Текст книги "Седьмой мир"

К монастырю вышли быстро, хотя тяжелая сумка скорости Ольге не прибавляла. Дорога вела через лес и была прямой, никуда не сворачивала и не петляла. Солнце уже было в зените, и жара набрала свои обороты. Но несмотря ни на что, это была приятная, нежная и слегка парящая жара. Не та, знойная, что обитает в больших городах, где раскаленный асфальт проминается под ногами, а женские каблучки застревают, прилипая к нему. Здесь не было машин с их выхлопами, и не было человеческой толкотни и суеты, к которой Оля так привыкла. Казалось, время замерло, его никто не торопил, ему словно некуда было спешить.

Дорога закончилась, как только дошла до поля, словно уткнулась в невидимое препятствие. Монастырь святой Екатерины стоял посередине, будто поле охраняло его.

Монастырь был белокаменный, он величественно сверкал на солнце, словно возведен не из камня, а из больших соляных кирпичей. Прихожанам, на время останавливающимся в монастыре, выделяли небольшой домик из красного кирпича. Пристроенный к основному белокаменному зданию, он казался темным пятном на белоснежном фоне.

Монастырь имел две белокаменных башни и одну звонницу с золотым куполом.

Забора не было, наверное, поле, окружавшее монастырь, выполняло его защитную функцию.

Защитное поле было алым из-за цветущих на нем маков. Они словно дышали, нежно покачиваясь на чуть ощутимом ветру.

Оля накинула магию «ока» на глаза и увидела то, что и ожидала увидеть. Земля перед монастырем сияла защитой. Вернее, она горела белым холодным огнем. Святая земля. Не освященная, а именно – святая. На этой земле когда-то проливалась кровь, много крови. Поле брани, поле битвы, поле смерти. В земле осталось много погибших, очень много. Такая защита называется «тьма». Тьма – это тысяча, так учат детей в первом классе. Не менее тысячи человек должны отдать свои жизни, чтобы защита стала такой сильной, а еще нужен белый маг. Он должен сразу, пока земля не просохла от крови, наложить заклинание, тогда «тьма» станет настоящей защитой.

– Тьма, – выдохнула Оля.

– Да, – спокойно ответила Христина, – уже очень, очень давно.

– А сам монастырь? – Оля боялась, что монастырь для защиты тоже могли построить на костях погибших, и ей от этой мысли сделалось неприятно.

– Нет, там только охрана, поставленная хранителями.

Они пошли через цветущее поле к калитке. Здесь никакой тропинки не было, маки ломались и приминались под их ногами, словно большие капли крови падали на землю. Оля обернулась и увидела, как позади нее цветы вновь поднимаются, распрямляются, отряхиваются и снова спокойно раскачиваются в такт дыханию ветра.

– Знаешь Оля, о маках рассказывается в одной старой легенде. Говорят, что цветок этот не существовал изначально с сотворения мира, а появился после первого убийства на земле, когда Каин убил своего брата Авеля. Каин боялся этого деяния, хотя и был страшно зол на брата. Удар, который нанес Каин, только ранил его, рана была смертельной и болезненной. Авель испытывал ужасные мучения. Это были первые предсмертные муки на земле. Когда Авель умер, в тех местах, где кровь впиталась в землю, расцвели цветы. Их лепестки напоминали капли крови, а млечный сок обладал обезболивающим эффектом.

– Понятно, – вздохнула Ольга, – появилась боль, появилось и средство от боли. Но как? Кто их создал?

– Думаю, что остаточная магия земли и растений. Когда-то они имели полную магию.

– А ты помнишь? – аккуратно спросила Ольга, она не знала, сколько нефилиму лет.

– Я не такая старая, Оля, – засмеялась Христина. – Честно-честно.

Навстречу к целительнице и ее наставнице вышла матушка-настоятельница. На вид женщина суровая, стройной стати, с остатками былой красоты на уже немолодом лице. Она была одета в длинное черное платье, и голова покрыта черным платком так, что все волосы были убраны под него. Оля сразу увидела ее статус, настоятельница была хранителем.

