Текст книги "Ибица круглые сутки"

Глава 6

– Что значит «он исчез»? – ревел Рик Серль.

– То и значит. Его здесь нет, – ответил Бастер, заглядывая в мусорное ведро.

– Ну, там-то он вряд ли найдется, правильно? Проверь в других комнатах. Может, Джина смотрит его в спальне. А я пока позвоню ей.

Бастер вышел из спальни и услышал, как его брат вопит в трубку.

– Что? Мать твою, Джина, когда он забрал его? Почему он валялся у тебя просто так? Мне плевать, что это его магнитофон. Не важно, в чем проблема, просто дай мне адрес Коннора… Джина! Дай мне чертов адрес! – Рик начал записывать на обороте сигаретной пачки. – Да, около Камберуэлла. Я знаю, где это. – Он нажал кнопку отбоя на телефоне и повернулся к брату. – Этот чертов магнитофон принадлежал Коннору, и он забрал его домой. Вот адрес. Поезжай туда и возьми его.

– Что я ему скажу?

– Понятия не имею. Просто возьми. Он не будет спорить.

Коннор совсем забыл о Рике и Бастере и полностью погрузился в свои мысли, поглядывая на часы и прикидывая, где сейчас Дэкс и Люк. Когда в дверь постучали, он еще пытался сообразить, успели ли они на паром, и открыл, даже не подумав, кто бы это мог быть. К его ужасу, дверной проем заполнила громадная туша Бастера Серля.

– Я хочу поговорить с тобой о видео.

О черт. Порно, которое они сняли с Джиной. Захлопывать дверь перед носом у Бастера было слишком поздно.

– Тебе лучше войти, – предложил Коннор, словно у него был выбор.

Он отступил в сторону, освобождая ему проход и мечтая выскочить на улицу, запрыгнуть в автобус до вокзала «Виктория», доехать на поезде до Брайтона и оставить всю свою одежду на пляже вместе с прощальной запиской самоубийцы. Однако он уныло поплелся за Бастером.

– Ну, где? – рявкнул Бастер.

– Что? – простодушно спросил Коннор.

– Видео.

Боже, они знают. Он не мог поверить, что Джина показала братьям запись. Но если она ее показала, то почему они решили, что кассета у него?

– Джина мне не отдавала, – ответил сбитый с толку Коннор.

– Нет, отдала.

– Ничего подобного, она отказалась.

– Она сказала, что ты забрал его, когда заходил в последний раз.

– Она врет. – Последи за собой. Кого это ты называешь вруньей? Она, между прочим, моя сестра.

– Прости. Может, она перепутала. Мы оба были немного расстроены.

– Ты, может, и был расстроен, но она вряд ли. У нее бывали парни и получше тебя.

Коннора поразило это замечание. Значит, Джина регулярно показывала братьям видеозаписи своих любовных утех? Неужели они сидели в семейном кругу и обсуждали технику ее очередного приятеля?

– Ну, кончай вешать мне лапшу, – продолжал Бастер, – и верни видео.

– Но зачем вам видео? Когда вы его видели?

– Последний раз в воскресенье.

Сучка! Она показала им запись в тот же день. И судя по словам Бастера, они смотрели ее не один раз. Но почему им потребовалось три дня, чтобы решиться нанести ему визит? Он спросил об этом прямо:

– Что же вы так долго собирались?

– Потому что когда мы видели его в последний раз, то еще не осознавали всей важности…

Коннор был заинтригован.

– Что значит «важности»? А насколько важным, по-вашему, это должно быть? То есть я, конечно, ничего не имел в виду, не хотел задеть вас лично, но кто бы мог ожидать от вас такой рассудительности?

Бастер Серль посмотрел на Коннора, как на сумасшедшего.

– О чем ты?

– О видео, – ответил Коннор. – А ты о чем?

– О видео. – Они некоторое время смотрели друг на друга, потом Бастер продолжил: – Ты одолжил Джине видеомагнитофон, он стоял на полу в ее гостиной, а в воскресенье ты забрал его.

