Текст книги "Прибыль от одного снопа"

Сост. Е. Игонина
Прибыль от одного снопа

СИТЦЕВОЕ ПЛАТЬЕ 11
  Оригинал повести («Выбойчатое платье») опубликован в издании: Новая детская библиотека. 1829. № 11.


[Закрыть]

оспожа д’Астро́ль, вдова офицера, жила в прекрасном загородном доме. Ее усадьба располагалась в окрестностях Амбуа́за – старинного замка с изысканными башнями, владения королевских особ. С высоты этих башен открывался взору вид на чудесные сады Франции, орошаемые водами реки Луа́ры, за течением которой можно было следовать взглядом на протяжении двадцати пяти миль22
  Ми́ля – мера длины. Французская сухопутная миля – около 4,5 км.


[Закрыть]. Этот вид – один из самых обширных и замечательных, какие только известны, – обыкновенно привлекал иностранцев, путешествующих поблизости. Не однажды любопытство и красоты местности заманивали их до самого дома госпожи д’Астроль, отстоящего от замка не более чем на полмили.

Эта почтенная дама проживала в имении с двумя дочерьми – Дельфи́ной и Эжени́. Одна из них любила пышность и наряды, так что желала иметь у себя все выдумки моды; другая же была бесхитростна и мало заботилась об убранстве. Платье из простой ткани, две маленькие золотые сережки, зеленый сафьянный33
  Сафья́н – мягкая кожа тонкой выделки, получаемая из шкур овец или коз.


[Закрыть] пояс, черепаховые гребни – таков был наряд Эжени. Дельфина же, напротив, всегда носила платье из дорогой шелковой материи, с оборками и прозрачными широкими рукавами. Она имела вышитую шемизетку44
  Шемизе́тка – нарядная легкая блузка из полупрозрачной ткани.


[Закрыть], убранную кружевами; шляпку с широкими полями, закрывавшими ей половину лица, так что с трудом можно было различить возникавшие впереди предметы; пояса же менялись каждый день – то шотландский, то греческий, то какой-нибудь еще. Модные башмаки так сжимали прекрасные ножки, что она с трудом могла ходить, но чем не жертвуют ради моды! Легко понять, что такое различие вкусов и склонностей между двумя сестрами имело большое влияние на свойства их характера. Дельфина более всего уважала людей, в наружности которых угадывалось знатное происхождение. Эжени же была привязана только к достоинствам сердца и судила обо всем по поступкам, отмечая все, что открывало в них чистую и возвышенную душу собеседника. У нее гораздо меньше, чем у сестры, было подруг, но они любили ее с особенной нежностью.

* * *

Это случилось во второй половине сентября, когда в тех краях часто бывают слякоть и ненастье. Дельфина и Эжени, возвратясь с прогулки, едва успели укрыться от проливного дождя. Из окон залы они заметили двух незнакомок, которые шли пешком через их обширный двор и пытались найти какое-нибудь место, чтобы спастись от непогоды. Одной из них было на вид около пятидесяти лет; она была в простом платье и соломенной шляпке. За ней следовала девочка, двенадцати или тринадцати лет, одетая еще проще. Коротенькое платье из ситца, без всяких оборок, шляпка из несколько полинявшей зеленой тафты55
  Тафта́ – плотная шелковая ткань.


[Закрыть], косынка на шее, черные кожаные башмаки – вот все, что составляло убранство юной незнакомки.

Буря усиливалась, и ливень продолжал идти. Госпожа д’Астроль, обладавшая добродушием, не могла забыть о гостеприимстве и пригласила заплутавших путников войти в залу. В то время, как хозяйка вышла навстречу посетительницам, ее дочери рассматривали их, в особенности девочку, которая была их ровесницей. Дельфина, едва взглянув на ситцевое платье и полинявшую шляпку, заключила, что в таком наряде невозможно быть ни знатной, ни богатой. А потому решила обойтись с гостьей весьма прохладно. Эжени же, напротив, с первого взгляда на юную незнакомку сочла ее достойной живого участия и интереса.

– Нас с Изабеллой увлекла приятная прогулка, – сказала пожилая дама, смотря на свою воспитанницу и подавая ей молчаливый знак. – Мы, хотя и шли пешком, удалились от нашего жилища более, чем я думала. Если госпожам будет угодно, мы отдохнем здесь несколько минут.

