Текст книги "Литературоведческий анализ стихотворений – 2"

Константин Воскресенский
Литературоведческий анализ стихотворений – 2

Вступительное слово от литературоведческого эксперта Сергея Сметанина

Вторая книга литературоведческого анализа, посвящённая творчеству Константина Дмитриевича Воскресенского, далась мне с одной стороны легче, так как структура её была уже изведана и путь исследователя был проторён, с другой же стороны явилась более трудным опытом, так как в ней пришлось обратить внимание на неочевидные стороны поэтики.

Читатель без труда заметит, что многие положения, на которые было обращено внимание в первой книге, стали органичной частью формирующейся авторской поэтики Константина Воскресенского. Это и было главной задачей, вытекающей из осуществлённой идеи. Вторая задача, рассчитанная на более долгий срок и предполагающая опору на постепенное взаимодействие вновь полученных знаний с жизненным опытом писателя была решена не в полной мере. Причина этому та же, что и большинства современных авторов – избыток уверенности в стихийной составляющей таланта и поиски гармонии там, где её пока объективно нет: в собственных грандиозных замыслах и силах.

Дело в том, что некоторые правила, вытекающие из психологических законов восприятия, требуют от автора самоограничения, кажущегося ненужным и даже невозможным. Оно базируется на чувстве меры, а последнее, как известно, удел людей либо счастливых, либо чрезвычайно правильно воспитанных. А кроме того современная философия учит применять правила прагматики везде, даже там, где они не работают, а не работают они в очень многих областях духовного производства, включая искусство. Искусство управляется эстетическими, а не прагматическими законами, хотя крайне редко, но всё-таки бывают случаи, что эти законы выглядят чрезвычайно похоже и порою совпадают по форме. Наглядно представить это совпадение трудно лишь тем, кто никогда не получал по электронной почте рассылок от кого-либо из многочисленных претендентов в коучи философии, маркетинга и программирования. Уверяю, порой в них прорывается настоящая поэзия!

Продолжая исследование стихотворений Воскресенского, легко встретить волнующие многих литераторов и писателей моменты открытий и тут же неудач, которые сводят на нет либо искажают художественную правду слова. Очищению поэтического «зерна», отделению его от «плевел», «шелухи» в первую очередь звуко-образной, затем смысловой и, наконец, не только «бумажной», но и по-сетевому понятой текстовой бессодержательности посвящена эта книга.

Сергей Сметанин, член Союза писателей России, поэт, редактор

1. Будь счастливой, как счастлив и я

 
Ты не ценишь ни дружбу, ни честность
И любовь для тебя – не любовь,
И не веруешь в личную верность,
Отвергаешь семейных оков.
 
 
Ты ленивый строитель по жизни:
Что сломалось – нисколько не жаль.
Не обманут кривлянья, капризы:
В серых глазках таится – печаль…
 
 
Напоказ – так само обаяние:
Элегантна, стройна и умна.
Но по сути – одно наказание:
И кому ты такая нужна?
 
 
Разрушитель Грааля святого;
Богохульник, вонзающий нож;
Вырывающий хлеб у слепого:
Ты предатель духовный и бомж.
 
 
Как же мудро и как справедливо,
Что не создана нами семья.
Так давай разойдёмся красиво:
Будь счастливой, как счастлив и я.
 

Стихотворение характеризуется ярким зачином и хлёстким ударным финалом. Первый стих стихотворения чётко аллитерирован на «т-н-ц» – «д-н-с» – «н-с-т». Согласные «т» – «н» – «с» проходят через все строфы. Пять раз повторяется анафора «Ты», четырежды «И» и четырежды «Н». Но анафорическое «Как» – «Так» в последней строфе играет решающую композиционную роль. Благодаря ему последняя строфа оформляется как закономерный вывод, логическое, образно-символическое завершение целого!

