Текст книги "Лоулайфер, Бет Гиббонс, три огненных пса"

Константин Николаевич Марчевский
Лоулайфер, Бет Гиббонс, три огненных пса

© РАО, 2023

© AVK Продакшн, 2023

© Марчевский К. Н., текст, 2023

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2023

© ИП Соседко М. В., издание, 2023

Посвящается моим дорогим родителям —

Николаю и Светлане Марчевским,

лучшим добрым людям, сыном которых

мне посчастливилось родиться.

Предисловие

Дорогой читатель, если вы держите в руках эту книгу, то я рад, что мы с вами встретились в этом огромном мире, и надеюсь, вы найдете в ней что-то нас с вами объединяющее. Ведь любой автор через свою творческую инициативу, песни, стихи, музыку связывает между собой близких по духу людей.

Этот сборник состоит из четырех самостоятельных разделов, посвященных разным направлениям в песенном и поэтическом жанрах, которые меня чрезвычайно вдохновляют в этой жизни. Все тексты расположены в случайной последовательности, без соблюдения хронологии. В своих работах я обращаюсь к темам любви, одиночества, духовности, постиронии и не только, надеюсь, они тронут и ваше сердце. Кстати, песни, если вы столкнулись с ними впервые, можно параллельно с прочтением книги прослушать в Интернете. Они есть на всех ведущих стрим-платформах от iTunes до Яндекс Мьюзик и ВК. А вот стихи – эксклюзив, прочесть их можно только в этом сборнике.

Поскольку песни и стихи – это для меня одновременно и цель, и способ, и результат познания мира, а интересуют меня явления порой противоположные, то и проекты, вошедшие в книгу, кардинально отличаются друг от друга стилями, методами и способами создания. По паре первых страниц сделать вывод о творчестве точно не получится. Вас ожидают контрасты.

Открывают сборник песни поп-рок-проекта «Marchevsky». Это романтическая песенная лирика, охватывающая период моего творчества с 1994 по 2010 год.

Во второй раздел вошли избранные стихи, написанные в период с 1995 по 2019 год, где наряду с любовной и философской лирикой немало внимания направлено на религиозную тему, которая интересовала меня какое-то время.

Третий раздел – работы под ироничным псевдонимом Лев Плесень, который возник в 2019 году. Это пост-, метаироничное творчество, песни, стихи, рассказы, которые можно отнести к современному искусству, где сплетаются романтика, ирония, абсурд и свойственная метамодерну многовекторность. Завершающий, четвертый раздел посвящен песням проекта «Черный мед Руи». Это сплав акцентного стиха с элементами модерна и постмодерна, рэппоэзия, в которую я неожиданно для себя самого глубоко погрузился еще в 2015 году и продолжаю работать в этом направлении по сей день.

Ранние работы часто выглядят «сырыми», но при этом не лишены обаяния. С годами тексты перейдут в профессиональную категорию, за что большое спасибо Николаю Носкову, благодаря наставничеству которого я вырос как автор. Также хочу поблагодарить дорогих Александра Елина, Бориса Виноходова, Наума Гершевича Шафера, Александра Баровского за веру в мои силы, отзывчивость и личный пример, а также многих других людей, косвенно или прямо мотивировавших меня к развитию в творчестве. Наибольшая благодарность моей жене Ксении, дочери Варваре и, конечно, родителям: отцу – Николаю Дмитриевичу Марчевскому, своим живым журналистским примером повлиявшим на меня через свое исключительное писательское трудолюбие, и маме – Светлане Васильевне Марчевской, диктору, педагогу, самой доброй и внимательной маме на свете.

1
Marchevsky

ПЕСНИ

Культурная эпоха: модерн

Жанр: поп-рок, дрим-поп, альтернативный рок

Годы активности: с 1992 по 2016

Выпущено альбомов и синглов: 12

Выпускающий лейбл: AVK

Продакшн Основатель: Константин Марчевский – музыка, тексты, вокал

Тематика песен: любовь, одиночество, преданность

К горизонту запутанных лет

 
Моя свита – лиловый отряд,
Сам я в нем – как пьяный консьерж.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
Нам противно движение вспять,
Так бывает только в кино.
Вот, друзья не дадут соврать,
Пьяный Моцарт и мастер Шико.
 
