Текст книги "Беседуя с серийными убийцами. Глубокое погружение в разум самых жестоких людей в мире"

Его последний прием пищи состоял из пиццы и чашки горячего шоколада. Затем он попросил еще один клочок бумаги и оставил последнюю бессвязную записку, в которой говорилось:

Сегодня бедный. Завтра богатый. Деньги утоляют приступ голода, но что делать с пустотой внутри? Я знаю, что любовь мне недоступна. Так что отдаюсь Богу. Бог, который предал меня. Раз уж на то пошло, можешь забрать мою жизнь, но даруй тем, кого я люблю, мир и счастье. Смогу ли я снова стать человеком. Только время покажет. Что меня действительно расстраивает, так это то, что тебе каждый день говорят, что ты не принадлежишь к роду человеческому».

В соответствии с установленной процедурой казнь через повешение проводится без свидетелей на большой виселице в тюрьме Чанги, способной одновременно вместить до семи заключенных. При повешении голову преступника закрывает черный капюшон, а казнь осуществляется методом «долгого падения».

Рекомендуемое основано на необходимости создания силы в 570 кг на шею и верхнюю часть позвоночника, когда затягивается петля. Эта цифра, разделенная на вес заключенного, дает длину падения в метрах. Следовательно, чтобы убить мгновенно, очень важно правильно выполнить расчеты.

В Сингапуре также является нормальной практикой одновременное повешение нескольких заключенных, хотя никаких конкретных подробностей казней прессе не сообщается. «Официальная» версия, обычная для каждой казни, гласила:

Джон Скриппс был разбужен охраной около 3:30 утра и препровожден в камеру ожидания, где его и двух других заключенных, сингапурских торговцев наркотиками, подготовили к казни. Он поговорил со священником и тюремным капелланом, а когда подошло его время, храбро шагнул навстречу смерти.

Родственники соседей Скриппса на виселице получили идентичные письма, за исключением имен.

Внешне гладкая процедура была впоследствии нарушена, когда священник, присутствовавший при казни, неожиданно подал в отставку. В рамках своих клерикальных обязанностей он был свидетелем большинства казней в Чанги в течение предыдущих десяти лет, но был так напуган смертью Джона Скриппса, что сразу же после этого ушел. А тот был далек от «храброй походки навстречу собственной смерти»: он сопротивлялся до самого конца.

Охранники действительно пришли за Джоном Скриппсом в 3:30 утра. Ему приказали снять тюремные шорты, чтобы не испачкать их мочой и экскрементами, и велели переодеться в гражданские вещи. Заключенный отказался, тогда тюремную одежду с него сорвали.

Его необходимо было взвесить, чтобы рассчитать высоту падения, однако он мне сказал, что устроит тюремщикам такую казнь, которую те запомнят надолго, ибо ненавидел охранников, ежедневно напоминавших ему, что он не принадлежал к «человеческой расе». Особенно важно: он отказался взвеситься для определения высоты падения со всеми возможными последствиями для эффективности и гуманности казни.

При падении со слишком большой высоты он мог быть обезглавлен, а при слишком коротком он был обречен на мучительную смерть. В данном случае 12 охранникам потребовалось 20 минут, чтобы затащить его в камеру ожидания рядом с виселицей. Во время борьбы ему сломали нос, скулу, челюсть, мужчина получил два синяка под глазами и множественные ушибы.

По мере приближения назначенного времени стало слышно, как Джон рыдает. Когда его приготовили, двое других обреченных уже были прикреплены к петле и закрыты капюшонами. И тут он снова пошел вразнос, после чего был связан кожаными ремнями. Теперь, «нейтрализованный», обнаженный и туго связанный, он потерял контроль над функциями тела. Ему быстро вставили между зубами резиновую пробку, затем надели капюшон, а за ним – веревку, крепко зафиксированную под левым ухом. Нажатие на рычаг, и Джон Скриппс погрузился в вечность.

В течение получаса его тело бесшумно качалось в шахте, прежде чем его сняли. Последствия невозможности правильно рассчитать высоту падения были слишком очевидны, так как голова почти оторвалась от тела.

В 10:30 Скриппс последним покинул тюрьму. Обернутое белой простыней и помещенное в картонный гроб, его тело присоединилось к двум другим в старом зеленом, покрытом брезентом грузовике и было доставлено в похоронное бюро на Син Мин Драйв. По пути тела двух сингапурцев выдали на кремацию. Когда Джин Скриппс с дочерью осмотрели тело, мать чуть не упала в обморок. Большая группа журналистов начала стучаться в двери похоронного бюро, однако женщинам удалось благополучно скрыться, и позже в тот же день Джон был кремирован за счет государства.

