Текст книги "Секс в большом городе"

5

В постели с моделью

Вечер пятницы. Неожиданное появление некоего Грегори Рока, режиссера-документалиста, вызывает в баре «Бауэри» легкое оживление. Мистер Рок, автор таких скандально известных фильмов, как «Д. Р. Ф.» («Джеральд Рудольф Форд») и «Манкиз», шествует в довольно задрипанном твидовом пиджаке, опустив глаза долу. За ним следует стайка юных созданий – шестеро новых моделей известного модельного агентства. Среди них нет ни одной старше двадцати одного года (двоим вообще по шестнадцать), и половина из них в жизни не видела ни одного фильма мистера Рока и, положа руку на сердце, плевать на это хотела.

Роль буксиров, обеспечивавших непрерывность движения и сохранность состава, выполняли Джек и Бен, «моделепоклонники» – два инвестора-предпринимателя лет по тридцать – молодые люди с незапоминающимися чертами лица, если не считать кроличьи зубы одного и модный нагеленный «ежик» другого.

На первый взгляд компания производила впечатление веселой беззаботной тусовки. Девушки сияли улыбками. Мистер Рок занял место у стены в окружении своих чирикавших красоток, а молодые люди расселись по краям, будто оберегая мистера Рока от посягательств на его уединение или, упаси Господь, на его дам.

Мистер Рок то и дело склонял голову то к одной, то к другой девушке, на лету подхватывая нить обрывочных разговоров. Молодые люди были полны жизни и энергии. На самом же деле все было вовсе не так картинно, как могло бы показаться со стороны. Если хорошенько приглядеться, удалось бы различить налет усталости и скуки, тенями старости залегший на лицах юных див. Им нечего было сказать мистеру Року и уж тем более друг другу. Но у всех присутствующих была своя работа, и все ее усердно выполняли.

Так они и сидели, сияя великолепием, пока наконец не набились в лимузин мистера Рока и не отправились в клуб «Туннель», где мистер Рок, вяло потоптав танцпол с одной из красоток, наконец осознал, что умирает со скуки, и уехал домой в полном одиночестве. Девочки же остались и принялись за наркоту, а потом Джек, тот самый, с «ежиком», схватил одну из них за руку со словами: «Ну ты, сучка!» – после чего она послушно пошла к нему домой. Там он предложил ей еще дури, а она сделала ему минет.

Такого рода сценарии буквально каждый вечер разыгрываются в клубах и ресторанах, где неизменно собираются очаровательные юные фотомодели, слетающиеся в Нью-Йорк, как пчелы на мед, и их спутники, мужчины вроде Джека и Бена, превратившие обхаживание и, по возможности, соблазнение юных манекенщиц в дело всей своей жизни. Позвольте представить – моделепоклонники.

Моделепоклонники – порода особая. Они на ступеньку выше обычных бабников, которые готовы трахать все, что движется. Моделепоклон-ников интересуют не столько женщины, сколько манекенщицы. Они обожают их за красоту и ненавидят за все остальное. «За глупость, мишуру, беспринципность, искушенность», – объясняет Джек. Моделепоклонники обретаются в не-ком подобии параллельной вселенной, с собственными планетами («Нобу», бар «Бауэри», «Табак», «Флауэрз», «Туннель», «Экспо», «Метрополис»), спутниками (многочисленными квартирами, в большинстве своем в районе Юнион-сквер, которые крупные модельные агентства снимают для своих манекенщиц) и богинями (Линда, Наоми, Кристи, Эль, Бриджит).

Добро пожаловать в их мир. Довольно гнилой мирок.

Моделепоклонники

Не каждый мужчина может стать моделепоклонником.

– Чтобы спать с моделями, нужно быть богатым, красивым и/или принадлежать к артистической богеме, – объяснил Баркли.

Сам он – многообещающий художник с лицом ангела Боттичелли, обрамленным светлыми волосами, стриженными в кружок. Живет он в небольшой мансарде в Сохо, которую оплачивают его родители, как, впрочем, и остальные его расходы, что неудивительно, когда твой отец – крупнейший производитель пластиковых вешалок в Миннеаполисе. Это значительно облегчает Баркли жизнь, поскольку жизнь моделепоклонника обходится недешево – чего стоят одни расходы на коктейли, ужины, такси из одного клуба в другой, наркотики – в основном марихуана, но изредка и героин с кокаином. Кроме того, на все это уходит уйма времени. Родители Баркли полагают, что все свое время он проводит в мастерской за работой, в то время как на самом деле он дни напролет планирует свои бессонные ночи с манекенщицами.

