Текст книги "12 часов"

Глава 12. Прогулка

Мелиса.

Мы вышли на улицу, и я стала осматривать территорию в поисках возможных путей побега. Дом мне не казался таким огромным, пока мы его не покинули. В нем оказалось три этажа с опоясывающими балконами.

«Такие балконы обычно предназначены для охраны, но никого нет…»

Вокруг дома было что-то похожее на сад и только одна единственная дорога, а вокруг густющий непролазный лес, куда меня заводил Брэд.

– Куда мы идем? – пыталась я быть непринужденной.

– Потерпи, скоро увидишь.

Спотыкаясь о каждую корягу, я грязно ругалась, сбивая свои прекрасные туфли и проваливаясь каблуками в мох.

– Тебе не кажется, что мой вид не слишком подходит для лесной прогулки?

– Не кажется.

На этих словах детектив подхватил меня на руки и бережно понес, чересчур довольно улыбаясь. Я попыталась вырваться, но сильные руки крепко удерживали мою прыть.

– Тут рядом тропинка, еще немного.

Запах хвои и маслянистого дерева кружил голову своей свежестью и щипал мои все еще саднящие связки. В кронах деревьев упевались маленькие птички и то и дело вспархивали с ветки на ветку. И вот мы так дошли до долгожданной тропинки, и Брэд аккуратно опустил меня на ноги. Недолго пройдя по более удобной почве, почти не проваливаясь, я вышла вслед за темной психованной лошадкой к цели.

«О. Мой. Бог.»

Передо мной предстал потрясающий вид на невероятной красоты каньон. Его оранжевые скалы ступенька за ступенькой спускались к небольшой кристально чистой реке, цвета ярко голубого неба. От ощущения такой высоты у меня безумно закружилась голова и подкосились ноги. Невероятный страх заколотил мое еле живое тело в развратном платье…

«Моя фобия… высота…»

Колени подогнулись, и я полетела на камни, когда надежные руки сгребли меня к себе в охапку и притянули к своему напряженному каменному телу.

– Ты боишься высоты?

– Немного…

– Немного? – коварно оскалился Брэд.

– Ладно, умник, я просто в панике! Доволен? – выплюнула я, а он вожделенно промурчал.

– Да.

И он прижал меня еще сильней, зарываясь в мои волосы лицом до самой шеи. А я вцепилась в его твердющие руки, нервно царапая куртку.

– Только держи, Брэд, не отпускай… мне так страшно…

Я услышала его улыбку, и он прошептал мне на ухо.

– Не отпущу… никогда…

"Никогда".

Последнее слово привело меня в чувство. Я осознала, что стою в объятиях едва знакомого мужчины, от которого веет не то, чтобы опасностью, а смертным грехом, за версту. Он прижимал меня к себе так отчаянно нежно, так неумело, словно он это делал впервые в своей жизни. Он баюкал меня словно хотел остановить это мгновение, чтобы я навсегда осталась здесь в этом моменте

«Мили, вруби мозги!»

И я врубила… я врубила их, и прокляла тот факт, что являлась отчаянной ботаничкой, потому что пришло осознание, озарение, чтоб его, которое пробрало меня ледяной дрожью до мозга костей.

«В Нью-Йорке нет каньонов, Мили!!! А значит, что ты на другом конце страны! И ты здесь уже не первые сутки!!! И Джеймса до сих пор нет… и не факт, что он сможет найти тебя здесь…»

Я почувствовала, как Брэд ослабил хват и медленно развернул меня к себе за талию. Делая шаг назад, он заглянул мне в лицо, мягко поднимая за подбородок, словно о чем-то догадываясь…

«Догадываясь? Мили… твои глаза не то, что зеркало, это просто титры твоей души, где все написано бегущими строчками.»

– Мили… что-то не так? – насторожился мой перекаченный тюремщик.

«Мили?!… Серьезно?!…» – то, как он назвал меня, вызвало во мне очередную волну негодования, и я едва сдержала гневный рык, рвущийся наружу, «О-о-о-о-о-о-о-о!!! Да как меня все это достало! Надо найти способ свалить, и как можно скорее… от этого… этого монстра! Он может сколько угодно позерствовать, но я чувствую его черную гнилую душу!»

