Текст книги "Руссо туристо от Перестройки до Пандемии. 30 лет путешествий"

Шведский стол

– Это каюта шестнадцать, или, пардон, я ошибся?

– Шестнадцатая. Вы тоже здесь едете?

– Да, будем знакомы – Козодоев Геннадий Петрович.

– Очень приятно – Горбунков Семен Семенович.

– Приятно. Надеюсь, мы подружимся.

Первый мой туристический лайфхак восходит ко временам, когда русские люди еще не знали такого слова, а говорили: «смекалка», «хитрость».

В немецком отеле, где завтрак входит в стоимость номера, оказалось сразу два зала пищеблока и всего одна сотрудница на должности Food and Beverage manager… Ну, вы поняли, я позавтракал от пуза два раза. Важно накладывать много, жевать быстро, а остатки незаметно для окружающих сгребать в рюкзак под столом. В маленьких семейных отелях такое поведение осуждается местным персоналом и если вас застукают, то чувство неловкости, стыда и позора останется навсегда в ваших воспоминаниях.

Более приятные воспоминания оставляют места, где обжорство не осуждается, а поощряется. Поистине с раблезианским размахом происходит питание на паромах Хельсинки-Стокгольм. Около десятка тематических ресторанов, рестораны типа a la Carte и the buffet. Для человека, который вырос на макаронах и сосисках, на котлетах с хлебом и манной каше – это был шок.

Смотрим меню одного из ресторанов. Для старта предлагается ассорти из морепродуктов: Лобстер, копчёные луизианские раки, креветки скампи, сердцевидки, шримсы, мягкопанцирный краб, устрицы… морские крабы, голубые мидии, крабовые клешни, свежие и копченые креветки, мидии в остром соусе… Гарнир: айоли, соус Род-Айленд, соус васаби, сальса из манго… На закуску – террин из утки со свеклой, смородиной и бриошью или копчёная свиная грудинка с трубчатыми лисичками, жареным луком и топинамбуром… На второе – запеченный на углях арктический голец с голландским соусом и пататас бравас по-скандинавски или говяжье филе легкого копчения с белыми грибами и рёшти, норвежский белый палтус Sterling с корнеплодами, хреном, вестерботтенским сыром и картофельным пюре… филе лося и стейк из лося «Валленберг» с топинамбуром и тимьяновым соусом… На десерт – шоколадный мусс с черной смородиной и мороженым из смородиновых листьев, карамелизированное яблоко с ромовым мороженым и изюмом, крем-брюле с обжаренными лесными орехами и малиновым парфе… ассорти корабельных сыров… Все это следует запивать пивом или вином на выбор: шампанское Piper-Heidsieck Essentiel, игристое вино – Mezza di Mezzacorona, белое вино – Astronomer Chardonnay, красное вино —Solensis Organic Syrah-Cabernet Sauvignon…

Паром Viking Line весьма крупное судно – вмещает 2500 пассажиров и 430 автомобилей.

Вспоминаю, как это было. Вот, я тащу свой чемодан на борт. Нет, не так. Эх, подзабыл детали. Я поднимаюсь по трапу налегке, а чемодан ждет меня на палубе и коридорный любезно предлагает донести чемодан до каюты. Помню, стюардессы в униформе с пилотками как в самолете, которые показывали куда идти. Кажется, случился какой-то казус при размещении: то ли каюты кто-то перепутал, то ли хотел с кем-то поменяться. Моя каюта эконом класса на второй палубе рассчитана на четверых.

В каюте имеется душ, туалет и столик с зеркалом. Все очень компактно, но чисто и удобно. Белье, полотенца… Большой круглый иллюминатор показывал вид на порт. В каюте уже сидел пассажир – толстый добродушный мужик с бородой. Вроде швед. Потом вошел еще один жизнерадостный мужичок и начал лопотать по-английски:

– Хелло, хау ду ю ду камарады!