– Честно говоря, не понимаю всех этих охов и ахов вокруг моделей, – говорит Баркли. Он вышагивает по своей мансарде в кожаных джинсах и с обнаженным торсом. Волосы его еще не успели высохнуть после душа, а на груди виднеются три хилых волоска. Модели его обожают. Считают его модным и милым. – Главное – обращаться с ними как с простыми смертными, – продолжает он, прикуривая сигарету. – Нужно уметь себя держать – входишь и сразу направляешься к самой шикарной из них – иначе пиши пропало. Это как с собаками: главное – не дать слабины.

Звонит телефон. Ханна. У нее съемки в Амстердаме. Баркли ставит телефон на громкую связь. Ей одиноко, и она обкурилась.

– Я так по тебе соскучилась, – стонет она. Ее голос как змий, свивающийся в кольца в тщетных попытках скинуть собственную кожу. – Был бы ты здесь, я бы тебе так отсосала… О-о-о-о… Это такой кайф, милый.

– Вот так-то, – подмигивает Баркли. Он прикуривает косяк и заводит разговор с Ханной, запустив пятерню в шевелюру: – Покурим вместе, моя сладкая?

– Есть два вида моделепоклонников – те, кто с ними спит, и те, кто не спит, – заявляет Корте фельске, автор книги под названием «Пустозвон», романа о человеке, который проводит жизнь в погоне за моделями. – Возглавляют всю эту братию супермоделепоклонники, то есть те, кого чаще всего можно встретить в обществе Эль Макферсон, Бриджит Халл, Наоми Кэмпбелл. Такие водятся везде, где есть модели, – в Париже, Милане, Риме, – продолжает мистер Фельске. – У них уже есть определенный вес в мире моды. Им ничего не стоит снять пару моделей. Они из них веревки вьют.

Но далеко не все моделепоклонники – птицы высокого полета. В Манхэттене, главном перевалочном пункте для всех начинающих моделей, достаточно одного состояния. Взять, к примеру, Джорджа и его партнера Чарли. Каждый вечер Джордж и Чарли вьюодят в свет толпы манекенщиц – иногда по двенадцать человек кряду.

Джордж и Чарли сошли бы как за среднестатистических европейцев, так и за ближневосточных бизнесменов, но на самом деле они из Нью-Джерси. Занимаются они импортом-экспортом, и хотя им еще нет и тридцати, каждый из них стоит по нескольку миллионов.

– Бедняге Чарли никогда не обламывается, – смеется Джордж, докручиваясь в кожаном кресле за массивным столом красного дерева в собственном офисе. Пол устелен восточными коврами, на стенах – оригиналы картин мастеров. Джордж объясняет, что на секс ему наплевать. – Это такой вид спорта, – говорит он.

– Для этих ребят девочки – всего лишь очередной трофей, – соглашается мистер Фельс-ке. – Для кого-то это способ избавиться от собственных комплексов, для кого-то – возможность пофанфаронить.

Джордж рассказал, что в прошлом году от него залетела девятнадцатилетняя модель. Они были знакомы чуть больше месяца. Сейчас у них девятимесячный ребенок. Он с ней больше не встречается. Она предъявила ему свои требования: 4500 долларов в месяц в качестве алиментов, страховой полис на 500000 долларов и 50000 долларов в фонд образования ребенка.

– По-моему, это слегка чересчур, вы не находите? – ухмыляется Джордж. Улыбка обнажает зубы с сизым налетом…

Девочки Вильгемины

Так как же попасть в число избранных?

– Модели – существа стадные, – объяснил Баркли. – Перемещаются они исключительно толпой – тусуются своими компаниями, живут по нескольку человек в одной квартире. В одиночку они сразу теряются, а вместе они – сила. Любой перед ними пасует. С другой стороны, это может оказаться тебе на руку, – продолжает он свою лекцию, – поскольку, если в одном месте собралось двадцать фотомоделей, твоя избранница наверняка окажется не самой красивой – следовательно, твои шансы возрастают. Если она одна и выбирать не приходится, она оказывается хозяйкой положения. Если же ты подходишь к компании из четырех-пяти манекенщиц и обращаешься к одной из них, ей это льстит, поскольку она мгновенно чувствует свое превосходство.

