Текст книги "Кристальная ложь"

Глава 8

Развод разводом, а фитнес по расписанию. Приблизительно такого принципа придерживалась Алена. Да, ей хотелось, чтобы частные детективы поскорее насобирали жареных фактов, связанных с разгульным образом жизни мужа. Однако безвылазно сидеть в особняке, лить слезы и ждать у моря погоды она не желала. Считала подобное поведение изначально проигрышным. «Ты будешь рыдать, как мышка, в уголочке, а он в это время будет мурлыкать с очередной киской и даже не думать о тебе? Не бывать этому!» – сказала она себе. Пришлось, правда, всю волю собрать в кулак. В кулачок. Милый, ухоженный… Ох, как ей вдруг захотелось быть боксером! Чтобы пойти на тренировку и колошматить до исступления увесистую грушу, представляя, что это ее беспутный супруг.

Но она все-таки предпочла фитнес. Изменила прежний график и стала захаживать на тренировки каждый день. Весь комплекс упражнений несколько усмирял стресс. Да и сама атмосфера тренировок воздействовала на нее весьма благотворно. По крайней мере, желания разрыдаться из-за неверного мужа-кобеля не возникало. Впрочем, нельзя сказать, что фитнес полностью устранял все мысли о муже и вероятном в будущем разводе. О детективном агентстве «Лунный след» тоже помнила. Помнила и ждала звонка. Осознавала, что детективы в случае необходимости сами выйдут на связь. А хотелось, чтобы на связь вышел кое-кто другой. Тот самый «бандитский рыцарь» середины 90-х годов. Однако что-то ей подсказывало, что сам «рыцарь» вряд ли стал бы ее искать. Нужно было срочно брать быка за рога.

Переодеваясь после очередной тренировки, Алена болтала с одной из своих приятельниц по фитнесу.

– Послушай, – говорила Гаспарян, обращаясь к приятельнице, – если не ошибаюсь, у тебя ведь муж в УГРО служит?

– Ну, да. Подполковник уже. А что? Проблемы какие-то? – с готовностью помочь отреагировала та.

– Не то чтобы проблемы. Просто нужно узнать кое-что.

– Что-то о твоем Геворге?

– Да нет же. Нужно найти одного человека. Только чтобы это осталось между нами.

– Ой, да конечно! Я могила! – заверила подруга и уточнила: – О ком идет речь?

Алена назвала имя, фамилию и год рождения своего несостоявшегося жениха и добавила:

– Еще могу сказать, что этот человек недавно освободился из тюрьмы. Живет он сейчас в Москве, снимая в каком-то из районов квартиру.

– Хм, а зачем тебе это? – собеседница заговорщически взглянула на Гаспарян.

– Надо мне. Ты сможешь мне помочь?

– Да запросто, сестренка, – с бахвальством в голосе промолвила приятельница. – В наше время при теперешних-то возможностях это раз плюнуть! Надеюсь, что мой муженек просто даст всю нужную инфу и не станет меня ревновать.

Она громко захохотала, будто на самом деле сказала что-то смешное. Ее хохот тем не менее был таким заразительным, что удержаться было просто невозможно. Засмеялась и Гаспарян, и другие женщины, переодевавшиеся после тренировки. По всей видимости, нервного перенапряжения хватало всем. И все, что не выплеснулось за время тренировок, выходило вместе с этим хохотом.

Переодевшись, приятельницы направились в бар при клубе. Заказали чай и слово за слово стали говорить о современных мужчинах. О скандале, произошедшем между ней и Геворгом, Алена не рассказывала. Однако по тону ее высказываний можно было понять, что в их отношениях явные нелады. Впрочем, для приятельницы это выглядело очевидным. О современных мужчинах «любая нормальная женщина» почти ничего хорошего сказать не может…

– Я думаю, что во всем виноват Интернет, – говорила подруга, отпивая из большой чашки. – Все соблазны сейчас как на ладони. Залез на сайт, нажал на кнопку – вот тебе и проститутка заказана. Или социальные сети. Наставил какой-нибудь малолетке «сердечек», прислал пару «подарков», вывесил пару своих фоток рядом с крутой тачкой – и пипец! Растаяла… Готова на все. А взрослому мужику это льстит. Ну и бросаются в омут нимфеток. Вот мой муж, к примеру. Каким бы положительным и милым он ни казался, да и то нередко резвится на стороне. И насколько я знаю, у него почти никогда не было любовниц моего возраста. Ему все студенточек подавай.

