Текст книги "Анатомия счастья"

Дверь зажужжала. Анита поднялась на второй этаж, в новый дом своего сына.

Как врач «Скорой помощи» Анита привыкла начинать анамнез с состояния жилища больного. Обитатели опрятных квартир склонны аккуратно регулярно принимать лекарства и посещать врача. Это как экспресс-анализ на токсины, аллергены или гормоны – сразу многое узнаешь о пациенте. С годами Анита и в личной жизни научилась проводить такие «экспресс-анализы». Библиотекарю, который не понимает, к какому разделу отнести новую книгу, начинает нервничать, необходимо четкое понимание вещей.

В квартире Хайди сразу складывалось впечатление, что хозяин этого жилища – человек с изысканным вкусом и чувством стиля. Чего стоил один только ценнейший паркет без единой царапины. В коридоре с головокружительно высокими потолками висели подписанные черно-белые фотографии из деревенской жизни пятидесятых годов. В гостиной царила невероятная комбинация из диванов, а на стильных стеллажах стояли несколько раритетных стильных сувениров. В потолки из гипсокартона вделаны галогеновые светильники, в их холодном прямом свете квартира превращается почти в театр со своей драматургией. По левую руку, рядом с балконной дверью, лестница на галерею, где стояла абстрактная скульптура. Справа от балконной двери в нише кресло с видом в сад, через подлокотник переброшен плед, рядом – столик с кофейником и двумя зачитанными журналами. В углу Анита обнаружила любимый постер Адриана в рамке – с Майлсом Девисом. Раньше этот плакат висел у них в гостиной. В этом доме постер Девиса – единственный признак того, что Адриан переехал сюда жить год назад. Практичный минимализм вместе с тщательно продуманным и оборудованным уютом напоминали ВИП-зал в аэропорту.

– У нас сегодня на ужин сальтимбокка, – объявил Лукас, – я не знал, что тебя пригласили. Мы уже едим.

Анита последовала за сыном через новую гостиную в кухню от «Бультхауп», сверкающую благородной сталью. Здесь за большим обеденным столом с невероятно тонкой столешницей из стали на стульях от «Бройер» со свободно подвешенными сиденьями ужинало семейство. На заднем плане тихонько журчал домашний фонтан.

На столе в большом блюде, прикрытом чем-то зеленым, возлежали плоские куски мяса, подле стояла плошка с картофелем, по цвету посуда и еда идеально подходили друг к другу. Хайди встала, увидев Аниту, приняла позу педагога по хореографии, явив в полном блеске свое платье и тонкую талию, небрежно бросила матерчатую салфетку на стол и обняла гостью так порывисто, что Анита даже не успела посмотреть на нее.

– Какой приятный сюрприз, – пропела хозяйка, воздушно целуя Аниту в обе щеки, даже не касаясь их губами, зато Анита ощутила прикосновение холодных жемчужных серег хозяйки.

Хайди выпрямилась, улыбнулась, блеснула белыми зубами и заправила прядь волос за ухо. Анита в очередной раз обратила внимание, как хорошо она выглядит. Платье с белыми и синими крапинами по зеленому фону подчеркивало ее фигуру и само по себе бросалось в глаза. На первый взгляд девчонка, на второй – очень утонченная девчонка.

– Будешь с нами ужинать? Адриан готовил. Получилось превосходно.

Адриан только сейчас поднял глаза от тарелки. Анита знала: бывший муж ненавидит спонтанные визиты. Во время их совместной жизни доходило до того, что Адриан не открывал дверь тем, кто приходил без предупреждения.

– Ну да, ты же знаешь мои стандарты, – произнес Адриан.

– Шалфей свежайший, – проворковала Хайди.

– Не знала, что вы ужинаете, не хотела мешать.

– Ерунда! Давай с нами.

– Надо было позвонить…

– Да брось ты. Садись уже, – велела Хайди.

Анита поглядела на Адриана и Лукаса в надежде увидеть хоть малейший знак одобрения, но оба молча продолжали есть. Хайди между тем скрылась в глубинах кухни и явилась с прибором и салфеткой для Аниты, разложила все это перед гостьей на сверкающей стали, и Анита, как магнитом притянутая, села за стол.

– Вообще-то я уже ела, – прошелестела Анита.

– Кусочек, – уговаривала Хайди, накладывая Аните порцию, – ты же с дежурства. Эти длинные смены ваши – это бесчеловечно!