Главное – познакомиться с первой. Лучше всего это делать через знакомых.

– Стоит заполучить одобрение одной, – говорит мистер Фельске, – и тебя тут же принимают за своего.

Три года назад Джордж случайно встретил в клубе свою бывшую одноклассницу, чей кавалер оказался букером одного модельного агентства. Через него Джордж познакомился с кучкой моделей. У него была наркота. Кончилось все тем, что они всей толпой отправились к ним домой. Наркоты хватило аж до семи утра. По ходу дела он с одной переспал. На следующий день она согласилась с ним встретиться, но только при условии, что остальные тоже придут. Он пригласил их всех на ужин. И понеслось.

– Так все и закрутилось, – заключил он.

Сейчас Джордж знает наперечет все модельные квартиры – приют новоиспеченных моделей, где за каких-то пятьсот долларов в месяц пятеро девочек жмутся по своим койкам в двух-трех тесных спальнях. Но нельзя терять бдительность – девочки приходят и уходят и нужно постоянно поддерживать отношения как минимум с одной из квартиранток. Источник же неиссякаем.

– Нет ничего проще, – говорит Джордж. Он поднимает трубку и набирает номер.

– Алле, можно Сюзан? – спрашивает он.

– Она в Париже.

– Ох, черт, – огорченно произносит он. – Это ее старый знакомый (на самом деле он с ней знаком всего каких-то пару месяцев), сам только что сюда вернулся. Вот не повезло. А это кто?

– Сабрина.

– Очень приятно, я Джордж. – Минут десять они мило беседуют. – Мы тут сегодня в «Бауэри» собираемся. Не хочешь присоединиться?

– Ну-у… ладно, – отвечает она, а сама только что в ладони не хлопает от радости.

– Кто там еще с тобой сегодня? Может, прихватишь их с собой?

Джордж вешает трубку.

– Вообще-то лучше, когда мужчин больше, чем женщин, – говорит он. – Чем больше соперниц, тем больше конкуренция. Они настораживаются, затихают. Если одна рассказала другой, что с кем-то встречается, это может сыграть роковую роль. Она-то думает, что они подруги, а на самом деле каждый сам за себя. Ей то и дело рассказывают подобные истории. Твои собственные подруги так и норовят отбить у тебя парня.

– Среди них полно пустышек, – фыркает мистер Фельске.

У Джорджа своя система.

– Среди модельных квартир существует определенная иерархия доступности, – говорит он, – девочки Вильгельмины самые доступные – они из тех, кто все детство провел на колесах или в злачных кварталах Лондона. У «элиты» две квартиры – одна в центре, на Восемьдесят шестой, другая на отшибе, на Шестнадцатой. Девочки получше живут в центре. Те, что на отшибе, поприветливей. Про девочек из квартиры Эйлин Форд можно сразу забыть – хотя бы потому, что горничная Эйлин просто-напросто вешает трубку.

– Большинство из них живут между Двадцать восьмой стрит и Юнион-сквер. Есть еще высотки Зеккендорфа на Пятнадцатой. И еще пара мест на Двадцать второй и на Южной Парк-авеню. Модели постарше, у кого работы навалом, селятся в Ист-Сайде.

Словарь моделепоклонника

Штучка = модель

Гражданские = не модели

– Мы все время обсуждаем, как сложно после моделей вернуться «на гражданку», – рассказывал Джордж. – С гражданскими как-то даже особенно не пересекаешься – по крайней мере, не стараешься пересечься.

– Модели гораздо покладистей, чем гражданские с их карьерами, – добавил Сэнди. – Гражданские вечно от тебя чего-то хотят…

Вопрос в разрезе

Четверг, вечер. Ресторан «Бароло». Марк Бей-кер, реставратор и промоутер, дает очередную вечеринку. Схема такая: у промоутеров связи в агентствах. Агентства знают, что промоутеры – «надежные люди», т. е. и о девочках позаботятся, и скучать не дадут. Те, в свою очередь, нуждаются в моделепоклонниках, чтобы они вывели их моделей в свет – сами промоутеры не всегда изыскивают такие деньги. А моделепоклонники – всегда. Кто-то же должен их кормить. И вот моделепоклонники встречают кого-нибудь вроде мистера Рока. Мистер Рок хочет девочек. Моделепоклонники тоже хотят девочек, к тому же не прочь провести время в обществе мистера Рока. Все счастливы.

