Текст книги "Коко Шанель. Мода уходит – стиль остается"

Забавно, но через несколько лет Коко будет вспоминать эти времена с ностальгией – времена, когда в моде господствовали женщины, в которых она по прошествии десятилетия видела уже не соперниц, а практически союзниц против мужчин-модельеров.

После смерти Ириба Коко распрощалась с мыслями о большой любви и долгой счастливой жизни с любимым.

Но совсем на себе крест ставить она не собиралась и нашла небольшое утешение в коротком романе с Лукино Висконти.

Будущая легенда мирового кинематографа представляла из себя в то время тридцатилетнего молодого человека, еще никому не известного, но энергичного и честолюбивого. Висконти познакомился с горько переживающей свою потерю Коко Шанель, был ею искренне очарован, несмотря на более чем двадцатилетнюю разницу в возрасте, и приложил все усилия, чтобы тоже ее очаровать. Как он сам говорил, он нашел в ней редкое сочетание женской красоты, мужского ума и фантастической энергии, перед которым не смог устоять.

Роман не продлился долго, они по обоюдному согласию перевели отношения в дружеские и сумели сохранить эту дружбу до самой смерти.

МОДУ НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ НАСТОЯЩЕЙ МОДОЙ, ЕСЛИ ПО НЕЙ НЕ ОДЕТЫ ЛЮДИ НА УЛИЦЕ.

УВЛЕКАЮТСЯ НЕ МОДОЙ, А ТЕМИ НЕМНОГИМИ, КТО ЕЕ СОЗДАЕТ.

ЖЕНЩИНА – ЭТО ЗАВИСТЬ+ ТЩЕСЛАВИЕ+ПОТРЕБНОСТЬ В СПЛЕТНЯХ+ ПУТАНИЦА В ГОЛОВЕ. НО Я ОБОЖАЮ ЖЕНСКОЕ КОКЕТСТВО.

МУЖЧИНЫ ОТНОСИЛИСЬ КО МНЕ С ЖАЛОСТЬЮ, ВИДЯ ВО МНЕ БЕДНЕНЬКОГО ПОКИНУТОГО ВОРОБУШКА. А НА САМОМ ДЕЛЕ Я БЫЛА НАСТОЯЩЕЙ ТИГРИЦЕЙ. ПОСТЕПЕННО Я ПОСТИГЛА ЖИЗНЬ – ТОЧНЕЕ, УЧИЛАСЬ ЗАЩИЩАТЬСЯ ОТ НЕЕ.

Я НЕ МОГУ НОСИТЬ ОДЕЖДУ, КОТОРУЮ НЕ СДЕЛАЛА БЫ САМА. И НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ НИЧЕГО, ЧТО САМА НЕ НАДЕЛА БЫ.

ХОРОШО СКРОЕННОЕ ПЛАТЬЕ ИДЕТ ЛЮБОЙ ЖЕНЩИНЕ. ТОЧКА!

Я СУЖУ ЛЮДЕЙ ПО ТОМУ, КАК ОНИ ТРАТЯТ ДЕНЬГИ.

Не время для нарядов?

Первого сентября 1939 года немецкие войска вторглись в Польшу. Началась Вторая мировая война. Через несколько дней Коко Шанель впервые закрыла свой модный дом.

Сказать по правде, никто до сих пор толком не знает, что заставило ее принять такое радикальное решение. Франция не слишком охотно вступила в эту войну – не на них же напали. Мобилизация шла ни шатко ни валко, никто никуда не бежал, не пытался скрыться, как это было в Первую мировую. А ведь тогда, четверть века назад, как раз Коко была единственной из модельеров, кто продолжал работать в период всеобщей паники и растерянности. Почему же она закрыла свое ателье в 1939 году?

Злые языки болтали, что это была ее месть работницам, которые в 1936 году заставили ее отступить и согласиться на их требования. Теперь они все остались без работы. Но Шанель лишь пожимала плечами, слушая нападки профсоюзных лидеров – таких опытных работниц конкуренты с руками оторвут. Да, платить будут меньше, но это уже их проблемы.

Еще больше смешили ее обвинения в дезертирстве. Чем она могла помочь французской армии? Сшить для них форму? Ну так для этого есть конкуренты, которые будут счастливы принять такой заказ, если он, конечно, вообще будет.

