Текст книги "Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 2"

Александр Родригес, Виталий Мельянцев, Михаил Пономарев и др.
Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. В 3 частях. Часть 2

Авторский коллектив:

Золотухин М. Ю., доктор исторических наук, профессор – § 1,2, 4, 5.

Родригес А. М., доктор исторических наук, профессор – § 6.

Демидов С. В., доктор исторических наук, профессор – § 8 (в соавторстве с Пономаревым М. В.), 9, 10, 12.

Пономарев М. В., кандидат исторических наук, доцент – § 3.

Белоусова К. А., кандидат исторических наук – § 7.

Рафалюк С. Ю., кандидат исторических наук – § 11.

© Коллектив авторов, 2006

© ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2006

© Серия «Учебник для вузов» и серийное оформление. ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2006

© Макет. ООО «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 2006

Раздел II. История международных отношений в новое время

§ 1. Становление общеевропейской системы международных отношений (конец XV – первая половина XVII вв.)

Политическая карта Европы на рубеже XV–XVI вв.

В конце XV столетия Европа представляла собой конгломерат этносов и государственных образований, разных по величине и уровню социально-экономического и политического развития. Многие народы европейского континента испытывали на себе различные формы чужеземного господства. В первую очередь это относилось к населению Юго-Восточной Европы, которое, лишенное государственной самостоятельности, зависело от власти Османской империи, а также Венеции и австрийских Габсбургов. Вместе с тем, все более зримые очертания приобретал процесс становления национальных государств. Общими для развития большинства из них явились тенденции объединения территорий вокруг единого центра, складывания отличных от средневековья органов государственного управления, изменения роли и функций верховной власти. Формирующийся абсолютизм играл, как правило, не только централизаторскую роль, но и проводил экспансионистскую политику. В то же время сохранялась и большая роль сословных институтов. Во многих странах Центральной и Восточной Европы это имело неоднозначные последствия – государственно-политическая элита зачастую исходила из своих узкосословных интересов и отказывалась от проведения активной внешней политики. Специфической особенностью взаимоотношений стран этих регионов стало создание уний нескольких монархий. Так, в 1490 г. на венгерский престол был избран чешский король Владислав II Ягеллон (1471–1516) – сын Казимира IV Ягеллончика, который являлся в свою очередь Польским королем и Великим князем Литовским (1444–1492). При возникновении таких объединений, входившие в них государства полностью сохраняли свою внутреннюю самостоятельность и объединяла их только личность правителя, а их возникновение объяснялось внешнеполитической конъюнктурой. Все процессы изменения государственности в европейских странах обостряли старые территориальные притязания, политические и династические споры.

Ведущее положение на международной арене в XVI в. занимала Испания. Брак Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского привел в 1479 г. к личной унии Кастилии и Арагона и образованию единого Испанского государства. С отвоеванием в 1492 г. Гранадского эмирата – последнего оплота мавров на Пиренейском полуострове – завершилась Реконкиста. Временный распад каталонско-арагонской унии (1504–1506) не смог помешать процессу национально-государственной консолидации. В состав Испании, помимо большей части территорий на Пиренеях, входили европейские владения Арагонской короны в Южной Италии – Неаполитанское королевство, а также острова Сицилия, Сардиния и Балеарские. Владение всеми крупными островами в Западном Средиземноморье (кроме Корсики) помогало богатым приморским городам Каталонии оспаривать торговую гегемонию итальянской республики Генуи в этом регионе. В Европе Испания проводила активный внешнеполитический курс, подкрепленный помимо экономических и социально-политических факторов религиозной нетерпимостью испанской католической церкви.

Португальское королевство – еще одна страна Юго-Западной Европы, – вступило с конца XV в. в сравнительно недолгий период расцвета. Всецело занятая колониальной экспансией Португалия старалась жить в мире с пиренейской соседкой (португальская и испанская короны были тесно связаны династическими узами), воздерживалась от участия в европейских войнах, чему способствовало и ее географическое положение.