У Коннора от удивления отвисла челюсть. Голоса в его голове запели «Аллилуйя!».

Они не видели записи. Он посмотрел на Бастера, с трудом сдерживаясь, чтобы не расцеловать его. Потом пришло ужасное осознание того, как близко была катастрофа.

– Ну конечно, – сказал Коннор, улыбаясь.

– А ты что подумал?

– Да нет, ничего. Просто ум за разум зашел. Так, давай начнем сначала. Что тебе нужно?

– Мы оставили в магнитофоне… гм… кассету и хотим получить ее назад.

– Ну конечно, какие проблемы. Я вытащу ее.

– Нет! Нет, нам нужен сам аппарат.

– Зачем вам нужен магнитофон, если вы просто оставили в нем кассету?

Бастер выглядел растерянным, и поскольку Коннор был прекрасно осведомлен о главном источнике доходов Серлей, ему не составило труда сложить два и два. – Что вы положили в видеомагнитофон, Бастер?

– Это не важно. Просто отдай мне его на пару часов, потом сможешь забрать.

– Нет, это как раз важно. Видеомагнитофон с компроматом внутри валяется у меня в коридоре, без… о черт! – Коннор схватился руками за голову.

– В чем дело?

– Черт, магнитофон – его у меня нет.

– Не начинай все это, если…

– Я говорю серьезно. Я одолжил его Дэксу.

– Ну, тогда пойдем и заберем его.

– Мы не можем. Дэкс уехал с ним на Ибицу. – Что!

– Они уже полдороги проехали.

Бастер Серль в панике заметался по комнате.

– Но мы не можем… что же делать… «Чарли»…

– Так это кокс. Так я и знал.

Бастер слишком растерялся, чтобы мыслить логически.

– Мы спрятали там килограмм. Рик с ума сойдет.

– А насчет Дэкса и Люка ты не подумал? Если их поймают, они окажутся в полном дерьме.

– А если они попытаются припрятать его, вы все будете в дерьме. – К Бастеру наконец стало возвращаться самообладание.

– С ними можно как-то связаться? Коннор покачал головой.

– Они взяли телефоны, но не будут включать их до Ибицы, роуминг стоит слишком дорого. На Ибице они купят испанские сим-карты.

– Как они едут? Когда они будут на Ибице?

– Они едут до Ллореты, там переночуют и в пятницу вечером сядут в Барселоне на паром до Ибицы.

Бастер опять забегал по комнате, потом взял со стола стакан и швырнул его в стену.

– Твою мать! Большая часть уже продана. Тридцать сраных тысяч минимум. Если по дороге с коксом что-нибудь случится, я убью твоих приятелей и тебя тоже.

Коннор начал терять терпение.

– Погоди секунду, а как же мои друзья? Они сейчас вполне могут уже сидеть во французской тюрьме!

– Ну, если так, мне все равно нужны деньги за наш порошок.

– Ты серьезно?

– Деньги или товар – все просто. Если твоих друзей накроют, это их проблемы.

– Ты что, вообще ни хрена не соображаешь? Если-бы я…

Прежде чем Коннор закончил мысль, Бастер схватил его и прижал к стене:– Ты как со мной разговариваешь? Я сейчас тебе башку оторву.

Хотя Бастер был по меньшей мере килограммов на шестьдесят тяжелее, Коннору удалось вырваться. Он собрал все силы и оттолкнул Бастера, так что тот свалился на диван, а сам кинулся в кухню и схватил большой нож. Он развернулся к успевшему вскочить Бастеру и остановил его в дверях.

– Вон отсюда.

Бастер удивленно вытаращился на Коннора.

– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Ты и вправду готов всю жизнь оглядываться через плечо?

Гнев скоро уступил место логике.

– Я не напрашиваюсь на неприятности, но чего вы от меня ждете?

– Я жду, что ты привезешь наш кокс обратно.

– И как я это сделаю? Мне придется ехать в пятницу в Барселону, а это невозможно, потому что я и так пропустил на работе три дня. И в любом случае я не собираюсь тащить через границу килограмм кокаина.

