Текст книги "Невеста врага"

Глава 6

– Никогда! Вы не можете заставить меня стать вашей женой.

Он продолжал смотреть на нее с тем же холодным спокойствием.

– Нет?

– Я не сошла с ума, чтобы соглашаться на такое.

– Нет?

Его уверенность пугала ее даже больше его слов. Это походило на дурной сон. Быть может, нужно просто взять себя в руки и проснуться? Но увы, то был не сон: ее кошмар происходил наяву.

Арриан заставила себя взглянуть ему в лицо.

– Милорд, это просто смешно. Не знаю, зачем вам понадобилась я, но вы мне решительно не нужны. Он налил чашку чаю и протянул ей.

– Может, все-таки угоститесь, миледи? Она покачала головой.

– Нет, благодарю вас. – Она сложила руки на коленях, надеясь, что дрожь в пальцах будет от этого не так заметна. – Я полагаю, нам не о чем больше говорить.

Взгляд его сделался жестким.

– Нам есть, о чем говорить. Мы должны сегодня же решить этот вопрос.

Налив себе вина из хрустального графина, он отпил глоток и принялся неторопливо перекатывать ножку бокала между ладонями. Арриан, как завороженная, смотрела на его руки.

– Взгляните правде в глаза, миледи, и взвесьте хорошенько мои слова. Как вы понимаете, убежать отсюда вы не сможете. Вызволять же вас некому, поскольку никто, кроме моих слуг, не знает, что вы здесь.

Она упрямо покачала головой:

– Я не желаю вас больше слушать!

– Вы думаете только о себе. А как же ваша тетя? Поверьте, ваше замужество принесет ей немалую пользу.

– Вы что, шантажируете меня?

– Никоим образом. Я просто пытаюсь с вами договориться. – От страха, застывшего в ее глазах, ему самому чуть не делалось дурно: жестокость по отношению к женщине была противна его натуре. Но кровавый отсвет ее рубина вновь напомнил ему о Гвендолин, и от этого сердце его словно покрылось ледяной коркой.

– Я понимаю так, миледи: я уступаю в чем-то вам, а вы в ответ уступаете мне.

Взгляд Уоррика, прикованный к огромному рубину, беспокоил ее все больше, и она то и дело поправляла обручальное кольцо у себя на пальце.

– Я не собираюсь вам ни в чем уступать, милорд.

– Как только вы примете мое предложение, я позволю вашей тете отправиться в Эдинбург.

– Не понимаю, для чего вам это нужно.

– Считайте, что в вас я нашел супругу, о коей мечтал много лет, и что отныне я не могу без вас жить.

Уоррик прекрасно понимал, что сидящая сейчас перед ним девушка так же молода и напугана, как его сестра в день свадьбы с Гавином Макайворсом. Его сестре уготована была страшная смерть в ненавистном окружении… Видно, сама судьба послала ему сегодня эту девушку, чтобы он мог с ее помощью нанести удар своему врагу.

– Вы не заставите меня принять ваше предложение, – сказала она.

Он так долго перекатывал в ладонях хрустальный бокал, молча разглядывая бегущие во все стороны блики, что Арриан готова была закричать. Наконец он поднял глаза.

– Страдать ли вам или спокойно принять свою участь – дело ваше. Вы все равно будете моей, со свадьбой или без. Выбирайте, что вам больше нравится.

– Неужели вы посмеете? Вы…

– Посмею. Решайтесь скорее, миледи, да я позову свидетелей – они выслушают наши с вами супружеские клятвы.

Медленно поднявшись со своего места, она поняла, что при всем желании не сможет сейчас от него убежать: ноги совсем не держали ее.

– Вы дурной человек, милорд… Но в глубине вашей души наверняка есть крупица порядочности. Вы не станете поступать так со мною. Мой отец убьет вас.

– Очень возможно – потом. Но это не помешает мне сегодня осуществить задуманное.

Она тряхнула головой, не постигая смысла происходящего.

– Да нет, вы просто пугаете меня. Ведь не можете же вы в такую погоду привезти сюда священника. Да и подготовка бумаг требует времени…

– Мы в Шотландии, а не в Англии, миледи. По здешним законам нам нужно лишь назвать себя при свидетелях мужем и женой, и наш с вами брак будет таким же законным, как если бы сам епископ венчал нас в Вестминстерской церкви.

