Текст книги "Ты свободен! Прямо сейчас. Как найти себя"

Обратить взгляд

Когда теряешь соприкосновение с внутренней тишиной,

Ты теряешь контакт с самим собой.

Если ты теряешь контакт с собой,

Ты теряешься в мире.

Экхарт Толле

Благодаря упражнениям из предыдущих глав ты смог самостоятельно узнать, чем ты занимаешься вместо непосредственного переживания и какова твоя модель реакции. И ты испытал, каким образом ты спонтанно реагируешь на окружающий мир, после того как для тебя из непосредственного переживания Самости вследствие отождествления с твоим именем возникли отдельное «Я» и «Другие» (окружающий мир). Я хотел бы в деталях, по ступеням, так чтобы ты мог сам перепроверить каждый шаг, описать, как обычно происходит отождествление с «личной историей обо мне и моей жизни». Описать ступени, по которым мы все глубже спускаемся в этот транс лестницей, состоящей из эмоций. Они соответствуют моим собственным наблюдениям и наблюдениям многих моих клиентов, вместе с которыми я подробно исследовал ступени этой эмоциональной лестницы транса – от «моей истории» до непосредственного переживания Самости. При этом я хотел бы еще раз упомянуть о том, что речь идет не о возвращении назад, просто это так кажется в иллюзии о бегущем вперед времени. Я предпочитаю обозначать это познанием транса, иллюзии, которую я называю «моей жизнью» и которая была произведена сама собой, так как это понятнее описывает непосредственное переживание, чем непосредственное переживание описало бы, как я создал этот транс.

Я хочу начать это путешествие с того, что я называю «моей жизнью и моей историей», то есть с того, что мы именуем «Я в этом мире». Это именно та ситуация, когда мы находимся внутри совершенно обычной жизни со всеми проблемами, страхами и желаниями, и это вполне актуальная ситуация, с которой любой человек сталкивается изо дня в день. Это именно та внешняя история, которая чаще всего так заботит нас, что мы избегаем восприятия того, что по-настоящему переживаем.

Так, например, одна пожилая женщина рассказывала мне, что ее дочь никогда не дает о себе знать или не зовет вместе походить по магазинам. При этом она ругала свою дочь и, совершенно очевидно, была очень рассержена. У своих друзей и знакомых она пыталась найти поддержку, и они соглашались с тем, что дочь плохо с ней обращается, и давали ей совет либо сочувствовали. Все ее внимание и энергия уходили на историю, направленную вовне.

Если мы подробнее изучим этот пример, сходный со всеми остальными историями, мы увидим, что такая фиксация на внешней истории является стратегией избегания, чтобы не чувствовать эмоций, которые лежат в основе самой ситуации. И потому я хотел бы попросить тебя обратить свой взгляд вглубь.

Если ты сфокусируешь свое внимание на том, что лежит в основе чувств и эмоций, связанных с этими историями, ты, вероятно, обнаружишь там злость или гнев. Так или иначе, так бывает в большинстве случаев, по крайней мере, это показывает мой собственный опыт и работа с другими людьми. И, совершенно определенно, то же самое происходило в примере с пожилой дамой. Не играет решающей роли то, что ты переживаешь и описываешь нечто точно так же или же в другой последовательности. Важно, опять же, только то, что ты говоришь правду о том, что ты переживаешь. Мне абсолютно все равно, согласишься ты со мной или нет, так как здесь нет чего-то верного или неверного. Твое собственное непосредственное переживание – твой единственный авторитет.

Избегание непосредственного переживания порождает дистанцию

Предположим, мы вдруг обнаружим, что ты испытываешь гнев или агрессию, когда на мгновенье оставляешь в стороне содержание твоей истории. Это нормальная реакция, когда ты сердишься на определенного человека или на определенную ситуацию. Либо же ты подавляешь агрессию, возможно, убеждая себя в том, что это не так уж и важно. Обе реакции оправдываются историей: «Почему она не звонит?» или: «Я все равно не хотела гулять по магазинам», и обе реакции являются формой избегания. В то время, когда твой ум занят мотивировкой или рационализацией, ты избегаешь непосредственного контакта с эмоцией и непосредственного переживания злости или гнева, неважно, выражаешь ты его или подавляешь ментально или физически. И все равно, как или что ты думаешь об агрессии или ярости, факт в том, что ты можешь ощущать эту эмоцию.