Оказалось, он с Украины. Сообщил, что надо скорее бежать в СПА-салон пока не заняли – в сауну и в джакузи! Оставил свою сумку, схватил полотенце и больше я его не видел. Затем приплелся финский седой старичок. На вид лет восемьдесят. Он опирался на палочку, казалось, сейчас развалится и умрет. У него по билету была верхняя койка, но он устало завалился на мою, нижнюю. Ну ладно, я не возражал.

Паром отчалил. Интересно, а что если все 2500 человек рванули бы провожать закат на левый борт? Думаю, такая громадина не перевернулась бы. Но большая часть народа побежала не закат провожать как я, а образовала очередь в магазины Duty Free. Финский, шведский, русский и прочий народ хватал крепкий алкоголь по ценам ниже земных, ибо Duty Free в нейтральных водах – это зона беспошлинной торговли. Виски, водку, текилу, ром брали ящиками.

Меня как-то в армейской командировке на Балхаше, это озеро в Казахстане, угостили авиационным спиртом. С тех пор я не любитель крепких напитков. Ну, может, изредка хороший коньяк или благородное вино слегка попробую.

Мой сосед, который швед с бородой и толстым брюхом, успел раздобыть водки. Хлопнул полбутылки и отправился искать приключений. Старичок заснул. А я пошел в столовую The buffet.

Там было все выше перечисленное в неограниченном количестве. Морепродукты, семга, ростбифы, сыры всех видов, красная икра, десерты, пиво и хаусвайн (домашнее вино) – ешь и пей сколько влезет.

Я набрал для начала всякой рыбы и мяса побольше и потащил тарелки к компании соотечественников. На столе уже была гора закусок и стаканов с пивом. Сидели мы долго, ели-пили много, говорили шумно. О чем – не помню. Кажется, о культуре, театре и балете. Периодически лишние пустые стаканы падали на пол, подходил официант и уносил их. Тут же появлялись новые, полные пива и вина.

Через пару часов активного пиршества, я чувствую, что меня сейчас разорвет – лопну как пузырь. Еле встал, и потащил свое набитое деликатесами нутро в каюту – облегчиться в туалете. Однако, я увидел, что дверь в каюту завалена горой мертвецки пьяных тел. Кое-как разгреб вход, сунул нос в каюту, а там на всех койках еще куча тел. Иллюминатор заблеван, на полу чья-то жирная туша вся в дерьме. Старичок исчез. Я плюнул до кучи и пошел в общий туалет на палубе. Там тоже валялись пьяные, едва нашел свободную кабинку. Немного полегчало. А я уже рвался к десерту, к трюфелям, тирамису и глазированным яблокам. Но почувствовал, что сейчас всё натолканное в желудок, морепродукты и стейки с манго, вылетит через горло.

Пошел на дискотеку. На корабле несколько музыкальных салонов. В одном показывали шоу, в другом звучало ретро и поп-музыка вроде АББА. Есть еще ночной клуб, где ди-джей играл забойный транс и всякий там индастриал. Там я и нашел нашего старичка-соседа. Он бодро отплясывал брейкбит-хардкор в компании молодых девиц. Радостно тряс своей седой головой, потом бежал в бар, хлопал по стопарику и снова на танцпол – выделывать коленца…

Рассвет я встретил в кресле на верхней палубе… Замечательные воспоминания!

Об искусстве облегчения

– Строго на север порядка 50 метров расположен туалет типа «сортир», отмеченный на плане буквами «М» и «Жо»… (из фильма» Бриллиантовая рука»)

Об этом жизненно необходимом явлении не принято говорить в ханжеском обществе, пропитанном снобизмом и лицемерием. Речь пойдет о том, что ежедневно волнует каждого туриста и путешественника – об искусстве облегчения.

Не зря в Брюсселе главные достопримечательности – писающий мальчик, писающая девочка и писающая собака. Многие путеводители умалчивают о чрезвычайно важных объектах – о туалетах.