Арриан показалось, будто капкан захлопывается над нею, но гордость все еще не позволяла ей признать свое поражение.

– Я никогда не назову себя вашей женой!

– Как вам угодно. Но я бы на вашем месте взвесил хорошенько все «за» и «против».

Поставив бокал на стол, Уоррик встал и протянул ей руку. Арриан отпрянула и отрицательно замотала головой.

– Ну, же, миледи! Вот увидите, из меня получится превосходный супруг. Она убрала руку за спину.

– Нет.

– Или соглашайтесь стать моей женой, или сейчас же идемте со мною в мою спальню.

Арриан презрительно тряхнула златовласой головой.

– Несчастье стать вашей женой страшит меня сильнее вашей спальни, милорд.

Схватив ее за запястье, Уоррик властно притянул ее к себе, так что она почувствовала его дыхание на своем лице. По глазам, лишенным жалости и сострадания, она поняла, что ее слова не тронули его.

– На свете есть куда худшие несчастья, чем стать моею женой, миледи.

Нахлынувший страх заставил Арриан забыть свое самолюбие, и она взмолилась:

– Заклинаю вас, милорд, не делайте этого!

– Вы же хотите, чтобы ваша тетя получила надлежащее лечение? Доктор Эдмондсон, конечно, прекрасный человек, но его знания и возможности, мягко говоря, ограничены.

– А если я соглашусь… вы обещаете отпустить мою тетю в Эдинбург?

– Обещаю. – Жесткий взгляд серебристых глаз, казалось, пронизывал его насквозь. – Итак, ваш ответ?

Она сделала попытку вырваться, но он держал крепко.

– Мой ответ – нет! Тетя не позволит мне согласиться на такую сделку.

– Миледи, если я возьму вас силой, то вскоре об этом узнают ваши родные, и начнется война – вы подумали об этом? И тогда любой из них может погибнуть – ваш дед, или жених, или даже отец.

Глаза Арриан наполнились жгучими слезами. Он нашел ее самое уязвимое место – любовь к родным.

– Но ведь вы этого не допустите… да? Вы позволите мне уехать раньше, чем она начнется?

– Единственное, что я могу сказать наверное, – это что не я буду ее зачинщиком. Но уж если Макайворсы явятся за вами – а я нисколько не сомневаюсь, что они это сделают, – я вынужден буду защищать свой замок.

У нее началась нервическая дрожь.

– Но почему, почему вы это делаете? Почему заставляете меня страдать и переживать за моих ближних?

– Возможно, потому, что у меня с ними старые счеты.

– Если у вас с Макайворсами какие-то неурядицы, мой отец поможет вам их уладить. Король Уильям его друг и прислушивается к его словам.

– Неурядицы, миледи? – Он усмехнулся. – Вероятно, в лондонских гостиных принято обозначать этим словом кровопролитие и предательство?

– Уверяю вас, король Уильям выслушает моего отца.

– Я не верю в справедливость вашего короля. Последний раз, когда мы сошлись с Макайворсами, на поле брани полегло немало людей с обеих сторон. Король Уильям прислал к нам войска, чтобы наказать участников сражения. Знаете, что тогда сделали мы все – и Драммонды, и Макайворсы? Мы поклялись англичанам, что люди пали во время обычного дружеского турнира. Да, ваш король внушает нам мало уважения, и в этом мы с Макайворсами вполне едины.

– Но мой отец…

Он наконец отпустил ее запястье.

– Достаточно, миледи. Я задал вам всего только один вопрос, и время, и терпение мои уже иссякают.

– Неужто у вас совсем нет сердца?

– Раньше было, да с тех пор уже много воды утекло. – В углах его рта неожиданно обозначились горестные складки. – Может, как раз вы и поможете мне обрести его вновь. – Он поднял глаза, и от этого взгляда мурашки пробежали у нее по спине.

– Я ни минуты больше не желаю оставаться под вашим кровом. Извольте распорядиться, чтобы для нас с тетей заложили карету, и мы сейчас же уедем отсюда.

Когда Уоррик шагнул к ней, она отстранилась, но все же не решилась отнять у него свою руку.

Подняв руку с кольцом ближе к канделябру, он смотрел, как отблески пламени вспыхивают на гранях знакомого рубина.

