Текст книги "Пекарня Чудсов. Волшебство на один укус"

Глава 4
«Лунастики»: ешь – и все мало

Утром Роз разбудил неприятный зеленовато-желтый свет, проникавший в комнату через стеклянные стены. Кое-как встав с кровати, Роз по привычке окликнула кота:

– Гус, просыпайся!

Снизу доносился шум и лязг – пекари уже суетились на кухне и лихорадочно натирали все металлические поверхности, хотя, если Роз ничего не путала, те сияли чистотой еще со вчерашнего вечера.

Гус не ответил, и девочка вспомнила, что кот отправился передать ее родителям весточку посредством Котофона. Роз осторожно выглянула в окошко, но серого скоттиш-фолда внизу не было. Гус пока на задании, поняла Роз и еще острее ощутила свое одиночество.

Она вновь переключила внимание на кухню. Мелани, Фелани и Джин усердно чистили чашу фритюрницы, такую огромную, что трое взрослых людей поместились бы в ней совершенно свободно. Жасмин и Нин терли тряпками фасады духовых шкафов.

– Всем весело свистеть! – приказала Мардж. Широко улыбаясь, она сновала между подчиненными.

Будто по сигналу, пятеро пекарей начали насвистывать бодрую мелодию. Время от времени они умолкали и одновременно хлопали в ладоши, а после вновь подхватывали мотив.

Роз переводила взгляд с одного лица на другое: на каждом застыла одна и та же искусственная улыбка – рот приоткрыт так, что видны зубы, губы максимально растянуты. С чего бы людям, которые живут на фабрике, широко улыбаться?

Роз выбрала поварские штаны и китель самого маленького размера. Штаны все равно оказались велики, и девочка решила надеть их поверх шортов – пусть это будет ее маленьким секретом, тайным напоминанием о доме.

Она чувствовала себя странно – ребенком, переодетым во взрослого, а вовсе не директором по ПППТ. Тем не менее, впервые надев белый колпак шеф-повара, Роз ощутила, что этот пышный головной убор будто бы придал ей определенную силу, почти как шляпа волшебника.

Девочка аккуратно спустилась по винтовой лестнице, стараясь не наступать на манжеты слишком длинных брючин.

– А-ах! – вскричала Мардж при виде нее. – Наша директриса! Всем приготовиться!

Мелани и Фелани подбежали к лестнице, отвесили Роз поклон, потом взяли ее под руки и подвели к разделочному столу. Столешница из нержавеющей стали представляла собой сияющее пустое пространство и была огромной, как церковная дверь. Нин и Жасмин поставили перед девочкой поднос с чашкой кофе, свежим выпуском «Уолл-стрит джорнал»[14]14
  «Уолл-стрит джорнал» (англ. The Wall Street Journal) – американская ежедневная деловая газета, освещающая события в США и международный бизнес, финансовые новости и проблемы. Название газеты связано с Уолл-стрит, улицей Нью-Йорка и финансовым центром США.


[Закрыть] и булочкой с маслом и джемом.

Роз уже собиралась откусить булочку, но вдруг сообразила, что шестерка пекарей взирает на нее с теми же неестественно широкими улыбками.

– Вы не должны постоянно мне улыбаться, – сказала она.

Улыбки молниеносно исчезли с лиц, и все пекари разом сурово нахмурились.

– Хмуриться тоже не обязательно, – пожала плечами Роз.

Одни пекари снова растянули рот в улыбке, другие сначала улыбнулись, но затем, спохватившись, тут же опять сдвинули брови. В общем, все растерялись.

– Эй, народ! – с досадой воскликнула Роз. – Улыбайтесь, если хотите, или не улыбайтесь, если не хотите. Можете вообще ничего не изображать, мне все равно. Честное слово!

Пекари переглянулись между собой и заметно расслабились. Кое-кто заулыбался уже по-настоящему, а Нин шутливо повел бровями. Наконец-то лица всех шестерых приобрели нормальный вид, как у обычных людей.

– Так-то лучше, – сказала Роз. Она попробовала кусочек и поморщилась: булочка оказалась такой черствой, что во рту мгновенно пересохло. Роз торопливо отхлебнула кофе и заставила себя проглотить комок. Позавтракала, называется… – Вообще-то, мне двенадцать. И к завтраку мне полагается молоко или сок, а не кофе.