По иронии судьбы, ту ночь он провел в отеле River View. Урна с прахом находилась в ведении одного из представителей семьи; был брошен жребий, чтобы решить, кто должен нести эту ответственность. По прибытии в Англию в узком кругу, в присутствии лишь родственников и близких друзей, прах развеяли в тайном месте.

* * *

Джон Мартин Скриппс следовал по туристическому маршруту в Таиланде и Панг-На, широко известном как «Остров Джеймса Бонда» (одном из мест съемок фильма «Человек с золотым пистолетом»). Находясь там, он попросил, чтобы его сфотографировали и изображение распечатали на сувенирной тарелке.

«Я не могу поверить, что он их убил, – сказала Нипа Имсом-Анг, регистратор отеля Nilly’s Marina Inn. – Он не был сумасшедшим и очень мне нравился, – добавила женщина. – Всегда улыбался, улыбался, улыбался».

Местные жители говорят, что с тех пор, как Скриппс был осужден, она стала нервничать из-за призраков и казалась растерянной, когда ее спросили, пострадал ли гостиничный бизнес вследствие убийства.

Все, кто знал Джона, согласны, что он производил впечатление «действительно хорошего парня». Во время суда Скриппс выглядел разумным, даже порядочным, и вежливо болтал с охранниками о погоде. Однажды, когда судья чихнул, он повернулся и тихо сказал: «Будьте здоровы».

Католический священник, которого Джон называл «отец Франк», сказал: «Я пытаюсь представить, как выглядело его лицо, когда он рубил все эти тела, – и заключил: – Это невозможно. Я вижу его только таким, каким он был со мной – молодым, красивым, учтивым и кротким».

Подобное восприятие не вызывает удивления. Встречая серийного убийцу, люди часто думают, будто это застенчивый, тихий, милый, уравновешенный человек. В реальности же часто он оказывается чрезмерно контролирующей себя личностью, что вполне способно приводить к периодическим вспышкам гнева в соответствующих ситуациях.

Итак, что же двигало Скриппсом? Неужели его заставляла убивать жажда наживы? Как ни странно, учитывая проделанные действия, многие наблюдатели считают это маловероятным. Он грабил жертв, но как сказал посетивший Бангкок Брайан Уильямс, офицер связи Королевской канадской конной полиции, дело было не только в этом: «Можно грабить, не убивая, и убивать, не разрезая тело на части. Этот человек дошел до такой крайности, что я могу лишь предположить, что он находил удовольствие в своих действиях».

Брайан Уильямс вполне может быть прав в своей основанной на здравом смысле оценке, но в конечном счете все сводится к достаточно общему мотиву, и я полагаю, это финансовая выгода.

Скриппс был холодным, расчетливым убийцей, почти идеально спланировавшим тактику. Навыки мясника лишь добавили клинически эффективный способ утилизации тел. Вопрос о том, что «он находил удовольствие» в расчленении, является предметом полемики.

Джон не был ни психически больным, ни невменяемым в медицинском или юридическом смысле. Убив Джерарда Лоу в гостиничном номере в Сингапуре, он заблуждался, полагая, будто система правосудия островной республики не вынесет смертный приговор англичанину. Как опытный путешественник по Юго-Восточной Азии он должен был знать: некоторые страны региона занимают недвусмысленную позицию по отношению к убийствам и контрабанде наркотиков – преступлениям, однозначно подразумевающим смертный приговор.

Со своей стороны, власти Сингапура жестко относятся к преступникам. Заместитель начальника полиции Чин Фук Леон сказал во время интервью: «Мы выносим смертный приговор независимо от расы, цвета кожи или вероисповедания. Нарушите уголовный кодекс Сингапура, – предупредил он, – и пострадаете от последствий».

Сдерживающее значение смертного приговора должно быть принято во внимание всеми, имеющими намерение нарушить закон. Это даже напечатано на красно-белых объявлениях, расклеенных в заметных местах по всему городу. Сингапурцы утверждают, что это, по сути, личный выбор человека. Идете против закона страны и страдаете от последствий – этой непреклонной позиции придерживаются всегда.

