Текст книги "Жаныбеков Шангерей. Өнегелі өмір. В. 31"

АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

ПОЗДРАВЛЕНИЯ

ЛЮДИ И СОБЫТИЯ, ВОСПИТАВШИЕ ВО МНЕ ЛИЧНОСТЬ

О МОИХ РОДИТЕЛЯХ, РОДНЫХ И БЛИЗКИХ РОДСТВЕННИКАХ

Должен признаться, что я не располагаю документальными данными о своих родителях. У меня нет и их фотографий. Поэтому я вынужден пересказывать о них только то, что когда-то слышал от родных и излагать сохранившиеся в моей памяти с детства отдельные моменты их жизни.

У дедушки Салыка Бекмухамедовича Карпыкова и бабушки Айша аже было четыре сына. Их звали Жаныбек, Шайбек, Сапабек и Фаизбек, а дочь – Кулдырайхан.

Старшим среди них был мой отец Жаныбек, родившийся примерно в 1887 году в ауле Жаугашты. Он располагался около одноименного озера, которое находится в 20-25 км севернее нынешнего поселка Денисовка, центра одноименного района Костанайской области. Этот аул был основан в конце первой четверти XIX века прадедом отца Карпыком Жаманкариным. Поэтому местные жители часто называли его Карпык аулы. Среди казахского населения бассейна верхней части реки Тобол он пользовался особой репутацией как центр Чубарской и Домбарской волостей, а в начале XX века – Аятской волости.

Я думаю, что мой отец в детстве учился у аульного муллы, а русской грамотой овладел самостоятельно, общаясь с жителями соседних сел. Мне говорили, что он в 1916 году призывался на тыловые работы и занимался перевозкой гужевым транспортом казенных грузов между станцией Бреды и поселком Житикара, где разворачивались работы по добыче золота. В первые годы советской власти, как будто бы, он работал агентом каких-то заготовительных организаций в своем аулсовете.

Отец был женат дважды. От первой супруги он имел дочь Кадиму и сына Опабека. Но в начале 20-х годов прошлого столетия, когда в наших краях свирепствовал голод, сопровождавшийся разными инфекциями, он потерял ее.

После вступления в брак с моей матерью, Зайтуной Мусабаевной, которая была моложе его на 10-12 лет, их вторым ребенком оказался я. Это произошло летом 1925 года, в год священной коровы, по-казахски «сиыр жылы», в ту пору, когда крестьяне приступают к сенокосу. Хочу сразу же уточнить, что в 1932 году в городе Житикара, перед тем как отдать меня в школу, родители увеличили мой возраст на один год. В ту пору в первый класс зачисляли только восьмилетних детей. На подобный шаг они пошли вынужденно, чтобы я мог воспользоваться просяной кашей, которой на большой перемене подкармливали учащихся в те голодные времена. С тех пор я числюсь родившимся в 1924 году. После обретения самостоятельности, уважая волю родителей, я не стал восстанавливать свой истинный год рождения. Это, откровенно говоря, пошло мне на пользу. Я удовлетворен тем, как сложилась моя дальнейшая судьба.

Из восьми детей, появившихся на свет в семье моего отца, только моя старшая сестра Кадима и я стали взрослыми людьми. Старшие братья Опабек и Саин, младшие Байгазы и Толенды, сестра Акжаик умерли в детстве из-за отсутствия надлежащих бытовых условий, в период скитания по чужим краям и прямого воздействия голода начала тридцатых годов. Только сестра Заида скончалась в 1944 году в результате тяжелого заболевания, осложненного условиями военного времени.

Я довольно смутно помню, что в родном ауле мы жили в одной землянке с семьей двоюродного брата моего отца Казыбека Хакимова, а ранней весной 1930 года на одном из сеновалов дядя Сеит, тогда сам подросток, читал нам какие-то сказки и стихи. Иногда отчетливо вижу, как дядя Ашим, увлекавшийся охотой, в сопровождении двух подростков, возвращается с охоты и раздает на окраине аула встречавшим его женщинам свою добычу.