Эпитеты «Элегантна, стройна и умна», а также предыдущие и последующие эпитеты создают яркий образ женщины, которая встаёт, как живая перед читателем во всех её достоинствах и недостатках. Наибольшая концентрация эпитетов, наблюдается в последней строфе. Это во многом и предопределяет выразительность концовки. Ухудшает произведение применение инвективы. Уж кажется, ругать, так ругать! Однако, то, чего слишком много, значительно теряет в цене. Накладывающиеся друг на друга оскорбления, сорвавшиеся с языка под влиянием свежих впечатлений воздействуют гораздо слабее, чем тонкая, продуманная укоризна, а порой достигает и противоположного результата. Они могут оказаться просто смешными, так как хаотичное, чрезмерное применение силы явственно выдаёт внутреннюю беспомощность и бессилие.

Исходя из этого рекомендую вторую строфу поставить перед пятой, а возможно и удалить её вместе с пятой из произведения, которое только выиграет от этого в выразительности. В первой строфе неправильно управление глагола. «Отвергать» требует, чтобы «оковы» находились в винительном падеже.

Четвёртую строфу можно улучшить, поменяв анафорическое «И» на анафорическое же «Ну». Этот приём призван усилить внутренние подхват и анафору «…одно наказанье». В целом строфа зазвучит более художественно.

2. Кто томится и ждёт

 
Кто томится и ждёт,
Тот прекрасно поймет —
Бесконечна разлуки минута.
 
 
Кто других потерял,
Тот в начале начал
И душа словно свечка задута.
 
 
Кто остался один,
Тот попал в карантин —
Духота по ночам и кошмары.
 
 
Кто мозоли натёр,
Тот по жизни шахтёр
Безначального мира сансары.
 
 
Тот достоин пути,
Кто посмеет идти,
Невзирая на адовы муки.
 
 
Тот увидит финал,
Кто реальность познал,
У кого не опущены руки.
 
 
Тот отыщет родник,
Кто душой не поник,
Не зациклился в личной утрате.
 
 
Тот излечит мозоль,
Кто возьмёт себе роль
В новой пьесе и в новом театре…
 

Анафора «Кто» – «Тот» переходящая в «Тот» – «Кто» связывает строфы в динамичное единое целое.

Стихотворение написано так, что строгий двустопный анапест с мужской рифмой переходит в трёхстопный стих с женским окончанием.

Аллитерация на «то» – «до» – «от» – «ут» – «ук» проходит через всё стихотворение. Рифма полнозвучная, чёткая.

Одиночество и надежда не утратить самообладание составляют содержание стихотворения и оно полностью выражено в шести строфах. Необычным и загадочным является центральный образ «шахтёра» «сансары», который собственно и представляет главную ценность этой эмоциональной вещи.

Седьмая и восьмая строфы представляются лишними, снижающими линию возвышенного и авторски-личного изображения страдания. Если образы «родника» «роли в новой пьесе в театре» просто тавтологичны, то повтор образа «мозоли» в этом словесном окружении уже способен вызвать неуместную улыбку.

3. Пожалейте, прошу, приласкайте

 
Пожалейте, прошу, приласкайте.
Подушечкой пальцев погладьте.
На солнце снежинкой сверкайте.
Будто бога – любить обещайте.
 
 
Перламутровой птичкой порхайте.
На века выбрать Вас вдохновляйте.
Убаюкайте, ум успокойте.
Про пони пурпурных пропойте.
 
 
К коктейльным коленям склоните.
На нежности ночь намекните.
Заманчивый зов заглушите.
Замечтаюсь, засну – задушите…
 

Аллитерация анафорического «П» – («пр» – «п-л») проходит через всё стихотворение, ненавязчивое «ас» первой строфы превращается в полнозвучное «за» в финале.

Эпитеты «перламутровой», «пурпурных», «коктейльным», «заманчивый» составляют очень своеобразный «качественный» образно-эмоциональный ряд. Но и «любовь», как «вдохновенный» «выбор» «на века» хотя и находится в центре стихотворения вызывает доверие лишь условно. Содержанием произведения является «заманчивый зов», который предлагается «заглушить» в заключительном двустишии. Гипербола «…задушите…», конечно, призвана лишь замаскировать основную линию замысла. Это своеобразный прыжок в сторону перед тем, как осуществить задуманное.

Стихотворение интересно тем, что в нём, практически нечего ни убавить ни прибавить. Здесь поэтика Константина Воскресенского выступает в чистом от влияния редактора виде.

