Текст книги "SOULMATE AU (Родственные души)"

Глава 4
Норд-Холлоу

Ария бежала через лес. Вообще-то больше бега она не любила только сдачу нормативов, но прямо сейчас внутри клокотал вулкан. Он уже давно выпускал раскаленные искры, и ссора с подругой наконец подстегнула его к извержению. Вместе с лавой обиды душу жгли чувства, которые Ария долгое время заталкивала поглубже в жерло.

Все развалилось. На самом деле Ария бежала не через лес.

Она бежала через руины прежней жизни.

– Нечестно! – крикнула она в лесную тишину.

Лес не ответил. Укрытые снегом ели задумчиво качали макушками. Ветер обнимал вершины деревьев, но здесь, внизу, воздух казался застывшим, заточенным в ледяные оковы. Лес погружался в полумрак. Еще немного – и последние лучи солнца исчезнут, а едва различимые тропы сольются с темнотой.

Ким хотела остановить Арию. Пускай лес прижимался к городу, он все еще оставался опасным для ребенка местом. Особенно посреди зимы.

Но сознание Арии оказалось неожиданно сильным. Горячие волны обиды и злости накатывались на Ким, порой выталкивая из чужого тела. В такие моменты сознание попадало на перепутье Сценариев, закрытых и несбывшихся. Ким тонула в океане кинопленок. А когда казалось, что пленки вот-вот поглотят ее, вновь открывала глаза вместе с Арией.

Ария остановилась, ударила еловый ствол, пнула сугроб, отчего в воздух взметнулся каскад снежных комьев.

– Что мне делать?!

«Тот же вопрос», – подумала Ким.

Сознание Арии вновь выбросило ее в океан Сценариев. Измотанная борьбой, Ким медленно погружалась на дно. Когда она утонет, ее сознание растворится и станет частью Плетения.

Черт.

«Я хочу помочь!» – собравшись с силами, крикнула Ким.

Голос потонул в шуршании кинопленки. Из последних сил Ким рвалась обратно к поверхности океана, но волны Сценариев накатывались одна за другой, беспощадно толкали во тьму.

Думай!

Это место – не иллюзия и не сон. Оно реально. Лишившись тела, сознание соприкасается с Плетением и может увидеть то, что уже стало его частью. Все закрытые Сценарии. Прошлое целого мира. Соприкосновение с такой тайной уничтожило бы сознание Ким, но в этом безграничном океане ей нужна была лишь одна пленка. И благодаря связи с сознанием Арии у Ким были все шансы ее достать.

Она закрыла глаза и позволила Арии снова установить контроль.

– Вот бы завтра никогда не наступило, – прошептала Ария.

Слезы кололи глаза, покусывали щеки. Холодный воздух впивался в легкие, но Ария не останавливалась. Она намеревалась бежать до тех пор, пока не кончатся силы. Сосед по парте как-то пересказывал ей свой любимый комикс: о человеке, который бежал настолько быстро, что достиг прошлого. Может, Ария тоже так сможет. Прыгнет назад во времени.

Не даст маме с папой разойтись.

Ким охнула. Темное пространство перед ее глазами треснуло, и из расщелины заструилась кинопленка с кадрами из жизни Арии.

Вот мама печет булочки с заварным кремом, а папа с Арией помогают. Скорее, правда, мешают, но мама ничего не говорит. Это же мама. Папа намазывает нос Арии кремом, и Ария смеется – так, как со времен развода не смеялась ни разу.

Вот мама с папой в парке аттракционов. Ария тащит их к колесу обозрения. Папа не в восторге, потому что боится высоты, но мама ласково обхватывает его локоть, и папа неохотно соглашается. А потом они все вместе сидят в кабине на самой верхушке и, распахнув от восторга глаза, глядят на залитый солнцем город.

А вот мама с папой встречают Арию у школы. Это один из редких дней, когда они заканчивают работать в одно время. Сбежав по крыльцу, Ария хватает их за руки, без умолку рассказывая о друзьях и уроках.

Кадры замелькали чаще. Казалось, сознание Арии хочет быстрее промотать прошлое.

