Текст книги "Системный приход 4. Орки под Екатеринбургом"

Чтобы «Защитники» не волновались, я послал Фри с подробным докладом – и так полдня прохалявили, пора и делами заняться.

Встретили меня радостными криками, но, согласно договоренности, сразу повели в специально отведённую комнату в одном из складов.

– Раздеться забыл, – спокойно произнес Андрей, преграждая путь внутрь «новостройки». Леха стоял справа от меня и широко улыбался.

Блин. Теперь из-за моей забывчивости процедура очистки от потенциального контроля будет серьезнее. Хотя, может и к лучшему, нефиг лидеру гильдии ходить под кем-то чужим.

– Кольцо «защиты» могу оставить? – уточнил я, демонстрируя возвращенный артефакт.

– Дай-ка мне, – Андрей протянул руку, осмотрел добычу, надел на палец, затем передал стоящему рядом магу и только потом кивнул.

– Его можешь.

В итоге я заходил в прохладный зал здания, обернутый в махровое полотенце и с единственным кольцом на пальце.

– Жёсткие порядки у вас тут…

– Разговорчики! – прикрикнул лыбящийся Леха. – Прямо и направо.

– Да тут у вас и некуда больше, зал пустой только. Где, кстати, обещанное электричество?

– Так он даже не скрывает, что шпион! – продолжил игру друг. – Продался эльфам за тридцать серебряников!

– Да мне даже некуда их спрятать!

– Вот и посмотрим!

Ну а как, кроме как в игру, можно обернуть процедуру проверки на ментальную чистоту. Спасибо, нашлись люди с нужными особенностями. В эпоху, где у каждого второго, если не больше, лидера есть способы контроля, их ценность очень велика. Если бы я собирался в Коломну сейчас, ни за что не взял бы с собой Мишу…

– Мы рады приветствовать вас, господин! – после окончания проверки, шутливым тоном произнес Леха и встал на одно колено.

– Вас бы стоило расстрелять за недоверие, – проворчал я, принимая системный рюкзак со своими вещами.

– Простите ничтожных рабов! Мы лишь выполняли отданный вами перед уходом приказ, господин!

– Ладно, хватит кривляться, как у вас тут?

– Тут нормально, сидели тряслись за твою и свои жопы, – ответил Андрей, сжимая меня в медвежьих объятиях. – Пойдем лучше расскажешь, как у тебя с эльфами прошло.

– С учётом участившихся случаев ментального контроля, – выслушав мой рассказ, сказал Петя. – Нам бы нарыть побольше таких артефактов, как твое колечко.

Для нового места переговоров мы выбрали один из навесов в отдалении от леса.

– Ну, четыре есть, – протянул Леха. – Два у Максимки и дружков забрали, Санин и ещё один…

– Я уверен, что есть больше, – сказал Андрей. – Дураков только мало их отдавать.

– Костя, Леха, – обратился я к друзьям – среди людей, ходящих в разведку или рейды, в общем среди тех, кто общается с посторонними, нужно распространить информацию: за определенные артефакты мы готовы дать до двадцати того же ранга или эквивалентное количество книг. Не делайте упор за какие конкретно, это поднимет их ценность, и даст всем понять наши планы. Федя, Андрей, Ксения, тоже самое – мы ищем редкие вещи… Не говорите какие, пусть все показывают… Это в целом давно пора было сделать – негоже рыбаку ходить в нужных для бойцов вещах.

– Принято.

– Что с лагерем будем делать? – спросил Федя, указав на баррикады и перемещённых из леса людей.

– Сегодня на всякий пусть так, – ответил я. – Заодно народ в тонусе подержим. Нехер срастаться с этими деревьями, пересадкой или вырубкой, но их в любом случае скоро тут не будет.

– Правильно понимаю, – спросил Леха. – В ближайшие дни акцент на развитие поселения и поиск ресурсов?

– Да, а еще пора заняться бандформированиями, территория гильдии «Защитники» должна быть безопасной, – я расправил плечи и потянулся. – Но сначала немного развлечемся. Как там насильник, жив еще?