– Христина! Я рада видеть вас. Как вы добрались? – голос матушки звучал твердо, но в то же время заботливо.

– Все хорошо, матушка, – чуть склонила голову, в намеке на поклон, Христина.

Настоятельница перевела взгляд на Ольгу, и некоторое время оценивающе смотрела на нее. Оля почувствовала, что ее умело сканируют, просматривают Силу, магию, статус, но сделала вид, что этого не заметила. То, что Оля почувствовала сканирование, означало, что Сила настоятельницы меньше, чем у целительницы. Показывать свое превосходство среди владеющих силой считалось неприличным.

– Сейчас тебя проводят в келью, а через полчаса жду тебя у себя. Я расскажу, что и как будет проходить. Устав монастыря и распорядок дня висит в каждой комнате. Выучи их, – обращаясь к Ольге, сказала матушка, – если ты не успеешь к обеду, придется ждать ужина. А не поспеешь к ужину, будешь спать голодной.

Матушка приподняла руку, и к ней тут же подошла девушка, одетая в скромное длинное платье, с золотистым платком на голове, улыбка ее была нежной и располагающей. Ольге она сразу понравилась. От девушки веяло магией.

Матушка дала ей распоряжение проводить Олю в отведенную ей келью.

– Ты целительница? – обратилась девушка к Оле, как только они отошли от настоятельницы на достаточное расстояние, и она не могла их слышать.

– Да, я Оля, – она улыбнулась в ответ. – А ты хранитель?

– Не совсем, я не могу стать настоящим хранителем. У меня нет врожденной силы, только остаточная от матери, она меня сюда и определила. Я – ворожея Оксана. Меня все так и зовут, смешно, правда? Ворожея Оксана. Травки – вот мои и Сила, и магия. Ты обращайся ко мне, если что нужно, вдруг вечером захочешь чай с печенками попить, я буду рада поболтать с тобой.

– У нас в семинарии есть Ирина Ивановна, так вот, она преподает магию. Она тоже ворожея и весьма сильная.

– Я бы тоже хотела учиться в семинарии, много о ней слышала, но мама… она считает, что мое место здесь, – лицо ее потускнело, стало видно, что ее это печалило.

– Настоятельница строгая? – решила сменить тему разговора Ольга.

– Игуменья Анастасия? – спросила Оксана, будто в монастыре была еще одна настоятельница. – Строгая, но добрая, ругает только за дело.

Келья оказалась на третьем этаже основного здания монастыря. Это был жилой этаж, только для служителей монастыря. Она была уютнее, чем представляла себе Ольга. Как надеялась Христина, окна выходили на восток, из окна открывался отличный вид на маковое поле и лес за ним.

На противоположной стене от окна висели две рамочки, в которых под стеклом нашлись устав и распорядок дня, и Оля узнала из них, что вставать ей теперь предстоит в шесть часов утра, завтракать – в восемь часов, обедать – в тринадцать. Можно пополдничать в пятнадцать часов, после дневного отдыха и, конечно же, ужин был – в восемнадцать часов. Хорошо, если бы Ольга хотела похудеть, а так, похоже, ей придется обращаться к ворожее Оксане за помощью. Ей никогда раньше не приходилось голодать. Дома готовила бабушка, и еда всегда была в холодильнике. А в семинарии был второй ужин, да и кефир с булочкой в столовой можно было взять в любой момент, если засидишься допоздна над домашним заданием. Еще из распорядка дня Оля узнала, что у нее целый час отведен для обязательного вышивания крестиком, хотя она этого никогда не делала. Ну что ж, ей всегда хотелось научиться вышивать, почему бы и не сейчас?

В комнате, кроме кровати, стола и тумбочки, оказался еще и телевизор, хотя и старенький, на ножках, словно толстенький жучок с усиками-антеннами. И к большой радости целительницы в углу нашлась дверь в туалет, рядом с которой на стене оказался маленький, абсолютно чистый умывальник. Водопроводный кран был однорожковый, с одной отвинчивающейся ручкой. И конечно, вода в нем была только холодная. Но для того, чтобы умыться или попить, другой воды и не нужно.

