Текст книги "Откровения маньяка BTK. История Денниса Рейдера, рассказанная им самим"

Далее он упоминал, что из двух фотографий старых амбаров, которые мне отправил, сам предпочитает ту, где есть большая силосная башня. «Надо быть настоящим мастером на все руки, – писал Рейдер, – чтобы как следует отремонтировать амбар и башню». Иными словами, владелец амбара должен уметь конструировать пыточные приспособления, как Г. Г. Холмс. Холмс активно участвовал в создании инструментов пыток, ходя от мастера к мастеру, пока не получал именно то, что хотел. Холмс во всех подробностях представлял себе, как будут страдать его жертвы. «Ничего нельзя оставлять на волю случая», – как Рейдер любил повторять.

Снова упоминая о моих исследованиях «замков», Рейдер писал: «На мой взгляд, в современном замке (силосной башне) должен быть бассейн на самом дне, без спасателей, так что надо плавать осторожно. Естественно, хозяйственное помещение, обязательно со стиральной машиной и сушилкой и т. п. Надо соблюдать чистоту. Кухня, ножи, очень острые, чтобы резать. Хорошая кладовка с надежным замком, но не очень тесная, чтобы можно было развернуться, как тут в тюрьме, склад шесть на двенадцать, чтобы туда входить и искать все нужное. Там, кстати, никого нет, и ничего не просматривается. Хорошо, что там нет камер, но в современной кладовой они должны быть. Часть современной жизни – надежная система безопасности, внутри и снаружи. Я так думаю, по центру должна идти шахта лифта, а вокруг – спиральная лестница. Нужна гостиная, конечно, и спальня, для сексуальных моментов и сна Х. Подвал, с мишенью для дартса, зоной для игр, луками и стрелами – все в этом роде, мужские развлечения. Много деревянных балок под потолком, чтобы что-нибудь на них подвешивать».

Его упоминание о камерах отсылает к привычке Холмса наблюдать за пленными жертвами, задыхающимися от газа. Острые ножи, стиральная машина – он все учел и продумал, включая не только инструменты пыток, но и средства избавляться от следов.

«Если говорить о клумбах или о песочнице, то нужен сухой песок и тепло. Можно использовать солнечные лампы. Библиотека, чтобы хранить фотографии и сувениры. Сейчас, с цифровым форматом, можно на компьютере, но без интернета, чтобы другие не смотрели». Будучи коллекционером, он хотел иметь отдельную комнату для своих фотографий и рисунков с жертвами, прошлыми и будущими.

На полях этого листа Рейдер приписал: «Если инвалид – инвалидное кресло и т. п. – надо проложить рельсы, чтобы перемещать из комнаты в комнату». Думаю, он имел в виду, что ему нужно предусмотреть способ легко перемещать жертв, ставших инвалидами из-за его пыток.

Похоже, ему доставляло удовольствие свободно рассуждать о своих мрачных аппетитах. «Книги и подборки рецептов с темной стороны, больше горячих шоколадных фонданов! Возможно, в игровой комнате. В каждой будет своя идея. Нужен поезд и настоящие рельсы, только короткие, наверное, прямо в подвале. Мой поезд, какой был перед тем вагоном. Помню, как я прислушивался в детстве к поездам, такой мощный звук и одинокий».

Он упоминал о «железнодорожной теории» и Дадли Справедливом. «Может маленькая Нелл, – спрашивал он, – быть девой в беде из старинного замка? Раньше товарные вагоны для поездов делали из дерева. Я бы хотел иметь такой у себя в башне. Наверху будет логово, еще библиотека/спальня и рабочий кабинет с жалюзи, чтобы их открывать и закрывать». Далее он туманно добавлял, что в этом кабинете будет «принимать большие решения». Как Холмс в своем контрольном центре, Рейдер собирался заседать на верхнем этаже замка и обдумывать самые жуткие фантазии – что делать с добычей, когда она уже в его власти.

«Тут явно видна мужская рука, – писал он. – Женщина сделала бы все по-другому. Сама башня уже похожа на мужское достоинство. И логово сверху».

