Текст книги "Яблочный бал"

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сабрина медленно открыла глаза и оглядела незнакомую комнату. Обитые деревом стены, грязный старый паркет, плетеный коврик на полу, потертые кресла, тусклые лампы. Она не знала, где находится и как сюда попала. Но она знала одно: здесь тепло и сухо – просто божественно! И другое ее пока не волновало.

Божественно… Теперь она вспомнила. Она умерла и попала на небеса. Воспоминания, вырвавшись из подсознания, нахлынули на нее. Долгая прогулка в метель. Маленький деревянный домик. Детские личики у двери. Красивый мужчина. А потом темнота.

Она еще раз оглядела комнату и заметила того самого мужчину, который неподвижно сидел, нахмурившись, в углу и смотрел на нее своими темными горящими глазами. Она резко поднялась, села на диване, отчего одеяло соскользнуло ей на колени. Опустив глаза, Сабрина с удивлением отметила, что она в одном белье. А где же ее платье? Она схватила одеяло и прижала его к себе. Но нескольких секунд было достаточно, чтобы он успел оценить ее прелести: она заметила это по его широко раскрывшимся глазам.

– Можно задать вам вопрос? – спросила она. – Вы настоящий или я сплю?

Мужчина улыбнулся.

– Я настоящий. А как насчет вас?

Он снова пристально посмотрел на нее, заставив ее покраснеть. Последние шесть месяцев Сабрина была обручена с Адамом, но это не мешало ей замечать, как другие мужчины смотрят на нее. Хотя она никогда не позволяла себе заигрывать с ними. Даже с самыми симпатичными. И вот, полураздетая, она сидит на диване в незнакомом доме наедине с посторонним мужчиной.

Сабрина без смущения смотрела на него, и ей нравилось то, что она видела. Ей это настолько нравилось, что даже сердце застучало быстрее. Как будто этот мужчина, о котором она пока ничего не знала, был свободен. Как будто она была свободна и могла позволить себе все, что хотела.

Она вдруг подумала об Адаме. Интересно, что произошло там, в церкви, когда он наконец приехал и не нашел ее? Страдал ли он? Волновался ли за нее? Она должна была позвонить ему и сказать, что с ней все в порядке.

А может, Адам просто пожал плечами, развернулся и ушел? Нет, бессердечным его назвать было нельзя. Он не раз говорил, что любит ее. И она отвечала, что тоже его любит. По крайней мере, так думала. Теперь она не была в этом уверена. Она ни в чем не была уверена, кроме, может быть, того, что ей никогда не следовало соглашаться выйти замуж за Адама.

По коже пробежали мурашки. Мужчина не спускал с нее откровенного взгляда. А что, если… Он мог быть серийным убийцей. Если так, то лучше бежать отсюда как можно скорее. Если она вообще сейчас в состоянии куда-либо бежать. К тому же в доме было так тепло и уютно, а на улице так холодно… Да и, честно говоря, этот мужчина не похож на серийного убийцу, хотя ей ни разу в жизни не доводилось видеть убийц. Господи, о чем она только думает?..

– Где я? – спросила Сабрина, с трудом отводя от него свой взгляд.

– В пяти милях к северу от Пайни-Ридж, штат Калифорния. А где вы должны были быть?

Она подавила истерический смешок.

– Это вам неинтересно.

– Напротив, очень интересно. И не только это. У меня к вам очень много вопросов. Вам, кстати, не нужно никому позвонить, чтобы сказать, что с вами все в порядке?

– В порядке? – растерянно переспросила она.

– Да, вы выглядите лучше. Гораздо лучше, чем когда ввалились сюда с улицы, вся замерзшая и промокшая.

– Да, я чувствую себя лучше, – кивнула Сабрина, вдруг осознав, что она чувствует себя просто превосходно. – Благодаря вам. Я думаю, если бы я прошла еще хоть несколько шагов, то умерла бы от холода.

Она снова оглядела комнату. Заметила маленький велосипед, стоящий у стены около входной двери, коробку с игрушками в углу комнаты.

– Значит, дети все-таки есть? – радостно воскликнула она. – Они мне не приснились!

– К сожалению, нет. Но если нам очень повезет, мы не увидим их до утра. Хотя не могу ничего обещать. Вы произвели на них очень сильное впечатление.