Решающую роль в формировании политической карты Западной Европы в начале Нового времени сыграло объединение всех французских земель – уже в годы правления Людовика XI Валуа (1461–1483) Франция превратилась в одно из крупнейших европейских государств, самое населенное и обладающее сильнейшей постоянной наемной армией. Переломными стали события 1477 года, когда со смертью герцога Бургунского Карла Смелого был поднят вопрос о «бургундском наследстве». Раздел обширных территорий распавшегося Бургундского государства состоялся следующим образом: Людовик XI присоединил к своим владениям большую часть Бургундии и Пикардию. Другая часть Бургундии – Франш-Конте, наряду с Лотарингией, Люксембургом и Нидерландами перешли в руки Максимилиана Габсбурга, который был женат на дочери Карла Смелого. Максимилиан, ставший в будущем императором Священной Римской империи (1493–1519), претендовал на все владения своего тестя, в том числе на французские земли. Он стремился препятствовать объединению Франции, выступая в качестве покровителя последнего крупного феодального владения на французской земле – Бретонского герцогства, знаменитого своим торговым мореходством. В свою очередь, Людовик XI рассчитывал на присоединение Франш-Конте и особенно южно нидерландских земель (Артуа, Геннегау (Эно), Фландрии). В 1481 г. в состав французской короны вошел Прованс (юридически он являлся частью Империи), с прекрасными портами, ставшими базой для строительства французского средиземноморского флота, а в 1491 г. – Бретань. Через год после вторжения французских войск в Бретань, военные силы Империи были направлены в Франш-Конте, который уже ранее был занят французами.

Отношения Франции с Испанией резко обострились и из-за обоюдных династических притязаний на Неаполитанское королевство, а также небольшое королевство Наварра в Пиренеях. Неаполь со второй половины XIII в. находился под властью Анжуйской династии и ее венгерской линии, пока в 1442 г. не был захвачен Арагоном. Наварра, формально входившая в состав Арагонской короны, с 1479 г. находилась под управлением южно-французских домов и испанские политики считали невозможным утверждение в этой стратегической области французского влияния. К концу XV в. Франция была готова не только к ведению активной внешней политики, но и к открытому столкновению с Испанией в борьбе за европейскую гегемонию. Это противоборство станет главным содержанием внешнеполитической истории Западной Европы на протяжении всей первой половины XVI столетия.

Две страны, располагавшиеся на Британских островах – Англия и Шотландия, – в начале Нового времени играли незначительную роль в международной жизни Европы. Англии, ослабленной длительной династической войной Роз (1455–1485) трудно было соперничать с Испанией и Францией и влиять на ход борьбы на континенте. Генрих VII (1485–1509), основатель новой династии Тюдоров, и его наследники концентрировали усилия для подавления очагов сепаратизма и консолидации страны. Вплоть до второй половины XVI в. английская внешняя политика отличалась неуверенностью и непоследовательностью. Исторически сложившиеся англо-французские противоречия со второй половины XV в. временно утратили свою остроту. После окончания Столетней войны (1337–1453) единственным местом на французской земле, остававшейся в руках англичан, был порт Кале с округой. Сюда в 1492 г. Генрих VII высадил войско и начал осаду соседней Булони, но вскоре согласился на заключение мира. Ослабла на время и английская угроза Шотландии. В отношениях двух королевств укрепилось стремление в к мирному урегулированию противоречий (договоры 1474 и 1502 гг.). В этих условиях антианглийский союз Шотландии и Франции, сложившийся еще в начале XIV в., все еще сохранял юридическую силу, но утратил реальное значение.

Огромная территория в центре Европы входила в орбиту политических притязаний и влияния Священной Римской империи. Помимо собственно немецких территорий, в ее составе было много славянских земель, находившихся под властью немецких и австрийских князей, а также областей с итальянским, валлонским, французским, венгерским населением. Являясь рыхлым наднациональным союзом небольшого числа средних, сотен более или менее независимых мелких и мельчайших светских и духовных владений, поместий рыцарей, «вольных» и «имперских» городов, Империя служила ареной соперничества внутренних и внешних сил.