Да, он наслаждался. Он представлял себе ферму как обиталище для своего секретного «Минотавра» с непременным «мужским достоинством». Все, что он допускал туда – внутрь себя, – принадлежало исключительно ему. Он называл это ЗЧС – «Звездный час Спарки»[7]7
  Свой пенис Деннис Рейдер называл Спарки.


[Закрыть].

Однако далее следовало оправдание: «Я могу погрузиться глубже, если требуется, но ныне все это превратилось лишь в случайные мысли, потому что я стараюсь стать лучше, очистить свой разум и оставаться чистым, но главное для меня помочь вам и другим». И тут же он восклицал: «Но этот сытный пирог, я бы съел его прямо сейчас!»

Лично у меня не было аппетита.

После рассказа о содержимом подноса, который охранник принес ему на обед, Рейдер писал: «Разные вкусы Фактора Х… Физические и ментальные. Кажется, ментальная часть играла главную роль в сытных рецептах… Сытными были вымыслы и фантазии. Еда [жертва] не страдала долго. Мальчики любят замки, как я уже писал раньше. Им нравится фантазировать и рисовать. Может, дело еще и в старых фильмах вроде «Дома восковых фигур». Этот загадочный отрывок отсылает к людям в ловушке и к тем, кого держит в ловушке собственное внутреннее чудовище.

«Потом, снова в подвале, в самой глубине дома, деревянные балки, и курятник, и журнал, который я нашел. Фантазия растет, подпитывается другими журналами. Она как коробка с печеньем, запретная… Начинаются фантазии про разные устройства, приспособления, инструменты. Мне нравится работать, нравится строить. Все эти символы, и потом, наконец (О [Хантер, охотник]) воплощает те ранние фантазии».

Рейдер внезапно обрывал свои рассуждения, но возвращался к ним на следующий день. «Пока я писал прошлым вечером, забыл упомянуть, что в замке будет большой очаг, для тепла, но подходить близко нельзя, можно обжечься». Я так поняла, что он имел в виду печь в подвале у Холмса – чтобы избавляться от трупов жертв. «И в подвале нужны еще кладовые для коллекций и сувениров, рисунков, украшений, прядей волос или старой одежды, обладающей ценностью. Вирусы [жертвы] не могут постоянно быть рядом, когда придет настроение».

Тут Рейдер добавлял еще приписку: «Только не думайте, что я лицемерю в своем письме. Я искренне хочу помочь. Как я говорил в самом начале, мне хочется рассказать все в подробностях, чтобы принести пользу вам и остальным… Я правда очень ценю людей, разные места и вещи. Думаю, всю жизнь я был добропорядочным гражданином, семейным человеком, мужем и отцом. И только ту темную сторону, или оборотную сторону медали, еще надо как-то понять».

Финальный код

Подборка текстов и вырезок позволяла мне отчасти заглянуть внутрь разума Рейдера. Чтобы не утратить ощущения контроля, он играл в игры с заинтересованными слушателями и считал, что его тайны по-прежнему представляют для других ценность. Я заполнила пробелы в списке букв, чтобы получить окончательный код – по крайней мере относительно фантазий о пытках – и расшифровать потаенные мысли Денниса Рейдера.

А – «Лучшие рецепты» – фантазии ВТК, где еда служит метафорой;

В – «Вирусы» – буква V обозначает «Victim», жертву;

С – «Башни полуночи» – силосная башня. Такая башня на ферме у родителей его матери в Коламбусе, штат Канзас, очень его возбуждала. Поначалу он боялся и амбаров, и башен. Ему снились про них кошмары. Однако вместе с фильмами о монстрах, которые тоже пугали его, фактор возбуждения перевесил страх;

D – «Больше чем мертвые» – его предпочитаемое состояние для жертв. Он наслаждался изображениями связанных и засыпанных землей женских тел. Если глаза и рот у них были завязаны или заклеены, это добавляло еще больше ощущения контроля, к которому он стремился;

Е – «Искушение герцога» – отсылка к замкам и, вероятно, к его собственным искушениям. Имя автора – Хантер, охотник; именно такой образ Рейдер хотел воплощать;

F – фотография амбара в Канзасе;