– Это было взаимно. Сколько их?

– В последний раз, когда я пересчитывал, их было семеро.

– Семеро? – Сабрина глубоко вздохнула. – А где их мать?

– Их мать в отпуске. Он был ей очень нужен.

Превосходно! Она сидит в одном белье в чужом доме, ей очень нравится мужчина, у которого семеро детей и который остался с ними один, чтобы его жена могла спокойно отдохнуть. Великий человек!

– Семеро, – задумчиво повторила Сабрина. – Ничего себе, должно быть, вы очень устаете?

– Не то слово! – Он махнул рукой. – Но хватит о них. Давайте лучше поговорим о вас.

– Обо мне? А что обо мне говорить? Я ехала в отель, в котором должна была остановиться на ночь. – Что ж, это была почти правда. – А можно, я воспользуюсь вашим телефоном?

– Вы хотите позвонить в отель?

– Вызвать тягач. Чтобы вытащить машину из канавы и добраться до отеля.

Он показал ей телефон.

– Пожалуйста, пользуйтесь.

Она накинула одеяло на плечи и замоталась в него. Затем встала с дивана и почувствовала, как ее колени подгибаются и она медленно оседает на пол. В следующую же секунду мужчина подбежал к ней и поймал, не дав упасть. Зажатая в его объятиях, Сабрина замерла, наслаждаясь силой и теплом, исходившими от него. Как будто эти руки были созданы для объятий. Ей стало так хорошо… Впервые за долгое время она ощутила себя в полной безопасности.

– Наверное, я слишком рано встала, – выдохнула Сабрина.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы снова упали в обморок, – шепнул он, касаясь губами ее уха. – Скажите, вы долго шли по снегу?

– Слишком долго, – сказала она и неохотно оттолкнула его от себя. – Точнее, я не знаю, но мне показалось, что долго.

– Вам лучше присесть. Оставайтесь здесь, а я сам позвоню в гараж и вызову тягач, – он взял со стула свитер и штаны и протянул ей. – Вот, возьмите. Одежда не вашего размера, но в ней вам будет удобней, чем в том платье, в котором вы сюда пришли, – он повернулся и ушел на кухню.

К тому времени, как Зак вернулся, она успела переодеться в мешковатые, но теплые вещи.

– Неплохо, – сказал он, медленно скользя взглядом по ее телу, скрытому под растянутой одеждой: от закатанных рукавов свитера до подвернутых штанин.

– Немного великовато, но ничего, – сказала она и погладила руками штаны.

– Я потом поищу что-нибудь поменьше. Дорин примерно вашего размера.

Дорин… Наверное, это его жена.

– Я надеюсь, она не будет возражать?

– Не будет. Она должна мне: оставила меня здесь со своими детьми на неделю.

Сабрина почувствовала одновременно облегчение и разочарование.

– Значит, они не ваши?..

– Слава богу, нет.

– Что вы хотите этим сказать? Насколько я могу судить по тому, что видела, они очень милые дети.

– Да, – согласился Зак, – но только до тех пор, пока вы не познакомитесь с ними поближе.

– Мне бы очень хотелось, но я не могу остаться. Что вы сказали насчет моей машины?

– Гараж ночью закрыт. Позвоним утром. Но если снег будет продолжать идти такими же темпами, боюсь, ваша машина окажется не единственной, которой понадобится тягач.

Сабрина посмотрела в окно. Снег все еще шел. Крупные хлопья налипали на стекло.

– О нет!

– О да! Боюсь, что вам придется остаться здесь на ночь.

Остаться на ночь? В доме с незнакомым мужчиной? С очень симпатичным, к тому же? У Сабрины закружилась голова, ей стало жарко. Возможно, это шок. Сначала она шла по холоду, потом оказалась в теплом доме. Иначе почему еще у нее появились такие странные симптомы? Ее бросало то в жар, то в холод. Но самое ужасное, Сабрину до неприличия волновал этот человек, которого она видела впервые в жизни.

Нет, она не может здесь остаться! Что подумают ее родители? А что скажет Адам? Впрочем, это уже и не важно. Она оставила ту жизнь далеко позади.