– Когда-то я видел его на пальце другой девушки. – Он отпустил ее руку. – Впрочем, неважно. Скоро вместо этого кольца я надену на ваш палец другое.

– Я не желаю менять его ни на какое другое, – заявила она и демонстративно сплела перед собою пальцы рук.

– Кажется, вы недооцениваете серьезности вашего положения. Моей сестре было примерно столько же лет, сколько вам, когда она выходила за одного из Макайворсов… В ночь свадьбы она умерла.

– Вы… хотите убить меня? – ужаснулась Арриан.

– Убить женщину? Что вы! На такое способны разве что Макайворсы. О нет, я не желаю вашей смерти. Напротив, я желаю, чтобы вы жили долго, очень долго. – Уоррик легко коснулся ее щеки и провел рукой по золотистым волосам. – Неудивительно, что Йен Макайворс влюбился в такую красавицу. Я хочу, чтобы он страдал и мучился до конца своих дней из-за того, что предмет его вожделения принадлежит мне.

– Я никогда не буду принадлежать вам! Я люблю Йена и буду любить его всегда. Он вздохнул с видимой досадой:

– Этот разговор становится утомительным. Не желаете выходить за меня замуж – что ж, тогда пожалуйте ко мне в спальню.

Глаза Арриан сверкнули гневом.

– Нет!

Не говоря ни слова, он легко поднял ее на руки и вынес из комнаты. Арриан отчаянно боролась, но он лишь крепче прижимал ее к себе.

– Тихо, – шепнул он. – Все равно вам со мною не сладить.

Пока он поднимался по лестнице, она с тоской озиралась, надеясь увидеть хоть кого-нибудь.

– Вы, кажется, намерены кричать и звать на помощь? Не утруждайте себя. Мои слуги вам не помогут.

Арриан попыталась представить, как бы на ее месте поступила ее мама. Неожиданно она поняла, как ей себя вести.

– Делайте что угодно, милорд. Все равно я не стану вашей женой.

Наверху он молча повернулся и понес ее по темному коридору в противоположную от тетушкиной комнаты сторону. Вскоре он так же молча ударом ноги распахнул перед собою какую-то дверь и вошел.

В первую же секунду Арриан поняла, что это не его спальня. Кровать под кружевным балдахином была покрыта кружевным же покрывалом. В камине горел огонь, и по всей комнате разносился аромат лимонного масла, словно в ней только что делали уборку.

– Да, – словно отвечая на ее вопрос, сказал он. – Моя спальня по другую сторону от холла, а эта комната принадлежала моей сестре. Я распорядился приготовить ее для вас. – Он опустил Арриан на пол, но не убирал руку с ее плеча. – Ваши вещи уже перенесены в гардеробную. Если что-нибудь понадобится, кликните прислугу.

– Мне здесь не нравится. Я хочу вернуться в комнату моей тети.

– До тех пор, пока мы не разрешили наш с вами спор, вам придется либо оставаться в этой комнате, либо переселиться в мою. Что вы выбираете?

С трудом высвободив руку, Арриан подошла к окну. От страха у нее шумело в ушах, но она всеми силами старалась это скрыть.

– Вы так меня ошеломили, что я уже плохо понимаю, чего именно вы от меня хотите.

– Все очень просто. Если вы согласитесь при свидетелях – в числе которых будет и ваша тетя – назвать меня своим супругом, то я предоставлю эту комнату в ваше полное… и единоличное распоряжение, а ваша тетя сможет отправиться в Эдинбург.

– А если нет?

– Я уже сказал: тогда вам придется лечь в мою постель.

– Но ведь я не сделала вам ничего дурного! Глаза Уоррика холодно сверкнули.

– Это мы с вами уже обсуждали. Итак, решайте, миледи. У вас есть на это ровно один час.

– Что я должна буду сделать? Только объявить о своем согласии в присутствии свидетелей – и больше ничего?

– Решительно ничего.

– И тогда вы сразу же отпустите мою тетю в Эдинбург?

– Да, миледи, я уже обещал. – Подойдя к ней вплотную, он положил руку ей на затылок и привлек к себе. – А вот что вас ожидает в противном случае. – Не успела она ответить или увернуться, как он впился губами в ее губы. У Арриан перехватило дыхание, стук сердца глухими ударами отдавался в ушах. Она пыталась вырваться, но он держал крепко, а губы его безжалостно терзали ее. Наконец он отпустил ее с той же неожиданностью, с какой только что притянул к себе.