Но если ты ни выражаешь, ни подавляешь эту агрессию, а просто ощущаешь ее, не выводя из нее историю и не оценивая, то ты сможешь непосредственно пережить то, что скрыто под этой агрессией, что глубже этой злости. Или если сформулировать вопрос получше: что останется, когда исчезнет агрессия? Ты можешь непосредственно испытать, что эта агрессия состоит из энергии, которая изменяется и питается чем-то, что глубже самой агрессии.

Чаще всего в корне гнева лежит глубокая печаль. И при этом чаще всего опять-таки развивается тенденция, направленная вовне, – создание из этой печали некой истории. Может быть, ты скажешь себе: «Действительно, я так грущу, потому что мои родители так-то или так-то со мной обращались», или: «Я так и знал, что со мной не все в порядке»… и окажешься опять в своей истории и умственной работе, связанной с ней.

Но если ты эмоционально подпустишь к себе эту печаль и испытаешь, не избежишь, а встретишься с ней лицом к лицу – без истории, без мыслей и оценок, – тогда эта эмоция исчезнет, и чаще всего в этот момент проявится страх.

Когда появляется страх, большинство людей начинают звонить в набат. Страха непременно нужно избежать, так как нечего ему делать в моей жизни. Страх сам по себе очень полезный механизм, необходимый для выживания. Но часто встречается страх перед страхом, работа мысли, связанная с этим страхом, который все блокирует и может принести много страданий в жизни, страх, от которого тебя пытается избавить врач с помощью лекарств и терапии. Ведь страх – это плохо! Но даже и это лишь одна из форм избегания страха. Чаще всего страх как эмоция не переживается и не изучается на самом деле.

Когда ты будешь готов, не рассказывая историй, не генерируя мыслей и представлений, приветствовать этот страх, ты будешь удивлен. Так как этот страх теряет весь свой ужас и исчезает, или, формулируя точнее, он изменяется и ведет к появлению других эмоций.

Часто возникающая эмоция – отчаяние, конечно же, одновременно с побуждением дополнить это отчаяние историей и причинами. На первый взгляд отчаяние не кажется чем-то замечательным, но хорошая новость заключается в том, что ты подошел к истоку эго. Ведь готовность непосредственно пережить даже такую эмоцию как отчаяние, не обременяя ее историей и даже не давая ей ярлыка «отчаяние», отправляет тебя в полет по черной дыре. Ты падаешь прямо в нечто, что переживается как бесконечно необъятное, тихое и полное счастья. Прямо в то состояние, которое называют Самость, Бытие, самадхи или нирвана. Переживание неограниченности в качестве единства со всем, что существует в Космосе и во времени, счастья и выразительной тишины – это отличительный признак и подтверждение переживания Самости. У тебя будет собственное описание этого ощущения, ведь слова не годятся для описания того, что неописуемо, и, тем не менее, выражения, используемые для описания этого переживания, очень схожи между собой. Но если ты присмотришься, то, в сущности, еще пока нет никого, кто может делать выбор, потому что тот, кто думает, что может сделать выбор, появился только в этой первой мысли: «Я (твое имя) могу сделать выбор»[22]22
  Gangaji. Der Diamant in deiner Tasche. Goldmann Arkana Verlag, 2006.


[Закрыть].

Непосредственное переживание всех эмоций ведет к Самости

Теперь посмотрим, что произойдет, если мы начинаем идентифицировать себя, и что за реакции следуют за этим. Сначала широкое пространство сужается и ограничивается. Как следствие, совершенно естественно возникает первое проявление отчаяния от того, что внутренний простор исчез. Предположим, ты мог бы помнить о прекрасном ощущении непосредственного переживания Самости. А теперь приходит чувство потери чего-то очень ценного, а именно – Самости, и отчаяние от того, что никогда не будет возможности получить его обратно. И это совершенно верно – если ты пойдешь и дальше в этом направлении, ты не достигнешь Самости и будешь предпринимать отчаянные попытки снова найти потерю. Но так как глубоко внутри ты знаешь, что ты сам сделал такой выбор, и точно так же непосредственно пережил то, куда ведет твое решение, появляется страх, мотивированный уверенностью в том, что ты никогда не сможешь этого достичь, если пойдешь далее во взятом направлении.