– Ох, виноват, – огорчился кудрявый мужчина по имени Джин. Он снова нахмурился.

– Ладно, не важно. – Роз отодвинула тарелку. – В любом случае пора браться за работу. Мардж, что у нас там первое?

– Вот. – Мардж протянула ей яркую коробку с надписью «Лунастики!» и фирменным логотипом корпорации «Лучшесс» в уголке – улыбающейся коровой. – Первый ПППТ в списке на улучшение – «Лунастик». За последние годы объемы продаж снизились, поэтому мы начали вносить изменения в рецептуру, но к окончательному варианту пока не пришли. Это разработка предыдущей директрисы.

На боковой стороне коробки значилось: «Лунастик! Двойное сахарное печенье с зефирной прослойкой в восхитительной шоколадной глазури!» На картонной крышке имелся вырез в форме луны, затянутый целлофаном. Роз открыла коробку и вытащила одно печенье. Часть шоколадной глазури тут же осыпалась хлопьями, испачкав ей пальцы. Взяв «Лунастик» обеими руками, Роз принялась его есть.

Сверху печенье оказалось на вкус… как воск. Как нечто липкое, отдаленно напоминающее настоящую шоколадную глазурь. А внутри? Внутри были две половинки засохшего сахарного печенья. Наконец зубы и язык Роз добрались до зефирной начинки… безвкусной, как глина!

Роз выплюнула «Лунастик» в мусорное ведро и вытерла рот рукавом.

– Фу, – скривилась она. – Извините, но это просто гадость! – И вдруг, стирая с губ остатки глазури, Роз ощутила жгучее желание съесть второй «Лунастик». Было в нем что-то такое, что притягивало как магнит. – Странно, – заметила Роз, – на вкус пакость, а мне хочется еще и еще.

– Я обожаю «Лунастики», – призналась Мардж, и на ее лице вновь возникла жутковатая улыбка. – А буду обожать даже больше. И все благодаря вам, Роз, ведь вы сделаете их лучше. – При слове «лучше» она молитвенно сложила руки.

– Лучше? – ошарашенно переспросила Роз. Как можно улучшить что-то изначально паршивое?

– Предыдущая глава экспериментальной кухни – она предпочитала, чтобы ее называли директрисой, – уже почти придумала, как усовершенствовать рецепт, но, к несчастью, не успела довести дело до конца! – Мардж вытащила из кармана стянутую резинкой пачку карточек и передала верхнюю Роз. Рецепт был выведен прекрасным каллиграфическим почерком при помощи ярко-лиловых чернил. – Вот все, что она успела.

В уголке карточки Роз заметила тисненое изображение скалки, от которой во все стороны расходились лучи. Картинка показалась Роз смутно знакомой, но припомнить, где она видела ее раньше, не получалось. Зато почерк девочка узнала моментально: это была рука Лили! Подозрения Роз оправдались: директриса и коварная тетя – одно и то же лицо.

Рецепт на карточке состоял из трех разделов.

1. Сахарное печенье

2¹/₂ чашки муки, 1 ч. л. разрыхлителя, 1 чашка растопленного сливочного масла, 1¹/₂ чашки сахара, 2 яйца, 1 ч. л. ванильной эссенции. Выпекать 8–10 минут при 190 градусах.

«Ничего особенного, – подумала Роз, – ничего необычного». Ничего такого, что могло бы настолько испортить вкус «Лунастика».

2. Шоколадная глазурь

Смешать 1,1 кг растопленного полусладкого шоколада с 2 чашками молока и 1 чашкой парафинового воска.

«Кошмар!» – ужаснулась Роз. Вместо масла использовать парафиновый воск! Неудивительно, что глазурь такая блестящая. И все же странный вкус этим ингредиентом тоже не объяснялся. Пробежав глазами по строчкам третьего раздела, Роз остолбенела.

3. Зефирная прослойка

И вскипятила она для жителей Делани-Сквер три кулака[15]15
  Кулак – выдуманная мера объема, равная ¹/₂ чашки. – Примеч. ред.


[Закрыть]воды с тремя кулаками сахара, и остудила горячую жидкость, и влила ее в чашу с дюжиной взбитых белков, и продолжала взбивать, покуда не получила основу для зефирного крема.

И добавила она в смесь четыре ореха[16]16
  Орех – выдуманная мера объема, равная одной столовой ложке. – Примеч. ред.


[Закрыть]ЛУННОГО СЫРА.