– Мы не каждую минуту заняты, есть время и отдохнуть, – возразила Анита.

– Все равно, вы – герои, – настаивала Хайди, – пашете как волы. И еще эта тяжелая публика. И никакого признания!

– Я правда на минутку… – начала было опять Анита, но Хайди довольно шумно плеснула ей в стакан воды из графина.

– Или налить чего-нибудь другого?

– Вода в самый раз, спасибо.

Анита не ела ничего с обеда, но теперь кусок в горло не лез. С этим блюдом слишком много связано воспоминаний. В последние годы вместе они часто его готовили и ели все втроем.

– Красиво у вас тут.

– Ничего особенного, – отвечала Хайди, указывая на стулья от Марселя Бройера, каждый из которых стоил почти тысячу евро, – простенько, но со вкусом, мы так решили. Надо мне к тебе наведаться.

– Обязательно, – подтвердила Анита, едва скрывая удивление.

– Мы сегодня на рисовании чертили архитектурные планы, – сообщил Лукас, – для настоящих домов. С окнами, жизнеобеспечением и в масштабе.

– Здорово. Справились?

– Вроде да. Расчеты сложные. Надо было масштаб рассчитать и начертить дом 1:1000 или 1:2500.

– Тут из-за одной ошибки все пойдет криво.

– Вот в том-то и дело.

– И ты справился? – уточнила Хайди.

– Да.

– Супер! – Анита похлопала сына по плечу, может быть, слишком крепко.

– Ай! – засмеялся Лукас, быстро дожевав свой кусок. – Я пошел, мне еще надо написать страницу о дневных хищных птицах.

– А, твои любимые. Это ты одной левой, – подбодрила Анита.

– Я взял биологию как предмет по выбору. Ты знала, что совы могут с места полететь назад? У них есть такой коготь на лапах, такой специально изогнутый, практично.

– Неплохо, – подал голос Адриан, до того настолько поглощенный едой, что, казалось, и не слушал вовсе.

– Я не знала, – призналась Анита, и на мгновение ей показалось, что это опять один из сотен семейных разговоров за обеденным столом в последние годы.

Тут встряла Хайди:

– А что с алгеброй?

– Я пока делаю биологию.

– Сделай сначала алгебру, это важнее. Биология подождет, фанат хищных птичек. – И Хайди погладила Лукаса по голове, вернее, по бейсболке, которую он не снимал во время еды.

– Но алгебра только в понедельник, у меня еще вагон времени.

– Но мы же с тобой говорили: не оставляй все на последний день, начни заранее. Иначе результат будет скомканный. Ты же знаешь, как важна алгебра. Мне вот в жизни помогло как раз то, что я выучила в средней школе. Лучшее подспорье для университета. Основа всего, – заявила Хайди и посмотрела на Аниту, как будто ожидая одобрения, но Анита, опустив глаза, разламывала вилкой картошку и заворачивала в листья шалфея крошечный кусочек мяса.

– Вообще-то я пришла сказать Адриану, что герра Шмидта выписали домой, – произнесла Анита.

– Кого? – не понял Адриан.

– Пациента с эмфиземой.

– С эмфиземой? – переспросила Хайди.

– Хроническая болезнь легких, – напомнила Анита, – я накануне доставила в интенсивную пациента в плохом состоянии. Ему бы очень пошел на пользу уход в стационаре, хотя бы пару дней. Если бы о нем просто позаботились.

Адриан молчал и ждал, что кто-нибудь сменит тему разговора, но умолкли разом все. Лукас сосредоточенно ел, Хайди удивленно подняла голову.

– Он сам ушел из больницы или его выписали? Не могу понять, – снова заговорила Анита.

Адриан поерзал на стуле.

– У нас новый завотделением, – проговорил он наконец, – он таких вещей не терпит. Наш бюджет не выдерживает.

– Ах вот что? Это он тебе запретил?

– Он его сам лично выписал.

– Каким образом завотделением так молниеносно узнал о новом пациенте? – поинтересовалась Анита.

Адриан пожал плечами.

– Вы же слышали – у него гудящие хрипы в легких, – напомнила Анита.

– Какие к черту хрипы? – не выдержала Хайди.

– У некоторых людей при дыхании в легких образуется шум, – объяснил Лукас, – воздух наталкивается на препятствия, и получаются шумы и хрипы. Из-за мокроты или воспаления.

– Ты откуда знаешь?

– Мы об этом раньше говорили за едой, – признался Лукас.