Отдельные немецкие государства (Бавария, Пфальц, Саксония) включались в широкий арсенал европейских взаимосвязей и отношений, играя в них, вплоть до середины XVII в. значительную роль. С 1488 по 1534 г. в юго-западных областях Германии существовал Швабский союз, обладавший постоянной военной силой. В то же время, со второй половины XV в. начался упадок союза северогерманских городов – Ганзы, который имел не только важное торговое значение, но и занимал самостоятельную политическую позицию во всем бассейне Балтийского моря. Города Ганзы во главе с Любеком и Гданьском (Данцигом) вмешивались в борьбу между скандинавскими странами, оказывая им финансовую и военную помощь и получая за это торговые привилегии. К концу XV в. стало очевидным и военно-политическое ослабление двух духовно-рыцарских Орденов в Прибалтике – Тевтонского и Ливонского. Первый располагался на землях, захваченных у пруссов, литовцев, поляков, второй – на землях предков латышей и эстов. После Тридцатилетней войны с Польшей Тевтонский орден возвратил ей Восточное Поморье с выходом к морю (1466), а уменьшенное почти вдвое орденское государство признало себя польским вассалом. В 1525 г. великий магистр Альбрехт Гогенцоллерн из династии бранденбургских курфюрстов превратил Орден в светское герцогство Пруссию, признанное леном Польши, которой были обеспечены довольно широкие возможности для вмешательства во внутреннюю жизнь герцогства. Мощь Ливонского ордена подрывали освободительная борьба балтских народов и его безуспешные попытки распространить свое влияние на восток. Так, в 1501 г. русская армия нанесла ливонцам сокрушительное поражение при Гельмеде.

Внутри Священной Римской империи консолидировалась Австрийская монархия, являвшаяся одной из наиболее мощных ее частей и занимавшая в ней привилегированное положение. С 1438 г. вплоть до конца формального существования Империи (1806) германский престол бессменно занимали правители Австрии. Все члены дома австрийских Габсбургов носили титул эрцгерцогов, что должно было подчеркивать их самый высокий статус среди монархов Империи. Великодержавные замыслы Габсбургов парализовались в известной мере борьбой против них крупных германских князей – как протестантов, так и католиков. К концу XV в. наследственные владения Габсбургов включали, помимо герцогств Нижней и Верхней Австрии, Штирию, Карантию, Крайну, Горицу (южнославянские земли), Тироль, разбросанные немецкие земли в так называемой Передней Австрии и в северо-восточной Италии Фриуль и порт Триест на Адриатике. В 1526 г. власть австрийских Габсбургов распространилась на королевства Чехию и Венгрию. В Дунайско-Карпатском регионе фактически сложилось новое государственное образование, оказавшееся частично вне пределов Империи, которое под разными названиями просуществовало до 1918 г.

Однако Габсбургам, несмотря на все их усилия, не удалось подчинить себе Швейцарский Союз, зависимость которого от Империи превращалась в чисто номинальную. Швейцарские кантоны как арсенал военного наемничества и перевалочного пункта в торговле между Южной и Северной Европой приобрели заметное место в международных отношениях XV в. В частности, они сыграли важную роль в распаде Бургунского государства, нанеся поражение герцогу Карлу Смелому в битве при Нанси в 1477 г. Развязанная императором Максимилианом I и Швабским союзом война 1499 г. против Швейцарии закончилась победой последней и утверждением ее фактической независимости.

Италии – одной из двух «полюсов богатства» Европы (другим были Нидерланды), но разобщенной и раздираемой внутренними конфликтами – суждено было стать в конце XV – первой половине XVI в. главным полем битвы между крупнейшими европейскими державами. Итальянские земли, как и германские, находились в состоянии раздробленности. Некоторые территории Северной и Центральной Италии входили в состав Империи, но фактически были самостоятельными. В Неаполитанском королевстве правила младшая ветвь Арагонской династии, однако государственного подчинения королевства метрополии не произошло. Независимой, политически стабильной, с огромным флотом и множеством баз была Венецианская республика. В ее владения, кроме итальянских территорий, входили южнославянские приморские регионы (Истрия и узкая береговая линия Адриатического моря – Далмация) и греческие районы (приморские города в Пелопоннесе (Морей) с островами в Восточном Средиземноморье – Крит, Кипр, Кифера, Ионические). Венецианцы продолжали господствовать в Восточном Средиземноморье, что позволяло им вести энергичную внешнюю политику. Значительным весом в политической жизни итальянских стран обладали Миланское герцогство и Флорентийская республика. Важную роль на Апеннинах продолжало играть Папское государство. Правда, международное влияние Святого престола к началу XVI в. уже значительно ослабло. В прежней мере оно сохранялось лишь в разрываемой княжескими и религиозными распрями Германии.

