Текст книги "Цитадель"

7

По лучевому коридору тюремного уровня шли двое: пленник и страж. Прохожие с любопытством разглядывали добычу патрульного – таких чернокожих людей им еще не доводилось видеть. Патрульный воплощал собой само напряжение. На окаменевшем лице метались глаза, выискивая знакомые ориентиры. Маленький конвой прошагал почти до самого конца коридора и остановился возле дверей комнаты коменданта.

Рик постучал. Дверь не сразу открылась, наружу выглянул заспанный тюремщик.

– Чего надо?

– Брат Шо, я поймал на карнизе еще одну крысу. – Рик указал на своего пленника.

Тюремщик вытаращился на Ахмеда.

– Где ты его откопал?

– Он сам упал на меня сверху. Спускался по ниточке как паук. Тут-то я его и сцапал. Подлец хотел удрать, ну, я его малость остудил.

Для убедительности Рик ткнул пленника концом жезла в бок. Тюремщик окончательно проснулся и вытащил кинжал.

– Так-так. Очень хорошо. Чудесно! Молодец, Рик. Спасибо, я отведу его к дежурному комитетчику.

– Не за что, брат. Вот только… – Рик опасливо посмотрел на Ахмеда. – Этот черт силен как бык, понимаете? Как бы чего не случилось…

Тюремщик оценивающе взглянул на Ахмеда и кивнул:

– Да, ты прав. Лишняя осторожность не помешает. Пойдем со мной.

Они прошли по лучевому коридору в обратную сторону, туда, где находилась лестница. Время было позднее. Но, несмотря на это, каждый этаж патрулировался. Троица завернула на лестницу и стала подниматься. Не успели они пройти и одного пролета, как Ахмед споткнулся и упал ничком.

– В чем дело? – рявкнул Шо.

– Нога, – заскулил Ахмед с такой болью в голосе, словно навсегда утратил возможность ходить.

Тюремщик склонился над Ахмедом, приставив к его горлу кинжал.

– Меня этим фокусом не проведешь! Вставай, крысеныш, а не то я тебе вторую ногу сломаю!

Рик коротко замахнулся и приложил Шо по затылку. Тюремщик засипел, как прохудившийся воздуховод. Рик ударил снова. Шо повалился на Ахмеда. Пыхтя и отдуваясь, Рик помог сообщнику выбраться из-под массивной туши.

– Что дальше?

Рика охватила паника. Его карьера рухнула. Путь назад отрезан. Но вслед за этим наступили удивительная легкость на душе и ясность действий. Он мгновенно взял себя в руки. Быстро обыскал Шо, вынул связку ключей. Вместе они оттащили тело к стене и кое-как запихнули его за батарею отопления. Одна рука постоянно выпадала, никак не желая сгибаться.

– Хватит! У нас нет на это времени.

В любой момент сверху или снизу могли показаться люди. Рик вывел Ахмеда назад и, как прежде, изображая конвойного, повел его к камерам, где находились варвары. В дальнем конце коридора спиной к ним прогуливался конвой. Кто-то из пленников тянул унылую песню. Они прошли до нужной камеры. Хоть Рик не умел читать и не знал цифры, он прекрасно справлялся со счетом: камеры одиннадцатая и двенадцатая, если идти от лестницы. Вот они. Рик в замешательстве уставился на связку ключей, перебирая их в руках. Ключи были одинаковыми.

– Смотри на цифру и ищи ее на ключе, – прошептал Ахмед.

Рик послушно принялся искать. Он перебрал с десяток ключей, но вот в руке блеснул подходящий. Рик с невозмутимым видом сунул его в замок и открыл камеру. Они вошли внутрь. В камере должна была находиться та девушка. Но там сидел какой-то человек. Не варвар. Они ошиблись!

Арестант и юноши уставились друг на друга.

– Ты кто?

В горле у пленника заклокотало. Рик присмотрелся. Этот человек казался знакомым. Он привстал с лежанки и слепо уставился на свет.

– Вы пришли убить меня? – прохрипел он.

– Нет.

– Тогда зачем вы пришли?

Рик осторожно приблизился. Но пленник не повернул вслед за ним голову. Он и впрямь был слепым. Заросший седой бородой по самые скулы, с потемневшими зубами, весь пропитанный запахом нечистот. Человеческий обломок.

