Текст книги "Альманах «Истоки». Выпуск 14"

Творческое поколение Влодова

Юрий Влодов родился в 1932 году.

Поэтому по возрасту, он скорее мог бы принадлежать к тем прославленным поэтам-шестидесятникам: Евтушенко, Рождественскому, Вознесенскому, Ахмадулиной, чем к поколению так называемых дикороссов, к которому его в последнее время приладились причислять. Чисто теоретически, конечно, мог бы.

Но в поэтическую «обойму» шестидесятников он не попал, как не попал во многие другие официозные обоймы, а также и в неофициальные группы. Даже в «официальном» андеграунде места ему не нашлось. Поэтому ни с какими группами, течениями, направлениями он связан не был, он был сам по себе.

Но если его куда и причислять, то в любом случае, только к андеграунду неофициальному, к самым глубоким, катакомбным его слоям. Даже в андеграунде Влодова можно было найти только в самых глубоких духовных пещерах. Или вовсе не найти. Он жил своей собственной творческой литературной жизнью, не имея над собой никаких учителей, наставников, а рядом с собой – достойных его коллег по перу. Коллеги, конечно, были, но он никак их товарищами не считал. Он всех их творчески превосходил многократно, поэтому считать их коллегами он никак не мог. Но никто к нему в творческие товарищи и не набивался, потому что на такую высоту подняться никто не мог, а просто так пушить перья он бы не позволил и пустую спесь легко сбивал. Так что коллег и товарищей у него не было. Были только либо ученики, либо подражатели. Или поклонники. Всех этих было в избытке.

Кто был его наставником

Я не знаю, кто учил его писать, кто наставлял его на первых порах на путь истинный, кто водил его, так сказать, несмелой ученической рукой. Вряд ли когда-либо отыщется такой человек. Во всяком случае, мне ничего о нем неизвестно. И сам Влодов никогда мне такого человека не называл. Наверное, его и вовсе не существовало. Он как-то сразу, сам по себе, вот так взял и состоялся. Научился писать.

Но всё-таки, это, пожалуй, смешно звучит, то, что Влодов научился писать стихи. Он никогда этому не учился. Он всегда это умел, поскольку родился гением. Единственное, чему ему надо было научиться, появившись на земле, так это тому, чтобы приспособиться в текущему на земле времени. Не более того. А наставники, я думаю, у него были, но только не земные, а небесные, ангелы или боги какие-нибудь. Либо кто-нибудь ещё из высших сфер. Потому что на землю он пришел не просто писать стихи, как пишут многие, а быть поэтом. А это совершенно разные вещи. Потому что пишущих стихи, даже хорошие, талантливые, гениальные, очень много, а вот поэтов – единицы. Поэт – это духовная миссия, это – судьба, это некий духовный заказ Времени и Высших сил. Юрий Влодов и был именно Поэтом. Его задачей на земле было просто жить и записывать посланное оттуда. Его учили напрямую, с небес. Поэтому всё было замечательно. А если бы он поддался какому-либо обучению людскому, то, наверное, ничего путного из него бы не вышло.

Общение с мэтрами

Влодов был очень дерзким в молодости, о себе и своем творчестве он был очень высокого мнения и даже маститым не разрешал делать себе замечания. Когда он в первый раз пришел в гости к тогдашним классикам, к поэтическим мэтрам, живущим в Переделкино, а именно, к Сельвинскому, Чуковскому, Пастернаку, то он, представляя им свои стихи, читая их вслух, перед этим непременно говорил: «Я вам прочту своё, но вы мне ничего не говорите, так как меня ваше мнение не интересует!». Маститые, изумлённые такой дерзостью, покорно слушали, не решаясь что-либо потом сказать. А Влодов отслеживал их реакцию на свои стихи по их лицам. Реакция была, конечно же, положительной и он это удовлетворённо отмечал. Но он был человеком умным, прекрасно знал человеческую природу, и, поскольку маститые тоже были хитрые бестии, и даже при очень положительном впечатлении могли высказаться не в его пользу, пытаясь поставить молодого поэта на место, сбить с него спесь. Но он не давал им этого сделать, упреждая таким образом подобные действия.