G – «Лебединые воры» – любое связывание, узлы. В пакет для Доунетт под буквой G он положил изображение политика с заголовком «Связан по рукам и ногам». Для него, утверждал Рейдер, обложка с женскими ногами, которые казались другим мужчинам сексуальными, больше ассоциировалась со связыванием;

Н – фотография силосной башни в Уичито. «Вы знаете, что силосные башни на фермах похожи на замки, хоть и без силоса», – приписал он;

I – отсылка к кошкам на ферме, которых он считал «дьявольскими отродьями» и которых вешал при своих первых попытках убийств;

J – фотография лающей собаки. Пес Рейдера, Дадли, был похож на эту собаку и обозначал отсылку к мультфильму «Дадли Справедливый»;

К – отсылка к Доунетт, первая буква ее настоящего имени;

L – Фактор Х. Рейдер упоминал в письмах о том, что серийные убийцы находятся под воздействием некого «Фактора Х», который отличает их от обычных людей;

М – отсылка к первому оргазму Рейдера, возле живой изгороди;

N – отсылка к девушкам;

О – Хантер, охотник – отсылка к Рейдеру;

Р – «Захватывающее, всепоглощающее наваждение» – фантазии Рейдера;

Q – «Вирусы» – отсылка к жертвам;

R – фотография девушки-блондинки («выглядит именно так»);

S – «Башни полуночи» – отсылка к замку;

Т – Колесо времени: отсылка к игре в бутылочку, как Рейдер называл пыточное колесо, которое разрабатывал в своем воображении. У колеса было две версии. В первой женщину привязывали к колесу плашмя, с раздвинутыми ногами. Рейдер расставлял вокруг колеса приспособления для пыток. Далее он вращал колесо, и там, где оно останавливалось (стрелка находилась у женщины между ног), оказывалось то приспособление, с помощью которого он пытал жертву. Во втором варианте женщину тоже привязывали к колесу, но колесо находилось в воде. Сначала жертва располагалась на колесе вверх головой, но с вращением она погружалась в воду. Рейдер мог останавливать колесо, пока женщина находилась в воде; через некоторое время она захлебывалась и тонула;

U – «Больше чем мертвый» – то же самое, что D;

V – женская голова, обведенная в кружок, – отсылка к содержанию статьи. В данном случае он привлекал мое внимание к женщине на иллюстрации с закрытыми глазами. Поскольку рядом была приписана буква «V», это означало, что она выглядит как подходящая жертва;

W – «Захватывайте женщин в плен».

Обзор

Сотрудничая с Рейдером, я ставила перед собой задачу выяснить, что такое на самом деле его «Фактор Х». Его зашифрованные послания много рассказали мне о том, как функционирует его разум. В них проявлялась типичная компартментализация серийного преступника, который стремится подкармливать своего внутреннего монстра и выглядеть при этом нормальным человеком, не представляющим опасности. Его сбивчивые тексты, перепрыгивания с мысли на мысль выдавали в нем хищника, заточенного в клетку, но по-прежнему голодного. Хотя Рейдер пытался сосредоточиться на христианских идеалах, фантазии о «печенье» и «сытных блюдах», о «шоколадных фонданах» по-прежнему осаждали его со всех сторон. Они поддерживали в нем уверенность, что он для кого-то важен, что представляет определенную ценность – хотя бы как чудовище. Без них он канул бы в забвение. С этим он смириться никак не мог. И не мог отказаться от того, что доставляло ему наслаждение в течение многих десятилетий.

Задолго до того, как серийных убийц стали считать «крутыми», и даже до появления самого этого термина, Рейдер читал про других преступников, чтобы учиться у них. Он усваивал их методы и отрабатывал их подходы. Ему не хватало творческой жилки, но он мог копировать их, добавляя собственные детали. И стараясь не повторять их ошибок.