И тут Рик вспомнил. Давным-давно, лет пятнадцать назад, когда он был совсем карапузом, рядом с ними жила семья. Отец работал монтажником, а мать, как водится, возилась на грядках. Был у них сын, одногодка Рика. И однажды случилось в этой семье несчастье – мальчишка свалился с балкона, сильно расшиб себе спину. Лекарь сказал, что ходить он больше не сможет. Никогда. Потому что перебит позвоночник. Тогда отец пошел к жрецам и молил их обратиться к богу Машины, чтобы тот сжалился над семьей. Жрецы выслушали, пообещали помолиться, но оказались бессильны. Монтажник не отступал, многие дни он обивал пороги Комитета, Смотритель принимал его, но ничего не сделал. Кто-то шепнул, что надо искать лекарство за барьером, в темноте Пространства. Недолго думая, монтажник собрался и ушел из Коммуны. Жена ходила в гости к маме Рика, они долго сидели за столом и беседовали. Она плакала и жаловалась на судьбу, а мама утешала ее, и Рик развлекал того мальчика. Шли месяцы, о муже не было вестей, и все решили, что он сгинул в Пространстве навсегда. Жена его как-то привыкла к увечью сына и смирилась.

Но он вернулся. Мать-тьма выпустила его из своих цепких объятий. Он не только сумел выжить, но и принес с собой какое-то хитроумное устройство, которое следовало прикладывать к спине сына. Смотритель лично спустился к их дому, чтобы посмотреть на него и понаблюдать, как работает эта штука. Мальчика перевернули на живот и положили на спину серебряный диск, который зажужжал и осветился красным. Все молча наблюдали за этим. Когда диск стал зеленым, отец ущипнул сына за пятку и тот вскрикнул от боли – ноги вновь его слушались. Смотритель ушел, не сказав ни слова.

Вернувшийся монтажник стал рассказывать небывалые вещи о Пространстве. Он клялся самым святым, что говорит правду, хоть это и шло вразрез с догмами Писания. Земляки с интересом слушали его, но считали безумцем. Монтажник вернулся к работе, но не прошло и недели, как стал слепнуть. Почему так получилось, никто не знал. А затем он исчез. Все решили, будто опять ушел за барьер, только жена, объятая горем, отрицала это. Потому что исчезла чудесная машинка, которой он вылечил сына.

Что сталось с ними потом, Рик не помнил.

– Чего вам надо? – допытывался слепец.

– Нам нужна девушка. Ее должны были посадить в эту камеру, – сказал Рик.

– Девушка, – пробормотал узник. – Девушка.

– Пойдем, от него толку мало, – позвал Ахмед.

Рик был того же мнения. Они отступили к двери камеры.

– Девушка. Кричала. Плакала. Девушка. Они вели ее по коридору. Они сказали: вызывает, приказал привести. Они сказали: третий раз за день… сказали они…

Бормотание стало невнятным и превратилось в серию свистящих звуков.

– Не знаю как ты, а я, кажется, догадался, – сказал Ахмед. – Спасибо.

– Вы бывали на краю мира? – спросил слепец. – А я был. Там так светло, что больно глазам. Я до сих пор вижу этот свет…

– Какой свет?

Пленник ничего не ответил; он скорчился на лежанке, повернувшись к ним спиной. Когда они открыли дверь и хотели выйти в коридор, он вдруг громко сказал:

– Солнце вышло из-за туч, уронило теплый луч.

И безумно расхохотался, давясь и всхрапывая. Ахмед и Рик заглянули в соседнюю камеру. Мужчины-варвара с усами тоже не было. Не мешкая, напарники отправились на верхний уровень. Там располагались органы власти, там вели допросы и судебные процессы. Снова они примерили на себя испытанные роли. На этаже находилось человек пять патрульных. Кто-то был знаком Рику по нарядам за барьер. Он кивнул им:

– Где допрашивают тех дикарей?

– Среди которых девчонка? Вон там, – охотно показали ему. – Третьего ведешь?

– Точно!

Они подошли к кабинету. У входа стоял патрульный. Рик рассказал ему свою ложь. Патрульный мазнул по Ахмеду любопытным взглядом, козырнул:

– Сейчас доложу.