– Вот это ты хорошо подметила, – согласилась Алена. – Иной раз смотришь на них и думаешь: ну ведь сущие подонки! И при этом инфантильные существа. Семья для них ничего не значит. Разве только для блезиру лепечут, что семья – это святое. А на самом деле ничего святого, кроме денег, для них нет. И ладно, если бы деньги шли исключительно в семью. Но ведь нет! Непременно нужно сорить деньгами на глазах всевозможных телок, коллекционирующих члены чужих мужей! Ты можешь у него шубу целый год просить и получишь в конце концов не то, что хотела. А для какой-нибудь губастой телочки без принципов и шуба, и тачка в считаные недели. Почему такая несправедливость?

Приятельница соображала, что бы такого сказать в ответ. Однако в это самое время ей позвонили на мобильник. «Муж», – одними губами проговорила она, предупреждая Алену. «Да, милый, – начала ворковать она с супругом. – Все нашел? Ай, ты мой умничка. Ай, ты мой сладенький. Да-да, сейчас возьму ручку и бумагу». Она сделала выразительный жест рукой. Гаспарян быстренько извлекла из сумочки блокнотик и авторучку. Подруга, продолжая ворковать, торопливо записывала все то, что ей диктовал «сладкий подполковник». Все то, что она говорила в те секунды, не сильно вязалось с тем, что она говорила несколькими минутами ранее. Это на словах в чисто женской компании можно было ругать на чем свет стоит современных мужчин, не делая никаких оговорок насчет своего собственного мужа. В телефонном же разговоре с ним она вдруг оказалась этакой покладистой козочкой, готовой плясать вокруг своего хозяина веселые танцы. Эти «танцульки» немного покоробили Алену. Но она приняла их как должное. Судя по тому, сколько ей пришлось писать, муженек дал достаточно полную информацию. «Ну, спасибо, котик, ты очень выручил. Все. Целую. Бай-бай», – попрощалась та с супругом и, победно блеснув глазами, подтолкнула блокнот к приятельнице. Гаспарян взглянула в него с некоторой опаской. Надеялась, но до конца не была уверена в своем везении. Вчитавшись в записи, она поняла, что особых поводов для волнений нет. Информация была полная. Особенно с учетом того, что собрали и передали ее менее чем за час. Если бы Алена добывала информацию самостоятельно, у нее вряд ли получилось бы так быстро. Она с едва скрываемым восторгом читала данные по Сергею Лазаренко. Адрес съемной квартиры, марка автомобиля и регистрационный номер, номера домашнего и мобильного телефонов… Номера абонентов, по которым он часто звонит… Память на цифры у Алены была не ахти какая. Однако иногда определенные их сочетания все же в память врезались. Просматривая телефонные номера, записанные подругой, она вдруг поняла, что один из них кажется знакомым. Это был тот номер, на который Лазаренко названивал чаще всего. Женщина сама себе ухмыльнулась, пожала плечами и обхватила приятельницу со словами: «Спасибо большое. Буду должна. Только еще раз прошу тебя, никому обо всем этом не говорить». Та в очередной раз расплылась в улыбке и заверила, что слово свое сдержит.

Глава 9

Последние сомнения исчезли у Щербатюка после того, как за спиной щелкнул пистолетный затвор. Незнакомец настоятельно потребовал не делать глупостей и стал забирать мобильник. Номер Кущенко был уже набран, и на том конце линии приняли вызов. «Алло», – послышалось из трубки. Леню подмывало закричать о том, что здесь чужак, или нечто подобное. Однако пистолетный ствол тут же переместился ему на затылок. Неизвестный одним только этим движением дал понять, что наступил ответственный момент. Когда же он больно надавил стволом на затылок, мысли о крике исчезли. Шеф службы безопасности инвестфонда начал волноваться:

– Что там у тебя, черт побери, стряслось? Серенький, чего ты молчишь?

– Да все в порядке, – выдавил из себя Леня. – Слежу, слушаю, записываю. Никто меня не заметил.

– Бляха-муха, а какого хера ты тогда звонишь? Я же предупреждал, что звонить нужно в экстренных случаях, – заводился Максим.