А если ты пойдешь дальше, то когда-нибудь столкнешься с печалью. За уверенностью в потере чего-то ценного следует смирение с потерей. А затем в довершение к этому придет злость на себя и обстоятельства, так сказать, как последний элемент декора. Так как злость неприятна и от этого возникают проблемы в совместном сосуществовании, ты начнешь проецировать эту злость вовне, как и все чувства до этого, и выдумаешь об этом историю. Историю, дающую тебе ощущение, что не ты причина всему случившемуся. И тогда ты прибываешь в обычную жизнь.

Все эти эмоции – реакции идентифицирующего себя эго с окружающим миром, возникающие от взгляда, направленного вовне.

То, что держит тебя в плену – это отождествление с «Я»

Так как ты приземлился в повседневности и чувствуешь недовольство, то начинаешь желать себе, чего тебе не хватает, и веришь, что все это может быть дано со стороны, извне. Возникают желания, а с ними вера в то, что исполнение желаний могло бы принести тебе долгожданный покой и долгожданное счастье. Шутка в том, что все тобой желаемое кажется таким желанным, потому что твой собственный свет освещает все это и делает желанным.

А что действительно делает тебя счастливым? Ты веришь в то, что исполнение желаний на самом деле может сделать тебя счастливым? Может, на какой-то момент, а потом? Потом придут другие желания, больше желаний и желание чего-то еще более приятного.

Хорошая новость заключается в следующем: так как твоя естественная природа – быть счастливым, это счастье переживается непосредственно, когда уходит желание. Но не после его исполнения. Как сказал Будда: «Нет пути к счастью – счастье и есть путь».

Иллюзия ложной непрерывности

До тех пор, пока субъект находится в центре некоего феноменального объекта и его мысли и речь исходят оттуда, – субъект отождествляется с этим объектом и заключен в плен внутри него. Пребывая в таком состоянии, субъект, отождествляемый с объектом, не сможет освободиться, ведь свобода – это свобода от любого отождествления.

Вэй Ву Вэй

Удивительно, что за магический трюк исполняем мы каждый день снова и снова, для того чтобы произвести иллюзию особой, отдельной от окружающего мира индивидуальной личности, и одновременно с этим – делаем весь окружающий мир.

Ни вопрос о реальности нашего мира, ни тем более вопрос о том, кто мы есть, не получили удовлетворительного ответа, несмотря на интенсивные усилия науки. То же относится и к феномену, который мы называем «время». Так как нам известно, что все, рассматриваемое нами как твердая материя, состоит из пустоты, удивительно, как же мы создаем иллюзию действительности и окружающего мира, состоящего из «твердой материи». Тем более удивительно, что именно такой же окружающий мир и действительность, в которых нам так легко ориентироваться, мы заново воссоздаем каждый день. Это настоящее волшебство и неописуемая работа нашего мозга, пусть даже в этом мы не отдаем себе отчета. Это настоящая магия, которую мы практикуем каждый день.

Каждый день, просыпаясь, мы воссоздаем мир, в котором действуем, реагируем и таким образом генерируем некую непрерывность для себя как эго и для нашего окружающего мира, который мы, в целом, никогда не изучали и не ставили под сомнение. Да и зачем, если эта непрерывность кажется такой ясной и очевидной. В этой непрерывности имеется прошлое с впечатлениями и опытом, настоящее и будущее. И как личности, мы определяем себя и свою жизнь в отношении к этому прошлому, к этому настоящему и проецируем себя как личность в счастливое будущее.