Однако Рейдер не просто перенял чужие техники. Он сформировался как личность на этих примерах и придумал целую систему кодов, чтобы скрывать свои фантазии. Он кодировал своих вымышленных жертв по цветам с тех самых пор, как начал рисовать их. Мог провести целый день с «Моникой» – девочкой, которую у себя в голове связал и пытал, – одновременно разъезжая по делам и ведя жизнь обычного отца семейства. Мог записывать цепочки символов, чтобы оживлять свои жестокие фантазии, притворяясь, что просто «рисует каракули». Рейдер – один из немногих серийных убийц, проявлявших столь высокую степень организованности. Свои «проекты» он превращал в целые масштабные предприятия. Он стремился попасть в «элиту», и такие сложные методики, равно как ассоциация со шпионажем, позволяли ему ощущать принадлежность к ней.

Таков был мой первый опыт переписки с Рейдером. Постепенно я привыкла к ней. Мы переписывались с 2010 по 2015 год. В этот период я имела также доступ к письмам, которые он писал Доунетт (а также к ее суждениям о нем, составленным в ходе многочисленных визитов и телефонных звонков). Я даже ездила в Канзас, чтобы увидеть места его преступлений и изучить его маршруты.

Сейчас я гораздо лучше понимаю его списки кодов. То первое письмо было обзором всей его жизни. Я предлагаю читателям, закончив книгу, вернуться к данному введению и самим убедиться в этом. Сейчас его рассуждения кажутся вам туманными, но они прояснятся, когда вы начнете немного лучше понимать, как мыслит Рейдер.

Психологическая траектория его жизни показывает, как и почему этот внешне самый обыкновенный мальчик со Среднего Запада превратился в серийного убийцу.

Глоссарий

Поскольку читатели могут запутаться в лексиконе Рейдера, я привожу здесь краткий глоссарий некоторых ключевых фраз. Я составила его изначально для самой себя, включив туда излюбленные темы Рейдера – узлы, пещеры и т. п., – после чего поделилась этим глоссарием с ним.

«Мы будем говорить о Саде Узлов (СУ). Там есть верхний слой почвы (ВС) и более глубокие, где мы работаем. Будут пещерные растения (ПР) – папоротники и грибы. Все ненужное будем считать сорняками и постараемся избавиться от них, чтобы не мешали расти главному урожаю. Будем устранять вредителей, сорняки и грызунов (Г) с помощью репеллентов. Будем хранить упаковки с семенами [его письма] на полках вместе с секаторами и лопатами (инструменты) в сарае [моем офисе] и подпирать виноградные лозы [основной нарратив]. Васильки – отвлекающий фактор, кровоточащие сердца – символ смерти. Установим защитный экран, чтобы нам не мешали, «водой» будут мои предположения, которые помогут семенам прорасти, а солнечные часы (СЧ) будут напоминать о течении времени и сроках (при необходимости). Минотавры дадут нам удобрение.

В пещерах будет три зоны: вход, сумерки и тьма. У входа достаточно света, чтобы там росли разные растения, включая деревья и траву. В сумеречной зоне света гораздо меньше, и его недостаточно для растений. Однако там еще есть мхи и папоротники. В темной зоне естественного освещения нет, и там растут только самые выносливые грибы и мхи. Они приспособились к выживанию в отсутствие света. Мох растет в самых темных углах».

В следующий список вошли некоторые термины и сокращения, которые Рейдер использовал в нашей переписке:

БДСМ: бондаж, доминирование, садизм, мазохизм;

ВП: взлом с проникновением;

КС: кровоточащие сердца, убийства по номерам;

Большой G: оргазм (удовлетворение, разрядка);

Пещера: камера одиночного заключения, где Рейдер находится сейчас;

К/М: кошки-мышки, игра, которую он вел с помощью писем и посылок в полицию;

Куб, кьюбинг: компартментализация, демонстрация лишь одной грани личности;

СХК: Смерть Хорошеньким Девочкам;

Диснейленд: см. вечеринки в мотелях;

Тайники: секретные места для хранения вещей жертв, а также сексуальных материалов и приспособлений для связывания;

Проект, ПР, PJ: убийство или инцидент с проникновением, а также люди, которых он выслеживал, или дома, в которые проникал;

Минотавры: серийные убийцы;

Вечеринки в мотелях: аутоэротические сессии со связыванием, которые он устраивал в номерах мотелей;

Ликвидировать: убить;

ЗЧС – Звездный час Спарки (сильное возбуждение);

СФ – сексуальные фантазии;

Непристойные рекламки: фотографии женщин, вырезанные из рекламы в журналах, на которых Рейдер подрисовывал кляпы и веревки для собственного удовольствия; он приклеивал их на каталожные карточки 3х5 дюймов[8]8
  В Америке этот формат считается стандартным для блоков линованных бумажек для мелких записей, используемых для офисных нужд, в библиотеках для ведения картотек и т. д.