Бастер некоторое время сверлил его взглядом.

– Сиди здесь, я позвоню брату.

Коннор отбросил нож и повиновался. Он слышал, как Бастер недовольно огрызается «на хуй», «ты шутишь» и «почему я?». Через пару минут Бастер вернулся.

– Просто замечательно, – вздохнул он. – Рик говорит, я должен поехать с тобой.

– Что? Почему?

– Потому что мы не можем подпускать тебя к товару, вдруг ты захочешь взять немного или подменить его каким-нибудь фуфлом. Если только твои друганы до сих пор не знают о коксе. Иначе отдайте нам деньги, и дело с концом.

– А ты не можешь поехать сам?

– Я там ничего не знаю. Ты там работал.

– Я никогда не работал в Барселоне – это была Ибица.

– Все равно сраная Испания. Впрочем, как знаешь, но я вот что скажу. Если ты не поедешь, тебе придется лично отдавать нам деньги. Еще Рик сказал, что он позвонит в полицию Барселоны и настучит на твоих друзей.

– Он этого не сделает. Вам-то какой от этого толк?

– Понятия не имею. Но неприятности будут и у нас. Так что тебе решать.

– Вы не станете так поступать. Зачем тогда вообще туда ехать? Почему просто не потребовать с меня деньга? Ты блефуешь.

Бастер не слушал, уже топая к двери.

– Позвони, когда закажешь билеты.

Когда дверь за ним закрылась, Коннор сел на пол и уронил голову на руки. Должен быть способ вернуть кокаин и не потерять работу(не говоря уже о «мерcе» и десяти тысячах с комиссионными).

Нужно что-то придумать…

Ничего. Даже в туалете (там его осеняло чаще всего). И по дороге на работу ни одна дельная мысль не посетила Коннора

Усевшись за свой стол, он перевел дух и снял трубку телефона.

– Пожалуйста, скажите, сколько будут стоить два билета на рейс до Барселоны, – прошептал он, одним глазом косясь в сторону кабинета мистера Кинга.

Не было никакой возможности избежать этого путешествия.

После обеда большую часть времени он обзванивал турагентства, потом позвонил в фирму, с которой должен был заключить большую сделку, и перенес подписание контракта на следующую неделю. Попадаясь на глаза, мистеру Кингу, он старался выглядеть больным, часто бегал в туалет и жаловался, что еще не долечил свой желудок. Стюарт Кинг считал, что его сотрудники должны «есть, спать и дышать компанией». Рабочий день нередко длился по двенадцать часов, а на стенах офиса были развешаны списки задач и повышающие рабочий энтузиазм сообщения. Кинг управлял «Позитивными решениями>> c одержимостью религиозного фанатика. „Позитивные решения“ были смыслом его жизни.

Это раздражало Коннора не меньше, чем то, что директор закончил тот же университет, что и Коннор, и, похоже, симпатизировал ему. Вероятно, поэтому, разговаривая с ним, шеф чаще, чем обычно, повторял ему свои излюбленные мантры: «Если ты такой умный, покажи твои деньги» и «деньга – это свобода». Коннор знал, что, если его заподозрят в халатном отношении к делу, никакие дружеские чувства не помешают мистеру Кингу указать ему на дверь.

К половине шестого билеты были заказаны. Оставалось сообщить мистеру Кингу, что он все еще нездоров и хочет взять больничный до понедельника.

Коннор заглянул в офис директора.

– Мистер Кинг, не уделите мне минутку? Босс еще минуту продолжал писать и только потом шевельнул бровью, дав понять, что Коннор может говорить.

– Мне очень жаль, мистер Кинг, но я ужасно себя чувствую. Я закончил все дела и перенес завтрашнюю встречу на вторник. А пока мне лучше полежать дома, чтобы потом взяться за дело со свежими силами. И думаю, так будет безопаснее для остальных, вдруг это заразно?

