Автор книги: Коллектив авторов
Жанр: Документальная литература, Публицистика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане
© Издательство «Aegitas», 2022
eISBN 978-0-3694-0673-6
Все права защищены. Охраняется законом РФ об авторском праве. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Уважаемые читатели!
Перед Вами уникальная по своему содержанию книга, авторы которой в большинстве своём прошли войну в Афганистане в качестве военных контрразведчиков, обеспечивая безопасность спецподразделений Пограничных войск КГБ СССР.
Известно, что наряду с 40-й армией Туркестанского военного округа, в северных провинциях Афганистана более 9 лет находились спецподразделения пограничных войск КГБ СССР, выполнявшие задачи по охране и обороне советско-афганской границы. Вместе с ними были и военные контрразведчики Особых отделов КГБ СССР по Краснознамённым Восточному и Среднеазиатскому пограничным округам (далее – ВПО и САПО).
В книге подробно раскрыта история установления и развития отношений между Россией и Афганистаном на разных этапах судьбы этих государств.
Рассказано о роли отечественных спецслужб в защите российских государственных и национальных интересов в Среднеазиатском регионе, их противоборстве с разведками США, Англии, Ирана, Китая, Пакистана. Показано, что ввод ограниченного контингента советских войск в Афганистан явился исторически закономерным и стратегически продуманным шагом военно-политического руководства СССР с целью не допустить возникновения новых очагов напряжённости на советско-афганском участке государственной границы при непосредственном активном участии главного противника – США и их союзников по НАТО.
Воспоминания ветеранов военной контрразведки пограничных войск наглядно показывают, в каких условиях приходилось вести оперативную работу в Афганистане: боевая деятельность войск и Особых отделов КГБ СССР по САПО и ВПО протекала в условиях жестокого вооружённого противоборства с силами афганской контрреволюции, непрекращающихся диверсионно-террористических и других разведывательно-подрывных акций спецслужб противника на Государственной границе СССР и против личного состава пограничных войск.
Учитывая важность поставленных перед пограничниками задач, Особыми отделами при обеспечении безопасности войск на территории Афганистана, и это авторами воспоминаний подчёркивается особо, первоочередное внимание уделялось контрразведывательному обеспечению боевых операций. При этом усилия органов военной контрразведки направлялись на своевременное получение упреждающей информации о планах и намерениях иностранных спецслужб и курируемых ими бандформирований по подготовке разведывательно-подрывных акций против пограничных войск, как в Афганистане, так и непосредственно через государственную границу, надёжную контрразведывательную защиту сведений о планируемых командованием чекистско-войсковых операциях, ограждение войск от агентурного проникновения противника; осуществление совместно с командованием, разведаппаратами войск дезинформационных мероприятий для введения противника в заблуждение и отвлечения его сил и средств на негодные объекты; пресечение в ходе операций возможного перехода отдельных военнослужащих на сторону врага, захвата мятежниками наших военнослужащих, вооружения и снаряжения; предупреждение негативных проявлений, наносящих политический урон, снижающих боеготовность войск.
Большое значение в тот период времени уделялось борьбе с попытками втягивания наших пограничников в преступные действия, связанные с распространением наркотиков, а также контрабандную деятельность через советско-афганскую границу.
Актуальным вопросом также являлось предотвращение совершения диверсионных актов против личного состава загранобъектов с использованием отравляющих веществ.
Воспоминания военных контрразведчиков, прошедших в составе пограничных спецподразделений Афганистан, свидетельствуют о том, что этот период явился серьёзной проверкой оперативной и мобилизационной готовности руководящего и оперативного состава, их способности решать задачи в острой, динамичной боевой обстановке и с риском для жизни.
Специфика работы органов безопасности в войсках в силу её конспиративного характера исключает публичность и не претендует на общественное признание. Вместе с тем объективная и справедливая оценка деятельности военных контрразведчиков требует своего осмысления и достойного освещения. Представленные в настоящей книге воспоминания военных контрразведчиков позволяют это сделать. Не секрет, что именно в боевой обстановке проверяется профессиональная и морально-этическая зрелость офицера, прочность его авторитета среди сослуживцев, основа которого состоит в преданности своему делу.
