Текст книги "Праздник для двоих"

Не стоит рассказывать великолепному и надменному Луке, что ее отношения с его младшим братом закончились, так по-настоящему и не начавшись.

Пусть останется в неведении и немного поволнуется.

– Думаю, было бы преувеличением… – Джуд опустила ресницы и слегка улыбнулась. – Собственно, в данный момент…

Лука, сузив глаза, наблюдал за ней. А она решительно тряхнула головой, отчего ее волосы всколыхнулись шелковистой волной. Лука понял, что стоит только ей щелкнуть пальцами, как любая трудная ситуация тут же обернется в ее пользу.

Не глупа, хотя и не красавица. Вернее, у нее есть нечто более опасное, чем красота, – соблазнительная чувственность. Взглянув на пухлые губы, любой мужчина тут же почувствует желание поцеловать ее, а один взгляд на фигуру моментально разбудит самые невероятные фантазии. Так и хочется раздеть ее взглядом. Возможно, эти золотистые глаза не источают массу интеллекта, но лицо и тело могут свести с ума любого.

Интересно, чего она хочет от Марко? Лука заранее решил, что не одобрил бы их связи.

Ему хватило нескольких мгновений, чтобы оценить ситуацию и составить об этой женщине собственное представление. А она, совершенно не интересуясь его мнением, успокаивала проснувшуюся и раскапризничавшуюся Эми, которая вдруг завопила изо всех сил.

Подняв глаза, Джуд заметила, что странный и недружелюбный миллиардер-плейбой наблюдает за ней с пристальным вниманием. И тут Джуд вдруг осознала, что ужасно выглядит.

Ее волосы были спутаны, макияж отсутствовал, а слаксы мешковато болтались вокруг бедер. Футболка, которую она надевала только в гимнастическом зале, также выглядела не лучшим образом.

Вот так, Джуд, сказала она себе, ты не соответствуешь высоким запросам великолепного Луки Ди Росси.

Она попыталась устроить Эми поудобнее, и в этот момент ее футболка сдвинулась и плечо обнажилось.

Джуд попыталась прикрыться.

– Не старайтесь, – прозвучал ленивый голос. – Я не Марко, со мной этот номер не пройдет.

Как он смеет разговаривать с ней таким тоном!

Джуд сдвинула брови и подтянула растянувшийся ворот футболки. Встретив его взгляд, она поняла, что ей особенно не нравится в этом мужчине.

Общение с Марко никогда не вызывало у нее ощущения неловкости или страха. Когда он был рядом с ней, она становилась разговорчивой и оживленной. Ее не бросало то в жар, то в холод.

– Беспомощность и монашеская скромность мало впечатляют меня, и мое дыхание не учащается от волнения.

– Дыхание не учащается? – изумленно повторила она.

– Это вы внушили мальчику, чтобы он пошел в гости к Марко?

Выходит, он считал, что она нарочно послала ребенка в чужую квартиру?

– Вы очень проницательны, но я, кажется, понимаю, отчего ваше дыхание могло бы участиться.

Ты такой же, как и все остальные мужчины, думала она, с удовольствием отмечая, как его щеки с высокими скулами покрываются темным румянцем.

Сузив глаза до узких щелочек, он оглядел ее снизу доверху:

– И отчего же? – спросил он шелковистым тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

– Сейчас подумаю. Вам нравится, когда у женщины светлые волосы, длинные ноги и безупречная обнаженная фигура. Я угадала? – спросила она, в упор глядя на Луку. Его взгляд был ледяным, но Джуд почувствовала, что ей уже все равно. Ее понесло на волнах безудержного веселья. – Да, и еще кое-что.

Надо, чтобы она умела ловить каждое ваше слово, как капли живительной росы, как поток необыкновенной мудрости. – Она смело уставилась в его бездонно-черные глаза. В ее золотистом взгляде вспыхивали искорки гнева.

Злобная тварь, думала Джуд, пытаясь не показать, как она презирает таких мужчин. Пустые, лощеные, они выбирают себе девушек по вкусу и в безумной погоне за удовольствиями рассматривают их как какой-нибудь трофей.