Монастырь казался старым, а водопровод провели совсем недавно. Оля посмотрела на трубы сквозь магию «ока». Ага. Трубы держались на чистой магии. Один слой накладывался на другой. Тот, кто проводил водопровод, должен был быть сильным магом или узкоспециализированным магом. Есть маги, которые целенаправленно развивают в себе только один вид магии, и достигают в своей области колоссальных успехов. Бывают маги учителя, повара, сантехники. Кто бы не хотел для своего ребенка настоящую Мери Поппинс в учителя? Отличного повара, который готовит так, что язык проглотишь, и может один приготовить обед на двадцать пять человек всего за пару часов? Узкоспециализированный маг не обязательно сильный, просто он использует для работы не только врожденную силу, но и магию: амулеты, заклинания, заговоры, нужные в той или иной области.

Оля пригляделась к слоям, пронизывающим трубы, они переливались и искрились. Только магия, магия, магия – и вот он, тонкий след врожденной силы. Совсем слабый след, но он имелся. Значит, она права, сантехник был магом. Скорее всего – хранителем. Но чего только не бывает, почему бы и не быть хранителю хорошим сантехником? Проведенные им трубы будут служить веками. Никаких тебе протечек, никаких поломок, мечта домохозяек и коммунальных служб разных мастей.

Через полчаса Оля спустилась в основной зал, Христина была там и о чем-то разговаривала с настоятельницей. Может, они говорили об Ольге, может, о чем-то своем, но как только собеседницы её заметили, разговор сразу прервали.

– Проходи, Оля, присаживайся, – матушка настоятельница указала молодой целительнице на стул напротив себя. – Я очень рада, что ты проходишь практику именно в этом возрасте. Двадцать один год – год великой Силы. Ты будешь лечить троих детей, одного мальчика и двух девочек. Детей в монастыре пятеро, но исцелить разрешили только троих. Еще двоих должен был излечить Максим, но он, как ты знаешь, проходит практику в другом месте. А на исцеление нужно разрешение, ты понимаешь меня, Оля?

Целительница кивнула, а настоятельница продолжила:

– Нельзя лечить всех, кого хочется. Целителей мало, а больных с каждым годом становится все больше. Силы целителей небезграничны, их не хватит, чтобы помочь всем.

– Но я смогу. Я постараюсь, – Оля вопросительно посмотрела на Христину. Но та проигнорировала ее. – Это несправедливо. Я могу исцелить всех! Матушка настоятельница, разрешите мне взять детей Максима.

– Разрешение получено только на троих. Я сделала запрос, подождем, что ответят, – матушка Анастасия казалась абсолютно спокойной, но что-то выдавало в ней внутреннюю тревогу.

– Когда я смогу начать? – обреченно спросила Оля.

– Сегодня вечером. Родителям больных детей тебя представят как хорошего массажиста.

Оле показали место, где она будет проходить практику. Комната была небольшой, посередине стояла кушетка, вдоль стен пять стульев. Христина наложила на все стены и потолок чары. «На всякий случай, – пояснила она Оле, – если что-то пойдет не так, все останется в этой комнате».

Невыносимо для девушки было то, что на процедуры приводили всех пятерых детей, хотя исцелять разрешено только троих. И Оля понимала, для чего это было сделано. Ее обучали контролировать свою врожденную силу. Контроль над Силой – важная часть обучения. Нужно уметь сдерживать ее, но как это трудно сделать, если перед тобой находится маленькое беззащитное существо, как хочется помочь всем детям!

Несколько дней Оля крепилась, и все шло так, как и должно было быть. Она исцеляла только тех детей, на кого дали разрешение. И каждый день спрашивала у матушки Анастасии, не пришел ли положительный ответ на двух других детей. Но нового разрешения на исцеление так и не было.