Из груди дрожащей Арриан готово было вырваться рыдание. Она взглянула прямо в серебристые глаза, но вместо победного блеска, какого можно было ожидать, прочла в них лишь удивление.

– Миледи, вы восхитительны. Право, я даже сочувствую Йену Макайворсу.

Когда Арриан, все еще дрожа, без сил опустилась на кровать, Уоррик развернулся и пошел к двери.

– Хорошенько подумайте над всем этим. Я вернусь ровно через час.

Дверь за ним захлопнулась.

Нисколько не сомневаясь, что он не шутит, Арриан взглянула на каминные часы. Итак, у нее еще час времени.

Голова разламывалась, как перед тяжелой болезнью. Подойдя к кувшину с водой, Арриан намочила чистую тряпку и приложила ее к воспаленному лбу. Сейчас ей нужны были спокойствие и ясность, иначе она пропала.

Убедившись, что дверь не заперта, Арриан вздохнула с некоторым облегчением. Ей так хотелось рассказать обо всем тетушке и спросить совета, но леди Мэри в ее теперешнем состоянии все равно не могла бы ей ничего сказать. Значит, придется все решать самой. Здесь, в замке ее мучителя, помощи ждать было не от кого.

Арриан подошла к камину и стала смотреть на пляшущие языки пламени. Что бы сделала на ее месте мама? Арриан знала одно: в этой, как и в любой другой игре герцогиня Равенуортская вышла бы победительницей. Но как? Как одержать верх над лордом Уорриком?

Если пробраться в конюшню и вывести оттуда лошадь, можно попробовать добраться до ближайшей деревни, вдруг подумала она. Кто-нибудь наверняка согласится ей помочь.

Почему-то в голову пришла любимая поговорка тетушки Мэри: коли довелось плясать с чертом, так старайся плясать под свою дудку.

Теперь Арриан знала, как она поступит.

Мактавиш хмуро глядел на Уоррика.

– Я видел, как ты вырос и превратился в мужчину и как, пережив все тяготы, стал истинным вождем своих людей. Ты заботился о них, как о родных детях, и отдавал им свой последний кусок хлеба, чтобы они не голодали. Я видел, как ты скорбел по своей погибшей сестре, и скорбел сам вместе с тобой. До сегодняшнего дня мне ни разу еще не приходилось стыдиться за тебя. Но сегодня… Уоррик Гленкарин, ты должен отпустить этих женщин как можно скорее.

– Я не звал их сюда, – сказал Уоррик. – Сама судьба привела их ко мне, и я намерен этим воспользоваться.

– Уоррик, ты не сможешь силой заставить девушку выйти за тебя замуж. Это недостойно тебя!

– Отчего же? Джейми Макайворс заставил леди Элен выйти за него.

– Но невеста лорда Йена ни в чем не виновата. Отпусти ее, иначе ты окажешься ничем не лучше Макайворсов.

– Если она согласится на фиктивный брак со мною, это не принесет ей никакого вреда. Мактавиш с сомнением взглянул на него.

– И тогда ты отпустишь ее?

– Отпущу, – немного помедлив, сказал Уор-рик. – Когда сочту нужным.

Его старый друг разочарованно отвернулся.

– Я не желаю в этом участвовать, Уоррик.

– Ты забыл мою сестру?

Из широкой груди Мактавиша вырвался тяжкий вздох.

– Нет, сынок, не забыл.

– Мактавиш, ты мой самый близкий друг, и я хочу, чтобы ты был свидетелем на моей свадьбе.

– А что ты будешь делать, если она скажет «нет» ?

– Ничего. Я ее отпущу, хотя она и считает себя моей пленницей. Даже в отместку я не смогу взять женщину против ее воли. Надеюсь, ненависть к Макайворсам не толкнет меня на такую низость.

– Хорошо, сынок, – кивнул Мактавиш. – Я буду твоим свидетелем. Но предупреждаю тебя: готовься к жестокой схватке. Ответный удар не заставит себя ждать, и тогда моя помощь будет тебе куда нужнее, чем сейчас.

– Я рассчитываю на тебя.

Стоя у окна, Арриан следила за медленным кружением снежинок. Она не ответила на стук в дверь и не обернулась, когда в комнату вошел хозяин замка.