– Смею просить вас о большем, – прервала хозяйка. – Дождь не перестает, а уже половина пятого. Не угодно ли вам разделить с нами семейный обед? А чтобы домашние не беспокоились о вашем отсутствии, я могу послать к ним одного из своих людей.

– Не беспокойтесь, сударыня, – отвечала девочка. – Мы обычно обедаем в два часа. А после обеда моя наставница всегда со мною прогуливается. Нам приятно смотреть на сельские занятия и разговаривать с земледельцами.

Такое объяснение двух незнакомок – особенно обед в два часа, непривычный для знатных людей, – заставило Дельфину думать, что они принадлежат, скорее всего, к семейству какого-нибудь художника или трудолюбивого ремесленника. Добрая и проницательная Эжени, тем временем, лишь усиливала свое внимание.

– Если ненастье продолжится, – сказала пожилая дама, – то мы с большим удовольствием останемся с вами, но с условием, чтобы мы нисколько не расстроили ваш обед.

Так и было исполнено. Госпожа д’Астроль, ободрясь простотой обращения своих посетительниц, нисколько уже не стеснялась их присутствия и села со своими дочерьми за стол. Дельфина не переставала говорить с Изабеллой с видом покровительницы. Та охотно уступала юной хозяйке преимущество в разговоре, но старалась больше обращаться к Эжени и приобрести ее привязанность. Дельфина, посмеиваясь над сестрой, думала про себя, что довольно глупо оказывать такое внимание полинялой шляпке и людям, которые обедают в два часа.

Когда обед закончился, уже сгустились сумерки, а проливной осенний дождь еще продолжал идти.

– Далеко ли отсюда до вашего жилища? – спросила госпожа д’Астроль.

– Почти три четверти мили, мы живем в замке Амбуаз, – ответила девочка, но спутница подала ей знак не увлекаться разговором.

– В таком случае я велю приготовить мою крытую коляску66
  Коляска – легкая конная повозка с откидным верхом.


[Закрыть], – сказала хозяйка дома. – Иначе вы не сможете добраться домой, не подвергнув опасности свое здоровье.

При этих словах Дельфина не смогла сдержать усмешки и сказала сестре довольно громко, чтобы могли расслышать окружающие:

– Уверена, что «ситцевое платье» в первый раз в жизни поедет в коляске.

На прощание Изабелла ласково пожала руку Эжени и сказала, что надеется возобновить приятное знакомство, произошедшее благодаря счастливому случаю. Дельфине она учтиво поклонилась, но та ответила на поклон с таким показным пренебрежением, что гостья не смогла не улыбнуться. Приказание госпожи д’Астроль было исполнено, и она сама проводила спутниц, которые искренне ее благодарили.

* * *

– Они очень любезны, – сказала мать после того, как коляска скрылась за воротами.

– Да, насколько это возможно для простых людей, – с неохотой добавила Дельфина.

– Из какого бы сословия ни была эта девочка, я бы гордилась дружбой с ней, – сказала, в свою очередь, Эжени. – В ее обращении с людьми есть особенное благородство, которым она привлекает людей и заставляет себя уважать.

– Однако же это не помешало ей, – прервала насмешливо старшая сестра, – скушать на десерт два больших персика, дюжину77
  Дю́жина – двенадцать.


[Закрыть] слив и половину тарелки желе.

– Да отчего же, – отвечала с запальчивостью Эжени, – не отведать с удовольствием того, что предлагали ей от доброго сердца? Ведь когда мы прогуливаемся по окрестностям и, устав от ходьбы, заходим в дом кого-нибудь из крестьян, мы так же охотно едим их кушанья!

Рассуждая так, они услышали стук вернувшейся коляски. Затем вошел кучер88
  Ку́чер – слуга, управляющий лошадьми, повозкой.


[Закрыть], который поспешил сообщить хозяевам о встрече, произошедшей в пути. Невдалеке от дома его остановили всадники, в которых можно было узнать королевских слуг. Увидев в коляске госпожу с девочкой, они почтительно сняли с себя шляпы и донесли, что Ее Королевское Высочество очень беспокоится по причине их долгого отсутствия в непогоду. Тут же подъехала карета, запряженная четверкой лошадей, в которую и пересела, как оказалось, юная принцесса со своей воспитательницей.

