Текст книги "Шарм одиночества"

Кэти ХАНТЕР
ШАРМ ОДИНОЧЕСТВА

Глава 1

– Не понимаю, с чего бы это вдруг тебе приспичило туда пойти? Обычно тебя на аркане не затащишь на подобные тусовки. Мне идет этот галстук?

Майкл стянул с вешалки на дверце платяного шкафа галстук и приложил его к вороту сорочки.

– Вполне. А почему ты спрашиваешь? Не хочешь брать меня с собой?

Моника склонила набок голову и стала румянить скулу.

– Там будут только мои коллеги, ты никого из них не знаешь. Потом опять будешь говорить, что все юристы – зануды.

Майкл приблизился к зеркалу и начал завязывать узел.

– Надеюсь, что там найдутся и интересные люди, – сказала Моника. – Ведь не случайно же ты в последнее время стал задерживаться в офисе.

Она промокнула губы салфеткой, скомкала ее и бросила на туалетный столик.

Майкл тотчас же раздраженно поморщился и кинул салфетку в корзинку для мусора. Он всегда негодовал, когда она оставляла в его спальне следы женского присутствия. И хотя она бывала в его квартире не реже чем четыре-пять раз в неделю, он упорно убирал ее серьги, белье и помаду в ящик комода.

– Ну, как я выгляжу? – спросила Моника. – Не осрамлюсь перед твоими знакомыми?

– Ты, как всегда, неотразима, – сказал Майкл, даже не обернувшись, хотя Моника надела свое лучшее платье для коктейля черного цвета, новые колготки и туфли на шпильках, тоже черные. Она действительно намеревалась всех очаровать.

Они дошли до машины молча. Отчетливое громкое цоканье ее каблучков по тротуару взвинтило нервы обоих до предела. Моника, весь день старавшаяся не думать о предстоящем ей вечером мероприятии, покосилась на Майкла: по его скулам ходили желваки. «Любопытно, – подумала она, – он догадывается, почему я настояла, чтобы он взял меня с собой?»

– Кто сядет за руль? – спросила она.

– Если не возражаешь, то я, – ответил Майкл чужим, натянутым голосом и поправил узел галстука.

Он вел автомобиль, не отрывая взгляда от дороги и поджав губы. Молчание становилось невыносимым. Моника поймала себя на странной мысли, что за десять лет, которые они прожили вместе, она так и не научилась угадывать по лицу Майкла его мысли. Будь она более прозорливой, ей не пришлось бы терзаться догадками о причинах охлаждения их отношений. Впрочем, Майкл никогда не отличался откровенностью, и временами Моника даже удивлялась, почему они до сих пор не расстались.

Их знакомство, начавшееся в пору учебы в юридическом колледже, незаметно переросло в роман, который затянулся, то затухая, то вновь вспыхивая, на многие годы. Одновременно получив диплом, они начали работать в деловом центре Лондона. Потом Монике внезапно предложили место в крупной юридической компании в Ньюкасле. Майкл, узнав об этом, сказал, что ей дьявольски повезло. Добавь он к этому что-нибудь еще, она, возможно, и не уехала бы из Лондона. Но ожидаемых ею слов не последовало, и она перебралась на север Англии. В течение года они почти не виделись. За это время Моника успела пофлиртовать со своим новым соседом по имени Филипп, который имел привычку душиться дешевым одеколоном и называть ее крошкой. Однако воспоминания о Майкле не оставляли ее в покое, В конце концов она уволилась из этой фирмы и вернулась в Лондон. Майкл встретил ее радушно, хотя и не скрывал самодовольства. О своей непродолжительной интрижке с Филиппом она благоразумно умолчала.

Наконец они свернули на тихую улицу, вдоль которой тянулись шикарные особняки, обнесенные фигурными зелеными изгородями, и Моника спросила:

– Напомни-ка мне еще раз, как зовут хозяев дома!

