Текст книги "Пламя и цветок"

Глава 3

Солнечные лучи пробились сквозь залитое каплями дождя стекло, коснулись лица Хэзер и разбудили ее. Она сонно зашевелилась, потянулась и перекатилась на бок, проваливаясь еще глубже в мягкую постель и обнимая подушку. Ей снилось, что она вновь оказалась дома, рядом с отцом. Тихий, пахнущий дождем ветерок играл со шторой там, где окно осталось приоткрытым, добирался до самой постели и ласкал щеку Хэзер. Она сделала глубокий вдох и облегченно выдохнула. Обычной утренней суматохи не предвиделось, и она наслаждалась запахами ранней осени в воздухе. Открыв глаза, она резко села на постели.

Плащ капитана Бирмингема висел на спинке стула у постели, и при виде его безмятежные мысли Хэзер понеслись лихорадочным галопом.

– Самонадеянный глупец! – злобно прошептала она. – Неужели он считает, что я соглашусь стать его любовницей? Лучше умереть, чем решиться на такое!

Хэзер с негодованием подумала, что, возможно, сейчас капитан уже предвкушает, как увезет ее в снятый для нее дом и уложит в постель. Он надеется на благодарность за свое великодушие, надеется, что его щедрость будет вознаграждена. Но это хуже, чем стать блудницей! Нет, Хэзер была готова собственными руками перерезать себе горло, лишь бы не быть любовницей такого человека. Он никогда не коснется ее своими грязными руками, не узнает, как растет внутри ее его сын!

Но что, если Бирмингема заставят жениться? Тогда ей придется повиноваться ему. Хэзер охватил страх. В ярости этот человек беспощаден.

– О, только бы он злился не слишком часто! – взмолилась она, чувствуя, как дрожь проходит по ее телу.

Спустя минуту послышался стук в дверь, и вместо того, чтобы снова набросить ненавистный плащ, Хэзер закуталась в простыню, обернув ее вокруг тела и перебросив свободный конец через плечо. В таком виде она открыла дверь и увидела на пороге седовласую женщину, а за ней – двух девушек, почти ровесниц Хэзер, нагруженных вещами.

– Доброе утро, Хэзер, – с улыбкой произнесла женщина. – Я миссис Тодд, а эти девушки – мои помощницы. Мы прибыли от лорда Хэмптона и поможем вам подготовиться к свадьбе.

Ледяная рука сжала сердце Хэзер, по телу прошла судорога. Она схватилась за ближайший стул, чувствуя, как дрожат колени. Миссис Тодд не заметила состояния Хэзер.

– Вы ели что-нибудь сегодня, дорогая? – спросила женщина, наконец поворачиваясь к Хэзер.

Та покачала головой.

– Ничего, времени еще хватит. Я отправлю кого-нибудь за завтраком, думаю, вам ни к чему падать в голодный обморок у алтаря, верно? А пока нас ждут дела. Вам придется собраться с силами – вы такая худенькая!

– Когда назначена свадьба? – с трудом выговорила Хэзер.

Женщина не выразила удивления, услышав от невесты столь странный вопрос.

– Сегодня днем, дорогая.

Хэзер опустилась на стул.

– Кто-то должен был предупредить вас, но в суете, вероятно, все позабыли об этом. Его светлость говорит, что жених торопит со свадьбой, и теперь, увидев вас, я понимаю его нетерпение.

Но Хэзер не слушала женщину. Ее воображение уже унеслось к предстоящей ночи, когда ей придется лежать рядом с капитаном Бирмингемом, ощущать его горячее дыхание и сильные безжалостные руки на своем теле. Этот человек беспощаден. Хэзер задумалась, сможет ли она приглушить дрожь и не раздражать капитана Бирмингема сопротивлением.

Как в полусне она чувствовала, что ее кормят, купают, одевают – все это делалось против ее воли. Этим утром она не принадлежала себе ни одной минуты. Пока чужие руки вертели ее, надевали белье и оправляли платье, Хэзер казалось, что она вот-вот взорвется от ярости, потребовав оставить ее в покое. Принесли обед, и хотя Хэзер не была голодна, она сделала вид, что ест, но незаметно бросала кусочки еды за окно голодной дворняжке. Как только поднос унесли, пытка возобновилась. Все ее тело ощупывали чужие руки, на ее смущение никто не обращал внимания, и когда Хэзер пыталась возражать, ей отвечали в три голоса: – Дорогая, приятный запах вот отсюда и отсюда способен превратить даже самого робкого юношу в сильного и страстного мужчину!