 
Моя свита – ужаленный князь
Со своею любимой змеей.
Он не верил, что конь – палач,
Я не знал, что он вместе со мной.
Нам как будто бы с ним по пути,
Хотя я – только пьяный консьерж.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
 
 
Моя свита – скрипка с вином,
Разливаясь, сиреной поют
В терновнике злом вековом,
Дарят хмель и забвения ждут.
Нам как будто бы воля претит
Свои мысли с нежностью петь.
Мы идем обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
 
 
Моя свита – крапленый туз
В слишком пестрой колоде карт.
Выделялся цинизмом мой «друг»,
Так боялся смотреть назад.
Прав был часто, почти во всем,
Довольный, словно лакей,
Тоже шел обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
 
 
Моя свита – притворный король,
Да отец его – нищий дух,
Да братья – крысы и тролль,
Да советник, что нем и глух.
И шагают все точно за мной,
Во мне видя источник бед.
Все идут обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
 
 
Моя свита – лиловый отряд —
Сборище духов пустых,
Оказалось, лишь я наугад
К горизонту иду один
И тревожу мысли людей
Без поправки на грязь и век.
Я иду обозначить финал
К горизонту запутанных лет.
 

1996

Воры любви

 
Очень трудно понять, кто есть кто
И кого назовем проигравшим,
Кто последним из самых последних
В двери света успеет войти.
 
 
Я не знаю, кому повезло,
Знаю, много придет опоздавших
На обещанный пир для последних,
Опоздавшие – воры любви.
 
 
Очень трудно понять, кто мы есть,
Кто уже дна касался всем телом,
Кто не помнит о милости светлой,
Что хранит нас от гибельной тьмы.
 
 
Мрак рассеется, видимо, весь,
Когда ангелы в чистом и белом
Нам наденут жетоны с ответом,
Где написано: «Воры любви».
 

2000

Твоя стрела

 
Кому из нас Твоей стрелой
Наверх лететь с мечтой одной —
Забыть совсем грехи людей,
Кто не оставлен здесь?
Кому простится все «за так»:
Неверный слог, тяжелый шаг,
Неверный труд и смрад идей,
Ведь оправданья нет?
 
 
Это стало похоже на плен,
Неизменны вопросы в пути.
Очень дорого стоит ответ
В пределах Земли.
 
 
Кто тянет ветви рук вослед
Квадратам спин, забыл свой бред
И, заглянув за край зеркал,
С терпением молчит.
Кто видел всю Твою печаль
Да имя кто свое узнал
Начертанным на той стреле,
Что к цели вверх летит?
 
 
Это стало похоже на плен,
Неизменны вопросы в пути.
Очень дорого стоит ответ
В пределах Земли.
 

1997

Без Солнца

 
Оставь мне свет, надежды луч
И уходи, я буду жить.
Возьми затворы синих туч,
Оставь мне луч, я буду жить.
 
 
Страданья нет, пою, как пел,
И буду петь, сжигая страсть.
Мой белый свет – сердец прострел —
Не забирай, чтоб мне не красть.
 
 
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу найти покой
В моей тоске.
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу без Солнца жить,
Ни жить, ни петь.
 
 
Края Земли скрывают шар.
Без Солнца – это нелюбовь,
Последний блик в твоих глазах,
Слеза, в тебе Джульетты кровь.
 
 
Оставь мне свет, зажги себя,
Взлети, с тобой я воспарю.
А если нет, без Солнца я
Под нелюбовь один умру.
 
 
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу найти покой
В моей тоске.
Люблю тебя, мой ясный свет,
Моя ты милая, люблю.
Я не могу без Солнца жить,
Ни жить, ни петь.
 

2000

Освободи

 
Это время пришло.
Снова сердце бьется быстрей.
Твои жесты поют мне любовь,
Верить хочется снова тебе.
Но сколько стоит твой рай?
Не сорвет пелену даже крик.
Забудь свою страсть, не играй,
От сомнений освободи.
 
 
Освободи.
 
 
Если ты создашь боль,
Станут темным облаком дни,
Но знай, наше время пришло,
Ветер небо очистит вмиг.
Дай же в тебе рассмотреть
Продолженье былой чистоты.
Уничтожь сомнения след,
Взглядом легким освободи.
 
 
Освободи.
 
 
Я прошу, сделай шаг,
Сними свою маску с лица,
Скинь сегодня одежды обман,
Снова сделайся мне близка.
Ведь мне не забыть тот вкус,
Новый пульс разрывает виски.
Твое тело из всех искусств
Стало первым. Освободи.
 