– Я не понимаю, почему так долго не приходит разрешение, – как-то пожаловалась расстроенная целительница Оксане. Девушки подружились и много время проводили вместе.

– Я думаю, что все происходящее – часть твоего обучения, тебя испытывают, Оля. Ты должна понять, что ты можешь так и не получить разрешение на исцеление.

– А ты? Ты можешь им помочь своей магией?

– Мне нельзя. Настоятельница запретила.

Оля не знала, но ворожея Оксана уже говорила с настоятельницей и только получила строгий запрет. Конечно, она не могла исцелить детей полностью, но она могла бы попытаться помочь им.

– Оксана, я боюсь, что я не справлюсь, мне очень плохо.

С каждым днем Оле становилось все невыносимее смотреть на детей. На мальчика Витю, у которого с рождения паралич нижних конечностей, умного и веселого. Ему уже исполнилось семь лет и в этом году он должен пойти в школу. Если бы на него дано было разрешение, Витя пошел бы в школу на своих ногах.

Еще мальчик Тема, постоянно кашляющий и задыхающийся, после нападения на него огромного бешеного пса. На него тоже не было разрешения. Эти два мальчика должны были остаться калеками?! Или ждать, когда Оле все же разрешат их исцелить.

Оля страдала и переживала. Дни шли. Одни дети выздоравливали, другие продолжали угасать. Целительница каждый день видела туманную ауру двух несчастных ребят. Жалость переполняла ее, и на одном из сеансов Оля взорвалась. Она зарыдала. Из нее вырвался пронзительный, душераздирающий крик. Сквозь руки хлынул неудержимый поток Силы. Ей стало страшно, ведь жизненная сила привязана к врожденной силе целителя. Но целительница не в состоянии была с этим что-либо сделать.

Христина, которая присутствовала на всех сеансах, подскочила к ней и всей своей магией стала останавливать вырывающуюся наружу Силу. Такой врожденной силы нефилим никогда не чувствовала у целителей, поэтому даже растерялась на мгновение. Сила била в Христину и детей, находящихся в комнате. Дети не могли увидеть ее, но они чувствовали.

Чтобы не напугать детей, Христина создала иллюзию, которую заранее подвесила к потолку комнаты для подстраховки. Она привела ее в действие мгновенно, как только почувствовала выброс Силы, всего одно движение рукой, и дети видели, слышали только то, что им позволили увидеть и услышать. Дети видели плачущую Олю и успокаивающую ее Христину.

На самом же деле целительница кричала, кричала, как никогда раньше, выпуская из себя гнев, сострадание и врожденную силу, а Христина снимала с себя какие-то амулеты, одевала их на Олю, шептала заклинания. Как она сейчас жалела, что всего лишь нефилим и у нее нет крыльев. Если укрыть человека крылом ангела, то можно сразу успокоить его.

Когда Христине все же удалось прекратить поток Силы, а целительнице хоть немного взять себя в руки, Оля увидела, что на ее шее висят пять амулетов, а руки связаны серебряной цепью. Как они оказались на ней, девушка не помнила, она словно бы потеряла контроль не только над своей врожденной силой, но и над волей, чувствами и памятью.

Она непонимающе смотрела на амулеты, с виду обычные фенечки, которые плетут подростки, чувствовала от них уже истлевающую магию. Понимание происходящего стало постепенно возвращаться, вместе с воспоминаниями и болью в руках.

Христина остановила потерю Силы как раз на грани сплетения двух сил: врожденной и жизненной. Она не позволила Ольге отдать жизненные силы, что привело бы к быстрому старению. Но волосы все-таки успели отрасти на десять сантиметров и слегка посветлеть.

– Что я наделала? – ноги Оли подкашивались, и ее покачивало.

Христина молчала. Она смотрела на детей. Неудержимая Сила оказалась настолько мощной, что исцелила всех в комнате.

– Я провалила практику… – Оля понимала, что не справилась, но в то же время целительница была счастлива. Все дети были здоровы. Они еще этого не поняли, но они были абсолютно здоровы.

