Текст книги "Эволюционная и институциональная экономика. Вопросы теории и практики. Материалы Всероссийской конференции молодых исследователей"

1. Стратегия привлечения инвестиций в экономику города Вологды до 2020 года «Вологда – комфортный город для бизнеса»: утверждена решением Вологодской городской Думы № 1027 от 20 февраля 2012 года.

2. Глобальная перестройка / под ред. А. А. Дынкина, Н. И. Иванова. – М.: Весь Мир, 2014. – 528 c.

3. Методическое пособие по субконтрактации. – Ярославль, 2005. – 72 с.

4. Кластеры в институциональной экономике: монография / М. П. Войнаренко. – СПб.: АНО ИПЭВ, 2013. – 496 c.

5. База «Электронная бизнес-кооперация» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.agr-city.ru/ru/ebc

6. Вологодский центр субконтрактации [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.vologdatpp.ru/vologodskiy-centr-subkontraktacii

7. Инвестиционный портал города Вологды [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://invest.vologda-portal.ru/

8. Официальный портал Правительства Вологодской области [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://vologda-oblast.ru/

9. Портал информационной поддержки малого и среднего производственного бизнеса [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.subcontract.ru/

10. Центр кластерного развития Вологодской области [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://economy.gov35.ru/klaster35/

Влияние рисков хозяйственной деятельности на становление институтов

«О воздухах, водах и местностях»

М. С. Круглова

Институт экономики РАН г. Москва

Проводимая автором работа по анализу влияния рисков хозяйственной деятельности на становление экономических институтов на данном этапе осуществляется в рамках проекта «Макроинституциональная циклическая динамика: теория и моделирование», осуществляемого под руководством С. Г. Кирдиной. Основная цель данной работы состоит в попытке продемонстрировать непосредственное определяющее влияние природно-географических условий в лице природных рисков на формирование основных экономических институтов[14]14
  Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 14-02-14022.


[Закрыть].

Наше исследование проходит в парадигме теории Х-Y матриц, автором и разработчиком которой стала С. Г. Кирдина. С нашей точки зрения суть теории состоит в том, что все государства мира с их сложившимися комплексами социально-общественных и политических институтов можно подразделить на две группы, в основе же деления лежит их принадлежность к той или иной матрице: Х или Y. Матрица же предстает как совокупность трех элементов: экономика, политическая система и идеология. Y-матрица – это матрица с рыночной экономикой, индивидуалистской идеологией и тягой к демократическому политическому устройству, Х-матрица есть та матрица, где экономика – централизованная; политическое устройство также тяготеет к централизации, а идеология – к коллективному мировосприятию.

Становление институтов той или иной матрицы происходит в определенных материально-технических средах. Под этим понятием мы понимаем некую совокупность, сплав изначальных природно-географических условий, рисков и ресурсов и созданной человеческим трудом структуры хозяйствования, позволяющей социуму выживать в конкретных условиях данной местности.

Формирование Y-институтов происходит в той материально-технической среде, где хозяйственные (климатические, природные) риски относительно невысоки, а ресурсы внешней среды рассредоточены и могут быть потреблены по частям. В теории институциональных матриц, или в Х-Y-теории, такая материально-технологическая среда называется некоммунальной.

Напротив, формирование X-институтов проходит в коммунальной материально-технологической среде, где природные риски высоки, а ресурсы требуют слаженной, единой, технически мощной среды для их освоения и потребления населением.

Наше исследование направленно на изучение влияния хозяйственных природных рисков на формирование материально-технической среды. Исследование проводится следующим образом: был отобран список индикаторов для определения уровня рисков и составлен список стран, для которых был произведен поиск соответствующих данных по каждому индикатору. Идея состоит в том, чтобы посмотреть, какой уровень рисков обнаруживается в каждой стране, а затем, путем проведения соответствующих исследований, понять, каков характер материально-технической среды в каждой стране.

Наша предварительная гипотеза состоит в том, что коммунальная среда формируется в тех условиях, где уровень рисков слишком высок (рисунок). Подобную закономерность, несмотря на то что она нуждается в научном подтверждении, можно, тем не менее, объяснить с помощью простого здравого смысла: высокий уровень хозяйственных рисков создает трудности для ведения хозяйственной деятельности и ставит под вопрос её результативность. Несомненно, это подталкивает к развитию духа коллективизма, к объединению людей для создания мощной, способной противостоять внешним условиям, бедствиям и трудностям среды, обеспечивающей стабильность их материального положения.

Каковы же индикаторы, выбранные нами для определения уровня рисков? Наш мир сложен и парадоксален, состоит из противоречий и условностей, и то, что где-то понимается как благо, в каких-то условиях становится злом и приносит беду. Например, к числу индикаторов уровня рисков мы отнесли уровень осадков. Совершенно очевидно, что низкий уровень осадков приводит к засухам, а это влечет за собой неурожайность. Но также очевидно и то, что высокий уровень осадков, приводящий к регулярным наводнениям, тоже является риском, и в каких-то случаях более страшным, чем низкий уровень осадков.