– Шеф. Наверное, я не так понял. Думал, что по ходу слежки… Вот я и… – выкручивался Леня не столько для начальника, сколько для незнакомца, продолжавшего держать наготове пистолет.

Кущенко матерно выругался и сбросил вызов. Вооруженный пистолетом мужчина переложил мобильник себе в карман, вполне доброжелательно проговорил:

– Вот и молодец. Все правильно сделал. Понимаешь меня без слов. А сейчас я отойду на пару шагов назад, но все равно буду держать на прицеле. Ты же положишь руки за голову и медленно повернешься. Усек?

– Усек, – промямлил тот.

Незнакомец сделал условленные несколько шагов назад. Леня медленно поднял руки и скрестил пальцы, укладывая ладони на затылок.

– Поворачивайся, – приказал неизвестный.

В комнату пробивались лишь отблески луны и мерцание дежурного фонаря, находившегося неподалеку. Однако этого света оказалось достаточным для того, чтобы в полумраке помещения Серенький смог уловить знакомые черты лица недавнего зэка, за которым приходилось следить последние несколько дней.

– А-а-а… Это ты… – несколько разочарованно промолвил шпик.

– А кого ты хотел здесь увидеть? Папу римского? – усмехнулся Лазарь и продолжил: – Сейчас я опущу пистолет. Но это не значит, что я вдруг заболею острой формой амнезии и забуду о его существовании. Не забуду. И ты помни об этом, отвечая на мои вопросы.

– Какие еще вопросы? – то ли с неохотой, то ли с едва скрываемым раздражением переспросил Серенький.

– Простые вопросы. Можешь считать, что билет на этом экзамене тебе попался очень легкий, – иронизировал Лазаренко. – Только зачетки не будет. Но ты и без зачетки поймешь, на какую отметку ответил. Если через четверть часа спокойно пойдешь отсюда, то – на отлично. Если же тебе придется остаться с дыркой в голове, то считай, что твоя оценка неудовлетворительная. Да к тому же и без права пересдачи.

– Да что ты лепечешь? Под кого косишь? Ты же беспонтовый, который ни хрена не сечет фишку! – прорвало Щербатюка.

По всему было видно, что эту тираду он хотел бы прокричать недавнему заключенному в лицо. Однако пришлось довольствоваться лишь недовольным шепотом, напоминавшим шипение змеи. Причем змеи, которой прищемили хвост, а она не может никого в отместку за это ужалить.

– Будем считать, что студент переволновался. И из него поперло всякое говно, – спокойным твердым тоном отреагировал Серега. – Но я попробую все-таки задать вопросы. На кого ты работаешь? Кого отслеживаешь? Какие задачи на тебя возложил заказчик?

– Да пошел ты. Мне по фигу, что у тебя волына в руках. Ты все равно не выстрелишь, так как понимаешь, что тебя враз заметут, – ерепенился Леня, не желая отвечать на поставленные вопросы.

– Малыш, да ты не понял ни хрена. Мы с тобой в разных весовых категориях сейчас. И расклад никак не в твою пользу. Ты предсказываешь, что я не выстрелю? Ну же! Скажи мне еще раз, что я не выстрелю.

Он поднял руку с пистолетом, целясь шпику в голову.

– Не выстрелишь, – надменно бросил Щербатюк.

Лазарь тут же опустил руку и дважды выстрелил прямо под ноги несговорчивому типу. Пистолет был с глушителем, поэтому выстрелы напоминали глухие хлопки. Серенький аж подпрыгнул на месте, когда понял, что Лазаренко не блефует. Правда, надменности у наблюдателя не убавилось.

– Тебе кранты, урод! Из тебя отбивнуху сделают и сожгут к чертовой матери! – более громко, чем раньше, но все равно несколько сдавленным голосом стал угрожать Леня.

На свои полные отчаяния угрозы он услышал вполне предсказуемое фырканье. Сергей был тверд. Нервные выпады застигнутого врасплох шпика не вызывали ни капли страха.

