Текст книги "Прекрасная разбойница"

Глава 9

Губернатор жил в великолепном трехэтажном особняке в предместье Кингстона. Длинные веранды простирались вдоль фасада и стен, выходящих на восток. До того как около пятнадцати лет назад Тревор стал губернатором Ямайки, он жил в Англии, в особняке, похожем на этот. Вместе с должностью губернатора Тревор получил большой земельный участок, простирающийся на несколько миль в глубь острова. Это позволяло ему ежегодно пополнять свои регулярные доходы за счет прибылей от огромных плантаций. Из соображений выгоды он приказал построить особняк на границе земельных владений, подходящей к городу, чтобы было удобнее добираться до канцелярии.

Его покойная жена Лидия, изумительно красивая и хрупкая женщина, едва переносила климат колонии и трудности, неизбежно связанные с жизнью на острове. Десять лет назад она умерла от тропической лихорадки, оставив безутешному мужу двоих детей. Смерть Лидии глубоко потрясла Эдварда, и он посвятил себя воспитанию Мэдди и Эндрю. Много лет после смерти Лидии они провели втроем. Когда же пришло время послать Эндрю в школу в Англию, Мэдди и Эдвард сблизились еще больше, и девочка стала чуть ли не единственной радостью губернатора.

Когда ландо Эдварда наконец остановилось возле его дома (до этого он успел ненадолго заглянуть в свою канцелярию), губернатор вышел из экипажа куда проворнее, чем можно ожидать от человека его комплекции, и быстро направился к дому по мощеной дорожке. Но не успел он взойти на крыльцо, как дверь распахнулась и навстречу ему выбежала грациозная молодая девушка.

Семнадцатилетняя Мадлен Тревор, как и сказал Эрику ее отец, была удивительно хороша собой. Чертами лица, цветом глаз и волос она походила на свою покойную мать: ее светлые локоны так блестели, что порой казалось, будто ангельское личико девушки с огромными темно-синими глазами окружает золотистое сияние. Бледный цвет лица и хрупкость вызывали ассоциации с китайской фарфоровой куклой. На первый взгляд она казалась такой же хрупкой, как и ее мать, однако Эдвард прекрасно знал, что, к счастью, все это лишь видимость. На самом деле его дочь Мадлен, сильная и упорная, всегда осуществляла свои намерения. Однако чаще всего она проявляла послушание и сговорчивость. Эдварду казалось, что Мадлен выросла слишком уж быстро, и хотя временами она вела себя по-детски, но считала себя взрослой леди.

Быстро сбежав по ступенькам навстречу отцу, Мадлен вместе с тем держалась с достоинством взрослой дамы, что, вообще-то говоря, давалось ей нелегко. Эдвард сразу заметил, что дочь возбуждена.

– Ох, Папа, я так рада, что ты наконец вернулся. Она здесь. К нам приехала кузина Кэтти!

И Мэдди, схватив отца за руку, потащила его за собой. Внешне похожая на мать, Мадлен унаследовала от отца разговорчивость. Не успел Эдвард ответить ей, как она снова защебетала:

– Кэтти ничего не говорит, но думаю, она прибыла на одном из тех кораблей. Ох, папа, а как по-твоему, это действительно так? Филипп Дюмонт заходил к нам сегодня, еще до появления Кэтлин, и сказал, что капитан Кросс один захватил целый испанский флот! Я пыталась расспросить Кэтлин, но она словно язык проглотила. Ох, папа, а как она выглядит, ты и не представляешь себе!

Эдвард снисходительно слушал болтовню дочери. Войдя в дом, он огляделся.

– Она в гостиной, – сообщила Мадлен. – Я только что отправила к тебе курьера. Может, хоть ты сумеешь что-нибудь узнать у нее. Мне-то она вообще ничего не хочет говорить! Ох, папа, Кэтлин выглядит еще хуже, чем обычно! На ней эти ужасные старые бриджи и какая-то уродливая старая шляпа… А волосы зачесаны назад и заплетены. А еще это – ну, ты знаешь, что она обычно носит, стараясь скрывать…

– Мадлен, прошу тебя! – воскликнул Эдвард. – Я привык к внешнему виду Кэтлин сразу, как только она появилась в нашем доме. В течение многих лет эта одежда помогала ей скрываться от любопытных взглядов. В самом деле, подумай сама, не может ведь она сойти с корабля в бальном платье? Если ты немного помолчишь, я, возможно, доберусь до Кэтлин, и тогда, надеюсь, мы получим ответы на интересующие нас вопросы.