– Да, к вашему сведению, не так уж я и беспомощна!

– А я не считаю вас беспомощной, но это обычная уловка, чтобы привлечь внимание мужчины.

– Почему это вы решили, что мне необходимо мужское внимание? – спросила она, презрительно фыркая.

Эми снова захныкала у нее на руках.

Лука некоторое время наблюдал за ее безуспешными попытками успокоить ребенка.

– Дитя устало, – холодно заметил он.

Эми закинула назад голову и издала ужасающий рев недовольства. Он, видите ли, озаботился состоянием ребенка! – подумала Джуд, едва сдерживаясь.

Только обо мне никто не позаботится.

– Я и без вас это вижу, – резко проговорила она и добавила:

– Помогите, если вы считаете, что у вас получится лучше.

– Господи! – презрительно бросил он, наблюдая за ее беспомощными попытками успокоить ребенка. – Даже натренированный Лабрадор способен с этим справиться.

Джуд издала негодующий возглас, готовясь, дать надлежащий отпор, однако увидела, как он смотрит куда-то за ее спину. Если рассчитывает найти в квартире взрослых, то его ждет огромное разочарование.

– Не могу поверить, что родители Джозефа решились оставить детей на ваше попечение.

Да ты, кроме того, и бесчеловечен, думала Джуд.

Она скрипнула зубами и изобразила вымученную улыбку. Ведь этот мужчина все-таки привел Джозефа домой, значит, ей надо быть с ним повежливей, даже если он – воплощенное чудовище.

– Да, им пришлось довериться мне.

Он заглянул ей в лицо и медленно покачал головой, ясно и оскорбительно давая понять, что он ей ни капельки не верит.

– Послушайте, я действительно очень благодарна вам за то, что вы вернули мне Джозефа. – Кто-то из них должен первым поступить по-взрослому, подумала она и протянула ему руку.

Лука посмотрел на ее маленькую ладонь, но не пожал.

– Однако вы все же заметили его отсутствие, – сказал он безжизненным тоном. – Это внушает надежду, Она уронила протянутую руку, ее щеки ярко запылали от обиды и унижения. Однако в его жестоких словах была доля справедливости.

– Мальчик отсутствовал всего минуту, не больше. Она с отвращением слушала жалкие звуки, исходящие. из ее горла, ей было противно оправдываться перед ним. Джуд зарылась в мягкие локоны Эми, вдыхая сладкий детский аромат. – Успокойся, дорогая!

Лука шумно вздохнул, услышав, как дрогнул ее голос. Похоже, девушка действительно была на грани отчаяния.

Это не мое дело, уговаривал он себя, взглянув на часы. И тут встретил невинный, доверчивый взгляд маленькой голубоглазой девочки, которая выглядывала из-за спины брюнетки. У Валентины были карие глаза, но этот ребенок почему-то очень сильно напоминал ему собственную дочь.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Ситуация становится невыносимой, – резко произнес Лука.

Обидное замечание привело к тому, что София, стоявшая сзади Джуд, желая знать, что происходит, вцепилась пухлыми ручонками в слаксы тети, стягивая их с бедер.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – сказала Джуд, отчаянно пытаясь вернуть штаны на прежнее место.

Она увидела, что он уперся взглядом в полоску ее обнажившегося плоского живота. Словно электрический разряд пробежал по всему телу Джуд. Ей показалось, будто он физически прикоснулся к ней.

– Любуетесь моим хирургическим шрамом после аппендицита?

Джуд сразу поняла, что смутить его ей не удалось.

В горле встал комок. Она отвела от Луки взгляд, чувствуя, как возбужденно напряглись ее соски под тонкой обтягивающей футболкой.

Она не решалась посмотреть на него, пока не пройдет головокружение и не успокоятся возбужденные нервы. Ее предательское тело подвело ее в такой ответственный момент. Можно подумать, что никогда прежде мужчины не смотрели на нее.

– Извините, что отняла у вас так много драгоценного времени, – наконец произнесла она ледяным тоном.