– Ну, раз ты у нас такой неугомонный да еще бесконечно преданный своим хозяевам, то придется поговорить с тобой по-другому. Так, как это могло быть где-то в начале 90-х годов. Ты прав. Я не застрелю тебя. Ты сам грохнешься с высоты вон на те кирпичи или плиты. То, что ты после падения не выживешь, – это факт. То, что твою смерть обязательно посчитают несчастным случаем, – тоже факт. Так что можешь дергаться и дальше. Я все равно до момента твоего падения с одного из верхних этажей узнаю от тебя все, что мне нужно узнать. Жгут у меня есть. Острый ножичек тоже. Можно будет сделать несколько надрезов. К примеру, на кончиках локтей. Ты будешь визжать, как сучка, от боли. Точнее, захочешь визжать, но не сможешь. Уж рот-то я тебе чем-нибудь заткну. О! Придумал! Как насчет куска кирпича вместо кляпа? Что скажешь? Хорошая ведь идея.

Лазарь смотрел Серенькому прямо в глаза, стараясь быть убедительным. На лице последнего застыла гримаса растерянности. Он не знал, как реагировать на услышанное: верить или нет? Вот не поверил же в то, что объект слежки начнет стрелять. Не поверил – и ошибся. А вдруг и с ножом будет такая же история?

– Надрезы все равно потом найдут судмедэксперты, – неожиданно даже для самого себя нашелся Щербатюк. – А значит, версия с несчастным случаем сразу же отпадет. Все-таки следы пыток.

– Ну, давай. Давай расскажи про работу судмедэкспертов, изучающих труп молодого мужчины, свалившегося этажа так с пятнадцатого. Ты просто задумайся на секунду и представь, как ты будешь выглядеть после приземления. Там хрен кто определит, надрезы это на локтях или один из результатов несчастного случая, – разбивал Сергей хлипкую зацепку шпика. – Пойми. Я зла на тебя не держу. И убивать я тебя не хочу. Но если ты не выбросишь к черту свою несговорчивость, то тебе обязательно будет плохо. Поэтому заканчивай выкобениваться и расскажи мне все то, о чем я тебя уже спросил.

Лазаренко не сбавлял оборотов. Видя растерянность на лице Серенького, он достал из кармана диктофон.

– Если ты сейчас в ступоре, то отдышись немного и кивни головой, когда будешь готов к рассказу. Мне ведь надо во время кнопочку нажать, – тон Сереги был издевательским. – Кстати, техника современная меня впечатляет. В наше время диктофон выглядел совсем по-другому. Как небольшой кассетный магнитофон. А теперь и кассеты даже не нужны. Красота. Жалко, что еще не придумали такую штуку, чтобы она сразу была и диктофоном, и пистолетом, и ножом. Представляешь, насколько бы облегчилась наша с тобой беседа, будь у меня сейчас такая штука?

Лазарь нарочно молол чушь, чтобы еще больше «вынести мозг» шпику. Казалось, что еще немножко, и тот полностью уверует в его «безбашенность». Тем не менее Щербатюк все еще молчал. Глаза его бегали в ожидании неизвестно чего. Недавний зэк все поторапливал и поторапливал его с принятием решения.

Глава 10

Неформальное совещание – так Битов назвал встречу старых знакомых в загородном доме. Принадлежал он Кирсану Батырову, который владел в Подмосковье оздоровительным комплексом. Такие комплексы по нынешней моде принято называть агроусадьбами. Здесь просматривалась определенная специфика. Весь антураж агроусадьбы – ширма, за которой скрывался незамысловатый разврат. Если бы у этого оздоровительного комплекса существовал свой герб, то на нем в качестве девиза должны были красоваться три слова: «Сауна. Шлюхи. Кокаин». Такой девиз как нельзя более точно отражал основу «оздоровительных услуг» усадьбы. Но не наблюдалось ни герба, ни рекламного щита… Не выпячивалось и бандитское прошлое самого хозяина. А был он в лихие 90-е одним из пацанов бригады Вити-Биты. Украденный «миллион долларов» очень сблизил тогда Батырова с Битовым. Ведь именно Батыров, известный в те годы как Монгол, помог заблокировать дорогу «жигулю», в котором Лазарь и Бульдог везли рюкзак с «лямом баксов».

Мужская компания, включавшая Битова, Батырова, Кущенко и Гаспаряна, сидела в сауне. Особых секретов у них друг от друга не было. Все были знакомы между собой несколько десятков лет, плотно сотрудничали. Поэтому и говорили о разных проблемах без каких-либо стеснений и опасений, что это может выйти за пределы сауны и окажется в чужих ушах. Виктор вернулся к вопросу взаимоотношений между его сестрой и Геворгом.