Оля провела в постели целые сутки, ее словно пропустили через мясорубку. Все тело болело, а на душе было неприятное ощущение. Единственным утешением была Оксана, которая приносила целительнице травяные отвары и успокаивала своими разговорами.

– Вот это да! Оля, это невероятно. Все дети здоровы. Матушка настоятельница уже рассказала их родителям о целительной иконе, которую привезли в монастырь, легенда, которой мы всегда пользуемся.

– Христина сказала, что раз лечить больше некого, на следующей неделе мы возвращаемся домой. Мне кажется, она разочаровалась во мне, – тихо произнесла Оля.

– Ты сильная целительница, разве такое может быть разочарованием? К тому же не всем удается пройти практику в первый год.

– Да, я знаю.

Оля понимала, что Оксана права, и все равно ее мучило чувство, что она все сделала неправильно.

– Мне будет тебя не хватать, – Оля тихо всхлипнула, сейчас ей ничего не стоило заплакать.

– Ты будешь мне писать? – ворожея Оксана присела на край кровати.

– Обязательно.

– Только помни, что кроме электронной почты здесь до сих пор пользуются голубиной.

Девушки засмеялись. Хотя Оксана вовсе не шутила, голуби прекрасные почтальоны и могут доставить письмо куда угодно, а белый голубь может принести небольшое сообщение даже в другой мир.

Дорога обратно была тяжелой, и не потому, что Оля еще чувствовала себя неважно, а потому, что всю дорогу до Москвы Христина молчала. Конечно, Оля решила, что наставница сердится на нее и боялась заговорить, тем более задавать вопросы.

– Я решила поехать к бабушке на дачу. Еще две недели до начала учебы, – поделилась своими намереньями с Христиной Ольга.

– Нет. Отправляйся в квартиру, поставь защиту и никуда из дома не уходи. Ты должна все сделать правильно, поставь полную защиту, все, что сможешь, все, чему тебя учили.

– Я понимаю, я провалила практику, но… это же не конец света! Христина, на что ты обижаешься?

Оля негодовала, она чувствовала вину за свой провал, но в то же время она не понимала, почему так сердится Христина. Такое и раньше случалось. Не все овладевали Силой с первого раза. Поэтому-то практику и проводили, начиная с третьего курса, каждое лето в течение трех последующих лет. А Христина вела себя так, словно случилось что-то непоправимое и плохое. Да, и Оксана говорила, что они были готовы к такой ситуации, и легенда об иконе была заготовлена заранее.

– Ты не переживай, – Христина всматривалась в Ольгу, словно видела ее в первый раз, – все будет хорошо. Только пока я кое в чем не разберусь, посиди дома. Хорошо? У тебя есть четверговая соль?

– Да. Она у всех есть.

– Хорошо, – нефилим достала из сумочки небольшой флакончик с белым песком. – Вот, возьми, хорошо перемешай с обычной и четверговой солью и рассыпь ее по всему периметру квартиры.

У Оли расширились глаза. Они редко использовали в защите все три вида соли. Четверговая соль и так прекрасно справлялась с защитой жилища, хотя и была черной как уголь. То, что протянула ей Христина, было белее белого.

– Это что, соль с Мохоны?

Оля опустила на глаза магию ока, соль сияла, мерцала, она была пропитана белой магией. Правильнее сказать, что сама соль и была белой магией.

– Да, она и есть. Сделай, как я говорю, и пока не сообщай никому, что ты вернулась домой, бабушке тоже.

Вот это уже было и впрямь странно, теперь Оля стала подозревать, что дело не только в ее оплошности, было еще что-то, о чем ее наставница говорить не желала.

– У меня есть немного соли с Мохоны, ребята подарили, – вспомнила Оля.

– Ничего, возьми и эту. Главное, сделай все правильно.

– Я обещаю, Христина.

Христина слегка улыбнулась, хотя улыбка получилась нерадостной.

