Текст книги "Падший ангел"

Крис Картер
Падший ангел

Таунсенд, штат Висконсин

День первый

00:57

Красноватое свечение, пульсирующее и напряженное, накатывалось из-за деревьев. Тени перечеркивали дорогу. Они шевелились – как будто источник света перемещался. Машина резко затормозила.

Негр, сидевший внутри, плотненький, крепко сбитый, в черноте начинающих обрастать жестким волосом щек, недоверчиво посмотрел через боковое стекло из-под полей шляпы и схватился за телефонную трубку. В голосе его звучало волнение:

– На окружной дороге «D-7» пожар. Это рядом с самым началом каньона. Да-да, я знаю, о чем говорю!.. Немедленно высылайте пожарных. Говорит заместитель шерифа Райт. Алло, вы слышите меня? Алло?.. Пожар на «D-7», на окружной дороге!.. А, черт!..

Ответа не было. Райт выругался, поколебался секунду, подумал, покряхтел и даже почесал в круглом затылке, сморщился темноватым лицом – и все-таки полез из машины. Дверцу он оставил открытой. Идти не хотелось. Краснота между деревьев вздувалась так, что было больно глазам. Горело, по-видимому, на большом пространстве. Что тут сделаешь без пожарных?

Вдруг огненный шар бесшумно поднялся из пламени к небу. А потом вывернулся наизнанку и как бы рассыпался.

Прошуршали по воздуху клочья пламени.

Райту стало не по себе.

Он все же нашел в кабине ручной фонарик и, водя слабым желтым расплывчатым пятном по черным кустам (еще более черным от колеблющихся бликов пожара), по кочкам, по торчащим из земли корягам, двинулся, осторожно ступая, туда, где за мачтовыми стволами сосен пульсировала малиновая густота.

Жара от пламени почему-то не было.

Запаха дыма тоже не ощущалось.

И вообще, чем ближе подходил он к месту, где, по его расчетам, горело, тем меньше и меньше это напоминало обычный лесной пожар. Пусть даже небольшой, какие иногда в жаркое время года вспыхивают и угасают сами. Ни треска лопающихся от кипящего сока ветвей, ни звериного гула огня, прыгающего по верхушкам деревьев. Ни искр, ни бегущих от ужаса мелких лесных зверюшек. Вообще ничего. Только краснота, мятущаяся краснота, одна краснота – и безмолвие.

Это пугало больше всего.

«Надо убираться отсюда!» – в тревоге подумал Райт. Вернуться к машине, попытаться все-таки вызвать помощь. Если понадобится, выехать на окраину Таунсенда. Позвонить по телефону из ближайшего дома. Любой вариант лучше, чем блуждание в одиночестве.

Чернокожий остановился.

Кажется, хрустнул сучок где-то сзади. И, кажется, совсем недалеко.

Райт резко обернулся и едва устоял на ногах.

Сердце, как ошалелая мышь, металось между ребрами.

И вдруг что-то неясное, представляющее собой прозрачное сгущение воздуха, или не воздуха, а все-таки дыма, не имеющего ни цвета, ни запаха, – это нечто потекло, потекло по земле, быстро наращивая скорость, потом, точно натолкнувшись на невидимую преграду, взметнулось вверх и испепеляющим жаром обрушилось на заместителя шерифа.

Зажглось ослепительное белое пламя. Вовсе не похожее на огонь. Вообще ни на что не похожее.

Боль хлынула в мозг.

Райт закричал – и не услышал даже собственного тонкого голоса.

Пламя тут же погасло.

Сырая древесная темнота накрыла поляну.

Что-то вновь хрустнуло, словно перекатываясь по сухим веткам.

И стихло.

Полицейская машина с открытой дверцей загромождала дорогу. Она была пуста, и огни на крыше ее мигали: синий – красный, синий – красный…

Царила абсолютная тишина.

Центр слежения за космическими объектами

Горы Шейеин, штат Колорадо

День первый

Полковник Келнер Хендерсон, подтянутый, как всегда, с негнущейся прямой спиной, сидел у компьютера и неторопливо вылавливал сообщения, помеченные особым красным значком, когда к нему подскочил задыхающийся от спешки дежурный.