Уже после войны она говорила: «Как можно было предполагать, что найдутся люди, которые будут покупать платья?.. Мне казалось это невозможным… Ну что же, я ошиблась… Это послужит мне уроком. Что бы теперь ни случилось, буду делать свои платья. Верю теперь только в мою работу».

В том же 1939 году, закрыв свой дом моделей, Шанель сообщила обоим своим братьям, Люсьену и Альфонсу, что больше не будет их содержать.

Коко Шанель

Париж

Их семья развалилась давным-давно, после смерти матери и бегства отца. И если с сестрами Коко все-таки выросла в одном приюте, то братьев она не видела много лет. Однако, став богатой, она разыскала их и помогла им вырваться из бедности.

Наследственность это или прихотливая игра судьбы, но оба ее брата стали ярмарочными торговцами, как их отец и дед. Шанель дала им достаточно денег, чтобы они бросили это трудное и не слишком прибыльное занятие. Люсьену она оплатила постройку дома, Альфонсу купила кафе, и обоим посылала ежемесячную ренту. Но с началом войны она безжалостно написала обоим, что ее дело пришлось закрыть, у нее самой серьезные денежные затруднения, поэтому рента прекращается.

Немецкие солдаты смотрят на Париж с Эйфелевой башни

Конечно, она не была настолько разорена, чтобы помощь братьям легла на нее тяжким бременем. Но чувствовала она себя крайне неуверенно. Теперь деньги ей шли только от продаж духов «Шанель № 5», да и за них ей пришлось несколько лет судиться.

Да и насчет братьев Коко не питала никаких иллюзий – она прекрасно знала, что они любят не ее, а деньги, которые можно от нее получить. Поэтому ее решение было окончательным. Кстати, сына своей покойной старшей сестры Джулии Коко не прекратила поддерживать даже в самые трудные для нее годы. Она заботилась о нем с детства, выучила его в лучшем английском колледже и даже подарила ему замок. В какой-то степени он был ее ребенком, ведь хоть и не она его родила, но зато она его воспитала. Для нее он был родным человеком, а не просто льстивым нахлебником, как братья.

Легкомысленное отношение к войне дорого обошлось Франции – в 1940 году ее армия была разбита, и наконец очнувшиеся французы массово побежали на юг. Поддавшись всеобщей панике, Шанель тоже покинула Париж.

Она поселилась в По, где несколько дней промаялась от скуки и неизвестности, после чего стала уже думать, что совершила глупость и зря уехала из Парижа.

В июне маршал Петен подписал перемирие с немцами. Светская публика стала возвращаться в столицу, решила вернуться и Коко. По дороге в Париж она остановилась в Виши, где ее поразили веселящаяся публика, дамы в модных шляпах, шампанское – казалось, светский сезон в самом разгаре, а никакой войны нет и в помине.

В Париже выяснилось, что отель «Ритц», где она жила, занят немцами. Правда, вещи Коко не тронули, и более того – какой-то немецкий генерал, узнав, что она та самая знаменитая Шанель, приказал, чтобы ей выделили в отеле номер. Правда, не такой большой, как она привыкла, но сейчас ей большего было и не нужно, ведь она удалилась от дел и собиралась вести тихий, замкнутый образ жизни.

Осенью 1940 года умирающая от скуки и безделья Шанель познакомилась с немецким дипломатом Гансом фон Динклаге. У них начался роман, который продлился почти десять лет.

Вообще-то они уже не раз встречались, но прежде это было обычное поверхностное полузнакомство. Коко вспомнила о нем, когда ее племянник попал в плен в июне 1940 года, и обратилась к Динклаге с просьбой похлопотать за ее родственника.

Так началось их повторное знакомство, перетекшее в длительный роман, за который Коко потом много лет упрекали, обвиняя ее в предательстве родины. Она этих упреков совершенно не понимала, отвечая на них, как отвечала знаменитая актриса Арлетти, которую укоряли в связи с немцем: «Так не надо было их сюда пускать». Ей казалось смешным, что кто-то может видеть в ее романе с мужчиной на десять лет ее моложе какую-то политическую подоплеку.

В любом случае, свою связь они не афишировали. Они никуда не ходили вместе, не появлялись в свете, встречались либо у нее дома, либо на вилле «Ла Пауза». И не потому, что боялись осуждения, нет, просто Коко уже давно разлюбила активную светскую жизнь, а Динклаге опасался, что слишком громкий роман привлечет к нему излишнее внимание начальства и его могут отправить на Восточный фронт, подальше от возможного скандала.