Как не разгоняли зевак «Защитники», народу на берег вывалило прилично. Ну и хрен с ним, пусть смотрят, меньше будет мыслей заниматься всякой хернёй.

Вадим – худощавый мужик лет сорока, одетый лишь в грязные серые трусы и оранжевый спасательный жилет, затравленно озирался.

– Я не хотел… – в очередной раз проскулил он. – Я уйду, куда скажете!

Суд прошел быстро – преступник единогласно (ввиду единственного голосовавшего – меня) был приговорен к испытанию системой.

– Так иди! – подтолкнул его Андрей, вызвавшийся лично проконтролировать начало процесса проверки прибрежных вод. – Мы тебе даже жилет спасательный дали. А в рюкзаке (естественно, не системном) есть одежда (тоже не системная) и оружие (обычный кухонный нож).

– Не хочу! – несмотря на теплую погоду, мужчина дрожал, как осиновый лист.

– Да ёпта! – поднял голос Андрей. – Что сложного? Плывешь тридцать метров, потом сто вдоль берега и свободен. Дуй на ту сторону и живи, как хочешь… Ну и не забывай, наши лучники стреляют на двести метров минимум, если решишь сразу туда, не доплывешь.

– Я не хочу! – снова заныл Вадим, но терпение сопровождающего лопнуло, и он пихнул его в реку.

Испуганный мужик глотнул воды и снова открыл было рот, но тут увидел занесенную над собой дубину.

– Считаю до трёх, – громко, на публику сказал Андрей. – Или ты плывешь, или умираешь тут… Раз!

– Не надо! – сжался мужик.

– Два! – Андрей сделал шаг вперёд и отвёл дубину для удара.

Раздался плеск, и Вадим по-собачьи поплыл в сторону далекого противоположного берега.

– Какие ставки? – спросил Федя, глядя на медленно удаляющуюся фигуру.

– Смотря на что, – быстро ответил, по слухам любящий азартные игры и решивший сделать перерыв в ювелирных делах, Тоннгар. – Что на ту сторону переплывет, даже не системную шмотку не поставлю. А на то, что тридцать метров проплывает и потом ещё сто вдоль берега, пожалуй, готов легендарный артефакт поставить.

– Идёт, – сразу согласился Федя, больше знающий о жизни лагеря и окрестностей.

Тем временем фигурка Вадима становилась все меньше, но благодаря безветрию и яркому солнцу, его оранжевый жилет было хорошо видно.

– Через десять метров поворачивай направо! По течению! – так громко гаркнул Андрей, что я вздрогнул.

Ну, в принципе, неплохо хотя бы то, что он уже столько проплыл, это значит, что уж совсем большого засилия опасных тварей тут нет. По-моему, с редкими и крупными проще бороться, чем, например, с какими-нибудь пираньями.

С перепугу перед тем, как повернуть, Вадим проплыл лишних десять метров. Когда он без происшествий преодолел ещё тридцать, толпа на берегу плавно сдвинулась, сопровождая его.

– Может он так сильно обделался, – предположил Федя, – что запах и вкус распугал всех монстров?

– Не исклю…

Тонгар не успел договорить, в десяти метрах от пловца из воды высунулся плавник, а через секунду вынырнул и его обладатель – пятиметровая коричневая рыбина, похожая на акулу.

Вадим очень не хотел умирать и сумел уклониться от первой атаки – хищник, лишь зацепив его мордой, проплыл мимо. Человек заработал руками и ногами и, поднимая кучу брызг, рванул назад к берегу.

– В обычное время побил бы олимпийский рекорд, если бы жилет не мешал, – пробормотал Федя.

– Ну так какой он там уровень, двенадцатый? – сказал я, пытаясь угадать, где вынырнет ушедшая под воду акула. – Если нормально качался, минимум в два раза сильнее любого досистемного человека.

– Не успеет, – озвучил очевидное Тоннгар, указывая на возникший из воды плавник.

Теперь хищник располагался за спиной насильника, и тот не смог уклониться. Акула вынырнула и, разинув пасть, обрушилась на человека.

– Вот и все… – тихо сказал Федя.

Но тут всех нас ждал сюрприз.