Ким увидела Сэма. Он сидел на кровати, опустив голову, и опечаленно глядел на сообщение в телефоне. Джой пыталась утешить его, да только Сэм, поглощенный переживаниями, не слушал. Ария хотела сказать родителям, что все обязательно будет хорошо, но испугалась выражения их лиц.

Она не раз думала, как бы все обернулось, если бы в тот день она была достаточно смелой.

Эмоции Арии захлестнули Ким. С трудом сдерживая дрожь, она коснулась пленки, надеясь этим жестом передать ласковое: «Ты не виновата».

Но тут Ария вновь установила контроль. Ее глаза застилали слезы. Отчаяние, которое прежде подстегивало бежать без остановки, понемногу обращалось бессилием. Не разбирая дороги, Ария промчалась между елей…

И вдруг очутилась на краю оврага.

На миг Ария замерла, с трудом удерживая равновесие.

Затем ослабевшее тело завалилось вперед, и она с криком рухнула в пропасть.

Пленка со Сценарием Арии затрещала, готовая разлететься потускневшими кадрами.

Ругаясь, Эйден мчался через лес. Ария оказалась на удивление проворна. Пока Эйден выбирался из-под Ким и закрывал машину, она уже углубилась в сумрак.

К счастью, снег до сих пор хранил ее следы, а Эйден, специалист по нарушению школьных правил, хорошо знал лес Норд-Холлоу.

Ария бежала к оврагу. Когда-то Эйден катался там на санках, но в одно лето стенки оврага начали рушиться. Там, где прежде находилась горка, появился опасный обрыв.

И теперь Ария сломя голову неслась туда.

Эйден выбежал из-за деревьев как раз в тот миг, когда Ария застыла на краю. Он хорошо знал это выражение лица. Осознание, что ты падаешь и уже не можешь остановиться. С таким же лицом Эйден наблюдал за последствиями своего провала в Отделе Глобальных Сценариев.

От скорости рывка в ушах засвистел ветер.

Повалившись в снег, Эйден перегнулся через край и успел перехватить запястье Арии до того, как она рухнула навстречу пропасти.

Ария вскинула голову. В ее широко распахнутых глазах плескался ужас. Как бы Эйден ни всматривался, он не мог разглядеть ни единого проблеска Ким – страх Арии был так силен, что затопил ее сознание.

Эйден вытянул Арию обратно, и она, заливаясь слезами, ткнулась в его усыпанное снегом пальто.

Сердце колотилось так, что становилось больно. Все существо Эйдена кричало, молило броситься на поиски сознания Ким, но прежде ему следовало позаботиться об Арии.

Обессиленная, Ария обмякла. Эйден подхватил ее на руки. Отыскал в снегу полосатый шарф и дал Арии поручение крепко его держать. Это помогло ей отвлечься. К тому моменту, как Эйден добрался до машины, Ария уже уснула.

Устроив ее на заднем сиденье, Эйден оперся на машину, выдохнул, пытаясь набраться решимости.

Он ненавидел переселение в другие тела. Чужие чувства путались со своими, мешали мыслить здраво. Именно поэтому он нарушил протокол во время работы с Глобальным Сценарием. Не справился с мыслями будущей жертвы Сценария и попытался изменить судьбу. Зря.

Но если он не сделает этого, Ким исчезнет.

Сев в машину, Эйден взглянул на Ким, непривычно бледную, будто потускневшую. Затем он навел на нее судьбофон.

Оказавшись в теле другого человека, ты устанавливаешь связь с его сознанием, где бы оно ни находилось. Именно так Министерство возвращало людей из комы. Эйдену же нужно было отыскать Ким.

Заблудиться в океане Сценариев, на перекрестке бесчисленных судеб, было легко, но Эйден не впервые очутился здесь и знал, как удержать собственную личность. Окружив себя Сценарием своей жизни, будто щитом, он продвигался через волны пленок и звал Ким.

А потом увидел слабый проблеск – почти на самом дне.

«Я не дам тебе исчезнуть».