Он исчез за дверью. Рик почувствовал, что его сердце готово вырваться из груди. Ладони стали скользкими от пота.

– Что будем делать? – шепнул он.

– Как выйдет, толкнем обратно и навалимся.

Патрульный снова показался в дверях, но не вышел.

– Заходите, – равнодушно сказал он, отступая вглубь.

Рик даже удивиться не успел. Они зашли. Комната была просторной. Во всю противоположную стену тянулось окно. В углу стоял стол, за ним сидел человек и что-то писал в свитке. Еще один стоял возле окна, где было видно второе помещение, ярко освещенное. Там, внутри, привязанные к стульям, сидели варвары, и двое инквизиторов трудились над ними. Человек встал из-за стола, заложил руки за спину и подошел к Ахмеду с Риком.

– Мы вас заждались. Прошу. – Он пригласил их подойти к стеклу.

Все выглядело так, словно они были предупреждены. Напарники медленно подошли к стеклу. Сзади щелкнул завод жезла. Этот звук Рик ни с чем не мог спутать.

– Рик, спасибо за труд. Ты показал себя просто блестяще. – Человек похлопал его по плечу. – Смотритель Крез рекомендовал тебя как очень талантливого молодого человека, но я и не подозревал, что ты на такое способен. Привести сюда этого дикаря без лишнего шума. Я впечатлен. А вы? – Он обратился к Ахмеду. – Вот, полюбуйтесь на своих товарищей.

Но Ахмед смотрел не за стекло, а на Рика.

– Я не знаю, о чем он говорит, – сказал Рик.

– Ты обманул меня, – сказал Ахмед.

– Ну-ну, – сказал комитетчик. – Какой неловкий момент. Не мучайся, Рик, эта ложь – во благо Коммуны.

– Какая ложь? Я говорю чистую правду!

– Конечно, Рик. И чем убедительнее твоя ложь, тем она больше похожа на правду. Ложь становится правдой, когда искренне веришь в нее. Ты был так убедителен перед ним, потому что поверил в свою ложь.

– Ты – грязный подонок! – крикнул Рик комитетчику, сжав кулаки.

Улыбка на лице комитетчика превратилась в хищный оскал.

– Поосторожней, молодой человек. На первый раз я тебя прощаю. Но впредь знай свое место! – И он отвесил Рику звонкую пощечину. – Запомни: вся твоя никчемная жизнь, твое тело и твоя душа принадлежат Коммуне, потому что она дала тебе дом, пищу, одежду, тепло. Ты должен быть счастлив, что родился здесь, а не за барьером, как эти животные. Каждую секунду своей щенячьей жизни ты должен благодарить Комитет и Смотрителя за свое счастливое детство и юность. А за то, что стал патрульным и удостоился высокой чести служить Коммуне с оружием в руках, ты вообще должен ползать на коленях! Поэтому подумай, на кого разеваешь пасть!

Рик, охваченный жаром ненависти, смотрел в пол. Он чувствовал, как пылает его лицо, особенно щека, принявшая удар, как горят огнем уши и гулко стучит сердце.

– Тебе еще многому предстоит научиться. И первым делом надо бы усвоить простую вещь: всегда приходится чем-то жертвовать во имя высшего блага. Ты же не хочешь, чтобы люди Коммуны погибли в мучениях от холода и голода? Братья и сестры Коммуны верят и надеются, что бог Машины поможет им, а Комитет, его проводник, спасет их. Их нельзя разочаровывать. А ведь по твоей вине Коммуна может погибнуть. Пойми! Эти варвары – наш шанс найти божественный огонь, их жизни не стоят и ломтя черствого хлеба по сравнению с жизнью самого последнего калеки в секторе Омикрона! Не забывай также про свою сестру. Решай, что тебе дороже, ее жизнь или благополучие этих… зверей. – Комитетчик повернулся к Ахмеду. – А ты, дикарь, смотри на своих друзей и готовься.