Метрах в десяти дальше того места, где акула накрыла Вадима, на поверхности воды стремительно стал расти широкий холм. Складывалось ощущение, что в глубине произошел взрыв.

– Всем назад! – заорал Андрей, отбегая от воды.

Наиболее впечатлительные отшатнулись, ну а я завороженно следил за происходящим.

Через две секунды холм достиг двух метров в высоту и наконец прорвался, разбрызгивая вокруг гигантский фонтан и, выпуская на солнечный свет… Кита? Ну поменьше, пожалуй, да и щупальцами на морде и по центру тела оно скорее напоминало внебрачного ребенка от тройничка кита, осьминога и Ктулху.

– А-а-а!

– Господи Иисусе!

– Бежим!

Народу на берегу резко поубавилось, но я всегда любил дискавери и досмотрел до конца. Ктулхо-кит сожрал и акулу, и нашего храброго исследователя.

Волна метра в два, что докатилась до берега, немного повредила наши прибрежные постройки.

– Что-то мне подсказывает, – произнес ошарашенный Федя. – Количество желающих заняться рыбалкой уменьшится.

– Зато желающих свалить, а тем более насиловать, вообще не будет, – сказал я, продолжая смотреть в то место, где исчез под водой огромный монстр.

За него дадут много опыта. Он наверняка содержит ценный лут, и его мясом можно кормить весь лагерь несколько дней. Осталось придумать, как его поймать.

Гномы, любовь и тяжелое испытание

– Привет ювелирам! – воскликнул я, заходя в тридцатиметровое помещение, почти все пространство которого занимал огромный квадратный стол и двенадцать кресел. Пять из них были заняты. Над каждым рабочим местом висела яркая лампа.

– Снова здрасьте! – воскликнул Тонгар, кладя здоровую лупу на стол. – Четверо плавят, пятеро тут, среди ещё шестерых проводим кастинг, и завтра будет фулл комплект.

– Больше точно не надо? – спросил я, с интересом разглядывая стеллаж с инструментами и двенадцатью встроенными сейфами.

– Нет, – засмеялся гном. – Материальная ответственность, ограниченное количество ресурсов, инструментов. Да и лучшие все уже тут. Еще ювелиры понадобятся, если вы вдруг разом возьмёте несколько тысяч голых воинов.

– Этого никогда нельзя исключать, – усмехнулся я, восхищаясь работой инженеров, за три дня построивших и обустроивших полноценную мастерскую. – Какой выход сейчас?

– Примерно как и планировали, – ответил Тонгар. – Пять человек (он, в отличии от Грилла, не упоминал каждый раз, что он гном) выдают по четыре легендарки в день, ещё двое по три. С новичками схема такая: сначала по минимуму качаем и проверяем, соответствуют ли они, и только потом выдаём книги для максимизации нужных навыков. В целом, если брать с зелёным барахлом, выходит по семьдесят-восемьдесят изделий в день. Количество в ближайшей перспективе не изменится, а вот качество серьезно вырастет. У нас уже получились четыре мифических кольца!

– Прекрасно! – я не удержался и хлопнул гнома по плечу. – Так держать!

– Служу «Защитникам»! – повторил подслушанную фразу гном и широко улыбнулся.

Время шло к ужину, за которым мы планировали выработать окончательную стратегию второго захода на сложное испытание.

Пришлось отложить.

– Гномы идут! – срочное сообщение передавалось по цепочке.

Ну раз рог не звучит, значит посольство, а не армия.

Оказалось, гости были ещё далеко и демонстративно шли медленно и без скрытности. Их проводили под совсем недавно сооружённый навес недалеко от середины вала. Хоть Еквекиль и был убит, осадочек, как говорится, остался, и теперь важные переговоры я предпочитал проводить вдали от леса.

Их было двадцать, и разведчики доложили, что других в окрестностях нет, тем больше было мое удивление, когда среди прибывших Митя признал самого Вилленга. Видно, смерть Тумма он воспринял очень болезненно, и это дело поставил в приоритет.

Внешне Король гномов ничем не отличался от своих сопровождающих, разве что более суровым и уверенным выражением лица, ну и борода у него была ближе к темно-каштановой, чем к черной.