4. Идиот полюбил идиотку

 
Идиот полюбил идиотку,
Будто кот деревенский – помойку.
Сердце сжалось: „богиня, красотка…”
Оказалось: ботинка подмётка.
 
 
Идиот из отважного теста,
Идиоткой посажен на место.
Как преступнику руки скрутила,
Как отступнику рот залепила.
 
 
Над дарами его надругалась,
На татами над ним издевалась:
Беспощадно лупила и била,
Неповадно любить чтобы было.
 
 
Получил дурачок по заслугам:
Позабыл как прислуживать дурам.
Бог пошлёт вновь такую же тётку —
Идиот… обойдет идиотку.
 

Стихотворение не просто хорошо аллитерировано, его звуковая организация находится на весьма высоком уровне. Блестящая анафора, внутренние созвучия и параллелизмы составляют его структуру, как некий акустический многогранник. Нет смысла перечислять их, так как они находятся в каждой строфе и очевидны.

В результате некоторые стихи приобретают особый смысл и звучат как народная поговорка:

 
«Сердце сжалось: „богиня, красотка…”
Оказалось: ботинка подмётка»
 

или

 
«Получил дурачок по заслугам:
Позабыл как прислуживать дурам».
 

Но в середине произведения, где эта звучность призвана отобразить движение, она оказывается легковесной и напоминает цитату из сказок известного детского писателя Корнея Чуковского:

 
«Как преступнику руки скрутила,
Как отступнику рот залепила.
Над дарами его надругалась,
На татами над ним издевалась:»
 

Неточная инвективная рифма в первом двустишии «…идиотку» – «…помойку» и в последней строфе «…заслугам» – «…дурам» кажется выполняет орнаментальную функцию, так как закольцовывает стихотворение. Думается, это задорное, шуточное стихотворение. Именно в этом жанре оно выглядело бы уместным и действенным.

5. Речёвка учеников Айкидо

 
Ити.
Не обидит нас никто —
Изучаем Айкидо.
 
 
Ни.
Путь и дух в едино слиты —
Прочь раздоры и конфликты.
 
 
Сан.
Взмах руки чужой атаки
Заблокируем до драки.
 
 
Йон.
Чтоб себя обезопасить,
Всю агрессию загасим.
 
 
Го.
Чтобы мудрым быть и сильным,
Соблюдаем дисциплину.
 
 
Рёку.
Пригодятся тренировки
Для осанки и сноровки.
 
 
Сити.
Чтоб была прекрасной форма,
Практикуемся и дома.
 
 
Хати.
Враг решил на нас напасть —
Мы покажем нашу власть.
 
 
Ку.
Миг один всего прожит —
Враг поверженный лежит.
 
 
Дзю.
Айкидо для всех людей —
Домо аригато, сенсей!
 

Стихотворение, призванное вдохновлять и настраивать на самоотдачу в тренировке спортсменов, полностью выполняет эту задачу. Тут не требуется ни отточенности формы, ни сверхглубокого смысла. Анафора наблюдается лишь во второй строфе, и в речёвке «хати» – «на нас напасть…». Аллитерация «вр-г» – «врж» «лж» крепко связывает стих «Враг поверженный лежит».

Рифма попеременно мужская и женская, не всегда полнозвучная и точная. Главное – простой и даже упрощённый ритм и объём достаточный для лёгкого запоминания. Это должно способствовать более благоприятному усвоению японоязычных терминов, применяемых в айкидо. Хорошо было бы сделать сноски с переводом терминов.

6. Ты стояла руки в боки

 
Ты стояла руки в боки,
Взглядом мерила меня
И метнула стул высокий,
Пот стирая и браня.
 
 
А потом швырнула тяпкой,
Опрокинула сарай.
Поиграем, может, в прятки?
Смирно стой, до ста считай.
 
 
Целый день меня искала,
Причитала и звала.
Раскалилась до накала
В тот же миг, когда нашла.
 
 
Сердце в пятки провалилось —
Каково себя ведём?
В круговерти позабылось,
Для чего с тобой живём.
 