Дома Оля выполнила все в точности, как ей наказала Христина. Вернувшись, она первым делом расставила в квартире охрану, воспользовавшись для этого защитной магией, от демонов и людей. Наложила чары «фараона» – простое охранное заклинание. Чары «чистой крови» – позволяющие пройти в квартиру только человеку. Через заклинание даже Христина не смогла бы зайти без приглашения, потому, что ее кровь не была человеческой. Эти чары особенно хорошо действовали против вампиров. Если бы нечисть все же изловчилась и смогла подойти к дверям или окнам близко, то сгорела бы в миг, как только переступила черту. Еще Оля поставила «желтый вьюн» – заклинание трудное, но для Ольги оказавшееся легко исполнимым. Не зря они весь второй курс учили защиту. Это заклинание должно было скрутить демона магическими веревками и не дать ему проникнуть в квартиру.

«Да…. Бабушка не обрадовалась бы, увидь она под своим ковром и вдоль окон рассыпанную черную и белую соль», – думала Ольга, накладывая чары Отрицание зла. Но Христина настаивала, и Оля подчинилась, хотя так и не поняла, зачем нужна такая сверхзащита.

Глава 4
Нападение

Целых пять дней Оля не выходила из дома. Она ждала весточки от наставницы. Пыталась дозвониться ей на телефон, но абонент был недоступен. Пыталась призвать ее магией, но и это не помогало, Христина не слышала или не хотела отвечать. Дни тянулись медленно, бесцельно и однообразно, словно песок сквозь пальцы. Оля ощущала каждую секунду – каждую крупинку этого времени.

Все книги дома были перечитаны, телевизор надоел. И к тому же дома закончилась вся еда и деньги. Оля несколько дней заказывала продукты на дом, и деньги в кошельке «скончались». Сидеть и ждать, что Христина появится именно сегодня, стало крайне затруднительно, Олю словно тянуло на улицу. Поэтому целительница решила сбегать, очень-очень быстренько, сначала в банк, чтобы снять деньги, а потом и в магазин.

Целителям полагалась неплохая пожизненная стипендия, и деньги у Ольги водились, к тому же целительница была аккуратной и экономной.

Выстояв очередь в сбербанке, Оля несколько раз пожалела о том, что не завела банковскую карту, чтобы снимать деньги без проблем в любом банкомате.

Потом Оля забежала в супермаркет, где пробыла целых сорок минут. Как бы быстро ей ни хотелось сделать покупки, время в магазине самообслуживания словно заколдовали, и оно неслось как реактивный самолет. Оля с корзиной ходила между всех этих бесчисленных секций и прилавков, на которых красиво расставлены разноцветные баночки, пакетики, симпатичные коробочки с надписью «специальное предложение» или «экономия 20 %», и которые так и тянет купить, хотя этот товар тебе совсем и не нужен.

Есть одно самое главное правило похода по магазинам – ходить в магазин нужно хорошо поев, на сытый желудок, чтобы не кидаться на все подряд вкусности. Оля этим правилом пренебрегла.

Пропорционально тому, как пакеты с продуктами тянули вниз, настроение поднималось вверх. Оля подумала, что хорошо бы зайти в книжный и купить что-нибудь почитать. По пути к дому очень удобно располагался небольшой магазин, там всегда можно выбрать хорошую книгу.

Может, если бы в этот момент Оля приняла другое решение и поспешила домой, дальнейшие события развивались бы более спокойно и равномерно. Но она решила зайти в книжный магазин.

В магазине было уютно, прохладно и пахло новенькими книгами. Оставив пакеты из супермаркета в ячейке камеры хранения, целительница принялась ходить по хорошо освещенному залу, подбирая себе книгу.

Оля обратила внимание на молодую девушку. Почему-то она то и дело сталкивалась с нею: то у входа в магазин, то у стеллажа с надписью «фантастика», то у стойки «ужасы», и, наконец, у стола «хиты продаж», где аккуратными стопками лежали книги в жестком переплете. Конечно, можно было предположить, что магазин небольшой, и встретить в таком магазине одного и того же покупателя очень даже легко…. Но сразу появился вопрос – а почему эта покупательница берет и рассматривает именно те экземпляры книг, которые только что брала в руки и смотрела сама Оля? Ведь рядом стоят и другие, точно такие же книги.