Мэтры всем своим нутром чуяли, что это не просто молодой поэт, а человек, в свои молодые годы познавший всю сложность жизни, поэтому через какое-то время оставляли свой менторский тон и величавую спесь, припасённые для молодых, и общались с Влодовым уже на равных. Поэтому никаких поэтических учителей из живых у него не было, да и быть не могло. Он бы никому не позволил себя поучать.

Впоследствии, уже в довольно солидном возрасте, он говорил, отвечая на вопрос, у кого он учится. «Я учусь у себя, по своим лучшим вещам!». Ответ, достойный гения.

Литературные пристрастия Влодова

Ну, а в плане поэтических пристрастий или интереса к творчеству каких-либо поэтов прошлого, можно сказать только лишь то, что в детские годы, в семи – восьмилетнем возрасте, он любил Пушкина, Лермонтова, в годы юности Блока, Есенина. Но не Маяковского. Его он приводил как пример такой яркой антипоэзии. Из современных ему поэтов старшего возраста уважал Арсения Тарковского, Давида Самойлова, Бориса Слуцкого. Ценил Чуковского как большого детского поэта, считал его гением, между прочим. Из своих сверстников он не отказывал в поэтическом даре лишь Рубцову, Вознесенскому и Ахмадулиной. А так, в целом, никого больше. Если только, как он говорил, «отдельные вещи отдельных людей». Порой ему могло понравиться чье-либо стихотворение, либо строфа, строчка даже, он мог это запомнить и цитировать потом.

Влодовцы: ученики и подражатели

Учеников и подражателей у него было множество, тут была совсем иная картина. Число поклонников его творчества стремилось к бесконечности. Его признавали и ценили практически все пишущие, которые вокруг него тогда крутились. И непишущие, но читающие, тем более. Особенно привлекали в те годы его стихи о Боге, стихи на библейско-евангельскую тематику. Они были настолько новы, необычны, мощны, что у него появилось очень много подражателей на этой почве. Этих эпигонов так и назвали тогда «влодовцами». Но, конечно, ничего нового они сказать после Влодова не могли. Им не по зубам была такая тематика, такая проблематика, такая философия. И их голос глох на фоне мощных Влодовских стихов, превращаясь в слабый писк. Но всё равно избавиться от желания подражать Влодову они не могли, так и прозябали в его творческой тени.

Совет Чуковского

Как-то, общаясь с Корнеем Чуковским, Влодов всё-таки спросил у него, какого тот мнения о его стихах, на каком они уровне для него. Чуковский раздражённо ответил: «Ну, Вы же сами знаете, на каком: на уровне Ахматовой, Цветаевой, Пастернака. Но вам всем очень много ещё чего не хватает!». «Чего же?» – заинтересовался Влодов. «Темы, – ответил Чуковский. – Своей темы». И пояснил: «Все вы пишите ни о чём, точнее, о чём попало, что в голову взбредёт, а у большого поэта должна быть, помимо всего прочего, своя, главная тема, которую он должен вести всю жизнь и на которую, как на стержень должен нанизывать какие-то сюжеты, прорабатывать с её помощью какую-либо важную, животрепещущую мировую идею».

Главная тема и книга Влодова

После разговора с Чуковским Влодов задумался. И решил последовать его совету: найти себе ту главную тему, над которой он будет работать всю оставшуюся жизнь. И он её нашел. Это оказалась библейско-евангельская тема, которой никто тогда ещё, в те годы почти не занимался.

Таким образом, главным отличием Влодова, как поэта, от всей этой многообразной пишущей братии стало именно то, что у него появилась своя собственная, никем ещё особо не проработанная тема: тема божественная, на библейско-евангельские сюжеты. Ни у кого тогда такой темы не было, может, и существовали какие-то отдельные стишки, но вот чтобы целая книга под названием «Люди и боги», такого не было ни у кого.

И это выдвинуло Юрия Влодова как поэта на совершенно недоступный тогда уровень, на совершенно недосягаемую высоту.

Основные темы и книги Влодова

Но кроме этой главной, божественной темы, в творчестве Влодова были темы и другие. Конечно, они не идут ни в какое сравнение с его главной темой, но, тем не менее, занимают важное место в его творчестве. Это стихи военной тематики, о Великой Отечественной войне, собранные в «Книгу Судьбы» и стихи на историческую тематику, собранные в книгу «Портреты», другое её название «Летопись». Вот эти 3 темы и соответственно, 3 книги, играли немаловажную роль в жизни и творчестве Влодова.