Пятеро тайских мужчин, незаконно въехавших в Сингапур в качестве рабочих и принимаемых «гостей» республики, возомнили, будто им позволено оскорблять хозяев, грабя строительные площадки в период с ноября 1991 по январь 1993 года. В ходе преступлений они убили гражданина Мьянмы и двух граждан Индии.

16 января 1995 года Панья Мармонтри (22 года), Правит Яоабутр (22 года), Манит Вангджайсук (31 год), Панья Амфава (29 лет) и Прасонг Бунсом (32 года) были приговорены к смертной казни. 10 июля их апелляционные жалобы отклонили, и в пятницу 16 марта 1996 года в тюрьме Чанги повесили.

Посол Таиланда Его Превосходительство Адисак Панупонг сказал: «Мои соотечественники знали о законах и системе наказаний Сингапура и, нарушая их, также понимали, какие могут быть последствия. Решение оставалось за ними».

Скриппс посещал Юго-Восточную Азию еще до того, как убил Джерарда Лоу, и поэтому хорошо знал и понимал закон. Он был в курсе опасности совершения серьезных преступлений как в Сингапуре, так и в Таиланде, тем более в случае ареста и признания виновным в контрабанде наркотиков и совершении убийства. Он убил Джерарда Лоу ради финансовой выгоды, и власти Сингапура сочли, что, совершив преступление на их земле, просто согласился с собственной казнью. Это вполне согласуется с его убеждением (продемонстрированным противоправным поведением), что убийство допустимо. Касаемо властей Сингапура – у них есть стандарты, и с Джоном обращались соответственно.

Решение о наказании, будь то пожизненное заключение или казнь, также определялось действиями Скриппса. Последовательность событий, приведших к его смерти в результате судебного процесса, была инициирована не его жертвой, не полицией, не судебной системой Сингапура, не тюремным департаментом или палачом. Все это зависело от самого преступника. И если бы он избежал петли в Сингапуре, какова была бы его судьба в Таиланде? Расстрел.

Законодательство Таиланда расширено и включает вынесение смертной казни не только за убийства. Королевский закон о вызывающих привыкание наркотиках (1979 г.) ввел факультативную смертную казнь за хранение более 100 г героина, сохранив при этом обязательный смертный приговор за производство, импорт или экспорт. Хотя Таиланд неохотно вводит смертную казнь в отношении осужденных европейцев и обычно ее отменяют королевским помилованием, количество приговоренных и казненных европейцев неуклонно растет.

Таким образом, похоже, Джон играл в смертельную игру, где на кону стояла его жизнь. Он не только рисковал быть приговоренным к смертной казни за международный оборот наркотиков, но и совершил два эпизода убийства при отягчающих обстоятельствах, за что в Таиланде предусмотрен обязательный смертный приговор.

Последнее доказательство безрассудства предоставил сингапурский отряд по борьбе с наркотиками, обнаружив значительное количество героина в сейфе, арендованном Джоном в городе. Это был тайник, и одного этого было достаточно, чтобы отправить его в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Создается впечатление, будто он в любом случае был обречен.

Эта глава основана на эксклюзивном интервью, данном Джоном Мартином Скриппсом Кристоферу Берри-Ди в тюрьме Чанги, Сингапур, за неделю до его казни 19 апреля 1996 года.

Майкл
Брюс
Росс

Они ничего не могли сказать или сделать. Они были мертвы, стоило мне только их завидеть. Я их использовал. Я их насиловал, потом убивал. Я обращался с ними как с мусором. Что еще ты хочешь, чтоб я тебе, нахрен, сказал?

МАЙКЛ РОСС В БЕСЕДЕ С АВТОРОМ КНИГИ

Он появился внезапно, единственный осужденный в Коннектикуте серийный убийца, едва волочащий ноги, окруженный тремя безукоризненно одетыми тюремными офицерами в накрахмаленных рубашках, с идеальными стрелками на брюках и в начищенных до блеска ботинках. Он в наручниках и кандалах на ногах, широкая тюремная форма скрывает пухлое телосложение. Рост Майкла Росса составляет примерно 160 см, а вес – около 63 кг. Он вежлив и в своих высоко сидящих на переносице очках выглядит книжным червем.