В Юго-Восточной Европе международная обстановка к концу XV в. изменилась кардинальным образом. Весь Балканский полуостров (за исключением венецианских провинций и венгерских владений в Хорватии) был захвачен Османской империей. К северу от Дуная, в полной вассальной зависимости от Порты в 1480-х годах оказалась Валахия. Упорное сопротивление османам оказало Молдавское княжество. Его господарю Штефану III (1457–1504) удавалось отражать нападения турецких войск, а также венгерских и польских феодалов. Штефан играл на амбициях и притязаниях соседних с Молдавией стран, умело используя их соперничество, что давало ему возможность действовать в интересах сохранения самостоятельности княжества. Дипломатическую и материальную помощь в поддержку своей политики молдавские господари искали и находили у Российского государства. Все же в середине XVI в. Молдавия признала вассалитет султана. Двигаясь вдоль побережья Черного моря, турки еще в 1475 г. вторглись в Северное Причерноморье. Существовавшие здесь итальянские торговые фактории были уничтожены, генуэзские крепости – разрушены или превращены в турецкие. Крымское ханство оказалось в вассальной зависимости от Порты, сохранив широкую автономию и, на первых порах, определенную свободу действий во внешней политике.

Таким образом, на рубеже XV–XVI вв. на всем огромном протяжении от восточного побережья Адриатики через Дунайско-Карпатский регион до Азовского моря и низовий Дона и Кубани образовывались новые демаркационные линии, в исторически сложившиеся взаимоотношения народов, проживавших на этих территориях, стали активно вмешиваться турки, а на политической карте мира появилась новая евроазиатская держава – Османская империя.

На пути дальнейшей османской экспансии в Центральную Европу оказались владения Венгерского государства на Балканах и в Подунавье. Борьба с турками, которая шла на всех пограничных территориях, выдвинулась на передний план внешней политики венгерских правителей. Между Венгрией и султанской империей заключались краткосрочные мирные соглашения, но венгеро-османские конфликты были постоянными. С утверждением на венгерском престоле чешских Ягеллонов (1490–1526) корона теряла, а феодальная аристократия усиливала свои позиции в государстве. Ягеллоны, не имея прочной поддержки в Венгрии, связывали себя все большими обязательствами с австрийскими Габсбургами. Эти негативные процессы в политической жизни страны проявятся в полной мере в 20–30-х гг. XVI в., когда в результате турецкой агрессии Венгрия окажется в критическом положении.

Османская угроза явственно ощущалась странами Восточной Европы – Польским королевством, Великим княжеством Литовским и Российским государством. Политическое развитие этого региона определяли новые факторы, сложившиеся к концу XV в.

Во-первых, заметное ослабление угрозы прибалтийским и славянским народам со стороны немецких орденских государств позволило польским и литовским магнатам усилить колонизацию украинских, белорусских и русских земель, которые входили в состав связанных личной унией Польши и Литвы. Польша в первые десятилетия XVI в. смогла даже вести открытое соперничество с Габсбургами за влияние в Центральной Европе. Это, в свою очередь, способствовало утрате интереса как Польши, так и Литвы к судьбам своих земель, продолжавших оставаться под властью немецких государств.