– Смотри, все двадцать в фулл мифе, – одобрительно прошептал Петя, когда мы шли навстречу гостям.

После обмена приветствиями, любезностями и первой пробы угощений, выставленных на огромный стол, король гномов перешёл к делу. Слишком быстро, что не соответствовало рассказам Грилла об их традициях и лишний раз показывало серьезность его намерений.

– Александр, мы сегодня посетили то место, что ты указал на карте. Как ты и предполагал, там было много… очень много ловушек, – Вилленг яростно вцепился в бок крупного жаренного окуня и, не обращая внимания на кости, почти не жуя его, проглотил. – Если бы мы пришли туда без подготовки, погибло бы много гномов. Мы сумели обезвредить почти все и добрались до тел…

Хорошо, что Леха в рейде, он бы не выдержал зрелища того, с какой скоростью взбешённый гном и его сородичи уничтожают запасы пива. Надо срочно строить пивоваренный завод. Большой.

– Мы взяли с собой лучших следопытов и аналитиков, и хоть следы уже не свежие, они подтвердили твою картину произошедшего. Остальных мы послали домой, а вот я после увиденного решил сделать крюк и пообщаться с тобой, – гном поднял черноволосую голову и вперился в меня долгим взглядом почти черных глаз. – Ты действительно говоришь с мертвыми?

Что-то не подумал я о том, что эта тема поднимется, и хоть и позвал только тех, кто был уже в курсе моих псевдопророческих снов, почувствовал себя неуютно от того, что и это уже не только мой секрет.

– Бывает, но это нельзя контролировать, – ответил я. – К сожалению, я вряд ли смогу ещё раз передать послание от Туума, если ты к этому ведёшь.

– Жаль, – выдохнул Вилленг и в очередной раз окинул внимательным взглядом наш лагерь. – Хорошо устроились, молодцы! И за такое короткое время, ведь вы здесь не с первого дня?

– С шестого.

– Тогда ещё большие молодцы!

По лицу короля я видел напряжённую работу мысли, он, наверняка, активировал все возможное правильномыслие, и пытался выработать оптимальную линию взаимодействия с нами.

– Чего ты хотел добиться, посылая ко мне своего человека? – видно, приняв какое-то решение, спросил он.

– В крепости рядом с горой спрятался тот орк, что владел этим пиком до нас, – честно ответил я, нисколько не сомневаясь, что среди гномов есть те, кто поймают меня на лжи. – Он очень силен, и я думаю, может в одиночку расправиться с двумя-тремя четверками бойцов двадцатого уровня. Его союз с гномом-самодуром всего в двухстах километрах нам очень не нравится, но сил раскатать и тех, и других у нас не хватит. Выполнение просьбы Туума давало надежду на вашу посильную помощь в этом вопросе.

Вилленг кинул через плечо короткий взгляд и, видимо, получив от своих подтверждение моей искренности, уже с гораздо меньшим напряжением на суровом бородатом лице грустно сказал:

– Александр, думаю, ты сам уже все примерно прикинул и понимаешь, что дело дрянь, – он залпом опустошил очередную банку пива, смял ее и открыл новую. Ловко! Будто всю жизнь это делал. – Нам до них топать триста км, разведчики-то могут быстро бегать, а вот армия больше двадцати километров в час делать не сможет, плюс отдыхи, перекусы. Это минимум двое суток, плюс пусть сутки там порешать вопросы и ещё двое назад. Итого пять. За это время с нынешней скоростью жизни мы вернёмся к развалинам нашего дома. Так что даже без разбора действий на месте, их рациональности, расчета потерь – это неприемлемо…

Вилленг был абсолютно прав. Будь у нас самих даже в десять раз больше бойцов, чем сейчас, я бы не повел их на эту операцию по тем же причинам.

… – Ты даже не представляешь, как мне тяжело знать о том, что совершил этот НркРоги, и при этом не иметь возможности его наказать, – продолжил тем временем король. – А также я понимаю, что у этого гнилого тандема два пути. Первый – перегрызться, о чем мы все вместе должны молиться всем богам и силам. Второй – совместно начать подминать все вокруг… По той карте, что ты показал, понятно, что, объединив даже тех орков, кто вам известен, и имея такие базы, они станут мощнейшей силой в регионе. Рано или поздно они сами придут к нам… Естественно, перед этим перебив вас.