Последняя картина из аульной жизни, которая мне часто мерещится, это момент, когда мою сестру Кадиму усаживали в повозку ее жениха Лаика Жоламанова. Этот заключительный этап свадьбы сопровождался дружными рыданиями и причитаниями женщин всего аула. Ныне мне кажется, что они прощались не только с моей сестрой, вынужденной уехать в свою новую семью, но и со всем сложившимся укладом прежней своей аульной жизни. Видимо у них на душе было тяжело от гнетущей обстановки, в связи с некорректными действиями отдельных представителей местных властей. Я не знаю, как это происходило, и в какой форме, но жители аула испытывали с их стороны давление не только по вопросам коллективизации, но и по широкому кругу проблем, которых можно назвать, неудачно разыгранных голощекинцами, «классовой» борьбой.

Вскоре после этого жители аула начали покидать свои насиженные места в поисках лучшей доли.

Ныне, на местности, где располагался наш аул, видны небольшие, густо заросшие травой бугорки, образовавшиеся на местах бывших жилых усадеб. Невозможно понять, где и что было. Это дела давно минувших лет, но тем не менее, когда приходится вспоминать судьбу родных мест и своих предков, на душе становится грустно.

Откровенно говоря, я иногда завидовал своим товарищам, которые имели возможность регулярно навещать родные места, встречаться с родственниками, вспоминая всякие события, происходившие в их детские годы.

Я понимаю, что в век научно-технического прогресса и индустриализации народного хозяйства, мелкие населенные пункты, не располагающие крепким производством, приносящим доход, становятся бесперспективными и исчезают. Но душа человека устроена так, что она всегда желает манны небесной.

Мне пришлось жить и трудиться в городах Рудный, Костанай и Алматы, пользуясь всеми благами современной цивилизации. Но при всем моем уважении эти прекрасные города не могут заменить маленькой точки на земле, где ты появился на свет божий, полной грудью вдохнул свежего воздуха, ощутил вкус материнского молока и сделал свой первый шаг по родной земле. Подобную ситуацию казахи определяют словами: «Туған жер – алтын бесігің, ұшқан үяң».

Зиму 1930-1931 года наша семья провела в поселке Тавриченка, затем скиталась по территории Челябинской области и Башкирии. Летом 1932 года мы вернулись в Житикару. Но отсутствие работы и негативное отношение некоторых ретивых администраторов вынудило моих родителей в начале 1933 года, зимой, с двумя детьми, перебраться на юг Казахстана. Весну и лето мы провели в Тургенском овцесовхозе Алматинской области. Отец работал гуртоправом и выпасал гурт крупного рогатого скота на жайлау Асы, благодатных местах Заилийского Алатау.

Осенью этот гурт крупного рогатого скота передали в совхоз, располагавшийся в деревне Узунагаш и мы с семьей перебрались туда. Отец сдал скот другим лицам, а сам устроился завхозом на центральной усадьбе совхоза, а мать занималась домашним хозяйством. Я опять поступил на учебу в первый класс. Все как будто бы протекало благополучно, но 7 июля 1935 года отец скоропостижно скончался.

Вскоре за нами приехал младший брат отца Сапабек ага и перевез нас к себе в нынешний Денисовский район Костанайской области. Мы очутились на ферме № 4 (пос. Первомайка) Аршалинского совхоза. Но скоро его самого перевели на работу в другое место, и мы остались одни. Мать устроилась на работу дояркой, в свободное время занималась пошивом повседневной одежды и бытовых изделий по заказу наших соседей. Но осенью 1936 года, во время ремонта скотобазы, заболела воспалением легких, которое затем переросло в туберкулез дыхательных путей. 4 июня 1938 года она скончалась и мы, с моей младшей сестрой Заидой, остались круглыми сиротами.

В августе месяце неожиданно приехал Сеит ага, в то время совсем молодей человек, и забрал нас с собой в Костанай. С этого момента в моей жизни начался новый этап, который постепенно привел меня к нынешнему моему положению в обществе.

С момента потери отца прошло уже свыше 77 лет, а матери – 74 года. Но я всегда вспоминаю их с любовью и желаю им вечного покоя. Мне кажется, что они были уравновешенными, предприимчивыми и справедливыми людьми, пользовавшимися хорошей репутацией у своих современников. Я не забыл теплоту прикосновения к моей голове их ласковых рук, влюбленных взглядов и приятных нот в их голосах, когда они обращались к своим детям.

Я неоднократно слышал от уважаемых аксакалов из наших мест, которые в свое время общались с моим отцом, их напутствия мне – не запятнать доброго имени своего отца и вести себя в жизни достойно.