Почему Влодов стал писать о войне

Но возникает вполне резонный вопрос: зачем Юрий Влодов, будучи поэтом-диссидентом, далёким от официозных тем, начал писать стихи о войне? Ведь эта тема была уделом поэтов-фронтовиков. Зачем Влодов залез на чужое поле, в чуждый для него творческий огород?

Что тут можно сказать? Во-первых, это дело рук самого Влодова: захотел и залез. И никто ему этого запретить не мог, потому что он имел право, как независимая творческая личность, сделать это. Сам он обычно мотивировал это тем, что его подвигло на написание стихов о войне его военное детство, он был в годы войны ребёнком, пережил с матерью оккупацию в Харькове, эвакуацию в Сибирь, всего такого насмотрелся и натерпелся. Поэтому не только знал, что там происходило, на этой войне, но имел моральное право об этом писать. Именно война «распяла его детство», и пагубным образом сказалась на его дальнейшей судьбе.

Но, конечно, совсем необязательно, даже пройдя в детско-юношеском периоде сквозь войну, делать её темой своих писаний. Но вот он сделал. И вторую причину работы над этой темой я вижу в том, что ему, как слишком затравленной, заподполенной фигуре, хотелось, наверное, уже чего-то противоположного, советского, официозного, чтобы можно было отдохнуть душой от противостояния властям. Оно ведь тоже утомляет.

И третью причину я вижу в том, что Влодов, как поэт монументального, классического склада, тянулся к теме ВОВ, чтобы в полной мере проявить свою монументальность и классичность. Ведь в то время, когда он писал свою военную книгу: с середины 60-х до конца 70-х, книги «Люди и боги», в которой он проявил себя именно по этим позициям, ещё практически не существовало. Так, были отельные стихи, но не более. Так что военная тема в те годы как нельзя лучше подходила для такой реализации. Ещё один немаловажный аспект работы над этой темой, это то, что такие стихи можно было время от времени всё-таки публиковать, если предоставлялась хоть какая-то возможность, а не только складывать в стол, точнее, в карман (да, не в стол, а именно в карман, поскольку и стола-то у Влодова не было, чтобы было куда класть написанное). Но, несмотря на то, что Влодов залез на чужую территорию, в военной книге ему удалось не только догнать, но и перегнать, так сказать, классиков жанра, поэтов-фронтовиков, кроме того, вознести сам жанр военной поэзии на недосягаемую высоту. Я, честно говоря, не знаю никого, кто бы лучше Влодова описал в стихах Великую Отечественную войну. И очень жаль, что эти его стихи в силу их малоизвестности так и не попали ни в какие антологии, сборники, так и не вышли к массовому читателю, не заняли подобающего им места.

О чем написана книга «Портреты»

Другая тема, книга, над которой также активно работал поэт, это книга «Портреты», в которой собраны стихи на историческую тематику. В ней он запечатлел портреты царей, королей, полководцев, писателей, поэтов, просто литературных персонажей, дал своё понимание важным историческим событиям, вехам истории. Эти поэтические портреты, вышедшие из-под пера Влодова, получились воистину замечательными. И, как сказал о них поэт-эмигрант, живущий сейчас в Нью-Йорке, Борис Кочерга, «его «Портреты» такого же художественного уровня и значимости, как и те великие, которые там изображены».

Кто же они, действующие лица его портретно-исторической живописи? В первую очередь, конечно же, собратья по перу – большие поэты и писатели прошлого: Пушкин, Лермонтов, Лев Толстой, Достоевский, Блок, Есенин, Маяковский, Мандельштам, Пастернак, Ахматова. Но больше всего внимания Влодов уделил в этом плане Пушкину и Мандельштаму. Пушкин для него олицетворял поэта в принципе, а Мандельштам – поэта-скитальца, в котором Влодов видел себя.

Помимо собственно литературных фигур, Влодова, как поэта, интересовали также и фигуры правителей и воителей: Ивана Грозного, Петра I, Екатерины II, Сталина, Наполеона, Чингиз-хана. Пиша их портреты, он осмысливал их судьбоносную роль в истории целых стран, целых народов.