– Джон Читэм, между прочим, он один из держателей крупного пакета акций нашей фирмы, и Айви, его супруга, – ответил Майкл. – Они устраивают такие званые вечера ежегодно, считая, что это способствует повышению морального духа в коллективе.

– Фу, как это банально! – поморщившись, сказала Моника.

– Но ведь в прошлом году тебе у них, как мне помнится, понравилось! – взорвался Майкл. – Во всяком случае, с выпивкой и закуской все обстояло нормально, – более миролюбиво добавил он. – Ну, вот мы и приехали!

Он первым вышел из машины и пошел по дорожке к парадной лестнице. От скопившегося за день нервного перенапряжения у Моники засосало под ложечкой. Она проклинала себя за то, что приехала сюда. Не нужно было таить свои подозрения в душе и строить из себя частного детектива. Нормальные пары сразу выясняют отношения, если в них возникает трещина, и не изводят друг друга колкостями и упреками. Увы, их с Майклом отношения никогда не строились на откровенности.

Наконец дверь открылась, и они очутились в большом холле. Моника сразу же ощутила легкое головокружение и оторопь от жары и количества гостей. Обе большие гостиные были переполнены нарядно одетой чопорной публикой. Монике даже пришлось поработать локтями, чтобы протиснуться к бару, где гостей угощали напитками. От нее не укрылось, что Майкл постоянно озирается по сторонам, явно высматривая кого-то конкретно. Даже подавая ей бокал белого вина, он не посмотрел ей в глаза. Заинтригованная столь необычным его поведением, Моника тоже начала вглядываться в лица людей, хотя и не представляла себе, кто именно ей нужен. Вряд ли неизвестная ей соперница приколола к своему вечернему платью значок, подтверждающий ее тайную интимную связь с Майклом.

– Ты их всех знаешь? – наконец спросила она, желая привлечь к себе его внимание.

– Пожалуй, половину знаю точно, – наморщив лоб, ответил он, отхлебнул из бокала и вымучил улыбку.

– Может быть, перейдем в другую гостиную? – предложила она. – Здесь слишком душно.

– Да, пожалуй! – кивнул Майкл.

Он раскланялся с какими-то важными господами в дорогих костюмах и пошел впереди Моники к выходу из гостиной. В коридоре он приветливо помахал рукой одному из своих коллег и вошел в другую, просторную, гостиную. Сидевшая в кресле женщина, заметив его, обрадованно улыбнулась и встала. Но едва лишь она увидела Монику, лицо ее словно окаменело. Однако она довольно быстро справилась с волнением и мелодично сказала:

– Как я понимаю, вы Моника. Рада с вами познакомиться.

Моника ограничилась любезной улыбкой.

– Позволь представить тебе Сьюзи, – вступил в разговор Майкл. – Она работает у нас всего несколько месяцев, но уже подает большие надежды. – Он переступил с ноги на ногу и улыбнулся: сначала Сьюзи, потом Монике.

– Не смущай меня, Майкл! – рассыпчато рассмеявшись, воскликнула Сьюзи.

Моника моментально уловила наличие между ней и Майклом внутренней связи, причем настолько прочной, что не заметить ее было невозможно. Они то и дело посматривали друг на друга, обменивались улыбочками и вообще вели себя так, словно знали нечто такое, чего не знали остальные. Моника почувствовала себя лишней, и от обиды и ревности ее щеки стали пунцовыми.

– Может быть, выпьем еще по бокалу вина, Майкл? – спросила она и, не дожидаясь ответа, бесцеремонно взяла его за локоть и привлекла поближе к себе.

Он недоуменно посмотрел на свой почти полный бокал:

– Мне вполне достаточно. Если хочешь, сходи в бар одна.

Моника едва не влепила ему пощечину.

– А вы, Сьюзи? Не желаете промочить горло? – спросила она.

– Нет, благодарю, – ответила Сьюзи.