Большое место в воспоминаниях уделено поддержанию взаимодействия военной контрразведки с командованием, штабами, политорганами, разведаппаратами пограничных округов, отрядов, авиационных полков и спецподразделений. В подавляющем большинстве командование пограничных войск высоко оценивало работу Особых отделов, а военные контрразведчики считали совершенно справедливым совместно делить успехи и неудачи в деятельности войск и всячески содействовать повышению их боеготовности, устранению причин и условий, порождающих преступные деяния.
Необходимо отметить, что надзор за оперативной деятельностью особых отделов КГБ СССР по ВПО и САПО на постоянной основе осуществлялся органами военной прокуратуры СССР. Фактов нарушения законов, иных нормативных актов, конституционных прав и свобод военнослужащих пограничных войск, членов их семей, гражданских лиц со стороны сотрудников военной контрразведки не выявлено.
Как результат совместной с командованием и политорганами войск деятельности: не допущено ни единого случая измены родине, дезертирства, перехода пограничников на сторону бандформирований. Не было случаев захвата или пленения военнослужащих, что свидетельствует о высокой бдительности и дисциплинированности всего без исключения личного состава и эффективной реализации комплекса оперативных мер по выявлению, предупреждению и пресечению преступлений, выработанных и поддерживаемых военными контрразведчиками Особых отделов в пограничных войсках.
В последующие годы вплоть до развала Советского Союза пограничные подразделения обеспечивали доставку гуманитарных грузов СССР в Афганистан. И вновь с личным составом были военные контрразведчики.
Через Афганистан прошла целая плеяда военных контрразведчиков – пограничников, впоследствии ставших крупными руководителями в системе органов безопасности и оставивших заметный след в деле защиты государственных интересов России и СНГ. Ряд из них являются авторами настоящей коллективной монографии.
Председатель Совета ветеранов Управления ФСБ России по Федеральной службе войск национальной гвардии, доктор юридических наук, генерал-лейтенант Середа В. Н. – участник боевых действий в Республике Афганистан в 1984–1988 гг.
Часть I
Глава 1
История формирования военно-политической и оперативной обстановки на советско-афганской государственной границе
§ 1. Афганистан. Этапы зарождения и развитияАфганистан расположен на пересечении путей великого переселения народов и завоевательных походов, что за многие века сформировало социальное, этническое, культурное и конфессиональное разнообразие, отличительные черты и особенности народов, населяющих его обширную территорию.
В первой половине первого тысячелетия до нашей эры в месте расположения современного Афганистана и ряда соседних с ним стран возникла историческая область Бактрия.
С тридцатых годов VI века до нашей эры земля Афганистана входила в состав государственного образования Ахеменидов, в 330–329 годах до нашей эры завоёвана Александром Македонским, в I–III веках до нашей эры входила в Кушанское царство.
В VII–VIII веках часть владений современного Афганистана покорили арабы. Военные походы велись арабским халифатом в целях приобретения новых земель, захвата путей средиземноморско-азиатской караванной и морской торговли и экономической добычи. Завоевания связаны и с религиозной политикой правящей верхушки Арабского халифата – повсеместным распространением ислама.
В X–XII веках территория Афганистана входила в государство Газневидов – династии эмиров и султанов Газны – Южного Афганистана. В период наибольшего могущества Газневидское государство занимало регион Хорасана, Афганистана, Хорезма, северную и северо-западную Индию, включая Пенджаб и ряд областей Персии.
В XIII веке после прекращения существования Газневидского государство территория и народы Афганистана подверглись монгольскому нашествию, с конца XIV века стали частью империи Тимуридов со столицей в Самарканде, а затем в Герате.
В XVI–XVII веках афганские земли и народы входили в состав империи Великих Моголов Индии и сефевидских шахов Ирана.
В 1747 году на территории Афганистана основано первое централизованное государство – Дурранийская империя со столицей в Кандагаре, позднее – в Кабуле, включавшая территорию современных Афганистана, Пакистана, Бангладеш, северо-восточную часть Ирана и северо-западную часть Индии, включая Кашмир.
Ахмад-шах Дуррани
Дурранийская империя
В 1823 году последний представитель династии Дуррани был свергнут представителями династии баракзаев.