Пока был жив отец, я числился Бекмухамедовым Шангереем Жаныбековичем. Но после того, как не стало его, мать переоформила меня Жаныбековым, чтобы я как наследник отца, стал первым носителем этой фамилии. Теперь я прошу своих детей, внуков и последующие поколения Жаныбековых высоко держать честь своей фамилии и быть достойными гражданами Республики Казахстан.

Своими ближайшими родственниками я считаю Сеит ага Абдибекова, Кульганым апай и ее супруга Байтыгула Амантаева, у которых после 1938 года я стал фактическим членом их семьи. Меня и сестру Заиду тепло приласкала жившая у них наша прабабушка и бабушка Сеит ага – Айток аже. О них я упоминал в предыдущем разделе моих воспоминаний.

Младший брат моего отца Сапабек ага, который в 1935 году проявил заботу о нашей семье, когда мы лишились отца, в 1937 году подвергся судебному преследованию и 5 лет отбывал наказание на Дальнем Востоке. После этого жил в городе Миассе Челябинской области и вернулся в Костанай лишь после войны. Ныне там проживают его дети Абдрахман и Мирас Карпыковы, внуки и более молодое поколение.

Сапабек ага был самым грамотным и эрудированным среди детей Салык ата, но неблагоприятная ситуация начала тридцатых годов не позволила ему реализовать свои возможности. Несмотря на косые взгляды и преследования со стороны ретивых чиновников – он один из немногих, кто до конца жизни сохранил верность своей фамилии – Карпыков.

Супруг моей сестры Кадимы – Лаик Жоламанов длительное время трудился на руднике Аккарга, расположенном в Житикаринском районе. После выхода его на пенсию, они жили в совхозе имени Островского Камыстинского района. Теперь их нет на этом свете.

Их старшая дочь Раушан, врач по образованию, ныне проживает в Астане вместе с дочерью Мархабат. Ее сын Шалкар Косабаев находится в Костанае, а дочь Дана с семьей в Алматы. Покойный супруг Раушан – Жакан Косабаев в одно время возглавлял акимат бывшей Торгайской области.

В Костанае находится вторая дочь моей сестры – Науша. Ее супруг Есентемир Абдикаримов работает врачом, они вырастили детей, подрастают внуки.

Взрослыми людьми стали дети старшего сына Кадимы апы – Жумабека Жоламанова, умершего от силикоза, полученного на подземных работах. Старший из них, Жангирхан, проживает в Костанае, Ауезхан в райцентре Камыстинского района, а Даулет – в Рудном.

Двоюродный брат моего отца Хакимов Ашим, более 30 лет находившийся в Кокшетауской области, в 70-х годах был похоронен в Костанае. Там ныне проживает его сын Едиге. В Алматы находится его дочь Зиада Ашимовна с супругом Хамитом Сулейменовым. Наши семьи тесно общаются по-родственному.

Потомки его брата Казбека Хакимова, умершего в 1934 году в Жамбылской области, также обосновались в Костанае. В поселке Владимировка Костанайского района проживает с семьей его внук Руслан Андреевич Казбеков.

Двоюродный брат моего отца Турлугул Аубакиров был одним из немногих наших родных, которому в свое время удалось перебраться в Житикару и стать квалифицированным забойщиком по добыче золотоносной руды. В 1937 году мы с больной матерью совершили поездку в этот городок и навестили его семью. Они встретили нас радушно, его супруга взяла на себя все заботы, связанные с посещением врачей моей матерью. Я все время находился у них дома и ухаживал за волами, которые были предоставлены нам администрацией совхоза для этой поездки. После войны, когда мне удалось заехать в Житикару, я не застал дядю Турлугула. Он, оказывается, умер в годы войны.

В Житикаре я познакомился с Хадичой Тюриной, внучкой Уали ата, брата моего прадеда Бекмухамбета. Она проживала вместе со своей старшей сестрой и работала в аппарате райкома партии. В 2004 году, при очередном посещении своих родных краев, мы с Кульбаршын Хамитовной посетили этот город и навестили ее могилу. В этом нам оказал содействие сопровождавший нас представитель акимата области известный публицист Куаныш Орманов.