Майкл умен. Со своим коэффициентом интеллектуального развития в 150 он сумел поступить в элитный Корнельский университет. У него здоровый цвет лица, круглые щеки, дерзкая улыбка и озорные глаза. Мужчина производит впечатление «типичного американского парня». На первый взгляд очень похож на приличного соседского мальчика; с таким любой отец отпустит дочь на свидание. Но как известно всем отцам, внешность бывает обманчива. В реальной жизни он сексуальный садист и серийный убийца, изнасиловавший, а затем убивший шесть чьих-то ненаглядных дочерей.

В ходе нескольких интервью для книги он дополнил послужной список убийцы, впервые признавшись в изнасиловании и убийстве двух других девушек, а также в анальном сношении с мертвым телом еще одной.

* * *

Майкл Росс родился в Бруклине, штат Коннектикут, 26 июля 1961 года под знаком Льва – первый из четверых детей Дэниела и Патрисии Росс, позднее родились Донна, Кеннет и Тина. Брак был бурным, и Патрисия, страдающая пограничной шизофренией, позднее дважды сбегавшая от мужа, никогда не скрывала того факта, что пришлось выйти замуж из-за беременности. С самого начала Майкл оказался нежеланным ребенком.

Семья и друзья описывали Патрисию как женщину, которая может быть очаровательной, а через минуту холодной и расчетливой. Она прошла курс лечения в государственной психиатрической больнице в Норвиче. Ряд знавших ее людей непосредственно наблюдали за поведением непостоянной, склонной к манипуляциям женщины, переносящей обиды на семью, особенно на Майкла, которого винила в своей несчастной жизни.

Он вспоминает перепады настроения матери, которых боялись все дети. Они не могли понять, как можно смеяться после того, как, съев приготовленного ею несвежего мяса, все заболели. Или почему мама испортила одежду двух дочерей с помощью упаковки с краской. Коварная, злобная садистка Патрисия пыталась обманом заставить юного Майкла застрелить собаку, убедив его, что после непродолжительной болезни та страдает. Она даже сожгла матрас мальчика на лужайке перед домом, потому что застала его за занятием мастурбацией. Так что, по общему мнению, Патрисия была «адской матерью».

И все же четверо детей любили ее просто потому, что та была «мамой». Они научились принимать перепады настроения и держаться подальше, когда женщина злилась. Подобно нежеланным домашним животным, отвечающим обожанием и преданностью даже на скудные обрывки любви, детям приходилось любить ее, просто чтобы выжить.

Майкл Росс объяснил это в записанном на пленку интервью, и подлинность его рассказа подтверждена одной из сестер:

«У нас было то, что мы называли «проверка мамы». Первый, кто вставал утром, спускался вниз, в то время как остальные ждали, молчали и слушали, какой прием сегодня мы получим. И если она встречала нас в одном настроении, мы знали, как действовать. Я приведу пример. Видите ли, однажды моя сестра, Тина, накрывала на стол, и, ну, нас было шестеро в семье, вы знаете. Итак, она открыла посудомоечную машину, чтобы взять шесть стаканов, по три в каждую руку. Вы знаете, как это бывает. Понятно, что стаканы звенят. Мать взорвалась. Она визжала и кричала, поэтому стало понятно, что впереди плохой день. Мы просто знали, какая она, но мы ее любили».

У детей было мало времени для развлечений и игр, им даже не хотелось заводить друзей или участвовать во внеклассных мероприятиях. При наличии подобных ограничений они объединились в сплоченную группу для самосохранения и взаимной поддержки, хотя Майкла отталкивали, потому что брат и сестры ошибочно полагали, что ему оказывают предпочтение как «маменькину сынку».

В детстве мальчик очень гордился отцом и семейным бизнесом – птицефабрикой в Бруклине, штат Коннектикут. Eggs Inc станет самой важной составляющей в годы становления Майкла. Более того, к десяти годам у него уже появился собственный набор обязанностей, в том числе ломать шеи больным и деформированным цыплятам. Майкл был трудолюбивым, запутавшимся ребенком, отчаянно желавшим оправдать связанные с ним ожидания отца, и в то же время искавшим одобрения шизоидной матери и постоянно соперничавшим за редкие знаки любви. Когда его спросили, подвергался ли он в детстве физическому насилию, Майкл ответил следующее:

«Мне трудно сказать, что было не так с моей семьей, потому что я ничего другого не знаю. Так меня воспитывали. Иногда били, но я не думаю, что дело в этом. Это было скорее эмоциональное насилие, и как в случае с отцом, когда нас били, нужно было выйти и принести палку из сарая, где была куча дров. Приходилось идти, и нельзя было выбрать ту, что могла легко сломаться, потому что, если ломалась, он очень сердился. Но ты и дубинку себе не выбирал. Ну вы понимаете, ты же не хотел быть избитым до смерти. Поэтому я имел собственную палку, спрятанную в укромном месте, чтобы люди, приходящие за дровами, случайно не взяли ее. Но я имею в виду, что что-то ведь не так, когда ребенок идет в сарай и берет свою палку – собственную специальную палку для битья. И прячет ее, чтобы никто случайно ее не взял. И знаете, когда нас били, кричать было нельзя, потому что отца это злило еще больше».