– Прощу прощения, сэр! У нас – неопознанный летающий объект! «Призрак», сэр! Конфигурация отражения – та же самая. С похожим поведением – как и в прошлый раз! Взгляните, пожалуйста, на экран!..

Полковник не сразу оторвался от клавиатуры, выдержал две-три секунды, чтобы не выглядеть торопливым – торопливости и суеты он терпеть не мог, – молча надел фуражку, лишь потом встал и, сопровождаемый семенящим дежурным, направился к оператору.

Этого момента он ждал.

Он ждал его уже почти год, проводя бессонные ночи за серым пультом компьютера. Просиживая мучительные часы, хотя вполне мог бы поручить это кому-нибудь другому. Однако полковник предпочитал делать эту работу сам. Честно говоря, он уже почти перестал надеяться.

И вот.

На экране, разграфленном объемной координатной сеткой, быстро вращались накладывающиеся друг на друга электронные силуэты и развертки, извивалась в отдельном окошке секундная оцифровка времени, дважды пробежал сканирующий луч, еле заметно изменяя картинку, а в тот момент, когда полковник наклонился, чтобы получше все это рассмотреть, внизу, в левом углу, высветился оранжевым контур Соединенных Штатов. Правда, без Аляски, которая не входила в зону систематического наблюдения.

Женщина-оператор с плотными наушниками на голове, по-лошадиному скосив глаза, доложила:

– В двадцать три семнадцать он появился в районе Берри-колледж, сэр! Первоначальное направление – на северо-северо-запад. Сначала наблюдался ровный полет, сэр, а потом началось какое-то безумие…

В голосе ее чувствовалось сдерживаемое волнение. Полковник Хендерсон игнорировал это как неизбежную мелкую помеху. Женщина есть женщина. Даже если она затянута в форму армии США. Между тем треугольный значок, отмечающий положение объекта, описал по экрану замысловатую траекторию и застыл – дважды вспыхнув ярко-зеленым светом. Движение объекта прекратилось.

– А другие самолеты: гражданские или военные? – сейчас же спросил полковник.

– Докладывают, сэр, что не приближались к данному сектору…

Дежурный, выглядывающий из-за спины, осторожно вмешался:

– Там нет вообще никаких самолетов, сэр. Я не знаю, что это было, но оно исчезло с экрана в двадцать четыре восемнадцать по нашему времени. Судя по всему, приземлилось в районе озера Мичиган, на юге Висконсина. Расчетная скорость перед посадкой – около восьмисот миль в час. Невероятно, сэр!.. Я дал инструкцию дежурному спутникового слежения, чтобы он начал поиск объекта немедленно. С помощью этих записей радара мы можем обнаружить его с достаточной точностью. Нам нужно еще час или два, сэр! Именно так – час или два…

Полковник Хендерсон, не торопясь, выпрямился во весь рост и посмотрел сверху на высоченного дежурного.

– Ни в коем случае, – резко, по-военному пролаял он. – Запомните: вы видели падающий метеор. Его фантастическая траектория – следствие неисправности нашего оборудования. Так и зафиксируйте в своем докладе. Перечислите все эти факты. Дежурную и контрольную записи по сегодняшнему инциденту передадите мне лично. Вам ясно?

– Да, сэр…

– Вопросы имеются?

– Нет, сэр!..

– Выполняйте!

Операторы за его спиной тихонько переглянулись. Женщина чуть заметно пожала плечами. Дежурный сразу же опустил глаза. А полковник Хендерсон, пройдя в соседнюю комнату, где находился пульт связи, надежно защищенной от прослушивания, деревянным движением сорвал телефонную трубку и, потыкав в кнопки, назвал условные позывные – те, которые знали пять или шесть человек во всей Америке. Пять – точно, а шестой, президент, – скорее всего.

– Форт «Индиго», дельта эффорт девять. Тринадцать – одиннадцать – семь. Говорит полковник Хендерсон. Дайте мне командира. – После короткой паузы жестко распорядился: – Подтвержден «Падший ангел» в секторе восемьдесят семь. Нет, ошибка в данном случае исключена. Приказываю начать операцию «Сокол» 'немедленно!..