Мистер Кинг молча нажал какие-то кнопки на своем компьютере, потом сцепил перед собой руки и посмотрел на Коннора. – Зачем ты летишь в субботу в Барселону? Впервые в жизни Коннор лишился дара речи.

Мистер Кинг разрубил рукой воздух, встал и продолжил.

– Видишь ли, Коннор, один из минусов твоего отсутствия в офисе в последние дни заключается в том, что ты оказался не в курсе последних нововведений. Как ты знаешь, я всегда стараюсь улучшить качество нашей работы и поделиться с сотрудниками своим многолетним опытом. Ты также знаешь, что я никому не доверяю. Если бы ты был на собрании в понедельник, то слышал бы об одном замечательном устройстве, которое установлено в офисе. Оно позволяет мне помогать тем, кто нуждается в помощи, и наказывать тех, кто этого заслуживает.

Мистер Кинг наклонился к компьютеру и нажал на клавишу. Из двух колонок донесся голос Коннора, заказывавшего билеты до Барселоны.

– Видишь ли, теперь у нас есть система контроля переговоров.

Коннор упал на стул. – Черт.

– Безусловно. Полагаю, ты не собирался делиться со мной своими планами?

– Это трудно объяснить, – промямлил Коннор.

– В этом я не сомневаюсь, но может, попробуешь?

– Ну, это деликатное дело… – Коннор импровизировал на ходу. – Это связано со старой испанской подругой… да, моей бывшей подругой с Ибицы, она приезжала сюда на Рождество.

– Но ты приводил на рождественскую вечеринку другую девушку – кажется, ее звали

Джина?

– Да, в этом-то все и дело, мистер Кинг. – Все начинало вырисовываться. – Мы увиделись с ней, когда она приезжала сюда на рождественские каникулы, потом она вернулась пару месяцев назад, и мы, ну, понимаете, и теперь… она беременна.

– Понимаю.

– Разумеется, она не может рассказать об этом родителям – она из католической семьи, и у нее нет денег на аборт, и поэтому я должен решить эту проблему.

– Ты женишься?

– Боже, нет… точнее, пока об этом речи не идет. Я плачу за ее аборт в клинике неподалеку от Барселоны. Я не хотел, чтобы кто-то знал об этом. Но последние несколько дней я действительно болел, клянусь.

Мистер Кинг забарабанил пальцами по столу.

– Даже если ты говоришь правду – что сомнительно, – эта история всего лишь иллюстрирует твое отношение к жизни. У тебя нет никакогочувства ответственности. И сейчас твое будущее в моих руках. И я собираюсь помочь тебе. Потому я хороший менеджер. Я знаю, где прижать, а где поманить морковкой, поэтому я позволю тебе поехать в Барселону…

Коннор не смог скрыть удивления.

– …Но когда ты вернешься, я увижу другого Коннора. Я увижу человека, преданного делу, человека, который будет готов на время забыть о личной жизни. Ты будешь стремиться к сотрудничеству, а не цинично ухмыляться, сидя в углу. Я хочу, чтобы ты полюбил работу и принял это как свой новый мир. Вот чего я жду, и не меньше.

Коннор сидел, обдумывая услышанное.

– Хорошо.

– Легко сказать, но я устрою так, что и сделать будет легко. Ты действительно очень хороший консультант по рекрутингу, и я решил предложить тебе чуть больший процент от той сделки, которую ты собираешься заключить, – примерно двенадцать тысяч фунтов за постоянный персонал, и еще по тысяче в месяц в течение полугода за временный. – Он помолчал, чтобы Коннор сообразил, о какой сумме идет речь. – Деньги – это свобода, не забывай. Но комиссионные за постоянный персонал я придержу на шесть месяцев…

– Что? Это нечестно.

– Нечестно прогуливать работу. Если за шесть месяцев я увижу изменения в твоем отношении к делу и буду убежден, что так пойдет и дальше, тогда я выплачу деньги.

– Но вы же знаете, что я и так работаю лучше всех, – посмотрите на таблицу заключенных контрактов.