– И сколько же вам поручили детей? – спросил Лука, решительно входя в комнату. – Неужели там прячется еще кто-нибудь?

От такой наглости Джуд стиснула зубы. Наверное, она слишком вежливо говорила с ним. Надо действовать решительнее.

Темные глаза оглядывали комнату, и ей стало немного стыдно за беспорядок.

– Господин Ди Росси, я действительно благодарна вам за то, что вы вернули Джозефа в целости и сохранности. Однако же…

Он прервал, не глядя на нее:

– У вас есть номер телефона родителей этих детей?

От неожиданного вопроса она вздрогнула как от удара.

– Нет. – Ответ был более похож на хриплый выдох, и его внимание снова обратилось на нее. Он озадаченно сдвинул брови, когда заметил, как подозрительно заблестели ее прекрасные выразительные глаза, быстро наполняясь слезами.

– Что это за родители, которые даже номера телефона не оставили?

– Оставьте их в покое! – крикнула Джуд.

Лука перевел взгляд с ее глаз на крепко сжатый кулачок, которым она судорожно зажала рот.

– Я никуда отсюда не уйду, пока не удостоверюсь, что эти дети находятся в безопасности.

– Они и так в безопасности!

Взгляд Луки обратился к Джозефу, который шумно возился с сестрой. Они явно что-то не поделили.

Джуд вспыхнула. Лука улыбнулся, но его улыбка не была приятной. Джуд отшатнулась.

– Я не имею привычки шляться по чужим квартирам, – выпалила она.

В комнате повисла настороженная тишина.

Черная бровь Луки поднялась вверх. Размеренным светским тоном он переспросил:

– Вы что-то сказали?

Подобно двум ледяным айсбергам, его глаза уперлись в пылающее лицо Джуд. Она уже жалела о своем необдуманном выпаде, однако сдаваться не собиралась.

– Что, обидно показалось?

– Лишь вы, абсолютно уверенная в том, что я способен излить свой гнев на беспомощного или слабого человека, только вы можете предположить, будто меня задело такое оскорбление, – мягко заметил он.

Он прав, подумала она. Я стою перед потрясающим мужчиной, который лишь иногда позволяет себе для разнообразия снизойти до таких, как я, и придержать свой гнев для более достойного случая. А я-то, дура, пытаюсь разозлить его.

Хотя, похоже, не все то, что о нем говорят, правдиво, заключила, к своему удивлению, Джуд. Может быть. Лука Ди Росси и прожженный плейбой, но только трудно поверить, что он способен ударить женщину. Даже если женщина это и заслужила. Как, например, сейчас.

Лука со снисходительным любопытством смотрел на нее, и она тут же пожалела, что всего пару раз ходила на занятия по дзюдо. Терпение Джуд лопалось.

Вот если бы у меня был черный пояс! – негодовала она. Ведь тренер убеждал меня продолжать занятия, отмечал мои способности. Я бы сейчас так ему врезала, что он перестал бы улыбаться! Она даже представила, как расправляется с этим нахалом, сразив его одним ударом и с триумфом усевшись верхом на поверженном теле. Тогда он вынужден был бы молить о пощаде!

Откашлявшись, Джуд вернулась к реальности.

Лука и бровью не повел, не говоря уже о том, что за всю свою жизнь он явно никогда и ни у кого не просил пощады.

– Вы вообще собираетесь уходить отсюда?

– Я уйду, когда удостоверюсь, что эти дети находятся под защитой надежного человека.

– Вы всегда добиваетесь того, чего хотите?

– Можно сказать и так, – коротко признал Лука. – На самом деле более всего мне хотелось бы выйти из квартиры и навсегда забыть сюда путь. – Он пожал плечами. – Однако я считаю своим долгом информировать родителей этих детей, что они доверили заботу о малышах совершенно некомпетентному человеку.

Да я сама не перестаю об этом говорить! Сходство их взглядов вызвало у Джуд невольную улыбку.

– Считаете своим долгом?

Его губы презрительно скривились.

– Вам незнакомо это понятие?