 
Драться, ссориться не нужно —
Повернём обиды вспять.
Приготовим вкусный ужин
И пойдем скорей в кровать…
 

Это шуточное стихотворение, призванное разрядить напряжённое в результате семейного конфликта настроение. Аллитерированные обороты «метнула стул», «раскалилась до накала» совпадают с гиперболой и создают атмосферу карикатурности происходящего.

Аллитерация на «с-р» – «р-с» объединяет стихотворение, сюжет которого так же гиперболизирует («опрокинула сарай») небольшое рукоприкладство, бытующее порой в наших семьях. Все мы люди воспитанные и понимаем, как себя вести в подобных ситуациях «смирно стой, до ста считай», хотя так же прекрасно знаем, что лучше всего их вообще не допускать.

Анафора, начинающаяся словом «Пот…» объединяет далее четыре слова, который являются глаголами, составляющими всю динамическую систему произведения. «Повернём обиды вспять» – важный моральный призыв, которым заканчивается вся юмористическая вещь так же аллитерирован: «пов» – «об» – «ы в(п)». Стихотворение зарифмовано по традиционным канонам и без внутреннего сопротивления «ложится на слух».

7. Брексит

 
Телевизор-благовестник
Всем транслирует arm wrestling:
Взяли точный курс на exit,
Запустив процесса Brexit.
 
 
Свой вернуть решили fitting,
Проведя в эфире briefing:
Закрепить везде de jure
Фунт английский вместо Euro.
 
 
Не работает brainstorming:
Нет ума – один лишь storming.
В Euro морщатся союзе —
Ни к чему такой им user.
 
 
Привлекательный design
Был разбит весь об deadline.
Быстрый выход не пригоден —
Курс на exit взят на holding.
 
 
Весь Parlament быстро скис,
Отложив опять release.
Всё community и пресса —
Словно чья-то злая пьеса.
 
 
Из ушей выходит пар,
Против нас ведут PR.
Дружбы нет, одни разборки —
Недоразвит их networking:
 
 
Бах включил режим none-stopping —
Всем дудонит про наш doping.
Утверждает lord во фраке:
„Виноват российский hacker…”
 
 
Сказки вздорны, ненормальны,
Но все фейки сплошь виральны.
Их заботит лишь glamour —
Что возьмешь от местных дур.
 
 
Поведенье не спортивно,
Аморально, деструктивно.
И откуда этот thriller,
Все давно уже забыли.
 
 
Нагнетают всюду стресс,
Проявляют сильный press,
Эскалируют conflict:
Honor сдаться не велит.
 
 
То ль задумка, то ли bug —
Не поймем мы тут никак…
Будет дальше эта feature,
Разберём их на кирпичик…
 

Стихотворение макароническое по замыслу и исполнению. Понять его, не обладая запасом англоязычных лексем совершенно невозможно. Однако, тем, кто изучал английский язык, оно не составит сложности и даже доставит своеобразное удовольствие.

По сути, это пародия на применение в наших СМИ иноязычных заимствований, концентрация которых превосходит уже всякую разумную меру.

Великолепен первый стих стихотворения, в котором сразу убийственно звучит ироническое название телевидения – «Телевизор-благовестник», чем задаётся необходимый тон, поддерживаемый автором до заключительного «разберём их на кирпичик». Именно этот народный тон, контрастирующий с «изящной» лексикой из «туманного Альбиона» и так распространённых в современной прессе, делает стихотворение острой шуткой, а не инвентарным перечислением «взятых напрокат» словес. Англицизмы записаны латинским шрифтом.

 
Всё community и пресса —
Словно чья-то злая пьеса.
Из ушей выходит пар,
Против нас ведут PR.
 

Юмор преувеличения составляет глубинное и действенное содержание этого стихотворения.

8. Молодёжный сленг 2020

 
У меня „инфа” есть „сотка”:
Весь язык подростков соткан
Из поганок – это „краш”:
Не похож их „спич” на наш…
 
 
Не хочу кого-то „хейтить” —
Не ругайтесь, „бро”, не бейте.
Человек всегда к сезону —
Приглашаю во „френдзону”.
 