Рик зарычал и ударил комитетчика кулаком в нос. Это был хорошо поставленный удар – часы тренировки в свободное время прошли не зря. Нос хрустнул, как хорошо высушенный ломоть хлеба. Комитетчик взвыл. Рик почувствовал страшный электрический удар по почкам. Но произошло что-то еще. Он услышал шипение. Ахмед схватил его за плечо и насадил на нос какую-то ракушку; сам он надел точно такую же. По комнате молниеносно разлились клубы тумана, в которых потонули мечущиеся люди. Стражник сзади распахнул дверь, вывалился наружу, но спустя три неверных шага рухнул наземь. Газ выползал наружу, в коридор. Комитетчик и его напарник уже лежали без сознания. Ахмед и Рик спрятались за дверью. В коридоре слышались крики бегущих патрульных, но едва те достигли комнаты, раздались стоны и звуки падающих тел.

– Усыпляющий газ, – подмигнул Ахмед. – Классная штука!

– Спасибо, – сказал Рик. – Я не врал.

– Потом. Надо освободить моих ребят.

Мучители в камере пыток почуяли неладное. Едва они открыли дверь, Рик выплеснул на их головы всю свою ярость, мастерски орудуя жезлом. Первый упал, сраженный без лишнего шума, а вот второй заголосил, отчаянно сопротивляясь и швыряя в Рика пыточные орудия. Парень настиг и его и, когда все было кончено, запоздало понял, что вырубил взрослого сильного мужика.

Ахмед нацепил на носы девушки и усатого варвара дыхательные фильтры. На пленников было больно смотреть – ни одного живого места инквизиторы не оставили на их лицах, особенно поработав над мужчиной. Рик взвалил его себе на плечи, в то время как Ахмед помогал девушке встать со стула.

– Надо убираться отсюда! – крикнул Ахмед.

– Сейчас они поднимут тревогу.

– Куда бежать?

Рик мгновенно выстроил по памяти всю схему сектора. Выходы из коридоров перекрыты. О том, чтобы бежать туда, не могло идти и речи.

– Вниз, – скомандовал Рик. – Там разберемся.

Газ плотным облаком окутал коридор, и любой, кто совался сюда, падал оземь, усыпленный. Но его действие не могло продолжаться вечно. Рик метнулся было к лестнице: оттуда слышались голоса.

– Мы в ловушке! Вторая лестница слишком далеко, и пока мы доберемся до нее, нас схватят.

– Так давай спустимся на лифте, – предложил Ахмед.

– Спустимся на чем?

– Понятно. Где длинный вертикальный тоннель?

Рик лихорадочно соображал.

– Лебедка?

Крики патрульных становились все ближе.

– Да, да! Где она?

Беглецы подбежали к распахнутой шахте с подъемником. Люди постарше рассказывали, что когда-то лебедка работала по воле бога Машины – это была кабина, которая двигалась вниз и вверх. Но сейчас ее приходилось приводить в движение механическими усилиями. Лебедкой пользовались, только когда надо было транспортировать тяжелые грузы.

Газ почти рассеялся. В дальнем конце коридора маячили патрульные – страшно ругаясь, они ждали и готовы были броситься в погоню. Ахмед вскрыл панель возле створок, быстро набрал комбинацию кнопок на малом алтаре. Что-то загудело в чреве шахты. Алтарь замерцал зеленым цветом.

– Работает! – выдохнул Ахмед.

– Как тебе удалось? – изумился Рик. – Ты умеешь говорить с богом?

– Не понимаю, о чем ты.

Патрульные подбирались все ближе.

– У тебя есть еще этот волшебный газ?

– Есть, последняя капсула, но его надо экономить!

Чтобы задержать погоню, Рик кое-что придумал. Он воткнул жезл в одно из углублений, какими был испещрен коридор и стены каждого уровня, включил разряд и зафиксировал его. Жезл затрещал молниями, хаотично посылая их вверх. Те отражались от потолка и стен и корчились в воздухе под немыслимыми углами. Рик наклонил жезл в сторону преследователей. Образовалось что-то вроде завесы из танцующих фиолетовых разрядов.

– Рик!

Он увидел в тридцати шагах лицо Ивона, обезображенное злобой.

– Что ты творишь?!

Он ничего не ответил.

– Это мятеж! Остановись, пока не поздно!

Рик молча отступил к лебедке. Кабина как раз поднялась, и Ахмед затаскивал туда своих товарищей. Мужчина-варвар пришел в себя и смог держаться на ногах. Ивон продолжал призывать Рика к повиновению, но они уже запрыгнули в кабинку, и Ахмед нажал на кнопку. Лифт поехал вниз.