Брэд стал серьезным, а может уже и злым. Мысли давили на мои виски. Я растерялась, а он грозно повторил.

– Что с тобой?

«Мили!!! Он догадается, что ты ПОНЯЛА! И ты сейчас полетишь в эту речушку с этого обрыва, как тряпичная кукла!!! Господи, что же делать…»

Он опустил руки и начал отдаляться.

«Нет-нет-нет.»

Шаг. Второй. Я обвила его шею руками и притянула к себе за затылок, впиваясь в его губы, отчаянно целуя это чудовище.

«Целуй же меня, говнюк!»

Я сжала его волосы в кулак и раздвинула его плотно сжатые губы языком, врываясь в его рот бесцеремонно… и тут я по-настоящему испугалась, что он все осознал и раскрыл мою махинацию… но ловушка схлопнулась, и ладони детектива заскользили на мои лопатки, впечатывая мое хрупкое тело в его стальную грудь. Я выдохнула со стоном… потому что он потерял бдительность.

*******************************************

Джеймс. Среда, 6-е сентября, 2:00

Мы уже два часа летели на частном самолете Блэка старшего. Парни спали, а меня выворачивало наизнанку.

«Твою мать! Ну только не сейчас!»

Голова трещала со страшной силой. Закинув таблетки, я умылся холодной водой и, взглянув на себя в зеркало, твердо произнес.

«Соберись, Джей! Вот так… давай!»

Стало легче. Но невыносимая усталость подкашивала мои ноги и вырубала на ходу.

«Надо поспать.»

Я вышел в салон и прошел к самым дальним невероятно удобным пустым креслам. Подкладывая холодную подушку под голову, я мысленно благодарил сопляка, пока в мой внутренний монолог не вмешался этот…

– Откуда ты знаешь? – негромко произнес бывший горе-муженек.

– Бл@дь, парень, ты можешь говорить конкретнее.

Не сказать, что он меня бесил, но я все больше разочаровывался в его умственных способностях.

– Про все, про Фишера, про нас с ней.

Я отвечал ему, несмотря на него, полусидя со скрещенными на груди руками и с закрытыми глазами, пытаясь унять мигрень и желание въеб… врезать ему, как следует.

– Мили сказала.

Я чувствовал его не понятное для меня удивление.

– Зачем?

«Кретин…»

– Потому что мне интересно и важно знать о ней все, – невозмутимо ответил я.

Он молчал. Я же добавил еще одну последнюю фразу и отвернулся, давая понять, что не желаю продолжать этот тупой треп ни о чем.

– А что ты узнал о ней за отведенные тебе полтора месяца кроме того, что она девственница с характером? Какой ее любимый фильм, м?

Парень молча поднялся, и я ему все же бросил вслед.

– Иди тренируйся.

*******************************************

Мы приземлились в частном аэропорту в шесть утра, где нас встречал отец. Не видя его столько лет, я испытывал совсем не волнение, а неподдельный интерес в том, что испытывает он. И судя по его взгляду он думал о том же.

«Яблоко от яблони.»

Сильно постаревший, но все такой же крепкий мужик, в которого я вышел ростом и своей обворожительной красотой, прижал меня крепко, похлопывая по спине. И я в ответ стиснул его в медвежью хватку.

– Батя…

– Сын!!!

Ни соплей, ни сентиментов. Мы погрузились в арендованный микрик и погнали в отель.

*******************************************

В большой светлой гостиной пентхауса мы бурно обсуждали наш план. Сэм тренировал Найта в стрельбе. Блэк упражнялся с ножами, внимательно слушая нас.

– Три группы по два человека. Сэм и Найт. Стоун и Перри, Я и Блэк. На каждый этаж. Первый мой и сопляка. Второй ваш, Сэмми. Стоун, вы с адвокатом на самый верх.

– А я? – вмешался охотник.

– А ты в кустах. На подстраховке.

Батя поцеловал рядом стоящую его охотничью винтовку с оптическим прицелом, начищенную до блеска.