Хэзер подумала, что на мужчину, за которого ей предстояло выйти замуж, неплохо бы оказать обратное воздействие.

Наконец все было закончено, и Хэзер в первый раз решилась взглянуть на себя. Она уже не выглядела прежней Хэзер и никогда не видела себя такой. На миг она почувствовала, какую красоту замечают в ней другие. Ее волосы, расчесанные до блеска, были искусно закручены на макушке, напоминая прическу греческой богини. Золотой венец с жемчужинами украсил ее головку, а из-под него с тревогой смотрели синие огромные глаза, обрамленные длинными загнутыми ресницами. Мягкие розовые губы были слегка приоткрыты от испуга.

– Вряд ли на свете найдется девушка прекраснее вас, Хэзер.

Хэзер очнулась и принялась оглядывать свой наряд. Леди Хэмптон прислала ей собственное подвенечное платье – элегантное, но чем-то напоминающее монашескую рясу с капюшоном. Платье было сшито из дорогого тяжелого атласа прозрачно-голубого оттенка. Длинные рукава расширялись книзу, как и подол. Капюшон и рукава были украшены золотой вышивкой и бесчисленными жемчужинами, в талии платье перехватывал пояс из золоченой кожи, инкрустированный жемчужинами и рубинами, который, должно быть, стоил целое состояние. Своей очереди дожидался шлейф, длиной вдвое превышающий рост Хэзер, – его предстояло прикрепить золотыми цепочками, тяжелый атлас также был расшит золотом и мелким жемчугом.

«Наряд, достойный королевы», – с благоговением подумала Хэзер.

Нахмурившись, она шагнула к окну – страшный час приближался. Время быстро истекало, и Хэзер начинала бить дрожь.

– Боже, поддержи меня – всего раз в жизни! – взмолилась она про себя.

Скрипнула дверь, и в комнату ввалилась тетя Фанни.

– Вижу, вижу – ты уже разоделась в пух и прах, – фыркнула она. – Воображаешь, что хорошо выглядишь? Нет, ничуть не лучше, чем в моих старых платьях!

Миссис Тодд с оскорбленным видом выпрямилась.

– Прошу прощения, мадам?

– Придержи язык, – бросила ей тетя Фанни.

– Прошу вас, не надо, тетя Фанни, – взмолилась Хэзер, – миссис Тодд немало потрудилась…

– Еще бы! Небось весь день хлопотала вокруг тебя.

– Мадам, – холодно прервала миссис Тодд, – эта девушка не заслуживает упреков. Она – самая прекрасная из невест, каких мне только доводилось видеть.

– Она – дочь дьявола, – прошипела тетя Фанни. – Ее красота – дело рук самого Сатаны, и потому ни один мужчина не находит себе места после того, как увидит ее. Только дьявол может вызвать такую похоть, и по мне, эта девчонка безобразна. И жених ей под стать. Оба они – порождение дьявола.

– Что за чепуха! – воскликнула миссис Тодд. – Эта девушка – ангел.

– Вот как? Ангел? А она не говорила, почему так спешит замуж?

От двери донесся негромкий, но уверенный голос дяди Джона:

– Потому, что этого хочет капитан Бирмингем – верно, Фанни?

Тучная женщина в ярости обернулась, готовясь возразить, но что-то, возможно, страх перед капитаном-янки, заставило ее сдержаться. Вместо этого тетка шагнула к племяннице, чтобы в очередной раз ущипнуть ее, но Хэзер успела отстраниться.

– По правде говоря, я рада, что сбуду тебя с рук. – заявила тетя Фанни. – Наконец-то я избавлюсь от такой обузы.

Час спустя, напряженная и испуганная, Хэзер с помощью дяди выходила из наемного экипажа. Перед ней возвышался собор, поразивший ее внушительными размерами. Хэзер словно оцепенела, машинально подчиняясь чужим приказам, и просто переставляла одну ногу за другой, увлекаемая дядей. Миссис Тодд шла позади, подхватив шлейф невесты и тщательно оберегая его. Она хлопотала над Хэзер, как наседка над цыпленком, но Хэзер ничего не замечала. Она смотрела вперед, на высокую дверь собора, к которой приближалась с каждым шагом. Эта дверь напоминала темную открытую пасть, с дьявольским терпением ждущую, когда представится возможность поглотить ее. Хэзер вошла в ризницу и остановилась там, где встал дядя. Звуки органа отдавались в ее голове, вторя частому стуку сердца. Миссис Тодд торопливо поправляла капюшон, прикрепляла шлейф на плечах Хэзер, расправляла его сзади во всю длину. Кто-то вложил в руки Хэзер маленькую белую Библию с золотым крестом в мягкой кожаной обложке, и Хэзер равнодушно приняла ее.