Ему пришлось подойти к самому окну, взять ее за плечи и развернуть к себе. Однако по ее лицу ничего нельзя было сказать.

– Что вы решили?

Арриан ненавидела этого человека всей душой и, будь на то ее воля, бросилась бы на него с кулаками, однако сейчас ей надо было казаться равнодушно-спокойной. „

– Учтите, что я люблю Йена и мое сердце никогда не будет принадлежать вам. Он рассмеялся:

– Вы, кажется, думаете, что я посягаю на ваше сердце? Уверяю вас, что это не так.

– Если вы хотите, чтобы я согласилась разыгрывать вместе с вами этот фарс, не смейте ко мне прикасаться.

Уоррик убрал руки и отступил на шаг.

– Обещаю не делать этого, миледи, если только вы сами меня не попросите… чего, впрочем, я отнюдь не исключаю.

Она негодующе вскинула голову.

– Никогда!

– Но довольно об этом. Вы приняли решение? Арриан, видимо, колебалась, снова и снова взвешивая все доводы.

– Я предоставлю вам отдельную комнату, и ключ от нее будет только у вас, – сказал Уоррик, заметив ее замешательство. – Даю слово.

– Не уверена, что на ваше слово можно положиться.

– Пока что мне не доводилось его нарушать. Она присела в реверансе с преувеличенной вежливостью.

– Сила на вашей стороне, милорд.

– Рад, что вы это понимаете.

– Думаю, вам еще придется пожалеть о сегодняшнем дне!

Он пронзил ее испепеляющим взглядом.

– Ничего, миледи, как-нибудь переживу. Мне и без того о многом приходится жалеть.

– Когда вы намерены устроить эту комедию со свадьбой?

– Сегодня в девять. Поскольку ваша тетя больна, думаю, придется пригласить всех в ее комнату, чтобы она тоже могла засвидетельствовать наш союз. Миссис Хаддингтон поможет вам одеться, сейчас я ее пришлю.

– Нет. Я хочу, чтобы церемония была отложена до завтра. Мне нужно время, чтобы подготовиться.

Он немного помолчал.

– Хорошо. Думаю, один день ничего не изменит.

Всем своим видом показывая, что уступает ему лишь под давлением обстоятельств, Арриан тем временем уже обдумывала план побега.

– Но запомните раз и навсегда: в душе я никогда не стану вашей женой.

В первый раз за все время он улыбнулся, и его улыбка почему-то показалась ей веселой, а не злорадной, как можно было ожидать.

– Да, миледи! Боюсь, что нас с вами ждет нелегкая семейная жизнь.

Глава 7

Арриан, сидя у камина, тревожно прислушивалась. Наконец из коридора донеслись шаги лорда Уоррика. Возле ее двери он остановился, но вскоре, к ее облегчению, удалился в сторону своей комнаты.

Часы уже пробили полночь, но Арриан не двигалась с места. Она наметила побег на час ночи, решив, что к тому времени все уже наверняка улягутся.

Наконец она встала, облачилась в свое самое теплое шерстяное платье и ботинки для верховой езды и, прихватив перчатки и плащ с меховой оторочкой, медленно приоткрыла дверь.

В холле было темно и тихо. Сжимая свечу, Арриан торопливо направилась в сторону тетушкиной комнаты.

Леди Мэри беспокойно металась и стонала во сне. Когда Арриан взяла ее за руку, тетушкины веки медленно приподнялись.

– Дитя мое, где ты была? Я так волновалась.

Больше всего на свете Арриан хотелось броситься в тетушкины объятия и все ей рассказать. Но можно ли так тревожить больную? Нет, сейчас ей следует сообщить только самое необходимое.

– Тетушка Мэри, я решила ехать за помощью. Нам опасно здесь оставаться.

– Это я виновата, – простонала леди Мэри. – Не будь я такой упрямой и несговорчивой, ничего бы этого не случилось.

– Не надо, не корите себя напрасно. Постарайтесь сберечь силы: скоро я вернусь за вами.

Леди Мэри тревожно всматривалась в племянницу.

– Что случилось? Неужели этот злодей осмелился поднять на тебя руку?

– Нет… но его домогательства мне невыносимы.

Леди Мэри зажмурилась, собираясь с силами. Когда ее глаза снова открылись, в них горели решимость и отчаяние.