Роз положила карточку на стол и потрясенно уставилась на Мардж. Рецепт зефирной прослойки был взят из Поваренной книги Чудсов, она видела его там своими глазами! Однако в оригинальном рецепте действие волшебного зефира позволяло едоку не тонуть в морской воде, и в качестве волшебного ингредиента в зефир следовало добавить дыхание русалки, а не какой-то там лунный сыр. Однажды Парди приготовила такой зефир – перед поездкой на взморье, чтобы дети могли купаться, не рискуя утонуть. Получается, рецепт не только подло украли, но еще и изменили!

– Это запись из нашей семейной Поваренной книги, – пролепетала Роз.

– Не может быть! – ахнула Мардж, прижав к груди пухлую руку.

– Откуда она у вас? – потребовала ответа Роз. Либо коварная тетя Лили скопировала Книгу и оставила копию здесь, либо…

Мардж осторожно провела пальцами по карточке, словно прикоснулась к драгоценной реликвии.

– Этот рецепт изобрела наша предыдущая начальница, наша дорогая директриса. Это ее труд, ее вдохновение, ее непревзойденный гений, ее…

– Погодите! – перебила Роз. Бурные похвалы Мардж звучали очень знакомо. Лик, младшую сестренку Роз, постигла та же участь, после того как малышка съела десерт, приготовленный тетей Лили.

– Имя вашей директрисы… Лили?

Пекари растерянно переглянулись.

– О нет, мы называли ее только директрисой! – сказала Мардж. – Если у нее и было имя, то нам оно неизвестно.

– Она могла бы зваться Великой, – вздохнула Фелани.

– Или Прекраснейшей, – тихонько прибавила Мелани.

Роз в недоумении воззрилась на карточку. Считалось, что скопировать Поваренную книгу Чудсов невозможно. Любая попытка расшить переплет уничтожила бы рецепты, а на фото– или ксерокопиях страницы получались пустыми. Может, Лили вручную переписала некоторые рецепты, перед тем как вернуть Книгу? Но в таком случае почему они не работают? Роз побарабанила ногтями по карточке. Наверное, дело в тех странных ингредиентах, которыми Лили заменила указанные в Книге.

– Что это еще за лунный сыр? – спросила Роз.

Мардж щелкнула пальцами, Жасмин и Нин бросились к холодильнику и принесли оттуда небольшую баночку с густой белой субстанцией. Лунный сыр хранился в квадратной банке, причем не из синего, а из красного стекла, укрепленного проволочной сеткой. Роз уже где-то видела похожую банку, только не помнила где.

Она осторожно пощупала лунный сыр пальцем. Банка оказалась почти пустой, лишь немного белого вещества оставалось на донышке. Оно было гораздо плотнее, чем обычный мягкий сыр, и напоминало подсохшую грязь.

Роз еще раз перечитала рецепт. Чутье подсказало ей, что четыре ореха этой непонятной субстанции – слишком много для зефирной прослойки. Неудивительно, что на вкус она как мел. Роз рассеянно занесла над карточкой ручку с красными чернилами, зачеркнула слова «четыре ореха» и накорябала сверху «один орех».

– Не знаю, где вы взяли этот сыр, – покачала головой девочка, – но для приготовления зефира его нужно совсем чуточку. Я знаю, как исправить рецепт.

– О, благословенный день! – воскликнула Мардж, чьи глаза сделались огромными как блюдца.

Пекари сбились в кучку и не мигая уставились на Роз. На их лицах опять застыла неестественная улыбка.

– Эй, может, хватит уже? – рассердилась Роз. – Вы меня реально пугаете!

Мгновение спустя Джин, не говоря ни слова, поставил перед ней поднос со стаканом апельсинового сока и тостом. Подмигнув девочке, он вернулся к команде, и пекари дружно взялись за работу.

Нин и Жасмин пекли сахарное печенье, Джин и близнецы готовили шоколадный ганаш для глазури – со сливочным маслом, а не парафином, – а Роз и Мардж занялись зефирной прослойкой.

Пока Мардж взбивала яичные белки, Роз сварила простой сироп. Остуженный сироп она вылила в белки, которые Мардж продолжала взбивать, пока они не загустели до состояния пиков.

– Теперь добавим лунный сыр, – сказала Роз.

При помощи мерной ложки она попыталась достать из красной стеклянной банки нужное количество сыра – «один орех», – но ложка застряла в плотной субстанции.