К тому же разве у нее есть выбор? Да что может с ней случиться в доме, где было полно детей? Детей Дорин. А кто такая эта Дорин, кстати?

– Я не хочу обременять вас своим присутствием, – наконец сказала Сабрина.

– Почему нет? Остальные об этом даже не задумываются. Как, вы думаете, я здесь оказался? Не отвечайте. Вы выглядите уставшей. Наверное, вы хотели бы принять ванну и что-нибудь съесть.

Он объяснил ей, как пройти в ванную. Сабрина встала и на этот раз даже не пошатнулась, несмотря на его пристальный взгляд, который она на себе ощущала, пока не скрылась за дверью ванной.

Зак прошел на кухню, открыл банку с куриным супом и поставил ее в микроволновку разогреваться. Он чувствовал облегчение и страшное любопытство: облегчение – оттого, что с незнакомкой было все в порядке, любопытство – оттого, что ему безумно хотелось узнать, кто же она, черт возьми, такая и куда она ехала? И почему была в свадебном платье? Он только сейчас сообразил, что даже не знает ее имени. Зак лишь знал, что она была самой роскошной женщиной, которую он когда-либо видел.

И все же ему было неловко, из-за того, что он встретил такую женщину, сидя в глуши с кучей детишек находясь далеко от всего того, к чему привык. Если бы не это, он мог бы попытаться… А что он мог попытаться сделать? Он не хотел снова начинать какие-либо отношения с женщиной. Не хотел брать на себя какие-либо обязательства. Все его женщины почему-то не могли воспринимать это так же спокойно, как и он. Они плакали, умоляли его не бросать их. Даже если вначале они казались такими самоуверенными, самодостаточными, им всегда было нужно нечто большее, чем он мог предложить. Они хотели получить все его внимание, все его свободное время – всего его. Казалось, они не думали ни о нем, ни о том, чего он сам хотел. А Зак больше всего на свете хотел быть независимым.

И никто не смел мешать ему в этом. Никто не имел право нарушать его планы.

– Суп? – спросил он, когда она вошла в кухню, посвежевшая и еще более похорошевшая.

– С удовольствием. Пахнет восхитительно, – она села за стол.

Он налил суп в тарелку и поставил перед ней.

– А можно я сначала позвоню?

– Конечно, – ответил Зак.

Наконец-то она собралась кому-то позвонить. Он мог бы оставить ее одну, но не стал этого делать. Любопытство пожирало его.

– Привет! – сказал она автоответчику, опустив глаза и заметно нервничая. – Просто хотела сказать тебе, что со мной все в порядке. Не волнуйся за меня. И извини меня. Мне жаль, что так случилось. Я… Я потом тебе все объясню, – она повесила трубку, потом набрала еще два номера и оставила такие же сообщения. – Автоответчики, – объяснила она. – Просто незаменимая вещь.

Зак кивнул. Он так ничего и не понял. Кроме того, что ей было жаль и кто-то – по крайней мере, трое человек – мог волноваться за нее.

– И все? Три сообщения? – удивился он. – Вы больше никому не хотите сообщить, где вы и как?

– Им передадут, – спокойно ответила она, отправив в рот ложку с супом.

Он откинулся на спинку стула и рассматривал ее, пока она ела. Длинные тонкие пальцы, накрашенные ногти… и огромный бриллиант на левой руке. Она была несвободна. Он хотел спросить ее про кольцо, но она опередила его.

– А кто такая Дорин и как вам досталась работа няньки?

– Дорин – это жена моего брата. Мой брат Эл и Дорин уехали в отпуск на неделю. Нянька отказалась прийти в последнюю минуту, и они попросили меня посидеть с детьми. Теперь моя очередь.

– Сидеть с детьми? – не поняла она.

– Нет, задавать вопросы.

Она кивнула.

– Итак, начнем. Кто вы и что вы здесь делаете?

– Меня зовут Сабрина Уайт. И я ехала в отпуск.

– В свадебном платье?

Она покраснела. Отпираться было глупо.

– У меня не было времени переодеться.

– А как же ваш муж? Он тоже в отпуске?

– Нет, он не в отпуске. И он мне не муж. Мы так и не поженились.

– Решение, принятое в последнюю минуту?