– Так вы реально охотник, в смысле на зверей? – оживился Блэк.

– Да. Я профессиональный промысловый охотник всю свою жизнь.

– Но там же будут люди, – как-то равнодушно бросил маньячок, а отец ухмыльнулся.

– Сынок, порой люди страшнее зверей. Покажи-ка лучше свои ножички.

– Сейчас.

Одухотворенный Блэк разложил свой арсенал на столе и, упиваясь своей страстью, рассказывал про каждый из них. И каждое ледяное смертоносное орудие было по истине произведением искусства.

«Хороший пацан, жалко, что маньяк. А то взял бы его к себе в команду. Как раз вакансия есть.»

Я смотрел, как Уайлд старший проникся теплотой к парнишке, по-отцовски. Или скорее по-дедовски.

«Внуки… дети…» – я снова вернулся к мыслям о детях… – «Какое их будет ждать будущее с таким отцом…»

Тяжелая рука легла на мое плечо и крепко сжала, надо мной стоял Сэм и ухмылялся своей лисьей улыбкой. Я понял, что он поймал мой взгляд, потому что он нагнулся и негромко произнес только мне.

– Ты будешь отличным отцом, Джеймс!

И хлопнув два раза, вернулся к Найту, давая ему подзатыльник. Стоун начал бурно обсуждать с адвокатом свою стратегию напарничества. И во мне затеплилась надежда на хороший конец.

«И все-таки убийственный получился отрядец.»

*******************************************

Ровно в 15:00 мы в полном обмундировании стартовали на операцию, которую мы рассчитывали начать в шесть вечера.

Глава 13. Любимый фильм

Мелиса.

Брэд нес меня обратно на руках по предательскому мху. А мое сердце бешено трепыхалось по ребрам от ощущения того, что сейчас помочь себе смогу только я.

«Мили, соберись и вспомни, чему тебя учил Джеймс!»

Надо было бежать. От Брэда я еще могла себе представить свой побег, а вот как бежать от его помощника, гигантского черного перевеликана.

«Чары, Мили… не забывай про свой дар. Представь, что ты на работе.»

– Брэд?

– М?

Он был так чертовски доволен происходящим, как мне казалось, что был готов заглотить любую наживку, даже такую фальшивую. Поэтому я пробежалась пальчиками по его мускулистой шее и промурлыкала.

– А что у тебя за помощник такой?

– Асбест? – сдвинул он свои широкие брови.

– Да. Расскажи о нем, – играла я по гусиной коже, а Брэд продолжил с заметной хрипотой в голосе.

– Да не о чем рассказывать. Купил его у работорговцев еще ребенком за копейки, потому что он был изуродован и еле живой.

«Работорговцев? Он точно не детектив, Мили.»

– А почему такое имя?

– Я придумал. Зимой его одолевает такой псориаз, что с него сыпется пепел, – бездушный носильщик заржал, а я просто взбесилась этой его омерзительной шуткой.

– Считаешь это смешным?! Это отвратительно.

«Он отвратителен. Чудовище!»

Мы вышли к дороге к злополучному дому, и я спрыгнула с его рук, отталкивая, не сдержав захлестнувших меня эмоций.

– Ох, прости. Я забыл, что ты у нас любишь убогих и изувеченных.

Звонкая пощечина необдуманно рассекла воздух и влетела в его гнусную рожу. А удар Джеймс поставил мне приличный, так что морду детектива неплохо мотнуло вправо. Я выпрямилась в струну и прошипела.

– Закрой свой грязный рот!

Он схватил мою кисть и силой сжал до хруста мою бедную хрупкую руку. Внутри я выла от боли, но снаружи кипела словно лава, испепеляя взглядом подонка, глядя в его свирепые глаза, не отводя взгляда.

«Ненавижу!»

В уголке между век набралась предательская слеза и быстрой горячей дорожкой обожгла мою полыхающую щеку. Мне было больно, очень больно. И тут монстр ослабил хватку и поднес истерзанную руку к лицу. Своими плотно сжатыми губами он прильнул к бархатной красной в цвет платья коже и проговорил, не отводя от меня успокаивающегося взгляда.