Зазнайка, да еще и с гонором! Мужчина, который бесцеремонно выгоняет надоевших подружек, словно носки меняет, смеет еще говорить о каком-то долге!

– Отчего же, знакомо, – кивнула она. – Но я удивлена, что оно знакомо и вам.

Лука с шумом вдохнул воздух и смерил ее презрительным, холодным взглядом с ног до головы.

– Я не знаю, на что рассчитывали эти люди, оставляя своих детей на попечение безответственной девчонки-подростка.

Джуд не сразу поняла оскорбительное значение его слов. Она недоверчиво уставилась ему в лицо.

Неужели он серьезно решил, что она – приходящая нянька, да еще и подросток? Джуд невольно рассмеялась, и его брови неодобрительно сомкнулись.

Учитывая, что за последние четыре недели она повзрослела не меньше чем лет на двадцать, его замечание можно было считать почти комплиментом. Почти.

– Я не нянька, – сказала Джуд, ставя Эми на пол.

Малышка сделала несколько неуверенных шагов и ухватилась за кофейный столик, чтобы не упасть. – И не подросток, – добавила она, разминая запястье, которое затекло от статичной позы.

– Неужели вы не можете сделать так, чтобы дети успокоились? – спросил Лука, повышая голос.

– Дети всегда шумят, они по природе такие. – Хотя бы в этом Джуд хотела проявить компетентность. – И вообще, – продолжала она, решив сказать все честно и до конца, – я почти не делаю им замечания, они все равно меня не слушаются.

В ответ на столь откровенное заявление с ее стороны Лука пробормотал какую-то длинную фразу по-итальянски.

– Вы считаете, что у вас получится лучше? – Она чуть не заплакала. – Ну, давайте, покажите мне, как надо действовать!

Дети замерли, удивленно разглядывая импозантного и внушительного дядю, которому предлагалось поучить их уму-разуму. Воспользовавшись тишиной, Лука отобрал у детей объект их ссоры.

– Если вы не можете поделить эту штуку, лучше я возьму ее себе, – сказал он.

Джозеф уже открыл рот, чтобы недовольно заорать, но замолчал, остановленный строгим взглядом черных глаз. Джуд, хотя и разозлилась, что Лука узурпировал ее права воспитательницы, внутренне позавидовала его самообладанию и способности внушить уважение.

Здорово у него получилось, мигом послушались!

– У вас есть ящик или коробка для игрушек? (Две светловолосые головки согласно кивнули.) – Давайте-ка соберем все в ящик, иначе кто-нибудь споткнется и ненароком свернет себе шею.

– Нельзя разговаривать с детьми подобным образом, – прошипела Джуд.

Он бросил взгляд на ее руку, которую она положила ему на плечо, чтобы привлечь его внимание.

– Как нельзя разговаривать?

– Так строго, – объяснила Джуд-. – В последнее время малышам много досталось от жизни. Им нужны нежная забота и любовь, а не окрики и грубость. – Она опустила ладонь.

– Я не был груб, – возразил Лука. – Дети должны знать границы дозволенного. От этого они чувствуют себя защищенными.

Джуд в растерянности смотрела на него. Она призналась себе, что все, что он говорил сейчас, досконально должна была бы знать сама. Более очевидные истины трудно вообразить. В теории все как будто очень просто, но на практике… На практике все оборачивалось совсем не так, как должно было. Особенно когда в процесс воспитания вмешивалось сердце.

Я не могу относиться к ним объективно, так как слишком их люблю, сделала она неутешительное заключение.

– Все равно, нельзя было говорить с ними… так резко, – упрямо повторила Джуд.

Его бровь выразительно поднялась вверх. Он кивнул головой в сторону детей.

– Они выглядят напуганными или обиженными?

Обычно Джуд охотно признавала свою не правоту, но на этот раз начала спорить:

– У детей этого сразу не поймешь.

Оказывается, легко возненавидеть человека, у которого все получается так быстро и эффективно, думала она, наблюдая, как близнецы послушно выполняют его команду. Причем весь их вид говорил о том, что это занятие доставляет им огромное удовольствие.