Монике не оставалось ничего другого, кроме как отпустить локоть Майкла и отправиться в бар, мысленно проклиная своего спутника за упрямство. Выйдя в коридор, она подумала, что он просто хотел избавиться от нее, наказать за то, что она увязалась за ним на эту вечеринку для узкого круга. А может, ему нужно было о чем-то поговорить со Сьюзи. Моника подавила желание обернуться и посмотреть, как они ведут себя у нее за спиной, и глубоко вздохнула. Не хватало только, чтобы ее заподозрили в патологической ревности!

Самообладание покинуло Монику, к горлу подкатил ком. Весь этот день она внутренне готовилась к подобному повороту событий, представляла, как будет изображать оскорбленную невинность, жечь изменника холодным, презрительным взглядом, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость светской львицы. Но все ее приготовления оказались напрасными, кровь ударила ей в голову, как только она осознала, что над их с Майклом отношениями нависла серьезная опасность. Чувства взяли верх над разумом, и она даже подумала, что лучше уйти с вечеринки и оставить эту парочку в покое: пусть себе воркуют. Но затем она решила не сдаваться без боя и дать сопернице отпор. В конце концов, после десяти своих лучших лет, которые она отдала Майклу, она имела на это моральное право.

Моника остановилась и, резко повернувшись, направилась назад в гостиную. В дверях она замедлила шаг и увидела, как Майкл что-то нашептывает Сьюзи на ухо, а та улыбается. Майкл рассмеялся и, обняв Сьюзи за талию, привлек ее к себе, словно бы желая поцеловать. Она шутливо хлопнула его ладошкой по руке, изображая возмущение. Несомненно, это была игра, притворство тайных любовников.

Моника приросла к месту, пораженная увиденным. Ни Майкл, ни Сьюзи не заметили ее, занятые друг другом, и Моника вопреки призывам своего внутреннего голоса продолжала наблюдать за ними. Майкл стал что-то пылко говорить, размахивая руками, изо всех сил стараясь развлечь свою собеседницу. Сьюзи некоторое время слушала его молча, даже с некоторым недоверием во взгляде, но потом внезапно расхохоталась. Моника догадалась, что Майкл рассказывал ей какой-то свежий анекдот.

От созерцания столь умилительной сцены ей стало не по себе. Она почувствовала себя настолько скверно, что, отступив на пару шагов, припала плечом к стене. В ушах у нее шумело, голова шла кругом. Сомнений больше не было: Майкл ей изменяет. Теперь ей стало понятно, почему он так переменился в последнее время, отчего все чаще уклонялся от интимной близости с ней. Значит, дело вовсе не в кризисе мужчины среднего возраста и не в желании побыстрее продвинуться по карьерной лестнице. Причина его нервозности и усилившейся замкнутости одна – это Сьюзи.

Эта женщина вызвала у Моники настороженность сразу же, едва лишь они обменялись взглядами. От нее исходила явная опасность, и в первую очередь именно потому, что она не была ни яркой юной блондинкой, стремящейся привлечь к себе внимание немолодых состоятельных мужчин, ни зрелой порочной красавицей. Но в ней была изюминка, особое обаяние сильной женской натуры. Об этом свидетельствовали ее миндалевидные глаза, длинные темные волосы, ниспадающие на спину, и стройная фигура. Во всем ее облике ощущались отменное здоровье и незаурядный характер. Держалась Сьюзи непринужденно и самоуверенно, даже нагло, как человек, способный дать обидчику достойный отпор.

Понимая, что нужно немедленно прервать милую беседу Майкла и Сьюзи, Моника тем не менее не могла сдвинуться с места. Ее будто парализовало, она лишилась физических сил, но в ее груди бушевала буря эмоций. Сделав успокаивающий вдох, она резко повернулась и устремилась в бар.