– Ни один человек не смотрел мне так долго в глаза до тебя.

– Горжусь собой. Большая честь, мистер детектив.

Он ухмыльнулся, когда я вырвала изнывающую конечность из его влажных горячих ладоней и от его холодных твердых сжатых губ. Мы вошли в гостиную, и хозяин взревел.

– АСБЕСТ!

Пришел его горе-помощник. Брэд выплюнул ему что-то с подливой из оскорблений и вылетел прочь из помещения. А я решила воспользоваться ситуацией и приблизится на шаг к возможному спасению.

– Как тебя зовут?

– Асбест, – снова озвучил он проклятое прозвище, а я приветливо улыбнулась.

– Имя, настоящее какое?

– Питер.

– Как Питер Пэн?

– Да. Мама мне читала.

«Мили! Мили, ты попала! Умница! Ботаничка ты моя ненаглядная!»

Секундная улыбка, едва уловимая, но так легко подмеченная моей профессиональной прозорливостью, дала мне стойкую надежду, что бедный мальчик никакое не животное, а просто обреченный подавленный человек.

– Не обращай внимания на Брэда. Ты очень умный, Питер. Присядь. Меня зовут Мили. Я хочу поговорить с тобой.

Я села на диван, приманивая его ближе к себе. Привыкнув исполнять приказы беспрекословно, исполин четко опустился рядом со мной.

– Откуда у тебя шрам, Питер?

– Медведь. Мама закрыла меня, но он ранил, – его тон снова стал ровным, а взгляд непрошибаемым.

– Мне так жаль…

Я не лгала ни капли… мне искренне стало жаль этого искалеченного душой и телом человека. Но он все же был чудовищем, таким же монстром, как и его хозяин.

– Питер, помоги мне, – взмолилась я.

– Как?

– Далеко собралась? А ужин? – раздалось позади нас, и я матюгнулась про себя, теряя надежду на какую-либо помощь.

*******************************************

Брэд.

Я влетел в кухню, хватаясь за самый здоровый тесак, чтобы вернуться и порезать это змеищу, как свинью. Вспороть ей горло и смотреть, как она захлебывается своей кровью и ядом.

«Ахаха! Змеищу, как свинью, Брэдли!»

Я швыранул нож в стену и глухо зарычал, понимая, что не смогу это сделать. И если я даже прикажу это Асбесту, я потом сам убью его.

«Ты обидел ее, мудак, и получил по заслугам!»

Я уперся головой в холодную металлическую вытяжку… она была так близко… и все было прекрасно, пока она не начала думать… а этот ее фальшивый поцелуй…

– Грррр....

Я ударил кулаком о сталь и следом ладонью.

«Но все же поцелуй, перед которым ты не устоял, Росс! Ты целовал ее, как гребаный девственник, торопливо и нерасторопно.»

«Надо убить ее! Она никогда не станет твоей в здравом уме.»

«А если не в здравом? Есть прекрасная процедура под названием лоботомия, которую делают некоторым нашим куколкам, чтобы они стали словно "куколки".»

Безумные мысли роились в моей голове, начиная убийством этой необузданной суки и заканчивая запрещенным хирургическим вмешательством, чтобы подчинить неподчинямое, заполучить незаполучаемое насильно. И все же мои демоны изгонялись к херам, когда я вспоминал снова и снова, как она пряталась в моих руках, как она дрожала от страха, прижимаясь к груди и комкая мою куртку трепетными пальчиками.

«Которыми она тебе смачно въехала по лицу, оставляя обжигающее оскорбление и очередное поражение. Даже если ты оставишь ее, она не простит тебе убийство Уайлда… если это сделаешь ТЫ…»

«Асбест убьет его. А она останется со мной либо полетит на самое дно Стоун-каньона.»

Смирившись со своим бессилием и приняв финальное решение, я вернулся в гостиную под воркование Горгоны с Асбестом, который сидел и растекался от ее нежного голоска и ангельских грустных глазок.

– Далеко собралась? А ужин?

*******************************************

Джеймс.