[Закрыть].

1. Путь смерти

Люди подчиняются вам, если думают,

что с ними ничего не случится, что им ничего не грозит.

Деннис Рейдер

Дело № О5СR498

15 января 1974 года после полудня в полицию Уичито поступил вызов на Норт-Эджмур-стрит, угол с Мердок, 803. Трое подростков, вернувшись домой из школы, нашли обоих родителей убитыми. Полицейские приехали в белый угловой дом; они увидели на полу пустой кошелек, а в кухне – пустой бумажник.

В юго-западной спальне на полу лежал труп мужчины, Джозефа Отеро. Его щиколотки были связаны веревкой, руки также связаны за спиной. Один из детей перерезал веревку, державшую на шее мужчины полиэтиленовый пакет, надетый на голову. Использованный ребенком нож лежал возле трупа.

На постели находился труп жены Джозефа Джулии. Она была задушена; щиколотки связаны, руки связаны за спиной. Оба тела были холодными и окоченелыми. Придя домой, дети не успели заметить, что на полу в другой спальне лежал труп девятилетнего Джозефа-младшего. Его руки и ноги были связаны веревкой от жалюзи, на голову надета наволочка, поверх нее два полиэтиленовых пакета и футболка.

Судя по состоянию кухни, на супругов напали, когда они готовили ланч. Старшие дети обнаружили свою собаку на заднем дворе, что было весьма необычно. Телефонная линия была перерезана, семейный автомобиль «Олдсмобиль Виста Крузер» пропал. Дети сообщили полицейским, что в этот дом семья переехала только девять недель назад.

Офицер с фонариком спустился в подвал. Там, в кладовке, он наткнулся на тело одиннадцатилетней Джозефины, повешенной на водопроводной трубе. На ней были носки и футболка, трусики спущены до щиколоток. Бюстгальтер разрезан спереди. Щиколотки девочки были перевязаны веревкой; еще одной веревкой преступник связал ей колени. Руки также были связаны за спиной. Все веревки, включая ту, на которой ее повесили, были выдернуты из жалюзи. Узлы на веревках были мастерски завязаны. На ногах девочки и вокруг тела была обнаружена высохшая субстанция, оказавшаяся впоследствии спермой.

Аутопсия погибших членов семьи Отеро показала, что их медленно душили.

Дети, оставшиеся в живых, рассказали, что утром отец, как обычно, отвез их в школу. Незадолго до этого он получил травму и потому не поехал на работу, а вернулся домой. Тринадцатилетняя Кармен и четырнадцатилетний Дэнни нашли трупы и попытались перерезать веревки. Они хотели позвонить в полицию, но телефонная линия не работала, поэтому они побежали к соседям. Далее старший сын Чарли, пятнадцати лет, также прибыл домой.

Двое свидетелей описали мужчину, уехавшего на машине Отеро в тот день, как мрачного или угрожающего. Пропавшую машину нашли тем же вечером, припаркованную перед магазином «Диллонс» в полумиле от дома. Ключи исчезли. По отпечаткам пальцев установить личность преступника не удалось.

Полицейские узнали от выживших детей, что у отца пропали также наручные часы, а из комнаты девятилетнего брата – радиоприемник.

У следствия появлялось несколько подозреваемых, но ни один не был арестован.

Убийца

«Я люблю угловые дома, подальше от проезжей части и от соседей, – говорит Рейдер. – Я именно такие искал.

Были предвестники того, что должно случиться. Оглядываясь назад, лестница на Темную Сторону началась в 1971 и 1972 годах. 1973-й добавил новых ступенек. Все вырвалось наружу, когда меня уволили. В 1974-м цены на бензин взлетели до неслыханных цифр [с обычных 38 центов до 55 центов за галлон].