На территории Афганистана, за исключением Герата, утвердил свою власть Дост Мухаммед.
§ 2. «Большая игра». Афганистан – объект конфронтации и сотрудничества Российской и Британской империй в XIX – начале XX вековРельефно обозначенные в первой трети XIX века Кавказский и Среднеазиатский векторы перманентной и закономерной всепоглощающей экспансии Российской империи традиционно находились в зоне повышенного тревожного внимания Британской империи, воспринимавшей Россию в качестве главного источника опасности доминированию Лондона в Индии, где колониальное правление осуществлялось британской Ост-Индской компанией, а также и в её непосредственном геополитическом окружении.
Вестминстерский дворец
Стратегически концептуально Британия всегда стремилась держать Россию как можно дальше от границ Индии, максимально препятствуя политическому, экономическому и военному проникновению Петербурга в Афганистан и Персию.
В 1829–1830 годах английский разведчик лейтенант Артур Конолли провёл рекогносцировку возможных маршрутов выдвижения русской армии на юг в индийском направлении. Как наиболее вероятные, были выделены два варианта: первый – через Хиву, Балх, перевалы Гиндукуша, Кабул, Хайберский проход на Пешавар к берегам Инда; второй – через Персию в Герат на Кандагар и Кветту.
Внешнеполитическое ведомство Британской империи с аналитическими выкладками своей разведывательной структуры полностью согласилось и реальную угрозу вторжения в Индию с Севера взяло на вооружение применительно к стратегии выстраивания англо-русских международных отношений на протяжении XIX и начала ХХ века.
А. Конолли
МИССИЯ ВИТКЕВИЧА
С 1836 года Российская империя более чем на полтора века оказалась искусственно втянута в групповой межгосударственный и пагубный межконфессиональный конфликт, совершенно ей чуждый, исходя из глобальных внешнеполитических, национальных, военно-стратегических и экономических интересов.
В первой трети XIX века Афганистан, раздробленный клановыми междоусобицами на отдельные владения, не существовал как единое государство: власть в Кабуле и Газни принадлежала представителю баракзайской династии Дост Мухаммед-хану, провозгласившему себя эмиром; в Кандагаре последовательно правили братья из баракзайской династии: Кохендиль-хан, Рахмдиль-хан, Шердиль-хан, Пурдиль-хан и Мехрдиль-хан; в Герате – представитель садозайской династии Камран-мирза.
Дост Мухаммед-хан
Эмир Дост Мухаммед-хан в 1836 году собрал 60-тысячное войско для войны с махараджей Пенджаба Ранджит Сингхом, завладевшем в 1832 году Пешаваром и угрожавшим Кабулу. Получив разведывательную информацию о состоянии хорошо вооружённой и обученной пенджабской армии с главнокомандующим французом Жан Франсуа Алларом, Дост Мухаммед-хан отказался от развязывания боевых действий с грозным противником один на один, избрав более изощрённый вариант достижения внешнеполитических целей – подключение к решению частных афганских пограничных проблем мощных влиятельных союзников.
В чем заключались истинные глубинные исторические и конфессиональные причины планируемой агрессии правителя Кабула в отношении именно Пешавара?
Пуштуны – один из двух основных народов, населяющих Афганистан, поселились в районе Пешавара в I тысячелетии до нашей эры. Со временем возникшее поселение Пурушапура стало крупнейшим центром буддистской теологии и индуистской культуры в Азии.
В 1001 году Пурушапуру захватили войска Махмуда Газневи, город стал частью мусульманского Газневидского государства, что повлекло за собой насильственную исламизацию населения и тотальное разрушение культовых объектов буддизма и индуизма.
Образовавшееся в 1716 году сикхское государство последовательно проводило политику собирания земель, ранее населённых последователями индуизма и буддизма, находящихся под властью мусульманских завоевателей.
В 1799 году сикхами был взят Лахор, столицей государства сикхов стал Пенджаб. В 1819 году к Сикхской империи присоединён Кашмир, в 1834 году – Пешавар и окружающие его земли.
С тех пор возврат Пешавара на века стал навязчивой идеей афганских правителей.
Эмират Афганистан
В 1836 году, стремясь получить поддержку России, Британии и Персии в борьбе за Пешавар против Сикхского государства, эмир Дост Мухаммед-хан направил своих полномочных представителей в Калькутту, Петербург и Тегеран.