– Нужно его немного размягчить, – решила Роз.

Она капнула в банку немного воды и попробовала размешать содержимое, однако лунный сыр оставался твердым. Как Роз ни старалась, отколупнуть его не выходило.

– Да что же это за вещество? – удивленно пробормотала она.

В этот момент стопка пустых металлических мисок свалилась со стола прямо на ногу Мардж. Под испуганными взглядами остальных пекарей она схватилась за ступню и завопила:

– А-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а!

Роз уже хотела броситься ей на помощь, но вдруг заметила, что лунный сыр чудесным образом размягчился и приобрел идеальную консистенцию сливочно-сырного крема.

– Ух ты, – тихонько выдохнула Роз.

– Что? – спросила Мардж, морщась от боли.

– Я… Ладно, не важно. – Роз постеснялась озвучить глупую мысль, пришедшую ей в голову. Что, если крики Мардж каким-то образом растопили сыр?

Она взяла ручку и нацарапала на карточке напротив слов «лунный сыр»: «Может быть, крик/плач?»

Роз вмешала необходимое количество мягкого лунного сыра в зефирную начинку, скрепила с ее помощью два сахарных печенья и велела Джину обмакнуть изделие в шоколадную глазурь.

Когда глазурь остыла, Роз разрезала «Лунастик» на несколько частей и раздала их членам команды.

Нин наколол свою порцию на вилку, съел и, сияя от восторга, крикнул:

– Божественно!

По щекам Мелани и Фелани покатились слезы.

– Как вам это удалось? – хором прошептали близнецы.

Мардж прожевала свой кусок, и ее глаза полыхнули странным лиловым блеском.

– Ничего подобного в жизни не пробовала! – заявила она. Облизнула губы – раз, другой, третий. – Мне нужно еще!

– Нет, это мне нужно еще! – воскликнул Джин, потирая родинку над верхней губой.

Он и Жасмин, отталкивая друг дружку, ринулись за оставшейся порцией. Роз проворно схватила тарелку со стола, прежде чем кто-то успел до нее дотянуться.

– Народ, так не годится!

– О, простите нас, директриса! – прохныкал Нин.

– Мы недостойны вашего внимания, – в один голос произнесли Мелани и Фелани, пристыженно опустив голову.

– О, разумеется, – заговорила Мардж. – Последний кусочек полагается гению, возглавившему нашу кухню, – Розмарин Чудс!

«Эти шестеро – чокнутые», – подумала Роз. Вооружившись вилкой, она съела остатки «Лунастика». Вкус печенья полностью изменился, зефирная прослойка была выше всяких похвал – густая, мягкая, нежная. Печенье буквально таяло во рту.

Внезапно ступни Роз начало покалывать. Затем покалывание распространилось по всему телу – руки, ноги, подушечки пальцев и даже кончик языка как будто наполнились шипучими пузырьками, приятным ощущением жизни. Девочке немедленно захотелось съесть еще кусочек, однако на тарелке ничего не осталось. Склонившись над тарелкой, пекари с громким чмоканьем всосали в себя все крошки, даже самые маленькие.

– Поверить не могу, что мы приготовили только одну штучку! – сказала Роз, все мысли которой занимало видение восхитительного зефирного крема. – Я бы дюжину таких слопала!

Она посмотрела на шестерку пекарей, те сверлили ее глазами. Роз не могла думать ни о чем, кроме удивительной текстуры «Лунастика». Она налила себе стакан молока, залпом его осушила, но, даже прополоскав рот, все равно представляла себе идеальный «Лунастик». Куда бы она ни бросала взгляд, печенье маячило перед ней, словно волшебный месяц в ночном небе.

Роз попыталась сосчитать до десяти на испанском, но в итоге у нее вышло: «Уно „Лунастик“, дос „Лунастик“, трес „Лунастик“…» Она принялась вспоминать фамилию своей первой учительницы: «Миссис… Лунастик?..» Странно, очень странно, что настолько завладело ее сознанием какое-то печенье.

– Нужно приготовить еще, – объявила Роз. Она почувствовала, как рот наполняется слюной, однако сумела взять себя в руки. – Чтобы… мистер Маслоу убедился, что мы улучшили рецепт.

Все пекари разом сдавленно захихикали.