Но хоть они и вели себя тихо, все равно весь Париж знал об их романе. И после войны это могло Коко очень дорого обойтись…

В 1944 году, вскоре после освобождения Парижа, Шанель была арестована комитетом по чистке за связь с немецкими оккупантами.

К ней, как и ко многим, кто так или иначе общался с немцами, пришли два молодых человека с револьверами, вывели из отеля, посадили в машину и увезли в неизвестном направлении. Что за комитет ее арестовал, кто его возглавлял, какие обвинения ей предъявлялись – остается только гадать. Известно лишь одно – Шанель отпустили в тот же день. Не успели ее слуги испугаться, как она была уже дома.

Странно, необычно и подозрительно. Другие известные люди, обвиненные в коллаборационизме, отделывались отнюдь не так легко.

А вот Шанель отпустили сразу же и даже счета ее не арестовали. Почему? Сама она никогда и никому об этом не рассказывала, но наиболее вероятный вариант – мощная протекция. Так быстро вырваться из рук фанатичных «чистильщиков» ей не помогли бы даже деньги, значит, должен был вмешаться кто-то достаточно могущественный, чтобы ему не посмели возражать. Кто это был? Возможно, герцог Вестминстерский, а может быть, и сам Уинстон Черчилль, кого еще послушались бы так быстро и даже не посмели возражать.

Но только ли из старой дружбы оба этих государственных деятеля могли помочь Коко? Или у них были более серьезные причины?

В 1943 году Вальтер Шелленберг, руководитель военной разведки Третьего рейха, провел тайную операцию «Modellhut» («Модная шляпка»), целью которой была попытка заключить сепаратный мир с Англией. Казалось бы, при чем тут Шанель?

Уинстон Черчилль

Легко догадаться, что название эта операция получила не просто так. В 1943 году Коко Шанель, до того старавшаяся не слишком проявлять себя и тем более не афишировать свой роман с Гансом фон Динклаге, неожиданно стала очень активно разъезжать по Европе и общаться с некоторыми влиятельными людьми. После разговора с ней друг Динклаге, Теодор Момм, срочно отправился в Берлин, где долго беседовал с Шелленбергом. После этого немецкие оккупационные власти выдали Шанель пропуск, с которым она поехала в Мадрид, где как раз лечился ее старый друг Уинстон Черчилль. С ним самим ей встретиться не удалось – официально потому что он был очень болен, а неофициально – скорее всего дело было в том, что он не хотел с ней встречаться и ее выслушивать.

Шанель вернулась в Париж, удрученная неудачей, но не успокоилась, а съездила еще и в Берлин, где пообщалась с Шелленбергом уже лично. О чем они говорили – так и осталось тайной. Известно только, что после смерти Шелленберга из его мемуаров были изъято все, что касалось переговоров о сепаратном мире, а также информация об этой встрече с Шанель.

Я СУЖУ ЛЮДЕЙ ПО ТОМУ, КАК ОНИ ТРАТЯТ ДЕНЬГИ.

КРАСИВОЕ ПЛАТЬЕ МОЖЕТ КРАСИВО ВЫГЛЯДЕТЬ НА ВЕШАЛКЕ, НО ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ЗНАЧЕНИЯ. О ПЛАТЬЕ МОЖНО СУДИТЬ, ЛИШЬ КОГДА ОНО НА ЖЕНЩИНЕ, КОГДА ЖЕНЩИНА ДВИГАЕТ РУКАМИ, НОГАМИ, НАКЛОНЯЕТСЯ…

ЧТОБЫ ОСТАВАТЬСЯ НЕЗАМЕНИМОЙ, НАДО ПОСТОЯННО МЕНЯТЬСЯ.

МОДА – ЭТО ИЛЛЮЗИЯ, ЧТО ПОЯВИЛАСЬ НОВАЯ ЖЕНЩИНА, СООТВЕТСТВУЮЩАЯ СВОЕЙ ЭПОХЕ.

ДЛЯ ТЕХ, КТО НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕТ В ИСКУССТВЕ, КРАСОТА НАЗЫВАЕТСЯ ПОЭЗИЕЙ.

НИЧТО ТАК НЕ ПОРТИТ КРАСОТУ ЖЕНЩИНЫ, КАК ВОЛОСЫ, ПАДАЮЩИЕ НА ЛИЦО.