Слушать, что ему говорят в ответ, он не стал.

Полковник повесил трубку и секунд пять смотрел в стену пустым, ничего не выражающим взглядом.

Щека у него дернулась.

Наконец-то…

Штаб-квартира ФБР

Вашингтон, округ Колумбия

День первый

15:38

Журналистка на телевизионном экране энергично рассказывала:

– …Пока ничего конкретного нашим корреспондентам выяснить не удалось. Службы, занимающиеся чрезвычайными ситуациями, информации не дают. Правительственные официальные лица утверждают, что причиной трагедии стало промышленное высокотоксичное вещество, утечка которого вызвала необходимость немедленно эвакуировать жителей городка Таунсенда, штат Висконсин, Всего – тысячу двести человек… Название вещества и возможные последствия отравления держат в секрете. Напоминаю зрителям нашей программы, что это уже не первый случай, когда…

За спиной ее медленной вереницей ползли по шоссе трехосные тяжело нагруженные машины. Виден был армейский грузовик, обтянутый пятнистым тентом по ребрам. Пара солдат в касках и защитных комбинезонах охраняла порядок, демонстративно держа стволами кверху пехотные карабины.

Вид у них был далеко не мирный.

Человек по имени Бездонная Глотка нажал кнопку на дистанционном пульте и выключил телевизор.

– Итак, они утверждают, что там вылились промышленные отходы, – задумчиво сказал он. – Может быть… То, что произошло, – обычная железнодорожная катастрофа. Пострадала цистерна, в которой перевозились ядовитые соединения. Это версия для печати, и она достаточно надежна для прикрытия. Но, чтобы вы знали, Малдер, Соединенные Штаты, по крайней мере их континентальная часть, окружены в космосе электронным забором протяженностью пятнадцать тысяч миль. Система контроля высшей степени надежности.

Он зажег настольную лампу. Резкий свет на секунду ослепил Фокса. Перед глазами поплыли фиолетовые круги. Теперь голос доносился словно из пустоты.

– Мы и раньше пользовались этой системой, чтобы следить за семью тысячами восемьюдесятью семью искусственными объектами в космосе. До сих пор она нас ни разу не подводила. Вчера ночью, в двадцать три семнадцать, в этом заборе образовалась дыра. Вы понимаете, что это значит, Малдер?

– Новый военный спутник, сэр?..

– Нет, Малдер, к сожалению или к счастью, это не спутник. Сегодня утром в ноль-один ноль-ноль была официально начата операция «Сокол». Точнее – неофициально. Поскольку письменные приказы в подобных случаях не отдаются.

– Операция в полном объеме, сэр?

– Как всегда, как всегда, Малдер…

Бездонная Глотка – невысокий, в мешковато сидящем на нескладной фигуре костюме (Малдер знал, что даже дорогие портные ничего не могли с этим сделать) – стоял с помятым, равнодушным лицом мелкого клерка, кажется, немного невыспавшийся, но как будто излучающий жутковатую энергию власти.

Глаза из-под прищуренных век глядели остро и недружелюбно.

Малдер тоже поднялся.

– Операцию возглавляет полковник Келнер Хендерсон, главный эксперт по рекламациям в… Впрочем, сейчас это не имеет значения.

Малдер быстро спросил:

– Прошу прощения, а как это согласуется с его… реальными полномочиями?

– Ну, отдел рекламаций – это, конечно, только название. Полковник Хендерсон – человек, чьи полномочия не зависят от должности. Во время холодной войны он занимался сбитыми американскими самолетами – его работой было предотвращение попадания наших технологий в руки Советов.

– То есть официально он входит в команду по сбору обломков от катастроф?

– Вот именно! Команда быстрого реагирования. Готовность – номер «ноль». Прибыть на место, оцепить район, не допускать посторонних. Всю информацию о катастрофе – под строгий контроль. Слышали о таких?

– Слышал.

– Ваш тон, Малдер, не обнадеживает.

– Я знаю эти команды, сэр!

– Откуда?

– Я сам одно время служил в подобной команде. Это есть в моем досье, сэр.

