Текст книги "Яйцо кукушки. История разоблачения легендарного хакера"

Я подвел итог пяти звонкам в ФБР одним словом.

Джим Кристи сказал мне примирительно: «От ФБР не требуется расследовать каждое преступление. Дай Бог, каждое пятое. Компьютерные преступления раскрывать трудно – это не захват заложников и не ограбление банка. Конечно, ребята хотели держаться подальше от такого дельца.»

Стив попер на Джима: «Ладно, значит ФБР не станет ничего делать. А как насчет ОСР ВВС?» Джим ответил не сразу: «Мы специалисты по расследованию компьютерных преступлений в ВВС. Обычно о таких преступлениях узнаешь, когда ущерб уже причинен. Это первый случай, когда дельце только раскручивается.»

Стив возмутился: «Ты же специальный агент! Тебе не кажется, что дельце попадает под твои полномочия?»

– Но ведь не только под мои. Уж очень странный случай. Я не могу сказать, это проблема или просто мыльный пузырь, но расследование стоит начать. Послушай, Клифф. У каждого агентства свои рамки. Наши возможности ограничены, поэтому мы должны определить предмет расследования. Именно поэтому ФБР интересовалось денежным ущербом – они хотели бы, чтобы дельце было громким. Если сперли секретные сведения – тоже неплохо. Национальная безопасность не измеряется в долларах.

Стив прервал его: «Но и кража несекретной информации также может нанести ущерб национальной безопасности. Проблема состоит в том, чтобы убедить стражей закона.»

– Ну и что вы собираетесь делать? – спросил я.

– Сейчас нам особенно делать нечего. Если хакер прорвется в военные сети, то попадет на нашу территорию. Держите нас в курсе, а мы, когда надо будет, не оплошаем.

Надеясь воодушевить ОСР ВВС, я послал Джиму копию журнала и несколько распечаток. Джим порассказал мне кое-что о Милнете. Общее руководство работой Милнета осуществляет Министерство Обороны. Армия, Военно-Морской флот и Военно-Воздушный флот имеют равное право доступа: в сети можно найти компьютеры любого рода войск.

– Почему же тогда Стив Радд – офицер именно ВВС?

– На самом деле он слуга всех господ. Когда нужно, он вызывает следователей из спецподразделения Военно-Воздушного флота.

– А вы полный день заняты как компьютерный фараон?

– А куда деваться? Мы следим за десятью тысячами компьютеров, принадлежащих Военно-Воздушным силам.

– Почему же не можете взяться за это дельце?

Джим неторопливо отвечал: «Мы разумно ограничили сферу нашей деятельности, иначе отдавишь кому-нибудь ноги. Ты, Клифф, можешь не беспокоиться, ребята из ОСР тебя не загребут: под нашу юрисдикцию подпадают только базы Военно-Воздушных Сил.»

Хотя я сетую на юрисдикцию, но отчетливо представляю, что именно она защищает мои права: наша Конституция не позволяет воякам вмешиваться в гражданские дела. Впервые в жизни я понял, что мои гражданские права реально ограничивают сферу полицейской деятельности. Я начал набрасывать схему: ЮНИКС, Тимнет, Окленд, Милнет, Аннистон, ОСР ВВС, ФБР.

Меня прервал Крис: «Ты говоришь, Аннистон?»

– Да, хакер был суперпользователем в аннистонском армейском учебном центре. Думаю, это в Алабаме.

– Да знаю я Аннистон. Их база – родная сестра нашей. Мы переправляем им ракеты после испытаний, а компьютеры поступили к ним из Уайт Сэндс.

Я задумался, может ли это быть совпадением. Хакер, возможно, прочел информацию из памяти аннистонских компьютеров, и понял, что они прибыли из Уайт Сэндс. А может, хакер проверял, где вояки хранят ракеты. Или у него был список компьютеров, имеющих дыры в системе защиты.

– Скажи, Крис, у вас стоит Гну-Эмакс?