 
Я случайно к вам попав,
Получил такой „биг” „бафф”:
Сильным стал, хотя был дряб —
От меня большое „сяб”.
 
 
Но ведь нужно быть, как сталь,
Чтобы слушать эту „паль”.
От такого „мув” и „движ”
Появился в сердце „кринж”.
 
 
Не желаю всё опошлить,
Не хочу „орать” и „рофлить”,
Но общаться так – не „варик”:
Изучите что ль словарик…
 
 
Может быть, пора „ливать” —
К дальним звёздам улетать?
Там ведь пусто – что там портить?
Не придётся так „баттхёртить”?
 
 
Постеснялись б своих „тян”,
Ведь у вас во рту изъян.
Это „шёйм” и даже „диз”.
„Хайп и фейки!” – ваш девиз.
 
 
Лучший друг ваш – темнота:
Всё вам в кайф и „годнота”…
Что поделать, эта „жиза” —
В ней важна любая „шиза”…
 
 
Может кто-нибудь вообще
Уловить всю суть вещей?
Интересно, что за псих
Без труда осилит стих…
 

Стихотворение о молодёжном жаргоне в интернете во многом повторяет идею предыдущего произведения. Основное отличие в том, что слова, имеющие иностранное и технологическое происхождение записаны строго кириллицей. Безусловно в контексте прямой письменной разговорной речи, принятой в среде юных пользователей интернета, такие жаргонизмы более понятны. Сами носители «олбанского» языка получают немалое удовольствие от использования его в качестве маркёра особой значимости и «избранности».

Законы поэтики вовсе не прекращают действия, независимо от того русский язык это или «олбанский». Рифма остаётся рифмой, метафора метафорой.

Стих «Постеснялись б своих „тян”» выбивается из принятой метрической схемы, ломая поэтический размер. Лучше было бы сказать: «Постесняйтесь ваших „тян”»! Интересно, что инвектива «псих» появляется в стихотворении только в предпоследнем стихе. И это правильно.

9. Загадки с подвохом для детей 5–7 лет

 
Здесь не верно то, что складно!
Рифма – вовсе тут не в счёт.
Точно знаю: аккуратных
Всех ребят победа ждёт.
 
 
На весь день даны загадки —
От зари и до зари.
Здесь ответы очень кратки:
Если знаешь – говори!
 
 
Все ответы мы узнаем…
Что, ребята, начинаем?
 
 
Просыпаемся с утра —
Светит нам в окно / луна > солнце /.
 
 
Руки шире, вдох глубокий
Утром делаем / уроки > зарядку /.
 
 
На столе с утра столь нужный
Вкусный, лёгкий, сытный / ужин > завтрак /.
 
 
Чтобы чистым всем бывать —
Нужно нам пойти / в кровать > умыться, почистить зубы /.
 
 
Учат мудрые нас старцы:
Зубы нужно чистить / пальцем > щёткой, пастой /.
 
 
Все мои друзья, подружки
В школу соберут / игрушки > портфель /.
 
 
Что надеть – не всё равно:
Ходим в школу / в кимоно > в форме /.
 
 
Каждый школьник должен знать:
Школа – чтобы / отдыхать > учиться /.
 
 
Все отличники, всегда
Получают только / два > пять /.
 
 
Все предметы по плечу —
На любой вопрос / молчу > отвечаю /.
 
 
После школы дружно, бойко
Возвращаемся / на стройку > домой /.
 
 
Чтоб сильнее быть снежинок,
Скушать мы должны / ботинок > обед /.
 
 
Чтобы в школе было сладко,
Нужно сделать всем / зарядку > уроки /.
 
 
Так устали – отдых ждёт.
Нужен детям / пулемёт > тихий час, отдых /.
 
 
Тихий час прошёл с сюрпризом —
Все получат / телевизор > полдник /.
 
 
Чтобы быть как Геркулес,
На кружки мы ходим / в лес > в спортивный зал /.
 
 
Чтоб до ночи всё успеть,
Нужно скушать всем / обед > ужин /.
 
 
После ужина поэт
Будем нам читать / планшет > стихи, книжку /.
 