– Можно сказать и так. Послушайте, я вам очень благодарна за то, что вы впустили меня, но…

– Вы не хотите, чтобы я лез в вашу жизнь.

– Я понимаю, что это несправедливо, потому что я уже влезла в вашу.

– Давайте заключим сделку, – предложил Зак.

Она посмотрела на него с удивлением.

– За каждый вопрос, который я вам задам, вы имеете право задать мне также один вопрос. Это будет честно?

– В определенном смысле да. Но вы мне уже должны – вы задали мне несколько вопросов.

– Хорошо, – он пожал плечами. – Задавайте!

– Кто вы?

– Я – Зак Прекотт, – он привстал, пожал ей руку, задержав ее ладонь в своей немного дольше, чем нужно. – Степень МВА,[1]1
  Мастер делового администрирования. – Прим. перев.


[Закрыть] Стэнфорд. Генеральный директор компании «Хартли системз», Пало-Алто. Место проживания – Сан-Франциско. Одинок, детей нет. Что-нибудь еще?

У Сабрины была уйма вопросов: Вы трудоголик? Вы любите детей? Как такой привлекательный мужчина, как вы, до сих пор остается одиноким? Что с вами не так? Ведь что-то должно быть не так, раз вы одиноки? Но она не стала спрашивать. Это не ее дело. В конце концов, у нее самой в шкафу полно скелетов.

Она была уверена, что Зак был неплохим человеком: он сидел с детьми. С семью детьми! Вряд ли он был маньяком-убийцей – а это все, что ей необходимо знать. Завтра она уедет, вернется домой. И надо будет как-то объяснить родителям и Адаму, почему она сбежала со свадьбы.

– Расскажите мне о детях, – после долгого молчания попросила Сабрина.

– Вы любите детей?

– Очень. Я учительница младших классов.

– Вы шутите? – обрадовался он. – Вы не хотите недельку поработать няней?

Она покачала головой:

– Боюсь, что нет. Я не могу. Я должна уехать завтра. Мне нужно много чего сделать.

Например, вернуть свадебные подарки, извиниться перед родными и друзьями, починить машину. Список можно было продолжать до бесконечности. Но самое главное – объяснить Адаму, почему она убежала.

– Понимаю, – медленно произнес Зак, хотя не понял ничего. – А отвечая на ваш вопрос о детях… Что я могу сказать? В общем-то, они хорошие дети, но только если вы привыкли иметь дело с детьми. Я не привык. Так что для меня они – сущее наказание. – Он пожал плечами. – Я не представляю, как Эл и Дорин справляются с ними. Но они мечтали иметь много детей. Правда, это не обычные дети. Эл и Дорин взяли их из приюта. Их больше никто не соглашался брать, потому что они были или слишком взрослые, или с какими-либо отклонениями. Но они их взяли и как-то с ними справляются. Эл работает, Дорин сидит дома с детьми. Денег у них немного, но им хватает. Вот, возможно, даже больше, чем вы хотели узнать.

– Это потрясающе, – выдохнула Сабрина. – Ваш брат и его жена – удивительные люди.

– Не сомневаюсь в этом. У меня не было ни минуты свободной с тех пор, как я приехал. Я думал, мне удастся немного поработать, но…

– Послушайте, Зак, я благодарна вам за то, что вы меня впустили и позволили остаться на ночь. Я понимаю, что вам нужна помощь, но я правда не могу остаться здесь на всю неделю. Но, возможно, я смогу помочь вам с детьми завтра. Дать вам немного времени поработать. Как вам мое предложение? Если хотите, можете ознакомиться с моими рекомендациями на сайте. Я учительница младших классов в начальной школе Лас-Ломитас. Работаю там уже семь лет.

– Спасибо, я благодарен вам за ваше предложение. Ухты! Учительница! Наверное, вы привыкли справляться с большим количеством детей? Что вам семеро!

– У меня в группе двадцать пять человек.

– Что я еще могу сказать? Может, это судьба? Вам нужно где-то переждать ночь, а мне нужна помощь.

– Но только на завтра.

– Согласен!

Семеро детей? Сабрина не сомневалась, что найдет, чем занять их на целый день. Например, можно поиграть в снежки. Или покататься на санках с горы. Когда она была маленькой, ей это очень нравилось.