Авиационная промышленность пострадала наравне с другими. Тысячи людей лишились работы из-за энергетического кризиса. «Сессна» была моей идеальной работой – я состоял в цеху электрооборудования и покраски. Тут пригодились мои начальные годы в колледже и служба в военно-воздушных силах. Мы занимались схемами электропроводки, тестированием электрооборудования, протягивали проводку в новых самолетах.

Мой босс в «Сессне» был человек понимающий и тоже расстроился за меня. Чтобы подсластить пилюлю, он позволил мне подняться в воздух вместе с пилотом на нашем новом «Ситэйшн-Джете» во время последних испытаний. Но после восторга полета на меня навалилось отчаяние и тоска, когда я покидал завод в последний раз. Сам не зная зачем, я собрал какие-то мелкие детали вроде выключателей и вынес их с завода – возможно, чтобы заставить «Сессну» заплатить. Я был зол и готов действовать.

У меня низкая переносимость к фрустрациям в стрессовых ситуациях. Если меня критикуют – особенно когда я прав, – я буквально взрываюсь, не досчитав до десяти. Мне становится жарко, я покрываюсь потом и в голове придумываю планы мести. Но я достаточно умен, чтобы знать, что месть подают холодной, поэтому мое мщение всегда продуманное и запланированное. Утрата власти вызывает у меня жгучее негодование. Фрустрация – вот ключ. Это либо система, либо человек, который меня не понимает, либо какая-то проблема. Я считаю, что увольнение вызвало у меня массу гнева и фрустрации. Дело в моем эго. Там, где другие как-то справляются, я все держу в себе и превращаю во фрустрацию, а иногда могу отомстить. Когда тебе причинили боль, ты наносишь ответный удар.

В тот вечер [моя жена] Пола отправилась в музыкальный клуб со своей группой, где она пела. Я остался дома один, подавленный и злой на весь мир. Я решил выйти на улицу и сделать что-нибудь плохое. С утратой работы я начал постоянно думать о сексе. Я уже выбрал подходящий район. Мы с Полой там проезжали, когда я подвозил ее на работу. Мы там вместе обедали и ходили по магазинам. Я чувствовал себя там в безопасности и мог высмотреть кого-то и пойти следом.

Я приехал туда и припарковался на боковой улице. Подошел к дому на углу Олд-Мэнор и Девятой. Дом был угловой; свет не горел, а поскольку уже наступил вечер, это указывало, что в доме пусто. Я оглядел двор, подождал и прислушался. Я принял решение. Я постучал в окно, потом занес руку, подождал, пока самолет или проезжающая машина заглушат звон разбитого секла, и отпер дверь. Сигнализация не включилась; свет на заднем крыльце не загорелся. Я подумал, что надо было перерезать телефонный шнур. Когда я вошел, в доме была собака. Она зарычала, но когда я двинулся вперед, отступила. В тот момент мне хотелось взять себе какие-нибудь мелочи – не связанные с сексом. Я взял несколько сверл, еще какие-то мелкие инструменты, кажется, пару перьевых ручек или что-то в этом роде. Нашел наволочку, чтобы их сложить и унести с собой. Я вышел из дома и спрятал наволочку поблизости в кустах, а подобрал, когда ехал мимо на машине.

Я поехал домой, добрался раньше Полы и рассказал ей об увольнении.

Взлом и вторжение на Олд-Мэнор положили начало теме с незаконным проникновением. Возможно, дело было в отторжении обществом. Контроль над домом – вот ключевой элемент. Они считали, что находятся в безопасности в своих маленьких дворцах. Думаю, мои ранние попытки вуайеризма и нынешний опыт слились воедино и взяли надо мной верх.

Без работы, в ожидании начала занятий в Уичитском университете, я испытывал подавленность. У меня хватало времени, чтобы предаваться унынию. Я часто бродил по торговому центру «Твин-Лейкс» и в его окрестностях. Было очень холодно. В предыдущие годы я дважды пытался кого-нибудь похитить, но у меня не получалось. И все равно я хотел попробовать еще.