– Мистер Маслоу не ест сладостей, – пояснила Мардж. – Даже не прикасается. Никогда! Сидит на диете из отварного картофеля. – Она ткнула большим пальцем в свою пышную грудь: – Я главный дегустатор, я решаю, улучшилась ли рецептура, и я говорю – да!

При помощи магнитика Мардж закрепила карточку с исправленным рецептом на стальной дверце холодильника, затем повернулась к команде:

– Готовим еще дюжину «Лунастиков». Сейчас же!

Вечером, после того как все «Лунастики» были покрыты глазурью и убраны в холодильник, а Мардж со скалкой в руках строго-настрого запретила подчиненным приближаться к выпечке, пригрозив излупить любого, кто посмеет нарушить запрет, Роз удалилась в свою комнатку над экспериментальной кухней. Круглый гладкий «Лунастик» – точнее, луна – взошел над фабричными корпусами, заливая сиянием все вокруг, и его бледный серебристый свет проникал в комнату Роз сквозь тесное квадратное оконце.

Из головы у девочки никак не шли «Лунастики». «А что, если я проберусь на кухню и съем всего одно печеньице? – спрашивала она себя. – Или два. Или даже пять!»

– Роз! – окликнул ее кто-то. Голос доносился снаружи.

Она высунулась в крохотное окошко и увидела внизу что-то маленькое и серое, двигавшееся туда-сюда. В темноте сверкнули зеленые глаза.

– Гус?

– Кто же еще! Ты ждала в гости другого представителя кошачьих? Общаешься с другим котом за моей спиной?

– Гус! – обрадовалась Роз. – Ты вернулся!

– Да-да, вернулся. Розмарин, Розмарин, сбрось скорее свой пожарный шланг!

Роз принесла с темной кухни пожарный рукав, прицепила к нему рюкзак и спустила на улицу.

– Благодарю! – мяукнул кот, запрыгнув в рюкзак.

Подтягивая шланг, Роз не могла отделаться от мысли: «Гус сумеет прокрасться к холодильнику и достать для меня „Лунастик“».

Как только рюкзак поравнялся с подоконником, скоттиш-фолд одним прыжком перемахнул на колени к девочке, которая едва не задушила любимца в объятиях.

– Роз, – прохрипел Гус, – понимаю, ты соскучилась, но, пожалуйста, поосторожнее. Мои ребра не железные!

Роз чмокнула кота в макушку и разжала руки.

– Извини, я просто ужасно рада тебя видеть. Когда утром ты не вернулся, я уже начала бояться, что ты сочинил историю с Котофоном, чтобы улизнуть отсюда.

– Как ты могла такое подумать? – возмутился Гус. – Ах ты, глупый котенок!

Роз посмотрела в его изумрудно-зеленые глаза:

– Так ты нашел, через кого передать весточку?

– Ну конечно, – отозвался Гус, с присущей кошкам небрежностью вылизывая лапу. – Я пустился в путь через огромный черный океан асфальта. Ни восходящее солнце, ни голод не остановили меня – так твердо шел я к своей цели. И все же забор оказался слишком высок – даже коту со знаменитой прыгучестью не удалось его преодолеть. Мне оставалось только ждать.

– Мимо забора проходила кошка? – спросила Роз.

– Не перебивай. – Гус досадливо шевельнул усами. – История, как и кошачий хвост, должна быть длинной, крепкой и красивой. На чем я остановился?

– Забор, – напомнила Роз. – Ожидание.

– Ах да! Минула ночь, и весь следующий день я просидел на палящем солнце. С каждым часом силы мои таяли. Мне необходимо было подкрепиться жирным куском тунца или сочным паштетом из цыпленка, но я не мог пренебречь своим долгом. Наконец, когда я уже начал отходить ко сну, который мог стать для меня вечным, из окрестных угодий появилась рысь.

– Из окрестных угодий? – переспросила Роз.

Кот едва заметно пожал плечами:

– Ладно, из кустов, если тебе так хочется знать.

– И рысь согласилась передать сообщение?

– Не сразу.

– Значит, на этом конец истории?

Гус покрутился на кровати, прежде чем улечься.

– Ну, если не упоминать обратный путь. Само собой, он был куда проще, ведь я уже знал дорогу.

– Спасибо тебе. По крайней мере, теперь мама с папой знают, где я, – от души произнесла Роз, но кот уже крепко спал.