– А у них есть санки? А горка где-нибудь поблизости?

– Все есть, – заверил ее Зак. – Но вам даже не обязательно что-то придумывать. Просто скажите им, что вы Белоснежка, и позвольте им на вас поглазеть. Но если вы хотите поиграть с ними, тоже неплохо. Они будут в восторге.

Сабрина улыбнулась. Ей показалось, что ее неудавшаяся свадьба отодвинулась на много лет назад. Горячий суп согревал ее изнутри, а улыбка Зака… Она грела даже больше. Она расслабилась, веки ее отяжелели.

Зак заметил, что она устала и хочет спать.

– Пойдемте наверх, – предложил он, – я покажу вам вашу комнату.

– О нет, мне не нужна комната. Диван будет в самый раз.

– Нет, Белоснежка. Вам нужна собственная комната. И принц, который разбудит вас поцелуем. Ведь так было в сказке?

– Сказки для детей, – сказала Сабрина.

Ей вдруг расхотелось спать. У нее никогда не будет прекрасного принца. А ей так хотелось, чтобы он был!

– Побудьте Белоснежкой хотя бы день, ради детей…

– Я постараюсь. В любом случае… – она с усилием встала.

Колени предательски дрожали. Она так устала; что едва могла стоять. Но она нашла силы улыбнуться Заку.

– Спокойной ночи.

– Я покажу вам комнату.

Он повел ее вверх по лестнице в спальню его брата. Ему удалось побороть в себе желание снова взять ее на руки и отнести на кровать.

Сабрина вошла в спальню, села на край кровати, а он остался у двери. Комнату освещала тусклая лампа, стоявшая на прикроватном столике. Зак приказал себе уйти, спуститься вниз. Ведь с ней все в порядке. Что могло случиться? Но он никак не мог отвести от нее глаз. Зак представлял ее на этой кровати, полуобнаженную, в кружевном белье, с разметавшимися по подушке волосами, и не мог шелохнуться, хотя знал, что его присутствие становится неприличным.

– Я не уверена, что сейчас моя очередь спрашивать, – сказала она, прервав его грезы, – но я должна кое-что спросить.

– Спрашивайте.

– Кто снял с меня платье?

Он пожал плечами и улыбнулся. Как будто она не знала, кто снял с нее платье! Кто еще, кроме него, мог это сделать?

– Виноват. Каюсь, – улыбнулся Зак. – Но медсестра сказала, что это необходимо было сделать. Платье было мокрое и холодное. Мне пришлось его снять, ради вашего же блага, чтобы вы не заболели. Вы ведь не хотите заболеть?

– Нет. Мне просто было интересно, кто…

– Если вам от этого будет легче, то уверяю: я на вас не смотрел.

Настала ее очередь улыбнуться. Даже при слабом свете лампы он увидел, как изогнулись ее губы. Она красива. Очень красива. Кто был тот человек, за которого она так и не вышла замуж? И кто кого бросил? Она его или он ее? По Сабрине не было заметно, что она страдала. Но что он знал о ней? Зак всегда старался не причинять никому боли. Хотя ему однажды сделали очень больно. Но лишь однажды, когда ему было семь лет. С тех пор он воздвиг вокруг себя стену, защиту от всяких чувств. И эта защита работала превосходно.

– Кстати, вынужден вас огорчить: платье безнадежно испорчено, – сказал он. – Оно лежит в гостиной.

– Мне теперь все равно.

– Кто он?

Ее улыбка исчезла.

– Извините, – сказала она, – но сейчас не ваша очередь задавать вопросы.

– Но я могу попытаться?

– Хорошо. Вы спасли мою жизнь. Не хочу показаться вам неблагодарной. Но давайте все расставим по местам: мы лишь корабли, встретившиеся в ночи. Ни будущего, ни прошлого у нас нет. Возможно, мы больше никогда не увидимся.

– Вы занимаетесь завтра детьми. Этого будет достаточно, чтобы отплатить мне за спасенную жизнь, – он улыбнулся. – И мы расходимся. Каждый своей дорогой.

– Именно, – она с благодарностью посмотрела на него.