Правильный грамотный гид, выйдя из автобуса, всегда начнет экскурсию не с выдающейся достопримечательности и чуда света, а с туалета. Перед входом в любой музей – первым делом выясняйте не, где тут находится статуя Венеры, а где туалет. Лучше сразу покончить с насущными проблемами и спокойно наслаждаться искусством и всякой живописью, чем часами терпеть разглагольствования экскурсовода и обгадиться в исторических покоях королевских особ.

Вы бывали в Букингемском дворце? А в туалет там ходили? Да, с эстетической точки зрения ничего особенного этот санузел не представляет. Но зато если вы там побывали – значит, пометили территорию. Это останется в вашей коллекции особым воспоминанием.

Разве это не круто, когда вам звонят по работе, а вы сидите на унитазе и отвечаете: – Я не могу решить ваш вопрос, я сейчас в Букингемском дворце какаю.

У меня произошел подобный случай в Румынии, точнее в Трансильвании. Позвонил некий продюсер, стал говорить, что заинтересован в сценарии по мотивам моего романа «Инструктор молодости». А я в это время сидел на унитазе в замке Бран. Надо было облегчиться после осмотра сего мистического места, овеянного легендами о вампирах. Идет деловой разговор. Разумеется, он меня не видит и думает, что я в Москве в рабочем кабинете. И вдруг мой собеседник слышит шум от слива воды в унитазе.

– Что это у вас за звуки? – спрашивает таким голосом, будто его оскорбили.

– А, это я в замке у Дракулы.

Я правду сказал, а серьезный человек подумал, что валяю дурака.

Знаете, чем настоящий путешественник отличается от обычного туриста? Обычные туристы ходят по одним и тем же улицам, облегчаются в одних и тех же туалетах по указанию гида. Настоящие путешественники облегчаются в разных, порой самых неожиданных местах, тем самым расширяя территорию своего присутствия. Познают темную изнанку глянцевых открыток. Сокровенные и подлинные традиции.

Настоящий путешественник никогда не платит за туалет, считая право облегчиться без взимания платы таким же неотъемлемым правом, как дышать воздухом.

В некоторых странах, например в Индии, сантехнические и мочеиспускательные традиции, отличаются широтой взглядов. О них вы можете почитать в моей отдельной книге «Индия – Непал. Записки фотоохотника».

Что касается Европы, сейчас всякий может увидеть на своем смартфоне в специальных приложениях, где находятся бесплатные общественные туалеты. А в наше романтическое время поиск отхожего места в незнакомом городе – это бывало целое приключение.

Венское пиво

– После возвращения оттуда ваш муж стал другим! Тлетворное влияние Запада… (из фильма» Бриллиантовая рука»)

Сижу вечером в кафе напротив венской Оперы. Ем венский шницель, запиваю пивом Ottakringer. Мне хорошо – я насытился не только шницелем, но и красотой роскошных дворцов, богатых интерьеров, изящных скульптур и пыльных гобеленов. В голове у меня звучал Шуберт и вальсы Иоганнов Штраусов. Перед глазами маячили образы декоративных женщин Густава Климта. Да! Вена – это прибежище гениальных композиторов, музыкантов, архитекторов, художников и кондитеров. Концентрат культуры. Романтика с имперским размахом. Барокко и модерн. Бельведер и бидермайер.

Обо всем этом я вел неспешную беседу с интеллигентным товарищем в круглых очках. Приятно встретить соотечественника на чужбине. Он тоже налегал на шницель и пил пиво. В этом наши вкусы сошлись. Пока мы говорили о музыке и архитектуре, все шло нормально, но вот черт его дернул вспомнить о Фрейде и психоанализе.

– Согласитесь, – изрек мой собеседник, – Что именно этот прекрасный город вдохновил Зигмунда Фрейда на рассуждения о принципах удовольствия.

– Несомненно, – кивнул я, несколько расслабившись и не почувствовав подвоха.