Слушая гнома, я не испытывал никаких эмоций, кроме нетерпения. Все сказанное им было очевидно. Именно понимая это, я и послал к нему Митю, но пока пользы от своих действий, кроме морального удовлетворения, не видел.

– Твой разведчик сказал, вы активно занимаетесь зачисткой? – после небольшой паузы спросил Вилленг.

– По мере сил, – честно ответил я и вкратце рассказал и показал на карте последние изменения в геополитической расстановке.

– Ничего себе, у вас тут активность! – удивлённо почесал бороду гном. – А какого ты уровня?

– Двадцать четвертого.

– Хм, – окинул меня взглядом Вилленг и громко рыгнул (отдавая дань уважения нашим поварам). – Тогда к делу.

«Ну наконец-то» – чуть не сказал я, уже сильно сомневаясь, что мы получим хоть какой-то профит от всей этой затеи.

– Первое, предлагаю заключить пакт о ненападении и дружбе. Второе, со своей стороны, имею в виду географически, это направление с сегодняшнего дня я объявляю приоритетным, и по нему мы будем уничтожать поселения орков в первую очередь, углубляясь по максимуму. Нужно минимизировать потенциал разрастания населения крепости. Третье, всем гномам, что будут через наши территории идти к горе, мы расскажем о случившемся, и также через свои каналы попробуем это передать подданным ублюдка Джумбы. Ну и самое главное…

Вилленг встал, выпрямил спину и посмотрел мне в глаза.

– Александр, от имени клана «Равнинные», а также всех гномов, что не скрысились, несмотря на выпавшее на их долю испытание, я благодарю тебя за предоставленную информацию. Я понимаю, как трудно вам тут придется, и в качестве знака добрых намерений хочу преподнести дар. Надеюсь, он поможет вам выстоять.

Повинуясь жесту лидера, со своего места встал седобородый, но ещё не старый гном и, подойдя ко мне, торжественно достал из-за пазухи чертеж и протянул его мне.

Я тоже встал, принял подарок, посмотрел на него (чертежи могли читать все разумные существа) и, разумеется, ни хера из написанного и начерченного не понял. Хотя даже моих скромных знаний в инженерии хватило, чтобы охренеть, увидев цифру шестьдесят в количестве магических листов.

Мы получили немало чертежей, проходя гильдийное испытание, но воспользоваться пока не удалось ни одним – это был явно хайлевельный контент. На некоторые не хватало имеющихся навыков и характеристик, но на подавляющее большинство ресурсов. В том числе и тех, о которых на земле просто не знали.

– Этот чертеж называется «возвращатель», – видя мое замешательство, приступил к объяснению седобородый. – Конструкция сложная, требования по ресурсам огромные, но, думаю, вы потянете, самый редкий – гномье железо, и его мы вам дадим.

– Спасибо, Глут, садись, дальше я сам… – Вилленг уселся и, схватив очередную банку пива, продолжил. – Технические моменты мы расскажем позже, более того, я оставлю вам четырех гномов, знающих, как собирать эту штуку. А по сути, это автономный телепортатор.

От этого слова у меня забилось сердце.

– Он состоит из двух частей. Основной – кольцо диаметром пять метров. Тяжёлое, около трёх тонн, называется в чертеже «база возвращателя». И «активатора возвращения» – это прибор пять на пять сантиметров с кнопкой. Нажавшее ее разумное существо телепортируется на базу, к которой привязан, при самой кустарной сборке, с пятидесяти километров.

– Кустарной? – удивлённо переспросил я.

– Сама «база» – это сложное, но обычное устройство, а вот активатор – это системный предмет, относящийся почему-то к ювелирке, – разъяснил Вилленг. – Соответственно, он бывает необычного ранга и выше. Необычный переносит на пятьдесят километров, редкий на шестьдесят, уникальный на восемьдесят, легендарный на сто десять… других нам, к сожалению, создать пока не удалось, но сдается мне, на мифическом будет сто пятьдесят, ну а системный может и двести даст, но где ж его взять. Да и, собственно, зачем он? Вопрос же не в переносе одиночки, а большой группы. Тут нужен опт, а это уникальные и легендарные. Вы же открыли «производство ювелирных изделий»?