Он пожелал ей спокойной ночи, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Хотя ему безумно хотелось сесть рядом: с ней на кровать и просто поговорить. Он сидел с детьми в этой глуши уже три дня и был рад компании прекрасной женщины. Или она просто пробудила в нем любопытство? Но проблема заключалась в том, что чем больше он узнавал о ней, тем больше ему хотелось знать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Во второй раз за прошедшие сутки Сабрина проснулась в незнакомой комнате. Дверь была открыта, а с порога на нее смотрели семь пар любопытных детских глаз. Она приподнялась, сонно моргнула – этого было достаточно, чтобы дети с шумом и криками ворвались в комнату и столпились у кровати; Каждый старался протиснуться поближе к Белоснежке.

Зак вошел следом за ними. Он выглядел еще лучше, чем она его запомнила. Темноволосый, кареглазый, с отросшей щетиной, он, буквально излучал мужественность. На нем был вчерашний серый свитер и обтягивающие длинные сильные ноги джинсы. Высокий, крупный, он, казалось, заполнил собою всю комнату.

Конечно, это ее совершенно не касается, но Сабрина не могла не думать о том, есть ли у него кто-нибудь, и если нет, то почему? Впрочем, какая ей разница? Она не хотела снова заводить серьезных отношений с мужчинами. К тому же, если она начнет задавать ему вопросы, у него будет полное право спрашивать и ее. А она не была уверена, что хочет отвечать на его вопросы.

Зак сообщил ей, что снова позвонил в гараж утром. Ее машиной займутся в ближайшее время. Потом он познакомил ее с детьми, стоящими около кровати и не сводящими с Сабрины восхищенных глаз. Он попытался выпроводить их из комнаты, чтобы Белоснежка могла встать, одеться и привести себя в порядок, на что они громко запротестовали.

– Мы не будем мешать, – пообещала Лили. – Честное слово!

– Мы будем хорошими, – сказал Брендан.

– Ну пожалуйста! – протянула светловолосая Милли.

Они были такие милые, что Сабрине захотелось обнять их всех и прижать к себе. Она попросила Зака, чтобы он позволил им остаться, и заверила его, что ничуть не против и что дети ей никак не помешают.

Единственное, что мешало Сабрине, так это старая мешковатая одежда на несколько размеров больше, чем нужно. Не то чтобы она была неблагодарной, просто чувствовала себя очень некомфортно в этих вещах. Ей казалось, что она выглядит, как старая развалина. К тому же у нее растрепаны волосы после сна. Она подумала о том, как хорошо выглядит Зак.

Лили достала ей из маминого шкафа джинсы и свитер с высоким воротом.

– Ты уверена, что твоя мама будет не против? – спросила у девочки Сабрина.

Лили важно покачала головой:

– Ей будет приятно, когда она узнает, что ее одежду носила Белоснежка. Или у вас есть еще одно белое платье? – Лили с надеждой посмотрела на Сабрину.

– Извини, – развела руками Сабрина, – это было мое единственное платье, и оно, похоже, испорчено.

Она с благодарностью приняла вещи и сказала детям, что ей нужно одеться, а затем она присоединится к ним за завтраком.

К тому времени как она пришла на кухню, дети еще не съели ни кусочка – все были слишком возбуждены и ждали прихода Белоснежки. Сабрина была голодна и с радостью обнаружила приготовленный для нее сандвич.

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – спросил ее Зак, наливая ей кофе.

– Спасибо, хорошо.

– Ты собиралась пойти с детьми на улицу, так ведь?

– Конечно! А ты?

Он заколебался, и она подумала, что он откажется. Она не могла представить себе, чтобы Адам выделил часть своего драгоценного времени, чтобы пойти поиграть в снежки. Возможно, работа Зака не отнимала так много времени? Вряд ли: ведь он был генеральным директором компании.

Зак потянулся за курткой:

– Только что выпавший снег, солнце! Как тут можно устоять?