Эйден бросился через океан. Сценарии тянулись за ним лентами пленки, пытались растворить в водоворотах судьбы. Один из них – Глобальный Сценарий, который Эйден не сумел осуществить, – оказался на удивление настырным. Он с легкостью пробил защиту и вознамерился утащить Эйдена на дно.

Но тут из темноты вырвалась другая пленка. Сценарий жизни Ким.

Два Сценария – Ким и Эйдена – соприкоснулись. По сознанию Эйдена пробежала дрожь. Наполненный чувством, которое можно было сравнить разве что со сладостью первого поцелуя, он рванулся туда, откуда тянулась пленка Ким.

И вот он наконец увидел ее. Их Сценарии крепко переплелись. Пленка Ким защищала Эйдена от Глобального Сценария. Пленка Эйдена удерживала Ким от погружения на дно.

Он дернул за пленку, потянул Ким к себе, а когда она оказалась рядом, крепко обнял.

Он видел ее жизнь. Она видела его. Фрагменты их Сценариев касались друг друга, без утайки обмениваясь кадрами прошлого, мыслями, чувствами. Это ощущение необычайного единения напоминало симфонию, образованную мелодиями двух созвучных сердец, обволакивало, оберегало от волн чужих судеб.

А потом, через пару мгновений, оба вернулись в реальность.

Эйден открыл глаза. Ким тоже. Пару секунд они неотрывно смотрели друг на друга. Затем во взгляде Ким мелькнула боль.

– Это правда?

Когда их Сценарии соприкоснулись, секреты Эйдена стали принадлежать Ким. И теперь она знала, почему он на самом деле оказался в Отделе Любви. Эйден не жалел об уплаченной цене, но видеть в глазах Ким разочарование оказалось неожиданно больно.

– Тебя никогда сюда не переводили, – шепнула Ким. – После нарушения протокола тебя вернули в Отдел Расследований Парадоксов. Я… твое задание. Порученный тебе Парадокс.

Глава 5
Невозможный Сценарий

Эйден молчал.

– Почему? – горько спросила Ким. – Может, закрыв мой Сценарий, ты сможешь вернуться к Глобальным Сценариям?

– Это не так.

– Тогда объясни. Поговори со мной, Эйден.

Эйден завел машину, крепко обхватил руль, бросил взгляд на Арию, которая по-прежнему сопела позади.

Он не любил говорить откровенно.

Попав в Отдел Глобальных Сценариев, он ужасно этим гордился. Он взобрался на вершину. Его окружили успешные люди, об уровне которых Эйден мог только мечтать. Он узнал Кристину. Он даже позволил себе мысль, что Кристина – его Истинная, а работа в Отделе Глобальных Сценариев – великая судьба.

Но он ошибся.

Многие Глобальные Сценарии были ужасны. Но Министерство не занимало сторон – оно лишь сохраняло Плетение. Вне зависимости от Сценариев, сотрудники обязаны были осуществлять их ради будущего, которому только предстояло сформироваться.

Эйден оказался к этому не готов. И когда он нарушил протокол, когда рассказал о своих чувствах Кристине, симпатия в ее глазах сменилась презрением.

«Ты поставил свои чувства выше всего мира».

– Я знаю, почему Сэм и Джой развелись. – Голос Ким дрожал. На Эйдена она не смотрела. – Они переживали непростой период, но никогда не решались об этом поговорить. В конце концов они отдалились друг от друга.

Эйден тихо выдохнул.

– Даже если я всего лишь твой Парадокс… Я не хочу для нас такой судьбы.

Он забыл: Ким другая. Узнав правду, она могла обидеться, но вместо этого захотела поговорить. После болезненного разрыва с Кристиной одно присутствие Ким казалось… исцеляющим. И хотя Эйден стал ее напарником только из-за задания, он не жалел о проведенном вместе месяце.

Ему тоже не хотелось, чтобы все обрывалось так глупо. Просто потому, что он испугался осуждения. Поэтому он сказал:

– Ты не «всего лишь Парадокс», Ким.

По-прежнему шел снег. Прислонив разгоряченную голову к холодному стеклу, Ким слушала рассказ Эйдена. А Эйден говорил, не отрывая глаз от дороги.