Бездонная Глотка усмехнулся, как мог бы усмехнуться удав при виде добычи. Сходство усиливал холодный немигающий желтоватый блеск его глаз.

Впрочем, блеск сразу же погас, а человек надел благожелательную улыбку.

– Ну-ну, только не надо обижаться по пустякам, Малдер. Разумеется, я знаком с вашим послужным списком. Именно поэтому я к вам сегодня и обратился. – Он посмотрел на часы

и что-то отсчитал в уме. – Я бы сказал, что у вас есть, ну… максимум сутки. Двадцать четыре часа, прежде чем весь этот район будет охвачен так называемым карантином. Хендерсон свое дело знает, его команда – тоже. А после их вмешательства все будет так, словно никогда ничего не происходило. Работаете исключительно под свою ответственность, Малдер…

– Я знаю, сэр.

– Вас это не пугает?

– Нет, сэр, нисколько.

– Вот и отлично. С вами, оказывается, очень приятно сотрудничать… Докладывать будете мне, ну и президенту, если он к вам обратится.

– Да, сэр…

– Но я думаю, что он к вам не обратится.

– Да, сэр…

– Ну а если он все-таки обратится, сначала поставьте в известность меня.

– Слушаю, сэр…

– Когда у вас самолет?

– Через сорок минут.

– А прибудете в Таунсенд?

– Лететь не так далеко, рейс – без промежуточных остановок…

– Время, время, запомните, Малдер! Время сейчас – дороже всего!..

Человек повернулся и, не прощаясь, вышел.

Дверь бесшумно закрылась.

Малдер озадаченно поглядел ему вслед.

Авиарейс 0117 КС, «АМЕРИКО»

Где-то на высоте 1500 метров

День первый

16:41

От закуски Малдер отказался. Выпил только две чашки кофе и съел микроскопическую баночку меда. Мед на внутренних рейсах был так себе.

Кресло рядом пустовало.

– Бренди, сэр? – предложила стюардесса, перекатывающая по салону тележку.

– Спасибо, нет.

– Что-нибудь другое, сэр?

– Спасибо, я просто немного отдохну.

Малдер автоматически улыбнулся и, получив такую же автоматическую улыбку в ответ, опустил кресло и откинулся назад, насколько возможно вытянув ноги.

В самолетах ему всегда было тесно.

Что-то его беспокоило.

Он поворочался, устраиваясь поудобнее.

Ах, да! Стюардесса была слегка похожа на Скалли. Такое же правильное лицо и такой же рыжий цвет волос.

Ладно, пусть будет похожа.

Он закрыл глаза и попытался расслабиться.

Итак – Таунсенд.

За иллюминаторами простирались арктические торосы блистающих облаков.

Окрестности Таунсенда, штат Висконсин

День первый

Ранний вечер

Малдер протиснулся под стволом дерева, переломленного на уровне пояса, перепрыгнул через ручей, где ноги по щиколотку увязли бы в чавкающей жирной топи, пригнувшись, перебежал солнечную поляну, ударившую по глазам проблесками водяных отражений, нырнул в плотные кусты и, пронизав их без звука, будто не человек перемещался по лесу, а бесплотный призрак, оказался на небольшой прогалине, прикрытой со всех сторон кронами сосен.

Ничем не примечательна была эта поляна – валежник, пробивающиеся сквозь него хрупкие болотные травы, – и может быть, Фокс проскочил бы мимо нее, как уже миновал две-три поляны такого же вида, – но мелькнувшая сбоку странная красная нить привлекла внимание.

Это еще что такое?

Малдер присел, на четвереньках переместился влево, обогнул нагромождение сосен и, протиснувшись в дальний угол поляны, увидел, откуда эта странная нить начинается.

Он даже беззвучно присвистнул от удивления.

Это оказалась вовсе не нить. Лазерные лучи, интенсивно малиновые и неестественно-прямые, ограждали двумя ярусами ничем не примечательную поляну. Источниками света были тонкие металлические штыри, врезанные в землю:

причем по выбитой в нижней части маркировке Фокс опознал так называемую «гибкую телескопическую линейку» – весьма остроумное приспособление, созданное, вероятно, безвестным гением и позволявшее в считанные минуты из простых деталей собирать конструкции чуть ли не любой степени сложности. Такие «линейки» наличествовали во всех инженерных подразделениях армии США.