– Потри себе щеки, Хэзер, – хриплым шепотом приказала тетя Фанни где-то рядом. – И будь повеселее, иначе я ущипну тебя.

Миссис Тодд метнула на нее яростный взгляд, а затем собственноручно потерла щеки Хэзер, чтобы к ним прилила кровь.

– Вы – королева этого дня, дорогая, – прошептала она Хэзер и в последний раз поправила венец и капюшон.

Оцепенение уступило место испугу.

– Пора, дорогая, – тихо напомнила миссис Тодд.

– А он… он там? – еле слышно спросила Хэзер, все еще надеясь, что капитан Бирмингем решил отказаться от женитьбы в последнюю минуту.

– Кто, дорогая? – спросила женщина.

– Она говорит про этого янки, – прошипела тетя Фанни.

– Да, детка, – ласково ответила миссис Тодд. – Он стоит у алтаря и ждет тебя. Насколько я вижу, это настоящий красавец.

Хэзер пошатнулась, и миссис Тодд поддержала ее, с улыбкой направляя к двери.

– Потерпи еще немного, дорогая, – успела сказать она прежде, чем распахнулась дверь.

Лорд Хэмптон подал Хэзер руку, и она машинально приняла ее, с трудом переставляя слабеющие ноги. Библия неожиданно стала тяжелой. Шлейф оттягивал ей плечи, словно стремился удержать, огромный орган заглушал все другие звуки, даже стук сердца Хэзер.

На алтаре стояли зажженные свечи, отбрасывая тени в полумрак церкви. Своего будущего мужа Хэзер узнала только по росту – казалось, он вдруг стал самым высоким человеком на земле.

Хэзер подошла ближе, свет упал на лицо янки, и она поразилась его холодности. У нее задрожала нижняя губа, и Хэзер нервно прикусила ее зубами, чтобы сдержать эту трусливую дрожь. Лорд Хэмптон отошел, оставив ее в одиночестве. Взгляд зеленых глаз стоящего напротив мужчины казался ей оскорбительным, он словно срывал с нее свадебное платье – жестоко и безжалостно, и Хэзер задрожала еще сильнее. Янки протянул ей свою сильную руку, и Хэзер залилась румянцем. Нехотя подняв свою руку, которая сейчас была холодна как лед, она вложила ее в ладонь янки, огромную и горячую, и вместе с ним поднялась по ступеням к алтарю.

Брэндон был облачен в черный бархат с белоснежной отделкой. Хэзер он казался самим Сатаной – дьявольски красивым, безжалостным и злобным. Он был способен вырвать у нее душу, не почувствовав при этом ни малейших угрызений совести.

Будь Хэзер посмелее, она бросилась бы прочь, прежде чем будут произнесены слова клятвы. Каждый день женщины рожают незаконных детей и бросают их. Почему же у нее не хватает на это смелости? Наверняка просить милостыню и быть отверженной – более милосердное наказание, чем ввергнуть себя прямо в пекло ада.

Продолжая спорить с собой, Хэзер опустилась на колени рядом с янки и склонила голову, моля Бога о пощаде. Ей казалось, что время остановилось. Брачная церемония продолжалась, и все это время Хэзер всем своим существом ощущала присутствие капитана Бирмингема рядом. Гибкие пальцы с холеными ногтями привлекали ее внимание, она небольно втягивала аромат его одеколона, и он не был удушливым, как это бывает, когда хотят перебить запах немытого тела.

Она слышала, как янки отвечает на вопрос священника твердым, уверенным голосом:

– Я, Брэндон Каейтон Бирмингем, беру в жены тебя, Хэзер Брианна Симмонс…

Хэзер машинально повторила те же самые слова, навечно связывающие ее с этим человеком, радуясь тому, что голос ее не подвел. Минуту спустя он надел ей на палец золотое кольцо, и они вновь склонили головы перед священником.