Вскоре от окрестных жителей стало известно, что королевские особы остановились в замке накануне и проведут там не более двух дней.

– Какая жалость! – воскликнула Эжени. – Значит, я уже не увижу более мою милую принцессу!

* * *

Утром следующего дня, во время завтрака, на крыльцо госпожи д’Астроль вошел один из придворных слуг. Он поставил перед хозяевами корзинку, покрытую зеленой материей. К сверткам, лежащим в ней, прилагались две записки. Одна из них – на имя Эжени: принцесса поблагодарила ее и послала на память драгоценный браслет со своим портретом. Другая записка была адресована Дельфине, и та прочла в ней следующие слова:

«Мне очень совестно, сударыня, что я взяла на себя смелость явиться к Вам в наряде, который ввел Вас в заблуждение. И я сочла, что лучше всего смогу загладить свою вину, уничтожив то, что лишило меня счастья Вам понравиться».

Дельфина открыла сверток. В нем лежало ситцевое платье, изрезанное в лоскутки.

ВЯЗАНКА ДРОВ, БУКЕТ И ЖАВОРОНОК 99
  Оригинал повести («Вязанка, букеты и жаворонок») опубликован в издании: Новая детская библиотека. 1829. № 9.


[Закрыть]

о Франции, в предместье города Нанси́, в давние времена жило много весьма бедных, но добрых людей. Они очень много работали и вынуждены были посылать в лес своих детей – собирать валежник1010
  Вале́жник – сухие сучья упавших деревьев.


[Закрыть], чтобы хоть как-то протопить очаг.

Братья Жак и Адриа́н, хоть и были малы, усердно исполняли повеление своих родителей. «Бедный мальчик, тебе еще рано носить такие тяжести», – нередко говорили Жаку прохожие.

– Но ведь наш отец работает еще больше, – отвечал он.

Однажды в ненастную погоду братья, нагруженные хворостом, возвращались домой. Чтобы сократить путь, они пошли по лесной дороге, которая от проливного дождя сделалась грязной и скользкой. Жак оступился и, падая, задел вязанкой о камень. Веревка была старой и истертой и потому лопнула – так что сучья рассыпались вокруг. Мальчик сложил их снова, но уже не смог поднять вязанку на плечи. Младший брат Адриан помогал ему, как мог, но здесь нужны были более сильные и ловкие руки. Шел холодный осенний дождь, все сидели по домам, и по размытой сельской дороге никто не шел.

Но вот на горизонте показалось двое мальчиков, которые шли, несмотря на грязь, уверенно и проворно. Судя по сумкам, полным книг, это были воспитанники ближайшего пансиона1111
  Пансио́н – закрытое учебное заведение, преимущественно для высшего сословия.


[Закрыть].

– Что произошло? – воскликнул один из них, увидев братьев, стоящих возле рассыпанного валежника.

– Однако же, мы спешим в пансион, – грубо одернул его товарищ. – Не теряй времени с ними, иначе другие начнут играть в мяч без нас.

Дети снова остались одни. Маленький Адриан плакал, сидя на обочине дороги.

– Как можно отказать в помощи другому ради возможности поиграть в мячик! – смутился Жак. – Что же теперь будет с нами!

Он вспомнил, что всегда, когда было тяжело и плохо, мать вставала с ними перед иконой и долго молилась Богу. И, обрадовавшись этому воспоминанию, произнес, глядя на небо, молитву, которую придумал сам:

– Господи, пошли нам какого-нибудь человека, и я отблагодарю Тебя!

Братья принялись раскладывать на обочине собранные сучья, чтобы попытаться унести хотя бы часть их. Увлеченные делом, они не заметили молодого человека, который проходил мимо и остановился рядом с ними. Он так же, как и предыдущие прохожие, был воспитанником пансиона.

– Добрый господин, помогите нам! – с надеждой в голосе воскликнул Жак. – Эта вязанка очень велика, и брат не в силах поднять ее мне на спину. Если вы потрудитесь сделать это, мы будем очень благо

...

конец ознакомительного фрагмента