А вот Адам устоял бы. Он бы сказал ей, что это все ребячество, что играть в снежки вообще глупо. Почему ей понадобилось столько времени, чтобы понять, что у них нет ничего общего? Может быть, потому, что все вокруг – а особенно ее семья – только и говорили, какая они чудесная пара и как подходят друг другу? Возможно, это было так. Но только на первый взгляд. Они действительно принадлежали к одному кругу, ходили в одну школу, у них были общие друзья. Но в какой-то момент все изменилось. Сабрина стала школьной учительницей, у нее было много свободного времени и длинный отпуск. Адам же с головой ушел в бизнес, и у него не было не то, что отпусков, у него не было даже выходных. Да, они были помолвлены и собирались пожениться, но при этом вели разный образ жизни. Каждый был погружен в свой собственный мир. И миры их не пересекались.

Но сейчас ей не хотелось думать об Адаме. Она помогла Заку одеть детей. Когда все дети стояли одетыми и нетерпеливо переминались с ноги на ногу, Зак дал ей куртку Дорин, перчатки и шарф. А затем все вместе пошли в гараж за санками.

– Я думала, что дам тебе передохнуть, пока буду гулять с детьми, – сказала Сабрина, когда они с санками шли на горку.

Морозный ветер бодрил, снег весело поскрипывал под ногами.

– А я отдыхаю, – сказал он. – Почему вы должны веселиться, а я работать?

Она улыбнулась ему. Он улыбнулся ей в ответ. Ей вдруг стало тепло и хорошо. И вряд ли причиной тому была куртка, которую он ей дал, И, как так получилось, что он до сих пор не женат? Он так привлекателен.

А может, он пошел с ней и с детьми лишь потому, что, проведя несколько дней с детьми, нуждался в компании взрослых? Но, как бы то ни было, Сабрина была рада, что он с ними.

Оказалось, что с детьми не так уж легко справиться. Они не были похожи на ее учеников, даже на перемене. Они кричали, бросались снежками, бегали друг за дружкой и прятались за соснами.

Когда они пришли на горку, Сабрина устроила детскую гонку. Она взяла двух младших девочек, Дженни и Милли, и посадила к себе на санки, обняла их сзади и крепко прижала к себе. Зак подтолкнул их, и они поехали вниз с горки. Остановились только возле сугроба. Через мгновение мимо них на санях промчались Зак и Майкл.

Майкл завизжал от восторга, когда они врезались в сугроб. Зак вытащил малыша из снега и отряхнул его. У Зака разрумянились щеки, совсем как у ребенка, он весь был в снегу. Она села на санки и улыбнулась ему.

– Нравится? – спросил он.

– Да! Чувствую себя, как ребенок. А ты?

– Нет! С чего бы мне чувствовать себя ребенком?

– Но ведь считается, что детство – самая счастливая, самая беззаботная пора жизни человека. Моя мама умерла, когда я была еще совсем маленькой, но все равно у меня сохранились самые приятные воспоминания о детстве.

– Я бы не сказал, что мое детство было таким уж счастливым и беззаботным, – помрачнел Зак.

Удивленная его неожиданным признанием, Сабрина с сочувствием посмотрела на него.

– Мне очень жаль…

– Не стоит, – спокойно сказал он. – Во всяком случае, я не жалею. К тому же это было очень давно, и я пережил это.

– Да, но…

– Кстати говоря… Ты очень вынослива. Вчера мне казалось, что я вот-вот тебя потеряю. А сегодня – посмотрите на нее! – Он взглянул на Сабрину, заставив ее сердце учащенно забиться. – В чем твой секрет?

– Я не уверена, что он у меня есть.

Выносливая? Она очень надеялась на это. Ей понадобится выносливость, когда она вернется домой и будет отвечать на бесконечные вопросы о том, почему сбежала со свадьбы, а самое главное – когда будет объяснить это Адаму.

– Ты уверен, что не хочешь пойти в дом и поработать?

– И оставить тебя одну с этой оравой? – пошутил он.

Она вдруг подумала, что Зак боится оставлять ее одну с детьми, потому что не доверяет ей. Она не винила его за это. Он ведь совсем не знал ее. И именно он нес ответственность за этих детей. Наверняка он не посмотрел на ее рекомендации в Интернете.

Зак протянул ей руку и помог встать. Это простое прикосновение вызвало дрожь в ее коленях. Этот мужчина как-то странно влиял на нее. И Сабрина не могла понять – почему.