 
Освободи.
 

1996

Нет выхода

 
По зеркалу времен пробираясь к небесам,
С трубой в руках терпеливо ожидал,
И сколько лет прошло, я не знал и сам,
Но одиноким сердцем неизменно ждал.
 
 
Много раз пытался доказать, что я не сплю,
И свободный разум здесь не мог помочь.
Безысходность вдруг шепнула на ухо: «Люблю».
Ледяные губы пели: «Бесконечна ночь».
 
 
Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.
 
 
Видел светлый образ в отраженье чистых рек,
Но таких немного там, где темная вода,
Походить на образ этот словно грех,
И неслась толпа несветлых в никуда.
 
 
Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.
 
 
Поет моя труба, ночь ушла, светла вода,
Не потухнет медь, где терпенье без конца.
Это зеркало времен – дорога в горний град,
И никому другого нет, лишь просить Отца.
 
 
Нет. Нет выхода,
Эта сказка слишком зла.
 

1996

Грация любви

 
Больше нет судьбы,
Нет светлей мечты,
Нет.
Грация любви
Больше, чем звезды
Свет.
 
 
Обнаженных тел
Трепетная дрожь,
Но
Сердце, затвердев,
Объявляет вновь
Ночь.
 
 
Что такое грех, если рядом есть ты?
Грация любви – эта песнь есть мы.
Старое молчит, нового еще нет.
Наше время жить, о любви петь.
 
 
Больше нет тепла,
Чем тепло твоих
Рук.
Верь сегодня мне —
Выдумана нить
Пут.
 
 
Вот он, весь мой пыл,
Я его пою,
Но
Гибкий мой язык
Любит вновь твою
Плоть.
 
 
Что такое грех, если рядом есть ты?
Грация любви – эта песнь есть мы.
Старое молчит, нового еще нет.
Наше время жить, о любви петь.
 

1997

Над звездами

 
Боль.
Треснувший дух.
Смерть жива.
Кровь.
Очертив круг,
Оторвалась душа.
Жива душа.
 
 
В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.
 
 
Блик.
Черная сеть
Больше не жжет.
Лик.
Кто-то внутри
Путы крепкие рвет.
И сеть порвет.
 
 
В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.
 
 
Смерть,
Но где жало твое?
Тебя нет средь небес.
Ты
Не погасишь любовь,
Откровение здесь.
Небес любовь.
 
 
В садах, над звездами,
Где страх не встретим мы,
Главы склонившие,
Нас ждут все светлые.
Где бремя легкое,
Где песня вечная,
В садах, над звездами.
 

1996

Декаданс

 
Снова шаг назад, приятно до слез,
Крен весов в сторону снов.
Кто-то успел, он может спокойно
Слушать бой песочных часов.
Жребий брошен, монета в грязи,
Трубач без трубы – это «отбой».
Неудержимо тянет к рассвету,
Но им обожжется кто-то другой.
 
 
Декаданс без причин, эстетика мук,
Апокалипсис – просто финальный этап,
Эпилог – деянья трясущихся рук,
Надежно скрывавших умение спать,
Рисовавших на теле грустные полосы,
Решающие, кому быть.
Можно и не пылать бешеным сполохом,
Но жить с волками – по-волчьи выть.
 
 
Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.
 
 
Снова осечка, противно до слез,
Агрессивность в усладе терзает умы,
И вот уже кто-то в белых одеждах
На холмах зажигает кресты.
И мачехи – Керы, любовно смотря,
Предлагают сильнейшим в награду гробы,
Их приняв, как родных, под холодные крылья,
Поцелуями дарят мертвые сны.
 
 
Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.
 
 
Жилы белой змеей высекают узор
Из имен тех, кто выжил назло,
Кто всю жизнь один мудро рвался вперед,
Из имен тех, кому повезло.
И, сплетаясь в едино, растут имена,
Вырастая в народных шутов,
Только катятся слезы из глаз Арлекино,
Декаданс снова рвется в окно.
 
 
Нам так повезло
Быть с декадансом на «ты»,
Звенят всем назло
Бубенцами шуты.
 

1994

Освободи-2

 
Темной власти времени нет,
Неизбежности умерли,
Когда, прислонившись к земле,
Я услышал вздохи твои.
И я захлебнулся пыльцой,
Вереск наш сегодня в цвету.
Нежный ветер шлю за тобой,
Открой свои окна ему.
 