Мадлен смущенно опустила глаза:

– Конечно, папа…

Губернатор и его дочь вошли в гостиную, и Эдвард широко распахнул свои объятия. Смеясь от радости, Кэтлин бросилась к нему. Она слышала болтовню Мадлен в передней, и ее немало позабавило то, как юная кузина описывала ее.

– Я так рада, что вижу тебя, Эдвард!

– Добро пожаловать, Кэтлин! Твой дом на острове всегда рад тебе! – Чуть отступив, губернатор внимательно осмотрел Кэтлин. Сейчас она и в самом деле почти не походила на восхитительное и женственное создание, каким бывала, если сама хотела. Тревор покачал головой: – Мадлен права – ты выглядишь странно, но я понимаю, что тебе это необходимо… Присаживайся, Кэтлин. – И он, указав ей на стул, сел рядом. – Мадлен сказала, что ты не рассказываешь ей о своих последних приключениях.

– По правде говоря, я ждала тебя. И потом, Мэдди засыпала меня вопросами. Даже если бы я и хотела ей ответить, то и слова вставить не успела бы.

Юная Мэдди гордо вскинула голову:

– Меня зовут Мадлен, Кэтлин, смею тебе об этом напомнить. Мэдди – это что-то совсем уж детское.

– Пожалуйста, прости меня… Мадлен.

– И не думай смеяться надо мной!

– Да, Мадлен, ты и впрямь стала восхитительной юной леди и с тех пор, как я видела тебя в последний раз, примерно год назад, очень переменилась. Но пойми и ты – мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому…

Мадлен бросилась на шею кузине.

– Я так рада, что ты наконец здесь!

– Спасибо! – Кэтлин искренне любила свою маленькую кузину, но не привыкла к открытому проявлению чувств.

– Мадлен, скажи, чтобы нам подали чай, – попросил Эдвард. – Уверен, Кэтлин не откажется слегка закусить.

– Ну конечно! Я так обрадовалась Кэтлин, что совсем забыла о гостеприимстве. Прости меня, дорогая! Я сейчас же позабочусь о чае и попрошу Оливию приготовить тебе ванну.

Кэтлин проводила глазами Мадлен. Буквально в несколько секунд этот веселый ребенок превратился в хозяйку дома.

– Забавно, не правда ли? – улыбнулся Эдвард. – Но иногда это сбивает с толку. Приходя домой, я теперь никогда не знаю, какой меня встретит Мадлен, – как будто у меня не одна дочь, а несколько!

– Она очаровательна, Эдвард!

– Спасибо! Ну а теперь, Кэтлин, мы с тобой можем наконец поговорить. Услышав о прибытии «Сейведжа», я, конечно, сразу отправился в док, и капитан Кросс сообщил мне о смерти Майлза. Господи, неужели это правда?

– Увы, это так. – И Кэтлин печально кивнула. – Что еще успел рассказать тебе Кросс?

– Да почти ничего. Мы договорились обсудить все дела попозже. Когда Кросс заговорил о твоем отце, я не знал, насколько он осведомлен о тебе и о твоей морской жизни.

– Капитан Кросс знает обо мне все. – Девушка отвела глаза и ее необычная интонация заставила Эдварда предположить, слова Кэтлин означают нечто большее.

– И как же это произошло?

– Это случилось, когда наше сражение с «Кастанедой» близилось к концу. Отец погиб от пули. В целом же вся история представляется мне довольно странной.

– То есть?

– Видишь ли, отца ранили не в сражении, развернувшемся на борту галиона. Отец успел сообщить мне, что кто-то сказал ему будто меня ранили. И он отправился разыскивать меня, – На глаза Кэтлин навернулись слезы.

– Прости, дорогая, я понимаю, что все это причиняет тебе боль. Но у меня к тебе много вопросов. Ты можешь говорить? – Кэтлин кивнула, и Эдвард продолжил: – При каких обстоятельствах пошел ко дну «Хейзер» и какова роль капитана Кросса всей этой истории?

Кэтлин в нескольких словах рассказала о вмешательстве Эрика Кросса в ход их сражения с «Кастанедой» и о том соглашении, которое она впоследствии заключила с ним. Пересказала девушка и основные события битвы у Исла-де-Кала, опустив, разумеется, интимные подробности.