Садуакас Бермагамбетович Карпыков в свое время, будучи еще молодым человеком, был вынужден покинуть свои родные места. Несмотря на встретившиеся сложности на своем пути, сумел приобрести необходимые знания, производственный опыт и стать одним из образцовых советских служащих.

В 1976 году, когда наша семья переехала в Алматы, мы его не застали. Нам удалось немного пообщаться с его супругой – Зайтуна-женгей, которая делила пополам с ним радости и трудности семейной жизни. Они стали родителями замечательных детей, ставших видными людьми нашей Родины.

В Алматы я познакомился с их старшим сыном, Сакеном Садуакасовичем, кандидатом технических наук, находившемся на руководящей работе в аппарате Министерства высшего и среднего специального образования. Ныне он один из почитаемых профессоров Академии строительства и архитектуры. Год назад коллектив этого учебного заведения отпраздновал 75-летний юбилей своего ветерана.

Его супруга Галия долгое время возглавляла архив Прези– дента Казахстана. Ныне, находясь на заслуженном отдыхе, она занимается воспитанием своих внуков и внучек. В Алматы проживают сестры Сакена – Дина, Динара и Гульнар.

Адай Садуакасович Карпыков в свое время был одним из квалифицированных гидрогеологов Казахстана. Как опытный специалист своего дела он три года находился в Афганистане и оказывал помощь в создании соответствующей службы в этой стране. Ныне со своими детьми и внуками проживает в Астане и наслаждается свободой как добропорядочный пенсионер.

Аблай Садуакасович Карпыков – один из известных алматинских художников. В 1995 году в честь 50-летия дня Победы Президент страны наградил меня орденом «Парасат». Поздравляя меня с этой наградой он с гордостью признался, что этот орден изготовлен по его эскизам.

Алтай Садуакасович Карпыков – опытный юрист и хороший семьянин, ныне находится на пенсии.

Абай Карпыков, самый младший из сыновей дяди Сакпана, как по-свойски называли его близкие в родном ауле. В результате напряженной творческой деятельности он стал одним из опытных кинорежиссеров республики. Теперь тесно сотрудничает со своими коллегами из России и регулярно радует зрителей своими интересными произведениями.

До сих пор у нас шла речь о потомках Карпык ата, которых я считаю своими родными людьми. Теперь я намерен привести несколько примеров моих взаимоотношений с потомками его братьев, являющихся нашими самыми близкими родственниками.

В 1938 году в Костанае я встретил Макумова Мертемира, одного из внуков Кармана ата. Это был седобородый, степенный и много повидавший на своем веку дед. Его сын, дядя Шагатай, погиб на фронте, а Кобланды Мертемиров, до войны окончивший Костанайский медтехникум, благополучно вернулся с фронта и ныне покоится на Наримановском кладбище.

Из потомков Тагылы ата я хорошо знал Жамал апай Мнайдарову, которая по-родственному общалась с семьей Сеита Абдибекова. Она принимала активное участие в общественной жизни, работая в партийных и советских органах на селе. В 1985 году она приезжала в Алматы и проведала меня, когда я некоторое время болел после выхода на пенсию. Это была моя последняя встреча с этим дорогим человеком.

В 1949 году, после того как был утвержден инструктором обкома партии, я был командирован в Урицкий райком партии для участия в подготовке очередной районной партийной конференции. Первым секретарем райкома работал Хамит Мухамеджанович Мендалин. Я жил у него на квартире, работал вместе с работниками райкома, постигая азы партийно-политической деятельности. Эту должность он покинул в начале освоения целины, когда на руководящую работу на селе стали усиленно выдвигать специалистов сельского хозяйства.

Позднее я узнал, что Хамит Мендалин в 1937 году, будучи первым секретарем Амангельдинского райкома комсомола, по доносу каких-то негодяев был арестован как враг народа. Только через три года его выпустили на свободу как невиновного. В этой связи я хочу сообщить, что мне приходилось встречаться с отдельными личностями, подвергавшимися подобным гонениям.

Некоторые из них со слезами на глазах рассказывали о крутых репрессивных мерах, которые им пришлось испытать. Но правнук Караул ата дядя Хамит оказался человеком сильной воли и при наших многочисленных встречах не проронил ни одного слова по этому поводу.