 
Освобожденье в руках твоих,
Ужас паденья останови.
В бесконечности дней,
В лабиринте судьбы
С каждым днем все тесней.
Освободи.
 
 
Темной власти времени нет
Там, где тайный танец двоих.
Там, где власть потеряла смерть,
Мы в вереске тонем, смотри.
Прислушайся, ветер поет,
Нежный ветер поет о тебе,
Он безжалостно нити рвет,
Мои руки связавшие.
 
 
Освобожденье в руках твоих,
Ужас паденья останови.
В бесконечности дней,
В лабиринте судьбы
С каждым днем все тесней.
Освободи.
 

1997

Надежда умрет?

 
В безволии томных ночей,
В соблазнах, похожих на мед,
В безмолвии кротких очей
Неужели надежда умрет?
 
 
Откровения стать острием
Может только смиренный раб,
Но только нет нелюбимых в Нем,
Среди всех, кто понял, что слаб.
 
 
Опуская ласковый взор
Нам в унылые пятна лиц,
Ты вдруг даришь тепло свое,
Чтобы нас тайный свет пронзил.
 
 
Но в безволии томных ночей,
В соблазнах, похожих на мед,
Мы увязли в трясине дней,
Неужели надежда умрет?
 

1997

Не стреляй в журавлей

 
Птица вспорхнет с первой росой,
Серым крылом сети прорвет,
Прокричит, позовет за собой,
Запоет раненым журавлем.
 
 
Вперед – к заре нового дня,
Туда, где крик, прочь от болот,
От сетей, брошенных на меня,
Я бегу за моим журавлем.
 
 
Ты не стреляй в журавлей —
В символ свободы твоей.
Может быть, они шлют свой крик
Для спасенья твоей судьбы.
 
 
Если эго одержит победу,
То давай, разорви мою грудь.
Если я тебя позабуду,
Верный освободитель от пут.
 
 
Ты не стреляй в журавлей —
В символ свободы твоей.
Может быть, они шлют свой крик
Для спасенья твоей судьбы.
 

1996

Танцующий эльф

 
Скоро покажется солнце,
С улыбкой ты машешь мне вслед.
Прощай, мы не встретимся больше,
Мой танцующий эльф.
 
 
Наше время уже на исходе,
Наши звезды почти не видны.
И поющий ветер над полем
Заметает наши следы.
 
 
Прощай теперь навек,
Мой танцующий эльф.
Мы не встретимся здесь
И на Новой земле.
 
 
Хочется вдруг оглянуться,
Но я знаю, что будет там:
Там пустыня размером с душу
Обернется препятствием нам.
 
 
На твоих глазах будет влага,
Замахнется косой своей смерть.
Но прощальных слез мне не надо,
Мой танцующий эльф.
 
 
Прощай теперь навек,
Мой танцующий эльф.
Мы не встретимся здесь
И на Новой земле.
 

1996

Тюльпан

 
Одинокой легендой забытой страны,
Где черным шелком струится печаль,
Перед грозой, в величье зари
Распускается черный тюльпан.
Распускается черный бутон,
В сердцевине нет ничего.
Это небо мстит пустотой,
Но любовь искупает все.
 
 
И взволнованно льется заря,
Оплавляя фигурки людей.
Вспыхнул заревом черный тюльпан,
Вспыхнул, чтобы сгореть.
Мне хотелось отчаянно петь,
Вместо этого сел, замолчал.
Но я не устал терпеть,
Волшебство продолжается.
 
 
С каждым днем больше хочется жить
И пугает сильней пустота,
Что открылась в предвестье грозы,
Когда вспыхнул черный тюльпан.
Одинокой легендой отчаянный цвет
Мое обветрил лицо.
Мы делаем что-то не так,
Но любовь искупает все.
 
 
И взволнованно льется заря,
Оплавляя фигурки людей.
Вспыхнул заревом черный тюльпан,
Вспыхнул, чтобы сгореть.
Мне хотелось отчаянно петь,
Вместо этого сел, замолчал.
Но я не устал терпеть,
Волшебство продолжается.
 