Крис обещал навести справки. Но прежде, чем пролезть через дыру, надо подключиться. А хакер не сумел, хотя и пытался. В Уайт Сэндс держали двери надежно запертыми, заставляя всех использовать длинные пароли и менять их каждые четыре месяца. Техническому персоналу не разрешалось придумывать собственные пароли – компьютер сам подбирал слова, отгадать которые было невозможно. Например, «agnitfom» или «nietoayx». Эта система мне не нравилась. Я не способен запоминать созданные компьютером пароли, поэтому я бы записывал их в записную книжку или хранил в компьютере. Гораздо лучше, когда люди сами придумают пароли. Конечно, некоторые придумают легко угадываемые пароли, например, используют собственные имена или фамилии. Но по крайней мере не будет жалоб, что приходится запоминать всякую бессмыслицу типа «tremvonk». Однако хакер все же проник в мою систему, а атака на Уайт Сэндс была отражена. Может быть, бессмысленные пароли более надежны. Не знаю, не знаю…

Я выполнял указания босса. ФБР было на нас наплевать, но ищейки из ВВС навострили уши. Я также уведомил Уайт Сэндс, что кто-то пытается к ним вломиться. Довольный, я встретился с Мартой у киоска, в котором продавалась вегетарианская пицца. Наслаждаясь поджаристыми ломтиками, я пересказал события сегодняшнего дня.

– О, Наташа, один миссия мы завершали.

– О, Борис, большой победа! Борис… кто такой миссий один?

– У нас был свидание с ребята из секретный полиция воздушных сила, Наташа.

– Ну, Борис?

– Мы предупредил ракетный база о чужой-чужой разведка.

– Ну, Борис?

– И мы заказал секретный шпионский пицца.

– Ну, Борис, когда мы поймал шпион?

– Терпеть, Наташа. Это миссий два.

Мы баловались всю дорогу домой.

– Чем дальше, тем любопытственней, – процитировала Марта «Алису в Стране Чудес». – Началось с погони за каким-то чудаком, а теперь приходится общаться с вояками. Клифф, эти ребята не с твоего двора.

– Пусть займутся хоть чем-нибудь безвредным. В конце концов вышвыривать придурков – их обязанность.

– А что же ты, Клифф? Как ты мог связаться с этими парнями?

– Каждый мой шаг был правильным, – сказал я. – Я – менеджер системы, пытающийся защитить свой компьютер. Если кто-то пытается вломиться, я буду его преследовать. Если не ввязываться, он развалит всю систему. Да, я связался с полицией ВВС, но это не означает, что я одобряю все, что делают вояки.

– Но вряд ли ты хочешь провести остаток дней легавым.

– Я астроном. Но кто-то угрожает всему, над чем мы работаем.

– Мы не знаем, – сказала Марта, – может, этот хакер ближе нам по духу, чем всякие там службы безопасности. Может, он просто пытается выставить на свет Божий проблемы милитаризации. Электронное гражданское неповиновение.

Мои политические воззрения не менялись с конца 60-х годов и представляли собой мешанину левых взглядов. Вообще-то я никогда особо о политике не задумывался. Я отвергал леворадикальные догмы, но консерватором не был. У меня не было ни малейшего желания дружить с федералами. В результате пришлось корешковать с военной полицией.

– Эти организации не входят в число моих любимчиков, – сказал я, – но сотрудничать с ними на практике не так плохо. Это не поставки оружия никарагуанским контрас.

– Ты в этом уверен?!

Глава 13

Заканчивались отпущенные мне три недели. Если за сутки я не поймаю хакера, то начальство прикроет лавочку. Я засел в коммутаторной. «Давай, крошка, иди в паутинку!» – говорил паук мухе. Действительно, в 2-30 дня из принтера поползла бумага, фиксирующая подключение хакера. Хотя на этот раз он воспользовался другим учетным именем, я не сомневался, что это именно тот хакер: он сразу же проверил, кто работает на компьютере, на месте ли дыра в Гну-Эмаксе, а затем начал исполнять свой ритуальный танец: захватывать права суперпользователя. Я не следил за ним. Через минуту после подключения я позвонил Рону Вивьеру в Тимнет и Ли Ченгу в телефонную компанию. Рон прорычал: «К вам он вошел через порт 14, а к Тимнету подключился из Окленда. Наш порт 322, который… Подожди, дай посмотреть…» Я услышал стук клавиш. «Да, 2902. 4320–2902. Это наш телефонный номер». Все это я записал.