В период работы в Костанае я неоднократно слышал от знатоков этой местности положительные отзывы о Жангирхане Ерманкуловиче Ярмухамедове, просвещенной и активной личности. Говорили, что в двадцатых годах прошлого столетия он некоторое время работал в Костанае директором школы имени Ы.Алтынсарина, а затем был вынужден перебраться на юг, избегая всяких сплетен и баек о его происхождении. Дело в том, что он был правнуком Тагышы ата. В городе Чимкент, где потом обосновался, он получил известность как один из ведущих профессоров педагогического института.

В Алматы мне удалось познакомиться с его сыном – Ароном Жангирхановичем Ерманкуловым, полковником авиации, находившемся на пенсии. Я убедился, что он был одним из первых казахских юношей, которые еще до войны получили хорошую летную подготовку в аэроклубе Алматы. После завершения учебы в авиационном училище он служил в военно-транспортной авиации, а затем долгое время занимался подготовкой военных летчиков. Вышел в отставку с должности заместителя командира летного полка Балашовского авиаучилища.

Его сын Арсен Аронович Ерманкулов пошел по стопам своего отца, служил в военной авиации. Перед выходом в отставку, будучи полковником, работал старшим летчиком-инспектором военно-воздушных сил Казахстана. Сейчас в одной из средних школ Алматы занимается преподавательской деятельностью.

В Алматы я некоторое время сотрудничал с Военкомом республики Болатом Каирхановичем Ярмухамедовым. После того, как мы хорошо узнали друг друга, он мне сообщил, что его родители из тех же мест, откуда и я. Но он сам в 1933 году родился в Петропавловске, и всю сознательную жизнь посвятил военной службе. Как офицер-танкист прошел все стадии военной карьеры от командира взвода до командира полка. Потом он некоторое время работал военным комиссаром Кокшетауской области. В 1984 году он был выдвинут на работу в столицу. Здесь ему было присвоено звание генерал-майора.

Недавно его супруга Марина Александровна скончалась и похоронена рядом с ним на Кенсайском кладбище.

В настоящее время дочери Болата Каирхановича и его брат Нурдаулет проживают в Алматы, а брат Берик – в Талды-Коргане.

В 1960 году я вступил в брак с Кульбаршын Хамитовной Кабиевой, в то время трудившейся секретарем Костанайского горкома партии по пропаганде. Она родилась 12 апреля 1929 года в ауле Кзыл-Ту, располагавшегося в притобольской части Мендыгаринского района. Ее отец Кабиев Хамит, 1906 года рождения, занимавшийся крестьянством, в начале 1931 года перевез свою семью в Магнитогорск Челябинской области, где разворачивалось строительство крупного металлургического комбината. Видимо, к этому его вынудили сложившиеся в родном ауле неблагоприятные обстоятельства в связи с коллективизацией и голодом.

Бывший главный инженер Соколово-Сарбайского горнообогатительного комбината Хаир Косембаев, работавший в молодости коногоном одного из американских специалистов, приглашенных на эту стройку, говорил мне, что в тот период в Магнитогорске скопилось до 5 тысяч казахов, прибывших из разных регионов Казахстана. Хамит Кабиев вначале трудился разнорабочим, затем стал батеонщиком, одновременно по вечерам учился в школе и повышал свое образование. После окончания соответствующих курсов был назначен заведующим клубом для рабочих из числа казахов. Затем был выдвинут начальником торгового отдела прииска «Балканы» Ногайбакского района. В 1941 году он был призван в ряды Советской армии, участвовал в обороне Сталинграда, 28 декабря 1942 года погиб в районе города Миллерово Ростовской области. Ему тогда было 36 лет. В 2006 году, когда ему исполнилось сто лет, у нас родился внук, которого мы в честь его прадеда назвали Хамитбеком.

Мать Кульбаршын Хамитовны – бабушка Умит, воспитывала свою дочь и сестру мужа – Гайни, дала им возможность закон– чить среднюю школу в поселке Балканы, расположенном рядом с Магнитогорском. После этого Кульбаршын поступила на естественно-географический факультет Костанайского учительского института. За отличную учебу и активную общественную работу была удостоена персональной стипендии имени Амангельды Иманова. После завершения этого института она поступила учиться заочно в Уральский пединститут и получила квалификацию преподавателя химии.