Незнакомка подносила книги к лицу, как будто принюхиваясь к их запаху. Один раз Оле даже показалась, что одну из книг девушка лизнула…. И к тому же целительнице стало чудиться, что незнакомка как-то странно на нее смотрит. Что-то злое уловила Оля в ее глазах и улыбке.

Испугавшись не на шутку, Оля схватила первую попавшуюся книгу со стеллажа «хиты продаж» и быстрым шагом пошла к кассе, которая для удобства покупателей находилась возле выхода из магазина. В душе что-то сильно екало. Что-то пугало ее в этой девушке. Что-то говорило ей: «Брось книгу и уходи. Нет, лучше беги, беги быстро-быстро, как только сможешь». Сердце забилось с бешеной скоростью, будто секундная стрелка на ручных часах.

Непонятно почему, но незнакомка сильно ее напугала. Девушка ничем не отличалась от других людей в магазине, ей можно было дать лет двадцать, и она была мила собой. Светлый цвет волос, прическа каре, с густой чуть ниже бровей челкой. Кофточка золотого цвета, черные джинсы и золотые туфли на невысоком каблучке. Точно такого же цвета, что и кофточка. Все смотрелось стильно и красиво. «Ну, что тут страшного? Напридумала себе злых глаз и коварных улыбок», – Оля уговаривала себя успокоиться, но страх не хотел ее оставлять. Целительница решила, что должна обернуться и посмотреть на незнакомку сквозь магию «ока», это нужно было сделать сразу, как возникло подозрение. «Око!» – шепнула она, и глаза заволокло невидимой пленкой, позволяющей видеть магию, Силу и ауру.

Все сразу преобразилось, девушка за кассой приобрела желтоватое свечение, в ее ауре почти не осталось голубого цвета, спокойного и умиротворяющего. Но зато виднелись набухающие нити красного – раздражения и гнева. Оля увидела, что у девушки ужасно болят ноги. Для этого ей не надо было заглядывать за прилавок, холодные потоки она чувствовала и так.

«Теперь обернись и посмотри на ту девицу… не веди себя как ребенок! Обернись!» – Оля заставляла себя. Потребовалось полминуты, чтобы она все же обернулась, но никого позади не оказалось. Оля с облегчением выдохнула воздух, который комом стоял все это время где-то в горле. Страх начал потихоньку ее отпускать, хотя ноющее чувство в груди все же оставалось.

На полуавтомате Ольга протянула книгу кассиру-продавцу и вдруг поняла, что даже не знает, что это за книга. Целительница смотрела на продавщицу с жалостью, теперь она буквально видела ее боль, ноги у нее и впрямь сильно болели. «Что будет, если я сниму ее боль, совсем чуть-чуть? Без разрешения, они узнают или нет? Они не узнают, если я сама не скажу, а я могу и забыть», – оплачивая покупку, размышляла целительница.

Кассир-продавец Ульяна, так сообщал бейджик на ее кофточке, вернула книгу. Она теперь лежала в плотном белом пакете, красная надпись на нем кричала «Книги для всех». Беря пакет из её рук, целительница дотронулась до неё, совсем немного, как бы случайно. Всего две секунды прикосновения. Оля почувствовала холод, который разливался по телу девушки, эта была ее боль. Оля зацепила ее и потянула мысленно, конечно. Потом почувствовала свое тепло и быстро, обжигаясь, выпустила Силу взамен холодным потокам.

Забрав пакеты с едой из камеры хранения, Оля уже в дверях магазина посмотрела на продавщицу, она улыбалась, в ее ауре появился голубой тон, а красные нити почти рассосались. Боль оставила ее, может, даже навсегда, если Оля все правильно рассчитала. Контролировать Силу было все еще трудно.