Перед ее мысленным взором стояла щебечущая парочка, сердце стучало, словно паровой молот. Но постепенно, собрав в кулак всю волю, она начала рассуждать спокойно, внушая себе, что истерика пойдет ей только во вред, а торопиться с выводами неразумно. Как ни больно ей наблюдать флирт Майкла с другой женщиной, внушала себе она, из этого не следует, что между ним и Сьюзи сложилось нечто серьезное. Нужно дать своим взвинченным нервам успокоиться, а уже потом делать умозаключения. А еще лучше – спокойно поговорить обо всем с Майклом позже и выяснить, что, черт подери, происходит.

Хлопотавший за стойкой незнакомец услужливо вызвался наполнить бокал для Моники.

– Скажите, когда хватит, – пробормотал он, начав наливать вино.

– Не будьте скрягой, наливайте до краев! Меня замучила жажда. – Опустошив бокал в несколько глотков, она сказала:

– Еще!

– Не боитесь опьянеть? – с лукавой улыбкой спросил мужчина, выполняя ее просьбу.

– Ваше здоровье! – сказала Моника, поднимая наполненный им бокал.

– За ваше счастье! – ответил он, поднося к губам свой.

Моника скептически вскинула бровь и хмыкнула.

– Вы не верите в счастье? – в свою очередь, удивился ее собеседник, щуря доброжелательные темно-карие глаза. Моника покачала головой, улыбнулась и собралась уже было покинуть бар, когда незнакомец задушевным голосом добавил:

– Впрочем, я мог бы и не спрашивать, у вас все написано на лице. Вы куда-то торопитесь? Вас кто-то ждет?

– Честно говоря, нет, – неожиданно для себя ответила Моника. – Я здесь почти никого не знаю.

– В таком случае давайте напьемся, – заговорщицким тоном предложил мужчина, который начинал ей все больше нравиться. – Здесь полно выпивки. А поскольку вас тут никто не знает, то и стесняться вам некого, не так ли?

– Что касается меня, вы абсолютно правы. Однако интуиция подсказывает мне, что вам лучше оставаться трезвым, – сказала с улыбкой Моника.

– Откровенно говоря, мне некого бояться. Мое положение держателя солидной доли акций нашей фирмы позволяет мне порой совершать безрассудные поступки.

Пусть другие, рангом пониже, заботятся о своем внешнем виде и благоразумном поведении. А я могу напиться и вытворять глупости, – окинув Монику изучающим взглядом, сказал веселый незнакомец.

– Оказывается, я пью с важной птицей! – сказала Моника и расхохоталась. – Это большая честь!

Она прищурилась, в душе сомневаясь, что действительно беседует с одним из компаньонов фирмы «Читэм и Бут». На вид этому мужчине было не более сорока лет, да и держался он как-то несолидно. Такого ей было трудно представить себе в составе совета директоров крупной юридической компании. С другой стороны, в его лучистых глазах светился ясный ум, он был хорошо развит физически и довольно привлекателен.

Развитию знакомства помешал внезапно вошедший в гостиную раскрасневшийся молодой человек в мешковатом костюме. Следом появились двое его приятелей. Они нерешительно поглядывали на собеседника Моники и переминались с ноги на ногу, всем своим обликом пытаясь привлечь к себе его внимание. Он с видимым сожалением пожал плечами и едва слышно произнес:

– Простите, долг зовет!

Затем он подошел к молодым людям и стал им что-то негромко, но уверенно говорить. Они подобострастно кивали и время от времени неестественно громко смеялись, запрокидывая головы, словно пластмассовые игрушечные птички, популярные в семидесятые годы, но теперь ставшие образчиками дурного вкуса ушедшей эпохи.

– Еще увидимся, – сказала Моника, беря своего нового знакомого за локоть. К ее удивлению, он прервал беседу и, обернувшись, сказал:

– Подождите, я пойду с вами. Извините, коллеги, продолжим наш разговор позже.