Итак, четверг, вечер. У входа в ресторан чистое столпотворение. Люди давятся, изо всех сил стараясь привлечь внимание рослого детины довольно угрожающего вида – судя по всему, наполовину азиата, наполовину итальянца. Внутри дикая толчея. Все танцуют, все стройны и красивы.

Сначала общаешься с какой-то девицей с деланным европейским акцентом. Потом еще с одной, из Теннесси, – она только что вернулась из дома и делится впечатлениями.

– Я была в клешах и на платформах, так видели бы вы, как мой бывший на меня вылупился: «Что это – говорит – ты так вырядилась?» А я ему и говорю: «Привыкай, милый. Нью-Йорк есть Нью-Йорк».

Появляется Джек и дает кое-какие разъяснения.

– Как бы глупы они ни были, в моделях преобладает стремление манипулировать другими. Их можно разделить на три категории. Первая категория – новенькие. Эти, как правило, совсем девчонки – лет по шестнадцать, семнадцать. Они все время тусуются. У них не так уж много работы, зато амбиций хоть отбавляй, им нужны знакомства, связи – фотографы например. Категория номер два – те, у кого полно работы. Они уже постарше, от двадцати одного и выше, и уже лет пять как в модельном бизнесе. Они нигде не появляются, все время в разъездах, их почти никогда не видно. И наконец, третья категория – супермодели. Они ищут покровителя, который может что-то для них сделать. Они просто одержимы идеей денег, возможно, потому, что их положение столь шатко и недолговечно. Если у тебя меньше двадцати – тридцати миллионов, они на тебя и не взглянут. К тому же они страдают звездной болезнью – общаются исключительно с супермоделями, а всех остальных манекенщиц или просто не замечают, или поливают грязью.

Ты идешь вслед за Джеком, и разговор продолжается чуть ли не в мужском туалете.

– К двадцати одному у них уже такой багаж накопился! – рассказывает Джек. – Полный комплект. Дети. Бывшие любовники. Неприятные знакомства. Большинство из них – дети из семей неблагополучных или с сомнительным прошлым. Они красивы, но в конечном итоге тебе от этого ни тепло ни холодно. Они молоды. Необразованны. У них нет ничего святого. Лично я предпочитаю тех, кто постарше. Нужно только найти такую, чтобы как чистый лист. Вот я и ищу.

Добьешься одной – добьешься всех

Главное – заполучить хотя бы одну знаменитость вроде Хантер Рино или Жанны Родз, – продолжает Джордж. – Ну тех, с обложек европейских журналов. Добиться одной – значит добиться всех. В ночном клубе нужно приглядывать за девочками постарше. Они вечно норовят пораньше ускользнуть домой, потому что им на следующий день вставать и идти на работу. Сажаешь их в такси, все честь по чести, а потом возвращаешься и берешься за тех, кто помоложе.

– Все, что им нужно, – это комфорт, – добавляет мистер Фельске. – Они так молоды. Они только-только начинают играть во взрослые игры. Они еще ничего толком и не понимают в жизни, а тут все эти искушенные мужчины… Конечно, им нелегко.

В своей мансарде Баркли открывает бутылку кока-колы и усаживается посреди комнаты, оседлав табурет.

– Смотришь на них и думаешь: кто может сравниться с фотомоделью? А с другой стороны, они глупы и напыщенны до невозможности, и в голове творится черт знает что. Трахнуть модель в сто раз проще, чем первую попавшуюся девчонку. Они же только этим и занимаются. Это как эффект курортника – стоит оказаться вдали от дома, как начинаешь вытворять все, что душе угодно. А эти все время вдали от дома, то и дело в разъездах. Так и живут.

Баркли отхлебывает кока-колу из бутылки и почесывает живот. Время – три часа утра, он всего час назад проснулся.

– Эти девочки – кочевницы, – говорит он. – У них по любовнику в каждом городе. Когда они в Нью-Йорке, то звонят мне, а окажись они в Париже, Риме или Милане – позвонят кому-нибудь другому. Когда они здесь, мы делаем вид, что мы вместе. Держимся за руки, встречаемся каждый день. Многим женщинам это нужно. А потом они уезжают. – Баркли зевает. – Не знаю, вокруг столько красивых женщин, что со временем начинаешь искать кого-то, кто может тебя рассмешить.