Хэзер встала на дрожащие ноги, когда муж потянул ее за собой. Брэндон недовольно оглядывал ее.

– По-моему, мужу полагается поцеловать свою жену, – произнес он.

– Да, – отозвалась Хэзер еле слышно.

Казалось, она вот-вот лишится чувств под его взглядом. Длинные смуглые пальцы сжали ее щеки так, что Хэзер не смогла отвернуться, а другая рука скользнула ей за спину под расстилающийся по полу шлейф. Брэндон с силой привлек ее к себе, и Хэзер побелела. Она чувствовала, что на них смотрят, но Брэндон словно ничего не замечал или, напротив, одобрял эти взгляды. Его рука превратилась в стальные тиски. Наклонив голову, Брэндон впился в ее губы в страстном поцелуе. Его приоткрытый рот был влажным и жадным, настойчивым и оскорбительным. Хэзер напряглась и попыталась оттолкнуть его.

Откуда-то послышалось неловкое покашливание лорда Хэмптона, голос дяди пробормотал что-то неразборчивое. Наконец священник тронул Брэндона за руку и осторожно проговорил:

– На это у вас еще будет время, сын мой. А сейчас примите поздравления.

Стальная рука ослабела, и Хэзер наконец-то смогла вздохнуть. Ее дрожащие губы горели, следы пальцев Брэндона отчетливо отпечатались на нежной коже. Обернувшись, она робко улыбнулась приближающимся лорду и леди Хэмптон. Лорд дружески поцеловал ее в лоб.

– Прости, дорогая, может, мне не следовало настаивать на браке, – неуверенно пробормотал он, поглядывая на стоящего рядом капитана Бирмингема. – Видит Бог, я хотел помочь тебе, но…

– Прошу вас, не надо, – пробормотала она, прикладывая дрожащие пальцы к губам старика.

Хэзер не могла позволить ему договорить – стоило ей услышать облеченный в слова собственный страх, и она с криком бросилась бы прочь, срывая одежду и в безумном порыве вырывая волосы.

Леди Хэмптон робко взглянула на капитана-янки, который невозмутимо смотрел вперед, слегка расставив сильные ноги моряка и сжав руки за спиной. Казалось, он стоит на палубе корабля, вглядываясь в океанскую даль. Невольно задрожав, леди Хэмптон обняла Хэзер и вытерла увлажнившиеся глаза. Обе маленькие и хрупкие женщины в отчаянии прижались друг к другу.

– Вы можете провести ночь в Хэмпшир-Холле, – радуясь осенившей его мысли, предложил лорд Хэмптон, – там просторнее, чем в корабельной каюте.

Он не добавил, что в этом случае в любой момент окажется рядом, если только Хэзер будет угрожать опасность в объятиях мужа.

– И разумеется, вы на этом настаиваете, – заметил Брэндон, холодно взглянув на лорда.

Его светлость неуверенно опустил глаза.

– Да, настаиваю, – спустя некоторое время ответил он. Мускул перекатился по щеке Брэндона, но он промолчал, даже когда его светлость заявил, что пора отправляться в Хэмпшир-Холл, к свадебному обеду. Брэндон крепко взял жену за руку и повел из церкви.

Хэзер предпочла бы идти под руку с лордом Хэмптоном, но Брэндон явно не собирался отпускать ее. Он уже начал пользоваться своей властью, и Хэзер понимала, что больше никогда не будет принадлежать самой себе. Брэндон всецело обладал ею.

Неожиданно Хэзер почувствовала, что волочащийся за ней шлейф за что-то зацепился. Она оглянулась через плечо, и Брэндон нахмурился, видимо, решив, что она пытается вырваться.

– Одну минутку, – робко попросила она, поднимая руку, чтобы объяснить задержку.

Брэндон оглянулся, заметил, что шлейф задел за ножку одной из скамей, и, сардонически усмехнувшись, отцепил его. Хэзер беспокойно наблюдала за ним, обеими руками сжимая Библию. Вдруг ее взгляд упал на золотое кольцо на пальце, и этого было достаточно, чтобы сердце Хэзер вновь наполнилось страхом.

Брэндон беспечно перебросил шлейф через руку и вернулся к Хэзер.

– Незачем так волноваться, дорогая, – насмешливо проговорил он. – Наряд не пострадал.