Профессионально грамотно отыграв на опережение, первыми на предложение афганского правителя отреагировали англичане. В сентябре 1837 года в Кабул прибыл опытный разведчик, специалист по Бухаре, Афганистану и Персии капитан британской армии Александр Бернс, который пообещал Дост Мухаммед-хану содействие британского правительства в возвращении Пешавара в обмен на патронаж Лондона во внешнеполитическом сотрудничестве и приоритетный допуск английских товаров на афганский рынок.
Александр Бернс
Направленный в Россию полномочный представитель Дост Мухаммед-хана Хусейн-Али прибыл через Бухару в Оренбург 18 апреля 1836 года, где представился военному губернатору, флигель-адъютанту императора Николая I генерал-лейтенанту В. А. Перовскому.
В. А. Перовский
Ознакомившись с целями и задачами визита, проверив полномочия посланника эмира и проведя с ним предварительные, уточняющие позицию делегации переговоры, В. А. Перовский сообщил о прибытии афганской миссии в Петербург: «… англичане имеют агентов своих в Кабуле и даже в Бухаре, которые действуют там совершенно против нас и поэтому необходимо…, чтобы наше правительство вошло в ближайшие связи с владельцами азиатскими, сопредельными владениям Ост-Индийской компании, а в ближайших к нам удерживало непрерывным наблюдением за действиями их и мерами твёрдыми в пределах уважения к могуществу и достоинству империи Всероссийской».
Министр иностранных дел России К. В. Нессельроде, предварительно одобрив точку зрения Перовского, распорядился обеспечить беспрепятственное и безопасное передвижение афганской делегации в столицу империи, отдав указание: «… чтобы все распоряжения, какие Вы признаёте за нужное учинить по сему предмету, произведены были с крайнею осторожностью, дабы никто не мог подозревать ни качества сего присланного к нам афганца, ни цели его прибытия…»
К. В. Нессельроде
По распоряжению губернатора В. А. Перовского в поездке по России Хусейна-Али сопровождал сотрудник находящейся под юрисдикцией Азиатского департамента МИД Оренбургской пограничной комиссии, адъютант губернатора прапорщик Ян Викторович Виткевич, зарекомендовавший себя, несмотря на молодость, знатоком обычаев и языков народов Средней Азии. Кроме того, Виткевич был знаком с Хусейном-Али с 1831 года, когда последний посещал Оренбург в качестве секретаря афганского принца Ша-Заде. Установив и закрепив за время совместного общения с афганским дипломатом надёжные деловые и личные отношения, добившись его расположения и доверия, по обоюдному согласию как российской, так и афганской сторон, Виткевич уверенно и с пользой для общего дела исполнял функции переводчика на затянувшихся на долгие месяцы – с июля 1836 по май 1837 года, российско-афганских межправительственных секретных переговорах в Санкт-Петербурге.
Я. В. Виткевич
В интересах закрепления достигнутых в ходе взаимных консультаций положительных результатов, будучи в полном удовлетворении обозначенными, хотя местами и завуалированными, позициями сторон, в надежде не терять внешнеполитическую перспективу на персидском направлении, 13 мая 1837 года министерство иностранных дел откомандировало Я. В. Виткевича в Персию и Афганистан для выполнения поставленных от лица МИД России задач:
1. Сбор сведений об Афганистане.
2. Установление контактов с кабульскими торговцами для «расширения обоюдных торговых оборотов».
3. Примирение Дост Мухаммед-хана с правящим в Кандагаре Кухандиль-ханом.
4. Рекомендовать афганским правителям «пользоваться благосклонностью и покровительством Персии», поскольку «Россия по дальности расстояния не может оказать им действенной помощи, но, тем не менее, принимает в них искреннее участие и всегда будет через посредство Персии оказывать дружеское за них заступление».
К. К. Родофиникин
Кроме того, Азиатский департамент МИД поручил Виткевичу конфиденциально «дать понять» Дост Мухаммед-хану, что «в случае готовности и принятия мер к взаимному сотрудничеству», Петербург может ссудить ему 2 миллиона рублей наличными и ещё на 2 миллиона рублей прислать товаров.