Створки были открыты везде. Перед ними замелькали уровни, и каждый коридор был виден насквозь, со всеми, кто находился там. На уровне глаз мерцала иконка бога-Машины с мигающими символами. Рик догадался, что она обозначает. Первые пять уровней остались наверху; их коридоры были хорошо освещены, чисты и нарядны. Люди там ходили в золотистых одеждах. Затем последовали уровни четвертого круга, не такие опрятные, хотя и освещенные вполне прилично. Здесь люди ходили в зеленом. На уровнях третьего круга, где находилась его комната, люди одевались во все красное, и лампы здесь горели вполсилы. Затем лифт спустился в зону сумрака – мимо общежитий рабочих. Те двигались по коридорам тенями, потому что носили черные одежды. Казалось, по коридорам порхают светляки. То были ручные катушечные фонарики. Наконец лифт миновал второй круг жизни, где юное поколение обязано было носить желтые костюмы. Здесь было чуть светлее, но и вполовину не так, как наверху. Но кабинка не остановилась.

– Куда ты едешь? – спросил Рик.

– На самый первый этаж вашего сектора, – сказал Ахмед.

– Но ведь оттуда нет выхода!

– Выход есть, – сказала девушка. Она пришла в себя и сидела на полу, в углу кабинки. – У каждого сектора есть выход вверх и вниз, на технические этажи.

Снова темнота. Почти полная. Только оранжевые точки светильников указывали на какое-то подобие света. Уровни последнего круга жизни напоминали дно огромной мутной лужи. То здесь, то там в коридорах вспыхивали огоньки, чтобы сразу погаснуть.

– Кто здесь живет? – удивился Ахмед.

– Те, кто вышел из пятого круга. Старые люди. А еще больные и калеки.

Лифт остановился. Ахмед включил свой фонарь. Луч света пронзил темноту, выхватывая из нее скорчившиеся тела. Живые заслоняли глаза руками, мертвые лежали вдоль стен, словно забытые кем-то предметы. Девушка тоже включила свой фонарик, как и усатый варвар. Беглецы медленно шли вперед.

– Как вы можете держать их здесь? – возмущенно спросила девушка.

– Они отжили свое. Разве держат на кухне сломанный нож? – спокойно возразил Рик.

– Человек – не нож!

– Хватит! – оборвал Ахмед. – Не время спорить. Сколько у нас есть в запасе, прежде чем они спустятся вниз?

– Спускаться всегда легче. Минут пять, шесть. Мы еще успеем подняться наверх, чтобы проскочить в нижний коридор.

– Это не вариант. Посмотри на раненых! Они еле ходят!

Оттесняя стариков в сторону, перед ними выскочил Киото.

– Рик! Что ты здесь делаешь?

– Теперь я преступник. Некогда объяснять, – ответил парень. – Варвары говорят, что отсюда есть выход.

– Это правда!

– Что? Ты знал?

Старик расплылся в довольной ухмылке:

– Конечно. Пойдемте!

Он провел беглецов в боковой коридор. Там они завернули в еще один, гораздо ниже и совсем не освещаемый, загроможденный всевозможным хламом настолько, что приходилось двигаться гуськом. Киото открыл две или три двери. Под ногами чавкало, с потолка капала вода.

– Распределительная станция, – сказал старик.

– В каждом секторе, – подтвердила девушка. – Вы инженер?

– Нет. Обычный водопроводчик.

Коридорчик привел их в овальное помещение, высотой в два уровня. Весь потолок и стены были усеяны трубами, большими и малыми, которые переплетались между собой. Часть из них уходила дальше, другие подсоединялись к огромным цистернам на помостах. Пахло нечистотами. Помещение освещалось слабым рассеянным светом, проникающим из неизвестного источника под самым потолком. В свете плясали пылинки.

– Вот! – Киото указал на люк в полу.

Рик попытался провернуть бублик ручки, но не преуспел в этом деле. На ладонях остался густой ржавый порошок.

– Заело.

Ему помогли Ахмед и старик, втроем они навалились на рычаг люка, но едва сдвинули его на полпальца.

– Слишком долго было закрыто. Металл приварился…

– Попробуйте это как рычаг. – Усатый варвар бросил перед ними толстый стальной штырь.