«Надо же», – сказал Малдер сам себе безо всякого удивления. Некоторые обстоятельства теперь стали понятны. Впрочем, никакой радости это ему не доставило.

Само место, которое телескопические «линейки» огораживали, на первый взгляд ничем примечательным среди остального не выделялось:

тот же травяной дерн, чуть влажный и забитый преющей» хвоей, тот же бурелом, тот же перегной мягких осклизлых листьев. Если бы не ровно светящиеся нити лазеров, он бы никогда даже не посмотрел в эту сторону.

Это называется – повезло.

Малдер внимательно огляделся, чтобы сориентироваться.

Дальше сосны заметно редели и расступались, а расступившись совсем, открывали залитую солнцем дорогу, облако ватной тяжеловесной пыли (вероятно, от только что проехавшей

мощной машины), низкорослый кустарник на противоположной обочине и, главное, – выплывающий из пыли джип с солдатами, которые, кажется, размахивали руками. Вероятно, поторапливали кого-то, едущего позади. И действительно, из того же пыльного облака выполз сначала один военный фургон, затем – другой, оба обогнули джип и, таща за собой, как усы, колоссальные песчаные шлейфы, прорычав моторами, исчезли за поворотом.

Видимо, центр событий находился именно там. «Что ж, придется рискнуть», – без энтузиазма подумал Малдер. Внешнюю цепь охраны он уже миновал – без особых усилий. Там несли службу солдаты Национальной гвардии, потные молодые ребята, переполненные сознанием, гражданского долга, с чрезвычайным старанием таращившиеся сразу во все стороны, высматривая муху на горизонте и потому не видя, что происходит у них под носом. Вчерашние мирные граждане, получившие, конечно, кое-какую военную выучку, но – зеленые и не способные еще чуять опасность всеми кишками. Малдер мог бы провести сквозь них хоть целую роту. Что там роту – батальон, причем ни один из гвардейцев даже не почесался бы. А во внутреннем охранении, вероятно, будут подразделения, прошедшие специальное обучение. Если это полковник Хендерсон, значит, с ним – группы «Альфа», «Дельта» и «Омега». Спец-связь, спецсредства индивидуального подавления. И, наверное, еще один-два взвода, приданные для обслуги и усиления. Ничего, будем рассчитывать на то, что нам повезет. Должно же нам когда-нибудь повезти. Не все же нам барахтаться, как щенкам, и глотать неудачи.

Вперед, вперед, только вперед!

Малдер перекатился по склону, крытому поникшей травой, съехал в неглубокую дренажную канаву рядом с обочиной, прикинул: «Налево? Направо?» – работая коленями и локтями, пополз по ней, и только вздрагивающие верхушки трав отмечали его перемещение.

Окрестности Таунсенда,

штат Висконсин

Район проведения операции «Сокол»

Через десять минут он уже находился на окраине импровизированного военного лагеря примерно на две роты и, выглядывая из-за сосны, наблюдал, как на блокпосте солдат, не выпуская карабина, передает в кабину подъехавшего грузовика какие-то документы:

– Вот здесь распишитесь, сэр! И вот здесь – тоже, пожалуйста, таковы инструкции… – А через секунду, приняв их обратно: – Спасибо, сэр! Можете проезжать, сэр!..

И – короткий приказ-взмах руки:

– Поехали-поехали!..

За блокпостом располагались брезентовые палатки, жавшиеся одна к другой, все натянутые, как по линейке, без единой морщины на пятнистом брезенте. Сразу чувствовался знакомый почерк полковника Хендерсона. Центральная палатка была несколько шире остальных и с бело-синим значком спецчастей на штоке. Малдер лишь поморщился, когда разглядел его. Перед входом застыл часовой с карабином, а немного подальше двое сержантов с насупленными круглыми физиономиями деловито, целиком поглощенные своим занятием, свинчивали автоматы из деталей, разложенных на крышке ящика.

Чувствовалось, что жизнь идет в напряженном, расписанном по графику ритме.