Вечерело. Мы ехали практически молча, каждый думая о своем. Я сидел с закрытыми глазами, откинувшись на подголовник и старался дышать размеренно.

Я думал о карих глазах… как впервые увидел в них медовый оттенок при свете дня, когда она распахнула их, пристегнутая наручниками рядом со мной. И сейчас, как тогда, моих губ коснулась улыбка…

Я вспоминал алые губы, как впервые невесомо коснулся их на счет "раз", как долго этого ждал и как чертовски хотел, но как отчаянно сопротивлялся. Ведь я предчувствовал еще тогда исход этой слабости. Я видел улыбку, озорную… девичью… лисью… обольстительную, ослепительно красиво озаряющую ее прекрасное лицо и глаза цвета солнца.

Я помнил ее нелепые непослушные непролазные кудри, которые она все время пыталась укладывать в покорные локоны, но они снова и снова закручивались и завинчивались в тугие спиральки. Я мечтал о ее голосе, о мелодичной, сладострастной, дерзкой музыке для моих ушей. Я грезил о ее прикосновениях, поцелуях, заигрываниях, пререканиях, вздохах, стонах, криках… КАК же я любил ее.

Мой грифон жалобно поскуливал и страдал вместе со мной, разделяя со мной эту невыносимую тоску по моей любимой женщине. Но так не в тему, я почувствовал, как рядом снова опустился назойливый упрямец.

– Какой ее любимый фильм?

– Полицейская академия, – не хотя ответил я, а он не сдавался.

– Ты прожил с ней год.

Он пытался оправдаться не передо мной, а перед самим собой, но я беспощадно разрушил все его надежды одним простым вопросом.

– Я узнал об этом в первый же день нашего знакомства. Какие Мили любит цветы, Найт?

– Розы.

– Мили… ненавидит розы, – от моих слов парень глубоко задумался о чем-то своем, а потом задал медленно убивающий меня изнутри и без него вопрос.

– Она жива?

– Я не знаю.

Он замолчал, и я тоже. Мы подъехали.

*******************************************

Мы остановились за три километра от цели в 17:00 и, проверив рации и вставив наушники, выдвинулись к объекту. Через сорок минут мы были на месте.

Звездное ночное небо заволакивало грозовыми черными тучами, они сгущались, окружая это греховное сооружение. В воздухе читался сладковатый запах надвигающейся бури, запах разряженного озона.

Оставляя батю безопасно позади, мы разделились согласно размеченному плану и ждали пока часы пробьют шесть. Зайти мы должны были одновременно с трех сторон. Сэм и Найт с заднего входа после того, как батя снимет охранника. Стоун и Фишер с пожарной лестницы. А остальные с главного. Я повернулся к рядом стоящему Блэку.

– Ты останешься снаружи.

– Черта с два, Гриф! – зарычал малолетка.

– Блэк, послушай. Если что-то пойдет не так, ТЫ ее последний шанс на спасение. Этот сучий сын даже не представит, что ты можешь быть здесь. Ты можешь оказаться главным козырем и спасением Мили.

– Но… но… – он сделал шаг к дому, и я грубо тормознул его в плечо.

– Блэк! Кит, ты должен ее во чтобы то не стало увести, вопреки всему, чтобы не происходило, утащить, унести. Ты понял меня?!

– Понял… понял…

17:59. Я поднес рацию ко рту.

– Эй, Гриф.

Я обернулся на отважного сопляка.

– Удачи.

Я кивнул и произнес.

– 18:00. Заходим.

Небо озарила вспышка, и белая молния разделила небеса пополам. Оглушительный раскат грома раздался в тиши…на землю хлынул дождь. Глухой выстрел из леса направил первую пулю в первую голову, и мы вошли.

Глава 14. Ужин

Джеймс.

Я вошел в темную пустую гостиную внимательно осматривая практически свободное от мебели помещение и прислушиваясь к каждому шороху. Буря снаружи заглушала мои движения, а мой грифон вел меня вглубь, интуитивно приближая к цели.