В июле 1949 года она была назначена преподавателем естествознания Бурлинской средней школы Карабалыкского района. В августе 1950 года была утверждена завучем этой школы. В июне 1952 года переведена в аппарат Карабалыкского райкома партии, где стала заведовать отделом по работе среди женщин. В январе 1953 года на областной комсомольской конференции Кульбаршын Хамитовна был избрана секретарем обкома комсомола по работе среди школьной молодежи и пионеров. В 1954-1955 годах обучалась на одногодичных курсах комсомольских работников при ЦК ВЛКСМ в Москве. В ноябре 1955 года была выдвинута вторым секретарем обкома комсомола. С ноября 1959 года по август 1960 года работала секретарем Костанайского горкома КП Казахстана. Затем она переехала ко мне в город Рудный и была назначена директором школы № 2. В августе 1964 года по семейным обстоятельствам вернулась в гор. Костанай и была назначена директором средней школы № 9, а с сентября 1968 года ее перевели в среднюю школу № 12, которую она возглавляла до августа 1976 года.

После переезда в Алматы в связи с переводом меня на новую работу, она с августа 1976 года по ноябрь 1985 года работала завучем средней школы № 35, а затем до августа 1993 года преподавала химию в этой же школе.

В настоящее время она находится на пенсии, у нас четверо детей. Дочь Бахытжамал и сын Бахытжан родились в Рудном, а дочь Сауле и сын Бауыржан – в Костанае. Сауле – кандидат биологических наук. Подрастают и овладевают знаниями внуки и внучки.

Кульбаршын Хамитовна награждена орденом «Знак Почета», медалями «За доблестный труд. В ознаменование столетия со дня рождения В.И. Ленина», «За освоение целинных земель», «За долголетний и добросовестный труд». Ей присвоено почетное звание «Заслуженный учитель Казахстана».

Ее мама – бабушка Умит, долгое время была хозяйкой нашего дома и этим самым помогала нам трудиться без особой оглядки на семейные проблемы. Она с большой любовью ухаживала за своими внуками и внучками, вовремя кормила, поила и одевала их, провожала в школу и т.д. Мы потеряли ее в 1986 году в возрасте 78 лет, похоронена она на Кенсайском кладбище города Алматы.

Один из близких братьев Кульбаршын Хамитовны – Мейрам Мустафин проживает в поселке Боровое Мендыгаринского района, а его сын Касым – в Костанае. Сестра отца Гайни, с которой она вместе воспитывалась в Магнитогорске и ее супруг Касымжан Садвокасов умерли. Их старшая дочь Бахытжамал и сын Марат проживают в городе Караганде, дочь Алия и сын Болат находятся в Костанае. Алия преподает в Костанайском государственном университете, профессор.

Теперь я обязан перейти к изложению своих взаимоотношений с родственниками по материнской линии, имеющей свои определенные сложности.

Известный костанайский краевед П.М. Черныш в книге «Наш отчий край Карабалык» упомянул о некоторых событиях национально-освободительного движения казахов, развернувшегося в 1916 году в ответ на указ царя Николая Второго о призыве 400 тысяч казахов в возрасте свыше 19 лет на военно-тыловые работы. Он пишет: «Волнения охватили Тургайский уезд, Мендыгаринскую, Бестюбинскую, Сарайскую, Аманкарагайскую и другие волости. Но первый сильный взрыв народного гнева случился в Карабалыкской волости, где 12 июля 1916 года возбужденная масса людей окружила волостное правление, захватила и уничтожила списки мобилизуемых и убила волостного управителя Саима Кадырова».

Видимо, его основная вина заключалась в том, что он отказался уничтожить списки людей, подлежащих мобилизации, проявив при этом верность своему служебному долгу.

Это печальное событие произошло в местах, где проживали родители моей матери Зайтуны, дочери Мусабая Кадырова. Погибший Саим Кадыров был его племянником, сыном родного брата Нысанбая. Ныне на территории Федоровского района, недалеко от центральной усадьбы бывшего совхоза «Первомайский», имеется небольшой поселок, который назывался Кадыровкой, и являлся местом их проживания.

В советский период упромянутый печальный факт получил широкое отражение в пропагандистских материалах периодической печати и в художественной литературе. Поведение указанного волостного управителя Саима Кадырова в этот критический момент оценивалось как явное предательство народных интересов. Покойного ругали без всякого стеснения, не учитывая мнения по национальному вопросу передовых представителей зарождавшейся тогда казахской интеллигенции.