– Конечно, – не сдержавшись, я показал ему обе ладони, вернее красующиеся на каждом пальце легендарные и мифические кольца. – Какие ограничения, что потребляет, можно ли переносить вещи?

– О! Сразу видно практика, – рассмеялся довольный Вилленг, похоже, что седьмая или восьмая банка, наконец, его чуть-чуть пробрала. – Для телепортации используется мана телепортируемого, в зависимости от массы тела, примерно по тысяче единиц на сто килограмм. Габариты значения не имеют, то есть, если на плече у переносимого будет длинная доска, он спокойно перенесется и появится в ближайшем доступном месте. Если маны не хватает, «возвращатель» компенсирует ее из резерва аккумулятора «базы», его можно заполнять до бесконечности. У нас каждый маг сливает лишнюю ману в него. Собственно, все. А, вот ещё… есть защита от нападения – «активатор» привязывается к базе с конкретным носителем, им не может воспользоваться другое разумное существо, пока не придет к базе. То есть, если кто-то убьет владельца «активатора», он не сможет устроить неожиданную диверсию. Теперь точно все.

Оху-и-тель-но!

При наличии ресурсов, а для такой штуки мы их достанем из-под земли, и с учётом легендарной ювелирки, наши рейдеры (фуражеры, мародёры) смогут работать значительно эффективнее, а при наличии двух баз можно использовать ее для нападений…

– Спасибо, Вилленг! – от всей души сказал я. – Тебе не жалко отдавать такой чертеж?

– Нам их выпало два и, когда я сюда шел, я совсем не был уверен, что отдам его тебе. У меня был и запасной подарок, – гном уже откровенно заржал, точно пиво подействовало. – А сейчас вижу, с тобой можно работать.

Жестом я позвал стоящего метрах в десяти Юру, играющего роль одного из телохранителей, и попросил отнести чертеж и редкие ингредиенты Палычу.

– У нас ещё час! – громко заявил гномий король, но по лицу его соратников, я понял, что изначально этого часа не было. – Ещё пиво есть?

– Сорян ребят, Иль идет.

– Без проблем, ты, главное, подтверди, что в целом одобряешь идею регулярного прохождения тяжелого испытания, – на удивление спокойно сказал Леха. – Мы как раз по деталям еще раз пройдемся, пока ты семейные дела решаешь, а как закончишь, качнемся и двинем сразу.

– Я не смог найти достойных аргументов против Лехиной идеи и поддерживаю ее, – произнес я, не отрывая взгляд от знакомой фигурки, замершей неподалеку. – Дайте мне часик.

– Да, перед таким делом можно и два, – подмигнула мне Света.

Я кивнул членам малого совета и пошел навстречу возлюбленной.

– Как ты?

Не ответив, она бросилась мне в объятья и зарыдала.

– Ну что ты… Нельзя столько плакать, обезвоживание будет, – улыбнулся я, гладя ее по голове. – Пойдем, у меня для тебя сюрприз.

После дневного происшествия я тоже перенес место ночевки метров на двести от леса.

– Что это? – удивленно спросила Иль, когда мы подошли к большой четырехместной палатке, установленной чуть в стороне от остальных.

– Это наш новый временный дом, – улыбнулся я, – постой минутку, я сейчас.

Я юркнул внутрь и быстро зажег четыре свечи, заранее расставленные по углам пледа. В принципе, в палатку можно было затащить небольшой походный столик со стульями, и я даже пробовал, но отказался от этой затеи. Так уютнее.

– Заходи!

Иль шагнула внутрь и замерла.

– Что это? – теперь прошептала она.

– Это называется свидание, садись.

Я взял ее ладонь и усадил рядом с собой.

Фрукты, раритетный шоколад и легкие закуски в самой красивой посуде, что нашлась в лагере. Бутылка вина и два хрустальных бокала. На двух небольших клумбах по углам – россыпь цветов (сложности отношений с эльфийкой – нельзя просто нарвать букет). И свечи.