В кухне, больше похожей на ресторанную нежели на жилую, меня ждали три черных смокинга, которых я уложил тремя приглушенным выстрелами, а входящему четвертому шкафу прилетел нож в шею. Держась за рукоять, он хрипя осунулся на пол. Извлекая идеально заточенную сталь, вытирая о безжизненный пиджак, я вернул смертоносный инструмент обратно в кожух. Впереди был коридор…

*******************************************

Сэм и Адам вошли с заднего входа в просторный холл. В кромешной тьме, опираясь на едва видные очертания предметов, Сокол указал на лестницу и двинулся впереди, профессионально прикрывая неопытного парня. На втором этаже также было пустынно, и Сэм, пробежавшись по ближайшим деревянным дверям, повернулся к напарнику.

– Иди в тот коридор, Найт. Найди ее и уведи отсюда. Пулей в тачку и увози, как можно дальше.

– А как же вы, Сэм? – возмутился упрямец, и его боевой сейчас товарищ беспрекословно припечатал.

– Давай без лишнего геройства, парень. Когда она будет в безопасности, вернешься. Тебя для ЭТОГО взяли, а не для прикрытия.

– Я понял. Удачи, Сэм.

– Давай вперед, тихо и без излишней жертвенности. – Сокол придержал локоть Адама и добавил, – ЕЩЕ РАЗ. Нашел, увез. Выведешь либо здесь же, либо через главный вход. Джеймс уже все зачистит к тому времени. Понял?

– Понял…

Адам вошел в длинный узкий пустой коридор. Сэм скользнул на балкон, по всему периметру которого его поджидала смерть. Первые двое амбалов рухнули мордами в лужи, а со спины к Соколу подкрадывался бугай, который получил пулю в затылок со стороны леса.

– Спасибо, Охотник.

Сэм благодарно махнул деревьям и рванул вперед огибать темно-коричневое здание из мощного бруса, наблюдая, как Стоун и Фишер поднимаются на третий уровень по металлической лестнице. Взобравшись на нужный ярус последний отряд из двух бойцов стартовал спина от спины валить вооруженных ублюдков, встречаясь на середине. Оказываясь вновь лицом к лицу, они ухмыльнулись друг другу.

– Ну, и сколько у тебя, – съязвил Стоун.

– Четверо. А у тебя? – горделиво заявил Фишер.

– Шестеро.

– Врешь, – рассмеялся адвокат, а Стоун поднял оружие, но последний враг на этаже был убит выстрелом в затылок.

– Этот мой. Восьмой. – победоносно произнес Сэм, получая гневное.

– Сокол, не твой этаж!

– Кто успел, тот и съел, Стоун.

– Крыша все решит. Вперед, – бросил вызов разъяренный оппонент.

Вымокшие насквозь рыцари в кевларовых доспехах, не чувствующие ни холода, ни страха, выдвинулись на самый верх. Заваливаясь на финальное поле битвы, они встретили всего одного хилого охранника, который поймал три пули одновременно.

– Черт побери. Только один, – проворчал Стоун, а Сэм оскалился, толкая его локтем.

– Я выиграл.

– ПА-А-АРНИ?!

На зов Перри три пары глаз упали на небольшой предмет, выкатывающийся из рук поверженного.

– Граната.

Решительно произнес адвокат, и, под ослепительную вспышку с небес, накрыл ее своим телом и зажмурил глаза. Вместе с очередным лютым рокотом неудержимых сил природы на крыше раздался негромкий хлопок.

– Мы польщены, принцесса, но это газовая крошка.

Сокол поднес рацию к губам и констатировал.

– Мы в не игры, Гриф. Я, Фишер, Стоун. Все чисто, мы на крыше. Здесь усыпляющая ловушка.

Фишера отрубило моментом, Сэм и Стоун упали рядом через тридцать секунд, обволакиваемые стремительно расстилающимся облаком серого дыма.

*******************************************

Зачистив первый этаж, я подошел к узкой деревянной лестнице. На улице послышался гром и наушник ожил. Трое бойцов были устранены. И остался только Найт.

– Черт! – одними губами ругнулся я.