Во-вторых, в середине XV в. произошел распад Золотой Орды и на ее месте появился ряд новых государственных образований, враждовавших друг с другом и старавшихся заручиться поддержкой у восточноевропейских держав. Если кочевавшая в низовьях Волги Большая Орда пошла на сближение с Казимиром IV Ягеллончиком, а затем с его сыновьями, то крымский хан Менгли-Гирей искал союза с Россией. Во многом благодаря этому альянсу борьба Крыма и Большой Орды завершилась полным разгромом последней (1502). В перипетии острого соперничества на востоке Европы включилась Османская империя, используя с этой целью татарские ханства. Первоначально ее интерес вызвали польско-литовские территории. Когда османо-татарские набеги на польские земли привели в 1498 г. к заключению антиосманского союза (Польша, Венгрия, Молдавия), Порта поменяла направление своей агрессии. Под ее влиянием Крымское ханство перешло к открыто враждебной России политике.

Третьим и самым важным фактором в международной жизни Восточной Европы стало складывание единого Российского государства. Составной частью этого процесса явились русско-литовские войны, которые с небольшими перерывами продолжались с 1487 по 1522 гг. Во время правления Ивана III (1462–1505) была выдвинута программа объединения всех восточнославянских земель, некогда входивших в Древнерусское государство. 90 % этих земель составляли территорию Великого княжества Литовского. Успешные внешнеполитические действия России заставили Польское королевство переориентировать свою политику на восточное направление – с начала XVI в. польский сейм начал вотировать средства на оказание военной помощи Литве. Появление на Востоке Европы новой внушительной политической силы не осталось незамеченным: император Максимилиан I обсуждал с Иваном III возможность заключения военно-политического союза, направленного против Польши и Литвы, а Ватикан и Венеция предлагали Москве присоединиться к антитурецкой коалиции.

В сферу международных отношений, затрагивавших интересы государств Центральной и Восточной Европы, не были вовлечены скандинавские королевства. Находясь на самом севере континента, они стояли в стороне от конфликтов, потрясавших другие европейские регионы в XIV–XV вв. Стержневым вопросом внутриполитической борьбы в Северной Европе начала XVI в. оставалась судьба Кальмарской унии (1397). По ней три государства – Дания, самая развитая и сильная среди скандинавских стран, Швеция и Норвегия (в состав Швеции входила Финляндия, в состав Норвегии – Исландия, Гренландия и Фарерские острова) находились под властью датской династии Ольденбургов. Если в Норвегии господство датских королей неуклонно укреплялось, то зависимость Швеции от Ольденбургов становилась все более призрачной. После расторжения Кальмарской унии (1523) в Северной Европе образовались два государственных блока: Дания и Швеция с подвластными им странами активизировали свою политику и вступили в борьбу за политическое и торговое преобладание в балтийском регионе.

Итальянские войны (1494–1559) и политика имперского универсанализма Карла V Габсбурга

Гегемонистские притязания Франции и Испании являлись решающим фактором развития международных отношений в Европе в первой половине XVI в. Открытые формы этот конфликт приобрел в период Итальянских войн.

Пройдя через Альпы, французская армия короля Карла VIII Валуа (1483–1498) в первых числах сентября 1494 г. вторглась на территорию Пьемонта. Не встречая серьезного сопротивления, она прошла через всю Италию и в феврале следующего года вошла в Неаполь. Грабежи и насилие французских солдат по отношению к мирным жителям, равно как их жестокость на поле боя, потрясла современников. Так начались продолжавшиеся 65 лет с небольшими перерывами Итальянские войны, во время которых было опустошено большинство областей Апеннинского полуострова. Военные действия соперничавших государств разворачивались на фоне острых внутриполитических и социальных конфликтов и народных выступлений против захватчиков.

Стремление Франции укрепить свое влияние в Италии было вызвано надеждой приобрести привилегированное положение на итальянском денежном рынке, а также обеспечить выгодные условия для торговой политики на Востоке. Предпринимать же широкие колониальные акции, подобно Португалии и Испании, у Франции в то время не было ни средств, ни возможностей. Начать завоевание было решено с Неаполитанского королевства и тем самым реализовать старинные притязания французской короны на «Анжуйское наследство». Предлогом для интервенции стала смерть короля Неаполя Ферранте I. Чтобы обеспечить нейтралитет потенциальных противников, Карл VIII отказался в пользу Испании от притязаний на Руссильон (пиренейская область, выходящая к Средиземному морю), а Максимилиану Габсбургу уступил Артуа и Франш-Конте (1493).