1996

После бала (Пер-Лашез)

 
Пьяные эльфы бьют зеркала.
Праздник. Сегодня был бал.
Дремлет рядом бессильный паяц —
Все было, чего желал.
Нам с тобою сегодня слушать
Песни ветра и черных спиц,
Ждать, когда прилетит под покров
Свита белая птиц.
 
 
Мы услышали звук светлых крыл,
Несущих нам тайный сон,
Хоть неведомо мне, как я смел
Слышать с тобой в унисон.
Словно в сердце звуки струятся,
Сплелись пальцы рук. Я рад.
Вот только мешают обняться
Спицы холодных оград.
 
 
На Пер-Лашез после бала.
 
 
Мы встретимся за горизонтом,
Не будет вычурных поз.
Я буду снова стоять с зонтом,
Ты обронишь букет из роз.
Мы исчезнем, сделав намек,
Верным друзьям дадим знак:
Ты нечаянно скинешь платок,
Я просто поправлю фрак.
 
 
Как две птицы, единственный раз,
Мы плавно двинемся в даль.
Был сегодняшний бал не для нас,
На него и времени жаль.
И сирены стыдливо поют,
Но мы неподвластны им.
Мы мудры, нас напрасно зовут,
Свободно мы полетим.
 
 
На Пер-Лашез после бала.
 
 
Пьяные эльфы бьют зеркала.
Праздник. Сегодня был бал.
Дремлет рядом бессильный паяц —
Все было, чего желал.
Купидоны остались без стрел,
Спят в луче предрассветной звезды.
Ты смотри, ничего уже нет,
Птицы белые нас унесли.
 
 
На Пер-Лашез после бала.
 

1995

Прикосновение

 
Медленный снег.
Дуновенье легко.
Утренний свет
Рвется через окно.
Шум колесниц,
Невесомых, как дух,
С пением птиц
Породнился к утру.
 
 
Близится звук
Осторожных шагов.
Бархатом рук
Прикоснулась легко,
Сняв с моих глаз
Сон под пение птиц,
Та, что сошла
С золотых колесниц.
 
 
Разум не смог,
Ланит не остудил.
Новый восход
Силой света пронзил.
Лань в серебре
Колесницы несла,
Скрыться в заре
За собою звала.
 
 
Медленный снег.
Дуновенье легко.
Утренний свет
Рвется через окно.
Шум колесниц,
Невесомых, как дух,
С пением птиц
Породнился к утру.
 

1998

Сиреневый дым

 
Ну, пусть будет так,
Я встречу рассвет один.
Мне не на чем плыть,
Я превращаюсь в дым.
Я тихо парю
Над нашей больной Землей.
Так будет всегда,
Будет не только со мной.
 
 
В квадрате окна
Рождение новой звезды.
Как жалко, что дым,
Один только я, без «ты».
Мне не с кем делить
Этот сиреневый рай.
Ну, пусть будет так.
Играй, мой Моцарт, играй.
 
 
Я буду лететь,
Но только не нужно слов.
Я в землю уйду,
Если не сможешь без слез.
И пусть будет так —
Я встречу рассвет один.
Как мать, облеку
Землю в сиреневый дым.
 
 
Я буду молчать,
Звезда споет за меня.
Родная моя,
Не надо больше огня.
Твои облака велики —
Братья небес,
Я тонкий туман,
Дымом стелюсь по земле.
 
 
Я буду лететь,
Но только не нужно слов.
Я в землю уйду,
Если не сможешь без слез.
И пусть будет так —
Я встречу рассвет один.
Как мать, облеку
Землю в сиреневый дым.
 

1999

Отпустил

 
Таились птицы в сне моем, застыли тени,
Но в сердце я хранил своем печать Вселенной.
Вселенной той, в которой ты, мой ангел белый,
Не ведав страха и беды, со мной горела.
 
 
Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.
 
 
Метель и вьюга в сне моем меня любили.
И день уже казался сном, я обессилел.
Но птицы из груди рвались, крича и ранясь.
Вселенных белых две слились, стирая грани.
 
 
Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.
 
 
Где ты теперь и с кем, ответь мне сейчас.
Твой силуэт в груди моей как печать.
 
 
Отпустил тебя, больше не причастен,
Словно землю сам расколол на части.
Черно-белый фильм, про любовь в осколках,
Улетай за ним, выключая Солнце.
 

2000

Мой Ангел

 
Мой Ангел,
Ты помнишь ли меня?
Твой голос
Забыл совсем уж я.
Как нелегки шаги,
Нечистым стал мой след.
Ты, Ангел, стереги,
Веди меня, мой свет.
 