Когда Кэтлин закончила, Эдвард спросил:

– Так ты говоришь, что взрыв на корабле произошел не во время сражения, а после?

– Да. Мы можем лишь предполагать, что это сделали испанцы. Кто-то из них мог незаметно подплыть к «Кастанеде» и проникнуть на борт.

– А этот взрыв не простая случайность?

– Нет. Взрыв прогремел ниже ватерлинии, тогда как запасы пороха хранились на «Хейзере» выше нее, чтобы отвратить случайность такого вот рода. Нет, в том, что это были испанцы, я ничуть не сомневаюсь. «Хейзера» больше нет, как и моего отца. Эдвард взял Кэтлин за руки:

– Моя дорогая девочка, ты и в самом деле прошла через суровые испытания. Я-то знаю, как ты была привязана к отцу, а он – к тебе.

– Пожалуйста, Эдвард, я слишком устала… Думаю, мне лучше принять ванну. Она, должно быть, уже готова…

– Ну конечно, девочка моя, конечно… Мы поговорим с тобой позже… А, Мадлен, – улыбнулся он дочери, которая вошла в комнату. – Кэтлин собирается принять ванну.

– Что?! Значит, она обо всем уже рассказала тебе? Но это же просто нечестно!

Кэтлин подошла к юной кузине.

– Уверена, отец расскажет тебе обо всем. А я пока немного приведу себя в порядок к ужину.

– Да уж, Кэтлин. Если Эндрю увидит тебя в этой одежде…

– А разве Эндрю здесь? Когда же он вернулся из Лондона?

– Недавно, в прошлом месяце, – ответил ей Эдвард. – Ты его не узнаешь. А впрочем, ты ведь довольно часто встречалась с ним в Лондоне, не так ли? И как это я об этом забыл… Сам Эндрю писал нам настолько нерегулярно, что основную информацию о нем мы получали от тебя.

– Да, Эндрю не любит писать письма, – улыбнулась Кэтлин. – Но еще больше ему не по вкусу, когда нарушают правила приличия. Поэтому поспешу-ка наверх, пока он не пришел. Иначе мне угрожает лекция о хороших манерах, что помешает нам насладиться великолепным ужином, запахи которого уже доносятся из кухни, где, кажется, вовсю колдует Руфь…

– Ты права, – согласилась Мадлен. – В последнее время Эндрю очень важничает. Поэтому лучше поторопись… – Она взяла кузину за руку. – Пойдем, я провожу тебя, и мы посмотрим, не нужна ли тебе моя помощь. Я приготовила для тебя твою старую комнату, и все твои сундуки слуги уже принесли с мансарды. Я прикажу Оливии выгладить тебе какое-нибудь платье, чтобы ты предстала перед Эндрю во всей красе. Хотя уверена, когда он услышит обо всех твоих проделках, нам в любом случае не избежать его занудной и длинной лекции о правилах хорошего тона…

Проводив глазами девушек, Эдвард направился в кабинет. Он вспомнил свою последнюю встречу с Майлзом О'Ши, и интуиция подсказала ему, что во всей этой истории кроется нечто большее, чем полагает Кэтлин.

В последний раз, когда губернатор виделся с Майлзом, тот был расстроен и встревожен. А сейчас он мертв…

Да, Эдварду было над чем подумать.

Прошло чуть больше часа. Кэтлин стояла перед огромным зеркалом и не узнавала себя. Ванна успокоила и приободрила ее. В последние недели она купалась лишь в чуть теплой, а то и в холодной морской воде. И, как всегда, возвращаясь на берег, Кэтлин мечтала полежать в горячей воде с ароматическими добавками.

Посмотрев на себя в зеркало, девушка одобрительно кивнула, поправила корсаж и вдруг подумала, что капитану Кроссу, наверное, понравилось бы ее перевоплощение.

– Господи, что за вздорные мысли! – с упреком обратилась она к женщине в зеркале. – Какое тебе дело до того, что он думает! Кросс забыл о тебе еще две недели назад, когда ты вышла из его каюты – вернее, когда сам велел выпроводить тебя со своего корабля, не сказав ни слова на прощание. Ничуть не сомневаюсь, он уже нашел какую-нибудь девку, которая тут же упала в его объятия. Что ж, пусть развлекаются сколько угодно!