– Тебе нужно немедленно бежать отсюда. Арриан нагнулась над кроватью и прильнула щекой к тетушкиной щеке.

– Так тяжело оставлять вас здесь!

Леди Мэри как будто чуть-чуть успокоилась.

– Не волнуйся – мне он ничего не сделает. Думай сейчас только о себе. Торопись!

– Главное – незаметно добраться до конюшни.

– Снег еще идет? Арриан метнулась к окну.

– Нет. Небо ясное, и от луны светло как днем. – О том, что на горизонте опять темнеют облака, она решила не говорить.

– Мне больно сознавать, что по моей вине ты оказалась пленницей. Но, – леди Мэри ободряюще улыбнулась, – ты вырвешься отсюда. Ты непременно отсюда вырвешься!

– Лучше замерзнуть в пути, чем согласиться на постыдные условия лорда Уоррика, – тихо проговорила Арриан.

– Да, деточка, – отозвалась леди Мэри. – Пожалуй, это будет меньшее из двух зол. – Вздрогнув, она постаралась поскорее отбросить дурные мысли. – Я уверена, что все получится, как ты хочешь: ты ведь прекрасная наездница. Когда выберешься из замка, скачи на юг. Деньги у тебя есть?

– Да.

– Проклятая слабость! Это из-за нее я не могу уехать вместе с тобой, – явно умаляя боль в ноге, пробормотала леди Мэри. – Поезжай в Абердин и разыщи там дом лорд-мэра. Он давний друг моего отца, он поможет тебе.

– Это далеко отсюда?

– Точно не знаю. Возможно, придется скакать всю ночь и еще полдня. Будешь ехать через какую-нибудь деревню – купи себе свежую лошадь. Не останавливайся, даже если совсем не останется сил… А теперь ступай.

– Не отчаивайтесь, милая моя тетушка. Скоро я за вами вернусь.

Леди Мэри сжала девичью руку.

– Не надо, с лордом Уорриком я справлюсь и без тебя. Тебе же пора уходить. Если все выйдет, как ты задумала, Драммонды хватятся тебя не раньше завтрашнего утра.

Арриан накинула теплый плащ и натянула перчатки.

– Молитесь за меня, тетушка Мэри.

– Непременно, дитя мое. Но умоляю тебя: не медли. К рассвету ты должна быть как можно дальше от Айронуорта.

Арриан быстро прошла к двери и обернулась.

– О, как это ужасно – оставлять вас в такую минуту! Мне еще никогда не было так тяжело, как сейчас.

– Не забывай, Арриан: это я требую, чтобы ты уехала, ты же лишь выполняешь мою волю.

Когда Арриан выскользнула за дверь, леди Мэри еще долго прислушивалась, глядя в огонь.

– Да хранит тебя Господь, милая моя девочка…

Стараясь держаться в тени, Арриан тихо спустилась в холл и отворила входную дверь. Петли пронзительно скрипнули, и Арриан в страхе прижалась к стене. Прошло несколько томительных секунд, но на скрип никто не выходил. Наконец она осмелилась шагнуть за порог.

Тетушкина комната, расположенная с задней стороны дворца, выходила окнами на море, и Арриан понадобилось некоторое время, чтобы разобраться, что где. Вскоре она поняла, что должна пересечь внутренний дворик и по снежной тропинке добежать до конюшни. Не колеблясь ни минуты, она устремилась вперед и остановилась лишь перед входом, чтобы отдышаться и проверить, нет ли погони.

К счастью, ворота конюшни оказались хорошо смазаны и отворились бесшумно. Огня внутри не было, и ей пришлось ждать, пока глаза привыкнут к темноте.

Лунный свет из окна помог ей отыскать дорогу к лошадиным стойлам. Арриан шла, внимательно всматриваясь, и уже за второй перегородкой увидела то, что искала: перед нею стоял превосходный породистый жеребец, с виду способный выдержать самое утомительное путешествие.

Разыскав в темноте седло, она набросила его на спину лошади. Седло было мужское, но это не имело значения. Арриан подтянула подпругу и вывела жеребца из конюшни. Ее расчеты на темноту пока не оправдывались: двор был залит лунным светом, а темные облака все так же висели над горизонтом.

Арриан решительно поставила ногу в стремя, вскочила в седло и тронула поводья. Сначала она ехала шагом, но, как только дорога перевалила через вершину холма, всадница ударила пятками в лошадиные бока и порадовалась своему выбору: скакун рванулся вперед и побежал размашисто и легко, все дальше унося ее от зловещего замка.