– Докторский ребенок, что поделаешь? – заметила Анита не без гордости за сына и пристально поглядела на Адриана, но тот опять был занят только едой.

– Вы о таких вещах говорили за едой? – изумилась Хайди. – Обалдеть.

– Герр Шмидт теперь опять сидит один дома и ест холодные равиоли из консервной банки.

– Мне жаль, но я не могу ничем помочь. Так решил завотделением.

– А ты и рад стараться, да? Раньше тебе всегда удавалось чем-то помочь, – не унималась Анита.

Адриан молчал.

– А я его понимаю, – встряла Хайди, – Адриан не может ссориться с коллегами из-за таких случаев. Это не профессионально.

– И кроме того, этот герр Шмидт может нанять прислугу, если сам не справляется, – предложил Лукас.

– У него нет денег на прислугу, он живет в садовом домике.

– Да ты что? Типа бомжа, что ли? – уточнил Лукас.

– Да с чего ты взял? – возмутилась Анита.

– Интенсивную терапию оплачивает касса медицинского страхования, – добавила Хайди.

– Да.

– То есть налогоплательщики, то есть мы, – вычислил Лукас и посмотрел на Хайди. Та начала кивать еще до того, как он закончил фразу.

– Вот в этом-то и фокус, – отозвалась Анита.

– В здравоохранении тоже нужна экономия, – продолжал Лукас.

Анита собиралась возразить, но промолчала. Ей ничего не стоило запутать сына и заговорить его, но это был бы подлый прием. Вероятно, он подслушал эту последнюю глупость в каком-нибудь ток-шоу. Анита растерялась.

– Звучит, конечно, жестко, – заговорила Хайди, – но если я правильно понимаю, эмфизема легких – болезнь хроническая, и в клинике больному помочь не могут.

– Хроническая означает неизлечимая до конца, – поправила Анита, – но помочь человеку можно всегда. Еще как.

– Это от курения болезнь, – снова выступил Лукас.

– У него больные легкие, а он курит?

– К сожалению, так часто бывает, – подтвердила Анита.

– Значит, он всю жизнь сам себе зарабатывал такой конец.

– Мы все всю свою жизнь зарабатываем себе какой-нибудь конец, – напомнила Анита.

– Если бы захотел по-настоящему, давно бы бросил курить. Я вот тоже раньше курила, но потом сказала самой себе: «Все! Стоп!» – и вопрос был решен. Если он всю жизнь дымит, с какой стати к нему должны относиться с повышенным вниманием?

– Вы так говорите, как будто у него в матрас зашито целое состояние и его жаба душит заплатить за свое лечение и уход. Он действительно беден, – не отступала Анита.

– Да ладно! Было время, у меня тоже не было денег. Сама же знаешь, приходилось месяцами питаться одной картошкой с маргарином, тяжкие были времена. Но о своем здоровье я всегда заботилась.

– Больница – не социальная служба, – ввернул Лукас.

– Очень даже социальная, – возразила Анита.

– Нельзя же постоянно пропускать через себя проблемы всех этих людей, так ведь можно с ума сойти, а эти со всем их мусором после такого отношения будут думать, что могут всю жизнь курить и пьянствовать. А вы, врачи, каково вам? Вам ведь, наверное, приятнее лечить тех, кто не виноват сам в своей болезни.

– Я лечу людей, которые больны, остальное мне безразлично.

– Тебе просто обидно, потому что на этот раз не прокатило, – предположил Лукас.

Анита отложила прибор. Выпила глоток воды. Что за бред несет ее сын? Она попыталась снова заговорить с Адрианом, но тот на нее даже не смотрел.

– Но это ведь правда, – не унимался Лукас, – всегда все должно быть по-твоему.

– Я просто доверяла твоему отцу. Вот и все.

– Тебе разве больше не о чем подумать в выходной? – вдруг чрезвычайно дружелюбно и спокойно осведомился Адриан. – Давайте просто пить кофе. Я сварю.

Адриан встал.

– Можно мне ненадолго к Маттеусу?

Лукас сложил нож и вилку параллельно на свою пустую тарелку.

– Поздно уже к Маттеусу, – заметила Хайди.

– На полчасика, – попросил Лукас, – он живет через дом.

Анита подумала, что надо бы что-то сказать, но решила, что лучше не лезть.

– Папа? – настаивал Лукас.

– Я не возражаю! – крикнул Адриан из кухни.

Лукас встал, не уверенный, кого следует поцеловать после ужина, и в итоге просто вышел.