Кэтлин так и не объяснила себе, почему мысль о том, что Эрик сейчас с другой женщиной, злит ее. И чтобы не задавать себе лишних вопросов, отвернулась от зеркала и вышла из комнаты. В длинном холле, ведущем к широкой лестнице, девушка огляделась. Здесь почти ничего не изменилось со времен ее детства.

Она часто приезжала сюда со своей матерью Анной, когда Майлз уходил в море. Кэтлин было пять лет, когда Эдвард и Лидия переехали в Кингстон со своим восьмилетним сыном и крошкой дочерью. Анна и Кэтлин жили в Чарлстоне, но бывали на Ямайке очень часто. Анна и Лидия, кузины, выросли в сельской местности Йоркшира и очень дружили. Лидия, тосковавшая по Англии постоянно приглашала к себе Анну. Та охотно принимала приглашения, поэтому Кэтлин гостила в этом доме так часто, что считала себя членом семьи Тревора.

Правда, в последние годы ее визиты в Кингстон стали менее регулярными. Она проводила здесь не более нескольких недель в году.

Дойдя до лестницы, девушка услышала голоса внизу и сразу у шала спокойные, ровные интонации Эндрю и его высокомерный тон. В детстве она бегала за кузеном по пятам, во всем подражая ему. Они подружились, и, когда Кэтлин отправили в Англию учиться в школе, Эндрю вскоре последовал за ней, чтобы получить серьезное образование. Там они встречались очень часто, и Кэтлин считала Эндрю одним из самых близких своих друзей. Когда же она повзрослела и превратилась в благовоспитанную молодую леди, кузен часто сопровождал ее на светские приемы. Кэтлин знала: этому радовались и Майлз, и Эдвард, питавшие надежду на то, что однажды их отпрыски поженятся. Но Эндрю был для Кэтлин только другом.

Спустившись, она увидела Эндрю, великолепного в своих серых одеждах и напудренном парике. Девушка поцеловала его в щеку:

– Очень рада видеть тебя, Эндрю.

– Я тоже рад тебя видеть, Кэтлин, однако то, что я услышал о тебе от отца, шокировало меня. Мало того, что все эти годы ты жила на борту корабля, как самый обыкновенный матрос… Но взять на себя командование кораблем и повести его в сражение… в открытом океане…

– Все это было не в океане, Эндрю, а всего лишь на Карибах, и, будь жив мой отец, он поступил бы так же.

– Поверь, мне очень жаль, что твой отец погиб, однако теперь, когда тебя некому защищать, ты должна раз и навсегда покончить со всем этим. В самом деле, зачем тебе переодеваться пиратом?

– Не пиратом, а капером, – поправила его Кэтлин.

– Хорошо, капером. Хотя, по-моему, разница невелика!

– Эндрю! Не забывай, что Кэтлин имеет право сама распоряжаться своей жизнью, – заметил Эдвард.

– Ты что, одобряешь ее поведение?

– Нет, я считаю, что все это очень опасно. Но не осуждаю Кэтлин за ее выбор.

– А вот, по-моему, то, чем занимается Кэтлин, так романтично… – пришла на помощь кузине Мадлен. – Мчаться вперед, навстречу опасности, с саблей в руке…

– Что за чушь! – воскликнул Эндрю. – Страшно даже подумать, что женщина может держать в руках оружие. А уж жить среди этих скотов, называющих себя матросами, просто возмутительно.

– Мои матросы вовсе не скоты, Эндрю, – рассердилась Кэтлин. Она уже смирилась с тем, что кузен порицает ее поведение, но не собиралась молчать, когда оскорбляли членов ее команды. – Все они превосходные матросы и воины, но самое главное – мои друзья. И я не позволю их оскорблять – ни тебе, ни кому-то другому.

– Друзья, ха-ха-ха! Интересно, насколько же близкие…

– Эндрю, хватит! – взорвался Эдвард. – Я не желаю слышать ничего подобного о моей Кэтлин.

– Я вовсе не сомневаюсь в том, что она добродетельна, но подумайте о скандале вокруг доброго имени…

– Вокруг чьего имени? – горячо перебила его Кэтлин, – Моего или твоего?