– Спасибо, – тихо пробормотала Хэзер, неуверенно поднимая голову.

Язвительная усмешка Брэндона уколола ее, заставив залиться ярким румянцем. Он просто издевался, и гордость не позволяла Хэзер смириться с этим. Она с вызовом приподняла подбородок и взглянула на него глазами, полными ненависти.

– Будь я мужчиной, эти насмешки не сошли бы вам с рук, – выпалила она.

Брэндон приподнял тонкую бровь и безжалостно усмехнулся.

– Будь вы мужчиной, дорогая, вы не оказались бы в подобном положении.

Хэзер покраснела еще больше. Взбешенная и униженная, она попыталась освободиться от его длинных пальцев, но Брэндон сжал их крепче.

– Нет, больше вам не удастся сбежать, моя красавица, – небрежно заметил он, по-видимому, наслаждаясь ее паникой. – Отныне и навсегда вы принадлежите мне. Вы ведь хотели выйти за меня замуж? С этим вам придется мириться до конца жизни – если только случай не сделает вас вдовой. Но не пугайтесь, дорогая, у меня нет ни малейшего желания расставаться с вами.

От этого намека Хэзер побледнела и покачнулась, ощущая слабость. Брэндон поддержал ее, притянув к себе, поднял ее голову за подбородок, и их взгляды встретились. Его глаза горели зеленым пламенем.

– Теперь даже лорд Хэмптон не спасет вас от меня – хотя, пожалуй, попытается. Но что такое одна ночь по сравнению со всей жизнью?

Эти слова заставили Хэзер содрогнуться всем телом, и она слабо оперлась на его руку.

– Как вы прелестны, дорогая! – хрипло продолжал Брэндон. – Обещаю, вы наскучите мне не скоро.

Лорд Хэмптон, не выдержав долгого ожидания, вернулся в церковь, чтобы выяснить, что так задержало молодых, и увидел Хэзер в объятиях мужа, с запрокинутой головой, закрытыми глазами и мертвенно-белым лицом.

– Ей плохо? – тревожно спросил лорд Хэмптон. Огонь в глазах Брэндона погас, и он повернулся к лорду.

– Нет, – ответил он и оглядел жену. – Через минуту ей станет лучше.

– Тогда идемте, – раздраженно предложил его светлость. – Экипаж ждет.

Он ушел, а Брэндон крепче обнял жену.

– Может, вас понести, дорогая? – спросил он, и дьявольская усмешка изогнула его губы.

Хэзер открыла глаза.

– Нет! – воскликнула она, отстраняясь. Смех Брэндона придал ей силы и заставил выпрямиться.

Вздернув подбородок, она прошла мимо, но шлейф по-прежнему оставался в руке Брэндона, и Хэзер пришлось остановиться, когда шлейф натянулся. Оглянувшись с рассерженным видом, она увидела, что Брэндон не собирается выпускать его. Насмешливо скривив губы, он догнал Хэзер.

– Бегство невозможно, дорогая, – знаете, я настоящий собственник.

– Тогда отчего бы вам не овладеть мной здесь? – язвительно прошипела Хэзер. – Только побыстрее – нас ждут.

У Брэндона сжались челюсти и похолодели глаза.

– Нет, – возразил он, подхватывая Хэзер под руку. – Я займусь вами медленно, на досуге. А теперь идем, нас и впрямь ждут.

При выходе из церкви их по обычаю встретили дождем пшеницы. Какой бы ни была эта свадьба, леди Хэмптон решила твердо придерживаться всех традиций. Дядя Джон, смущенный и неуверенный в себе, помог леди Хэмптон спуститься по ступеням собора, а ее муж, лорд Хэмптон, задержался, наблюдая, как капитан Бирмингем помогает своей молодой жене.

Дядя Джон подсадил в экипаж свою жену и леди Хэмптон. Им втроем пришлось разместиться на одном сиденье, причем леди Хэмптон оказалась зажатой посредине. Однако она не только не выразила неудовольствия, но и улыбнулась, видя, как Хэзер подхватила юбки, чтобы забраться в ландо. Хэзер искренне изумилась, когда муж помог ей, легко приподняв за талию. Не поблагодарив, она уселась на свободное место и одарила его уничтожающим взглядом. Брэндон устроился рядом с Хэзер, а когда к ним присоединился и лорд Хэмптон, Хэзер оказалась словно в тисках. Она попыталась сдвинуться на край сиденья, но не смогла – муж уселся на ее юбку. Хэзер взглянула на Брэндона, но тот смотрел в окно, поигрывая мускулами на щеке. Хэзер ничего не оставалось, как вновь втиснуться на сиденье. Их тела были так тесно прижаты, локоть Брэндона упирался ей в грудь, а твердое бедро словно вдавливало ее в бок ландо.