У МОДЫ ДВЕ ЦЕЛИ: УДОБСТВО И ЛЮБОВЬ. А КРАСОТА ВОЗНИКАЕТ, КОГДА МОДА ДОБИВАЕТСЯ ЭТИХ ЦЕЛЕЙ.

СТРАХ БОЖЬЕГО ГНЕВА УДЕРЖИВАЕТ ОТ ГРЕХА ТЕХ, КТО НЕ ОЧЕНЬ ХОЧЕТ ИЛИ НЕ В СОСТОЯНИИ ЕГО СОВЕРШИТЬ.

Рождение легенды

В 1947 году, в период своего формального бездействия, Шанель выиграла свою собственную войну, победа в которой навсегда сделала ее богатой и независимой.

Началось все в 1924 году, когда талантливые дельцы братья Вертхеймеры предложили Коко создать АО «Парфюм Шанель», которое займется продажей ее духов по всему миру. Она согласилась, и это предприятие стало владельцем всех марок, формул и способов производства. Коко получила статус президента акционерного общества, 10 % акций и 10 % дохода со всех филиалов за границей.

Но вскоре она поняла, как ее провели – «Шанель № 5» оказались настоящей золотой жилой, от которой ей доставались жалкие 10 %. Она получала смехотворные пять тысяч долларов в год с дела, которое приносило миллионы.

Она пришла в ярость. Теперь победа стала для нее делом чести. И тогда Коко сделала ответный ход, заставивший противников вспомнить, что они имеют дело не просто с усталой пожилой женщиной, а с женщиной, уже не раз перевернувшей мир. Она переделала духи. Были приготовлены десятки флаконов с этикетками «№ 5», «Буа дез Иль», «Рю Камбон № 31» – без имени Шанель, но все равно узнаваемыми. И Коко раздарила их владельцам больших нью-йоркских парфюмерных магазинов.

Вертхеймерам ничего не оставалось, как предложить мировое соглашение.

Коко получила все, чего добивалась – права использовать собственное имя в парфюме, огромную денежную компенсацию и 2 % с продажи каждого флакона своих духов по всему миру. Сразу после подписания договора она сказала своему адвокату: «Теперь у меня уже нет необходимости работать».

Вынужденная уехать из Франции, Шанель снова умирала от скуки, на сей раз в Швейцарии, среди прекрасных лесов, холмов и озер. И тогда, чтобы развеять тоску, она решила сесть за мемуары.

Но Шанель не была бы собой, если бы не подошла к этому делу с той же основательностью, с которой она бралась за все остальное. Она знала свои достоинства и недостатки и прекрасно понимала, что литературным талантом особо не блещет. Ну а ее знаменитые афоризмы ей помогал оттачивать ее старый друг Реверди. Так может, к нему и стоило обратиться? Но нет, Коко эту мысль сразу же отбросила. Во-первых, это должны быть ее мемуары, а Реверди, конечно же, будет диктовать ей не только как писать, но и что писать. А во-вторых, он слишком заинтересованное лицо, часть ее жизни, с ним она не может быть откровенной, а что еще хуже – не сможет ему лгать. Тут все же нужен кто-то посторонний.

Поль Моран

Швейцария

Но первую попытку Коко все же сделала с человеком хорошо ей знакомым. В 1946 году она попросила о помощи Поля Морана – известного писателя и своего старого друга. Тот согласился помочь ей вспомнить прошлое, а может, и облечь кое-что из мыслей в слова.

Что из этого получилось? Трудно сказать. Уже после смерти Коко Моран выпустил книгу «Аромат Шанель», которую в какой-то степени можно назвать ее мемуарами. Это то, что Коко рассказывала ему, а он записывал, не пытаясь придать ее воспоминаниям более литературную форму. Это ее слова – едкие, злые, меткие.

В 1947 году Шанель познакомилась с писательницей Луизой де Вильморен и вновь сделала попытку написать мемуары.

Луиза де Вильморен

В начале 1948 года мемуары были готовы, и Шанель отвезла их нью-йоркскому издателю, уверенная, что их с руками оторвут, а потом еще и экранизируют. Но ее постигло жестокое разочарование – американские издатели отнеслись к их с Луизой творению более чем скептически.

В чем было дело? Причин, вероятнее всего, было две, но обе они вытекали из того, что Шанель написала не мемуары, а свою легенду. Легенду о девочке из хорошей семьи, отец которой уехал в Америку, а ее оставил на воспитание теткам.