– Эта работа в клинике – сплошной стресс, – заговорила Хайди тоже вдруг совсем по-дружески, – Адриану такое приходится выдерживать. Респект. Только надолго ли его хватит?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, не знаю. В какой-то момент можно подумать о другой деятельности, подыскать что-нибудь поспокойнее. Где-нибудь в сельской местности или что-нибудь в этом роде.

– Вы хотите переехать за город?

– Да нет. Не бойся. Это я так, фантазирую. Никуда мы не денемся. Далеко не уедем. Вы ведь с Адрианом так договорились.

– Именно. Я уже подумала… – проговорила Анита.

– Адриан – абсолютно городской житель, правда? – перебила Хайди и шлепнула Адриана, который вышел из кухни с кофейником, по заду.

Анита откланялась. Горячий кофе обжег ей небо. На лестнице она даже не стала включать свет, прошла мимо выключателя, спустилась в темноте, скорее бы уйти отсюда.

Пошла к себе на квартиру. Через несколько метров в парке заметила два силуэта. Интуитивно угадала в одном из них своего сына. Фары от проезжавшей мимо машины осветили новые кроссовки, они полыхнули оранжевым, новенькие «Найк». И хотя оба стояли к ней спиной, она узнала и бейсболку, в которой Лукас ужинал. Второй, видимо, был Маттеус. Анита собиралась окликнуть обоих, но тут над бейсболкой поднялась струйка дыма. Она замерла. Лукас немного повернулся в сторону, и она увидела, как он поднес ко рту руку и как в руке замерцал оранжевый огонек. Анита ускорила шаг и перешла на другую сторону улицы.

У пиццерии Анита замедлила ход, из парка ее теперь было не видно. Лукасу скоро четырнадцать. Анита передернула плечами. Она тоже в первый раз закурила в четырнадцать. Ее сейчас не это беспокоило. Ее выбил из колеи этот спонтанный визит. Насколько по-другому ведет себя сын в этом доме! Когда он приходит в дом к матери, он совсем другой. А здесь он встает во всем на сторону Хайди! Наверное, это нормально, что она теперь влияет на него больше, чем мать, Анита об этом догадывалась. Но оказалась совершенно неподготовленной. И это новое поведение сына ее теперь страшно задело. И Анита в первый раз засомневалась, что они с Адрианом получат приз за их так называемый разумный развод.

Когда она отпирала дверь своей квартиры, ей вдруг пришло в голову, что Рио может быть еще здесь. Вряд ли, конечно, но, возможно, он просто еще не ушел. Анита осторожно вошла в квартиру.

– Ау?

Тишина. Полная тишина.

Кофейные чашки были помыты и стояли в сушилке. Анита убрала их в буфет и прошла в спальню. На прикроватном столике – букет желтых тюльпанов. Анита улыбнулась и уловила легкий цветочный запах в воздухе. Интересно, как Рио вышел за цветами и вошел снова? Ах, ну да, вот же рядом с букетом – газета и второй ключ от квартиры. И записка прямо на полях газеты: «Висел у двери. Воспользовался, ничего? Сегодня вечером буду на Ваннзее[12]12
  Ваннзее – озеро на западе Берлина.


[Закрыть] смотреть вот это. Рио».

Стрелка указывала на статью в газете: «Метеоритный дождь над Берлином». Из статьи Анита узнала, что в эту ночь в небе над Берлином ожидается небывалый звездопад, поскольку Земля попала в траекторию какой-то кометы и хвост этой кометы сгорает в атмосфере Земли.

А все-таки хорошо, что она сохранила телефон Рио. Она написала ему: «Извини, что сбежала утром на работу. Как там небо над Берлином на Ваннзее?»

Тут же пришел ответ:

«Прекрасно. Все видно. Небо ясно. Подхватить тебя у метро?»

Анита открыла в телефоне транспортное приложение, выстроила маршрут и ответила:

«Здорово. Буду через час».

У метро Ваннзее было тихо и пусто. Окна регионального экспресса в тупике мерцали голубым светом. Красный лакированный поезд-автовоз немного подальше светился оранжевым. Жара, ночь, ощущение далеких стран, как будто Южные Альпы, и туристы откуда-нибудь из Скандинавии приехали со своим автомобилем на автовозе по железной дороге, избегая бесконечных скучных немецких автобанов.

Рио ждал на платформе.

– Удивлен? – спросила Анита.

– Есть немного.

– Или ожидал?