Вчера она чуть не вышла замуж за другого мужчину, сегодня трепетала лишь от одного прикосновения незнакомца. Должно пройти много времени, прежде чем она снова сможет доверять своим инстинктам, своему мнению о мужчинах. Она только что избежала самой ужасной ошибки в своей жизни. И если что-то поняла, так это то, что не стоит сразу бросаться с головой в новый роман.

– Дядя Зак! – позвал Брендан с горки. – Теперь моя очередь кататься.

– Нет, моя! – крикнул Джек.

– Я должен идти, – сказал ей Зак и потащил наверх Майкла и санки, – а то они подерутся.

После утра, проведенного на горке, они вернулись в дом, чтобы пообедать. Это был снова суп из банки.

Сабрина осмотрела счастливые краснощекие лица детей, сидящих за столом. Майкл разлил молоко. Брендан щипал Дженни, она щипала его в ответ.

– Дурак!

– Вонючка!

– Чокнутый!

– Ворчун!

Сабрина, бывало, слышала и более резкие выражения от детей в школе во время перемены. Но никакие, даже самые грубые дразнилки не смогут заставить ее расхотеть иметь много детей. Она понимала, что дети – это не только игры и веселье, но сейчас, после утра, проведенного на горке, на свежем морозном воздухе, видя их улыбки, слыша, как они смеются и дразнятся, она представляла себе, как это могло быть у нее. Немного беспорядка. Много улыбок и любви.

Она не имела этого в детстве. Да, отец отправлял ее на каникулы в лагерь с остальными детьми. Но большей частью она была одинока. Сабрина мечтала вырастить своих детей по-другому, она хотела, чтобы у них были братья и сестры и два родителя. Адам уверял ее, что тоже этого хочет, но как он мог уделять время детям, если у него не было времени даже для нее?

Когда она мыла посуду после обеда, позвонили из гаража и сообщили насчет машины. Механик сказал, что нужно выпрямить правое крыло и поставить новое колесо, так что она сможет забрать свою машину уже завтра утром. Это означало, что ей придется провести в этом доме остаток дня и целую ночь. Если только Зак согласится. Зак кивнул.

– Ты точно не против? – спросила его Сабрина, повесив трубку.

Он ответил, что она может оставаться столько, сколько будет нужно. Но не причиняет ли она ему неудобства, оставшись еще на одну ночь? Она не хотела злоупотреблять его гостеприимством.

– Конечно, я только хотел…

Сабрина так никогда и не узнала, что он хотел сказать, потому что Мэри-Энн расплакалась из-за того, что кто-то отнял ее крекер.

После обеда они снова повели детей на горку. Пока Сабрина с Заком катались на санках, дети кричал и веселились и подбадривали, их. Сабрина села сзади Зака, обхватила его руками, и они покатились вниз.

На середине их пути попался скользкий участок, санки перевернулись, и они упали. Сабрина оказалась сверху, ее лицо было в нескольких сантиметрах от лица Зака. Смеясь, Зак перекатился так, что он оказался сверху.

– Тебе ведь это нравится? – спросил он.

– А тебе?

Его губы были так близко, и ей показалось, что он собирается ее поцеловать. Но, конечно же, он не стал этого делать. Семеро детей стояли на горке и наблюдали за ними. А если бы он все-таки поцеловал ее? Она подумала, что ответила бы на его поцелуй.

– Я никак не могу поверить, – сказала Сабрина, положив руки на его плечи, чтобы создать какую-то дистанцию между ними, – что еще вчера я была в совершенно другом месте.

– А завтра? Тебе правда нужно уезжать завтра?

– Да.

Завтра ей предстоит вернуться к своим проблемам.

Он кивнул, встал и подал ей руку, чтобы вытащить ее из снега. Солнце уже скрылось за горами, когда они возвращались назад. Снег скрипел под ногами. Сабрина держала за руку Мэри-Энн, остальные дети держались друг за друга. Наверное, со стороны это выглядело, как сцена из семейного фильма.

Сабрина снова вспомнила о том, как ребенком отдыхала в горах. Если бы у нее было шесть братьев и сестер, чтобы составить ей компанию – вместо мачехи, которая бросила ее одну, а сама развлекалась со своими друзьями, – ей не было бы так грустно. Ее жизнь могла быть совсем другой…