Впрочем, если присмотреться, ничего интересного.

Нет, оказывается, не совсем так!

Малдер присел.

У командной палатки резко затормозил грузовик, и лейтенант в синей форме, перепрыгнув через борт сзади, отдал честь вышедшему навстречу мужчине – тоже в синем комбинезоне, но без знаков различий.

Это, между прочим, и был сам полковник. Малдер сразу же его узнал: крупное суровое лицо, обветренное и прокаленное солнцем, короткие волосы, шрам, стягивающий кожу от верхней губы к переносице. Фокс еще не забыл, как этот шрам наливается кровью в минуты гнева;

Голос полковника весьма соответствовал его резким чертам:

– Лейтенант, вы опаздываете! Через полчаса окончательно стемнеет. Мы сейчас устанавливаем внутреннюю охрану периметра. Общее собрание всех групп в двадцать два ноль-ноль. Выводите своих людей и прикажите раздать солдатам боевые патроны.

– Боевые патроны? – несколько удивленно переспросил лейтенант.

– Да! У вас что, лейтенант, проблемы с патронами?

– Нет, сэр, но при отправке нам сказали, что это просто учения…

– Ну так вот, – каркнул Хендерсон. – При отправке вам сказали неправильно! С этой минуты вы находитесь в подчинении у меня. Приказ вам понятен?

– Да, сэр!

– Выполняйте!

И он, не обращая больше внимания на лейтенанта, вернулся в палатку.

Брезентовый полог задернулся.

Секунду лейтенант думал, покусывая посеревшие губы, сделал даже шажок по направлению к штабной палатке, но потом, видимо, на что-то решившись, распахнул фургон сзади.

– Сержант Хелтон!

– Здесь, сэр!

– Выводите людей…

– Вылезайте, вылезайте, ребята!.. – загремела команда внутри фургона.

Солдаты в простых зеленых комбинезонах, как яблоки, раскатились по земле. Ботинки бухали и разбрызгивали жидкую грязь. Малдер слышал все это очень явственно, потому что в этот момент уже лежал непосредственно под фургоном. Перебежал он туда, когда машина затормозила у центральной палатки и буквально на долю мгновения закрыла его от глаз охраны.

Теперь требовалось перебраться на противоположную сторону лагеря.

Опять же Вперед, вперед, только вперед!

Осторожно выглянув из-за радиатора, Фокс увидел группу солдат, оживленно о чем-то переговаривающихся – судя по всему, обсуждали, с чего это их перебросили по тревоге в такое место. Проскочить мимо них незаметно было нельзя, Малдер это чувствовал и даже на мгновение замер, преодолевая инстинктивную обреченность. Решение, как всегда, пришло неожиданно. Он поднялся, все еще скрытый брезентовым горбом машины, быстро отряхнул грудь, колени, обтер ладони, осмотрелся – не налипли ли на него мелкие веточки – и, придерживая ремешок внушительного фотоаппарата, деловой энергичной походкой направился в сторону ближайшей опушки. По сторонам он не смотрел, как человек, у которого есть свое дело, и лишь боковым зрением не без злорадства отметил, что солдаты повернули головы в его направлении, оглядели без особого интереса – а с чего им интересоваться? – и, по-видимому, решив, что это кто-то из приданого персонала, снова вернулись к прерванному занятию. На это и был расчет. Разумеется. Человек, свободно разгуливающий внутри лагеря, подозрений вызвать не может.

На опушке Малдер переждал, пока пройдет цепь солдат, проскочил опостылевший бурелом, заполонивший, видимо, эти леса, опять перепрыгнул через ручей, скорее всего тот же самый, и уже без спешки, вылавливая из мешанины звуков те, что ближе и, следовательно, опаснее, полушагом – полубегом рванул туда, где светили из-за деревьев мерно вздымающиеся клубы дыма.

Чем ближе он подбирался к загадочной территории, тем осторожнее становились его шаги. Последние метры Призрак преодолел ползком, выбирая для укрытия ели, касающиеся земли тяжелыми лапами. Он почти не боялся, что его здесь обнаружат. Порядок порядком, но в суматохе развертывающегося военного лагеря сюда можно было провести хоть слона. Никакой полковник Хендерсон не способен предусмотреть всего. Наконец Малдер отогнул очередную ветку с сухими иголками, и белесый туман, который он первоначально принял за дым, хлынул ему чуть ли не в лицо.