 
Освещают звёзды нас,
На ночь выпьем сладкий / квас > кефир, чай /.
 
 
Зайка дремлет на земле,
Мы ложимся / на столе > в кровать /.
 
 
Спать ложись, и мал, и стар,
Чтоб приснился всем / кошмар > хороший сон /.
 
 
Крепко спи, сынишка, дочь,
Наступает снова / ночь > день /!
 

Первые шесть загадок аллитерированы на «ур» – «ру» – «ул». Это же сочетание согласных возвращается в микросюжетах о школе. Затем оно меняется на «жи» – «иж» – «иш». Анафорическое «Что» и более редкое «Все» проходит через всё стихотворение.

Стихотворение провоцирующее на ошибку. Автор учитывает врождённые и благоприобретённые поэтические задатки детей, предлагая им угадать рифму. По замыслу поэта, рифма напрашивается именно такая, которая имеет противоположное или неправильное по смыслу значение. Это должно удивить и несколько озадачить юных читателей.

С таким деструктивным замыслом Константин Воскресенский справляется блестяще. Расчёт на природные поэтические способности детворы должен оправдать себя в каждой загадке.

10. Две точки зрения. Прочти прямо и наоборот

Переложение главных идей и общей сюжетной линии в стихотворную форму вещи Chanie Gorkin «Worst Day Ever?» (Чани Горкин  «Худший день?»)

1

 
Ужасный день к нам приходил
Меня не стоит убеждать
Что каждый день и свят, и мил
Я запишу себе в тетрадь
 
 
Наш хрупкий мир исполнен зла
Пускай дано другое семя
Покой и радость лишь на время
 
 
То ложь, когда мне говорят
Подвластно всё уму и сердцу
Пусть правды факелы горят
Открыт весь мир и счастья дверца
 
 
Тогда, когда лишь всё имею
Не верю, что добро живёт
В конечном счёте в самом деле
Реальность мира создаёт
 
 
Сознание наше, что гадать
Напрасно в этом мире жил
Уверен, что нельзя сказать
Чудесный день к нам приходил
 

2

 
Чудесный день к нам приходил
Уверен, что нельзя сказать
Напрасно в этом мире жил
Сознание наше, что гадать
 
 
Реальность мира создаёт
В конечном счёте в самом деле
Не верю, что добро живёт
Тогда, когда лишь всё имею
 
 
Открыт весь мир и счастья дверца
Пусть правды факелы горят
Подвластно всё уму и сердцу
То ложь, когда мне говорят
 
 
Покой и радость лишь на время
Мы видим проблески добра
Пускай дано другое семя
Наш хрупкий мир исполнен зла
 
 
Я запишу себе в тетрадь
Что каждый день и свят, и мил
Меня не стоит убеждать
Ужасный день к нам приходил.
 

Стихотворение рассчитано на юмор иного и даже противоположного осмысления текста при его обратном прочтении с конца к началу.

Четырёхстопный ямб в этом стихотворении применяется мастерски, особенно если считать произвольное появление женской рифмы во второй, третьей и четвёртой строфе допустимым элементом стихотворной композиции.

Эпитеты – их небольшое количество позволяет читателю относиться к содержанию преимущественно со стороны логики. В этом, собственно, и весь авторский замысел. Формальная логика позволяет трактовать ход содержания стихотворения как пессимистически в прямом прочтении, так и оптимистически в обратном. Всё зависит от того, с чего начать. Начало определяет.

Жаль, что этот литературный приём не нов, и мировая поэзия сталкивалась в ним ещё в средние века. Думаю, у многих родителей, пользующихся книгами, подаренными в детстве, хранится история встречи сказочной принцессы с людоедом:

 
«Погода была ужасная,
Принцесса была прекрасная
 

и т. д.».

где забавная история значительно меняет прочтение в зависимости от порядка применённых эпитетов.

 
«Погода была прекрасная,
Принцесса была ужасная
 

и т. д.».

Пример Чани Горкин в переводе Константина Воскресенского показывает, что таких историй может оказаться бесконечное количество.

Главное, конечно, в том, что они содержат развлекательный и познавательный заряд.