Девочка накрылась одеялом и постаралась не обращать внимания на громкое, как трактор, кошачье урчание. Она попробовала представить, чем в эту минуту заняты члены ее семьи – вне всяких сомнений, рыдают в полицейском участке! – однако думы упорно возвращались к «Лунастику».

Роз не собиралась себя нахваливать, но результат получился весьма впечатляющим: она довела рецепт до совершенства, и зефирный крем получился таким чарующе аппетитным, таким непристойно вкусным, что завладел даже ее собственными мыслями. Настоящее кухонное волшебство! Даже мама восхитилась бы.

Волшебство! Роз вдруг вспомнила, как Мардж закричала от боли и лунный сыр сразу размягчился. Между этими событиями определенно была связь, но какая?

Разбуженный Гус недовольно пробормотал:

– Будь добра, перестань плакать, я из-за твоих рыданий уснуть не могу.

– Я вовсе не плачу, – возразила Роз.

– А кто тогда плачет? Мои завернутые ушки слышат, что кому-то очень плохо.

Роз встала с кровати и через стекло посмотрела на освещенную лунным светом экспериментальную кухню. На табурете за разделочным столом сидела Мардж, ее лицо и руки были перемазаны шоколадом.

– Кончились, – подвывала Мардж. – Что же делать? Я всё съела. Ничего не осталось!

Глава 5
Любовь и абрикосы

– Мардж? – Роз на цыпочках спустилась по винтовой лестнице на кухню. – Что случилось?

– «Лунастики»! – причитала главная пекарша. – Я хочу еще «Лунастиков»!

– Пожалуйста, включите свет, я не хочу споткнуться, – попросила Роз. – И можем поговорить.

Всхлипывая, Мардж сползла с табурета, прошлепала к стене и зажгла одну из верхних ламп, которая осветила лишь небольшое пространство вокруг стола, в то время как большая часть кухни по-прежнему была погружена в темноту. К пальцам Мардж, измазанным шоколадом, прилипли крошки печенья, и очень скоро все, к чему она прикасалась, – выключатель, рот, фартук, волосы, щеки – тоже оказалось перепачкано.

Роз села за стол и погладила женщину по круглому плечу.

– Так куда же подевались «Лунастики»?

– Кончились. – Мардж причмокнула губами. – Ровно двенадцать штук у меня в желудке. Я их слопала. Все до последнего. За три минуты. – Она побарабанила липкими пальцами по столу. – Я хотела сделать новую партию, но не смогла растопить лунный сыр, как ты, Роз. Ты в самом деле гений, и я клянусь вечно служить тебе, только, умоляю, приготовь побольше «Лунастиков»!

Роз перевела взгляд на банку с лунным сыром. Его остатки затвердели как камень. Роз сомневалась, что у нее снова получится размягчить эту субстанцию.

– Этого-то я и боялась… – Мардж подняла на Роз огромные, полные слез глаза.

– Чего «этого»? – сдвинула брови Роз.

– Что мистер Маслоу найдет способ усовершенствовать выпечку «Лучшесс» до такой степени, что она… поработит любого, кто хоть раз ее попробует. В наши изделия давно добавляют секретный ингредиент, вызывающий привыкание, – Мардж погладила себя по животу, – но теперь это просто… Ох! Люди и смотреть не захотят на другую еду. Один укус – и ты на крючке! Америке грозит беда.

– Погодите-ка. – Роз накрыла ладонью широкое запястье Мардж. – Мистер Маслоу пытается создать выпечку, которая будет вызывать зависимость?

– И этот голод не утолить ничем, кроме… – Главная пекарша опасливо огляделась по сторонам.

– Еще одного «Лунастика», – закончила за нее Роз.

– Да! Но я слишком разболталась. – Мардж подалась вперед и вполголоса добавила: – Нам запрещено даже упоминать об этом.

– А если я приготовлю новую партию, расскажете? – предложила Роз.

Кивнув, Мардж возбужденно зашептала:

– Новые «Лунастики» с улучшенной рецептурой сразу отправятся в массовое производство и поступят во все торговые сети. Представляешь, как много их будет? – Женщина безучастно уставилась в стену.

Роз щелкнула пальцами:

– Мардж, Мардж, сосредоточьтесь!

Сглотнув, та продолжила:

– Люди станут есть и есть их без конца, и страна окажется в ловушке. Волей-неволей мы все будем вынуждены покупать продукцию «Лучшесс», начиная с «Лунастиков», которые благодаря тебе превратились в сладчайшую форму порабощения на свете!