– После провала с Глобальным Сценарием я хотел отвлечься, и тут как раз подвернулось твое дело. В нашем отделе его называли «невозможным Сценарием». Подсмотрев свою судьбу, ты создала Парадокс. Ты ждала Истинной любви – и из-за этого отвергала ее снова и снова.

Ким изумленно моргнула.

– То есть люди, с которыми я расставалась…

– Многие были твоими Истинными, да, – кивнул Эйден. – Отдел Расследований работал совместно с Отделом Любви, но безрезультатно. Тогда я попросил своего Распорядителя Сценариев попробовать другой подход.

Ким скрестила руки на груди.

– И в чем же он заключался?

Эйден нервно дернул уголком губ.

– Я уже говорил. Ты идеализируешь любовь. Наши отделы влияют на нас, формируют мышление, образ жизни. Ты столько раз видела, как зарождалась связь Истинных… – Он впервые посмотрел на нее. – Ты ждала подобного и от своего Истинного. Но скажи, ты интересовалась судьбой Истинных, Сценарии которых закрыла?

Ким промолчала. Как бы она ни любила свою работу, Сценарии всегда оставались для нее просто историями, которые она ставила на полку сразу после слов «долго и счастливо».

Но именно после «долго и счастливо» начиналась жизнь.

– Я иногда приглядываю за людьми, с которыми столкнулся по работе, – признался Эйден. – Их жизни не перестают потрясать. Мы вписываем людей в Сценарии, но они тоже имеют над Плетением власть. Истинными их делает не только особая связь, но и способность вместе преодолевать трудности. Одни справляются, и их любовь становится частью Плетения. Другие нет. Нет никакого «раз и навсегда». Есть лишь проложенный Министерством путь – а как Истинные по нему пойдут, зависит только от них самих.

Ким вздохнула. Она задавалась вопросом, как отличить истинный прыжок веры от ошибочного. Эйден ответил. «Никак».

Прыжок веры назван так потому, что совершается вслепую.

Ким повернулась к Эйдену. Тот с преувеличенным интересом следил за заснеженной дорогой.

– Это ты подговорил Айса дать нам такой Сценарий? Исключить данные о разводе? Узнав, что бывшие могут быть Истинными, я могла лишь подвергнуть свои убеждения сомнениям.

– Да. Я не ожидал, что Кристина заберет Сценарии Джой и Сэма, и тем более не думал, как все обернется с Арией… Прости.

Ким приложила ладонь ко лбу.

– Я не обижаюсь. На самом деле я рада, что ты рассказал правду. Я всегда чувствовала себя заложницей того подсмотренного Сценария. А теперь как будто… освободилась. Спасибо.

– Это моя работа.

– Ну, спасибо, что ты, оказывается, так в ней хорош.

Эйден усмехнулся.

– Сочту за комплимент.

– Ты говорил, тебе не нравится склеивать разбитые сердца. Но я думаю… – Ким обернулась, взглянула на спящую Арию. – У тебя отлично получается.

Эйден кашлянул. На его щеках проступил румянец.

– Значит, вернешься в Отдел Расследований? – с напускным равнодушием спросила Ким.

Эйден взглянул на нее с лукавым прищуром.

– Сначала помогу напарнице закрыть еще один невозможный Сценарий. Есть идеи, как?

Ким кивнула.

– Сэм и Джой слишком берегли друг друга. Сэм был журналистом, но потерял работу. Джой вела подкаст. Денег она почти не получала, но мечтала выйти на новый уровень. Сэму не хотелось, чтобы она бросала свои начинания, поэтому он устроился в компанию, где обещали хороший заработок.

– Но работать там он не хотел, – подхватил Эйден.

– Он чувствовал себя несчастным. Джой знала это и ощущала вину. Она пыталась продвигать подкаст, но вечно терпела неудачи. В конце концов их напряжение вылилось в конфликт. Сгоряча они наговорили друг другу глупостей, кто-то упомянул развод и… – Голос Ким прервался. Она вспомнила эмоции маленькой Арии, нечаянно попавшей в шторм жизней родителей. – Думаю, они оба знают, что совершили ошибку. Но признавать ее слишком больно.