И вдруг этот утонченный эстет заговорил об анальной стадии развития личности. Я не помню подробностей, но он довольно долго и пространно начал рассуждать о заднем проходе и его роли в телесных удовольствиях. Зачем надо было развивать эту тему за ужином, я сначала не понял, но потом начал догадываться к чему вели все эти намеки.

– Мне кажется, – ответил я, – что товарищ Фрейд несколько переусердствовал. Все и без него знают, что облегчение кишечника приносит удовольствие. Незачем вмешивать эротизм в естественный процесс дефекации.

– Позвольте, но я же только что объяснял…

– Кстати, мне надо в туалет! – отрезал я.

Но я не пошел в туалет, а выскочил из кафе на улицу, на бульвар Опернринг. Этот извращенец испортил мне аппетит и не дал допить третью кружку Ottakringer!

Стемнело. Пиво оказалось забористым – ноги заплетались в вальсе Штрауса. Сказки венского леса закружились в голове. Я немного прошелся и почувствовал, что мне и в самом деле надо в туалет. А вот и венский лес! Передо мной был темный парк и монумент не кому-нибудь, а самому Моцарту!

Делать нечего, я забежал за памятник и стал отливать в кусты.

Оказалось, я тут не один. По парку гуляла дама с собачкой. Полисмен маячил на горизонте. В кустах кто-то зашевелился. Маньяк? Бездомный? Сладкая парочка? Я ломанулся в сторону, споткнулся о чье-то тело, чуть не свалившись в темные кусты. Труп? Кошмар! Тут не мудрено наделать в штаны по-большому. Надо бежать!

Вскоре я благополучно добрался до Зальцбурга.

Парижский амур

– Как говорит наш любимый шеф, нет такого мужа, который хоть на час бы не мечтал стать холостяком…

И опять галопом по Европам – Амстердам, Брюссель… Рейксмюзеум, Рембрандт, малые голландцы, Рене Магритт… В милом сказочном Брюгге я чуть не упал со средневековой башни…

И снова я во Франции! На этот раз мой маршрут насыщен провинциальным шармом: Нормандия, Шампань, Бургундия… рыцарские замки, готические соборы, следы мушкетеров… Амьен, Руан, Онфлер, Аббатство Мон-сен-Мишель, Сен-Мало… все смешалось в голове: устрицы, сидр, Белон, Марен-Олерон, фуа-гра, вишисуаз…

Наконец, остановился на пару дней в Париже – отдохнуть. Предстояло еще штурмовать замки Луары, Фонтенбло, Блуа, Версаль, Шартр, Орлеан, Реймс, Дижон, Кольмар, Риквир, Страсбург… О каждом этом городе написано уже всего достаточно, так что сразу перейду к апофеозу.

Сижу вечером в кафе на бульваре Севастополь, пью кальвадос, поглощаю гратен дофинуа, мильфей и макаруны. Слышу разговор по-русски за соседним столиком. А там крепкий мужичок в малиновом пиджаке со стрижкой ёжиком и перстнем печаткой давился куском пирога киш лорен и лягушачьими лапками под соусом бешамель. Его бритоголовый собеседник был долговяз и морщинист, лет на сорок с гаком, спортивный костюм Адидас сидел на нем несколько мешковато, а тонкие артистические руки украшали воровские татуировки. Несмотря на столь тонкую, нервную и резковато дерганую натуру, говорил он густым басом:

– Ну и чё этот Лувр? У нас в Эрмитаже побогаче будет.

– Угу.

Возникла пауза – долговязый начал уминать фрикасе из кролика. Вскоре разговор продолжился.

– Предлагашь идти в Булонский лес? – с сомнением спросил крепыш, покачав толстой золотой цепью на своей бычьей шее, – Ты чего? Под дождем в палатке? Как это не гигиенично. Еще продует.

– А что, я там был…

– Да там одни трансвеститы!

– Ты чё, на чё намекаешь? Казёл!

Назревал некрасивый мордобой на виду у почтенной парижской публики.

– Господа, – вмешался я в их утонченный разговор, – Позвольте дать вам совет.