– Послушай, кузина, я не совсем понимаю твой вопрос…

– Перестаньте, ведь вы родственники и друзья, а ведете себя как противники на поле битвы, – одернула их Мадлен. Легко и непринужденно она встала между Кэтлин и Эндрю и повела их в гостиную. Ее мягкий тон заставил их забыть о горячем споре. – Кэтлин вернулась домой вовсе не для того, чтобы ты донимал ее своими вопросами. И если папа предложит кузине бокал вина, мы выпьем за ее возвращение – до того, как вы наговорите друг другу колкостей, о которых потом пожалеете. – Мадлен усадила Кэтлин на диван, а Эдвард налил ей шерри. Девушка обратилась к брату: – Может, что-нибудь скажешь, Эндрю?

Кэтлин, Эндрю и Эдвард с изумлением наблюдали за Мадлен. Когда же Эндрю, подчиняясь сестре, поднял свой бокал и посмотрел на Кэтлин, на лице его заиграла улыбка.

– За кузину Кэйт. Добро пожаловать домой! Все подняли бокалы.

Кэтлин показалось, что она вернулась в старые добрые времена, когда все они уселись и начали непринужденно беседовать. Однако она прекрасно понимала, что на самом деле все изменилось и уже никогда не будет так, как бывало прежде. Скоро ей предстояло вернуться в Чарлстон. Больше Кэтлин не придется прибегать к обычным уловкам, переодеваться, тайком пробираться в дом с черного хода, делать вид в светском обществе, будто ее шокируют слухи о таинственной женщине-капере.

Скорее всего ей будет очень недоставать привычных радостей, снизанных с морем. Шесть месяцев в году Кэтлин вела жизнь, полную опасностей, однако теперь все это уже в прошлом. Девушка вдруг почувствовала одиночество и пустоту.

– …не будет возражать, не так ли, Кэтлин?

– Прости? – Кэтлин вздрогнула.

– Я сказал, что сегодня к ужину у нас будут гости. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Конечно, нет, – быстро ответила Кэтлин, хотя и немного огорчилась. Ей так хотелось остаться сегодня в тесном семейном кругу и вдоволь поболтать о жизни, не думая о том, что надо держать язык за зубами и не говорить лишнего. Однако, не выказав разочарования, она улыбнулась. – Что, Мадлен, ждешь поклонников?

– Да нет же! Капитан Кросс – старый друг нашей семьи. Почувствовав, как задрожал в ее руке бокал, Кэтлин быстро поставила его на стол. Слова Мадлен ошеломили ее – этого уж она никак не ожидала. Конечно, ей приходило в голову, что Кросс посещает каких-то людей на острове, участвует в вечеринках, и поэтому, желая избежать встреч с ним, она твердо решила отклонять все приглашения. Но Кэтлин и не предполагала, что Кросс – друг Эдварда.

Она представила себе высокого, широкоплечего Эрика, стоящего перед ней в этой изысканно обставленной комнате. Его мягкие темные волосы кольцами ниспадают на воротник, и он смотрит на нее глазами, полными… Полными чего? Гнева? Ненависти? Жалости?

Кэтлин боялась увидеть здесь Эрика, но при этом ее охватило странное возбуждение. И это пугало девушку гораздо больше, чем все прочее. Она быстро поднялась, и все с удивлением посмотрели на нее.

– Кэтлин, дорогая моя, что-то не так? – Озабоченный, Эндрю подошел к кузине.

– Нет! Я очень устала, только и всего. И у меня ужасно болит голова. Думаю, сегодня мне лучше поужинать одной, у себя в комнате. – Она хотела придумать что-нибудь более правдоподобное, но было уже поздно. Камерон, невозмутимый дворецкий Треворов, показался в дверях гостиной и спокойно объявил:

– Капитан Эрик Кросс.

Выходя из экипажа у особняка губернатора, Эрик подумал, что наверняка опоздал. После визита губернатора капитан был страшно занят. Поговорив с матросами «Сейведжа» и «Ависперо», Эрик убедился в том, что вполне может положиться на них: они обещали не болтать лишнего. Венц оказался прав, утверждая, что все матросы относятся к Кэтлин с глубоким уважением.

Кроме того, Эрик успел потолковать и с несколькими знакомыми торговцами, заверившими его, что они обеспечат специальное помещение в торговом складе для любых товаров, которые он захочет там разместить, прежде чем выставлять на продажу. Побеседовав с банкирами и торговцами, Эрик снял номер на самом лучшем постоялом дворе Кингстона. Там к нему присоединился Эмонс, который тут же начал приводить в порядок одежду хозяина. В течение нескольких лет Эмонс выполнял все желания капитана и уже научился угадывать их.