Как видно из поставленных Виткевичу задач, в Санкт-Петербурге за месяцы переговоров профессионально грамотно просчитали замысел Дост Мухаммед-хана по вовлечению России в водоворот афгано-сикхского конфликта за Пешавар, тонко перебросив направление основных усилий кабульской дипломатии в приобретении силовой и экономической поддержки в Санкт-Петербурге на сопредельную как с Россией, так и с Афганистаном, давно претендующую на исключительное влияние в афганском Герате, Персию.
Ключевым для понимания схемы дебюта гроссмейстерской игры российского МИДа здесь является заверение «через посредство Персии оказывать дружеское за них заступление».
Отсюда и выбранный маршрут движения миссии Виткевича в Афганистан – не через Оренбург и Бухару, а через Кавказ и Тегеран.
Поэтому и более чем скромный уровень российского посланника к эмиру Дост Мухаммед-хану в лице рядового сотрудника периферийной пограничной комиссии поручика 1-го Оренбургского казачьего полка Я. В. Виткевича.
Небольшой, но крайне важный нюанс – как раз в период инструктажа Виткевича по деталям командировки в Афганистан в Азиатском департаменте МИДа произошла смена руководителя. 11 мая 1837 года авторитетнейший К. К. Родофиникин – член Совета МИД, сенатор, действительный тайный советник покинул свой пост. Исполнять обязанности управляющего Азиатским департаментом был назначен Л. Г. Сенявин.
С июля 1837 года персидская армия под командованием шаха Мохаммеда находилась в боевом походе с целью овладения Гератом, в ноябре 1837 года начала осаду крепости.
Прибывший в ноябре 1837 года в Тегеран Виткевич подробно ознакомил с данными ему инструкциями в МИДе российского императорского полномочного министра в Персии И. О. Симонича – ярого бонапартиста, ненавистника Англии, открыто поддерживавшего персидского шаха в стремлении вернуть Герат под владычество Персии.
По имевшейся в распоряжении МИД России конфиденциальной информации афганские правители Кабула и Кандагара, одержимые идеей ликвидации ненавидимой ими садозайской династии, были готовы согласиться с утверждением в Герате Персии, но только под гарантии поддержки «мощной державы», какой им представлялась Россия.
В ноябре 1937 года Виткевич добрался до Кандагара, где, добившись аудиенции у Кохандиль-хана, довёл ему позицию российского МИДа по гератской проблеме.
В декабре 1837 года Виткевич прибыл в Кабул, где в январе 1838 года официально представился Дост Мухаммед-хану и вручил личное письмо министра иностранных дел К. В. Нессельроде. Основная задача Виткевича в Кабуле заключалась в том, чтобы склонить Дост Мухаммед-хана к совместному с кандагарскими и персидскими войсками противодействию поддерживаемой англичанами афганской армии защитников Герата под командованием Яр Мохаммед-хана.
Интеллектуальное противоборство А. Бернса и Я. Виткевича в Кабуле
В январе 1838 года британский генерал-губернатор Индии Д. Иден в вызывающе-ультимативном тоне потребовал от кабульского эмира Дост Мухаммед-хана не иметь никаких дел с русским посланником без санкции представителя английского правительства, а также предупредил правителя Афганистана о крайне неблагоприятных для него лично последствиях от возможных недружественных действий в отношении интересов Британии. Одновременно последовал отказ в поддержке аннексии Пешавара.
Эмир Афганистана отреагировал на ультиматум как самодостаточный правитель, предложив миссии Бернса в кратчайшие сроки покинуть Кабул, что и было исполнено незамедлительно. Затем Дост Мухаммед-хан принял Виткевича и после продолжительных переговоров согласился вступить в союз с Кандагаром и Персией против Герата, а также развивать торговлю с Россией.
Успешно завершив миссию в Кабуле, Виткевич выдвинулся в Кандагар, а затем в Персию для доклада о достигнутых результатах послу Симоничу, а через него – в Азиатский департамент МИД и оренбургскому губернатору Перовскому В. А.