Даже после нашей смерти мы предполагаем существование этой непрерывности окружающего мира – правда, уже без нас. Мы просто исчезаем из этого мира, а этот мир, по нашему убеждению, конечно же, остается. А что если это не так? Что если окружающий мир – увиденное – неотделимо от смотрящего и исчезает вместе с ним? А что если мы как-нибудь проверим это?

Ты размышлял когда-нибудь о том, что на самом деле представляет собой время? Потрать, пожалуйста, минутку этого времени на то, чтобы найти для себя определение времени! Мы всегда воспринимаем время по отношению к чему-либо, мерим его, пользуясь воспоминаниями, проецируем этот опыт в некое будущее, которое себе представляем, и таким образом генерируем непрерывность. Но что будет значить время, если мы перестанем соотносить его с прошлым или будущим? Что если вне твоих представлений нет времени, нет будущего и нет прошлого? Что ты сможешь увидеть, если нет времени, что ты сможешь услышать без бега времени?

Давай отталкиваться от того, что нейробиология обнаружила, исследуя работу коры головного мозга левого полушария, – тогда это немного будет похоже на фильм, в котором мир будет показан как сплошная непрерывность, хотя на самом деле мы видим эпизоды или отдельные кадры. Так сначала мы, например, видим в машине троих мужчин в масках, затем мы видим, как машина тормозит перед банком, а в третьем эпизоде мы видим служащего банка, который с испуганным выражением лица перекладывает деньги в сумку. Наш мозг создает из этого ограбление банка, которое совершили трое мужчин в масках. А видели мы при этом только три разных отдельных эпизода. Остальное домыслил наш мозг и таким образом создал сплошную непрерывность события. Эта непрерывность крайне важна для нашего самопонимания и понимания действительности, – ведь каким реальным представляется человек, только спорадически появляющийся в нашей действительности. Так же и при создании видеофильма отдельные картины идут одна за другой, и из этого мы создаем непрерывный фильм.

Даже если ученые, занимающиеся квантовой физикой, уже давным-давно установили, что окружающий нас мир не существует по умолчанию сам по себе, тем не менее, обычный среднестатистический гражданин, как правило, отталкивается от представления о себе и от картины мира, в которой он существует как личность в окружающем мире – независимо от своего личного отношения. Даже одна только мысль о неком постоянном, существующем независимо от нашего к нему отношения мире заставляет нас трепетать, и наш мозг предоставляет нам возможность в любой момент гарантированно обнаружить непрерывность. Пусть даже чаще всего в течение дня мы замечаем лишь короткие мгновения, то есть осознанно переживаем эти моменты на фоне автоматически выполняемых действий, например, вождения машины или повседневных рутинных занятий, – наш мозг заботится о том, чтобы время между этими мгновеньями не воспринималось как оно есть на самом деле. Эти временные провалы заполняются своего рода идеями или предположениями о непрерывности, которая действует подобно наполнителю или клею, соединяющему отдельные мгновения в целое. Этот наполнитель или клей мы называем «Я» и «моя жизнь». Непрерывность нашего восприятия мира подобна фильму, в котором демонстрируются не связанные между собой сцены, и только работа мозга создает из них фильм.

Проведи следующий опыт.

Как-нибудь в течение всего дня проследи, чем ты занимаешься и что именно требует твоего внимания, к какой ситуации ты крепишь ярлык «Я». Вполне вероятно, что ты вспомнишь о каком-то впечатлении из прошлого. Или, может быть, твое внимание приковывают к себе видения или желания, касающиеся твоей жизни в будущем. Коротко перечисли, что за желания, воспоминания, утверждения, мысли, страхи, проекции появляются в твоем сознании в течение дня. Возможно, ты сможешь потом записать даже длительность соответствующих позиций.

Затем посмотри, можешь ли ты выявить в этом списке непрерывность, есть ли в нем смысловая нить, которую ты смог бы назвать «Я». Что насчет периода, к которому ты ничего не написал? Не похож ли этот список больше на появление и исчезновение отдельных впечатлений, появляющихся в случайном порядке, которые на короткое время возникают в твоем сознании и прерываются случайными, краткими «Я»-мыслями?