Дорога домой казалась совсем короткой. Оля уже не думала о странной девушке в кофточке золотого цвета, ее мысли заняла продавщица. Целительница была не уверена, что правильно все сделала, а рядом не было Христины, чтобы ее успокоить. Оле удалось снять боль у человека одним прикосновением и Силу удалось пустить дозированно, целенаправленно. Это у нее здорово получилось, и ей ужасно хотелось рассказать все Христине. Ведь она справилась и провала больше не будет.

Но Ольга ждала Христину не только для того, чтобы рассказать ей о своих достижениях и получить от нее объяснения о цели ее заточения, но и потому, что Христина должна была принести ей приглашение на прохождение четвертого курса в семинарии. Нефилим, являясь наставницей Ольги, делала это каждый год. Без приглашения попасть в семинарию невозможно. Чары, охраняющие «Белую птицу», расступались только перед печатью, которой скрепляли письмо.

Подходя к дому, Оля увидела молодого человека с большой серой сумкой через плечо. Он стоял около ее подъезда. В тот момент она подумала, что если бы у нее был парень, он обязательно был бы похож на этого высокого красавца. И мгновение помедлив, вошла в подъезд.

На лестничной клетке оказалось темновато. Оля поднялась к лифту и нажала кнопку вызова. Не так давно в ее доме заменили старые лифты, которые отслужили свой срок, к тому же еще изрядно пострадали от неумных людей. Лифты поменяли на новые, зеленые, более прочные и скоростные, с двумя узкими дверцами. Пришлось, правда, походить больше двух месяцев по лестнице пешком, но зато теперь ездить в лифте стало намного приятнее. К тому же в нем висело зеркало, в котором при тусклом освещении все казались себе красавцами, и это повышало настроение. Секрет зеркала был прост, Оля наложила на него заклинание «свет мой зеркальце», оно немного увеличивало достоинства и уменьшало недостатки внешности человека. Этого было достаточно, чтобы, посмотрев на себя в зеркало, человек оказался доволен собой.

Удивительно, но когда-то заклинание «свет мой зеркальце» использовали, чтобы увидеть, как выглядит человек внутри, увидеть его истинное лицо, его душу. Добрый, честный человек, посмотрев в зеркало, видел свое отражение, только лучше и идеальнее, чем на самом деле.

Злой же человек видел искореженное лицо, все в шрамах и ужасных ожогах, и чем хуже была душа человека, чем больше человек сделал плохого, тем ужаснее искажалось его отражение.

Потом кто-то поменял в заклинании несколько слов. И вместо строчки «Душу выверни и покажи», появилась другая строка «Бальзам на душу наложи» и получилось заклинание, которое теперь радовало людей.

На табло над дверью лифта высветилась цифра один. Двери ожили и стали медленно открываться. У Оли в груди что-то опять зашевелилось, но уже с большей силой, чем в магазине. От неожиданности она вскрикнула. В лифте стояла та самая незнакомка из книжного магазина. Только теперь глаза ее горели, а сквозь густую челку пробивался синий огонь. Ольга поняла, что ее так испугало там, в книжном магазине. Вот чего она боялась! Эта незнакомая девушка не кто иной, как демон! Все вдруг стало ясней ясного. Стало понятно, зачем она брала в руки книги, которые ставила обратно на полку Оля. Демон, как ищейка, искала след, считывала информацию. А когда узнала, где живет целительница, пришла, чтобы устроить ей засаду. Зашла в лифт и стала ждать, когда Оля его вызовет.

Незнакомка мгновенно выскользнула из лифта и очутилась за Олиной спиной. Демон с силой втолкнул Ольгу в еще открытые двери, и она влетела в лифт, больно ударившись локтем о металлический косяк. Ей чудом удалось устоять на ногах, она судорожно стала нажимать на кнопки лифта, пытаясь закрыть двери. Двери поползли друг к другу, демон хотела задержать лифт. Оля увидела, как ее рука, с длинными черными когтями, потянулась к ней. Но тут что-то ударило демона, отбросив его в противоположный от лифта угол. Двери сомкнулись, и лифт начал подниматься.