Майкл любил родителей, несмотря на физическое и психологическое насилие с их стороны, но последствия подобного обращения для развивающегося ума часто непоправимы, если не принимаются решительные меры по устранению проблем.

Многие психиатры и психологи в настоящее время согласны с тем, что если на ранних этапах развития ребенка его контакты и взаимодействие со сверстниками ограничены, на более поздних этапах жизни способность успешно взаимодействовать с окружающими снижается. То есть младенец и ребенок должны испытывать любовь и чувствовать, что их ценят, иначе лимбическая система головного мозга не будет развиваться нормально, а это может привести к серьезным психическим расстройствам. Дети утратят способность формировать эмоциональные привязанности к другим, или любая возникающая привязанность может стать поверхностной, и данная аномалия может сохраняться до конца жизни.

У Майкла Росса определенно данная проблема была, и неудивительно узнать, что проведенное ФБР исследование серийных сексуальных убийц показало: 53 % семей испытуемых имели в анамнезе психические проблемы, 42 % подвергались физическому насилию, а 74 % имели в анамнезе психологическое насилие.

* * *

В сентябре 1977 года, после обучения в средней школе, по иронии судьбы, называвшейся Killingly High School[6]6
  Убийственно средняя школа. (Прим. пер.)


[Закрыть], будущее представлялось Майклу радужным, когда он ехал на машине в кампус Корнельского университета в Итаке, штат Нью-Йорк. Он преодолел многочисленные трудности и по праву гордился собой, так как лишь 10 % студентов, получивших среднее образование в сельской Killingly High School, продолжали образование в колледжах. Еще меньше попадали в такие университеты, как Корнельский.

Там Росс поступил на специальность «животноводство», вполне соответствовавшей его амбициям стать третьим поколением, управляющим семейным птицеводческим бизнесом. Это было навязчивой идеей Майкла, и какое-то время члены студенческого братства даже называли его «Яичный король».

Майкл вступил в AgPAC, Совет сельскохозяйственного студенческого союза, и посещал мероприятия молодежной организации «Будущие фермеры Америки». Примерно в это время он трудился студентом-преподавателем, консультантом, научным сотрудником и руководителем исследовательской группы. Альфа Зета, одно из двух студенческих братств, занимавшихся сельскохозяйственной деятельностью, приняла Росса в свои ряды, и в 1977 году он поклялся им в верности. На протяжении второго и третьего года обучения парень жил в общежитии со своими названными братьями, родители которых в основном занимались фермерством в небольших городах.

После заключения в тюрьму за серийные убийства несколько старых друзей Майкла из Корнелла говорили, что ему нравился общий дом, общественная жизнь и возможность разделять общие интересы. Однако вспоминают, что Майкл был одиноким, отстраненным и временами несколько высокомерным.

Студентов в Корнелле было в три раза больше, чем жителей в его родном Бруклине, и кампус стал для Росса большой ареной для деятельности. Теперь, когда он освободился от непредсказуемого влияния матери, можно было делать все, не опасаясь репрессий. Парень буквально сошел с ума от того, насколько хорошо проводил время, с головой погрузившись в ночную жизнь колледжа до такой степени, что начал три раза в день принимать риталин[7]7
  Риталин – стимулятор центральной нервной системы.


[Закрыть] для контроля гиперактивности. Он продолжит принимать лекарство в течение следующих шести лет. Также много пил и начал экспериментировать с сексом, часто до четырех ночей в неделю проводя время с разными девушками.

В первый год учебы Майкл встретил и первую настоящую любовь, симпатичную девушку по имени Конни Янг. Они познакомились на вечеринке, Росс проводил ее до дома при лунном свете, и ребята целовались, наблюдая, как группа дайверов плавает в мерцающей серебряной воде озера Биби. Потом прогулялись к статуям отцов-основателей колледжа, и парень объяснил, что они должны сходиться и обмениваться рукопожатиями, когда между ними проходит девственница. В данном же случае статуи явно не двигались, поскольку «Конни была горячее, чем кухонная плита», вспоминал Майкл.