В апреле 1838 года генерал Симонич прибыл к иранскому шаху в лагерь персидской армии в район Герата, где совместно с капитаном русского генерального штаба И. Ф. Бларамбергом участвовал в разработке планов боевых действий против защитников крепости и поддерживающих их англичан. Тогда же, в апреле 1838 года последовал именной высочайший указ императора Николая I об увольнении генерал-майора графа Симонича «от звания полномочного министра в Персии».
Гератская крепость
30 мая 1838 года в Санкт-Петербурге скончался бывший директор Азиатского департамента МИД К. К. Родофиникин – приближенный к министру иностранных дел К. В. Нессельроде, его домашний секретарь и заведующий личными делами, имевший большое влияние на формирование взглядов вице-канцлера и принятие решений, в том числе и по проблемам Англии, Персии и Афганистана.
28 октября 1838 года британский посол в России У. Кланрикэрд вручил министру иностранных дел России К. В. Нессельроде ноту в отношении «враждебной деятельности» Виткевича и Симонича в Герате, что, по мнению правительства Британии, «серьёзно угрожает отношениям между двумя державами».
В октябре 1838 года К. В. Нессельроде направил послу России в Лондоне графу К. О. Поццо ди Борго, предназначенную для конфиденциального доведения до сведения британского правительства, депешу, где утверждал, что Россия ничего не замышляет против британских владений в Индии, а факты, касающейся гератской экспедиции Симонича извращены, так как на самом деле Симонич, якобы, пытался предотвратить наступление персидского шаха на Герат. Кроме того, поездка Виткевича в Кабул, согласно официальной версии российского МИД, совершенно не имела антианглийской направленности.
А. О. Дюгамель
Прибывший в ноябре 1838 года в Персию вместо дезавуированного Симонича новый полномочный министр России в Персии генерал-майор А. О. Дюгамель отозвал из Кабула Виткевича, а также объявил персидскому шаху и правителю Кандагара, что «поручительство моего предместника за исполнение заключённого между ними договора не было утверждено императором».
На этом первая партия «Большой игры» по большому счёту завершилась, причём, отнюдь не в пользу альянса России и Персии. Её разменными фигурами стали посол в Персии в ранге полномочного министра генерал Симонич и эмир Афганистана Дост Мухаммед-хан. Офицер русской внешней разведки Ян Виткевич оказался всего лишь легко пожертвованной беспринципными политиками пешкой.
Отказ эмира Дост Мухаммед-хана от январского 1838 года ультиматума генерал-губернатора Индии послужил одним из поводов для британской агрессии в Афганистане. 1 октября 1838 года Д. Иден обнародовал манифест, где объявил о войне. В течение 1839 года англичане нанесли поражение афганской армии, захватив Кабул и Газни. Дост Мухаммед-хан был взят в плен.
Газни
1 мая 1839 года Виткевич возвратился в Санкт-Петербург. 8 мая 1839 года в меблированной комнате «Большой гостиницы Париж», расположенной рядом с Исаакиевским собором, он был обнаружен мёртвым с пулевым ранением в голову.
Выстрел был произведён из пистолета.
Официальная версия – самоубийство.
Пропали, частично сожжены в камине гостиничного номера все имевшиеся при нём документы, наработанные во время выполнения задания в Афганистане и Персии.
Был ли повод для самоубийства?
21 мая 1839 года директор Азиатского департамента Министерства иностранных дел России Л. Г. Сенявин написал военному губернатору Оренбургского края В. А. Перовскому: «В Петербурге Виткевич пробыл … только 8 дней; он был очень хорошо принят министерством, и в самый день его смерти приготовлен был доклад о переводе его в гвардию и о награждении сверх того орденом и деньгами. При свидании с ним я ему сказывал, какое благосклонное участие Вы принимали в нем, как Вы беспокоились… Казалось, он был очень доволен и весел ещё за день до его смерти, где он целый вечер проболтал с Салтыковым. Накануне его самоубийства, говорят также, видели его также в середине дня, и он тоже был весел; вечер же он просидел у Симонича…»
МИД Российской империи
Сенявин Л. Г.
О пропавших документах Сенявин сообщает Перовскому следующее: «Бумаги эти состояли, во-первых, в разных его заметках… по делам Афганистана…, во-вторых, в копиях переписки английских агентов с разными лицами в Афганистане. Одним словом, с ним пропали все сведения об Афганистане, которые бы теперь для нас были в особенности любопытны и полезны».