Внезапно прорезался Ли Ченг:

– Соединение не разорвано, все в порядке. Концы идут в AT&T. Отделение AT&T в Вирджинии. Подождите, позвоню в Нью-Джерси.

Я слышал, как Ли разговаривал с парнем из Уиппани, Нью-Джерси (наверное, все междугородние линии AT&T проходят через Нью-Джерси): «Маршрут 5095, нет это 5096MCLN.»

Послышался другой голос: «Я позвоню в МакЛин.»

Опять из Нью Джерси: «5096 идет на контакт 703.»

Был момент, когда по телефону разговаривали одновременно шесть человек. Громкоговорящая связь работала отлично. К нам врубился еще один абонент, женщина, которая слегка растягивала слова.

– Вы подключились к маклиновской магистрали, а у нас скоро обеденный перерыв.

Ли нетерпеливо перебил ее: «Срочная слежка, код маршрута 5096MCLN, ваша оконечная линия 427.»

– 5096MCLN, линия 427. Выясню немедленно.

Минута тишины. Затем опять она: «Все нашла, ребята. Похоже, это с территории 415».

– Отлично, примите поздравления! – вклинился Ли.

Затем она сказала: «Магистральная группа 5096MCLN, маршрут 427 закручивающийся на 448. Наш ESS4, 448. А не частная ли это линия?» И сама ответила: «Нет, это поворотник. Стойка 24. Почти у верхнего кольцевого рукава. Вот здесь. Парный кабель пятьсот, группа три номер двенадцать… то есть десять, ой, десять шестьдесят. Может, я ненадолго отключусь и все проверю?»

Ли прервал: «Вышли на конец тракта. Чтобы убедиться, что номер засечен правильно, она хочет на секунду прервать связь. Если это сделать, то произойдет разъединение. Никто не возражает?»

В это время хакер увлеченно читал электронную почту. Я не сомневался, что он не скоро оторвется.

– Скажи ей, чтоб действовала.

Ли переговорил с ней и заявил: «Будь начеку». Он объяснил, что для каждой телефонной линии в центральной коммутаторной установлены предохранители, защищающие оборудование от ударов молнии и дураков, которые втыкают шнуры телефонов в электрические розетки. Техник центральной коммутаторной может войти в кабельную и вытащить предохранитель, разорвав тем самым связь. Это дает двойную гарантию правильности выслеженного номера, хотя, в принципе, делать это совсем не обязательно.

Через минуту послышался голос техника центральной коммутаторной: «Вытаскиваю предохранитель… Уже».

Хакер вырубился прямо посредине команды. Значит, номер определен правильно. Опять женский голос: «Да, это 1060. Ну все, ребята. Я пошла играться в бумажки, которые пойдут наверх.»

Ли поблагодарил всех и сказал: «Тракт выслежен и техник составляет отчет. Как только получу информацию, передам в полицию.»

Почему он не может сообщить информацию мне?

Ли пояснил, что телефонная компания имеет дело только с полицией, а не с каждым желающим. Техник, выслеживающий связь, должен заполнить документы («играться в бумажки»!) и представить их начальству.

Я возразил: «А нельзя ли послать куда подальше всю эту бюрократию, и просто сказать, кто же этот чертов хакер?»

Нельзя. У Ли не было результатов выслеживания. Они были у техника из Вирджинии. До тех пор, пока телефонная компания их не передаст, Ли будет знать не больше меня. Кроме того, ордер был действителен только в Калифорнии. Калифорнийский суд не может заставить телефонную компанию Вирджинии представить имеющиеся свидетельства. У нас должен быть ордер либо от суда Вирджинии, либо от федерального суда.

Я возразил: «ФБР посылало нас пять раз. А этот парень, скорее всего, не нарушал законов штата Вирджиния. Не дашь ли ты мне просто номер телефона?»

Ли колебался. Проклятье! Телефонная слежка окончена. Как добыть ордер в Вирджинии? Моего босса, Роя Керта, не будет недели две, поэтому я напрямую связался с юристом лаборатории. Алета серьезно намеревалась потрясти парней из ФБР и посмотреть, заведено ли дело в Вирджинии. Я предупредил, что не имел права даже намекнуть до разговора с представителями власти. Она успокоила меня: «Не дури. Это еще смешнее, чем беспокоиться по поводу патентных прав.»