И не успела Моника опомниться, как он обнял ее рукой за плечи и увлек в комнату в конце коридора, подальше от гостей.

– Давайте посидим в кресле у камина и насладимся тишиной и покоем. Признаться, я не любитель шумных сборищ, – проговорил он, указывая рукой на небольшую нишу.

Моника с радостью согласилась, благодарная своему спутнику за внимание. Усаживаясь в кресло, она все же подумала, что рано или поздно Майкл отправится разыскивать ее и будет шокирован, застав ее в компании этого господина.

– Так вы не работаете в компании «Читэм и Бут»? – с обаятельной улыбкой спросил он.

– Нет, – ответила она. – Означает ли это, что вам расхотелось разговаривать со мной?

– Напротив! – Он подал ей бокал с вином. – Но позвольте поинтересоваться, чем вы занимаетесь?

– Я работаю в издательстве. Вам это интересно?

– Честно говоря, не очень. Я предполагал, что вы сотрудница какого-то крупного ателье или консультант по модной одежде, – мягко улыбнувшись, промолвил он. – Давайте не будем говорить о работе. У вас есть какие-то предложения? Кстати, как вы здесь очутились? И как вас зовут?

– Моника. Я подруга Сьюзи, – неожиданно для себя солгала она, вероятно, интуитивно почувствовав, что не стоит упоминать о Майкле.

– В самом деле? – вскинув брови, спросил мужчина. – Тогда нам есть о чем поговорить, не так ли?

Моника сделала глоток, пытаясь выиграть время. Было похоже, что ее собеседник знает что-то особенное о Сьюзи и намерен раскрыть ей какую-то пикантную тайну.

– С ее появлением в нашей фирме у сотрудников наконец-то появился повод для пересудов, – промолвил он. – Вот уж не думал, что старина Майкл способен на такое…

От одного лишь упоминания имени человека, с которым Моника пришла сюда, у нее возник звон в ушах. Значит, этот мерзавец действительно изменяет ей с этой стервой! У Моники перехватило горло, она опустила глаза и проглотила подступивший ком. С трудом справившись с волнением, она пролепетала:

– Для меня это сюрприз. Я слышала, что он не слишком общителен.

– Он всегда был себе на уме, – кивнул собеседник. – Может быть, потому он и добился успеха.

Моника отхлебнула из бокала, пытаясь смягчить вином боль от открывшейся ей страшной правды. У нее все еще не укладывалось в голове, как человек, с которым она встречалась почти десять лет, мог ее предать, как мог он спать с другой женщиной, скрывая от нее, Моники, следы измены. У нее возникло непреодолимое желание отомстить этому негодяю.

– А вас тоже можно считать темной лошадкой? – игриво спросила она, впившись в собеседника многозначительным взглядом.

– Меня? Ну что вы, я откровенный ловелас, – с обаятельной улыбкой ответил он.

– В таком случае мне следует быть с вами поосторожнее, – сказала Моника. – Я бы не хотела пасть жертвой ваших чар.

– Поверьте, это совсем не страшно, – сказал он таким тоном, будто бы предлагал ей поехать с ним в мотель и заняться там сексом. Его взгляд скользнул по ее фигуре.

Она заерзала в кресле и перекинула ногу через колено, не отдавая себе отчета в своих действиях, но не испытывая никаких угрызений совести: в конце концов, терять ей было нечего.

– По-моему, вы не слишком опытный соблазнитель, – промолвила она, поднося бокал к губам. – Скорее, вы заурядный хвастунишка.

Реакция на этот вызов последовала незамедлительно: он подался вперед и, положив руку на ее колено, стал ощупывать бедро.

– Мне не следовало этого говорить, не так ли? – тихо заметила она, оставаясь в прежней позе.

– Вы все сформулировали просто великолепно, – возразил мужчина и просунул ладонь ей в промежность.