«Большая гостиница Париж»
А. И. Чернышев
Русский военный историк генерал М. А. Терентьев в 1906 году в работе «История завоевания Средней Азии» говорит о том, что Виткевича приняли военный министр России А. И. Чернышёв и министр иностранных дел К. В. Нессельроде. Однако, накануне представления императору, Виткевич найден застреленным, а его бумаги исчезли. «Следствие ничего не раскрыло… – продолжал Терентьев, но трудно допустить, что человек, который бился столько лет, чтобы поправить свою карьеру, отказался от неё как раз накануне исполнения самых пылких мечтаний… Многие подозревали в этом загадочном происшествии английскую руку… Кому более всех должны быть интересны бумаги Виткевича, как не англичанам? Кто наиболее был раздражён неудачей Бернса и сердит на Виткевича, как не англичане?… Смерть Виткевича лишила нас важных сведений об Афганистане, исчез и договор, заключённый им с Дост Мухаммедом».
Афганский воин с винтовкой. 1840 г.
В ответ на британскую агрессию в Афганистане началась партизанская война. 2 ноября 1841 года вспыхнуло восстание в Кабуле, английский гарнизон города капитулировал. 6 января 1842 года, бросив всю артиллерию, часть казны, остатки разгромленной англо-индийской армии отступили к Джелалабаду. В августе 1842 года английские власти предприняли карательную операцию. Заняв столицу Афганистана, оккупанты разгромили её, сожгли окрестности, затем разрушили Джелалабад и крепость Али Масджид, убили тысячи мирных жителей. Однако не прекращающееся массовое вооружённое сопротивление афганцев вынудило британцев, потерявших в войне более 18 тысяч человек, признать в конце 1842 года провал силовой политики в отношении Афганистана и вывести из него войска.
У. Б. Уоллен. «Последний рубеж»
Поражение Британии оказалось столь серьёзным, что единственным вариантом стабилизации военно-политической обстановки в Центральной Азии стало возвращение на престол Дост Мухаммед-хана, что и произошло в 1842 году.
В 1858 году император Александр II предпринял попытку возобновления диалога с афганским руководством, отправив в Кабул миссию Николая Владимировича Ханыкова, возглавлявшего российскую учёную экспедицию в Хорасане.
Н. В. Ханыков
Потерявший в своё время во многом из-за военно-политической нерешительности России престол в Кабуле, Дост Мухаммед-хан, имея все достаточные на то основания, посланника нового русского царя принять не соизволил.
Несмотря на то, что регулярная армия Афганистана по своей реальной силе и потенциалу непосредственной угрозы военной безопасности России не представляла, положение в стране в 1870-х – 1880–х годах пристально сканировалось штабом Туркестанского военного округа и военно-разведывательным органом Российской империи – Азиатской частью Главного штаба. Неподдельный интерес для русской военной разведки представляли тайные действия в Афганистане правительств третьих стран, преимущественно Британской империи, стремящейся подмять под себя афганское военно-политическое руководство, добиться уступок в размещении иностранных вооружённых сил в стране и, тем самым, войти в непосредственное географическое и оперативное соприкосновение с русской армией на южных окраинах империи.
В 1877 году в Пешаваре прошли переговоры между первым министром эмира Афганистана и представителями британского внешнеполитического ведомства, где афганскому правительству поступило предложение за солидное денежное вознаграждение согласиться на размещение постоянного представительства Великобритании в Кабуле и консульств в Герате и Кандагаре, а также передать в пользование англичанам любой пункт на Аму-Дарье для базирования военной флотилии.
По окончании русско-турецкой войны 1877–1878 годов с первых дней заседаний Берлинского конгресса в Военном министерстве и Главном штабе России увидели необходимость подготовки к новой войне. На сей раз Англия должна была явиться не тайным, а явным противником. В ряду мер на случай разрыва с Британией, принято решение выдвинуть со стороны Туркестана «в удобное время отряд, возможно большей силы, к Аму-Дарье, с целью обеспечить безопасность наших пределов от возможных внешних покушений, и в то же время подготовить почву для дальнейших действий, если в том встретится надобность».
Главный штаб Русской императорской армии
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?