Джуд была в растерянности. Великий повеса и плейбой был не только способен организовать детей, но еще и знал о них гораздо больше, чем она сама.

– Если у этого ребенка есть детская кроватка, – сказал он, указывая на Эми, – положите ее туда.

Вот ведь, черт побери! – думала Джуд, укладывая Эми. Ведь я сразу же, без рассуждений послушалась его. Он вымуштровал и меня! Это ужасно!

Чтобы компенсировать свое послушание, Джуд вернулась в гостиную с высоко поднятой головой и решительностью в глазах. Она собиралась наконец отделаться от великого знатока детей Ди Росси, сказав ему все, что она о нем думает. Конечно, у нее нет опыта в обращении с малышами, но это вовсе не значит, что посторонние имеют право поучать ее!

Когда она вошла, Лука поднял на нее взгляд. Джуд тут же заметила, что комната приняла более или менее нормальный вид. Близнецы мирно играли на ковре в углу комнаты.

Увидев ее, Джозеф улыбнулся:

– Тетя Джуд, на небесах есть телефон?

Джуд застыла на месте. Значит, их разговор был подслушан…

– Нет, дорогой, боюсь, что там нет телефонов.

Господин Ди Росси не может позвонить на небеса.

Мальчик вздохнул и продолжил игру.

– Вы не хотели бы пойти и поиграть полчасика на компьютере? – спросила Джуд, стараясь говорить весело.

Дети обрадовались предложению и побежали в кабинет, который представлял собой всего лишь маленький закуток, несмотря на свое громкое название.

Дверь за ними захлопнулась, и Джуд спрятала лицо в ладони.

После похорон брата и снохи ей все время казалось, что ее жизнь стала похожа на дурной сон. Острая боль от потери и невыносимая мысль о том, что они никогда больше не вернутся, пронзали сердце.

Дэвид и Сэм были необычной парой. Многие качали головами, предсказывая скорый распад их брака, однако выводы оказались преждевременными.

Их брак являлся классическим союзом противоположностей. Брат был терпелив, а его жена обладала недюжинными организаторскими способностями.

Странно, что Дэвид, с его любовью к аккуратности и пунктуальности, выбрал себе в жены женщину, которая всегда опаздывала.

– Я никогда в жизни не была так счастлива, – как-то призналась Сэм. – Вот погоди, полюбишь и тогда узнаешь, что это такое.

– Со мной подобное никогда не произойдет, – уверенно ответила ей Джуд. – Никогда не пожертвую своей свободой ради того, чтобы ублажать какого-нибудь мужчину. Я иначе создана, семья меня не интересует.

Сэм рассмеялась:

– Посмотрим.

Мнение Джуд о браке и материнстве с тех пор не изменилось. Однако, вынужденная заменить сноху, она за последний месяц осознала, как это тяжело – заботиться о детях. Пример Сэм – очень хорошей матери – стал для нее недостижимой мечтой.

– Я и не подумала, что они нас слушают.

Лука посмотрел на склоненную голову молодой женщины, и выражение его лица заметно смягчилось.

– Это лишь кажется, что дети ничего не слышат, – заметил он. – У них нет обоих родителей?

С тяжким вздохом Джуд опустила руки.

– Да, они погибли. В автомобильной катастрофе, месяц назад.

– Боже! Какое несчастье! – Он перевел взгляд на дверь, за которой слышались взрывы детского смеха. Но почему вы сразу не сказали мне, что родители детей погибли?

Джуд покачала головой:

– Даже не знаю.

– А это вы? Доктор Джудит Лукас?..

Джуд только теперь заметила в его руках свою книгу. На последней странице обложки было помещено ее фото с подписью. Глупо было бы отрицать.

– Да, – призналась Джуд.

– Вы написали книгу по уходу за детьми? – протяжно спросил Лука, сунув книгу назад на полку. – И люди читают ее?

Джуд вспыхнула, услышав неприкрытую насмешку в его голосе.