Картина предстала ошеломляющая.

Поляна, стиснутая медными соснами, действительно была заполнена ярким туманом. Однако туман этот образовался вовсе не природным путем – длинными шипящими струями он вырывался из шлангов, которыми водили из стороны в сторону весьма странно одетые люди. Из-за перекатывающихся молочных клубов Малдер сразу не понял, в чем, собственно, заключается странность, – он потряс головой, яростно протер кулаком глаза и лишь тогда догадался, что люди одеты в серебристые защитные комбинезоны. Причем капюшоны на манер ку-клукс-клановских балахонов охватывали всю голову, и на светлой ткани хорошо выделялись очки с выпуклыми жабьими стеклами. Люди из-за этого походили на глубоководных монстров. Или на пришельцев из глубин космического пространства. Четыре мощных прожектора заливали поляну сверху сиянием, не дающим теней. И это, по мнению Малдера, тоже было неплохо. По крайней мере, света хватало. И во всех деталях видна была остроугольная, кажется, высунувшаяся из земли металлическая штуковина, чуть изогнутая наподобие носа подводной лодки. Малдер различал даже выпуклые шляпки заклепок на шве. Если только это были заклепки, и если это был действительно шов. В целом картинка получилась впечатляющая: пришельцы иных миров бродят вокруг своего разбитого корабля. Правда, Малдер твердо знал, что никакие это не монстры и не пришельцы, это химики из подразделения чрезвычайной химической обороны.

Значит, дело действительно обстояло серьезно. Под ложечкой у него нехорошо засосало. Участие полковника Хендерсона выглядело зловеще. Особенно если учесть, что полковник решений своих никогда не менял и любые препятствия преодолевал штурмом в лоб. Чем, собственно, и был знаменит в специальных подразделениях. Следовало соблюдать необыкновенную осторожность. Малдеру стало не по себе. Однако сосновый воздух не пах ничем, кроме прошлогодней хвои, смолы, сырости. Это успокаивало. Впрочем, не слишком. Поэтому Малдер торопливо выдернул фотоаппарат из чехла, распрямился, правда, стараясь все же не слишком высовываться, и, поведя объективом слева направо, сделал несколько торопливых снимков. Рычажок живкал исправно, и панорама должна была получиться во всем объеме. Затем Призрак сфотографировал двух часовых, стоящих на вышках, и отдельно – продублировав трижды – тот остроносый предмет, что углом высовывался из почвы. Фокс все-таки немного нервничал. И потому, поспешно нажимая кнопку и вылавливая наилучший ракурс, чтобы запечатлеть самые выразительные подробности, он не услышал тихие подкрадывающиеся шаги у себя за спиной, приближение постороннего ощутил каким-то, наверное, шестым чувством в самый последний момент, и, когда обернулся, одновременно отшатываясь и пряча за спину фотоаппарат, было уже слишком поздно.

Он еще успел заметить зверское лицо солдата с выпученными глазами и толстыми щеками, и тут же страшный удар обрушился на голову агента ФБР.

Ударили, вероятно, прикладом.

Малдер вскрикнул. Заслониться у него просто не было времени.

Огненная взрывная боль вспыхнула в черепе.

Выпавший из рук фотоаппарат полетел на землю.

Окрестности Таунсендау

штат Висконсин

Район проведения операции «Сокол»

20:51

Полковник извлек из кассеты пленку и поднес ее к рефлектору под потолком, чтобы засветилась наверняка. В жестком голосе проскакивали даже нотки сочувствия. Непривычные и потому особенно настораживающие.

– Вы только что совершили самую серьезную ошибку в своей жизни, агент Малдер, – сказал он. – Вы вторглись туда, где сейчас командую только я. Я один, и никто, кроме меня!.. – Он спрятал пленку в карман и перешел к стулу, где сидел Малдер, удерживаемый ладонью охранника. Почти вплотную приблизил крупное безжалостное лицо со шрамом. – Мне всетаки кажется, вы чего-то не договариваете. Напрасно, Малдер. Я прослежу, чтобы вы как следует поплатились за то, что рискнули моими людьми.