– О! Братан! Подсаживайся! Третьим будешь! – долговязый схватился за бутылку коньяка Rémy Martin. Отказать было неудобно, не по-русски, и мы выпили за рассею.

– Чё ты там желал нам поведать?

– Если вы о ночных бабочках, то не ходите на бульвар Клиши, – предупредил я, – там сплошной развод и кидалово.

– Знаем, плавали! Не первый раз в Париже!

– Ах, Париж – это праздник… – начал разглагольствовать мужик в малиновом, видно большой знаток жизни: – Последнее танго… Тихие дни… Клиши… Ночные красавицы… бла-бла…

– Точно, – поддакивал его собутыльник.

– Настоящие француженки такие элегантные, ухоженные, – восторженно продолжал мужик, – Пахнут шанелью, одеваются у Сен Лорана…

– Ну да, самые элитные путаны на улице Сен-Дени! – перебил его приятель, – А чё, братан, хочешь пиршество разврата? Пойдем с нами! Здесь рядом. Всего пара кварталов отсюдова.

Мы дошли до Триумфальной арки Porte Saint Denis и углубились в мрачную, тускло освещенную улочку.

Все заведения были закрыты, на витринах стальные ставни и решетки. Корявые граффити. На потертых стенах обрывки объявлений, афиш и рекламы. Кругом валяется мусор: мятые пачки сигарет, одноразовые шприцы, рваные буклеты и газеты. У дверных проемов, в подворотнях виднеются фигуры в колготках. Туда-сюда снуют дредлатые негры. Мрачные напряженные лица. Праздником и шанелью совсем не пахнет – пахнет мочой. Мы, хоть и выпили коньячку, однако радости этого не прибавило. В темноте со всей моей близорукостью любая могла бы показаться красавицей, но таких страшных женщин я в своей жизни еще не встречал. Бледные как смерть, наштукатуренные, вульгарно отхаркивающие на асфальт свою заразу. Некоторые улыбаются беззубыми ртами, кривят надутые губы. У всех синяки под глазами, мешки и морщины. Жирные негритянки трясут обвислыми сиськами из своих поддельных дольчегаббан. Тут же тощие и бледные как скелеты кривоногие уродки в мини юбках. У многих небритые рожи, что заставляет сомневаться в их половой принадлежности.

За это кто-то платит деньги? Да если бы мне предложили в десять раз больше, я бы близко не подошел. Ничего, кроме приступов рвоты у меня это отвратительное зрелище не вызвало. Скорее вон отсюда, пока не замарался…

Каннский фестиваль яхтинга 2006

Из Канн попасть в Италию не проблема. Дешевле всего это сделать на электричке. Покупаете примерно за 10 евро билет до Вентимильи, компостируете его при входе на платформу и вперед. Если чего не понятно, на французских вокзалах вы можете бесплатно набрать тонну красочных расписаний и узнать когда и куда можно уехать. Есть вариант сначала доехать до Ниццы, а там бывает поезд до Сан-Ремо. Поезд едет по живописному побережью мимо таких прекрасных мест как Антиб, Монако, Ментон. Вся дорога занимает часа полтора. Прибыв в Вентимиглию или Вентимилью, можно сесть на автобус до Сан-Ремо, а оттуда доехать до Генуи. Но сесть на автобус не так просто – сначала надо купить билет, а продается сей билет не на вокзале или у водителя автобуса, а в табачной лавке, которую еще поискать надо. Лавка эта находится в двух кварталах от вокзала на той самой улице, по которой и ходит автобус в Сан-Ремо, так что придется немного поплутать в поисках вывески «Tabacco». Тогда я не знал еще всех этих тонкостей, поэтому добрался совсем другим путем. Зайцем.

В Каннах я случайно попал на фестиваль. Не знаменитый кинофестиваль, а ярмарку яхт. Причем в последний день. Это было в том же помещении, где проходит знаменитый кинофестиваль с его красной дорожкой. На задворках этого здания – стоянка для яхт. Продавцы уже собирали свои буклеты и развинчивали павильоны. Длинноногая девица, говорящая по-русски, всучила рекламные буклеты и предложила пробную морскую прогулку на любой понравившейся яхте.