Конни говорит о Майкле как о «целеустремленном человеке» и парне, любившем всегда быть «в центре внимания». Сначала она приспособилась к такому поведению, потому что он казался стоящей перспективой. Девушка, конечно, не замечала высокомерия и постоянного хвастовства яичной фермой отца. В глазах Конни он был красивым, хотя и немного занудным. Росс грамотно излагал мысли, брал ее на танцы и пообедать. Конни вспоминает, что у него всегда были деньги, когда было нужно, а ему, со своей стороны, нравилось водить ее по ресторанам, чтобы похвастаться. Всем, кто их знал, пара казалась идеальной, и большинство были в восторге, когда те решили пожениться.

Некоторое время Конни прожила у него, а затем начались проблемы. Майкла выгнали из общежития, потому что он нарушил правила, деля свою комнату с женщиной. В результате пара сняла небольшую квартирку, и там Майкл ушел в себя. Учебная нагрузка и требования, выдвигаемые близкими отношениями, начали оказывать влияние. Добавлялись все возрастающие семейные трудности родителей, и все это омрачало его суждения о будущем, поскольку о домашних проблемах он не забывал никогда.

Обеспокоенность Конни изменением отношения возлюбленного достигли апогея, когда он начал пропускать занятия. Она была прилежной студенткой, пытающейся пройти четыре года обучения за три, но Росс, казалось, потерял интерес и весь день слонялся по квартире, смотря телевизор и листая порнографические журналы. Он поменял специальность на экономику сельского хозяйства, и оценки резко упали. Мужчина бездельничал, ожидая, что Конни будет делать всю работу по дому и готовить, и, несмотря на то что та выматывалась на учебе, требовал секса по крайней мере четыре раза в день.

Поначалу она выполняла требования, опасаясь, что Майкл ее бросит. Она очень любила его и даже позволяла заниматься с ней грубым сексом, хотя это и причиняло ей боль. Затем, когда повседневная жизнь стала все более неприятной, начала задаваться вопросом, была ли вообще идея выйти замуж за Майкла такой уж хорошей. Теперь она считала, что парень одержим сексом и его аппетит только нарастал. Весной 1981 года с приближением выпуска из колледжа Майкл не мог не столкнуться с перспективой оставить Конни в Корнелле и становился все более беспокойным и раздраженным, на гораздо более длительные периоды уходя в мир собственных фантазий.

Еще подростком он постоянно фантазировал о женщинах, которых приводил в так называемое «особенное подземное место», где прятал и держал их, пока пленницы его не полюбят. Он состоял на учете в полиции в связи с тем, что в 15 лет приставал к нескольким соседским девочкам. Теперь во взрослой жизни его фантазии начали отличаться все большей чрезмерностью в сексуальном плане и возрастающей жестокостью. В них, по его словам, он всегда был нападавшим, и к моменту завершения учебы Конни присоединилась к безликим жертвам его мечтаний. Он терроризировал девушек своих грез и унижал их, заставляя раздеваться и вставать перед ним на колени. Майкл получал огромное сексуальное удовольствие и удовлетворение от изнасилования воображаемых жертв; наслаждался ощущением власти, сопровождавшим их страх, и убеждал себя, что контролирует и реальных женщин, хотя данные дикие мысли все еще были заперты в голове.

Какой бы ужасный паттерн мышления ни развивался у Майкла в голове в тот период жизни, казалось, его искаженное подсознательное мышление и пресная реальность повседневной жизни встретились. Пересеклись две дороги, потому что Росс не только наложил красивое лицо Конни на жертв своих фантазий, но и его требования все более извращенного секса начали выходить из-под контроля. Вдобавок он разнузданно мастурбировал. Хотя Майкл этого и не знал, он страдал от сатириаза – ненормально сильного и стойкого стремления мужчины к половому акту. У женщин подобное называется нимфоманией.

Все чаще и чаще Майкл ловил себя на том, что бесцельно бродит по кампусу. Он приятно возбуждался от преследования студенток, находясь позади них достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченным. Объяснял так: «Это меня заводило, у меня был постоянный стояк». Чтобы избавиться от данной почти неконтролируемой тяги, приходилось мастурбировать все чаще или же прыгнуть с обрыва и воплотить фантазии в реальность.