В книге «Портреты» не так много стихотворений, около 30, возможно, если пособирать ещё по рукописям, их наберётся чуть больше, но, тем не менее, они производят впечатление очень весомой, значительной книги. Стихи для этой книги Влодов писал, в основном, в 60-е – 70-е годы, поэтому в них явно чувствуется дух эпохи, то время, время 60-х, некоторые из этих стихотворений написаны в модернистском ключе, с ассонансами.

Вот эти три основные темы, три книги: военная, историческая и библейская, которые превалируют в творчестве Юрия Влодова.

Другие темы творчества Влодова

Но это только основные. Но есть и другие, менее заметные, но, всё-таки достаточно важные темы. Это и пейзажная лирика, и стихи о России, стихи о творчестве, о судьбе и миссии поэта, философская лирика, стихи о любви, иронические, юмористические стихи и всякого рода полушутки. Почему они менее видны? Потому что Влодов не складывал их в отдельные книги, как уже вышеупомянутые, они либо отчасти распределены по другим книгам, либо вообще никак не классифицировались и лежали просто в одной большой общей куче рукописей. И он не знал, видно, как их собрать, обработать и определить, поскольку издать какую-либо книгу у него не было возможности, а просто так их раскладывать для него видно не имело смысла. Да и не любил он такие дела, по разбору и классификации своего творчества: написал, да и дело с концом. А дальше он считал, что и без него как-нибудь разберутся.

Творческая манера Влодова

Если говорить о творческой манере Влодова, то, я, конечно, не специалист, здесь в своё время должны будут сказать своё веское слово профессиональные критики, литературоведы, филологи, но в общих чертах могу сказать следующее.

Основное творчество Юрия Влодова написано в классической манере, традиционным стихом, с рифмой, размером и прочее. В годы молодости он увлекался модернизмом, в частности, использовал ассонансы, но потом решил от всякого модерна в своих стихах отказаться. Как он всем объяснял, что со временем он понял, что будущее за вечной, классической формой с небольшими поправками на время. Все эти модернистские эксперименты, авангардная поэзия не более чем эксперименты и таковыми, по большей части, и останутся. Они устареют гораздо быстрее, чем даже то, что написано в прошлом веке. Поэтому если поэт хочет всерьёз работать в литературе и внести в итоге в неё какой-то вклад, он должен не заниматься словесным ребячеством, которое вполне позволительно в юности, а со временем перевести свои поэтические эксперименты в область более высокую, в область идей, образов, мысли. Вот в тех категориях и нужно творить что-то новое, необычное.

В принципе, он оказался прав. И все эти сверхмодные в своё время поэты-шестидесятники, а также следующие после них поэты-авангардисты различного толка уже по прошествии всего лишь нескольких десятилетий смотрятся устарело и нелепо, а Влодов со своими классическими стихами из книги «Люди и боги» выглядит также современно, как и во годы оны. Устарели как раз его модернистские стихи.

Изданные книги Влодова

Основная, ещё при жизни Влодова, изданная книга – это «На семи холмах». Данная книга – это единственное на сегодняшний день приличное издание стихов Влодова. Это книга объемом 224 страницы, в твёрдой обложке, в большом формате, тиражом 3 тыс. экз.

Мне удалось в этой книге опубликовать практически все его военные стихи, они идут в разделе «Танки шли по Руси, придыхая…». Также удалось опубликовать почти всю историческую книгу, она идёт в разделе «Портреты». Также я собрала по рукописям в тематические разделы часть пейзажной лирики, цикл стихов о творчестве, цикл стихов о России, философскую лирику. И, таким образом, при издании книги «На семи холмах» удалось спасти и упорядочить стихи по важнейшим темам, над которыми работал поэт. Не удалось только оставить раздел из его главной книги «Люди и боги». Поскольку книга проходила сквозь цензуру, то этот раздел запретили. Мне, правда удалось часть стихов, не особо острых, из этого раздела раскидать по другим разделам. Но не более того.

Вторая книга – «Крест», изданная в 1996 г журналом «Юность» тиражом 500 экз. и объемом в 20 страниц тоже вряд ли является полноценной книгой с юридической точки зрения, но с точки зрения творческой значимости её роль очень значительна, так как именно в ней собраны 33 стихотворения плюс еще 33 эпиграфа из книги «Люди и боги».

Эта книга «Крест» была каким-то чудесным образом переиздана в Смоленске, в каком-то малоизвестном издательстве «Посох» тиражом в 5 тыс. экз. Я эту книжку долгое время вообще не видела и думала, что это какие-то выдумки Влодова или тех издателей. Поскольку тиража не было и непонятно, куда он делся в таком количестве, я думала, что этой книги и вовсе не существует, наверное, собирались издать, подготовили даже оригинал-макет, но так по каким-то причинам и не издали. Но потом с большим изумлением нашла 1 экз. этой книги в рукописях Влодова. так что 1 экз. есть, но есть ли заявленные 5 тыс. – неизвестно.

Можно ещё назвать маленькую книжку «Люди и боги», которую я сделала в серии Библиотечка поэзии Московского союза литераторов, когда её сама и выпускала. В ней 20 страниц и тиражом она сделана совсем мизерным 50 экз. И от неё тоже остался только 1 экз.

Ещё я делала одну попытку «издать», так сказать, «Люди и боги» в Профиздате на ризографе, когда работала там. Сделала 100 экз. 20 страничной книжицы, в тонкой синей обложке. Но она выглядела настолько самодельно, что даже раздавать её было как-то неприлично. Так и остался лежать у нас почти весь тираж этой книжки.

Ещё я делала маленькую книжку Влодова – 32 стр. и тиражом 100 экз. в серии Библиотечка поэзии Союза писателей Москвы, которую я тоже сама издавала для членов Союза писателей Москвы. Книжка эта получилась без названия, просто по имени: «Юрий Влодов», стихов там также немного, и также она была роздана и больше 1–2 экз. у меня не осталось.

Вот и все, так называемые, книги.

Правда тут ещё на книгу претендует некое издание, это приложение к Библиотечке журнала «Клуб». Раньше, во годы оны, когда журнал «Клуб» выходил тиражом ещё в 100 тыс. экз., это было в 1990 году, там была такая поэтическая рубрика «Ренессанс», которую вела поэтесса Антонина Ростова (Глущай). Под неё был отдан целый лист, разворот, но стихи располагались таким образом, что их можно было при желании вырезать и собрать в малюсенькую книжечку. Вот в этом «Клубе» и вышла подборка Влодова под названием «Российская речь». Мы закупили много журналов нарезали из этих страничек некоторое количество книжек и какое-то время считали это издание вполне книжкой. Но на самом деле это была просто журнальная публикация, оформленная таким вот интересным образом.

30 апр. 2012 г

(Было написано к 80-летию со Дня рождения)

P.S. К 90-летию список изданных книг Юрия Влодова расширился. Вышла книга «Люди и боги» в издательстве «Время» в 2012 году. Затем, там же, книга «Летопись», уже в 2015-м. В 2019 м в издательстве «Вест-Консалтинг» вышла книга «Портреты». И там же вышли ещё 2 небольших книжечки «Люди и боги», там напечатаны стихи, вынутые из рукописных рукописей Влодова и нигде дотоле не публиковавшиеся.

Поэзия

Людмила Свирская

Прага, Чехия

Родилась в Алматы (Казахстан), после окончания школы переехала в Барнаул (Алтайский край, Россия), где окончила факультет филологии и журналистики Алтайского государственного университета.

С 1999 живёт в Праге (Чехия). Автор 7 стихотворных сборников. Публикации в журналах и альманахах: «Сибирские огни», «День поэзии», «Литературная газета», «Алтай», «Берега», «Волга XXI век», «Европейская словесность», «Чайка», «Золотое руно» и др.

Член Союза Российских писателей и Московского союза литераторов.

Стихи переводились на украинский, чешский, английский и испанский языки.

Финалист и призёр литературных конкурсов: «Эмигрантская лира», «45-я параллель», «Фонарь», «Русский Гофман». Победитель поэтического конкурса «Пушкин в Британии» – 2018.

Главный редактор поэтического альманаха «Ассоль» (Прага).