Приняв горячую ванну, Эрик надел заранее приготовленный костюм. Едва он покончил с туалетом, как в дверь постучали – это пришел Венц, чтобы сообщить ему тревожные новости. Кэтлин так и не удалось найти. Хорошее настроение Эрика улетучилось. Приказав Венцу продолжать поиски, он послал Эмонса нанять для него экипаж. Капитан несколько приободрился, отправившись в гости к губернатору. Поскольку Тревор знал Майлза О'Ши, возможно, у него есть сведения и о Кэтлин. Хотя Эрик до сих пор не уяснил себе, почему ему так важно разыскать зеленоглазую злючку, в нем укрепилась мысль, что они встретятся снова.

Поклонившись капитану, Камерон проводил его в гостиную.

Глава 10

У Кэтлин перехватило дыхание, когда Камерон сообщил о прибытии капитана. Понимая, что теперь уже не может уйти, она быстро направилась в дальний конец комнаты. Там девушка попыталась собраться с мыслями, догадываясь, конечно, о том, что серебристое сияние луны окружает ее волшебным, неземным сиянием.

– Эрик, мальчик мой, добро пожаловать! – приветствовал капитана Эдвард.

– Прошу прощения за то, что немного опоздал, но у меня сегодня был просто безумный день! – улыбнулся Эрик.

– Пустяки… Что, мой Ричардсон нашел тебя после обеда?

– Да, нашел и, представь, оказался мне очень полезен: ведь он…

– Джентльмены, прошу вас! Все дела вы обсудите после обеда! – Мадлен поспешила взять все в свои руки, опасаясь, как бы деловые разговоры не испортили вечер.

Обернувшись, чтобы извиниться перед дочерью Тревора, Эрик застыл в немом восхищении: он и не представлял себе, что Мадлен так изменилась… Капитан поклонился и поднес к губам ее руку.

– Тысяча извинений, мисс Тревор. Ваша поразительная красота заставляет забыть обо всех делах.

– Что ж, капитан, вы прощены. – И Мадлен скромно потупила глаза, и ее длинные ресницы затрепетали на розовых щечках.

Боясь, как бы, глядя на Мадлен, Эрик не забыл об обещании, данном ему сегодня, Эдвард сказал:

– Кажется, ты еще не знаком с моим старшим сыном… Эндрю Тревор, только недавно вернулся из Оксфорда.

Пока Эрик обменивался любезностями с Эндрю, Кэтлин почувствовала себя спокойнее. Однако она заметила, что капитан явно восхищен Мэдди, и это привело ее в раздражение. Сам Эрик выглядел очень привлекательно в темно-голубом сюртуке и белой сорочке, отделанной кружевом. Он слишком красив для мужчины! – сердито подумала Кэтлин и тут же решила при первой возможности предупредить кузину об опасности.

– …и как раз рассказывал нам о ваших последних подвигах, – услышала Кэтлин голос Эндрю.

Эрик чуть нахмурился: он ведь почти ничего не сообщил губернатору о недавних событиях. О чем же тот поведал своим детям? Но тут снова заговорил Тревор:

– Ну а с моей племянницей, похоже, ты уже давно знаком…

Эдвард указал туда, где стояла Кэтлин, и только тогда Эрик заметил удивительно красивую женщину, озаренную волшебным лунным сиянием. Он не видел лица этой дамы, но от одной лишь игры света и тени вокруг ее стройного силуэта сердце его забилось быстрее. Что-то в этой женщине показалось ему знакомым, но он все еще не узнал ее.

– Нет, Эдвард, боюсь, я не знаком с твоей застенчивой племянницей.

Мадлен искренне расхохоталась:

– Это Кэтти-то застенчивая? Видно, вы и в самом деле с ней не знакомы!

Кэтлин вышла в перед.

– Напротив, Мэдди, мы с капитаном Кроссом отлично знакомы!

Пораженный Эрик забыл, где находится. Гнев, вызванный коротеньким сухим письмом и внезапным исчезновением Кэтлин, прорвался наружу.

– Слушайте, какого черта? Что вы здесь делаете? Мои люди вот уж несколько часов прочесывают Кингстон, разыскивая вас! О чем вы думали, когда сбегали с корабля? Ведь у вас, мадам, есть кое-какие обязанности, и я наивно полагал, что вы отнесетесь к ним с должной ответственностью!