Нью-Йорк

В результате мемуары во-первых, получились скучными, а во-вторых, им просто не поверили. Американские издатели были не так глупы, чтобы не понять, что им пытаются продать откровенное вранье. На этот раз известность Шанель сыграла против нее – о ней было известно слишком много, чтобы можно было вот так просто одурачить всех ее легендой.

Раздраженная Коко конечно же не желала это признавать и обвинила в провале Луизу, заявив, что та не сумела подать ее воспоминания так, чтобы они понравились издателям.

Полтора года спустя она сделала новую попытку, на этот раз обратившись к журналисту и писателю Мишелю Деону. Потом были Гастон Бонэр, Жорж Кессель… Но результат был тот же самый. Да и каким он еще мог быть, если Шанель по-прежнему хотела написать не свою реальную биографию, а выдумку…

Могла ли Шанель навсегда бросить модельное дело? Конечно, нет. Рано или поздно должен был прийти момент, когда она решит вернуться.

В 1953 году Коко исполнилось семьдесят. Вот уже четырнадцать лет, как она отошла от модельного бизнеса. Она долго жила в Швейцарии, растеряла многих друзей, ее былая слава померкла, и только духи «Шанель № 5» напоминали о ее былом величии.

Да и в моде теперь царствовали мужчины. Пришло время «нью лука», вернувшего в женский костюм практически все, что Шанель столько лет искореняла. Коко с ужасом листала модные журналы и язвила в своей обычной манере, утверждая, что мужчины-модельеры, видимо, ненавидят реальных женщин, поэтому творят для каких-то манекенов. Она рассказывала, как одна манекенщица пожаловалась, что не может поднять руки в модном платье, а ей на это ответили, что платье сшито не для того, чтобы поднимать в нем руки.

Нью-Йорк

В 1953 году она гостила в Нью-Йорке у своей подруги Мэгги Ван Зейлен, дочь которой, будущая баронесса Ротшильд, как раз собиралась на бал дебютанток. Когда девушка с гордостью продемонстрировала Коко свое бальное платье, та откровенно ужаснулась, а потом, чтобы та не расстраивалась, сделала для нее другое платье из попавшейся ей на глаза красной занавески.

Впоследствии баронесса Ротшильд с гордостью говорила, что именно благодаря ее платью Шанель решила вернуться в модельный бизнес – ведь на балу все пришли в восторг и начали выспрашивать адрес портнихи.

5 февраля 1954 года Коко Шанель после пятнадцатилетнего перерыва представила свою новую коллекцию.

Коллекция Коко Шанель

Весь Париж рвался на этот показ, там были журналисты от всех ведущих журналов, представители покупателей, аристократы, богема и, конечно же, конкуренты. Все ждали, что покажет бывшая королева моды.

Дефиле прошло в гробовом молчании. Публика даже почти не аплодировала, настолько ее потрясла и разочаровала показанная коллекция, в которой не было ничего от популярного «нью лука». Скромные простые костюмы из недорогих тканей показались всем блеклыми, скучными и ужасно старомодными. Это был провал.

Коко Шанель

Сама Шанель к гостям даже не вышла. Она заперлась у себя, пережила свой провал в одиночестве, а потом сказала своим друзьям и помощникам: «Ничего. Мы начнем все сначала».

Один из знаменитых критиков на следующий день после дефиле написал в своем отчете: «Журналисты уходили грустные и удрученные, комиссионеры – серьезно озабоченные. После первого же платья стало ясно, что стиль Шанель принадлежит ушедшим временам… Там, где должно было быть поставлено на карту будущее, увидели лишь разочаровывающий отблеск прошлого, в котором исчезал надменный маленький черный силуэт».

Никогда еще весь модный Париж так не ошибался. Для того, чтобы понять, что это был не провал, а триумф, понадобилось всего несколько недель.

Через семь лет тот же критик написал книгу, в котором назвал возвращение Шанель в 1954 году историческим событием и переворотом в мире моды, а ее саму – гордостью Франции.

Париж не принял новую коллекцию Шанель. Но в 1954 году понравиться Парижу было уже не так важно. Главное – ее приняла Америка.

Беттина Баллард

Одной из первых поклонниц новой моды, предложенной Коко, стала Беттина Баллард, главный редактор журнала «Вог». Она тут же приобрела один из костюмов и пришла в нем на выставку моды в Нью-Йорке.