– Дорогой, послушай, тебе не мешало бы быть чуть скромнее и не выставлять свой блуд напоказ перед Аленой, – говорил Битов.

– Вай, и что мне теперь, на стороне потрахаться нельзя? – не то чтобы возмутился, но немножко напрягся армянин.

– Я этого не говорил, – возразил Битов. – Трахайся сколько хочешь. Это дело твое. Но уж постарайся делать так, чтобы об этом никто ничего не знал. Не хватало еще, чтобы Алена натворила на этой почве каких-нибудь глупостей. Или ты хочешь, чтобы из-за бабской дури разрушилось все то, что создавалось и шлифовалось годами?

– Да не хочу я этого! Что ты! Ты же для меня столько сделал. Пусть будет так, как ты сказал, – Геворг наступил на горло своей гордости, соглашаясь с пожеланиями Виктора.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Бита. – А я уж попытаюсь как-нибудь вправить ей мозги. У нас и так проблем хватает. Взять хотя бы того же Лазаря. Заявился в Москву и вроде как пытается что-то мутить против меня. Хотя пока это точно неизвестно.

Повисла непродолжительная пауза. Батыров недоуменно посмотрел на Битова и через некоторое время спросил:

– Это какой еще Лазарь?

– Тот самый. Можешь не удивляться, – коротко ответил глава «ГрандБитИнвеста», понимая, что Монголу такого объяснения будет достаточно.

– Да ну на фиг, – недоверчиво фыркнул хозяин сауны. – Я думал, что этот ублюдок давно сгнил на зоне. Ну, или там финку под ребро за свой характер получил. А он, оказывается, живехонький, да еще и к нам в Златоглавую пожаловать изволил… Кстати, какого хера он до сих пор жив?

– Что значит, какого хера? – не понял Виктор. – Ну, сумел выжить на зоне. Вот и живой.

– Я имею в виду, почему он еще не умер по приезде в Москву, – без обиняков пояснил Кирсан.

– Я же русским языком говорю – мы еще толком не знаем, что он задумал. За ним и его зазнобой ведется наблюдение. Ждем результатов, – настала очередь Битова объяснять ситуацию. – Об этом Макс лучше рассказать может.

Начальник службы охраны инвестиционного фонда коротко обрисовал ситуацию для Батырова и Гаспаряна. После этого сообщил последнюю информацию.

– Вот как раз сегодня у Лазаря и его бабы была встреча с каким-то мужиком, – говорил он. – Вроде у него есть какая-то информация по известному нам событию декабря 1994 года.

– Бляха-муха, это ведь означает, что Лазарь на самом деле копает под тебя! – не сдержался Монгол.

– Спокойно. Кущ все держит под своим контролем, – уверенно промолвил Бита.

– Да, – подтвердил Максим. – Один из наших лучших людей отслеживает, что там, на этой встрече, происходит. Завтра доложит мне, о чем говорили… В общем, все подробности. И тогда уже решим, как действовать дальше. Пока, исходя из результатов прослушки, следует одно – Лазарь явно не так прост, как показался нам в первые дни слежки.

Монгол фыркнул и высказался по поводу всего услышанного:

– Я одного не могу понять – почему вы так паритесь из-за каких-то шавок? Зачем вам эти слежки, прослушки и прочая хренотень? Вы же знаете, что он враг чуть ли не каждому из нас. И думаете, что он нас врагами не считает? Типа забыл, простил, отошел от дел. Нет, пацаны, такого не бывает. Вот только силы не рассчитал.

Он подлил себе в стакан виски, залпом осушил его и стал развивать свою мысль дальше.

– Сдается мне, что вы с ним и его бабой слишком много нянчитесь, – говорил он, попеременно заглядывая в лица Виктора и Максима. – Вы забыли одну простую вещь: нет человека – нет проблемы! Вот от этого и нужно плясать, а не заниматься слежками и прослушками. Если Лазарь замечен в том, что строит козни, пусть ответит. И неважно, мелкие это козни или крупные. Вы же серьезные опытные люди, а почему-то не поняли самого главного в такой ситуации. То, что он вытворяет, следует гасить прямо в зародыше. Нельзя кому бы там ни было позволять безнаказанно копать под нас! Какой-то свидетель выискался. Это через столько-то времени! Сам по себе он никогда в жизни не отыскался бы. И вообще, любые свидетели сами по себе не нарисуются. Но если вы и дальше будете только следить и прослушивать, не вмешиваясь в сам ход дел, то они в скором времени целый взвод свидетелей нароют. Вы этого хотите? Например, я как один из участников той давней истории этого нисколько не хочу.