– Иногда сам поражаешься, чего только не сделаешь ради этих пташек, – говорит Джордж. – Однажды я даже в церковь пошел с одной моделью и с ее дочкой. Теперь я стараюсь встречаться с теми, кто постарше. Чувствую, пора завязывать. Отвлекают они меня. Так всю жизнь из-за них профукаю. – Джордж пожал плечами и отрешенно уставился в окно своего кабинета на тридцать четвертом этаже с видом на Манхэттен. – Ты только посмотри на меня! Двадцатидевятилетний старик!

6

Очередной Мистер соблазн Нью-Йорка: неотразимый Мужчина Ее Мечты

В бар «Бауэри» входит небезызвестная нам особа, кинопродюсер лет сорока – назовем ее Саманта Джоунс, – и, как водится, мы с любопытством окидываем взглядом ее эскорт. Саманта, как правило, появляется в сопровождении не менее четырех мужчин, и суть игры заключается в том, чтобы угадать, кто из них ее любовник. Положа руку на сердце, угадывать тут особенно нечего, поскольку двух мнений здесь быть не может – достаточно ткнуть пальцем в самого молодого, по-голливудски смазливого мужика, и уж будьте уверены, вы не промахнулись.

Кроме того, его всегда можно узнать либо по идиотско-счастливому выражению лица – если они недавно знакомы, либо по идиотско-скучающему – если они уже какое-то время встречались. В последнем случае он уже успел усвоить, что никто из присутствующих не собирается с ним общаться. Да и какой смысл, если через какую-нибудь пару недель он навсегда исчезнет с горизонта?

Сэм всегда внушала нам искреннее восхищение. Во-первых, далеко не каждая сорокалетняя баба умудрится снимать двадцатипятилетних парней. Во-вторых, Сэм была истинным провозвестником новой нью-йоркской философии. В современном Нью-Йорке перед одинокой преуспевающей женщиной постоянно маячит альтернатива: продолжать биться головой о стенку в тщетных попытках обрести Настоящую Любовь или послать все к черту и пуститься во все тяжкие не хуже любого мужика. Сэм выбрала последнее.

Это настоящая дилемма современного Нью-Йорка. Впервые в истории Манхэттена огромное количество женщин к тридцати-сорока годам располагает таким же количеством денег и влияния, что и мужчины, или, по крайней мере, достаточным для того, чтобы прекрасным образом обходиться без мужчин – во всем, кроме секса.

И пока этот вопрос занимает лучшие умы нашего времени, моя подруга Кэрри, журналистка лет тридцати пяти, мирно беседуя с нами за чашкой чая в отеле «Мейфлауэр», решает пойти опытным путем – то есть плюнуть на любовь и сантименты и направить все силы на удовлетворение плотских потребностей.

И как мы скоро убедимся, ей это удалось. Ну, почти удалось.

Тестостерон и прочая дребедень

– По-моему, я превращаюсь в мужика, – заявила Кэрри. Она прикурила двенадцатую сигарету за день и, когда метрдотель метнулся к ней с очередной просьбой не курить, прищурилась к со словами: «Подумаешь, какие мы нервные!» – затушила сигарету о ковер.

– Помните, я недавно переспала с тем парнем, Дрю? – спросила она. Забыть это было сложно – мы все тогда вздохнули с облегчением, поскольку к тому времени она совсем озверела от долгого воздержания.

– Так вот, с чувствами это и рядом не лежало. Сделала ему ручкой – ладно, мол, побежала, созвонимся – и думать забыла.

– Интересно, а с какой стати ты должна что-то чувствовать? – спросила Магда. – Мужики-то не утруждаются. Секс сексом, а чувства чувствами. Жаль, конечно, но что поделаешь.

Мы многосмысленно умолкли, прихлебывая чай и ощущая себя членами некоего привилегированного клуба. Мы были циничны и гордились этим: не так уж легко нам далась эта тотальная независимость, благодаря которой мы могли позволить себе роскошь относиться к мужчинам как к объектам секса, и только. Не один год труда и одиночества ушел на осознание того простого факта, что раз уж на поддержку со стороны рассчитывать не приходится, придется самой о себе позаботиться – во всех смыслах этого слова.

– Да-а, через сколько же мытарств нужно пройти… – задумчиво сказала я. – Сколько разочарований… Со временем начинаешь жалеть, что вообще способна на чувства – хочется просто пожить спокойной жизнью.