Глава 14

Телефонная компания скрывала номер хакера, но мои принтеры зафиксировали каждый его ход. Пока я разговаривал с Тимнетом и техниками, парень прорвался в компьютер. Он не довольствовался чтением почты менеджера системы, но сунул нос также в почтовые файлы нескольких физиков-ядерщиков. Затем использовал украденные у Горана атрибуты, употребив новый пароль «Benson». Запустил программу поиска паролей в файлах пользователей. Пока она работала, связался с милнетовским Информационным Центром Сети.

LBL > telnet Nic.arpa

Trying…

Connected to 10.0.0.61.

+_____________Информационный Центр Сети______

Для получения сводки новостей Комитета Технической помощи введите TACNEWS <ввод>

Для получения информации о пользователях и системщиках введите WHCHS <ввод>

Для получения данных ИЦС введите NIC <В8ОД>

+_____________________________________________

SRI-NIC, TOPS-20 Monitor 6.1(7341)-4 @ Whojsog

Центральное разведывательное управление (ЦРУ)

Отдел обработки данных

Вашингтон, округ Колумбия 20505

Есть сведения о 4 абонентах

Фишов, Дж.(JF27)FISHOFF @ A.ISI.EDU(703)351-3305

Грешэм, Д.Л(DLG33)GRESHAM @ A.ISI.EDU(703)351-2957

Мэннинг, Эдуард Дж(ЕМ44)MANNING @ BBN.ARPA (703)281-6161

Зайглер, Мэри (М79)[email protected](703)351-8249

Я представил себе беспечных ЦРУшников, этаких Джеймс Бондов…

– Сказать или не сказать? – думал я. – На кой черт это мне? Пусть там болтается кто угодно. Пора заняться своими делами. Пусть у других болит голова.

Однако червяк сомнений шевелился во мне. Хакер шляется по военным компьютерам. ЦРУ блаженствует в неведении. ФБР все до лампочки. Я рванул было к телефону, но остановился. Зачем длинноволосый хиппи звонит в ЦРУ? Что скажет Марта? На чьей я стороне? Вне всякого сомнения – не на стороне ЦРУ. Однако я не друг взломщику. Я отвечаю не за действия ЦРУ, а за свои собственные. Опасаясь передумать, я набрал номер парня, стоящего в списке первым. Никто не берет трубку. Второй парень в отпуске, сказал автоответчик. А третий… Деловым тоном мне ответили: «Добавочный 6161». Я на секунду замешкался, а затем сказал: «Здравствуйте, мне нужен Эд Мэннинг».

– Да?

Я не знал, как надо представляться профессиональному шпиону?

– Вы меня не знаете. Я – системный менеджер. Мы выслеживаем хакера.

– Ну-ну.

– Он нащупывает пути проникновения в компьютеры ЦРУ. При этом ему попались ваше имя и номер телефона. Может, он наткнулся на ваше имя, подбирая ключи к ЦРУ.

– Кто вы?

Дрожащим голосом я представился и начал поджидать бригаду крутых парней в плащах. Я рассказал ему про нашу лабораторию, отметив, что Народная Республика Беркли не имеет дипломатических отношений с его организацией.

– Можно прислать кого-нибудь завтра? Хотя нет, завтра суббота. Как насчет понедельника?

Да, ребята крутые. Я попытался дать задний ход.

– Хакер не добыл ничего, кроме четырех фамилий. Не стоит беспокоиться, что он влезет в ваш компьютер.

Я не убедил мистера Мэннинга.

– Я знаю, почему я попал в список. В прошлом году я работал на компьютерах Научно-исследовательской Лаборатории Баллистики. Полагаю, проблема достаточно серьезна.

Кто он? Может, из головорезов, контрабандой поставляющих оружие кровавым режимам? С виду-то обычный человек…

Почему бы не навести их на след? Если ЦРУ займется настоящими преступниками, то это пойдет всем на пользу. Их нужно поставить в известность. Разве не их обязанность защищать нас от всяких там сукиных детей? Меня, между прочим, тоже.