Как смог.

– Это… Для чего?… Почему? – голос Иль дрогнул.

– Это потому, что сегодня мы можем себе это позволить. Потому, что мы живы и вместе. Это нужно было сделать раньше, и я очень хотел, но все не было времени. А сегодня, когда я окончательно понял, что ты в беде… Мысль, что мы с тобой так и не посидим по-настоящему в спокойной обстановке, друг с другом и друг ради друга, меня ужаснула.

Я почувствовал, что и мой голос дрожит, и, чтобы перевести дух, взял бутылку и разлил вино по бокалам.

– Саша…

– Это лёгкий алкоголь, вроде эльфы нормально его переносят. У нас традиция (набухивать женщин на свиданиях), отмечать праздники. И у меня сегодня праздник. Ты рядом со мной!

Я протянул руку с бокалом и чокнулся с ней. Мелодичный звон наполнил палатку, эх, жаль, музыки нет, а на гитаре, сколько не пытался, ничего, кроме как «все идёт по плану», играть так и не научился.

Пригубив вино, я посмотрел на девушку. Бокал дрожал в ее руке, а по щекам текли слезы.

Мда. Еквекиль, сука. Была бы возможность, я оживил бы тебя и в этот раз убивал бы медленно.

– Выпей, моя хорошая, полегчает, – я придвинулся и обнял Иль за талию.

Она сделала осторожный глоток, а потом залпом допила остальное.

– Сашенька, – выдохнула девушка, и вдруг наклонилась, уткнувшись лицом в, лежащие на коленях ладони, и громко разрыдалась.

Не полегчало.

Немного не так я представлял себе наше воссоединение, ну да ладно. Выплакаться иногда очень полезно.

Я сидел рядом с ней и гладил золотые волосы. Нужды в словах не было, мы оба понимали – сегодня едва не произошло непоправимое.

До этого меня ещё терзали сомнения по поводу того, стоит ли ей говорить о нашей затее идти сегодня на тяжелое испытание, и о том, что она не идёт. Сейчас сомнения развеялись – она не должна об этом узнать.

Не отпустит. Или пристрелит нашего четвёртого бойца, чтобы занять его место.

Вскоре Иль затихла, и мне даже показалось, что она заснула.

– Магия Еквекиля имела накопительный эффект, – вдруг едва слышно заговорила девушка. – Те эльфы, что давно с ним, сейчас не в себе и мало что понимают. У них давно не было своих мыслей, они будто стали его продолжением… А новообращенные, вроде меня, за столь короткое время ещё не лишились своего «Я». Оно было рядом. И оно чуть не убило меня, когда ты пришел, и я под воздействием магии говорила ту ужасную ложь. Это было невыносимо, я ничего не могла сделать и думала, что это конец.

Она вновь всхлипнула, но сдержалась.

– Я видел, что это не ты, Иль, – прошептал я и поцеловал ее в затылок. – Каждое слово было чужим… В ту секунду я понял, что вытащу тебя или умру, пытаясь…

– Когда ты бросился на Еквекиля и тебя оглушили, мое «Я» сбросило оковы и прорвалось. Более того, я получила особенность «Чувство неволи». Оно позволяет чувствовать разумное существо, колдующее заклинание подчинения, и дает пятидесятипроцентное сопротивление ментальным эффектам…

– Прекрасная…

– …Еквекиль увидел, что я освободилась, и сказал, что сохранит тебе жизнь, только если возьмет тебя под контроль, – продолжала эльфийка, не поднимая головы. – Он приказал мне подыграть ему. Я должна была успокоить тебя и дать ему время настроить на тебя заклинание. Я согласилась, так как знала, что потом он попробует подчинить меня, и надеялась, что выстою… Вернусь сюда и расскажу обо всем остальным.

– А ты зачем мне все это рассказываешь? – тихо спросил я, когда она замолчала.

– Я хотела, чтобы ты знал, что я не предавала тебя.

– Я это и так знал, любимая.

Эльфийка вздрогнула и медленно выпрямилась. Ее зелено-золотые глаза, чуть покрасневшие от слез, внимательно разглядывали меня.