Чем больше Битов его слушал, тем проигрышнее в его глазах смотрелась выжидательная позиция, предложенная ранее начальником службы охраны. Батыров своими рассуждениями давил на болевые точки. Его замечания казались Виктору вполне здравыми и резонными. И это несмотря даже на то, что от них веяло все теми же «лихими 90-ми», от которых директор «ГрандБитИнвеста» всегда пытался откреститься либо попросту забыть.

– И что же ты предлагаешь? Ставить на кон деловую репутацию ради того, чтобы грохнуть долбанутого на всю голову зэка? Не слишком ли большая цена? – сыпал вопросами Бита. – Я понимаю, что устранение Лазаря в один момент решило бы все проблемы. Но, с другой стороны, мне не хочется рисковать из-за этого бизнесом. Если вдруг где-то всплывет то, что я замешан в подобном деле, то финансовые потери будут колоссальными. Да и другие последствия вряд ли окажутся хорошими.

– Да все можно сделать так, что никто ничего не узнает, – с уверенностью заявлял Монгол. – Есть тут у меня один вариант. И люди тоже имеются.

– Мне бы сейчас твою уверенность, – заметил Битов, осушил остатки виски в своем стакане и потянулся за бутылкой.

– Если Монгол сказал, значит, сделает, – промолвил Кирсан, говоря о себе в третьем лице. – Я гарантирую, что информация о твоем участии в «операции» никуда не просочится. Просто действовать надо очень быстро и напористо. Нужно будет их отследить и без церемоний завалить.

– И как ты себе это представляешь? – уточнил Битов, переглядываясь с Кущенко, который не хотел заниматься мокрухой…

– Очень даже просто представляю, – не терял набранных оборотов хозяин сауны. – Макс со своими людьми…

Кущенко немного напрягся и смотрел на него, ожидая, что сейчас всю грязную работу предложат сбросить на службу охраны.

– …займется слежкой, – продолжил Монгол, и Кущ с облегчением выдохнул. – А мы с пацанами сделаем все остальное. Ну что? Я же «по-чесноку» работу разделил?

Виктор, изрядно разгоряченный спиртным, еще немного поразмыслил и дал свое согласие. Максиму пришлось лишь взять под козырек. Предложенная им тактика была отправлена на свалку. Аргументов в ее пользу у него больше не нашлось. Единственное, что его в данной ситуации радовало, это «разделение труда». Такой расклад выглядел гораздо лучше, чем тот, при котором и следить, и стрелять пришлось бы его людям.

– Тогда в самое ближайшее время я все организую, – пообещал Максим. – Слежкой, как обычно, занимается Леня Щербатюк. Толковый и надежный парень. Все грамотно сделает, как он это умеет. Оперативно сбросит мне необходимую инфу, а я уже переброшу тебе, Монгол.

– Вот и хорошо. Вот и договорились, – констатировал Виктор.

– Ты только, когда инфу передавать мне будешь, не мудри с шифровкой. Я школы КГБ не заканчивал. Могу и не понять, – Батыров слегка подколол отставного службиста.

У того не нашлось емкого остроумного ответа, и он лишь махнул рукой: мол, не переживай, все ты поймешь.

– Надеюсь, что через несколько дней мы будем праздновать отход Лазаря на тот свет, – озвучил свои мысли директор инвестфонда. – Жалко, что тогда, в 90-е, мы не решили вопрос. Сейчас бы не пришлось голову ломать.

– Тогда было не до него. Тем более что явной угрозы для кого-то из нас он не представлял, – напомнил Монгол. – Знал бы, где падать, так соломки бы подстелил.

– Маковой? – подал голос молчавший до этого момента Гаспарян.

– Ну, если хочешь, – ухватился за невольно смененную тему хозяин сауны. – А вообще пора уже и девочкам немножко внимания уделить. А то мы все о делах, да о делах. Вон, Геворг совсем заскучал. Значит, для него я подберу самую горячую. Ну, или он сам выберет на свой вкус первым.

– Эээ, а почему он все время первым выбирает? Где справедливость? – хмельная дурь слетала с языка Битова…