Малдер потрогал гудящий затылок.

– С каких это пор простое фотографирование опасно для ваших людей?

– Объясняю, – раздельно сказал полковник Хендерсон. – Вы нарушили карантин, установленный непосредственно правительством США, вошли в запретную зону, где ведутся спасательные работы. Помешали плановому осуществлению таких работ. Это уже не шутки, Малдер. Это – федеральное преступление…

– Ах, карантин. Вот как, по-вашему, это называется!..

– Мы пытаемся обуздать экологическую катастрофу, Малдер. Эвакуируем жителей горока, обеззараживаем местность. Разумеется, необходимы чрезвычайные меры охраны. А вы что думали?

– Что думаю я?

– Да-да, именно вы, Малдер!..

– Я думаю, что привезено и роздано слишком много боевых патронов, чтобы просто защищать погубленную природу. И задействовано слишком много частей особого назначения…

– Вы и это уже разнюхали?

– Ваши люди, полковник, чересчур громко докладывают. Учтите на будущее. Впрочем, это, наверное, относится к любой армии мира…

Полковник Хендерсон наклонился вперед и поставил ногу на скрипнувшую перекладину стула.

– Запомните, Малдер. То, что здесь происходит, не касается никого. Ни лично вас, ни тех, кто послал вас сюда, ни вашего ФБР, которое чересчур любопытно, ни даже, собственно, правительства Соединенных Штатов. Это касается лишь меня и моих людей! – Он сдвинул брови. В холодных глазах было бешенство, которое не потушить. Малдер никогда не видел полковника так близко. – Я выполняю приказы, агент Малдер. И я выполняю их так, как считаю нужным. Так что предлагаю вам навсегда забыть то, что вы видели здесь, или, так будет вернее, то, что вам показалось.

– Значит, у меня были всего-навсего галлюцинации?

– Это ради вашего же блага, агент Малдер.

– С каких пор, полковник, вы стали заботиться о моем благе?

– С этой минуты, Малдер, именно с этой минуты. И учтите: это историческая минута в вашей жизни!

Он разогнулся и пошел к выходу из палатки. Малдер, не сдержавшись, крикнул ему вдогонку:

– Там, в лесу, настоящая ловушка для правды!.. Солдаты – вооруженные боевыми патронами!.. Подразделения «Альфа», «Дельта», «Омега»!.. Целая свора частей особого назначения. Мы с вами оба прекрасно знаем, что вы скрываете!..

Он попытался вскочить.

Полковник не обернулся.

Жесткая рука охранника усадила Малдера обратно.

– Вы за это ответите!..

Вошли еще двое охранников и молча встали рядом с пленником.

Военный изолятор

Окрестности Таунсенда, штат Висконсин

День первый

Вечер

Камера представляла собой четырехугольную клетку, обтянутую мелкой железной сеткой. В одном ее углу находилась койка, обшитая пластиком, а в другом – пластмассовый портативный умывальник. Более – ничего.

Электрическое освещение – вне стен клетки. Малдер опустился на новенькую, скрипнувшую, как кожа, поверхность. Голова от удара гудела, и боль толчками расходилась по всему телу. Жутко хотелось пить. И еще больше хотелось немедленно исчезнуть отсюда, чудом перенестись в Вашингтон, неожиданно появиться у того человека в плохо сидящем костюме и выложить ему на стол пленку с отснятым материалом.

Теперь это уже не получится.

Разве что именно чудом.

Фокс поморщился и еще раз осторожно потрогал затылок. Болело чуть глуше, но боль размывалась пятном на половину черепа – и перетекала вперед, если наклонить голову. Мерзко. Лучше всего было бы немного поспать.

Малдер протер слезящиеся глаза.

– Эй, вы кто? – тихонько окликнули его из соседней клетки. – Как вы сюда попали? Можно я тут с вами присяду?..

Длинноволосый, как хиппи, прикрытый плоской смешной синей кепочкой человек в круглых «битловских» очках смотрел из-за двойной решетчатой перегородки.