Все растерянно молчали, ошеломленные вспышкой Эрика.

Мэдди на всякий случай приблизилась к отцу, а Эндрю, шокированный невоспитанностью капитана с возмущением наблюдал за происходящим. Хотя он и осуждал образ жизни Кэтлин, но всегда восхищался ее умением вовремя осадить любого грубияна. Дерзость Кросса внушила Эндрю антипатию к нему и теперь он с нетерпением ждал когда заговорит разозленная Кэтлин. Уж она-то не спустит это капитану.

Заметив, что родственники хранят молчание, Кэтлин с вызовом посмотрела на Эрика:

– Сэр, я не позволю вам разговаривать со мной в таком тоне!

– К черту, я буду говорить так, как сочту нужным! Вы просто упрямая девчонка! Подумать только, бежать, как последняя…

– Насколько мне помнится я сообщила вам о том, что ухожу, спокойно перебила его Кэтлин. – Разве Андре Рено не передал вам моего письма?

– Вашего письма? И вы называете письмом этот клочок бумаги, лишенный человеческих эмоций?

– А чего вы ожидали, капитан?

– Элементарных человеческих приличий! Всего, кроме такого абсурдного исчезновения!

– А это уж, сэр, мое дело. И вы не имели права посылать своих людей разыскивать меня!

Подойдя к Кэтлин, Эрик ощутил тепло ее дыхания на своей щеке.

– Я всегда поступаю так, как нахожу нужным, Кэтлин. И советую вам запомнить это. Если я решил найти вас, вы от меня не спрячетесь.

Девушка едва дышала, взволнованная его неожиданной близостью. Она понимала, что слова Эрика не пустая бравада и он действительно нашел бы ее. Это льстило Кэтлин и пугало ее.

– Но я тоже всегда поступаю так, как считаю нужным, капитан. И если вы намерены и дальше вмешиваться в мою жизнь, мне придется предупредить вас о последствиях.

– Опять угрозы, Кэтлин? А я-то думал, что вы не держите на меня зла. Что ж, принимаю ваше предупреждение. Отныне придется избегать темных и безлюдных мест. А если мне в спину всадят кинжал, то я буду знать, кто это сделал.

Тут уж Эдвард не выдержал:

– Думаю, вам пора остановиться. Если бы я предполагал, что вас связывает нечто большее, чем дружеские отношения, этой встречи не произошло бы.

– Нет, губернатор, это я виноват перед вами. Несмотря на то что между мной и мисс О'Ши существуют разногласия, нам, конечно, не следовало выяснять отношения в присутствии посторонних. Да еще таким образом.

– Верно, – вставила Кэтлин. – Поведение капитана Кросса и впрямь непростительно.

– Мое поведение?! Ах вы, дерзкая девчонка!..

– Хватит, капитан! – вмешался Эндрю, не понимая, почему Кэтлин не поставила на место этого наглеца Кросса. – Кузина находится под моей защитой, и я не намерен слушать, как вы оскорбляете ее.

Вмешательство Эндрю и его явная преданность Кэтлин разозлили Эрика еще больше. Он вспомнил о французе Рено, так же преданном Кэтлин, и подумал, что, пожалуй, слишком уж многие мужчины готовы предложить этой девушке защиту и покровительство. Но поскольку сейчас он находился в доме Тревора, ему оставалось только извиниться.

– Простите, сэр, но вы заблуждаетесь, полагая, что мисс Кэтлин нуждается в защитнике и покровителе. Эта леди вполне способна и сама постоять за себя.

Кэтлин положила руку на плечо Эндрю. Хотя ее кузен превосходно владел оружием, она понимала, что в искусстве фехтования ему не сравниться с Кроссом.

– Спасибо тебе, Эндрю, но капитан Кросс прав. Я способна защитить себя в случае необходимости.

Эндрю фыркнул:

– Независимо ни от чего смею напомнить, Кэтлин, что я уже имел честь несколько раз оказывать тебе покровительство. И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, всегда можешь рассчитывать на нее!

– Да? Так вам, оказывается, уже случалось защищать Кэтлин? А я-то полагал, Эндрю, что вы недавно вернулись из Англии… – с невинным видом заметил Эрик.

– Да, это правда. В Лондоне я часто сопровождал Кэтлин на приемы при дворе.