Я выбрал шикарное судно вместе с капитаном и целой командой: матросы, повар, персональный гид и менеджер. В моем распоряжении оказалось две спальни, бассейн с джакузи, диванная с огромным телевизором и навороченной стереосистемой, бильярд, бар, не говоря о подсобных помещениях типа кухни, двух кают для команды, склада и капитанского мостика напичканного компьютерами и системой навигации. Ушлый агент по продажам так нахваливала товар, так уламывала, что я чуть не подписал все нужные бумаги на несколько сот тысяч долларов и едва не стал яхтсменом.

– Мне надо посоветоваться с боссом, – отнекивался я.

– Вот спутниковый телефон – позвоните ему.

– Он сегодня отдыхает на Бали, – врал я, – Просил не беспокоить. Но я передам ваши буклеты. Завтра у меня самолет из Генуи.

– Так вам в Геную? Мы можем вас туда доставить на нашей прекрасной яхте. В каком отеле ваши вещи? Прикажете забрать? Мы пошлем курьера.

– Не беспокойтесь, я в Каннах проездом.

Средиземное море меня не порадовало – накрапывал мелкий дождичек и волнение поднялось нешуточное. Всю ночь меня укачивало и тошнило, и я не мог понять, зачем влез в эту посудину. Да, есть джакузи, есть система навигации и кожаный диван, но зачем все это? Красиво, шикарно, но что с этим делать? Меня охватило непонятное беспокойство, казалось теперь я у всех на виду и весь мир говорит – «смотрите, вон плывет Константин на своей яхте». Хотелось забиться в какую-нибудь дыру, в скромный отель, но теперь уже поздно – неудобно как-то. Типа извините, мне не понравилось болтаться по волнам, меня тошнит от вашей яхты и вообще никакого удовольствия.

Утром, наконец, приплыли в Геную, пришвартовались на пристани прямо напротив деревянного пиратского корабля изображавшего корабль Колумба. Я поблагодарил менеджера и команду за гостеприимство и пошел гулять по Генуе.

Как я учился кататься на горных лыжах

Вырваться из рамок бюджетного туриста и заняться таким элитным видом спорта, как горные лыжи – мне такое и в голову не приходило. Уж очень недоступным мне казался этот вид отдыха. О Куршавеле я слышал только в контексте скандальных новостей из жизни олигархов. Шамони, Санкт-Мориц – об этом и не мечтал. Когда видел по телевизору, как спортсмены несутся по горнолыжным трассам, у меня начиналось головокружение. Самоубийцы! Чтобы добровольно встать на лыжи? Упаси, избави!

Помню, в школе у нас был учитель физкультуры. Садист и грубиян. Заставлял нас зимой бегать вокруг школы на лыжах! Это были самые худшие воспоминания детства. Я все время позорно падал, валялся в снегу перед девчонками враскорячку и не мог встать, запутавшись в палках, меня обгоняли даже троечники, я всегда приходил последним со сломанными лыжами и вывихнутой ногой. Если скачусь с горки – обязательно угожу в дерево. Чудом оставался жив и не ломал ноги, отделываясь жуткими гематомами. А пройтись по району с лыжами? Я не пролезал в двери, путался и задевал палками прохожих. В те времена ботинки были из твердой кожи, терли ногу до кровавых мозолей, и с большим трудом вставлялись в крепления. Короче говоря, сплошные мучения. Окончив школу, я забыл о лыжах, как о чем-то кошмарном.

Прошли десятки лет, а я и близко не подходил к лыжам. Это была тяжелая психологическая травма детства. Даже не думал в ту сторону.