– Нет! Здорово, что приехала.

На площади перед выходом из метро не было ни души. Они прошли мимо пустой пивной в саду и повернули к озеру. Анита твердо решила оставить позади события прошедшего дня и подняла глаза к безоблачному небу. Сколько звезд, оказывается, в небе над Берлином!

– Рио, как это называется, что происходит этой ночью?

– Поток Персеид, кажется. Всегда приходится на это время. Самый активный звездопад в году. Для тех, кто интересуется звездами, главная ночь в году.

– Мне тоже жутко интересно, хоть я и не астроном.

Молча пошли дальше. А что говорить? О семье даже упоминать ни к чему, а никакая другая тема не идет в голову. А между тем общество Рио – это совсем не плохо!

– Вон там наша мастерская, – заговорил Рио.

Прошли мимо нескольких вилл, яхтовой стоянки, оказались на довольно замусоренном неопрятном участке, где стояли лодочные сараи, и дальше, ближе к озеру – большой ангар.

– Прикольно. Я бы хотела работать в таком красивом месте.

– Я тут еще и живу.

– Разве не в Кройцберге?

– Жил раньше. Еще недавно. Теперь живу здесь.

Опять замолчали. Прошли мимо сарая, мимо покачивающихся лодок, на причале в ведерке со льдом стояли пивные бутылки.

– Я тут подготовил кое-что, – объяснил Рио.

– Ну, тогда Персеиды могут начинать.

– Еды у меня нет, к сожалению. – Рио краем зажигалки открыл две бутылки пива.

– Не страшно, я поужинала у бывшего мужа и его жены.

– Вы, судя по всему, ладите.

– Я тоже так думала. Теперь вот сомневаюсь, – призналась Анита.

– После развода трудно остаться друзьями, верно? – заметил Рио.

– Мне бы хватило остаться просто добрыми коллегами.

И сама не поняла как, выложила Рио всю историю с герром Шмидтом. Рио слушал, сидя напротив нее, не отрываясь, даже на сигарету не отвлекся.

– Ты представляешь? Мой бывший меня подставил. Как мне ему теперь доверять?

– Герра Шмидта жалко. Но, может, новый шеф твоего бывшего действительно скотина.

– Скрути мне сигаретку, – попросила Анита.

Рио отдал ей самокрутку, которую собирался закурить. Анита не курила с самой беременности, самое время снова начать.

– Знаешь, что самое странное? – спросила Анита.

– Что?

– Что-то с ними не так. Мой сын и новая подруга моего мужа, Хайди, они несут какой-то бред. Утверждают, что каждый человек сам виноват в своем несчастии и еще какую-то ерунду. Раньше я бы покрутила пальцем у виска, идиоты, что с них взять. И пошла бы своей дорогой. Но теперь меня это жутко нервирует.

Она посмотрела на небо и затянулась сигаретой. Удивительно хороший вкус. И вообще хорошо пошло, хотя без малого пятнадцать лет не курила.

– Ну, это же бред, скажи, бред, да? В школе у нас были такие ученицы – правильные, политически грамотные, серьезные. Я с такими никогда не водилась. Неужели в моей семье могут быть такие проблемы! Но ты бы слышал, что несет мой сын! Это какая-то… Когда они успели так скурвиться!

– Ты не слишком их жестко?

– Я называю вещи своими именами.

– А ты сама какая?

– Я просто добрый человек.

– Все с тобой ясно. – Рио хлопнул ее по плечу.

– Ты надо мной смеешься, что ли? – уточнила она и сама хихикнула. – Я правда сама доброта.

– У тебя работа такая – делать добро.

– Вот именно! – подтвердила Анита.

– Чего не скажешь обо мне. У меня другая работа: я строю лодки для таких же политически грамотных. Жизнь никому еще не спас.

Анита молчала.

– И еще катаю заработавшихся менеджеров под парусом, – добавил Рио.

– У тебя отличная работа, незачем сравнивать.

– Я считаю, надо заниматься в жизни тем, что делает тебя счастливым.

– Ну, это уж как-то совсем по-хипповски, – отозвалась Анита.

За спиной Рио она увидела вдруг над озером огонек в небе, он вспыхнул и сразу погас.

– Вон там! – крикнула Анита.

– Что?

– Метеорит!

– Где?

– Улетел!

– Жаль.

– Еще будут. Я же добрая.

– А почему тебе так необходимо быть доброй? Зачем тебе это надо?