Обеспечение этой непрерывности – блестящий трюк нашего мозга и, особенно в этом случае, работы речевого центра коры левого полушария мозга. В нашей культуре дисфункция или даже просто временная приостановка непрерывности считается болезнью[23]23
  Laux Dietmaier Konig. Psychopharmaka. Urban und Ficher Verlag, 2002.


[Закрыть]. Но во многих более древних культурах это ценится и почитается. Я почти уверен, что остановка потока информации, исходящей от левого полушария, принимается за жизненную угрозу обществу и индивидууму. При этом любопытно, что такая непрерывность создается только благодаря дополнительной деятельности мозга. И эта непрерывность включается позже в прошлое с использованием воспоминаний и проецируется в будущее в виде прогноза. Например, когда ты вечером отправляешься спать, а утром просыпаешься от глубокого сна, что происходило между моментом засыпания и просыпанием? Где ты был? Где был весь окружающий тебя мир? Тот, кто шел спать, был таким же, как и тот, что проснулся?

Как воспоминание о прошлом, так и прогноз на будущее могут состояться только в момент настоящего времени. Не так ли? Благодаря этой иллюзорной непрерывности появляется наша собственная история индивидуальной личности с каким-то прошлым и определяемым будущим. Так в нашу жизнь вплетается еще одна иллюзия – иллюзия времени. Эта иллюзия отлично подходит для поддержания идеи об индивидуальной, отделенной от внешнего мира личности. Мы вспоминаем эпизоды нашей жизни, в которых воспринимаем себя действующими лицами в окружающем мире того момента. Вера в то, что это действие разыгрывалось в прошлом, кроме всего прочего, основана на предположении, что нечто, что может быть прошлым, существует.

Есть только настоящий момент – прошлое и будущее состоятся в этот момент

Однако воспоминание о былом действии – это работа нашего мозга в настоящий момент, деятельность мозга, происходящая сейчас, в данный момент. По набору биохимических реакций мозг не может различить, о чем идет речь – о воспоминании или актуальном событии[24]24
  Ramachandran V. S. Die blinde Frau, die sehen kann. Rohwohlt Verlag, 2007.


[Закрыть]. Таким образом, прошлое – это тоже результат работы нашего мозга и всегда состоится в настоящем. Есть только здесь и сейчас. То же самое происходит с будущим. Эту иллюзию делает возможной наша вера в существование времени.

В то же время мы связываем несколько иллюзий с одним общим событием, которое называем нашей историей. Мы связываем иллюзию времени с иллюзией отдельной обособленной личности, создающей эту историю. Вера в реальность этой истории жизни образует стену, которая удерживает нас в тюрьме, воздвигнутой нашими собственными руками. Но эта иллюзия зачастую самым трагическим образом оказывает влияние на наш образ действий в настоящем. Как часто мы привлекаем прошлое для оправдания наших поступков и наших реакций. Наша скованность по отношению к другим людям исходит из прошлого опыта, и этот опыт препятствует новым, искренним встречам. Трудности, которые мы испытываем в общении с другими людьми, исходят из отношения к нам наших родителей тридцатилетней давности. Мы даже пытаемся с помощью терапевтов исцелить эти отчасти болезненные ощущения. Мы автоматически делаем себя рабами своих собственных представлений.

Мысли и воспоминания могут заслонить твой путь к непосредственному переживанию Самости

Все это я называю избеганием, ведь, связывая все наши актуальные чувства и эмоции с некой историей, – неважно, из прошлого она или из будущего, – мы упускаем удобный случай непосредственно пережить их. В непосредственном переживании Самости заключена великолепная возможность прямо пережить, кто мы. Когда мы прекратим всегда объяснять причину своего оведения личной историей, когда мы прекратим снова и снова перерабатывать переживаемое в мыслях и в воспоминаниях из прошлого, тогда именно это переживаемое и станет дорогой к непосредственному переживанию себя. Если ты на самом деле хочешь быть свободным и счастливым, то именно это переживаемое лучше всего годится, чтобы остановиться и понять, что ты действительно переживаешь в этот самый момент. И в этом непосредственном переживании ты в любое время можешь понять, кто ты.