На зов о помощи ФБР среагировало совсем не так как ЦРУ. На шесть звонков – шесть раз: «Да пошел ты…»

Я согласился встретиться с агентами при условии, что на них не будет плащей. «Вот я и увяз, – подумал я, – не только разговаривал с ЦРУ, но и пригласил в Беркли. Что я скажу друзьям-радикалам?»

Глава 15

Напротив Буффало, штат Нью-Йорк, где я вырос, на другом берегу реки Ниагары располагался Уиндмилл Квэрри (десять миль на велосипеде через Мост Мира в Канаду, и далее по серпантину, среди великолепных мест для купания). Если вы благополучно минуете все колдобины и будете вежливыми с американскими и канадскими таможенниками, то доберетесь без проблем.

Когда в июне 1968 года я ездил купаться в Уиндмилл Квэрри, в средней школе как раз закончились занятия. Около шести мы выскочили из тумана, поднимавшегося над водой, плюхнулись на велосипеды и поехали домой в Буффало. За три мили до Моста Мира на краю каменистой сельской дороги нас прижал к обочине грузовичок. Кто-то из сидящих в нем бросил пивную банку, попав в одного из нас. Особого вреда это не причинило, но мы здорово разозлились. На наших велосипедах, конечно, нельзя было догнать этих подонков. Даже если и догнать, то что делать? До американской границы три мили. Мы были бессильны.

Я все же заметил номер машины. Штат Нью-Йорк. Похоже, они тоже возвращались в Буффало. Вдруг меня осенило. Я остановился у первой телефонной будки и набрал номер таможни США. «К Мосту Мира едет пикапчик марки „Шевроле“, – сообщил я. – По-моему, они везут наркотики». Таможенник поблагодарил, и я повесил трубку. Мы поехали. У моста я оглянулся… Там стоял зеленый пикап. Капот был открыт, сиденья вытащены, два колеса сняты. Вокруг ползали таможенники. Вот оно – чувство восстановленной справедливости.

Тогда я не просил этого идиота бросаться пивными банками. Теперь я тоже не приглашал хакера вторгаться в компьютер. Мне вовсе не улыбалось гоняться за ним по всем сетям. Но события разворачивались так, что я мог продолжать слежку только тайком. Кроме того, необходимо было держать в курсе тех представителей власти, которые проявило хоть какой-то интерес, то есть ЦРУ.

Рой был в отпуске, поэтому он не мог возразить по поводу предстоящего визита. Его заместитель, Деннис Холл, только приветствовал такие контакты. Деннис всегда выглядел спокойным и самопогруженным, как магистр дзен. Его обязанностью было обеспечивать связь малых компьютеров с суперкомпьютерами Крей. Он рассматривал сети как каналы откачки вычислительной мощности из лаборатории на письменные столы. С людьми должны разговаривать малые компьютеры; а большие – производить вычисления. Вообще-то Деннис был врагом компьютерных центров. Он был против фетишизации программирования. Пока существуют компьютерные волшебники, распределение вычислительной мощности не будет удовлетворять Денниса. Его миром был мир этернетовских кабелей, волоконно-оптических линий и спутниковых каналов. Прочие использовали в качестве единицы размера мегабайты памяти, а в качестве единицы скорости – мегафлопы (1 мегафлоп – 1 миллион операций с плавающей запятой в секунду). Единицей же размера Денниса было количество компьютеров в сети, а скорости – число мегабайтов в секунду, т. е. насколько быстро компьютеры общаются друг с другом. Система – это не компьютер, система – это сеть. Деннис рассматривал хакерскую проблему с точки зрения общественной морали: «Всегда были, есть и будут неандертальцы, сующие нос в чужие данные. Но хакеры подрывают доверие, которое составляет Основу Наших Сетей!»

При чем тут доверие? «Сети – это просто кабели и провода», – говорю я. «А трансмагистрали – просто бетон, асфальт и мосты? – парирует Деннис. – Ты видишь только аппаратуру, провода и соединения. Основная работа – это не прокладка кабелей. Это налаживание связей между сообществами. Это утряска вопроса о том, кто будет платить за обслуживание и усовершенствование. Это – объединение групп, ранее не питавших доверия друг к другу»

– Например, военных и университеты?