– Дело не только в цифрах – дело в отношении. Если тебе это не нравится, можешь не возвращаться в понедельник. Но по-моему, это будет глупо – ты столько работал над этой сделкой. Единственной возможностью показать, что «Позитивные решения» находятся на верхней ступени в твоем списке приоритетов, будет отказ от поездки в Барселону. – Мистер Кинг пошел к двери. – А теперь иди домой и все обдумай. Увидимся завтра или в понедельник.

Коннор вышел из офиса и поехал домой, размышляя по дороге. Даже если Бастер Серль не собирается звонить в полицию Барселоны, он все равно не может допустить, чтобы Дэкс и Люк сели на паром до Ибицы с килограммом кокаина.

Порт всегда патрулируют полицейские с собаками, и туристы из Англии обычно привлекают повышенное внимание. Нет, ему придется ехать, а потом полгода унижаться перед человеком, которого он ненавидит.

Глава 7

Бастер не мог поддерживать разговор, если он не касался драки, наркотиков и недавней операции на прямой кишке. Нельзя сказать, что Коннор с нетерпением ждал полета в Барселону, но все оказалось еще хуже, чем он думал. В их совместном путешествии был только один плюс – Коннор начал презирать своего спутника. Прежде младший Серль вызывал у него панический ужас, но теперь становилось все более очевидно, что бояться такого идиота нелепо. Бастер вел себя как младенец-переросток, и манипулировать им было проще простого.

В его словаре не было слов, состоящих более чем из двух слогов, кроме тех, что относились к области проктологии. Похоже, он был одержим этой темой и говорил о швах в своей прямой кишке с таким же энтузиазмом, с каким рыбак описывает свой самый крупный улов или футбольный болельщик вспоминает лучший гол, забитый его любимой командой. Также стало очевидно, что главный у братьев – Рик. И в его компании путешествовать было бы еще менее приятно.

Аэропорт Барселоны напомнил Коннору зал прибытия на Ибице, и он затрепетал. Гомон толпы, деловые люди в костюмах, объявления на испанском языке, звучавшие из репродукторов, – он почувствовал себя так, словно никуда не уезжал.

Пока Коннор и Бастер приближались к выходу, их подозрительно рассматривали два офицера-таможенника. Бастера их внимание оставило равнодушным, а вот Коннор чувствовал, что все равно выглядит виновато, хотя вроде ничего незаконного они не провозят.

– Прошу прощения, сеньоры…

– Какова цель вашего визита? – с сильным акцентом спросил один из таможенников.

– Отдых, – ответил Коннор.

– Могу я взглянуть на ваши билеты? – Коннор предъявил свой билет офицеру. – Очень короткий отдых, верно? Вы уезжаете завтра.

– Да, я просто… хотел пробежаться по магазинам.

Бастер взглянул на офицеров с неприкрытым презрением.

– В чем, мать ее, проблема?

– Сеньор, нам нужно задать несколько вопросов.

– Что еще за вопросы?

Офицер не ответил и раскрыл паспорт Бастера. Когда он перевел взгляд с фотографии тощего прыщавого подростка в паспорте на монстра, стоящего перед ним, его лицо едва не расплылось в улыбке.

– Сеньор Серль, цель вашего визита?

– А мне обязательно нужна цель?

– Вы приехали только на один день? – Если мне понравится, могу и задержаться. Смотря какие тут девочки. У тебя есть сестры?

Офицер повернулся к своему напарнику и произнес что-то по-испански. Тот кивнул и отошел.

– О'кей. Думаю, мы должны задать каждому из вас еще несколько вопросов.

– Чего вы к нам прицепились? Мы, кажется, тоже входим в Европейское сообщество, или как?

– Сеньор, на вашем месте… Бастер постепенно распалялся:

– Мы собираемся потратить кучу денег в вашей вонючей стране, а вы только…

– Бастер… – Предупреждение Коннора пропало втуне.

– Да имел я их. Мы подданные Великобритании. Они ни хера не могут нам сделать. Что, не понравилось, как наши футболисты надрали задницы вашей говенной команде?