– Многие родители написали мне благодарственные отзывы, они назвали книгу полезной и необходимой, – заявила она, снова начиная злиться.

– В самом деле?

– Вы считаете, что я лгу?

– Я просто подумал, что, если книга так хороша, почему бы вам самой не прочесть ее. – Его тягучий голос с издевательскими нотками приводил ее в бешенство. – Уверен, что вы предложили себя в качестве воспитательницы с самыми добрыми намерениями, – сухо заключил он. – Но вряд ли ваше решение было разумным, поскольку…

– Поскольку что? – Джуд сбавила тон, чтобы ее не услышали дети, но успокоиться она не могла. Этот человек считал себя неоспоримым авторитетом и оскорблял ее каждым своим словом. – Поскольку я в этом вопросе полная идиотка? – прошипела она.

– Об этом кричат очевидные факты, – неумолимо заявил Лука. – Конечно, группе так называемых экспертов, к которым относитесь вы, нужно как-то оправдывать свою деятельность. Только вы ничегошеньки не знаете о детях.

Его снисходительный тон раздражал ее не меньше его страсти к аккуратности.

– Я не занимаюсь практикой. Я читаю лекции в университете и не утверждаю, что имею обширный опыт!

– Но ведь люди понимают вашу писанину буквально. Вы похожи на девственницу, написавшую пособие по занятиям сексом. Надеюсь, вы хотя бы не относитесь к этой категории.

– Конечно, нет! Какие глупости вы говорите!

Он как-то странно посмотрел на нее.

– Да я просто пошутил.

Джуд не понравилось выражение его лица.

– Я знаю, что… – начала она, но тут же замолчала.

– Какое отношение вы имеете к этим детям? Насколько я понимаю, «тетя» – это вежливое обращение?

– Нет. Их отец Дэвид был моим братом.

Уголок его рта выразительно дрогнул. Было видно, как работает его мысль.

– Вы назначены их опекуном? – Темные глаза всматривались в ее лицо, отмечая высокие скулы, усталые морщинки вокруг рта и черные тени под глазами. – Этого не может быть, – наконец сказал он.

– Почему? Потому что вы так решили?

Лука сжал губы. Обиделся, подумала Джуд. Уголком сознания она понимала, что малодушно изливает на него все отчаяние последних дней. Но какого черта! Он не маленький, переживет!

– Нет. Потому что преступно оставлять детей на попечение лица, которое станет взрослым одновременно с ними. Я думаю, что вы забавлялись, когда лгали мне.

Это уже переходило все границы! В ответ на прямое оскорбление Джуд широко раскрыла глаза. Да как он смеет в чем-то обвинять ее! Этот человек явно не в своем уме.

– На что это вы намекаете? – набросилась на него Джуд. – Я считаю неприличным и оскорбительным, когда кто-то пытается выставить меня полной дурой. Я никого не обманывала! – крикнула она ему в лицо. Это все ваша манера делать преждевременные выводы.

Вот ему! Она могла бы добавить еще, но решила пока промолчать.

– Почему же преждевременные? – спросил Лука. Вы не справляетесь со своими обязанностями. Дети вас не слушаются. Да и ваши манеры, равно как и одежда, не делают вас похожей на настоящую женщину. – Он презрительным взглядом окинул ее с ног до головы. Весь ваш облик говорит о том, что вы еще подросток незрелый и глупый. Вам еще расти и расти, – пренебрежительно заключил он.

Слушая его несправедливые обвинения, она чувствовала, что глаза ее наполняются слезами. Джуд прижала кулачок к стиснутым губам, стараясь успокоиться и взять себя в руки.

Она отвернулась, но Лука успел заметить сверкнувшие в этих прекрасных глазах слезы.

В бизнесе Лука никогда не допускал, чтобы оппонент доводил его до состояния, когда он терял над собой контроль и непроизвольно начинал сыпать оскорблениями. Лука придерживался очень строгих понятий о чести. Теперь, когда его гнев испарился без следа, ему стало стыдно оттого, что он сорвался и нарушил свое золотое правило.