Однако уже весной 1495 г., когда сложилась широкая антифранцузская коалиция, обнаружилась вся поверхность дипломатической подготовки войны, равно как и авантюризм самого военного похода. В коалицию, кроме Венеции и Папской области, считавшихся еще недавно союзниками Франции, вошли Испания и Империя. Карлу VIII пришлось отказаться от продолжения военных действий. Его преемник Людовик XII Валуа-Орлеан первоначально оказался более удачливым. В 1500 г. Людовику XII окончательно удалось подчинить себе Геную, всю Ломбардию с Миланом – важнейшим стратегическим центром Северной Италии, откуда открывался путь в центральные районы полуострова, – а также договориться с Фердинандом Арагонским о разделе Неаполитанского королевства. На следующий год французские и испанские войска вторглись в Южную Италию и покончили с самостоятельностью Неаполя. Начавшиеся между ними столкновения из-за спорных территорий переросли в войну. В 1504 г. французы были полностью вытеснены с юга Апеннинского полуострова, а Испания, объединив Сицилию с южной частью континентальной Италии в Королевство обеих Сицилий, включило это государственное объединение в свой состав. Важным итогом военных действий 1499–1504 гг. явились и успехи Венеции, которой удалось захватить целый ряд городов и местностей на Апеннинском побережье Адриатического моря и в Ломбардии. Но претензии Венеции на гегемонию среди итальянских государств восстановили против республики всех ее соседей.

В следующий период Итальянских войн (1508–1517) основной ареной военных действий стала Северная Италия. Образовавшуюся антивенецианскую коалицию сменила антифранцузская «Священная лига». Душой последней стал папа Юлий II, выдвинувший лозунг освобождения Италии от чужеземцев («Изгоним варваров!»), хотя фактически основную военную силу Лиги составляли также иностранные войска – испанцы и швейцарцы. Преследуя свои собственные цели, итальянские правители лавировали между Францией и Испанией, заключали сепаратные соглашения друг с другом. Этот период, полный драматических событий, не привел к каким-либо крупным территориально-политическим изменениям. Франция сохранила свои завоевания в Северной Италии. Ей удалось вернуть Турне (старинный французский анклав в Фландрии), потерянный во время войны с Англией (1512–1514). Англия же, не имея ни собственных планов в Италии, ни торговых интересов в Средиземноморье, примкнула к «Священной лиге» с целью приобретения новых опорных центров в северо-западной части континентальной Европы. Испания, присоединив к своим владениям на юге Апеннин важные торговые порты Апулии и добившись признания Франции на захват ею Наварры (1513), больше участия в Итальянских войнах не принимала. Венеция лишилась всех захваченных ранее областей. После сокрушительного поражения швейцарцев от франко-венецианских сил в битве при Мариньяно (1515) в Ломбардии Швейцарская конфедерация как государство в Итальянские войны уже не вмешивалось; между Францией и всеми швейцарскими кантонами, кроме Цюриха, был подписан договор о союзе (1521), позже не раз возобновлявшийся и действовавший до конца XVIII в. Камбрейский мирный договор 1517 г. между Францией, Испанией и Империей привел к временному умиротворению на основе взаимного признания фактических границ.

В 1519 г. произошли события, которые в корне изменили характер борьбы в Италии и расстановку политических сил в Западной Европе в целом. Испанский король Карлос I принял титул императора Карла V. Новый глава Священной Римской империи, являвшийся одновременно внуком королей-объединителей Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского (по линии отца) и Максимилиана I Габсбурга (по линии матери), собрал под своей властью обширнейшие территории Испании и Империи и лелеял средневековый идеал «универсальной империи» – эпицентра всего христианского мира. Теперь Францию почти отовсюду окружали владения Габсбургов и ей противостояла вся мощь объединенных испано-имперских сил.