Росс переступил этот порог в апреле 1981 года, когда погнался за однокурсницей, схватил ее и затащил в небольшую рощу, где заставил воплотить в жизнь свою мечту: раздеться перед ним догола и заняться оральным сексом. После эякуляции он убежал в ночь, поклявшись, что больше никогда не совершит подобного ужасного поступка.

Всего три ночи спустя его снова посетили те же неуправляемые демоны, и, охваченный сексуальным желанием, он настиг вторую девушку. В момент нападения он накинул на шею студентки веревку, наслаждаясь повышенной властью от этой формы ограничения свободы жертвы. Испуганная однокурсница была подобна животному, которое подчинялось быстрым рывкам его руки. К счастью, прежде чем он успел ее изнасиловать, кто-то приблизился к месту происшествия, и мужчина скрылся, сгорая от сексуальной неудовлетворенности.

Майкл сказал, что твердо верил: акты насилия прекратятся после того, как он уедет из Корнелла, и молился продержаться последний месяц, ни на кого не нападая. В то же время, по его словам, он чувствовал себя лишенным максимального сексуального удовлетворения, в котором ему было отказано во время предыдущего нападения. Взвесив на своих психологических весах все «за» и «против», он сказал, что уступил стремлению полностью себя удовлетворить по крайней мере один раз перед выпуском. Однако пообещал себе, что это будет последняя атака, после чего он больше никогда не причинит вреда ни одной женщине.

* * *

Во вторник, 12 мая 1981 года, Росс совершил нападение на симпатичную 25-летнюю студентку по имени Джунг Нгок Ту. Он последовал за хрупкой молодой женщиной на выходе из аудитории и изнасиловал в уединенном месте кампуса. Во время нападения она узнала обидчика и, сказав это, фактически подписала смертный приговор. Чтобы избежать ареста, у Майкла не было другого выбора, кроме как убить ее, поэтому он задушил Джунг, а потом сбросил тело с моста в озеро Биби.

Леденящий душу факт этого убийства: во время вскрытия судмедэксперт определил причину мерти как утопление, а это указывает на то, что жертва была жива, когда погрузилась в ледяную воду. Хотя Росс всегда подозревался в совершении этого убийства, он никогда не позволял полиции себя допросить. Дело окончательно прояснилось, когда он признался во время одного из интервью, положенных в основу этой главы.

* * *

Майкл считал, что родители пришли на его выпускной только для виду, и с этого момента решил не возвращаться на семейную ферму. По счастливой случайности, несмотря на плохие оценки, в июне 1981 года ему удалось найти завидную работу в компании «Каргилл».

Это международная продовольственная компания, в первую очередь известная торговлей зерном. Росс работал на одном из скромных предприятий в провинциальном городке Луисбург примерно в 50 км к северо-востоку от Роли, Северная Каролина. Как стажер по управлению производством в подразделении птицеводства Майкл учился управлять содержанием четверти миллиона кур-несушек. Работа хорошо ему подходила, и, по общему мнению, карьерные перспективы были прекрасными.

В переходный период между выпуском и работой на полную ставку Майкл пытался убедить Конни перевестись в университет Северной Каролины, где, как он предполагал, она смогла бы закончить учебу. За прошедшие месяцы их отношения настолько испортились, что теперь именно Росс страшно боялся разлуки и подозревал скорый крах. И все же втайне надеялся на возможную свадьбу. У Конни были на этот счет собственные мысли, и брак больше в ее планы не входил; кроме того, она начала встречаться с другим.

Затем взорвалась бомба. Из телефонного разговора Майкл узнал, что мать и отец расстались в третий раз и мистер Росс бросил дом и семейный бизнес на произвол судьбы. Патрисия прилетела в Луисбург, и Майкл был рад – если не сказать поражен – так быстро увидеть мать после столь плохих новостей. По ошибке мужчина подумал, что визит был знаком, будто отношения с родителями могут улучшиться. По крайней мере, он хотел верить, что мать сможет сохранить птицефабрику, пока он не вернется домой и не возьмет все под контроль (хотя бы ради отца). Подобная мысль меньше всего занимала хитроумную миссис Росс, потому что на самом деле она приехала навестить сына с одной-единственной целью: чтобы Майкл переписал свои акции в Eggs Inc на нее. Тогда женщина продала бы фабрику и сделалалсь богатой.