Она сжала пальцами подлокотники и раздвинула ноги, открывая ему доступ к своим самым интимным местам. Все это делалось молча. Моника слегка подалась вперед, и тотчас же его пальцы коснулись ее половых органов и стали их ласкать. У нее перехватило дух. Он действовал ритмично и целеустремленно, и вскоре ее промежность увлажнилась. Она закатила глаза к потолку. Лицо ее стало пунцовым, она ощущала на себе его пристальный взгляд и не могла промолвить ни слова.

– Скажите хоть что-нибудь, – тихо попросил он. Она смогла только отпить из бокала немного вина.

Легкий стон сорвался с ее влажных губ, срамные губы набухли, мокрые колготки глубже впились в щель между ними. Мышцы ее ног непроизвольно напряглись, внизу живота возникло сладостное томление. Каждое новое движение его пальцев порождало в ней все более острые ощущения, эпицентром которых был клитор.

Лишь на мгновение ее посетила мысль, что в комнату могут внезапно войти. И моментально острота ее чувств достигла своего пика. Ее партнер внезапно убрал руку и потянулся за бокалом, который поставил на камин. Моника пронзила его умоляющим взглядом, схватила за руку и просунула ладонь под подол платья. Его пальцы стали быстро тереть клитор, заставляя его трепетать. Щеки Моники раскраснелись еще сильнее, дыхание участилось, по ногам и животу побежал электрический ток. Незнакомец раздвинул средним пальцем ее половые губы и принялся массировать большим пальцем клитор с удвоенной силой. По внутренней стороне бедер Моники потекли соки, трусики и колготки промокли насквозь. Осознание того, что он чувствует это, усиливало се приятные ощущения. Она стала двигать торсом в одном ритме с движениями его пальцев, шепча:

– Сильнее! Еще, еще, еще! Только не прекращай, заклинаю!

Сжав ягодицы, Моника ждала наступления оргазма, абсолютно не думая о том, что кто-то может застать их за этим наиприятнейшим занятием. Но желанный миг все не наступал, и тогда она прошептала:

– У меня ничего не получается, так дело не пойдет! Если бы на ней были надеты не колготки, а чулки, он смог бы дотронуться пальцами непосредственно до ее промежности, а не только до плотной ткани.

– Я тебя не чувствую! – в отчаянии воскликнула она.

– Ступай в спальню, она наверху, – спокойно сказал он. – Я поднимусь туда через минуту.

– Нет, я не могу! – в отчаянии простонала она. – Платье помялось.

– Тогда снимай колготки и трусы здесь! – сказал он.

– Нет, мне нужно в ванную! – возразила она. – Подожди меня здесь, я мигом обернусь.

Он взглянул на нее с удивлением и легким испугом, но не осмелился перечить, видимо, что-то угадав по выражению ее лица.

Моника порывисто вскочила с кресла и, поправив платье, побежала вон из комнаты и на второй этаж. Очутившись в дамской уборной, она заперлась там и перевела дух.

У нее дрожали колени, грудь учащенно вздымалась, на раскрасневшемся лице застыло странное выражение. Это безумие, подумала Моника, глядя на себя в зеркало. Несомненно, она сошла с ума, ведь нормальные люди тай себя не ведут. В промежности все еще сохранилось ощущение, что там находятся пальцы незнакомца. Боже, до чего она дошла! Моника затравленно оглянулась на ванну и стену, словно бы там могло быть объяснение ее поведению. Неужели она опьянела от нескольких глотков вина? Нет, причина ее порыва в другом – ей требовались ласка и сочувствие, она нуждалась в утешении и сексуальном удовлетворении. Что же делать? Чего она добивается?

Неожиданно мысль об измене Майкла пронзила Монику с невероятной силой. Накатившаяся волна ярости и ненависти к предателю заставила ее разрыдаться. Однако ей удалось быстро справиться с эмоциями, распрямиться и улыбнуться. Игра еще не закончена! Не в ее характере так легко сдаваться и превращаться в безвольное ничтожество. Пусть Майклу и удалось лишить ее веры и любви, ему не отнять у нее достоинства. Моника решила быть сильной и всем это доказать.