К числу важных индикаторов мы решили отнести также такие показатели, как число человеческих жертв от природных бедствий и катаклизмов различного порядка. Эти показатели крайне важны для представления о масштабности и интенсивности уровня хозяйственных рисков.

Мы полностью уверены в том, что природно-географические условия, природные риски есть важное условие для формирования экономических институтов. Стоит отметить, что с исторической точки зрения наша теория не является новой.

Зависимость между уровнем хозяйственных рисков и коммунальностью/некоммунальностью материально-технологической среды

Источник: составлено по[8, с. 86].

Идея географического детерминизма в зачаточной форме присутствовала в рассуждении знаменитого античного ученого и врача Гиппократа (ок. 460–370 до н. э.) «О воздухах, водах и местностях» [1, с. 304]. Большое значение придавал влиянию климата уже известный нам историк Полибий (ок. 200–120 до н. э.). «…Природные свойства всех народов, – писал он, – неизбежно складываются в зависимости от климата. По этой, а не по какой-либо иной причине народы представляют столь резкие отличия в характере, строении тела и в цвете кожи, а также в большинстве занятий» [3, с. 363].

Одним из главных идеологов географического детерминизма в Новое время стал французский просветитель Ш. Монтескье, приписывавший природно-географическим условиям важнейшее значение в формировании государств и национального духа. «Есть страны, – писал он, – жаркий климат которых настолько истощает тело и до того обессиливает дух, что люди исполняют там всякую трудную обязанность только из страха наказания. В таких странах рабство менее противно разуму; и так как там господин столь же малодушен по отношению к своему государю, как его раб по отношению к нему самому, то гражданское рабство сопровождается в этих странах политическим рабством». [4, с. 366]. Важным фактором он считал рельеф. «В Азии, – читаем мы у Монтескье, – всегда были обширные империи; в Европе же они никогда не могли удержаться. Дело в том, что в известной нам Азии равнины гораздо обширнее и она разрезана горами и морями на более крупные области; а поскольку она расположена южнее, то ее источники скорее иссякают, горы менее покрыты снегом и не очень многоводные реки составляют более легкие преграды. Поэтому власть в Азии должна быть всегда деспотической, и если бы там не было такого крайнего рабства, то в ней очень скоро произошло бы разделение на более мелкие государства, несовместимое, однако, с естественным разделением страны» [4, c. 391]. Показатели плодородности он считал весьма важным фактором. «Бесплодная почва Аттики, – утверждал он, – породила там народное правление, а на плодородной почве Лакедемона возникло аристократическое правление, как более близкое к правлению одного – правлению, которого в те времена совсем не желала Греция» [4, c. 392].

В заключении хотелось бы добавить, что, несмотря на нашу веру в определяющую силу природы, конечное решение о том, как поступить и какое решение принять, зависит прежде всего от самого человека, в нашем случае – от группы людей, их представлений о том, «что такое хорошо, а что такое плохо», что ценно, а что нет. В связи с этим примечательна история, случившаяся во французском Индокитае в начале ХХ века, когда колониальное правительство завезло более урожайные сорта риса для лаосских фермеров. Урожайность привезенных сортов превышала урожайность традиционных для Лаоса сортов практически в три раза. В конце сезона фермеры собрали в три раза больше риса, а на следующий год посеяли риса в три раза меньше, рассудив, что больше риса, чем обычно у них составляла урожайность, не нужно. Это ярко свидетельствует о том, что на тот момент у лаосских фермеров не было рыночного мышления, и они просто не могли себе представить, что рис может стать объектом продажи. И, кроме того, в мышлении лаосского крестьянина базовым было представление о том, что хозяйство должно удовлетворять только их потребности, уровень которых не должен высок. А это уже привело к тому, что у соседей по Юго-восточной Азии сложилось представление о лаосцах как о лентяях. «Лаосец спит и слышит, как растет его рис», – гласит вьетнамская поговорка.

На данном этапе нами создана база данных с показателями уровня рисков для выбранных нами стран. Впереди нас ожидает проведение расчетов, а также определение коммунальности-некоммунальности среды. Когда все работы будут окончены, мы сможем подвести итог и вынести соответствующее суждение о том, подтвердилась наша гипотеза или нет.

1. Гиппократ. О воздухах, водах и местностях / Гиппократ // Избранные книги. – М., 1994.

2. Аристотель. Политика / Аристотель // Соч. в 4-х т. – М., 1983. – Т. 4.

3. Полибий. Всеобщая история. I / Полибий. – СПБ., 1994.