– Стоп, – перебила Роз. – Ничего такого я не делала! Я всего-навсего чуточку подправила пропорции ингредиентов в зефирном креме.

– Именно! Теперь это зефирный крем массового поражения. – Мардж застенчиво рыгнула. – Ням! – Ее взгляд упал на почти пустую банку с лунным сыром. – Может, стоило хотя бы разогреть духовку, если ты планируешь заняться выпечкой?

– Ага. – Роз со вздохом поплелась к веренице духовых шкафов.

Ей придется сделать как минимум еще одну партию «Лунастиков», чтобы предъявить их мистеру Маслоу, иначе он ни за что не выпустит ее отсюда.

– Как думаете, почему предыдущая директриса решила поработать на корпорацию «Лучшесс»? – спросила она Мардж. В самом деле, какую цель преследовала Лили?

– Директриса – да не опадет ее сдоба! да будет корочка ее пирогов всегда хрустящей! – работала на мистера Маслоу, а мистер Маслоу работает на… – Мардж осеклась. – Мне нельзя об этом упоминать! – жалобно воскликнула она и запихала в рот пригоршню муки. Плюхнувшись на табурет, она умолкла.

– Мардж! – строго произнесла Роз. – Хотите получить хотя бы кусочек «Лунастика» – говорите!

Мардж резко выплюнула муку в раковину, ее круглое лицо покрылось слоем белой пыли.

– Мистер Маслоу работает на Международное общество скалки! – выпалила она.

Роз уже слышала это название, но где?

– Международное… что?

– Международное общество скалки. – Мардж боязливо огляделась по сторонам, проверяя, не слышал ли ее кто-нибудь. – Темный орден пекарей, которые правят миром через продукты питания. Ожирение? Это все они. Диабет? Их злодейский план, один из многих. Кариес? Никто и не слыхивал об этой напасти, пока они не взялись за дело. Это из-за них дети бросают школу, доходы населения падают, страны воюют друг с другом. – Глядя на Роз, Мардж захлопала ресницами: – Не пора ли готовить зефирный крем?

– Сейчас, сейчас, – отмахнулась Роз. – Но какая связь между этим Обществом скалки и корпорацией «Лучшесс»?

– Мистер Маслоу и мистер Керр состоят на службе у Общества скалки и используют корпорацию, чтобы при помощи «Лунастиков» создать нацию зомби.

Роз считала, что в целом мире нет никого хуже лживой и своекорыстной тети Лили и что более зловредной кухонной волшебницы не найти, ведь при помощи чар и рецептов из Поваренной книги Чудсов эта женщина добивалась любви, богатства и признания. Однако то, что творит корпорация «Лучшесс» во главе с мистером Маслоу, гораздо, гораздо отвратительнее: это попытка поработить население целой страны.

Перед глазами Роз встала жуткая картина: миллионы тучных американцев с мутными глазами и непреодолимой тягой к «Лунастикам», миллионы людей-роботов, питающихся исключительно выпечкой и снеками корпорации «Лучшесс». Мистера Маслоу с Обществом скалки необходимо остановить, и эта задача под силу только ей, Роз Чудс!

– Мардж, – она сжала пухлую руку женщины. – Я – пекарь. – Говоря эти слова, девочка искренне чувствовала, что это так. Воистину, она пекарь по призванию и кухонная волшебница. – Я происхожу из старинного рода пекарей. Вот уже много поколений мы стараемся сделать жизнь окружающих лучше с помощью нашей… особенной выпечки. Сегодня рецепт «Лунастиков» во многом напомнил мне один из рецептов, собранных в нашей семейной Поваренной книге. Скажите-ка мне, ваша предыдущая директриса не пользовалась книгой рецептов?

На лице Мардж снова появилось виноватое выражение.

– Пользовалась, – прошептала она. – Только не книгой, а, скорее, буклетом. Тоненькой брошюркой, и листы в ней старинные, полустертые. Как-то вечером я задержалась на кухне, посмотрела наверх и разглядела через стекло директрису: она аккуратно переворачивала страницы и читала рецепты вслух. Я хотела подобраться поближе, – Мардж изобразила, будто крадется на цыпочках, – но в темноте случайно налетела на выставленные горкой железные кастрюли. Ну и грохоту было!

– А директриса что?