Ахмед схватил его и вставил в ручку. Они снова нажали, и на этот раз ручка, кряхтя, уступила. Дальше дело пошло легче, и вскоре беглецы стояли над дырой в пропасть. Ахмед посветил вниз фонарем.

– Здесь невысоко, но тьма – кромешная.

– Спускаемся. – Девушка юркнула в люк первой.

За ней, соблюдая предосторожности, спрыгнул усатый. Ахмед задержался.

– Спасибо вам, – сказал он старику.

– Не стоит.

– Жду тебя внизу, – Ахмед исчез во тьме. Там уже мелькали огоньки фонарей.

– Ну, – подбодрил Киото. – Прыгай.

Рик растерялся:

– Но я… из Коммуны.

– Ты уже не человек Коммуны. Сам знаешь.

– А как же Аврора?

– Я позабочусь о ней. Она будет в безопасности. И о себе я позабочусь, у меня достаточно опыта, чтобы справиться с этой задачей. А вот твоя главная задача – найти источник божественного огня и спасти всех нас.

– Прыгай! Чего ты ждешь? – позвали снизу.

Рик посмотрел в дыру люка. Внизу ждало Пространство, полное неизвестных угроз. Решение принято.

– До встречи.

– Пока, Рик. На обратной стороне есть защелка, она блокирует люк снизу.

Рик юркнул вниз, последний раз глянул на Киото. Тот сказал:

– Возвращайся, со щитом или на щите.

И захлопнул за ним крышку.

8

Малейший, даже самый тихий звук гулко отдавался в пустоте. Судя по далеким отзвукам, они попали в очень большое помещение, но его истинные габариты скрывала темнота, которую был не в состоянии рассеять даже свет фонаря. Впрочем, тьма стала постепенно отступать, по мере того, как глаза привыкали к отсутствию света. Беглецы прошли сотню-другую шагов, пока не наткнулись на стену. Ахмед стал методично осматривать эту стену, двинувшись направо. Девушка, она откликалась на имя Майя, пошла налево.

Рик и усатый варвар по имени Райнер остались ждать. Рик рассеянно водил по полу пальцами. Поверхность имела непривычное происхождение: что-то шероховатое, не такое гладкое, как полы и стены родной Коммуны.

– Бетонопласт, – сказал Райнер. – Сверхпрочный, но легкий материал.

– Откуда вы знаете?

Райнер был вдвое старше своих молодых спутников. Почти все его лицо инквизиторы превратили в один большой синяк. Выглядел он неважно.

– Изучал спецификации. – Он запоздало сообразил: – Ты, наверно, не знаешь, что это такое? Это документ, содержащий основные характеристики материала: вес, масса, химический состав, плотность… Ты умеешь читать?

– Нет, – признался Рик, благодарный тьме за то, что та скрывает его смущение.

– Ага, ну с этого и надо было начинать. Вас в вашей Коммуне не учат ни письму, ни чтению?

– На это имеют право немногие. Избранные.

Райнер сморщился и пощупал бок.

– Зато колошматить людей вы умеете здорово. Кажется, сломано одно или два ребра. Больно дышать.

– Я не лекарь…

– Даже будь ты врачом, здесь ты не смог бы мне помочь.

– Нашла! – крикнула слева Майя. – Дверь.

Они поспешили к девушке, которая внимательно читала надписи на большой двустворчатой двери черно-желтого цвета с красным кругом точно посередине. Рик видел знакомые символы и иероглифы, но те складывались в непривычные сочетания. Самым большим иероглифом был «II».

– Она выводит на шапку второго эона. Чувствуете?

Все прислонились к двери. Из щелей тянул сильный сквозняк. Завывал ветер. Оттуда веяло холодом – настоящим морозом, который не просто превращает воду в лед, он делает из теплокровного человека остывшую мумию. Такие холода считаются самыми страшными в Коммуне и царят в секторе от двух до трех недель.

– Значит, мы на верном пути, – устало сказал Райнер. – Прежде чем двинемся дальше, предлагаю сделать привал на пару часов.

– Они отняли наши вещи со всеми запасами еды. – Майя исподлобья глянула на Рика. – Все пакеты с концентратами, медикаменты, снаряжение и карты!