 
Мой Ангел,
Мне некуда лететь.
Где дом мой,
Скорей ответь, мой свет.
Метель в моей степи
Дом скрыла, как в плену.
Ты, Ангел мой, лети,
Веди меня к нему.
 
 
Солнце взойдет
Над моей тропой.
Усну в тени
Крыльев твоих,
Здесь мой дом.
 

2000

Неусыпающий смерч

 
Ошеломленная память
Опять попадет под расстрел.
И я попаду под смерч,
Неусыпающий смерч.
 
 
И легких не хватит опять
Для вдоха больших перемен,
Ведь я попаду под смерч,
Неусыпающий смерч.
 
 
Я знаю отрадную боль,
Я помню отчаянный смех
И предчувствую новый бой,
И в нем ставка только на тех,
Чьи разум и память крепки
И чье сердце не примет месть.
Но движенье тайной руки
Толкает людей в этот смерч.
 
 
Но жажда – как выдох навзрыд.
Песен рваные раны здесь.
Я попадаю под смерч,
Неусыпающий смерч.
 
 
Память, выстрелы, все молчит,
На могилах предателей снег.
Все попадают под смерч,
Неусыпающий смерч.
 
 
Я знаю отрадную боль,
Я помню отчаянный смех
И предчувствую новый бой,
И в нем ставка только на тех,
Чьи разум и память крепки
И чье сердце не примет месть.
Но движенье тайной руки
Толкает людей в этот смерч.
 

1999

Проснись

 
Проснись, скоро начнется гроза,
Наш город ветром пленен.
Больше здесь оставаться нельзя,
Помнишь, курс не изменен.
Смотри, твердое небо о нас
Плачет кусочками льда.
Мы должны обратить ветра страсть
В бегство от нас навсегда.
 
 
Проснись, скоро начнется гроза,
Нужно укрыться в саду.
Там, где не высыхает роса,
Ты не услышишь грозу.
Но смотри, словно я вор ночной,
Вновь пробираюсь к тебе,
В этих каменных джунглях одной
Душе не быть в торжестве.
 
 
Проснись, скоро начнется гроза,
Ведь ты знаешь все, но спишь.
Я твои прикрываю глаза,
Летит жесть порванных крыш.
Только ветер, гармонии нет
В этой пустыне земли,
Но мы должны быть в саду, где свет
Спасет от грозы. Проснись.
 

1998

Не прячь черных глаз

 
Не прячь своих черных глаз,
Увидь бесконечный свет,
Ангел вчера пролетал
В твоем темно-синем окне.
 
 
И если серые дни
Выпили силу твою,
Искусственные огни
Тебе не заменят зарю.
 
 
Проигравших узна́ем в конце,
Неизменная плачет весна.
Небеса в серебре кораблей
Воздушных зовут тебя.
 
 
В капкан бесчисленных грез
Спокойно следуешь вновь.
Рукой дотянись до звезд,
Другое пространство открой.
 
 
И легионы лучей
Первый, единственный раз
Спасут твое время дней,
Не прячь своих черных глаз.
 
 
Проигравших узна́ем в конце,
Неизменная плачет весна.
Небеса в серебре кораблей
Воздушных зовут тебя.
 

1999

Неувядаемый цвет

 
Когда умрут мои стихи,
Придут меня судить они,
Останься ты со мной.
Когда последнее «прости»
Я не смогу произнести,
Надеждою укрой.
 
 
Они положат на весы,
Потусторонние весы,
Несовершенство дней,
Моих поймают лебедей,
Накормят ядом лебедей.
Со мною будь в тот день.
 
 
Любовь моя,
Неувядаемый мой цвет,
Останься ты со мной,
Останься здесь.
Любовь моя,
Пошли скорей свой чистый свет.
С тобой, с тобой одной
И сеть не сеть.
 
 
Родник и грязь одной рекой.
И свет, и тьма в душе одной.
И только ты чиста.
Когда в сети совсем один,
Неувядаемый мой крин,
Со мною будь тогда.
 
 
Любовь моя,
Неувядаемый мой цвет,
Останься ты со мной,
Останься здесь.
Любовь моя,
Пошли скорей свой чистый свет.
С тобой, с тобой одной
И сеть не сеть.
 

2000