Пока экипаж катился по улицам, Хэзер сделала робкую попытку завязать разговор с лордом и леди Хэмптон, понимая, что они чувствовали себя так же неловко, как она. Хэзер произнесла было несколько слов, но от волнения голос ее сорвался, и она замолчала. Поездка тянулась бесконечно. Их трясло и качало, и Хэзер казалось, что у нее не останется ни одной целой кости. Хотя лорд Хэмптон не был крупным мужчиной, все же ему досталось больше места, чем ей, ибо Брэндон сидел, не сдвигаясь ни на дюйм, а прикосновение его локтя к груди только усиливало страх Хэзер.

Наконец экипаж остановился у Хэмпшир-Холла. Брэндон вышел первым и протянул руки, помогая спуститься Хэзер. Одним движением оправив платье, она перекинула длинный шлейф через руку и небрежно кивнула. В холле Хэзер остановилась, чтобы отцепить тяжелый шлейф, и, к ее неудовольствию, муж помог ей, отстегнув на плечах золотые цепочки. Длинные пальцы Брэндона оказались довольно ловкими.

Праздничный стол был уже накрыт, когда они вошли в столовую. Лорд и леди Хэмптон заняли места в концах стола, посадив Хэзер и Брэндона рядом, а дядю Джона и тетю Фанни – напротив них. Все подняли бокалы, провозглашая первый тост за новобрачных.

– За счастливый брак, что бы ни случилось перед ним, – предложил его светлость и добавил, словно размышляя вслух: – И пусть у вас родится крепкий мальчик.

Румянец разлился по лицу Хэзер, когда она поднесла к губам бокал. Она не стала пить за это пожелание: ей хотелось, чтобы родилась девочка, что должно было разочаровать Брэндона. Однако Брэндон с удовольствием выпил шампанское.

На взгляд Хэзер, обед прошел слишком быстро, и все встали из-за стола, когда еще не пробило и половины двенадцатого. Мужчины перешли в гостиную, леди Хэмптон отвела тетю Фанни в ее комнату и вместе с Хэзер направилась в комнату, отведенную ей и янки. Две смешливые горничные ждали их. На постели была разложена ночная рубашка из прозрачной голубой ткани. Хэзер побледнела, увидев ее, но леди Хэмптон усадила Хэзер на стул перед большим зеркалом и приложила рубашку к ее груди.

– Когда ты будешь готова, я принесу вина, – пообещала она, целуя Хэзер в лоб. – Оно тебе поможет.

Пока горничные раздевали ее и расчесывали волосы, Хэзер поняла, что ничто не спасет ее от страха. Чтобы не трястись в эту ночь, ей следовало упасть в обморок.

«Я дрожу, словно девственница», – с удивлением подумала она.

Расчесанные сотней плавных движений, ее волосы стали мягкими и блестящими, укрыв Хэзер до пояса. Одежду унесли, не оставив даже халата, и теперь Хэзер сидела посреди постели в одной прозрачной рубашке. Она ждала предстоящего испытания, тщетно пытаясь сдержать дрожь.

За дверью послышался стук каблуков по мраморному полу, и Хэзер с облегчением вздохнула – эти шаги могли принадлежать только женщине.

Леди Хэмптон открыла дверь и вошла, внеся поднос с графином и двумя бокалами. Она села за стол у кровати и налила Хэзер вина. Оглядев новобрачную, леди Хэмптон одобрительно кивнула.

– Сейчас ты еще прелестнее, дорогая, чем была в свадебном платье, хотя мне казалось, что такое невозможно. Ты была великолепна, я так восхищалась тобой! Досадно только, что нам не хватило времени пригласить гостей – тебе следовало показаться перед ними во всем блеске. Как жаль, что твоя мать умерла так рано и не видела, какой ты стала! Она гордилась бы тобой.

– Гордилась? – с несчастным видом переспросила Хэзер, не поднимая головы. – Я опозорила всех вас, – со слезами добавила она. Леди Хэмптон ласково улыбнулась.