– А по-моему, все дело в гормонах, – заявила Кэрри. – Я тут недавно сидела в парикмахерской, делала маску для волос – их послушать, так я вообще, того и гляди, облысею, – и наткнулась на статью в «Космо» о содержании мужского тестостерона в женском организме. Так вот, оказывается, исследования доказали, что женщины с повышенным содержанием тестостерона в крови более агрессивны, преуспевающи, чаще меняют половых партнеров и реже выходят замуж. По-моему, это утешает – по крайней мере, приятно осознавать, что с тобой все в норме.

– Главное – мужчинам это объяснить… – задумчиво протянула Шарлотта.

– В Нью-Йорке на мужиков не угодишь, – заметила Магда. – Сами не хотят серьезных отношений, а стоит дать им понять, что тебя интересует только секс, как тут же начинают вставать в позу.

– Вы можете себе представить, чтобы вы посреди ночи позвонили мужчине с предложением приехать, и он бы вдруг согласился? – спросила Кэрри.

– Проблема в том, что секса никогда не бывает много, – сказала Шарлотта. У нее было даже специальное прозвище для мужчин, которых она считала сногсшибательными любовниками, – «секс-бог». Но и у нее все было не так уж гладко.

К примеру, в последнее время ее осаждал некий поэт, который творил чудеса в постели, но, по ее словам, «все время приставал с приглашениями на ужин и с разговорами по душам». На днях он перестал ей звонить: «Предложил почитать мне свои стихи, а я отказалась».

– От влечения до отвращения один шаг, – продолжала она, – и как только они начинают претендовать на человеческое отношение, отвращение берет верх.

Я спросила, насколько вообще, по их мнению, женщина способна на мужское отношение к сексу.

– Для этого нужно быть настоящей сукой, – ответила Шарлотта. – Или, наоборот, девочкой-лапочкой. Мы же ни то ни другое. Мужчин это только сбивает с толку.

– Ну, для «лапочки», положим, поезд ушел, – заметила Кэрри.

– Тогда остается одно – стать сукой, – ответила Магда. – Только вы, по-моему, не учли одну маленькую деталь.

– А именно?

– Любовь.

– О, это вряд ли, – немедленно отреагировала Кэрри, откинувшись на спинку стула. На ней были джинсы и потертый пиджак от Сен-Лорана. Она сидела, по-мужски расставив ноги. – Все, решено! С сегодняшнего дня становлюсь сукой!

Мы переглянулись и расхохотались.

– Что? – не поняла она.

– А ты думаешь, ты кто?..

Встреча с Мужчиной Ее Мечты

В интересах дела Кэрри отправилась на трехчасовой сеанс смотреть «Очередной соблазн» – фильм о коварной особе, которая в погоне за деньгами, сексом и неограниченной властью самым циничным образом использует всех мужчин, встречающихся на ее пути, – и все это без малейшего зазрения совести и традиционной кульминации с заламыванием рук и надрывным «ах, что же я наделала!».

Кэрри относилась к разряду людей, которые никогда не ходят в кино: ее мать, аристократка протестантского толка, с детства внушала ей, что кино – развлечение для чахлых детей бедноты, поэтому для нее это было событием мирового масштаба. Она опоздала, и, когда кассир предупредил ее, что фильм уже начался, оскорбилась до глубины души:

«Да пошел ты! Я что, похожа на тех, кто смотрит кино? Я сюда не развлекаться пришла!»

Выйдя из кинотеатра, она все прокручивала в голове ту сцену, в которой Линда Фиорентино снимает в баре какого-то парня и занимается с ним сексом на автостоянке, вцепившись в цепь ограждения… Так вот, значит, как надо?..

Кэрри купила себе две пары босоножек и постриглась.

В воскресенье вечером Кэрри отправилась на коктейль прославленного дизайнера Джупа. Это был один из тех светских раутов, что так и просятся на экран кинематографа – толпы гостей, голубые мальчики за оживленной беседой, – и, хотя завтра ей предстоял очередной рабочий день, Кэрри уже знала, что сегодня ей грозит перебор с выпивкой и позднее возвращение домой. А она терпеть не могла ночных возвращений в свою пустую квартиру и одинокую постель.

В разгаре вечеринки запасы шампанского мистера Джупа иссякли – не без тонкого расчета хозяина, надо заметить, – и гости толпой ринулись в кухню, выклянчивать у официантов белого вина. Мимо прошел какой-то мужчина с сигарой в зубах, и собеседник Кэрри проводил его взглядом:

– О-о! Это еще что за фрукт?.. Прямо Рон Перельман в молодости, только лучше.