– Кэтлин? При дворе? – изумился Эрик.

– Тут нечему удивляться, капитан. Что бы вы обо мне ни думали, я умею вести себя в обществе.

– Значит, вы гениальная актриса, ибо я не заметил у вас; хороших манер, – усмехнулся Эрик.

В гостиной воцарилось неловкое молчание, и юная Мадлен пришла в отчаяние, понимая, что вечер безнадежно испорчен.

– Боюсь, я омрачил вам всем настроение, – проговорил Эрик. – Думаю, мне лучше уйти. Надеюсь, губернатор, мы с вами обсудим все дела завтра в вашей канцелярии?

Тревор с облегчением кивнул:

– Да, Эрик, пожалуй, тебе и вправду лучше уйти. Загляни ко мне завтра, после обеда.

– Хорошо. – Эрик взглянул на Мадлен: – Мисс Тревор, пожалуйста, передайте Руфь мои искренние извинения и сожаления.

Мадлен одарила капитана чарующей улыбкой:

– Надеюсь поужинать с вами в другой раз.

– Хочу верить, что мы с вами еще увидимся. – Хотя Эрик склонился над рукой Мадлен, не вызывало сомнения, что эти слова адресованы Кэтлин.

Попрощавшись со всеми, капитан посмотрел на Кэтлин. Когда их взгляды встретились, всем показалось, что в комнату влетела шаровая молния. С видимым усилием отведя глаза от гипнотизирующего взгляда капитана, Кэтлин отвернулась, и Эрик быстро вышел из комнаты.

Кросс вернулся на постоялый двор «У быка и вепря», сгорая от ярости, и сразу подумал, что было бы недурно найти привлекательную молоденькую девчонку и разрядить наконец давнее напряжение в чреслах. Быстро войдя в таверну, он присел за свободный столик и оглядел трех молодых служанок. Они обслуживали клиентов как в зале, так и наверху. Догадываясь, что любая из них пойдет с ним всего за несколько монет, Эрик решил положиться на судьбу.

Вскоре к нему подошла невысокая огненно—рыжая девчонка с соблазнительными формами.

– Что вам угодно, сэр? – кокетливо спросила она. Заметив этого высокого красивого мужчину, девушка сразу поняла, что ему понадобится не только выпивка и закуска…

Эрик улыбнулся:

– Как тебя зовут, красавица?

– Тесса.

– Что ж, Тесса, принеси-ка мне большую кружку эля, а потом посмотрим…

– Все, что пожелаете, сэр. – Служанка, окинув его быстрым взглядом, направилась к стойке бара.

Глядя, как Тесса покачивает бедрами, Эрик, к своему удивлению, не испытал ни малейшего влечения к ней. А ведь прежде он частенько имел дело с такими. Тесса, опрятная, хорошенькая, неплохо сложенная, была явно не прочь ему отдаться, но сам Эрик не ощущал желания. Однако едва перед его мысленным взором возникла стройная фигура Кэтлин, его тотчас охватили возбуждение.

– И что, черт побери, со мной происходит? Ведь я могу заполучить любую женщину, но не хочу никого, кроме Кэтлин. Но если так, почему же я вел себя с ней как самый отъявленный грубиян?

Тесса поставила перед ним эль, при этом нагнувшись так, что бы он увидел ее прелести. Однако и пышная грудь служанки не возбудила Эрика. Он глубоко задумался, вспоминая о своей недавней встрече с Кэтлин. Тесса нахмурилась: только что, когда этот мужчина заказывал эль, она видела в его глазах огонь, а теперь он швырнул монету и отпустил ее.

Но Эрик даже не заметил, что Тесса ушла. Его слишком занимала загадка Кэтлин О'Ши. Теперь он со всей очевидностью понял, что хочет ее. Иначе зачем бы ему разыскивать зеленоглазую злючку! Однако так же отчетливо осознал капитан и то, что Кэтлин не хочет его.

– Но может, не все еще потеряно? – подумал Эрик. – Ведь однажды она таяла в моих объятиях. Так не попытать ли мне счастья еще раз?

С каждой минутой уверенность в своих силах крепла в нем. Эрик Кросс всегда добивался цели, поэтому и сейчас не собирался признавать свое поражение. Он быстро составил план действий, догадываясь, что задача не из легких: ему предстояло разрушить те барьеры, которыми оградила себя Кэтлин, надеясь навсегда защититься от боли.