– Сунула листки в комод, спустилась на кухню и велела мне идти спать.

Сердце Роз глухо заколотилось в груди.

– Я сейчас, – сказала она и поспешила к себе в комнату.

– Что случилось у этой перемазанной шоколадом тетеньки? – зевнув, поинтересовался Гус.

– Подсела на «Лунастики», – рассеянно пробормотала Роз. – Потому что я улучшила их рецепт по заданию мистера Маслоу, который хочет поработить Америку и действует в интересах Международного общества скалки – крайне опасной организации. – Она по очереди открыла все ящики комода, пошарила под одеждой, ощупала дно, но ничего не обнаружила. – Думаю, здесь не обошлось без волшебства, только не знаю какого. А в остальном с Мардж все в порядке.

– Скалка, скалка… – глухо повторил Гус. Левой лапой он принялся намывать мордочку. – Балтазар часто упоминал о ней во сне. Вскрикивал: «Берегись скалки!» Я в таких случаях считал, что он угорел на кухне и ему снятся кошмары.

– Видимо, все серьезнее. – Роз уперлась плечом в стену и отодвинула от нее комод. – Ага!

Между комодом и стеной кто-то втиснул перевязанную лентой стопку серых бумажных листков, покрытых толстым слоем пыли. Роз стерла пыль, и сердце у нее замерло. Она прекрасно знала, чтó держит в руках и кто это здесь оставил.

– Что за бумажки? – лениво спросил Гус.

– «Апокрифы Альбатроса», – еле слышно ответила Роз. Как она и подозревала.

Девочка перевернула брошюру: на обороте последнего листка фиолетовыми чернилами было выведено:

Собственность Лили Ле Фей,

неофита[17]17
  Неофит – новообращенный в какую-либо религию; новый последователь, приверженец какого-либо учения или общественного движения.


[Закрыть] Международного общества скалки

Вот где Роз встречалось это название! Ту же надпись Лили оставила на задней обложке «Поваренной книги Чудсов», в секретной выемке, где раньше хранились «Апокрифы». Надпись обнаружилась уже после того, как Лили вернула похищенную Книгу и скрылась в неизвестном направлении. Балтазар еще тогда предупреждал Роз об опасности Международного общества скалки, но девочка, шокированная последними событиями, пропустила его слова мимо ушей.

Чудсы сочли, что Лили украла «Апокрифы» перед тем, как отдать Книгу, однако, вполне возможно, она вытащила их из тайного кармашка гораздо раньше и спрятала здесь, дабы приберечь часть рецептов на тот маловероятный случай, если Роз победит ее на «Гала де Гато Гран».

Роз улыбнулась себе под нос: даже имея под рукой волшебную Поваренную книгу, тетя Лили боялась проиграть двенадцатилетней девочке. Должно быть, Лили так устыдилась поражения, что решила не возвращаться в корпорацию «Лучшесс», бросила недоделанную работу и даже не забрала «Апокрифы».

– Тетя Лили… – пробормотала Роз.

– Где?

Гус мгновенно выпустил только что начищенные когти и, прищурившись, окинул взглядом комнату.

– Она работала здесь, в «Лучшесс». Задолго до того, как нас похитили. – Присев у стены возле комода, Роз обратилась к первой странице «Апокрифов» с рецептом капкейков «Черный дурман». – В 1717-м году на крошечном шотландском острове Тайри Альбатрос Чудс вознамерился помешать свадьбе своего брата и изобрел этот жуткий рецепт, в состав которого входили слезы чернокнижника.

Однажды Роз довелось использовать слезы чернокнижника. Она помнила это отвратительное зрелище: законсервированное глазное яблоко в банке, для надежности обмотанной проволочной сеткой.

– Проволочная сетка! – воскликнула Роз.

– Чего? – недовольно переспросил кот. Он закончил намывать левое ухо и перешел к правому.

– Дома, в секретном подвале, все самые опасные ингредиенты хранились в зеленых банках, укрепленных проволочной сеткой!

– И что?

– Лунный сыр хранился в красной банке, и она тоже была обмотана сеткой!

– Зеленое плюс красное равняется Рождество, – буркнул Гус.

Роз осторожно перелистала ветхие от времени страницы «Апокрифов». В уголке одной их них ее внимание привлекла гравюра: полумесяц и крохотный человечек с лопатой, вонзенной в лунную поверхность. Рецепт выглядел так: