Текст книги "Почти прекрасны"

Глава 8
Новое нормально
Эбби

Переступить порог нашего любимого бара было равносильно путешествию на машине времени. Цокая каблуками по липкому полу клуба и крепко держа за руку Трэвиса, я шла за ним сквозь толпу и думала, что перенеслась в прошлое, еще до расследования, свадьбы, пожара.

Полураздетые студентки в топах металлик и супермини-юбках теребили волосы, заигрывая с глупыми парнишками, которые могли купить им выпивки.

В «Ред» все добровольно выставляли себя напоказ, чтобы привлечь спутника на вечер, а парочки могли заявить о своих отношениях или воссоединении.

Редко кто приходил просто потанцевать, выпить, поиграть в биллиард, люди нуждались в других людях, а «Ред» был достаточно многолюдный и громкий, чтобы показать себя и посмотреть на других без лишних предрассудков. Колонки вибрировали от музыки, пульсируя, как кровь в венах. Я прижала свободную ладонь к груди, чтобы успокоить ритм собственного сердца.

Люди шевелили губами, но из-за музыки слов было не слышно, все говорили на одном языке, пели одну и ту же песню. Здесь чувствовалась сопричастность, возможность позабыть о проблемах колледжа.

Когда мы приблизились к бару, Трэвис помахал рукой Рейган, и она отогнала от себя парней, которые занимали табуреты напротив. Девушка широко улыбнулась, когда мы присели, и протерла перед нами деревянную столешницу барной стойки.

– Мне все было интересно, придете вы еще сюда.

– А почему нет? – спросила я, глядя, как она ставит два пива перед нами с Трэвисом.

Рейган скрестила руки на груди.

– Ну не знаю. Вы же теперь женаты. Подумала, что это волшебным образом все изменит.

– Мы до сих пор любим выпивать и встречаться с друзьями, – сказал Трэвис и стукнул свою бутылку о мою. Он поцеловал меня в уголок губ, сделал глоток и осмотрелся. – А где Трент и Кэми?

– Камилла теперь работает полный день в «Скин Дип», – сказала Рейган, отходя к другим клиентам.

– С Трентом? Должно быть, интересно, – усмехнулась я.

– Ох, у этой парочки всегда все интересно.

– Не может быть, – весело отозвался Трэвис.

Я наблюдала, как Рейган и Джори обслуживают очередь, по два-три заказа зараз. Смешивают напитки с невероятной точностью и скоростью, принимают оплату, быстро печатают на кассовом аппарате, и все по новому кругу.

Со стороны Рейган было полно посетителей – они стояли в три ряда. Если бы мы благодаря Камилле не знали барменов, а Трэвис не был бы самим собой, то прождали бы мы в ожидании места всю ночь. Все столики заняли, как и бильярдные столы, и танцпол.

Я уже давно не видела, чтобы здесь было столько народа, возможно, из-за пожара люди захотели больше времени проводить в кругу друзей, наслаждаться жизнью, веселиться.

На мои плечи легли холодные ладони, я повернулась и попала в объятия Америки. В ее ушах болтались гигантские серьги, волосы были забраны наверх в небрежный пучок. Кофта сползла, обнажив плечо. А на лице застыло дежурное выражение: «непринужденно гламурная».

– Привет, стервочка, – произнес голос у меня за спиной.

Я круто развернулась.

– Финч! Ты пришел!

Он пожал плечами так, что воротник его белой рубашки коснулся ушей.

– Не собирался идти, но мне совсем не хотелось сидеть и ждать, когда ты пришлешь мне письмецо из Свадебных Краев. Почтовый сервис у вас так себе.

Я закрыла глаза ладонью.

– Ну, я собиралась, просто… Хорошо, я ужасный друг. – Я положила руки ему на предплечья. – Давай пообедаем на неделе, и я тебе все расскажу.

– Нет необходимости, Америка уже рассказала.

Подруга заулыбалась, и я поморщила нос.

– Тогда просто обед?

– Да, черт подери. И ты платишь.

Он оглянулся, окидывая взглядом толпу.

К нам подошла Джори.

– Хотите столик, ребята? – улыбнулась она. – Могу попросить Рейган освободить для вас. – Она подмигнула. – Ей нравится быть стервой.

– Нет, нам и так хорошо, – сказал Шепли, обменявшись с Трэвисом быстрым рукопожатием и поцеловав меня в висок. – У тебя все в порядке?

Я кивнула.

Америка и Финч не стали тратить время даром и потащили меня на танцпол.

Я несколько раз встречалась взглядами с мужем, наблюдала за ним, а он за мной. Четыре девушки целенаправленно игнорировали кольцо на его пальце, бесстыже с ним флиртуя.

К сожалению, ничего не поменялось.

Однако Трэвис был не таким терпеливым, как раньше, и отогнал поклонниц парой крепких слов, жаль только, что я не расслышала каких. Девушки из сестринства фыркнули и ушли прочь.

Когда я вернулась к стулу, Трэвис провел пальцем по моей руке, собирая пот с моей кожи. Нагнулся и поцеловал в плечо, цокая языком с каждым поцелуем. Я встала и прижалась к мужу.

– Мы тут не задержимся, если ты будешь продолжать в том же духе.

Трэвис посмотрел на меня с озорной улыбкой:

– Обещаешь?

Я поцеловала его в щеку, а он повел ладонью по моей спине, все ниже и ниже.

– На нас опять смотрят, – сказала я.

– Это так забавно, игры, в которые играют люди, эти суждения, флирт, постоянные качели, безобидное манипулирование… Все, чем мы занимались до свадьбы.

Я улыбнулась и снова поцеловала его.

– Ради всего святого, вы двое, выйдете из зала, – подшутил Финч.

Трэвис похлопал меня по попке и поднялся.

– Я в уборную. Тебе что-нибудь надо?

– Из сортира? – спросила я, изогнув бровь. – Нет.

Трэвис усмехнулся и поставил на барную стойку пустую бутылку.

– Закажешь мне еще?

– Конечно, – сказала я, прижимаясь губами к его рту.

Шепли передал Америке пиво, но она покачала головой.

– Не знаю, кто решил, что девчонки ходят в туалет по парочкам. Парни ничуть не лучше.

– Я просто должен убедиться, что он не ввяжется в драку, – пожал плечами Шепли.

– Ему не нужна нянька, – сказала Америка.

Шепли скривился, будто рассчитывал, что Америка поймет его без слов.

– На самом деле нужна. Парень, за которым он только что пошел, вел себя так, будто собирался шлепнуть Эбби по заду на танцполе. Вы этого не видели, но не Трэвис, к сожалению.

– Тогда что же ты ждешь, Шеп? Иди! – сказала я, театрально подталкивая его в сторону уборной.

Шепли последовал за Трэвисом, исчезая в толпе.

Финч скрестил руки на груди, глядя вслед Шепли.

– Кого бы ни преследовал Трэвис, они не из Истерн Стейт. Мало кто осмеливался флиртовать с тобой, зная, что в тебя влюблен Трэвис Мэддокс. А теперь, когда ты стала его женой, вряд ли остались такие глупцы.

– Он ничего не сделает. Обещал мне, что с этим покончено.

– Ох, милая, – сощурился Финч. – Конечно же, он изо всех сил будет стараться сдержать слово. В этом я не сомневаюсь. Но когда он ошибется, просто помни, что он тоже человек, хорошо?

Я кивнула, глядя в направлении уборной.

Ко мне повернулась Америка:

– Когда он сказал, что завязал с боями, он имел в виду Круг, Эбби. И с этим точно покончено! Ну что, – проговорила она, потрепав свой пучок, – здесь все изменилось для тебя или нет?

– Почему все меня об этом спрашивают? Я вышла замуж, а не сделала лоботомию.

Америка громко засмеялась и отпила коктейль, а потом заморгала, когда заметила двух приближающих к нам парней из колледжа.

– Вот черт.

– Что такое? – спросила я.

– Парней нет каких-то пять проклятых секунд, а нам уже приходится кого-то отшивать, – пожаловалась она.

– Они идут не сюда.

Америка уставилась на меня – ее мои слова не убедили, потом повернулась и взглянула на парней с тем же невозмутимым выражением лица.

– Вы обе совсем поглупели. Им нужен я. Привет, парни, – сказал Финч одному из них, кто дошел до нас первым.

– Привет, – сказал тот.

У него были густые, аккуратно причесанные волосы, почти как у Паркера. Долговязый, выше меня, но с телосложением гольфиста.

Если он видел меня с Трэвисом, то сразу бы понял, что он не мой типаж.

Но заговорил тот, что был ниже:

– Вы сегодня очень…

– На самом деле нет. Мы не хотим пить, танцевать и уж точно мы не одни, – перебила его Америка. – У меня есть парень, а она замужем. – Подруга указала на меня.

«Гольфист» ухмыльнулся, посмотрев на своего более высокого друга, потом снова на нас. Замечательно. Он, похоже, из тех, кто воспринимает женщин как вызов.

– Привет, замужняя, я Рики.

Финч ощерился, глядя на парня:

– Умора! Ты тоже восемьдесят четвертого года? Кто называет своих сыновей Рики?

– Финч! – шикнула я.

Рики остался невозмутим.

– А это Джастин. Приятно познакомиться.

Джастин был выше, у него были русые волосы – чуть светлее, но он не сильно отличался от Рики. Он заметно нервничал. Что-то в этих парнях настораживало…

– Мы не называли наших имен, так что можно считать, что мы так и не познакомились, – сказала я.

– Простите, – сказал Джастин. – Мы вас чем-то обидели?

Я стыдливо опустила голову.

– Нет, извини. Мы просто пытаемся вас отшить. Наши парни… точнее, мой муж и ее парень, тоже тут, они вернутся через минуту.

– И что? – сказал Рики.

Его смелость была очень напускной. Кругом словно развесили красные флажки, и совсем не те, которые подошли бы Трэвису.

– Моему мужу не нравится, когда я разговариваю с незнакомцами, – раздраженно вздохнула я.

– Он ревнует? – сказал Джастин. – Это устарело.

– Вроде нет, – ответила я. – Спасибо, что поздоровались, но вам пора.

– Мне и тут хорошо, – ухмыльнулся Рики.

Я закатила глаза. Америка была права. Как только Трэвис вернется, стычки не избежать, и наш веселый вечер на этом закончится. Оба парня не были достаточно умны, чтобы отойти в сторону, даже скажи им это Трэвис.

Рики положил руку в карман и осмотрелся, отпивая «Зельцер».

Я довольно быстро поняла, что он не пытался заигрывать с нами или даже разговаривать. Он словно бы ждал возвращения Трэвиса и Шепли.

Я внимательно посмотрела на парня, подозрение зрело с каждой секундой.

– Ты коп? – спросила я.

Оба парня удивленно повернулись ко мне.

– Что? – сказал Рики.

– Ты коп? Ведь если это так, по закону ты обязан сообщить мне об этом, – сказала я.

Америка растерянно посмотрела на меня. Джастин усмехнулся:

– Нет. Не коп.

– А ты? – спросила я, опустив голову и сверкнув взглядом на Рики.

Рики осмотрел меня с головы до ног. Я его совершенно не интересовала. Он оценивал меня, стараясь понять, как девятнадцатилетняя девушка способна его раскусить. Он точно пришел за Трэвисом.

Парень ничего не ответил, и я подступила к нему на шаг.

– Убирайтесь отсюда. Если вы хотите поговорить с ним, то придется его арестовать.

Рики выпрямил спину, но все же отступил на шаг.

– Это можно устроить. Ему даже двадцати нет, а он употребляет алкоголь в баре. Могу поспорить, что у вас липовые документы.

Я сощурилась и подалась вперед.

– Тогда чего вы ждете?

– Что происходит? – встревоженно вмешалась Америка.

Джастин нервно осмотрелся. Он не был копом, а если и был, то, скорее всего, новичком, может, осведомителем, довольно молод, чтобы попытаться одурачить нас.

Крепкая рука легла мне на плечи, и Трэвис поцеловал меня в висок.

– Привет, детка. – Он сверкнул взглядом на парней. Что и следовало ожидать. – А это кто?

– Кто? – спросила Америка, отшучиваясь.

Но Трэвис не собирался веселиться. Он указал на Джастина и Рики – если их так правда звали:

– Эти клоуны.

Рики коротко усмехнулся, стараясь вернуться к своей роли, но явно переигрывая:

– Клоуны? Нам не ваши шлюхи нужны. Успокойтесь.

– Да ты еще тот кретин! – сказал Шепли, снимая куртку.

Не успела я крикнуть, как Трэвис рванул вперед на Рики и повалил его на пол.

Как и всегда, подключился весь бар. Пьяные придурки, которые нарывались на драку, ее нашли.

Финч, широко улыбаясь, оттащил меня от летающих кулаков. Пока я пыталась найти мужа, все никак не могла отделаться от мысли, зачем этим парням провоцировать его на драку. Рики уже и так признал, что они могут арестовать Трэвиса за алкоголь.

Драка все больше разгоралась, и нас с Америкой притиснули к бару. Рейган помогла нам перебраться по другую сторону барной стойки, пока нас не смели.

– Шеп! – выкрикнула Америка, когда я толкнула ее пройти дальше, а Рейган потянула на себя. – Шепли!

Как только Америка оказалась в безопасности рядом с Рейган, я тоже перепрыгнула на их сторону.

Трэвиса нигде не было видно, и чем дольше он оставался вне поля моей видимости, тем больше я беспокоилась. Я до сих пор не поняла, чего хотели те парни. Они могли быть копами, агентами ФБР, а может, еще хуже – их послали из Вегаса. Бенни все еще злился, что Трэвис отклонил его предложение, никто не мог так просто уйти от главаря мафии.

Я снова выкрикнула имя мужа. В толпе показались вышибалы, растаскивавшие многочисленных посетителей, которые будто бы озверели – включая Трэвиса.

– Трэвис Мэддокс! – выкрикнула я.

Трэвис поднялся, стер тыльной стороной ладони кровь с губ и посмотрел на лежавших на полу парней. На самодовольном лице сверкнула улыбка. Он соскучился по дракам.

Шепли потянул его за рубашку, и Трэвис отступил на пару шагов, потом повернулся к барной стойке и дотянулся до меня. Помог мне перебраться через нее.

– Ты в порядке? – спросил Трэвис.

Я нахмурилась, глядя на него, но он и не думал извиняться.

Жажда Трэвиса к потасовкам всегда балансировала на грани, поджидая, когда будет шанс вырваться наружу. Меня постоянно спрашивали, чувствовала ли я себя иначе после замужества, и я поняла, что действительно надеялась, будто это в нем изменится.

Толпа всколыхнулась, и Трэвис отвернулся от меня, прикрывая собой, будто извивающиеся от боли мужчины на полу все еще представляли опасность. Вышибалы вывели их наружу, дав Трэвису и Шепли понять, что им тоже придется уйти.

К нам подошла Рейган, обращаясь к Трэвису:

– Продолжишь в том же духе, Трэв, и Джори выставит твою задницу отсюда.

– Она это каждый раз говорит, – с широкой улыбкой проговорил Трэв, вновь вытирая кровь со рта.

– У тебя что… кровь идет? – спросила я, развернув его к себе.

Трэвис не получил бы удар, если бы не позволил этого сам. Его фишка. Вид его крови был мне непривычен, и моя паранойя только усилилась.

– Ага, – сказал Шепли. – Возможно, это я случайно задел его локтем.

Я изогнула брови.

– Не ожидал такого, да?

Трэвис скорчил мину.

– Ожидал, но я занял отличную позицию и нанес удар тому коротышке, который обозвал вас с Мер… поэтому не пригнулся.

– Идем, парни. Не будем ждать, когда вышибалы вас выведут, – сказала Рейган, похлопав Трэвиса по плечу.

– Я остаюсь, – сказал Финч, заведя за ухо прядь волос. – Я всяким дерьмом не страдал, мой вечер только начинается.

– Ты уверен? – спросила я, заранее зная ответ.

Финч поцеловал меня в щеку и помахал рукой, уходя на танцпол.

Я вздохнула и направилась к выходу. Я не могла винить Трэвиса, но в то же время все это меня огорчало. Это был наш последний подобный вечер, а мы даже часу здесь не провели.

Мы вышли на улицу вместе с Шепли и Америкой, наши машины стояли рядышком на парковке.

– Ты поняла, в чем было дело? – спросила Америка.

Я покачала головой:

– Нет, но обязательно пойму.

– О чем вы говорите? – спросил Шепли, поправив рубашку.

– Те парни вели себя странно, – сказала Америка.

– Они подошли и заговорили с нами, – добавила я, – но когда мы сказали, что вы скоро вернетесь, они остались. Больше с нами не разговаривали, не пытались купить выпивки, ничего. Будто поджидали вас.

Трэвис и Шепли обменялись взглядами.

– Вы их уже видели раньше? – спросила я.

Трэвис поморщился:

– Нет. И лучше нам больше не встречаться.

– Он обозвал нас шлюхами, – проговорила Америка, – потому что точно знал, что это разозлит Трэвиса. Все разыграно. Происходит нечто большее.

– Вам двоим нужно перестать смотреть по Нетфликсу криминальные шоу. Вы уже до чертиков подозрительные, – сказал Трэвис, посмотрев на меня.

Я нахмурилась:

– Те парни были вдвое меньше тебя. Не стоило набрасываться на них.

Шепли пожал плечами:

– Я дрался вполсилы. Если бы я бил по полной, то мог бы и убить.

– То же самое, – невыразительно сказал Трэвис.

Я потянула Трэвиса за руку.

– Говорю же вам, парни, с ними что-то не так. Мер права. Нам нужно это выяснить.

Трэвис посмотрел на Шепли, который пожал плечами:

– У одного из них был брелок из колледжа Парклэнд, и на той же цепочке – Истерн Стейт. Это просто пара придурков из Шампей, штата Иллинойс, которые никогда не встречали Мэддокса.

Я удивленно посмотрела на Шепли. Мне казалось, это я наблюдательная.

Трэвис снял куртку и набросил мне на плечи.

Я до сих пор и не замечала, что дрожу.

– Знаешь, что нам нужно сделать? – спросил он, целуя меня в щеку. – Жить дальше. Я не собираюсь всю жизнь оглядываться, голубка. И тебе такого не желаю. На следующей неделе соглашусь на ту работу, а ты начнешь заниматься репетиторством. Расследование закроют, и со всем этим будет покончено.

Я кивнула, помахав рукой Америке, когда Трэвис открыл для меня пассажирскую дверцу. Я села внутрь, злясь на себя за эту дрожь: не от холода, а от нервов.

Джастин и Рики пришли, чтобы намеренно вывести Трэвиса на драку.

И мне хотелось понять почему.

Стоя рядом с моей дверцей, Трэвис закурил. Он прислонил свободную ладонь к моему стеклу. Я приложила свою ладонь с другой стороны, и он вздрогнул, выдыхая облачко дыма.

Он сделал несколько затяжек, потом смахнул пепел и растоптал ботинком по гравию. Кинул окурок в карман, но когда он обошел машину сзади, в поле зрения показались Джастин и Рики.

Они стояли в тени парковки, глядя на «Камри». Наши с Рики взгляды встретились, парень что-то сказал Джастину, но не отвернулся.

Я опустила голову и подняла руку, показывая средний палец.

Трэвис открыл дверцу, и я убрала палец, улыбнувшись мужу. Он включил зажигание и положил руку мне на колено, выезжая на дорогу.

Парни отступили в тень, вне поля видимости Трэвиса, но я знала, что они следят за нами.

– Все хорошо, детка? – спросил Трэвис. – Прости. Знаю, как ты ждала этого вечера.

– Я не расстроилась, – сказала я, поворачиваясь лицом к мужу и стараясь скрыть тревогу и сомнения. – Все в порядке, правда.

– Все еще думаешь, что те парни с их руками-спагетти – это подпольные агенты ФБР или кто-то вроде того? – подшутил он.

Через несколько дней был день рождения Трэвиса, и я знала, что он уже подумывал сдаться полиции. Было много причин соврать.

Я посмотрела в боковое зеркало, заметив в миле позади нас светящиеся фары.

– Нет. Я ничего такого про них не думаю. Ложная тревога.

Трэвис похлопал меня по колену и поехал по направлению к квартире, улыбаясь так, будто ничего не изменилось, – а я улыбалась вместе с ним.

Глава 9
Потерпевший
Трэвис

– Дорогой! Я захотела перекусить. Стир-фрай через пять минут! – выкрикнула с кухни Эбби.

– Отлично, не знаю, почему после ужина я все еще голоден, – сказал я и посмотрел на себя в зеркало в ванной комнате.

Я прошел на кухню и поцеловал жену в щеку. Она встревоженно посмотрела на меня:

– Ты в порядке? Первый день на занятиях, увидеть Китон после пожара непросто. Может, нам стоило сегодня пропустить поход в «Ред» и лечь спать пораньше.

– Я не так уж хорошо выспался. Мне кажется, я сейчас вырублюсь. Такое чувство, что глаза сами закрываются.

Она изумленно вскинула брови.

– Ты выглядишь уставшим. Прими душ и ложись. Поедим в постели.

– В постели?

– Да, я принесу подносы, и мы устроим вечеринку.

– Ты мой ангел, знаешь это? – сказал я, поцеловав Эбби, и поплелся в душ.

Струйки воды стекали по моему телу, что обычно пробуждало меня, но сегодня я только еще больше уставал. Не теряя время, я наспех помылся и вышел из душа, оборачивая полотенце вокруг талии, и все еще с мокрыми ногами пошлепал в спальню.

Эбби передала мне боксеры, и как только я их надел, то лег в кровать. Жена поставила мне на ноги поднос, и я откинулся на подушки.

– Клянусь Господом, детка, я тебя не заслуживаю.

Она села рядом со мной, взяла вилку и положила мне еду в рот.

– Если бы не заслуживал, я бы не стала кормить тебя стир-фрай прямо в постели. Ты уж точно этого заслуживаешь.

Я зашевелил челюстью, пережевывая пищу, потом запрокинул голову.

В Эбби было столько всего, что я любил, а я еще даже не видел ее с такой стороны. Она всегда казалась несколько отстраненной, вне зоны досягаемости, а теперь она успокоилась, угнездилась и – хотя я бы не произнес этого вслух – кажется, она наслаждалась ролью заботливой женушки.

– Не жди, что так будет каждый вечер, – подмигнула она, вставая с постели.

– Я так и знал, – улыбнулся я, подцепил вилкой овощи и затолкал в рот.

Эбби повернулась к коридору, и я с набитым ртом позвал ее.

– Что такое? – спросила она.

– Куда ты?

Она указала на коридор:

– Мыть посуду.

– Нет, черт подери. Ты и так готовила.

– Сегодня за мной и то, и другое. Не так уж много. Скоро у меня будет недомогание, и на тебя ляжет больше обязанностей. Это так и работает.

– Неужели все так просто? Люди каждый день разводятся. Оказывается, брак не такой уж и сложный.

– Все не просто. Но это самое легкое.

Я направил на нее вилку.

– Что ж, думаю, мне понравится.

Покончив с едой, я принялся ждать возвращения Эбби в постель, но, видимо, я задремал до того, как она вернулась за подносом, а когда очнулся, его уже не было, в комнате царила темнота. Эбби лежала рядом со мной, положив руку мне на живот.

– Черт, – прошептал я, осматриваясь.

– Что? – прошептала Эбби, зашевелившись.

– Который час? – Я сел, глядя на светящийся циферблат часов.

– Ты очень устал, дорогой, – сказала она, крепко обняв меня, после того как я лег обратно.

Пиликнул мой телефон.

– Какого черта? – проговорил я. – Кто стал бы писать мне в этот час?

Снова сигнал.

– Я даже смотреть не буду, – сказал я.

Конечно, чувствовал я себя гораздо лучше, но я был в тепле, комфорте, в объятиях жены. Никуда идти не хотелось.

Пип!

– Напоминает ночь боев, – сказала Эбби мне в спину приглушенным голосом.

Затем зазвонил ее телефон.

– Должно быть, Шеп и Мерик, – сказала она и села. Взяла телефон и открыла сообщения.

– О боже, Трэв!

– Что?

– Это твой отец.

– Что такое? – сказал я и сел прямо, потянувшись за телефоном. – Почему так поздно? С ним все хорошо?

– Я ему перезваниваю, – сказала она, прижимая телефон к уху.

Включив лампу, я стал ждать.

– Джим? Что случилось? Что? Когда? – проговорила Эбби.

– С ним все в порядке? – спросил я.

Я слышал взволнованный голос папы. Эбби кивнула мне, потом снова прислушалась.

– Мы сейчас же приедем, Джим. Мы уже едем.

Она повесила трубку и повернулась ко мне.

– Что-то с папой?

Она покачала головой.

– Трент попал в аварию, – проговорила Эбби. – Вместе с Кэми.

– Сейчас?

Она кивнула, ее глаза наполнились слезами.

– После работы в них въехал пьяный водитель грузовика. Твой отец сейчас в больнице, ждет ответа врачей. Томас уже летит домой.

– Значит, все плохо, – сказал я, и к горлу подступил комок.

Я встал, направившись к шкафу, и надел первую попавшуюся под руки толстовку. Эбби тоже поднялась, одеваясь.

– Его состояние стабильное, – сказала она, когда мы помчались к машине. – А вот Кэми в плохом состоянии. Полагаю, они поссорились, и Кэми вела машину, не глядя по сторонам. Он нес ее до ближайшего дома. Это все, что он сказал, прежде чем потерял сознание в машине «Скорой помощи». С тех пор он не приходил в себя.

Мы хлопнули дверьми и посмотрели друг на друга. Должно быть, Эбби заметила испуг на моем лице, потому что сразу положила руку мне на колено.

– С ними все будет хорошо.

Я сдал назад и быстро выехал с парковки, быстрее нужного сворачивая на улицу и инстинктивно проверяя, на месте ли ремень безопасности Эбби.

– Дорогой, будь осторожен. Ты выпил. Не веди машину слишком быстро в дождь.

Мои руки дрожали, когда я поворачивал руль, буквально вцепившись в него, и убрал ногу с педали газа.

– Черт подери, Трент!

Двери в приемное отделение «Скорой помощи» распахнулись, выпустив на меня поток воздуха, и я сжал руку Эбби, ведя ее за собой через порог.

Рядом с хрупкими стариками сидели измученные матери с больными детьми на руках, несколько скейтбордистов собрались вокруг своего друга, который прижимал к груди руку. Хныкали малыши, звенели телефоны, дети постарше играли в планшеты, среди слишком громких смартфонов звучали объявления по системе громкой связи. Содержимое желудка чуть не вывернулось наизнанку, но мне следовало найти своих родных.

За пределами приемного зала, за прочными двойными дверьми с маленькими прямоугольными окошками раздавался приглушенный шум – там кричал и матерился мужчина.

– Трент, – выдохнул я.

Я приблизился к стойке регистрации, но женщина на ресепшене на меня даже не посмотрела.

– Здравствуйте, – сказал я, глядя на бейдж с именем, – Глэдис. Я ищу Трентона Мэддокса.

– Вы родственник? – спросила Глэдис гундосым голосом, равнодушная к моей спешке.

По обе стороны овальных линз ее очков свисали цепочки с бисером. Между ответами она складывала бантиком тонкие губы и морщилась. Возможно, она уже лет десять как выгорела на этой работе и не была способна к сопереживанию, и ей было плевать, что мой брат пострадал, а отец сейчас где-то там, ужасно переживает, а я не могу попасть к нему.

– Он мой брат, – сказал я. – Попал в аварию.

– Ах, пьяный водитель, – сказала Глэдис.

Я изо всех сил старался сохранять спокойствие.

– Нет. В него въехал пьяный водитель.

– Знаю, – вздохнула Глэдис. – Он отказывается идти на осмотр.

– Могу я его увидеть? Я смогу убедить его пойти туда, куда надо.

Она безразлично смотрела в экран компьютера.

– Я сообщу им, что вы здесь. Присаживайтесь.

Я сжал ладони в кулаки, но сдержался, повернулся и прошел вместе с Эбби к ряду кресел, не занятых больными или пострадавшими. Опустился на сиденье, не осознавая, что у меня просто дергается колено, пока не увидел, что на мою ногу таращится ребенок. Я положил руку на подлокотник, потом потер переносицу.

Эбби гладила меня по спине, но ожидание сводило с ума.

Трентон уже попадал в аварию с человеком, который был ему не безразличен. И хотя он выжил, я думал, что потеря Кензи убьет его. Если он выжил сейчас, а Кэми нет… Вряд ли он сможет справиться с этим.

– С ним все будет хорошо, малыш. Я верю в это, – сказала Эбби. – Трэв, – позвала она, похлопав меня по колену. – Твой отец…

– Трэвис? – Папа стоял в проеме, широко распахнув двойные двери.

Я подпрыгнул с места и заторопился к нему, крепко обнимая.

– Как он? Как Кэми?

– Трентон в сознании. Он ненадолго отключился, но с ним все будет хорошо. Некоторое время будет хромать. Сломал руку в двух местах, щиколотка опухла, но рентген не показал ничего серьезного. Думаю, что он вывихнул ногу, когда бежал.

– Как вы? – спросила Эбби, обнимая папу.

– Ты же знаешь. Мне уже пора спать в постели, но мой мальчик пострадал. Примчался сюда так быстро, как только смог.

– Ему повезло с вами, – сказала Эбби, снова обнимая его.

– Трент остался там. Я сказал ему подождать, пока не схожу за вами. Эта женщина на ресепшене не слишком доброжелательна.

Он взял меня под руку, и я понял, что он опирается. Внешне папа держался молодцом, но его руки вспотели, а красные веки выдавали усталость.

– Пап, с тобой точно все в порядке?

– Со мной? Все хорошо. – Он посмотрел в сторону ресепшена. Женщина пропустила нас дальше туда, где стояла медсестра. – Это мой сын и его жена.

– У вас, похоже, несколько сыновей, мистер Мэддокс.

– Да уж. Еще один в пути. Летит из Калифорнии. Мой старший.

– Большая семья, – сказала она.

– Еще бы. Соберу их всех вместе.

– Отличная идея. Дайте знать, если вам что-то понадобится.

Папа отвел нас в палату Камиллы, но остановился возле двери, тихо проговорив:

– Камилле делают компьютерную томографию. Трентон там с ней. Когда он выйдет… он ужасно волнуется, сынок. Будь с ним помягче. Знаю, что вы любите друг друга подначивать, но сейчас ему нужна поддержка. Я еще не видел его в таком состоянии.

– Конечно, без вопросов, пап. Что случилось? – спросил я. – Эбби рассказала мне немного, но она не все знает.

Папа положил ладонь на живот и устремил взгляд в пол.

– Камилла ушла с работы расстроенная. Трентон прыгнул на пассажирское сиденье. Шел дождь, они спорили. Никто не заметил того мелкого подонка, который проехал на знак «стоп». Ее джип перевернулся четыре с половиной раза. Когда Трентон пришел в себя, то вытащил ее. Не смог привести ее в чувство, поднял на руки и пронес больше мили до ближайшего дома.

– Боже правый, – выдохнул я. – С двойным переломом руки?

– Именно, – сказал папа, не в силах скрыть гордости за сына. Отец положил руку на дверь. – Когда врачи вернутся, то… – папа прокашлялся, будто ему не хватало дыхания, – ему вправят кости и поставят гипс на руку. Его предупредили, что если он промедлит, то будет тяжело поставить все на место, но он не отходит от нее ни на шаг.

Я прижал папу к себе.

– Он сильный, пап. С ним все будет хорошо. Что говорят про Кэми?

Папа нахмурил брови.

– Она все еще без сознания. На голове огромная рана и гематома. Стекла разбились, и им обоим досталось.

Я посмотрел на пустой коридор, пытаясь собраться с мыслями. Нужно было сказать хоть что-то ободряющее. Он не может снова кого-то потерять.

– Трент слишком вредный, чтобы умирать, – кивнул я, – а Кэми сильнее, чем кажется.

Папа улыбнулся и смахнул с глаз слезы.

– Тогда будем надеяться на лучшее, – сказал он и открыл дверь.

Эбби подвела отца к единственному стулу в палате, а я вышел в коридор за другим. Медсестра, которая приветствовала нас на входе, несла еще один стул.

– Спасибо, – кивнул я.

Кроме нас троих и двух стульев в комнате было пусто. Никакой кровати или капельниц, просто хаос, который остался после бригады реанимации.

Я опустил голову, глядя на кровь на полу и множество окровавленных синих салфеток.

– Боже, – выдохнул я, поставив стул рядом с отцом.

– Присядь, дочка, – сказал он Эбби, опускаясь на свой стул. – Они должны скоро вернуться.

– Что за взгляд? – спросил я у Эбби, заметив ее кислое выражение лица.

– Ничего, – резко сказала она.

Я встал у нее за спиной, разминая большими пальцами ей шею, круговыми движениями массируя окаменевшие мускулы.

Она выдохнула и расслабилась.

– Детка, – сказал я. – Расскажи мне.

Она посмотрела на отца, который, похоже, знал, что она собиралась сказать.

– Трентон не позволял своей девушке садиться за руль со времен Маккензи. И вот в первый раз, когда он… Что она сделала, было эгоистично. И Томас летит сюда… – Она замолчала. – Не бери в голову.

– Значит, Томми летит? – проговорил я, посмотрев на отца.

Папа кивнул.

– А что с близнецами?

– Они были на дежурстве, некому их заменить. Они приедут на следующей неделе.

– С ним все будет в порядке, – проговорил я, озвучивая мысли. Я свел брови вместе, все еще массируя Эбби шею. – Но Томми не стал ждать? На него не похоже.

Папа больше ничего не сказал, но не мог скрыть странное выражение лица, будто он что-то знал.

Дверь распахнулась, и внутрь с тележкой зашел мужчина с бритой головой и в нежно-голубых бахилах. Из-за его спины появилась женщина, закатывая внутрь кресло с Трентоном.

Глаза брата на мгновение засияли, когда он увидел нас с Эбби, но потом этот свет потух.