На вершине следующего холма Арриан натянула поводья и оглянулась. Картина, открывшаяся ее взору, поражала великолепием и покоем. Над просторами снежных холмов высился серый замок Айронуорт, позади его колыхались волны Северного моря, а белизна сверкающего под луной снега придавала всему пейзажу ощущение призрачности и неправдоподобия.

На минуту Арриан овладели сомнения: что делать? Скакать ли дальше за помощью? Или, быть может, лучше вернуться к лорду Уоррику и оставаться подле больной тетушки? Но выбор ее уже совершился, пути назад не было, и она повернула лошадь на юг. Ледяной ветер обжигал ее щеки и трепал полы плаща. «Только бы не сбиться с пути, – твердила она про себя. – И только бы лорд Уоррик не выслал погоню!..»

Войдя в столовую, миссис Хаддингтон водрузила на стол поднос с кушаньями и молча встала рядом.

Уоррику достаточно было взглянуть на старую экономку, чтобы убедиться, что она не в духе.

– Ну же, Хадди, выкладывай, что там у тебя на уме. Я же знаю, мне не удастся спокойно позавтракать, пока ты не выскажешь мне все, чем недовольна.

– Что ж, и выскажу, коли сами спрашиваете. Так вот, милорд, эта ваша завтрашняя свадьба с англичанкой мне, ох, как не нравится! Говорю вам это без обиняков, милорд, потому что знаю вас с пеленок.

– Ну а если я тебе открою, что эта англичанка – внучка вождя Макайворсов? Что ты на это скажешь?

– Скажу, что тогда, милорд, вам и вовсе не след на ней жениться. Всяк знает, что у Макайворсов порченая кровь, потому что они в родстве с самим лукавым.

Уоррик усмехнулся:

– Кто это «всяк», Хадди?

– Да спросите любого в нашей округе.

– А вот Макайворсы, я слышал, думают то же самое о Драммондах.

– Не было еще такого, чтобы Макайворс победил Драммонда в честном бою, потому что они знать не знают, что такое честь. – Миссис Хаддингтон подхватила с серебряного подноса тарелку и со стуком поставила ее перед хозяином. – Милорд, вам и так счастья Господь не послал, а коли не пошлет и хорошей жены, так я, старая, и помереть не смогу спокойно.

Уоррик задумчиво смотрел, как она наливает ему горячий чай.

– Сдается мне, Хадди, что это твое счастье обманчиво, как сон. Да и что вообще оно такое, счастье? Руками его не пощупаешь и глазами не разглядишь. Зато если я отниму счастье у Йена Макайворса – кто знает, может, в этом я найду свое утешение? Видишь ли, Хадди, эта англичанка как раз предназначалась ему в жены.

– Боже правый! – Экономка побледнела. – Отпустили бы вы ее поскорее от греха подальше! Пусть себе едет своей дорогой.

– Нет, Хадди! Я женюсь на ней. Не успела миссис Хаддингтон ответить, как в дверях возник Тэм, явно обеспокоенный.

– Милорд, ночью кто-то пробрался в конюшню и увел Тайтуса.

Уоррик вскочил из-за стола.

– Что? Может, он сам вырвался?

– Да нет, не мог же он потом сам закрыть за собой стойло.

– Как это произошло?

Юный конюх растерянно развел руками.

– Не знаю, милорд. Я же сплю над самой конюшней… Был бы шум, думаю, я бы услышал.

Уоррик поспешил во двор, Тэм едва поспевал за ним.

– Остались какие-нибудь следы?

– Следы если и были, милорд, так их уже занесло. Вон ведь какая метель разыгралась под утро.

В конюшне Уоррик обнаружил, что вместе с Тайтусом пропало и его седло. Он нагнулся, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь на земле, и вскоре обнаружил в грязи свежие отпечатки чьих-то маленьких сапог.

– Вижу, наш конокрад был либр совсем еще юнец, либо… – Прищурясь, он потрогал след пальцем. – Либо женщина!

В следующую минуту Уоррик уже спешил домой. Взбежав вверх по лестнице, он распахнул дверь комнаты Гвендолин и увидел нетронутую постель. Почти бегом он бросился в комнату леди Мэри.