Я заметил кассиршу из банка «Твин-Лейкс». Я видел ее в банке, когда мы с Полой заходили туда по делам. Я знал, во сколько у нее ланч. В банке все по расписанию. Люди, подчиненные расписанию, для меня уязвимы. Я смотрел, как люди входят в банк и выходят оттуда и как они движутся по парковке. Я мог легко наблюдать за ними из магазина «Сирз». Некоторое время я наблюдал и караулил в «Твин-Лейкс». Я обычно надевал мои зеленые джинсы, синий или зеленый свитер, ветровку, туристские ботинки, теплую куртку и лыжную маску. Я брал с собой нож, скотч, веревку, револьвер 357-го калибра «Mag Ruger» и ходил по торговому центру и прилегающим районам, выискивая жертву. Я представлял, как вламываюсь к ней в машину, заставляю ее лечь на переднее сиденье и быстро перематываю ей руки веревкой или скотчем. Потом я бы поехал в старый сарай, на ферму к северо-западу от Вэлли-Сентер. Там я совершил бы свое сексуальное убийство, а потом спрятал труп.

Кассирша припарковала свою машину напротив меня, на 21-й Северной улице. Там стояло много машин, за которыми я мог спрятаться. Я знал, на какой машине она ездит. Точно по расписанию она села в машину. Я подошел и попытался вломиться к ней. Она закричала и стала отбиваться. Я сдался и сказал, что прошу прощения. Я только хотел отобрать у нее машину, чтобы уехать. Это была уловка. Чтобы ее успокоить. Я сказал, что ничего ей не сделаю, и быстро ушел.

Это была для меня дилемма. Я предпочел сбежать и не нападать при свете дня. Я пошел на северо-запад, по другому торговому кварталу. Сначала я просто быстро шел, потом побежал. За углом одного магазина я спрятал свои вещи, надеясь, что их никто не найдет, – включая куртку и лыжную маску. На мне осталась только ветровка. Я пошел в забегаловку с фастфудом и что-то себе заказал, чтобы спрятаться. Я был уверен, что вскоре прибудет полиция. Потом я медленно пошел, заглядывая во все магазины по дороге, к своей машине. Я шел в потоке людей, чтобы не привлекать внимания.

Замерзший и расстроенный, я подъехал к тому углу, быстро подобрал спрятанные вещи и поехал домой. Поздней я фантазировал про нее и про меня там, в сарае на ферме. Возможно, я сделал пару рисунков этой сцены. В банк я потом старался не ходить. Придумывал какой-нибудь предлог. Если приходилось идти, я надевал солнечные очки и не вставал в очередь к той кассирше. Я разработал правило никогда не возвращаться туда, где совершил попытку и провалился.

Через неделю у меня начинались занятия в Уичитском университете, я получал пособие, но семью кормила моя жена Пола. Я чувствовал себя отвратительно. После провалившейся попытки похищения я решил, что в следующий раз схвачу жертву у нее дома. Под прикрытием дома или гаража загружу ее к себе в машину и увезу на ферму. Тогда я увидел Джулию Отеро.

Моей главной темой было повешение. Сам акт повешения меня возбуждал – все эти веревки, петля на шее, связанные ноги и никакой возможности освободиться. Для самоудовлетворения я подвешивал себя и мог задохнуться так, что едва не терял сознание. Придумывая план для Отеро, я снова мечтал о старом сарае. Я отвезу мать и детей из дома туда. Мы будем абсолютно одни, и мне легко будет их контролировать. Я любил старые сараи, и в окрестностях Уичито было несколько таких, где я мог бы вешать своих жертв.

Отеро я выбрал в результате выслеживания и преследования. Мне нравятся латиносы – женщины кажутся мне привлекательными. Когда замечаешь жертву, начинается выслеживание. Потом, когда преследуешь ее, это уже преследование. Выслеживание, это когда идешь за ней. Я следил за домами по соседству от Отеро. Я решил, что, если в выбранный день их не окажется дома, я пойду к соседям. Переключусь на кого-то другого.