– Я его знаю, – ответила Кэрри.

– Ну и кто же это такой?

– Мужчина Моей Мечты.

– Я так и знал. Все время их с Перельманом путаю.

– Спорим… – выпалила вдруг Кэрри, – что я к нему сейчас подойду и заговорю? – И она лихо взбила свои свежестриженые кудри на глазах у смеющихся мальчиков.

– Совсем спятила! – не поверили они.

Кэрри и в самом деле однажды уже приходилось встречаться с Мистером Мужчина Ее Мечты, но вряд ли он ее помнил.

Дело было в офисе, куда она время от времени наведывалась по своим делам. Она давала интервью программе «Взгляд изнутри» – что-то про чихуахуа, – и тут вошел Мужчина Ее Мечты и принялся трепаться с оператором про то, что, мол, в Париже от этих чихуахуа не продохнуть. Кэрри нагнулась и затянула потуже шнуровку на сапогах.

Сейчас же Мужчина Ее Мечты сидел на батарее в гостиной.

– Привет! – окликнула его Кэрри. – Помнишь меня?.. Как я выгляжу? – Она по глазам видела, что он понятия не имеет, кто она такая, и с любопытством наблюдала за его реакцией. – Как вечеринка?

Он задумчиво пососал сигару, вытащил ее изо рта, на мгновение отвернулся, чтобы стряхнуть пепел, и вновь взглянул на нее:

– О-бля-денно!

Мужчина Ее Мечты в ином свете

(в «Элейнс»)

Кэрри вот уже несколько дней не пересекалась с Мистером Мужчина Ее Мечты, а тем временем с ней явно что-то творилось. Совершенно случайно она столкнулась на улице со знакомым писателем, с которым не виделась пару месяцев, и тот просто обалдел:

– Ну ты даешь! Тебя просто не узнать!

– Правда? – спросила она.

– Вылитая Хитер Локлир! Что, зубами наконец занялась?

А потом она оказалась в «Элейнс», где некий писатель – крупный писатель, с которым она никогда не встречалась, ни с того ни с сего, поймав ее взгляд, изобразил пальцами некую неприличную манипуляцию, а затем сел рядом и сказал:

– Да ладно тебе выпендриваться…

– В смысле? – не поняла она.

– Строишь из себя секс-бомбу!..

Она было открыла рот, чтобы изумиться: «Правда?!», но вместо этого усмехнулась:

– Как знать, как знать… Он дал ей прикурить.

– Ну уж если заводить с тобой роман, так всерьез. Не просто переспал – и пошел.

– Прости, родной, – ответила Кэрри, – это не по адресу.

Потом она оказалась на фуршете в честь премьеры какого-то фильма под чутким руководством Пегги Сигал, где встретила знакомого продюсера – очередную знаменитость, который подвез ее до бара «Бауэри», – а там уже оказался и Мужчина Ее Мечты.

Они сидели рядом. Их бедра соприкасались.

Мужчина Ее Мечты спросил:

– Ну и чем же ты занимаешься?

– Помимо ежедневных тусовок?

– Ну да, в смысле работы?

– А это и есть моя работа, – ответила она. – Собираю материал для своей подруги о женщинах, которые относятся к сексу так же, как мужчины. Ну, то есть чистый секс и никаких сантиментов.

Мужчина Ее Мечты смерил ее взглядом.

– Но ты-то не такая, – сказал он.

– Что, и ты не такой? – с насмешкой спросила она.

– Вот уж ни капельки, – ответил он. Кэрри язвительно посмотрела на Мужчину Ее Мечты.

– Что, заболел?..

– А-а, понятно, – ответил Мужчина Ее Мечты. – Ты просто еще никогда не влюблялась по-настоящему.

– Да что ты?

– Точно.

– А ты, значит, влюблялся?!

– О-бля-денно!

Они поехали к нему. Мужчина Ее Мечты открыл бутылку шампанского. Кэрри была в ударе – весь вечер смеялась не переставая, пока наконец не решила, что ей пора.

– Слушай, сейчас четыре утра, – сказал Мужчина Ее Мечты. Он встал. – Никуда я тебя не пущу.

Он дал ей футболку и шорты и удалился в ванную, чтобы дать ей переодеться. Она залезла в постель и, откинувшись на подушки, закрыла глаза. Кровать была просто супер. В жизни не встречала кровати удобнее.

Когда он вышел из ванной, она спала без задних ног.