«Радуйся, что они живы, Джей…»

Со второго этажа совсем рядом раздался девичий негромкий вскрик. Я рвано задышал, а сердце подскочило к горлу. Мой грифон колотил меня за грудки и метался от ребер к лопаткам, издирая когтями легкие.

«Господи… жива… жива… она жива… спасибо…»

Я рванул вверх.

*******************************************

Адам.

С пистолетом в руках, как в дерьмовом боевике, я крался по бесконечным коридорам устеленными протертыми истоптанными коврами и с панельными поносного цвета стенами, спокойно и тихо открывая комнату за комнатой, в каждой из которых ожидал увидеть врага.

В каждую дверь я направлял дуло, готовый убить любого ради спасения любимой. Эта часть дома была оборудована, как общежитие. В каждой комнате по две кровати. Причем словно обжитые…

«Ублюдок!»

Мне страшно было представить, что творилась за этими дубовыми дверями в штатном режиме работы этого притона.

«Мили… где же ты?»

Я ускорился, набираясь уверенности с каждым шагом, молясь всем известным мне Богам, чтобы только Мили была жива, чтобы только с ней не произошло ничего из того, что происходило с девушками в этом доме.

О чем я думал в тот момент? Боялся ли? Нет. Я, сука, думал о том, что абсолютно ничего не знаю о своей любимой. О том, что я понятия не имею, что мне делать дальше. Но стоило мне моргнуть и на долю секунды, словно двадцать пятым кадром, под веками носился ее образ, который разрывал мою душу в клочья и жестоко колол мое сердце. Я как последний собственник просто хотел владеть ей всей без остатка, не интересуясь, кто она и чем дышит, к чему стремится. А я хотел, чтобы она дышала лишь мной, любила то, что люблю я.

«Если бы ты не оставил ее, Найт, вы были бы вместе. ВМЕСТЕ!» – травил я свою душу, получая мощную оплеуху от внутреннего голоса, «Но ты не дал бы ей той свободы, которую дает ей этот чертов Гриф.»

Под раскат бушующей стихии я продвигался к концу бесконечного холла, когда услышал испуганный родной голосок, который уловил и узнал бы в многомиллионной толпе.

«Мили… жива…»

Где-то в соседнем коридоре глухо закрылась дверь. И в мою сторону засеменили маленькие нерешительные шажки.

«Это она…»

Я рванул закрытую дверь.

*******************************************

Брэд. 17:30 этим же вечером.

Я вошел в комнату, которая освещалась лишь несколькими свечами, создававшими эротичный полумрак. На столе под темно-вишневой скатертью уже был выставлен наш ужин, а за ним восседала непокорная змеюка, едва ли не шипящая на меня.

«Какая злая…»

Танцующий огонь отражался на ее красивом лице, поджигая ее глаза изнутри. Ярко красный цвет платья подчеркивал бронзовый оттенок ее матовой кожи и темно-шоколадный цвет ее густых волос. Она откинула их назад, и я забыл, как дышать… моему взгляду открылись хрупкие округлые девичьи плечи и прекрасная высоко вздымающаяся грудь. Я сел рядом и максимально, как мог, заботливо спросил.

– Как рука?

– Очень хорошо.

Она достала из-под стола слегка оттекшую кисть с фиолетовым синяком на ней, как свидетельство моего преступления.

«Идиот!» – нещадно клял я себя.

– Прости…

В первый раз за всю мою ублюдскую жизнь мне стало стыдно. МНЕ, человеку, который с легкостью мог до смерти забить человека просто из прихоти. И тихое первое "прости" сорвалось с моих губ.

– А как лицо? – плескала ядом непокорная бесстрашная змеища.

Я коснулся покрасневшего участка скулы и ухмыльнулся.

– Побаливает. Хороший удар.

– Так тебе и надо! – злобно выплюнула кучерявая ведьма.

– А-ха-ха-ха! Ты восхитительна.

Я отрезал кусок нежнейшего мяса и положил в рот, стараясь хоть немного отвлечься на еду.

– Почему ты не ешь?

– Дай мне нож, или мне мясо зубами рвать?

– Я тебе сам порежу.