Горы? Чтобы их увидеть, не нужно надрывать ноги. Из швейцарского городка Интерлакен можно проехать на автобусе к подъемнику на гору Шилтхорн. Со смотровой площадки открывается потрясающая панорама на заснеженные вершины Юнгфрау и Эйгер. Из Люцерна легко попасть на смотровую площадку горы Пилатус. Вид оттуда впечатляющий, а еще прокатитесь на вагончике с зубчатыми колесами. Австрийский город Иннсбрук окружают горы, норвежские фьорды тоже стоит увидеть, из Женевы видно Монблан… Короче говоря, и без всякого снаряжения можно увидеть красивые виды.

Но однажды мне подарили горнолыжные ботинки. Знакомая девушка принесла и сказала, что ей не нужны мужские ботинки – примерь. Я не хотел ее обидеть и примерил. Подошло. Классные на вид ботинки, новые, фирменные французские – Rossignol. Добротный пластик, цвет бордо с черным – солидно. Даже неловко принимать такие подарки от девушек.

– Дорогие, небось? – спросил я, – Не хочешь их продать?

– Не, не хочу возиться. Если хочешь, продай сам.

Ну, я подумал, что продам, а на вырученные деньги прокутим в ресторане. А еще у нее были лыжи. Сказала, что тоже велики. Они и мне были велики, но я тогда не разбирался в лыжах. Это сейчас я понимаю, что для обычного катания лыжи надо брать, чтоб едва доставали до подбородка, а не были на голову выше. В общем, забрал я это добро, сказал спасибо, и подумал – не прокатиться ли разок?

Однако, на лыжах не было креплений. Недалеко от моего дома спортивный магазин «Экстрим», я притащил туда лыжи и попросил поставить самые дешевые крепления.

– Да это же настоящий французский Rossignol Viper!!! – воскликнул продавец, – Для супергиганта! Для завоевания мировых кубков! Не буду их портить китайскими креплениями! Давай поставим фирменные, тогда нормально сможешь продать, тысяч за сорок.

Короче, за крепления я выложил столько денег, что мог бы купить новые среднего класса лыжи с креплениями, которые мне как новичку больше бы подошли.

Я подумал, что имея на руках такое оборудование можно попробовать прокатиться разок. Я помнил, конечно, ужасы школьных лет, но сейчас у меня были не просто деревяшки, а фирма! Железные лыжи, мощные ботинки. Я не просто задевал ими прохожих, а выглядел как настоящий олигарх из Куршавеля. Да, мне пришлось к этим лыжам купить еще горнолыжную куртку, соответствующие непродуваемые штаны, рюкзак, перчатки, палки, очки, чехол… Я был разорен, зато хоть сейчас в Шамони, в Санкт Мориц!

Но для начала я дошел до лесопарка Химкинский. Встав на холодном ветру под линией электропередач, я напялил лыжи. Прошел два шага и упал, чуть не порвав новенькую куртку – лыжи оказались тяжелы для катания по плоской поверхности. Так я понял, что пробежаться по лесу не получится. Но я уже вложил в это дело столько денег! Отступать поздно! Надо искать гору! Потренироваться там.

Узнал, что самая ближайшая гора – спортивный комплекс «Кант» возле станции Нагорная. А почему не Гегель? Вероятно, товарищ Эммануэль Кант, упав с горы на лыжах, заявил – «Всякое наше познание начинается с опыта».

И вот я еду на метро. Вид у меня такой крутой, будто с гор спустился, хотя я еще туда не поднимался – яркая куртка, зеркальные очки, перчатки, лыжи, палки, тяжеленная сумка с ботинками. Выхожу из метро – надо пройти еще метров триста. Волочу за собой все это нелегкое оборудование. Вспотел уже и измотался, не начав еще тренировку. Добрался, наконец, до комплекса, нашел кассу, куда деньги за урок сдавать. 1000 рублей за час обучения. Я подумал, что часу мне будет достаточно. И правда, тренер показал пару движений. Я пару раз нелепо грохнулся почти на ровном месте. К концу урока освоил метод торможения и понял, что все это не так страшно. Тренер все удивлялся, откуда у меня такие крутые олимпийского размаха лыжи.