Ныне мы знаем, что один из основателей партии «Алаш Орда» Ахмет Байтурсынов и его единомышленники в тот период вынашивали идею борьбы за предоставление казахам равных прав со всеми другими народами и областной автономии в рамках Российской империи.

Саим Кадыров, будучи одним из просвещенных местных администраторов того времени, видимо был знаком с этими идеями и разделял их как наиболее правильную точку зрения в тот период. В связи с этим он не был готов к более радикальным мерам, как потребовали от него разгневанные люди, действовавшие стихийно.

Однажды в ходе беседы двух пенсионеров по самым разным житейским вопросам, Толеген Байгужевич Коппаев, бывший председатель Костанайского облисполкома и один из заместителей председателя Совета Министров республики в начале 80-х годов прошлого столетия, сообщил мне, что его отец Байгожа Коппаев был сверстником и соплеменником Саима Кадырова. Оказывается, что они оба происходили из рода карсак, принадлежащей карабалыкской ветви кыпчаков. В детстве и юности они жили по соседству, близко общались и дружили. По воспоминаниям его отца, Саим Кадыров в молодости получил неплохое для своего времени образование, а когда был избран волостным управителем, был еще молодым человеком, внимательно относившимся к запросам своих земляков.

Я предполагаю, что мой отец и мать по-своему проявляли заботу о памяти покойного, назвав своего первенца, а моего старшего брата, появившегося на свет в 1923 году, Саином, созвучным с именем его нағашы (брат по материнской лини) – Саима Кадырова. Но, к сожалению, он скончался в младенческом возрасте.

Они говорили, что все близкие родственники моей матери в начале тридцатых годов покинули свои родные места и обосновались на юге Казахстана.

В самом начале 1933 года наша семья тоже решает перебраться из Житикары в те края. В пути, видимо, были большие сложности с приобретением билетов и приходилось выжидать в самых невероятно сложных условиях. Когда кончились продукты наша мать дня два кормила меня и мою младшую сестру какимто чудом сохранившимися у нее конфетами. Она предоставляла нам по паре конфеток вместо завтрака, обеда и ужина. Мы только в районе Аральска получили возможность пожевать копченой рыбы. На станции Тюлькубас нас встретил Беркей Кадыров, то ли брат, то ли дядя моей матери. Дядя Беркей недели две продержал нас у себя, привел в относительный порядок вынужденных путешественников и затем помог перебраться в Алматы.

Дядя Беркей, будучи уже довольно пожилым человеком, посетил нашу семью в Костанае, съездил к землякам, навестил могилы своих предков.

В настоящее время у меня ни с кем из родственников матери нет связи. Видимо это результат смены поколений. Современники моих родителей уже отошли в мир иной, их внуки и правнуки обзавелись родственными взаимоотношениями по месту своего нынешнего проживания. Я не имею к ним никаких претензий.

В 2016 году наша страна будет отмечать столетний юбилей упомянутого национально-освободительного движения казахов. Думается, что наши властные структуры и научные центры тщательно подготовятся к этому важному событию в нашей истории. Необходимо уточнить роль отдельных личностей в организации этих народных выступлений, информировать нашу общественность о том, как оно происходило на самом деле, без всяких идеологических накладок.

Я согласен с тем, что отдельных деятелей прошлого следует критиковать за допущенные ими промахи и ошибочные взгляды, но с соблюдением всех правил приличия. Надо отказаться от огульного охаивания и необоснованных обвинений в их адрес.

В этой статье я упомянул своих родных и родственников, с которыми мне удалось пообщаться. Но со многими близкими людьми, по разным обстоятельствам, я не встречался и о них не располагаю достоверными сведениями. Ныне подрастает племя молодое, незнакомое, приходящее на смену своим предшественникам.

Всем своим родственникам, знакомым и тем, с которыми мне не удалось наладить личные контакты, пожилым и молодым, я от имени своей семьи выражаю искреннюю признательность, желаю им доброго здоровья и семейного благополучия. Я призываю всех своих молодых соплеменнников настойчиво овладевать современными знаниями и производственными навыками, вносить свой достойный вклад в развитие экономики, науки и культуры нашей Родины.