Заботливо ухаживая за дамой, я косился на ее пыхтящее уже нескрываемой злобой лицо, но дать этой Горгоне в руке нож было бы крайне непредусмотрительно. Поэтому я наслаждался ее гневом.

– Ну что тебе нужно от меня?… я же поняла, что ты меня никуда завтра не отвезешь.

– Ты.

– Что я? – я просто кайфовал от нее неудержимой ярости, поэтому с наслаждением сделал заявление.

– Нужна ты. И ты будешь моя, хочешь ты этого или нет.

Я уверен, что она сейчас внутри клянет меня последними словами, и что она безудержно любит своего муженька, но скоро он явится сюда и сдохнет. А она будет моя при любом раскладе и любым способом.

«Я окончательно решил… Ублюдкам тоже нужна личная жизнь.»

Тем более заполучить строптивицу Уайлда было трофеем в квадрате. Я знал, что она меня никогда не полюбит, но желание обладать ей накрыло меня с головой в этом тусклом мерцании свеч.

«Да кого ты обманываешь, Росс! Ты бы все отдал, чтобы она смотрела на тебя с нежностью. И ты зацепился за эту гребанную секунду на краю пропасти.» – из моих мыслей меня вывело томная сладкая речь.

– Ты знаешь, сколько раз я слышала эти слова, Брэд? Ты знаешь, сколько вас таких слюнявых мальчиков, вьющихся у моих ног?

Она встала, нависла надо мной, упирая свой острый коготь мне в подбородок, заставляя меня подняться. Ее пальцы пробежались по моим плечам и, расправляя воротничок, расстегнули верхнюю пуговицу рубашки.

– Как ты напряжен, Брэд, – мурлыкала дикая кошечка, – Ты, наверное, мечтаешь завалить меня на этот стол, сметая к черту все эти тарелки. Ведь так?

Изображение за ней стало расплываться, и я видел лишь ее глаза, черные словно тучи, сгущающиеся за окном. Я стоял будто окаменевший и не мог пошевелиться, завороженно ловя и глотая каждое ее слово. В полумраке мне казалось, что ее волосы зашевелились и тонкими змейками начали стекаться к моему лицу. Ее пальчик проскользнул под вторую пуговицу и повлек меня за собой к столу.

Отодвигая практически не тронутый ужин, она села и откинулась на стол, укладывая мои ладони на свои бедра, обхватывая мой пояс ногами, рывком притягивая к себе, заставляя меня встать между ее ног.

– Я что у тебя первая, малыш?

– Я… я…

Я даже не мог ни о чем думать, а она упала на спину разводя в стороны руки и выгибая грудь вверх, заставляя ткань впиться в нее. Мои пальцы самопроизвольно сжались, и чаровница издала томный стон.

– Ми… ли… – смог с трудом выдавить я от дичайшего перевозбуждения.

Я четко видел ее желтеющие глаза с кошачьими зрачками и раздвоенный змеиный язык. Ее кожа покрылась золотой чешуей, когда она слегка приспустила лямки платья. Ее локоны извивались, шипя и маня меня ближе, как и ее просто охренительная киска, скользящая вверх вниз по моей ширинке. Она раскрыла пухлые губки и, облизав их своим змеиным язычком, прошептала.

– Поцелуй меня, Брэд… Иди же ко мне-е-е…

Не отрываясь от ее затягивающего бездонного водоворота, я опускался все ниже и ниже, не замечая, как в ее руке сверкнуло лезвие, и как она замахнулась им надо мной. Я лишь тянулся к ее алым губам…

– Иди же… ох… Брэд… – прошипела притягательная Горгона, и в мое плечо вонзился нож, и я взвыл от боли, получая со всей дури лбом в переносицу и локтем в подбородок, я начал приходить в себя, сбрасывая с себя наваждение, но тут же терять сознание.

– Сука!

– Еще какая!

И боевая, как оказалось, стерва, не давая мне опомниться согнула меня пополам ударом коленом в пах. Финальная вертушка с ноги отправила меня в царство Морфея с желанием обладать ей еще больше.

«Я убью тебя, сука.»

Последнее, что я помнил, это раскат охренительного грома и скользящее за дверь красное кудрявое пятно.