Лука всегда восхищался смелостью. А эта девушка своим характером напоминала ему норовистую арабскую лошадь, которую он усмирил недавно в своем Умбрском поместье, где проводил большую часть свободного времени.

Лука уважал сильный характер.

Когда Джуд снова повернулась к нему, он понял, что ему нравится ее гордый и независимый дух. И тут же она обрушилась на него с новой волной негодования:

– Когда мужчине перевалило за тридцать, а он без зазрения совести раздевает взглядом и выставляет на посмешище женщину, которую считает подростком, он нуждается в особом врачебном внимании. Его поведение настораживает.

Темно-бордовые пятна на скулах Луки показали ей, что она попала в точку. Мускулы на его щеках опасно напряглись. Он взглянул на нее сверху вниз как на нечто недостойное внимания.

– Да, мужчины имеют обыкновение разглядывать: женщин, такова их природа, – отозвался он, пожав плечами.

Но Джуд показалось, что, несмотря на его внешнее спокойствие, он вне себя от гнева.

– Ну, а я вовсе не намерена стоять и терпеливо сносить ваши дерзкие замечания и взгляды.

– А чего вы еще ждали? – удивленно возразил он.

Вот оно, чисто мужское свойство характера! Они всегда и во всем обвиняют женщину.

– Конечно, выслушивать насмешки и издевательства от всяких сексуально озабоченных нахалов – неслыханное удовольствие! У меня от этого поднимается настроение! – (Он уставился на нее, словно не веря своим ушам.) – Ваша проблема в том, что вы не настоящий мужчина, поэтому и не можете признаться, что не правы.

Кажется, у него появилось желание наброситься и задушить ее на месте. Однако это нисколько не умаляло его красоты, размышляла она, разглядывая лицо Луки.

– Господи! – Его ноздри раздувались от ярости, он с трудом сдерживался. – Вы выбрали неудачную тактику, доктор Лукас. Опасно ставить под сомнение мужские качества.

– Вот только не надо разыгрывать передо мной мачо. Перед тем как так опрометчиво высказывать свое поспешное мнение в мой адрес, нужно было думать. – Джуд прекрасно сознавала, что он был прав: она действительно некомпетентна. Но зачем он разговаривал с ней так высокомерно и поучительно? – Вы нарочно оскорбляли меня, сказали, что я не женщина. – К своему ужасу, Джуд непроизвольно всхлипнула, потом еще и еще раз. Ее хрупкая защита дрогнула, на глаза навернулись слезы.

– Вы плачете?

– А как по-вашему, что я делаю?

Лука понял, что силы Джуд на исходе. Он ругал себя за то, что не заметил вовремя ее состояния. Она же была на грани срыва.

Он, конечно, сочувствует ее горю, но у него и своих проблем предостаточно. Не хватает ему еще принимать к сердцу чужие раны.

– Вы сказали, что у меня ничего не получается с детьми, – произнесла Джуд безжизненным голосом. – И вы совершенно правы! – Она неожиданно горько рассмеялась. – Все так. Я потерпела полное фиаско. Если бы не ваша доброта, не знаю, что случилось бы с Джозефом…

– Нет никакой необходимости строить предположения типа, что было бы, если бы… С Джозефом ничего плохого не случилось.

Джуд покачала головой, не желая, чтобы ее успокаивали.

– Можете презирать меня сколько угодно. Но я и правда ни в чем не виновата. У них нет никого, кроме меня, на всем свете, и мне придется так или иначе справляться! – Она наконец открыто заплакала.

Это повергло Луку в состояние полнейшего ужаса.

Джуд рыдала, закрыв лицо руками, сквозь пальцы потоком струились слезы. Всхлипнув, она с трудом проговорила:

– Я никогда не плачу.

И снова зашлась в рыданиях.

Джуд понимала, что потом горько пожалеет о том, что распустила нюни, но ничто не могло остановить потока ее слез. Она презирала себя за этот истерический припадок, но у нее не выдержали нервы.

Лука снова взглянул на закрытую дверь, откуда слышались громкие голоса детей, увлеченно играющих в компьютерные игры. Хрупкая девушка перед ним разразилась новым приступом безутешных рыданий.