Глаза Аниты совершенно привыкли к темноте. Ей теперь казалось, что она где-то очень далеко от города. И вообще от всего. Озеро стало ровным, гладким, на другом берегу дрожали огни, иногда жужжало метро, урчал мотор поздней лодки, и над всем этим, как круглая пробоина в небе, сияла луна.

– Тебя, наверное, просто люди любят, – предположил Рио, усаживаясь рядом с ней. Он взял ее за руку, она наклонилась к нему, другой рукой погладила его по щеке, слегка качнула его голову к себе и даже в темноте заметила, как он посмотрел ей в глаза.

– А звездопад еще будет?

– В конце лета всегда бывает.

Посидели молча в ожидании.

– Может, навестим? – заговорил Рио.

– Кого?

– Герра Шмидта.

– Не знаю. Будет ли толк? Принесем ему цветов и куриный бульон?

– А почему нет?

– Это ему не поможет.

– Ну, хоть порадует.

– Ему поможет, если ты пожертвуешь ему одно легкое. Вот это его точно порадует.

И чего она напустилась на Рио? Уж он-то совсем ни в чем не виноват. Что за день сегодня!

– Просто я… я ему обещала, что помогу. А сделала только хуже.

Анита умолкла и рада была закрыть тему. Нашла о чем поговорить на свидании: ругает своего бывшего мужа и свою работу! Очень умно!

– Ладно, я постараюсь стать хорошим, буду добр к людям, – решил Рио.

– Как сейчас ко мне? – уточнила Анита.

– Я к тебе не просто добр.

– Больше чем добр?

– Вон! – крикнул Рио. – Вон там звезда!

– Где?

– Улетела.

– А вон еще одна!

– Да, и вон еще!

– И вон там!

Часа два просидели на причале. Наконец Рио встал, подал Аните руку и помог подняться. Причал задрожал. Он провел ее через мастерскую. Пахло деревом и средствами для защиты древесины, по стенам стояли верстаки, лежали канаты, банки с лаком, стояли шлифовальные станки, какой-то монитор в оранжевой рамке, похожий на аппарат ЭКГ, на столе за ним – две толстые книги, конструктивный чертеж, ватерпас, на стене по возрастающей висели пилы и напильники от мала до велика. Вентиляционные трубы и железная балка тянулись под потолком через все пространство, свисали цепи. Они прошли под железной балкой дальше в мастерскую, где моторная лодка темного дерева напоминала уменьшенную копию венецианского водного такси.

Рио положил руку на корпус.

– Эту скоро закончим. Осталось лаком покрыть. Лобовое стекло оклеили пленкой, чтобы, когда будем пневматическим распылителем лакировать, не запачкать. Потом возьмемся за новую лодку. Это, конечно, всегда особенно захватывает, это интереснее, чем ремонт и зимнее хранение.

– Вот эту начнете строить? – Анита кивнула на модель парусника с маленькой каютой и двумя парусами на одном из верстаков.

– Эту. Что-то вроде фолькбота[13]13
  Фолькбот – лодка специальной конструкции, деревянная, без использования пластика. Старинная модель, какие использовали на Балтийском море.


[Закрыть]. Заказчик из Потсдама.

– Это же нереально сложно, нет?

– Ничего, справимся. Просто надо с самого начала знать, что должно получиться в итоге.

Однако где они будут ночевать? Рио прошел между лодками в маленький офис, больше похожий на чулан, встроенный в пространство ангара, эдакий куб с низеньким потолком, заваленный сверху картонными коробками и банками с лаком. Рио открыл дверь в этот куб. Внутри оказался стол, на котором стояли только электрический чайник и банка растворимого кофе.

– Здесь я и живу.

– В кофейной будке?

– Пристройка для квартиранта. Здесь раньше жил начальник яхт-порта. Там сзади еще спальня и настоящая кухня. И ванная, даже ванная есть.

Аниту это жилище искренне забавляло, она только надеялась, что Рио не обидится, но он не обижался. Он ввел ее в свое обиталище, как в самую роскошную квартиру, без тени смущения или стыда. Ей сразу понравились стулья из совершенно банальной, но одновременно экстравагантной черной клееной фанеры. Она провела рукой по спинке стула.

– Здесь не было мебели, – прокомментировал Рио, – я сам кое-что смастерил.

– И давно ты тут живешь?

– Две недели. Надо быстрее сдать заказ.

Рио улыбнулся. И Анита заметила, что, когда он улыбается, у него один уголок рта поднимается выше другого.