– Да, даже больше. Все соглашения – неформальны, и сети перегружаются, – ответил Деннис. – Наше программное обеспечение вещь хрупкая – если люди строят дома так же, как мы пишем программы, то первый же дятел уничтожит цивилизацию.

Деннис и я потратили десять минут, обсуждая, что сказать ребятам из ЦРУ. Я себе их ясно представлял: агенты вроде Джеймса Бонда, крутые парни, спецы по мокрым делам, а мистер Большой Босс дергает их за ниточки, как марионеток. Все в плащах и в темных очках. Но Деннис меня проинструктировал.

– Клифф, расскажи им все, что знаешь, но не высказывай своего отношения. Придерживайся фактов.

– Ладно. А вдруг они сотрут меня в порошок, раз я знаю, что они следят за армейскими?

– Не дурачься. Прояви вежливость. У них и без того масса проблем, а тут еще волосатик из Беркли. И перестань баловаться с этим чертовым йо-йо!

– Слушаюсь, папочка. Буду вести себя хорошо.

– И не надо их бояться. Они из того же теста, что и мы. Может, правда, немного тронутые.

– И немного республиканцы, – добавил я.

Они не носили плащей и даже темных очков. Обычные костюмы и рубашки с галстуками. Мне, наверное, следовало сказать им, чтобы они оделись, как местные: в потертые джинсы и фланелевые рубашки. Вэйн увидел, как они проходили мимо накопителя, и послал весточку на мой терминал: «Свистать всех наверх. Торговое судно по правому борту. Команда в темно-серых костюмах. Самый малый, иначе врежешься в брандер торговых предложений ИБМ». Если бы он только знал…

Все «привидения» представились. Малый лет пятидесяти сказал, что он шофер, и дальше тихо сидел в уголке. Второй парень, Грег Феннел, наверняка был докой в компьютерах, поскольку чувствовал себя в костюме очень неуютно. Третий агент напоминал полузащитника. Его звали Тиджей, а фамилии он не назвал. Если кто крутой, то Тиджей. Четвертый был важной шишкой: когда он говорил, все остальные затыкались. Все они больше походили на чиновников, чем на шпиков.

Пока Деннис вводил в курс дела, все четверо тихо сидели. Никаких вопросов. Я подошел к доске и набросал схемку:

&#4304;&#4325; &#4321;&#4325;&#4308;&#4315;&#4304;

Грег Феннел не позволил мне ограничиться рисованием.

– Как вы вычислили связь на участке между телефонной компанией и Тимнетом?

Я рассказал про телефонную слежку и громкоговорящую связь с Роном Вивьером.

– Он же у вас ничего не стер. Как вы его засекли?

– Сбой в системе учета; понимаете, баланс перестал сходиться, когда…

Грег прервал меня:

– Как я понимаю, в вашем ЮНИКСе он обладает правами суперпользователя? Хреново, а?

Похоже, он неплохо разбирается в системном программировании. Надо рассказать поподробнее.

– В редакторе Гну-Эмакс сидит плюха. Почтовая утилита работает с менеджерскими привилегиями.

Мы немного поговорили о ЮНИКСе, а мистер Большой Босс поигрывал карандашом.

– Расскажите все, что знаете об этом парне. Сколько ему лет? Насколько он профессионален?

– Ну, мы следим за ним всего три недели, поэтому трудно сказать. Он приучен к ЮНИКС-АТ&Т, поэтому вряд ли он из Беркли или окрестностей. Может, это студент. Похоже он слегка тронутый, очень осторожен, но терпелив и немного туповат.

– Он знает английский?

– Похоже, не сильно. Однажды он послал почту нашему системному менеджеру, поздоровался. Потом он больше никогда не пользовался этим атрибутом.

Тиджей: «Он записывает свои сеансы?»

– Не могу сказать определенно, но полагаю, что ведет дневник. По крайней мере, память у него хорошая.

Босс: «По каким ключевым словам он вел поиск?»

– Пароль, ядерный, СОИ и Норад. Любопытные пароли: лблхак, хеджес, джегер, хантер и бенсон. Украденные учетные имена Горан, Свентек, Уитберг и Марк не говорят ничего, поскольку это фамилии людей, когда-то работавших в лаборатории.