– Ох уж эта любовь, – проворчал Эйден. – Я бы их подвесил. Джой на одну елку, Сэма – на другую. И пусть бы висели там, пока не начали бы друг с другом говорить.

Ким, не выдержав, расхохоталась.

– Не надо никого вешать! У нас ведь есть Ария.

Задумавшись, она обхватила подбородок. Ее не просто так называли лучшей сотрудницей Отдела Любви. В голове уже начал формироваться план действий.

– Ария боится завтрашнего дня. В Норд-Холлоу устраивают праздник, куда пригласили и Сэма, и Джой.

– Ария окажется меж двух огней, – подхватил Эйден.

– Именно. Но с учетом всего произошедшего сегодня… – Ким бросила быстрый взгляд в зеркало заднего вида. – Думаю, это наш шанс. Мне надо поговорить с Арией.

Эйден остановил машину у кафе. Пока он ходил за горячими напитками, Ким разбудила Арию. К счастью, та помнила о произошедшем лишь фрагментами, а о том, что Ким побывала в ее сознании, даже не догадывалась.

Она давно держала переживания в себе. Стоило Ким спросить, зачем Ария убежала в лес, как слова посыпались из ее рта сами собой. Ким взяла ее за руку. Всхлипывая, Ария рассказывала о разводе родителей до тех пор, пока не осипла. В этот момент вернулся Эйден, и ситуацию спас горячий шоколад. Пока Ария, обхватив стаканчик обеими руками, потягивала ароматный напиток, Ким поделилась с ней своей идеей. Ария выслушала с недетской серьезностью, задала пару уточняющих вопросов, а потом наконец кивнула – так, словно заключила с Ким сделку.

Затем Эйден с Ким отвезли ее домой. По пути Ария уснула, так что Эйден опять взял ее на руки. Когда Джой, уже порядком взволнованная, открыла дверь, он представился работником Норд-Холлоу. Ким рассказала о побеге и попросила Джой чаще прислушиваться к дочери.

Согласно плану, развязки Сценария следовало ждать на следующий день.

Эйден подвез Ким домой и пообещал заехать утром. Ким пообещала, что будет ждать. Когда она ушла, Эйден еще минут пять смотрел, как движется за занавесками ее силуэт. А Ким за занавесками гадала, уехал ли Эйден и хорошо ли он доберется по такой погоде домой.

* * *

На праздник в Норд-Холлоу Эйден и Ким попали по приглашению бывшего учителя Эйдена. Ким отыскала в недрах гардероба серебряное платье. Эйден надел костюм. Разумеется, черный. По его словам, это был траур по работе в Отделе Глобальных Сценариев.

Хотя после соприкосновения их с Эйденом Сценариев Ким знала: на самом деле он не хочет туда возвращаться.

Вскоре в зале появился Сэм. Заметив папу, Ария взглядом отыскала в толпе Ким и Эйдена. Эйден кивнул. Ким показала большой палец. Ободренная, Ария взяла маму за руку. Джой удивленно последовала за дочкой – после вчерашнего она не решалась отойти ни на шаг.

Завидев Сэма, Джой обмерла, невольно отступила, но Ария удержала ее и твердо попросила папу подойти.

Эйден с Ким не слышали их разговора, да и не слишком-то хотели. Оба порядком устали и теперь наслаждались праздником. Ким сказала, что благодаря Арии у Сэма и Джой все будет в порядке. Эйден поверил Ким.

Вскоре Джой, вытерев слезы, протянула Сэму руку. Он пожал ее – так, будто собирался никогда больше не отпускать. Через пару минут к семье приблизился один из гостей, известный в городе писатель. Он заговорил с Сэмом, и между писателем и журналистом быстро завязалась оживленная беседа, из-за которой Ария и Джой обменялись заговорщицкими взглядами.

Вдруг Эйден подавился чаем: за спиной писателя прошла Кристина. Игриво подмигнув, она скрылась в толпе.

– Что она тут забыла?