Он постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел. Леди Мэри, судя по всему, ждала его. На ее губах играла весьма довольная усмешка.

– Да, лорд Уоррик, моя племянница решилась бежать. Она прекрасная наездница, и вам не удастся ее догнать. Наконец-то она вырвалась из этого постыдного плена!

– Боже правый, да вы хоть понимаете, что она натворила? Снег валит сильнее, чем в ночь, когда опрокинулась ваша карета… Она же собьется с дороги и замерзнет насмерть!

По бледным щекам леди Мэри покатились слезы.

– Вы не оставили ей выбора.

– Миледи, я не сделал бы с вашей племянницей ничего дурного. Теперь же, если ее немедленно не отыскать, она погибнет!

Леди Мэри всматривалась в его глаза, но видела в них лишь искреннюю тревогу.

– Милорд, это ваши невозможные притязания виноваты в том, что ей пришлось спасаться бегством!

– Да, но со мной она была бы жива, а не замерзала бы сейчас в каком-нибудь сугробе.

Леди Мэри с мольбой протянула к нему руки:

– Найдите ее, милорд! Я виновата в том, что она оказалась здесь, вдали от своих близких. Если она умрет у меня на руках, я этого не перенесу.

Уоррику стало жаль несчастную женщину. Было видно, что она не находит себе места от отчаяния, потому что любит свою племянницу всей душой.

– Я сделаю все, что смогу. Вам известно, в какую сторону она собиралась направиться, миледи? Леди Мэри колебалась не более мгновения.

– В сторону Абердина.

Провожая лорда Уоррика глазами, она с ужасом представила, как она сообщит Кэссиди и Рейли о смерти их любимой дочери. Увы, все ее благие намерения вот-вот могли закончиться более чем плачевно.

Вой ветра казался гласом обезумевшей природы. Арриан еще пыталась бороться, но ни уговоры, ни понукания уже не могли заставить несчастное животное сдвинуться с места.

Спрыгнув в глубокий снег, Арриан уткнулась лицом в лошадиную шею и заплакала слезами бессилия. Дороги не было, и теперь их обоих ждала неминуемая гибель.

Она завела жеребца за обломок скалы, чтобы хоть немного защититься от ветра. Стараясь не замечать холода, пронизывающего до костей, она не переставая оглаживала и успокаивала великолепного скакуна – сообщника ее дерзкого побега.

Начавшаяся под утро метель неистовствовала все сильнее. В сплошной снежной круговерти невозможно было определить, с какой стороны юг, указанный тетушкой Мэри как путь к спасению.

В отчаянии Арриан прижалась к усталому животному, пытаясь одновременно согреться и согреть его своим последним теплом. Однако ноги ее уже деревенели от холода, и вскоре она опустилась прямо в сугроб.

Сил не осталось даже для того, чтобы сетовать на судьбу. «Мама, отец, Майкл, прощайте, мы не увидимся более!..» – слабо вскрикнула она, но голос ее утонул в вое ветра. Увы, ей так и не довелось изведать счастья семейной жизни с Йеном, нарожать ему детей и состариться вместе с ним…

Непослушными пальцами она кое-как натянула на голову капор и плотнее завернулась в плащ. Что ж, стало быть, такова ее участь – умереть на чужой недоброй земле.

Жеребец, по-видимому, гораздо больше страдал от усталости, чем от холода. Арриан слышала от тетушки, что на севере у всех животных шерсть гуще, и поэтому они лучше переносят суровый климат.

«Я просто устала, – равнодушно думала она. – Вот отдохну немного – и дальше в путь. Метель кончится, и тогда я наконец отыщу дорогу на Абердин…»

Арриан открыла глаза и огляделась. Снег валил не переставая, и невозможно было определить, долго ли она спала. Медленно поднявшись на ноги и обнаружив, что лошадь убежала, девушка застонала и прислонилась лбом к заледеневшему обломку скалы. Надвигалась ночь, спасения не было. Ноги уже начали отниматься – она почти не чувствовала их под собой.

С каждой минутой Арриан все яснее понимала, что замерзает. Веки ее смежились, и сон – на сей раз, очевидно, вечный сон – начал окутывать ее своей пеленой. Жизнь неумолимо ускользала от нее, но ей уже было все равно. Хотелось только поскорее погрузиться в этот сладостный покой, чтобы не чувствовать боли…