4. Монтескье, Ш. О духе законов / Ш. Монтескье // Избранные произведения. – М., 1955.

5. Кирдина, С. Г. ПРОЕКТ РГНФ 2014–2016 «Макроинституциональная циклическая динамика: теория и моделирование» / С. Г. Кирдина.

6. Кирдина, С.Г. Х– и Y-экономики: институциональный анализ / С. Г. Кирдина. – М.: Наука, 2004.

7. Кирдина, С. Г. Институциональная самоорганизация экономики: теория и моделирование / С. Г. Кирдина. – М.: Институт экономики РАН, 2008.

8. Кирдина, С. Г. Институциональные матрицы и развитие России: введение

9. в Х-Y-теорию / С. Г. Кирдина. – СПб.: Изд-во «Нестор-История», 2014.

10. Polanyi, K. The Livelihood of Man (Studies in Social Discontivity) / K. Polanyi. – New York: Academic Press, Inc, 1977.

Регулирование межбюджетных отношений: тенденции и перспективы развития

М. А. Печенская

Институт социально-экономического развития территорий РАН г. Вологда

Межбюджетные отношения формируют финансовый потенциал региона и обеспечивают поддержание стабильности его социально-экономического развития. Наличие дифференциации российских регионов по уровню социально-экономического развития и территориальная неравномерность размещения потребителей бюджетных услуг объективно требует движения финансовых потоков между бюджетами для обеспечения минимальных социальных стандартов проживания (МРОТ, пособия, стипендии, пенсии и т. д). Всё это обусловило актуальность темы исследования и его цель.

Согласно Бюджетному кодексу РФ, межбюджетные отношения трактуются как взаимоотношения между публично-правовыми образованиями по вопросам регулирования бюджетных правоотношений, организации и осуществления бюджетного процесса. Однако данная формулировка является неоправданно широкой, поскольку относит к межбюджетным отношениям практически все бюджетные отношения, связанные с организацией и осуществлением бюджетного процесса. Исследование данного вопроса позволило сформулировать собственное определение межбюджетных отношений. Это – комплексная система экономико-правового горизонтального и вертикального взаимодействия публично-правовых образований в лице их уполномоченных органов по поводу формирования, распределения, перераспределения и регулирования бюджетных полномочий и источников их финансирования для максимизации обеспеченности населения территории собственными бюджетными ресурсами. Данное определение в отличие от имеющихся указывает на цель межбюджетных отношений, а также наиболее полно, чем в других трактовках, описывает сферу их действия и основания возникновения.

Межбюджетные отношения являются объектом государственного регулирования. Согласно действующему законодательству, межбюджетное регулирование является частью бюджетного [7, с. 45]. Р. Ю. Рыбакова считает, что межбюджетное регулирование осуществляется органами власти вышестоящего уровня путём вертикального (между разными звеньями бюджетной системы) и горизонтального (в разрезе бюджетов одного звена) выравнивания бюджетной обеспеченности территориальных образований, у которых она ниже минимально необходимого уровня [8, с. 16]. В. С. Назаров понимает под государственным регулированием межбюджетных отношений управление территориальным развитием с помощью налогового и трансфертного механизмов межбюджетной политики [4]. Систематизируя вышеуказанные определения, будем рассматривать в качестве межбюджетного регулирования специфический вид управленческой деятельности, осуществляемый в жёстких правовых границах максимизации бюджетной обеспеченности населения территории посредством применения комплекса межбюджетных инструментов. В экономической теории механизм регулирования рассматривается как совокупность методов, инструментов, финансовых нормативов. По мнению А. М. Балтиной и В. А. Волохиной, механизм межбюджетного регулирования – это совокупность законодательных норм, методов, инструментов, посредством которых государственные органы власти и местного самоуправления воздействуют на процессы формирования и использования бюджетных фондов для достижения целей, определённых социально-экономической и бюджетной политикой государства. Таким образом, это процесс распределения и перераспределения средств между бюджетами разного уровня, результат которого оказывает влияние на социально-экономическую ситуацию в обществе [3, с. 18].

Ведущую роль в регулировании межбюджетных отношений в РФ играет Министерство финансов и его территориальные органы (рис. 1).

Рисунок 1. Иерархическая структура субъекта регулирования межбюджетных отношений в Российской Федерации (составлено автором)

Совершенствование системы межбюджетных отношений, как и любой управляемой системы, следует начинать с алгоритмического описания процесса регулирования. Такая необходимость вызвана разделением процесса регулирования на последовательность разнообразных операций. Возможный алгоритм регулирования межбюджетных отношений региональными органами государственной власти нам видится следующим образом (рис. 2).