Тиджей вдруг оживился и передал Грегу записочку. Грег передал ее Боссу. Последний кивнул и спросил: «Что он натворил в Аннистоне?»

– Немного, – ответил я. – Он торчал в их системе несколько месяцев, может, год. Теперь он подключается на несколько минут, так как знает, что его засекли.

Мистер Большой Босс дал понять, что пора кончать. Грег спросил: «Какие машины подвергались атаке?»

– Наши, затем армейской базы в Аннистоне, ракетного полигона в Уайт Сэндс и верфи военно-морского флота в Мэриленде. По-моему, Докмастер.

– Черт! – одновременно воскликнули Грег и Тиджей. Мистер Босс насмешливо взглянул на них. Грег спросил: «Откуда вы узнали про Докмастер?»

– Примерно в то же время, когда он надул нашу систему учета, в Докмастер кто-то пытался ворваться.

– Ну и как? Получилось у него?

– Не думаю. Что это за Докмастер? Это не верфь?

Они пошептались друг с другом, мистер Босс кивнул, Грег объяснил: «Докмастер – это вотчина Агентства Национальной Безопасности».

Очень странно. АНБ. Слушают передачи иностранных радиостанций. Запускают спутники, позволяющие прослушивать телефонные каналы Советов. Говорят (я-то не верю!), что они фиксируют каждую международную телеграмму, каждый звонок. Грег объяснил: «Большинство сотрудников АНБ занимаются обнаружением и анализом сигналов, поступающих из-за границы. Однако один отдел занят защитой информации, являющейся собственностью Соединенных Штатов.»

– Понял, – сказал я. – Придумывают шифры, которые коммунистам не по зубам.

Деннис пронзил меня взглядом: «Выбирай выражения». «Вот именно, – сказал Грег. – Эта группа занимается вопросами защиты компьютеров. Докмастерский компьютер принадлежит им.»

– Вроде двуликого Януса, – заметил я. – С одной стороны – разгадывание шифров иностранных государств, а с другой – создание надежных систем кодирования. Как перетягивание каната.

– Все, как в нашей конторе. Мы знаем все грязные трюки, но в основе своей мы организация по добыванию сведений. Большую часть нашей работы составляет сбор и анализ информации, ну, скажем, в студенческих городках.

Оба-на! Грег был вербовщиком в студенческих городках. Мне этот парень показался вовсе не глупым, не высокомерным, а знающим и чутким. Если придется заглядывать в темные углы, то лучше с ним.

– Тогда скажите, почему с нашего несекретного и незащищенного компьютера можно попасть в компьютеры АНБ? Если я мог пощупать АНБ, то, очевидно, они могли пощупать и меня.

– В Докмастере у АНБ стоит единственный незащищенный компьютер, – сказал Грег. – Он принадлежит группе компьютерной защиты, и действительно доступен всем.

Тут в разговор вступил Мистер Босс: «Это дело не для нас. Доказательств разведывательной деятельности других государств здесь нет. Выполняющие задание агенты не посылают уведомлений противникам.»

Я спросил: «Ну, а кто будет заниматься этим делом?»

– ФБР. Сожалею, но этот случай не попадает под нашу юрисдикцию. Нас касается только то, что были «засвечены» четыре фамилии. Могу добавить, что эти фамилии могли стать известны достаточно широкому кругу.

Провожая их к выходу, я показал Грегу и Тиджею наши ВАКС-компьютеры. Грег сказал: «Этот случай, наверное, самый серьезный из всех, о которых я слышал. Можешь держать меня в курсе?»

Я решил довериться этому парню: «Конечно. Нужна копия моего журнала?»

– Да. Пришли, пожалуйста. Даже если контора не может ничего сделать, все равно мы должны иметь информации об угрозе такого рода.

– Зачем? Разве у «привидений» есть компьютеры?

Грег взглянул на Тиджея и рассмеялся: «Мы потеряли им счет. Похоже, вся контора построена из компьютеров.»

– А для чего ЦРУ нужны компьютеры? Неужели программным способом можно свергать правительства других государств?

Эх, нет рядом Денниса – напомнить о вежливости!

– Перестань считать нас коварными злодеями. Информация не стоит ничего, пока не произведены сопоставления и анализ и не сделаны обобщения. Одно это требует громадного количества операций по обработке текста.