– Девушка подарила, – гордо сообщаю я.

Оказалось, действительно, лыжи мне подарили не любительские, а профессиональные спортивные, для экспертов, для больших гор.

Покончив с обучением, я заковылял к зоне свободного катания, к настоящим, а не учебным горкам.

Первая горка повергла меня в ужас – триста метров! Отвесный склон! А в конце река и деревья – убиться можно и утонуть. Я поплелся дальше, там была горка более пологая и чуть подлиннее, уходящая в поле. Других вариантов не было. Ну что ж, начнем, подумал я, оттолкнулся палками и поехал вперед. На удивление я скатился без проблем. Ехал прямо, быстро, не упал и остановился когда трасса уперлась в сугроб. Мне понравилось.

Окрыленный первым успехом, я скатился еще раз. Класс! Лыжи держали меня на трассе крепко, плавно вибрировали и гасили все ямки, извиваясь как гадюка (недаром на них написано viper), не давая мне почувствовать неровности. Весом они были тяжелы, будто гири на ногах утопленника, что придавало устойчивость к боковым отклонениям от оси. А длинны были такой, что вперед я никак не мог упасть – жестко держали ботинки. Мог упасть только на задницу, согнув колени. Чем не преминул воспользоваться в конце пути. Были у меня еще заминки и валяния при посадке на бугельный подъемник. Я каждый раз создавал очередь, ибо не мог поймать эту бугельную палку и сунуть ее правильно между ног.

Накатавшись вдоволь и грохнувшись на обледенелую горку всего четыре раза из пяти спусков, я решил ползти на выход. Но оказалось, что для выхода надо опять подниматься. Так я оказался на подъемнике самой крутой горки этого спортивного комплекса. Разумеется, на полпути я свалился. Канатку остановили и стали ждать пока я встану. Легко сказать, лыжи-палки перепутались и я лежал как связанный с тяжелыми колодками на ногах. Кое-как отполз, чтобы не задерживать народ и разлегся прямо на горке – соображал, как встать на крутом склоне. И тут ко мне подъезжает седой старичок весь в белом. Нет не ангел – это комбинезон у него был такого цвета.

– Давай помогу! – предложил он, и стал руководить, – Ляг на спину, сложи ноги, лыжи ставь кантом паралельно… Так я узнал, что кант – это не философ, а боковая часть лыжи, которая своим острым краем цепляется за склон и рулит. Когда я наконец встал, и увидел под собой страшную пропасть, мне поплохело. Я стал потихоньку лесенкой подниматься наверх, мешая спускаться крутым спортсменам.

– Эй, ты куда? Давай вниз съезжай!

– Я не скачусь! Не смогу!

– Чего тут спускаться? Всего двести метров!

– Я сегодня первый день! Это сложно для меня!

– А откуда у тебя такие крутые олимпийские лыжи?

– Девушка подарила.

– Давай покажу как надо! Езжай за мной и делай как я. Дави левой ногой, ослабь правую…

Я смело поехал за ним, затем шмякнулся и покатился кубарем, лыжи отстегнулись, палки потерялись, очки улетели, так я докатился до конца горки…

Поднимаясь на подъемнике второй раз, я умудрился опять завалиться и опять подлетел мужичок и стал давать наставления. Спустились. При этом выписывая крутые дуги я сел на задницу – для моих суперлыж склон оказался узковат и убоявшись влететь в подъемник пришлось затормозить задом.

Поднявшись, наконец, без приключений на самый верх, я стал прощаться с мужичком, но мужичок заставил меня скатиться третий раз.

– Надо закрепить урок и скатиться с полной горки!

Тут я почувствовал себя экспертом, стал выписывать кренделя и рухнул лицом в снег. Мужичок объяснил мне ошибки и на этом расстались.

Чуть позже, по дороге домой, я подумал, что это, наверное, был Ангел-Хранитель. Белый комбинезон и все такое.

Вот так научился кататься на горных лыжах.