Я купил конопляную веревку в четверть дюйма толщиной в универсальном магазине на юго-восточном углу Хиллсайда и Ист-Сентрал, в моем любимом месте, где я листал детективные журналы и покупал всякие штуки для связывания. Как в «Хладнокровном убийстве»[9]9
  Роман Трумена Капоте 1959 года, по сути, положивший начало жанру тру-крайм.


[Закрыть]: двое [убийц] закупаются, прежде чем напасть на семью Клаттеров».

Рейдер часто называл избранных им жертв «проектами», с указанием их отличительных характеристик. Также он называл их «мишенями». Данный «проект» должен был называться «Маленькие мексиканцы». В ходе работы над «проектом» он неоднократно проезжал и проходил пешком мимо дома, придумывая, как обманет хозяев. Он собирался изобразить преступника в бегах; ему казалось, что тогда жертва почувствует себя спокойнее и решит, что он ее не убьет.

«Люди подчиняются вам, если думают, что с ними все будет в порядке, что им ничего не грозит. Они почти не сопротивляются – раз, и вы уже победили».

Рейдер подождал, пока его жена уедет на работу, потом надел свою армейскую ветровку и поехал в Уичито. «Утро было очень холодное. Я счистил иней с машины Полы и подождал, пока она уедет. Пола уезжает на работу. Фантазии начинают меня одолевать. Мой шпионский чемоданчик наготове. А что в голове? Там подъем, прилив адреналина. Что-то всеобъемлющее уже взяло надо мной власть. Я все спланировал с Отеро, но еще не знал, чего ожидать в доме и как все пройдет. Я надел свою армейскую ветровку и поехал в тот район на моем белом «Шеви-Импала». Я припарковался на стоянке возле магазина на углу Эджмур и Сентрал. Перешел дорогу и пошел на север, по первой параллельной улице, к их дому – 803. Я неравнодушен к числу три. Я старался выбирать дома, у которых в номере есть тройки или шестерки.

Сердце мое стремительно колотилось. Это было как игра – я бросал вызов, раздвигал границы. Фантазия начинала кристаллизоваться, обретать четкость».

Рейдер прибыл на место ровно в 8:20, потому что знал распорядок семьи: в восемь хозяин дома уезжает на работу и отвозит в школу старших детей (хотя позднее он утверждал, что про старших ничего не знал), а дома остается только мать с младшими. В этот момент его мишень была наиболее уязвима.

С того момента, как Рейдер впервые ее увидел, на сбор информации у него ушло несколько недель, но он наслаждался каждой минутой предвкушения. Он ходил вокруг дома, рассматривая его с разных сторон. С мальчиком, решил Рейдер, он разделается быстро. А вот с девочкой и женщиной спешить не будет. «Эти люди были избраны».

Он перепрыгнул через изгородь и оказался на заднем дворе. «Я перерезал телефонный провод». Он увидел на снегу отпечатки лап и заколебался. Почти уже решил уйти. «Внутри у меня шел спор – продолжать или нет, но это было как снежный ком, который уже покатился с горы. Я едва не передумал, когда заметил на снегу собачьи следы. Если собаку выпустили, она может залаять или напасть на меня. Я не боялся, но не мог предсказать ее поведения».

«У меня были с собой веревки, и некоторые уже с узлами. Был пистолет Woodsman Auto Target 22-го калибра. Но я недостаточно изучил задний двор, иначе знал бы про собаку. И тогда, возможно, не выбрал бы Отеро. Я стремился узнать как можно больше про людей, которые там живут. Даже заглянул в маленькую библиотеку на углу Оливер и Сентрал, посмотрел их номер в телефонной книге. Я туда позвонил, и трубку взяла женщина. Я извинился – мол, не туда попал.

Я планировал схватить их в гараже – миссис Отеро и детей. Я несколько раз видел, как они втроем уезжают в школу, и следовал за ними на машине. Я все спланировал, но не знал про собаку. К тому же гаражные ворота были подняты, а гараж смотрел на улицу.

Я слышал голоса у себя в голове. Думал уже уйти – но что, если кто-нибудь видел меня у них на заднем дворе? И тут дверь открылась! Слишком поздно! Открылась задняя дверь, и мой кошмар и их кошмары стали одним целым.