– Глупости, дорогая. Иногда люди бывают не в силах бороться с судьбой. Девушки часто становятся жертвами обстоятельств.

– Или жертвами янки, – пробормотала Хэзер. Ее светлость рассмеялась.

– Да, или янки, но по крайней мере твой капитан красив, молод и элегантен. Когда муж рассказал мне о твоей беде и поклялся отомстить янки, я была сама не своя от беспокойства. Мне казалось, что он стар и уродлив. Даже твоя тетя призналась, что ожидала увидеть именно такого человека. Вероятно, она была разочарована, поняв, что ошиблась. Нет, этот капитан просто великолепен! Уверена, у тебя будут красивые и здоровые дети – притом несколько.

Голос леди Хэмптон понизился до шепота, когда она вспомнила, как страстно капитан Бирмингем обнял свою невесту и какое каменное выражение появилось потом на его лице.

– Да. – Хэзер вздохнула и добавила погромче: – Да, думаю, их будет много. Она вспоминала о легкости, с которой Брэндон зачал ребенка, несомненно, этот мужчина способен дать жизнь еще не одному.

Леди Хэмптон поднялась, и Хэзер умоляюще взглянула на нее.

– Вы уже уходите? – дрогнувшим голосом спросила она. Женщина нехотя кивнула:

– Да, дорогая. Мы и так слишком долго задерживаем его. Больше просто неприлично. Но если тебе понадобится помощь, мы будем рядом.

Хэзер не сомневалась, что стоит ей позвать на помощь, и супруги Хэмптон войдут в спальню, несмотря ни на что.

Хэзер вновь ощутила одиночество и страх, но, с горечью вспомнив насмешки мужа, решила, что не дрогнет перед ним.

«Пусть думает, что я не противлюсь, – подумала она. – Вряд ли тогда он решится причинить мне боль».

В коридоре послышались шаги. Хэзер вспыхнула, увидев, что дверь открывается. Брэндон вошел и бесцеремонно окинул ее взглядом с головы до ног.

Хэзер сжалась в комок, сердце ее забилось еще сильнее. Дотянувшись до одеяла, она попыталась прикрыться им. Ее ночная рубашка походила на прозрачную голубоватую дымку вокруг ее тела, более соблазнительную, чем нагота. Рубашка была подпоясана тонкими лентами, но выше и ниже пояса на ней не было никаких застежек, ничего. Поэтому взгляду Брэндона были открыты не только ложбинка между грудей Хэзер, но и ее длинные, стройные ноги.

– Ты прелестна, дорогая, – хрипло произнес он, приближаясь к постели. Его глаза обжигали Хэзер, словно пламя. Потянувшись, Брэндон поставил ее на колени. – Еще прелестнее, чем я запомнил.

Стоя на коленях, Хэзер нехотя подчинилась Брэндону, когда тот привлек ее к себе. Скользнув под рубашку, он провел ладонями по ее телу, склонился, и Хэзер с трепетом принялась ждать поцелуя. Но прежде чем прижаться к ней губами, он слегка отстранился и усмехнулся.

– Сейчас ты ведешь себя послушнее, дорогая. Неужели брак настолько изменил тебя? Правда, может, он был ценой за твое тело? А я-то думал, что наконец-то нашел женщину, которая способна отдаться только из любви!

– Негодяй! – вскрикнула Хэзер, пытаясь высвободиться. – Что мне остается делать? Все равно вы изнасилуете меня, как уже делали это!

– Успокойся, – резко приказал он, притягивая Хэзер к себе. – Ты хочешь, чтобы тебя услышали и взломали дверь? Лорд Хэмптон только того и ждет.

– Чего вам бояться? – зло перебила Хэзер. – Вы сильнее его. Разве для вас так важно, если прежде, чем овладеть мной, придется вышвырнуть его прочь?

На щеке Брэндона дернулся мускул – Хэзер уже знала, что это опасный признак. Его глаза полыхнули холодным зеленым огнем.

– Сегодня я бы не воспользовался своим правом мужа, даже если бы ты была последней женщиной в моей жизни, – фыркнул он. Хэзер удивленно вскинула голову, гадая, не ослышалась ли она.