– Все это так ужасно! Так ужасно! – Через минуту она подняла к нему залитое слезами лицо и неожиданно для себя выпалила:

– Мало того, я никогда больше не смогу заниматься любовью! И это совсем не смешно!

– Господь всемогущий! – пробормотал потрясенный Лука, глядя на нее. – Иди сюда, – велел он странно отрешенным голосом.

Джуд безропотно прижалась к нему. Она была удивительно женственная. Громко вздохнув, Джуд содрогнулась всем телом и шумно выдохнула. Лука рассеянно погладил ее по спутавшимся волосам, и она доверчиво спрятала на его груди лицо. Лука, знавший всевозможные запахи дорогой парфюмерии, никак не мог определить дразнящий и возбуждающий аромат, который исходил от нее.

Некоторое время они стояли молча. Наконец Джуд немного успокоилась и вдруг резко отстранилась от Луки.

– Не знаю, почему я повела себя так глупо.

Видно было, что порыв удивил ее саму.

– Наверное, вам долго пришлось сдерживаться, – предположил Лука.

Похоже, он прав, думала она, утирая остатки слез тыльной стороной ладони. Потом настороженно заглянула в его до неприличия красивое лицо.

Должно быть, такие сцены ему не новы. Ей стало неприятно, что она попала в список многочисленных женщин, рыдавших на его груди.

– Да, наверное, но я сожалею о своей несдержанности. – Джуд снова шмыгнула носом. Теперь она уж точно пожалеет о своей выходке, потому что испытала тепло его объятий.

– Почему англичане всегда считают своим долгом извиняться за всплеск эмоций? – сухо поинтересовался Лука. – Если бы все были сдержанными, некого было бы утешать.

– Извините, не поняла.

Не смотри на него, приказала себе Джуд. Идиотка! И она быстро опустила голову.

Лука одним пальцем приподнял ее подбородок и начал внимательно изучать заплаканное лицо.

– Когда вы в последний раз высыпались по-настоящему? – спросил он.

– Со мной все в порядке.

Он смотрел на нее, как на Джозефа, с той же взрослой снисходительностью. Но она совершенно не чувствовала себя ребенком.

– Учтите, меня считают довольно вспыльчивым человеком.

На это заявление она невольно рассмеялась:

– Да неужели? Вот удивительно!

– Так когда же?

Она наморщила лоб, вспоминая.

– Прошлой ночью мне удалось поспать пару часиков.

– Знаете, мир показался бы вам не таким унылым, если бы вы спокойно спали по ночам. Неужели нет никого, кто смог бы заменить вас хотя бы на время и дать вам возможность восстановить силы? Может быть, ваша мать?

Джуд горько усмехнулась. Впервые об этом с ней заговорил Дэвид, когда они были еще подростками.

Он сказал так:

– Мама хочет воспитать нас независимыми и самостоятельными, Джуди, чтобы мы не мешали ей жить и не приставали к ней со всякими мелочами.

У Дэвида был свой философский взгляд на воспитательные методы матери. Он все понял правильно.

– У мамы назначена встреча, – неловко произнесла Джуд, ругая себя за неискренность тона.

– Похоже, для вас это вечная тема. Вы убедили себя в правоте матери.

– Каждый живет, как умеет.

– А что касается секса, то я не думаю, что вам необходимо полностью от него отказаться, cara[2]2
  Сага – дорогая (итал.)


[Закрыть].

Услышав его слова, Джуд застыла на месте. От стыда ей захотелось провалиться сквозь землю.

– Вам легко говорить, – хрипло прошептала она.

Глаза Джуд широко распахнулись, когда Лука заключил ее лицо в свои ладони, а большим пальцем начал нежно поглаживать щеку. Джуд задрожала, зачарованная призывным взглядом его темных глаз.

Увидев, как расширились ее зрачки, Лука почувствовал, что у него участилось дыхание.

Он резко убрал свои ладони.

– По части секса можешь положиться на меня, проговорил Лука напряженным голосом.