– «Любовь» – человеческое слово. У нас есть близкий аналог, но мы используем его только по отношению к животным и растениям. Только их можно любить всегда, ты изначально знаешь их сущность, и они никогда не обманывают твоих ожиданий. Как это можно чувствовать к разумному существу со свободной волей?

Ну что ж, пригласил девушку на ужин с цветами и свечами, назвал «любимой» – будь готов отвечать за базар, к тому же это по-любому лучше, чем обсуждать Еквекиля. Но чтобы жестко не накосячить, нужна информация, в этом мне, как всегда, поможет любимый перевод стрелок.

– Непростой вопрос…Может, ты сначала расскажешь, что чувствуют друг к другу создающие семью близкие эльфы, тогда на сравнении мне проще будет.

Иль кивнула и, подняв с пледа пустой бокал, протянула его мне.

– У нас заведение совместных детей и близость – разные вещи, – медленно начала она, сделав маленький глоток вина. – В вопросах воспроизводства есть четкий генетический и социальный аспект. Партнеры отбираются с расчетом, чтобы у них получился сильный друид, выносливый воин и так далее. Плюс при союзе учитывается место каждого в иерархии общины или необходимость укрепить связи с другим кланом.

– А кто детей воспитывает? – ошарашенно спросил я.

– Дальнейшее участие в судьбе ребенка вариативно. Бывает, у кого-то из родителей, редко у обоих, появляется родительский инстинкт, тогда они могут в той или иной степени влиять, но обычно воспитанием занимается весь клан, плюс есть специальная группа наставников.

Описывая чуть ли не «О дивный новый мир» Хаксли, Иль, очевидно, считала схему абсолютно нормальной. Это же какую адскую модель общества можно построить в «мире испытаний» сейчас, если совместить хотя бы измененных системой эльфов и людей. У меня есть уникальная возможность самому сделать это.

Я налил себе полный бокал и сразу ополовинил его.

– Близкие же эльфы, – продолжила девушка, – чаще всего детей не заводят. В развитых общинах по крайней мере. Они наслаждаются друг другом, свободой…

– Так друг другом или свободой? – снова не понял я.

– Когда пропадает свобода, рано или поздно появляется напряжение и оно усиливается, пока не пропадет та связь, что была, то взаимное уважение и доверие…

– Какое еще доверие, если они изначально свободны? – продолжал применять человеческую логику я. – Вы ж живете кучу лет, там, небось, по сотне партнеров у каждого…

– Зачем тебе другие партнеры, если ты близок с кем-то? – в свою очередь не поняла Иль.

– Тоже верно, – согласился я и допил остатки вина. – А дети, я так понимаю, один из факторов ограничения свободы?

– Именно.

– А бывает такое, что эльфы не находят по-настоящему близкого себе?

– Чаще всего так и бывает, – в голосе Иль послышалась грусть. – Я тебе как-то говорила, у нас не очень с эмоциями, и теперь мне кажется, я даже начинаю понимать почему.

Она отставила едва тронутый бокал и взяла шоколад. Оказывается, в их мире его не было, что объясняло стройность большинства из них. Пива, кстати, тоже.

– И почему же? – спросил я, так и не дождавшись продолжения.

– Мы слишком похожи между собой и у нас консервативная, продиктованная заботой о лесе, жизнь. Внешних врагов, кроме измененных темной магией диких зверей, нет. У нас нет возможностей для…

Иль замялась, подбирая слово.

– Самовыражение, творчество? – предположил я.

– Скорее первое. Трудно сблизиться с лишенным индивидуальности эльфом… А мы все в этом ограничены…

– Были, – прошептал я и положил руку ей на колено. – Были ограничены. Теперь мы в «мире испытаний» и что-что, а почва для развития индивидуальности тут богатейшая. Особенности, сложные ситуации, влияние других культур, потрясающие ребята, вроде меня.

Иль усмехнулась и накрыла мою ладонь своей.

– Это точно, Сашенька, ты лучший! – ее пальцы сжали мои. – Ты хотел рассказать про любовь.

Почему в такие моменты взгляд сразу падает на бутылку?