным, и откровенным лжецам.

Мы взяли повозку без лошади и залога, стрясли деньги на страховку, а потом она от нас сбежала? В голову приходила дурацкая мысль, что новоявленная «перелетная птица» умчалась на гнездование. В конце лета вернется с крошечными крылатыми повозочками, и у мужика появится целый обозный караван.

– Господин, предлагаю договориться, – деловым тоном заговорила Эмма и даже положила сцепленные руки на стол. – Мы вернем вам повозку и разойдемся с миром.

– Мэри прекрасно умеет искать потерянные вещи с помощью магии, – чуточку заискивающе улыбнулась Харриет, всегда считавшая, что вежливость и улыбка могут растопить любое сердце.

Они не учли маленькую деталь: чтобы найти повозку с помощью магической палочки, для начала нужно отыскать саму магическую палочку. Мы попали в замкнутый круг.

– Не нужна мне ваша старая повозка, – фыркнул пострадавший и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула.

– Нет, постойте! – охнула я. – Это не наша, а ваша повозка. Мы ее непременно вернем, раз взяли!

– Не надо ничего возвращать, просто отдайте за нее деньги! – Мужичок озвучил сумму, на которую, пожалуй, можно было бы приобрести большую карету. И даже страж показался по-настоящему впечатленным.

– Вы послушайте его! – фыркнула Эмма. – И страховку решил получить, и денег с нас стрясти?

– Мошенник, а с виду приличным мужчиной кажется! – поддержала Харриет. – И не стыдно же!

– Вам должно быть стыдно! – заявил этот приличный только с виду мужчина. – Именно вы подзуживали подругу: оживи крылья да оживи крылья!

– Какой наглый поклеп! – возмутилась Харриет. – Я, между прочим, мать троих детей!

– Прекратите скандалить! – цыкнул страж.

– А вы мне рот не затыкайте, уважаемый! – неожиданно взбеленилась Харри. – Благородную женщину обвиняют в немыслимых вещах, а вы молчите и что-то все время записываете! Вы, уважаемый, тоже мошенник, раз защищаете аферистов!

После яростной отповеди последовала напряженная пауза. Страж нехорошо сощурился, на лице дернулся мускул. Мы замерли, а Харриет, осознав, что ее очень не вовремя понесло, съежилась и старательно изображала раскаянье.

– Мадам, вы оскорбляете стража порядка…

– Ой, – испуганно согласилась она.

– На вашем месте, дамочки, я искал бы очень хорошего судебного заступника! – процедил блюститель порядка, забыв уточнить, каким образом можно найти судебного заступника из участка.

Нас определили в душную тюремную камеру с толстыми решетками. «До выяснения обстоятельств по угону телеги», но вообще на трое суток. Никогда прежде я не была так далеко от моря, как в тот момент, когда в застенке экзотического острова за нами с грохотом захлопнули решетку и длинный ключ проскрежетал в замочной скважине. Замок, к слову, почему-то был навесной.

Броди в тюряге, похоже, держали за своего. Он следил, как нас запирали, заламывал руки и выглядел ужасно расстроенным, словно у него арестовали родных сестер.

Не знаю, конечно, откуда такое сочувствие. Может, за каждого отдыхающего, попавшего в неприятности, его штрафовали. Или он просто планировал заработать на экскурсиях, а тут такой неожиданный поворот. Честное слово, дорогой гид, мы сами в коллективном шоке.

– Дамы, почему же вы не вернули эту несчастную телегу? – расстроенно укорил он.