– Она ведь брала Сценарии Джой и Сэма, – припомнила Ким. – Еще и эта спешка… Недаром мы должны были закрыть их Сценарий именно к концу сегодняшнего дня. Может, их отношения ведут к чему-то большему? А значит, ты оказал на мир глобальное влияние, как и хотел.

– Ким…

Ким непринужденно улыбнулась. В ее глазах мягко переливались огни гирлянд. Волнуясь, Эйден поправил галстук. С тех пор как их с Ким Сценарии соприкоснулись, что-то в их отношениях изменилось. Эйден мог бы противиться этим переменам. Но не хотел.

Он отвернул голову, посмотрел на Сэма. Пускай тот говорил с писателем, его взгляд то и дело обращался к Джой. Она улыбалась – пока не слишком уверенно, но с теплотой, с готовностью сделать шаг навстречу.

– Послушай. – Эйден отставил кружку. – Раз уж эти два дня мы только и делали, что убеждались в необходимости говорить откровенно…

Он осторожно приблизился к Ким, замер, выпрямив спину. Рука в кармане пиджака беспокойно подрагивала.

– Я много думал о месяце, который мы провели вместе.

Ким опустила глаза. На губах против воли заиграла улыбка. Она уже знала, что собирается сказать Эйден. Сердце омывали теплые волны, и это ощущение оказалось таким приятным, что Ким отдалась ему без остатка.

– Ты и вправду мой Парадокс, Ким. Или ты все-таки промыла мне мозги? – Эйден усмехнулся. – Я ведь никогда не верил, что чувства могут появиться так быстро. Но когда наши Сценарии переплелись… Я никогда подобного не испытывал. Ни с Кристиной, ни с кем-то другим. Я просто держал тебя и искал причины не отпускать.

Ким подняла глаза. Эйден улыбался. Не ехидно и не нервно. Улыбался по-настоящему, с теплом, которое прежде таилось лишь на дне его глаз. Потрясенная этим выражением, Ким застыла.

– Я не хочу знать свою Истинную. Я просто хочу любить тебя.

По залу разнеслась музыка. Окруженные танцующими парами, Эйден с Ким стояли и смотрели друг на друга. Казалось, мгновение застыло, обратившись узелком в Плетении. Ким знала: за шумом Эйден не услышит ее слов.

Поэтому она шагнула вперед и совершила прыжок веры.

Заключила Эйдена в объятия и, шепнув «Я тоже хочу любить тебя», коснулась его губ.

Айс устроился в углу, за раскидистой елкой, где подавали вишневый сок и – ну до чего интересный поворот судьбы! – его любимую соломку.

– Развлекаешься? – раздался голос над головой.

Айс поднял глаза. Кристина одарила его усмешкой.

– Почему бы и нет? – Айс с улыбкой перевел взгляд на танцующие пары, среди которых кружили и Эйден с Ким. – Три закрытых за день Сценария. Такое можно и отпраздновать.

Кристина тоже посмотрела на Ким и Эйдена.

– Вот уж не думала, что ты займешься их Сценарием лично. Даже занял тело официанта в кафе, ну надо же! И ведь это наверняка не единственное твое вмешательство. Неисправимый романтик.

– В каждом отделе есть свой невозможный Сценарий, – пожал плечами Айс. – Впрочем, моя бывшая напарница и сама это знает.

Скрестив руки на груди, Кристина беззлобно фыркнула. В ее глазах танцевали смешинки.

– Приятно было снова поработать вместе. Твое счастье, что я хороша в роли змеи.

– Спасибо, что согласилась помочь, – улыбнулся Айс.

Махнув напоследок, Кристина слилась с толпой. Айс же, подхватив бокал с соком, поднялся и решил насладиться праздником изнутри.

Звучала музыка. Переливались, озаряя зал теплым сиянием, огни гирлянд. Айс раздавал детям соломку. Ария сидела на подоконнике, весело болтала ногами и взахлеб рассказывала подруге о воссоединении родителей. Джой с Сэмом, попрощавшись с писателем, устроились в стороне, обсудить, как предстоит чинить сломанное. Ким с Эйден кружили в танце, не сводя друг с друга взглядов.

А Плетение неотрывно смотрело. И вплетало их истории в свой причудливый узор.