Через несколько секунд Бастера под конвоем отвели в комнату для допросов. Офицер, который обратился к ним первым, пригласил Коннора пройти в соседний кабинет.

– Простите его, – сказал Коннор. – Он тяжело переносит авиаперелеты.

Офицер молча поставил рюкзак Коннора на стол.

– Так вы приехали за покупками?

– Да, да. Обожаю Испанию. Я здесь работал.

– В Барселоне?

– Нет, на Ибице.

Офицер медленно кивнул, продолжая обыскивать рюкзак.

– В какой гостинице вы остановитесь?

– Я… Это в центре города.

– Так значит, вам понравилось на Ибице? Вы ходили в клубы, принимали наркотики?

– Святой боже, нет конечно, – торопливо ответил Коннор. – Я ненавижу наркотики.

Офицер недоверчиво разглядывал Коннора. Дело дерьмо, подумал Коннор, сейчас они будут проводить личный досмотр.

И тут его осенило. План был жесток, но Коннор ничего не мог с собой поделать – его так и подмывало попытаться.

– Гм, прошу прощения, – кашлянул Коннор.

– Si, – ответил, не поднимая глаз, офицер.

– Тот, другой парень, вы собираетесь обыскивать его лично?

– А. почему вы спрашиваете?

– Да так, просто. – Коннор замялся, стараясь выглядеть подозрительно. – Вы, э-э-э, будете смотреть везде?

– Что вы имеете в виду?

– Нет, ничего… забудьте об этом. Офицер перестал копаться в сумке, закурил сигарету и уставился на Коннора сквозь клубыдыма. Он несколько раз глубоко затянулся, потом перекинул сигарету в другой угол рта. Коннор старательно избегал взгляда офицера. Он знал, что сейчас тот может натянуть резиновые перчатки и приказать ему снять штаны, но если его план сработает, дело будет стоить того.

Офицер задумчиво вытащил еще что-то из рюкзака Коннора, потом отбросил наполовину выкуренную сигарету и протопал в соседнюю комнату, где томился Бастер. Коннор выдохнул с облегчением.

Чуть позже в соседней комнате поднялась возня. Пробежав по коридору, туда подоспел кто-то еще, хлопнула дверь.

Громкие крики Бастера, вопрошавшего, почему они, мать их, копаются в его сумке, достигли крещендо.

– Что? В чем дело? Что вы делаете? Не трогайте мои штаны! Нет, прекратите это. Нет, вы не понимаете. Мне недавно сделали операцию. Абсцесс. Абсцессо. Идите на хрен, Я не собираюсь ничего раздвигать. Что вы ищете? О боже, нет. Пожалуйста, не туда. Нет, не трогайте эту нитку, она ни к чему не привязана. Клянусь, это не наркотики. Это не то, что вы думаете… отвали… пожалуйста… это… швы… а-а-а-ргх!

Раздался леденящий душу крик, да и то, что рисовалось в воображении, было невыносимо – хотя Коннор с удовольствием попытался представить эту картину. Он даже ощутил, как сочувственно сжались его ягодицы. Вскоре офицер вернулся.

– С вашим другом вышла ошибка.

– Я слышал, – ответил Коннор, стараясь сохранять серьезное лицо.

– Жаль, что он попытался доставить нам проблемы. А теперь проблема у него. Мы вызвали medico, чтобы поправить дело, так что вам придется немного подождать, или вы предпочитаете уйти без него?

Коннор, безусловно, предпочитал, но прикинув, что Дэкс и Люк окажутся на причале не раньше чем через пять часов, решил не рисковать – не хотелось бы расстраивать Бастера еще больше.

– Я подожду, офицер, если вы не возражаете. Таможенник кивнул, взял кофейник и налил в две маленькие чашечки крепкий черный кофе. Потом извлек из нижнего ящика стола бутылку виски и добавил немного в каждую чашку. Одну протянул Коннору, уголки его губ чуть приподнялись.

– Salud.

– Ваше здоровье.