– Нет, ты не ослышалась, дорогая. – Брэндон улыбнулся шире, и на его смуглом лице блеснула белоснежная полоска зубов. – В мои намерения не входит любить тебя в этом доме. – Он не обратил внимания на облегченный вздох Хэзер и продолжал: – Когда я захочу получить удовольствие, дорогая, я сделаю это так, как пожелаю, в собственном доме или на своем корабле, а не там, где под дверью только и ждут минуты, чтобы ворваться и растащить нас, и. уж конечно, не там, где над моей головой будет занесен топор.

– Топор? – непонимающе переспросила Хэзер.

– Только не делай вид, что ничего не понимаешь! Наверняка их план тебе известен. Не могу поверить, чтобы тебя не посвятили в него.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – смущенно отозвалась Хэзер.

Брэндон горько рассмеялся.

– Воплощенная невинность! – Он провел ладонью по ложбинке между ее грудей – там, где их не скрывала прозрачная ткань рубашки, скользнул под вырез и коснулся соска. – Вечно девственная, – негромко продолжал он, – прекрасная и холодная.

Хэзер не сопротивлялась его ласкам – пока они были только приятными, к тому же Брэндон теперь стал ее мужем, и Хэзер решила не злить его. Но один вопрос не давал покоя – ей хотелось знать, какой топор он имел в виду.

– Как вас заставили жениться на мне? – негромко спросила она.

Брэндон прикоснулся губами к ее волосам, потом к шее, и Хэзер невольно задрожала от его обжигающих поцелуев. Он продолжал поглаживать ее грудь и, по-видимому, не собирался останавливаться. Хэзер беспокойно отстранилась, опасаясь, что Брэндон не сдержит слова. Она натянула одеяло повыше и отодвинулась подальше от края кровати.

– Разве вы не хотите рассказать мне? – прошептала она. Его лицо вновь исказила насмешливая и жестокая улыбка.

– Зачем? Ты все знала заранее… Но если тебе захотелось услышать об этом от меня, изволь. Его светлость лорд Хэмптон пригрозил предать меня суду за контрабанду и продажу оружия французам, несмотря на то что я чист, как младенец. Мне предстояло попасть в тюрьму, корабль был бы конфискован, и только Богу известно, что стало бы с моим поместьем. Должен признаться, у тебя весьма влиятельные друзья.

Брэндон стянул сюртук, бросил его на кресло и начал расстегивать ремень.

– А известно ли тебе, что после возвращения домой я должен был жениться? Что я теперь скажу моей невесте? Что увидел тебя и не смог устоять? – Он помедлил, стягивая рубашку со смуглых плеч, и злобно взглянул на Хэзер. – Терпеть не могу, когда меня принуждают, дорогая. Послушание не в моем характере. Если бы ты пришла ко мне сразу, как только узнала о беременности, я бы помог тебе. Я мог бы даже жениться, если бы ты этого захотела, а не подослала своего друга с угрозами – поразительно неразумный поступок даже для такой молодой девушки.

Широко раскрыв глаза, Хэзер съежилась под одеялом, словно оно могло защитить ее от гнева Брэндона. Он прошелся по комнате, задувая свечи, и Хэзер опасливо следила за ним. Брэндон был раздет до пояса и, по-видимому, не собирался останавливаться на этом. Вернувшись к постели, он присел в стоящее рядом кресло.

– Ты ведь знаешь, что ты очень красива, верно? – спросил он, холодно оглядывая Хэзер. – Ты могла бы выйти за любого мужчину, какого бы только пожелала, но досталась мне. Если не возражаешь, я хотел бы узнать причину. Может, ты узнала, что я богат?

Хэзер недоуменно взглянула на него.

– Я ничего не знаю о вашем состоянии, – тихо отозвалась она. – Просто вы – человек, который… лишил меня девственности. Опороченная и с вашим ребенком в утробе, я бы вряд ли могла стать чьей-нибудь женой. Мне пришлось бы родить его вне брака.

– Ваша честность заслуживает похвал, мадам, – насмешливо заметил Брэндон, и эта насмешка уколола Хэзер.

– Но почему я должна была позволить вам выйти сухим из воды?! – воскликнула она. Брэндон подскочил к ней. – Прошу, дорогая, не повышай голос, иначе у нас будут собеседники, – беспокойно произнес он. – У меня нет ни малейшего желания оказаться в тюрьме по милости твоего лорда Хэмптона – только потому, что, по его мнению, я обращаюсь с тобой жестоко. И это после того, как ты уже стала моей женой!