– У меня осталась вода, – вставил Ахмед и вытащил флягу. Воду пустили по кругу.

Майя осмотрела усатого варвара с тревогой, и хотя на лице ее отражалась боль, она немного успокоилась. Беглецы уселись вдоль стены, слишком истощенные от физического напряжения и травм, чтобы попытаться заснуть. Девушка угрюмо перебирала в руках содержимое карманов. Райнер просто сидел и смотрел вперед. Ахмед перекладывал вещи в рюкзаке. Рик положил перед собой боевой кинжал и на секунду закрыл глаза. Открыл и снова посмотрел на оружие. Вдруг тьма ворвалась в его сознание, лишила его тела, рук и ног, отняла у него мир и время, подарив взамен саму себя. Откуда-то издали доносился тихий разговор.

– Оставим дикаря. Вернется к своим и забудет про нас. Для нас он – обуза.

– А разве не он спас тебя, когда ты застряла под дуговым коридором?

– Думаю, он принял меня за кого-то своего.

– А когда вытаскивал из камеры вместе с Ахмедом, тоже по ошибке?

– Я не знаю. Эти люди вызывают во мне страх. Я ему не доверяю.

– Речь не о доверии. Он может быть нам полезен.

– Он может убить нас. Эти туземцы с нижних секторов коварны и беспощадны. У них нет никакого представления о гуманности.

– Но они выносливы и сильны. Это можно использовать.

– Если бы он знал нижние уровни – да. Но он же всю жизнь не вылезал дальше своей коробки!

– Ну да. А ты это сделала год назад. Они такие, потому что их сделали такими. Биологически они одного с нами вида, ничем не хуже нас. Я не видел ни одного мутанта, урода или зараженного среди них. Обычные люди – только оголодавшие, злобные и глупые.

– Поступай как знаешь, Райнер, но я против.

Молчание. Спустя минуту раздался шорох и Райнер сказал:

– Ладно. Пойдем.

Что-то скрипнуло, металл застучал о металл, заворочались какие-то детали, которыми бог Машины обычно насыщает внутренности окружающего Пространства. Завывания ветра усилились. Лицо обласкали потоки холодного воздуха. Через какое-то время металл застучал вновь, и все стало тихо. Рик понял, что остался один. Наедине с Пространством. Не в силах противиться сонному оцепенению, он лежал беспомощный, во власти Матери-тьмы. Он хотел бы проснуться, но вместе с тем желал сладкого забвения. Это двойственное чувство не в первый раз охватывало его. Словно рыба, вынутая сачком из пищевого аквариума, он ничком лежал на полу, уже не в состоянии повернуть домой. Жалкий, жалкий щенок, в одночасье разрушивший свою жизнь. Пусть Мать-тьма покарает его. Пусть его поглотит навсегда Пространство.

«А как же твоя сестра? – прошептал внутренний голос. – Аврора останется совсем одна. Ты должен бороться ради нее. Если они придут за ней, старик не сможет ее защитить. А когда они схватят ее и потащат наверх…»

Рик проснулся резко, рывком. Темнота вокруг как будто стала расползаться, уступая место сумраку, хотя он мог и ошибаться. Действительно, он видел окружающие стены без фонаря. Рик долго растирал окоченевшее тело, прежде чем встать. Холод глубоко впился в плоть, основательно остудил тело, уже начав свою смертельную работу. Рик знал, чем опасно пребывание на сквозняке: треть жителей Омикрона постоянно хлюпала носами. В самых страшных случаях человек впадал в жар, долго кашлял, отхаркивая гной, и умирал, захлебываясь в его потоках.

Рик гнал от себя страх. Окончательно разогревшись, он встал перед дверью, разглядывая ее как бы впервые. А что, если она запечатана заклинанием языка Машины? Тогда ему никогда не открыть ее. Рика пронзил ужас. Он как можно спокойнее потянулся к массивной ручке. В первый момент показалось, что игра окончена. Но нет. Рычаг поддался, и дверь приоткрылась, впуская внутрь новую порцию холодного воздуха. Не медля, парень скользнул внутрь.