Позволяя ласкать себя незнакомцу в укромной малой гостиной, она действительно находилась в состоянии сильного душевного волнения. Но сейчас ей захотелось сделать это исключительно для себя, получить плотское удовольствие и убедиться, что жажда мести и обида не лишили ее способности наслаждаться.

Между тем накал сладострастия несколько уменьшился, и она смогла спокойно снять колготки и трусики. Только вот куда их положить? Ни сумочки, ни жакета с карманами у нее не было. Не раздумывая, Моника сунула трусики в бачок для мусора, стоявший под раковиной, натянула колготки, надела туфли и, спустив воду, вышла в коридор. Здесь ее ожидал сюрприз: мужчина, к которому она стремилась, поджидал ее возле двери туалетной комнаты. Глаза его светились от задора и похоти. Что же он задумал?

– Сюда! – прошептал он и, затащив ее в спальню, запер за собой дверь.

– Тогда не будем терять время на поцелуи! – воскликнула Моника, ощутив новый прилив желания, и заставила его опуститься на колени.

Он с готовностью подчинился. Она задрала подол юбки и прижала незнакомца лицом к своей пылающей промежности.

Едва лишь он коснулся ее ртом, как по телу Моники пробежала крупная дрожь. Она вцепилась руками в его волосы. Его язык дотронулся до клитора, и из груди Моники вырвался стон. Он стал настойчиво работать языком, и вскоре черная нейлоновая ткань колготок стала совершенно мокрой. Моника раздвинула пошире ноги и стала ритмично двигать торсом, все плотнее прижимаясь лоном к его лицу.

Вся эта сцена отражалась в большом зеркале, стоявшем у стены, и Монике было прекрасно видно, как напрягаются мышцы ее бедер и икр, как его пальцы впиваются в ее ягодицы и как искажается в сладострастной гримасе ее лицо.

Почувствовав, что она уже на грани оргазма, он похотливо засопел у нее под подолом и принялся охаживать ее промежность языком с еще большим энтузиазмом.

– Да! Да! – прохрипела Моника, вздрагивая от первых ударов божественного экстаза. – Только не прекращай! Продолжай! Умоляю.

Закрыв глаза, он уткнулся носом и языком в ее росистую расселину и стал жадно ее сосать и облизывать. И наконец это свершилось – все поплыло у Моники перед глазами, колени подкосились, и она наверняка упала бы на пол, не поддержи он ее снизу за бедра. На лбу у нее высыпал пот, из открытого рта вырвался хрип.

Задыхаясь, Моника чувствовала, как ее обдает все новыми и новыми горячими волнами, и поражалась продолжительности оргазма. Наконец она упала на пол, закинув ноги ему на спину. Он изловчился и едва ли не зарылся лицом у нее между бедер, рыча и чавкая. Наконец Моника замерла, раскинув в изнеможении руки, и лежала так еще несколько секунд, соображая, что ей делать дальше.

Когда ее силы полностью восстановились, она оттолкнула от себя голову мужчины и встала с пола. Незнакомец продолжал лежать, вытаращив глаза. Моника одернула подол платья, поправила на себе колготки и молча вышла из спальни.

Яркий свет ослепил ее, она заморгала и, пошатываясь, стала спускаться по лестнице. В коридоре первого этажа она услышала возбужденный голос Майкла:

– Где ты пропадала? Я искал тебя по всему дому! Ты пьяна?

– Да… Может быть, уйдем отсюда? – ответила Моника и, украдкой убедившись, что таинственный незнакомец не вышел из спальни, велела Майклу взять из прихожей пальто и отвезти ее домой. Они ушли, не попрощавшись ни с гостями, ни с хозяевами.