И вот там его оценили по достоинству. Через полгода все Соединенные Штаты одевались от Шанель. Журнал «Лайф» писал: «Женщина, чье имя носят самые знаменитые духи в мире «Шанель № 5», может быть, совершила свое возвращение несколько преждевременно, но она уже влияет на всех и вся. В семьдесят один год она принесла больше чем новую моду – она совершила революцию».

В чем же было дело? Сама Коко говорила, что кутюрье слишком много о себе возомнили – они считают, что одних только их знаменитых имен достаточно, чтобы все желали носить их одежду, а вот о самой одежде они думают крайне мало. Американкам требовалась новая мода – элегантная и удобная одновременно. Такая, какую предложила им Шанель.

Ну и, наконец, решающую роль сыграло то, что наряды из новой коллекции Коко были так просты, что их легко было запустить в серийное производство. В США быстро сложился новый образ элегантной современной женщины – в костюме от Шанель и надушенной ее же знаменитыми духами.

Ну а Европа… скоро последовала за Америкой. Победа Коко была полной.

Со смерти великой Мадемуазель Шанель прошли уже десятилетия, но три ее творения остаются все такими же популярными и, вероятно, не умрут никогда – это «Шанель № 5», маленькое черное платье и дамский костюм.

Коллекция Коко Шанель

В 1955 году, когда она представляла публике свою третью коллекцию после возвращения в мир моды, на подиум вышли манекенщицы в удобных костюмах из джерси, с юбкой до колена – достаточно узкой, чтобы выглядеть элегантно, и достаточно широкой, чтобы было удобно ходить. Короткий жакет не стеснял движений, отделка из тесьмы придавала нарядный вид. Коко убрала подкладку, которая раньше была обязательной в костюмах, и благодаря этому ткань стала красиво облегать тело. Окончательный вариант костюма от Шанель закрепился, когда Коко кроме джерси стала использовать твид.

Американские предприниматели встретили этот костюм на ура. Коко продала им права на копирование, и швейные фабрики начали выпускать такие наряды тысячами – от дорогих и почти точь-в-точь настоящих до простеньких и дешевых. Что ж… Шанель была не против. Она всегда любила, когда мода, по ее выражению «выходила на улицы».

Коллекция Коко Шанель

Не прошло и трех лет, как дамский костюм от Шанель стал обязательным для гардероба любой современной женщины. Его носили многие женщины-легенды, такие как Джеки Кеннеди, Грейс Келли, Роми Шнайдер. Носят его и сейчас. В шкафу каждой женщины обязательно найдется если не сам костюм в стиле Шанель, то один из его «потомков» – переиначенный, осовремененный, но все равно отлично узнаваемый.

Коко Шанель умерла в «Ритце» 10 января 1971 года.

Незадолго до смерти она сказала: «Если я буду умирать, увезите меня в Швейцарию. Посадите в автомобиль между собой. Если вас спросят на границе, скажите: это Мадемуазель Шанель, она впала в детство, не обращайте на нее внимания».

В смерть Шанель никто не мог поначалу поверить – ее друг Марсель Эдрих писал, что у него то и дело спрашивали: «Она действительно умерла?» Кстати, последние годы ее многие именно так и называли – уже не Шанель и даже не Мадемуазель, а просто Она. Все словно забыли, что Коко была не только живой легендой, но еще и старой женщиной, чье время постепенно истекало. Она казалась людям практически бессмертной.

Лозанна

Но сама Шанель знала, что не вечна. И еще в 1965 году составила завещание, по которому оставила все своему фонду, занимавшемуся выплатой пособий ее старым слугам, ушедшим на покой служащим и нуждающимся друзьям, а также помогал молодым художникам. Никто из них не должен был пострадать от ее смерти.

Похоронили Коко в Лозанне – если ей не удалось там умереть, то по крайней мере она нашла там место последнего упокоения, как и хотела. При жизни она предпочитала бурлящую жизнью Францию, но уснуть вечным сном пожелала именно в Швейцарии, где чувствовала себя спокойной и защищенной.

Оплакивали ее искренне. Друзья, работники и манекенщицы дома Шанель, клиенты и даже конкуренты. Когда она ушла, в их жизни словно образовалась пустота, которую нескоро удалось заполнить. Она была слишком великой – маленькая худенькая женщина, изменившая мир.

Коко Шанель.