Помещение было очень большим – высотой где-то в двадцать уровней жизни и шириной в половину сектора. На стенах, полу и потолке были высечены квадраты, прямоугольники, многогранники неправильной формы. Их поверхность испещряли различного рода выпуклости, хитроумные агрегаты и механизмы, порожденные богом Машины. Стены и потолок мерцали тусклым, фосфоресцирующим светом. Рик стоял на мостике под самым потолком и мог видеть, как вдаль тянутся целые магистрали проводов, труб, цепей. Но его удивило даже не само Пространство, изобилующее машинными чудесами, а ровный слой инея, лежащий на всех поверхностях, превращая их в пушистые бугры и впадины.

Да, здесь было холодно. Изо рта при дыхании вырывался пар. Помещение производило впечатление брошенного, пустого места, пребывающего в вечном забвении. Долго человек не смог бы здесь продержаться. Действительно, пустыни Пространства заброшены и не пригодны для обитания.

Рик увидел цепочку следов, ведущих по мостику вниз и убегавших по полу вдаль, в синий сумрак пространства, где мерцали странные желтоватые огоньки. Это было возле Хорды. Еще пол и потолок зала ровно посередине лучом от Хорды рассекала жирная черная линия, в которой угадывалась каверна пропасти. Кое-где на полу через эту пропасть были перекинуты мостки. Рик стал спускаться по лестнице, внимательно следя по сторонам. Хищники нападают внезапно, и нужно быть бдительным. Когда он очутился внизу, то понял, что линии, разделявшие пол на геометрические фигуры, – это углубления вроде борозд, глубиной по пояс человеку.

Рик спрыгнул в одну такую траншею. Следы четко виднелись на снегу. Три пары ног. Спустя сотню шагов Рик увидел по бокам другие следы – вроде бы человеческие, как от голых ступней, но с удлиненными пальцами. Сначала он наблюдал одну цепочку следов, потом их стало две и становилось больше по мере движения вперед. Кое-где из пола торчали цилиндрические штыри, на них болтались подвешенные гирлянды костей, клочки шерсти, пучки волос, а сама поверхность металла пестрела рисунками и корявыми знаками. Рик долго стоял перед одним таким столбом, стараясь разобрать то, что написано. Знаки не были похожи ни на что ранее виденное.

Слава богу Машины, при себе Рик имел клинок патрульного. Прежде чем идти дальше, он задумался. Что делать? По сути, варвары бросили его. Им могло быть только одно оправдание.

Он двинулся дальше. Огоньки увеличились в размерах, и Рик понял, что это – самый настоящий огонь. Возле Хорды в беспорядке высились нагромождения больших ящиков и мертвые машины, обитавшие когда-то в Пространстве. До него донеслись визгливые крики, хохот, лопотание. Когда ему удалось подкрасться к этому месту поближе, он спрятался за одним из контейнеров и выглянул.

К колесам огромной мертвой машины цепями были привязаны его спутники. А вокруг словно бесновались все демоны ада. В отсветах костров Рик со смешанным чувством ужаса и любопытства разглядел сборище странных человекоподобных существ, которые без всякого порядка, словно животные, лежали, сидели, ходили по своему лагерю. Это были уроды – люди, исковерканные Пространством, отражения его кривого зеркала. Рик видел гипертрофированные части тел или лишние конечности, вылезающие из плоти как сорняки. Даже те, кто внешне выглядел нормально, имели нездоровую кожу, россыпи бугров, безобразные пятна, созвездия мохнатых бородавок и тому подобные изъяны. Попадались карлики, люди с двумя головами, с тремя руками, одноногие, одноглазые, безухие, безволосые, вспученные, словно тесто на дрожжах. Безобразные от начала и до конца, во всем, начиная со своих тел, заканчивая скомканным тряпьем, в которое были замотаны, и мерзкими ужимками. И все они оживленно крутились возле верхних варваров, тыча в них копьями, кидая камешки. Они смеялись, когда Ахмед ругался после очередного попадания снаряда. Они приплясывали возле своей добычи, потрясая оружием.

Рик с тревогой заметил, что привязаны только двое – Ахмед и Майя. Поодаль, вокруг большого костра, сидело с дюжину чудовищ. Они с аппетитом пожирали какую-то добычу, изжаренную на огне. Рик закрыл себе рот, чтобы не закричать. Остекленевшими глазами он смотрел на то, что было привязано к большому шесту и подвешено над пламенем.