Рисунок 2. Алгоритм межбюджетного регулирования в регионе (составлено автором)

Алгоритм регулирования, как подобие инструкции, содержит указания о том, что и в каком порядке надо делать, чтобы достичь цели. Поэтому приведённый алгоритм регулирования межбюджетных отношений позволит активизировать процессы повышения ответственности и создания стимулов у территориальных властей при проведении бюджетной политики на местах.

После первых двух этапов возникает необходимость оценки действующего механизма регулирования межбюджетных отношений. Это позволит оценить инструменты межбюджетного регулирования, выявить направления их совершенствования, обосновать и предложить внедрение новых инструментов, способствующих совершенствованию межбюджетных отношений. В связи с чем разработана авторская методика, целью которой является выявление степени соответствия поставленных государством задач в сфере межбюджетного регулирования в регионе с фактическими результатами. Конечную цель оценки можно рассматривать в системе критериев, в качестве которых предлагается установить степень достижения задач межбюджетного регулирования. Проведено обобщение и систематизация государственных приоритетов в сфере межбюджетных отношений, обозначенных в ряде основополагающих законодательных документов РФ, и выявлены четыре наиболее актуальные задачи межбюджетных отношений в регионе: повышение финансовой автономии территориальных органов власти; достаточность бюджетных ресурсов для выполнения ими возложенных полномочий; обеспечение качества и оперативности планирования; результативность бюджетного выравнивания территорий. По каждому из направлений предложена система показателей и их пороговые значения, которые определены на основе требований федерального законодательства и метода коллективных экспертных оценок (метода Дельфи; табл. 1).

Таблица 1. Система направлений и показателей для оценки результативности межбюджетного регулирования региона

На основании изложенных методических положений проведена апробация оценки результативности межбюджетного регулирования в регионе.

Оценка финансовой автономии органов местного самоуправления области показала, что в период с 2006 г. самостоятельность муниципальных властей в решении собственных бюджетных вопросов выросла на 15 %, тем не менее, в 2012 г. составила лишь 52 %. В первую очередь, это вызвано централизацией доходов, особенно налоговых, на вышестоящих уровнях.

Оценка достаточности бюджетных ресурсов свидетельствует о том, что муниципалитетам не хватает средств на финансирование текущих расходов, не говоря уже о формировании бюджетов инновационного развития. Собственных местных доходов достаточно для покрытия лишь 40 % текущих расходов. Более того, полномочия распределяются между уровнями бюджетной системы в регионе в ущерб местным бюджетам, что проявляется в передаче на нижестоящий уровень до 5 % расходных обязательств, не обеспеченных соответствующими доходными источниками.

Качество и оперативность планирования в регионе в исследуемом периоде оставались недостаточно высокими, поэтому оценены в 2012 г. на 66 %, что во многом связано со сложившейся практикой недофинансирования утверждённых бюджетных ассигнований местным бюджетам.

Оценка выявила проблемы и в региональной системе бюджетного выравнивания муниципалитетов. Так, разрыв по уровню бюджетной обеспеченности муниципалитетов составил 4,2 раза. После выделения дотаций он незначительно снизился – до 3,4 раза. Однако осуществление субсидиарной поддержки вновь увеличило локальную дифференциацию муниципалитетов до 4,3 раза, что свидетельствует о предпочтении софинансировать инвестиционные проекты развитых муниципальных образований, а не развивающихся. Таким образом, в 2006–2012 гг. оценка межбюджетного регулирования в Вологодской области свидетельствовала о низкой и средней степени его результативности. В 2012 году результаты регулирования соответствовали поставленным задачам лишь на 69 % (рис. 3).

Рисунок 3. Оценка степени результативности межбюджетного регулирования Вологодской области, рассчитанная по авторской методике

Потеря равновесия между централизацией финансовых ресурсов и федерализацией бюджетных отношений в России указывает на недостаточно результативное межбюджетное регулирование, которое не способствует оседанию достаточного объёма собственных бюджетных ресурсов на территории региона и приумножению бюджетного потенциала.

Основываясь на полученных оценках результативности регулирования межбюджетных отношений, можно сделать вывод о необходимости развития существующих инструментов межбюджетного регулирования. Для этого на федеральном уровне требуется осуществить комплекс правовых мер, а на региональном уровне – приложить максимум усилий по наращиванию доходного потенциала и оптимизации расходов (табл. 2).

Таблица 2. Инструменты повышения результативности межбюджетного регулирования и повышения доходного потенциала территории

Предложенные автором меры совершенствования межбюджетного регулирования позволят нейтрализовать существующую фрагментарность управленческих воздействий, а также позволят повысить прозрачность и ответственность органов власти в бюджетно-налоговой сфере, закрыть возможности для минимизации доходной базы территориальных бюджетов, привлечь в них дополнительные доходы, повысить эффективность использования бюджетных средств, что повысит результативность межбюджетного регулирования и, в конечном итоге, максимизирует обеспеченность населения региона собственными бюджетными ресурсами.