Первая франко-габсбургская война (1521–1526), главным образом за обладание Миланом, шла с переменным успехом. Военные действия происходили также на северофранцузской и наваррской границах и в Провансе. Развязка наступила в 1525 г., когда французская армия была разгромлена имперцами в битве при Павии (в Ломбардии), а сам король Франциск I Валуа Ангулем (1515–1547) попал в плен. Франциска отправили в Мадрид и посадили в тюрьму как простого узника и выпустили только после того, как он подписал предъявленные ему условия: отказ от Милана и возвращение Бургундии. После этого французский король смог вернуться на родину, оставив при испанском дворе своих детей в качестве заложников.

Известие о результатах сражения при Павии всколыхнуло Италию. Стало ясно, что, если не изменить ход событий, итальянским государствам останется только склониться перед волей всемогущего победителя. В 1526 г. во французском городе Коньяке был заключен союз между Венецией, Флоренцией, папой Климентом VII и не собиравшимся выполнять навязанные ему обязательства Франциском I. Протектором Коньякской лиги объявил себя король Англии. Истинными хозяевами Лиги являлись итальянцы, они же составили основу ее армии. Однако раздоры среди членов Лиги и нерешительность военных операций не позволили итальянцам изгнать имперцев из Ломбардии. Это дало возможность Карлу V 6 мая 1527 г. взять Рим. Немецкие ландскнехты и испанские солдаты подвергли город и его окрестности страшному разгрому и опустошению. Поход французской армии на юг Италии (повторивший маршрут Карла VIII Валуа) и осада Неаполя союзным флотом Франции и Венеции окончились неудачей.

Вторая франко-габсбургская война (1526–1529) завершилась подписанием Кабрейского мира. Франциск полностью отказался от притязаний на Италию и сюзеренитета над фактически принадлежавших Карлу Фландрией и Артуа. При этом французский король был освобожден от условия возвращения Бургундии, а его дети были отпущены из плена. Для итальянских государств разгром Коньякской лиги означал крах их последней попытки вести самостоятельную политику в борьбе между Францией и Империей. На Болонском соборе 1530 г. Климент VII короновал поработителя Италии Карла V немецкой и итальянской коронами. Однако борьба за Италию не прекратилась. В действие вступили новые факторы, которые ослабляли Империи – борьба в Германии между католиками и протестантами, приобретшая международное значение, переход инициативы в соперничестве на Средиземном море в руки Османской империи, новое вторжение турок на территорию Юго-Восточной Европы.

Третья франко-габсбургская война (1536–1538) началась после того, как имперские войска оккупировали Милан, который потеряв формальную независимость, стал владением Габсбургов. Добиваясь компенсации Франция выступила с династическими притязаниями на Савойское герцогство. Войска Франциска I заняли пограничные с Францией области Савойю и Пьемонт. Попытки Карла V выбить их оттуда, равно как и вторжение имперцев в Прованс и Пикардию, оказались безуспешными. Согласно подписанному перемирию, Франция удержала за собой Савойю и две трети Пьемонта.

В ходе четвертой войны Франциска и Карла (1542–1544) произошло «скандальное» для христианского мира событие. Вступивший в тайные сношения с султаном Сулейманом I французский король заключил с ним в 1536 г. союз, следствием которого было соединение в 1543 г. в Марселе турецко-алжирского флота с французскими кораблями. Союзники осадили и взяли Ниццу, признававшую власть савойского герцога. Однако на главном театре военных действий, на полях самой Франции, ситуация для Франциска складывалась катастрофически. Имперская армия во главе с Карлом вторглась в Шампань и дошла почти до стен Парижа, в то время как союзные ей английские войска взяли Булонь. Все же эффектной развязки не последовало: германский император, заботившийся в тот момент прежде всего о том, чтобы освободить себе руки для борьбы с немецкими протестантами, внезапно заключил с французским королем мир на неожиданно мягких условиях статус кво.

Последняя из франко-габсбургских войн (1551–1559) отличалась широким размахом – военные действия происходили в масштабе всего Апеннинского полуострова, а также захватили лотаринго-фландрский регион. Постоянным явлением было взаимодействие французского флота с турецким на Средиземном море. В Трансильвании, а затем Венгрии Габсбурги вели войну с турками, а в самой Германии антигабсбургские силы активизировали свои действия. В какой-то момент возможность перехода гегемонии над Италией к Франции выглядела вполне реальной.