– Готов спорить, вы напичканы персональными компьютерами.

– Ну нет. Мы не хотим повторения Перл Харбора, а для этого необходимо передавать информацию быстро и только кому надо. Теперь это обеспечивают сети и компьютеры. Чтобы анализировать и предсказывать возможные действия иностранных правительств, мы работаем на больших компьютерах. Сегодня любой вид обработки, начиная с прогнозов развития экономики и кончая обработкой изображения, требует огромных вычислительных мощностей.

– Как вы обеспечиваете защиту систем?

– Строгая изоляция. К нам невозможно подключиться извне.

– Может ли агент ЦРУ читать чужие файлы?

Грег засмеялся, но Тиджей оставался серьезным.

– Никогда. В нашем мире все разделяется на отсеки. Если выясняется, что кто-то, ну, скажем, не заслуживает доверия, то причиненный ущерб – минимален.

– А как вы охраняете чужие файлы?

– У нас такие операционные системы. В них толстые стены разделяют данные каждого пользователя. Если есть необходимость читать чужие файлы, то нужно получить специальное разрешение. Тиджей может рассказать вам парочку леденящих душу историй.

Тиджей искоса посмотрел на Грега. Грег сказал: «Давай, Тиджей. Это уже можно рассказывать.»

– Пару лет назад один наш контрагент разработал централизованный коммутатор терминалов, – сказал Тиджей. – Нам требовалось связать несколько тысяч терминалов с несколькими компьютерами.

– Похоже на коммутатор нашей лаборатории.

– Умножьте ваш коммутатор на пятьдесят и вы получите представление о нашем. Каждый сотрудник фирмы-контрагента прошел проверки на допуск к совершенно секретной информации. Одна из секретарш уехала в отпуск. Возвратившись, попробовала поработать на своем компьютере и обнаружила, что ее атрибутами доступа пользовались неделю назад. Понимаете, при каждом входе в систему на экран выводится дата последнего сеанса. Мы начали расследование. Оказалось, что один сукин сын, подсоединявший терминалы, вывел из машинного зала отводы. Он перехватывал пароли и текст, а затем совал нос в диски, на которых хранятся пароли.

– Вы его прикончили? – спросил я, воображая, как в полночь кто-то крадется с пистолетом с глушителем.

Тиджей как-то странно посмотрел на меня.

– Не валяй дурака. Наш лозунг: «Мы верим только в Бога, а остальных проверяем на детекторе лжи».

Грег закончил рассказ.

– На целую неделю мы привязали парня к детектору лжи, а затем ФБР предъявило ему обвинение. Теперь он долго не увидит солнышка.

Выходя из лаборатории, я спросил Тиджея: «Похоже, ЦРУ не собирается помочь?»

– Все зависит от босса. Эд Мэннинг полномочен принимать решение.

– Да? А я думал, что Эд Мэннинг – программист.

– Ну нет. Он начальник отдела информационных технологий, центральный нерв.

Начальник, который разбирается в сетях? Уникальная организация.

– А когда вы доложите, что у нас ничего серьезного, то бросите возиться с этим дельцем?

– Скорее всего, – сказал Грег. – Это епархия ФБР.

– А может, вы их немного потрясете?

– Попробую, но ФБР любит гоняться за грабителями и захватчиками заложников. А что до компьютерных преступлений…

– Значит, прекратить слежку и закрыть систему?

– Не совсем. Вы засекли обширную атаку на сети. Кто-то пытается проникнуть в самое сердце наших информационных систем. Мы готовы были нарваться на попытку, но не на такую. Надо же, дистанционный взлом. Запутанный тракт подключения, одиночный поиск наиболее уязвимых целей… значит, противник твердо решил проникнуть в наши компьютеры. Если вы захлопнете двери, то он полезет через окно.

– То есть, вы хотите сказать: «Держите двери открытыми и продолжайте слежку, даже если ФБР пошлет вас?»

Грег взглянул на Тиджея.

– Я не могу идти против начальства. Но вы делаете нужное дело. ФБР очухается. А пока дерзайте сами.

Я удивился – эти парни понимают серьезность ситуации, но сами ничего не могут сделать. Зато нас ЦРУ побуждает к действию!