Текст книги "Война за вечность"

Глава 7

Исполинскую стамеску Стройнз-Рок, на три тысячи футов возносящуюся над зеленым пологом самых высоких деревьев, рассветные лучи солнца осветили намного раньше, чем лес под ней. Когда-то гора была сердцевиной действующего вулкана, извергавшего огонь и лаву в эпоху интенсивного горообразования, приведшего к формированию экваториального горного пояса. Процессы муссонного выветривания уничтожили давно потухший вулкан, оставив от него лишь каменистый остов. Плоская площадка на вершине скалы площадью около пятидесяти акров и завладевшая этим естественным навесом над лесом экосистема Фенрилля воспроизводили в уменьшенном масштабе биосистему, характерную для высокогорных долин. Эсперм-гиганты не достигали здесь в высоту и двухсот футов, у лианы Лиисса не развивались дочерние побеги, а смертоносные грибки спруип и другие не дающие жить паразиты отсутствовали вообще. А что было особенно важно для потенциальных обитателей из числа людей – отвесные стены со всех сторон не позволяли вудвосам подниматься сюда, чтобы ухаживать за деревьями. Те же отвесные стены не допускали сюда блуждающие деревья и защищали от диких хитинов. Из-за разрыва в базовой экоцепи между вудвосами и эсперм-гигантами деревья здесь особенно страдали от древесных паразитов и червей.

Но свобода от вудвосов, грибка и блуждающих деревьев делала клочок земли на вершине скалы драгоценным и очень редким товаром на Континенте-поясе – потенциальным местом для фермы или по крайней мере пригодным к заселению местом на обширных пространствах девственных лесов. А следовательно, уже в первое столетие она была колонизирована накатывавшими друг за другом волнами потенциальных фермеров. Однако площадь участка оказалась слишком мала для экономически выгодного производства, и все попытки закончились ничем.

В конце концов Стройнзы – семейство выскочек из окружения Сприков – заселили скалу и попытались вступить в соревнование с великими семействами, разводя насекомых хитинов ради их драгоценных сложных белков. Однако Стройнзов было немного, а опыта в обращении с насекомыми не было у них никакого. Вскоре гнезда выросли из установленных Стройнзами пределов и скрытно заполонили всю почву. Из хитиновых фермеров Стройнзы стали жертвой хитина – в одну мрачной памяти ночь насекомые проникли в их дома и пожрали всех членов семейства, которые отныне превратились в персонажей легенд. Вскоре вырвавшиеся на свободу гнезда поглотили на вершине скалы все живое и умерли от голода – их визиревая масса так разрослась, что преодолеть отвесные склоны не могла.

Лавин Фандин и Второй Абзенский импи появились наверху с первыми лучами солнца, окрасившими золотом сине-черную скалу. Пока транспортные аэростаты опускались с экваториальных вершин, проплывая над крутыми гранитными стенами, глубокими, спрятанными от посторонних глаз долинами – во многие из них еще не ступала нога человека – и стремительными горными реками, переполненными муссонными дождями, флайеры кружили в чистом, прозрачном небе на высоте сорока тысяч футов.

Огромные зеленые виноградины аэростатов плыли к блестящему серпантину реки Ирурупуп, достигавшей четырех миль в ширину на высоте нескольких тысяч футов над уровнем моря. Вдали за рекой высилась скала – темный шпиль, увенчанный золотой короной. Вскоре транспорты были уже над ней и, закрепившись якорями, плавно подтянулись к вершине.

Второй Абзенский стал разворачиваться с ходу. Как только пилот Грюнесс опустил флайер Лавина на голую скалу, фейны веером рассыпались по площадке. Пока Лавин и Бг Рва торопливо совещались с нейликами передовых отрядов, тяжелые вертолеты доставили бульдозер. Лавин просмотрел несколько вариантов и выбрал место для конференц-холла. Строители возвели легкие временные помещения для штабов делегаций, охраны и вспомогательных служб. Прибыла полевая кухня, и Лавин выпил наконец-то так необходимую ему кружку кофе. Вскоре повара стали готовить завтрак на весь импи – септу за септом: пряные мучные торты, жареные лепешки из мяса гзана и кружки горячей гвассы. Фейны приступили к строительству взлетно-посадочной полосы, разделившей площадку пополам, и рев тяжелых двигателей и завывание цепных пил нарушили девственную тишину.

Как только были очищены и прокатаны первые сотни футов полосы, на нее начали садиться самолеты. Времени оставалось немного, а подготовка к обеспечению безопасности была далеко не закончена.

Старый Най'пьюп с дюжиной юных причетников прибыл одним из первых. Их самолет, принадлежащий школе Гато, был оснащен чувствительным оборудованием для обнаружения работы несанкционированных средств связи.

Присутствие Най'пьюпа и его серых капюшонов, как хорошо знал Лавин, обеспечит надежную защиту методами школы Гато. Как только надули большой пузырь купола конференц-холла, специалисты ринулись внутрь и принялись наметанным глазом дотошно проверять каждый фрагмент оборудования, мебели, машин в поисках малейших подозрительных деталей. Затем все было разобрано на части и тщательно проверено вновь. Найти ничего не удалось, и это обрадовало старину Най'пьюпа, хоть он и не подал виду.

Все шло точно по расписанию. Лавин сканировал южный сектор неба. Первые гости были уже отчетливо видны – маленькие точки, движущиеся на фоне джунглей, подразделения личной охраны из трех-четырех человек, направленные вперед большими шишками с Побережья. Временное чувство облегчения у Лавина моментально улетучилось, возросшее напряжение напомнило каждому, что предстоит день решающих испытаний, где фейнам придется показать все, на что они способны.

Некоторые члены профессиональных команд – Квигхорна, работавшего в интересах Куермвера, хитинового банкира, – были одновременно и профессиональными гладиаторами: они убивали безоружных фейнов в ямах-аренах перед камерами берегового телевидения. Большинство гладиаторов – среди них была и одна женщина – были наполовину роботами, в их тела добавлялись искусственные мышцы, кости армировались сталью, нервы помещались в специальные чехлы. Несмотря на это, профессия гладиатора оставалась исключительно опасной – взрослый фейн весом в три сотни фунтов вполне мог склонить чашу весов в свою пользу. Даже усиленный сталью позвоночник не всегда выдерживал.

У фейнов Абзена закипела кровь: многих они узнали в лицо – телевизионные передачи были одни и те же в горах и на Побережье. Телевидение вообще было одним из самых неожиданных приобретений, которые принес великий альянс между фейнами и первыми колонистами – кланами горцев.

Лавин собирался уже направить Бг Рва в командирскую палатку фейнов, как вдруг какой-то неотесанный болван-начальник из чьей-то охраны попытался оттолкнуть героя Брелкилка прочь с дороги. Помимо усиливающих протезов, детина имел бионический усилитель мускульной мощи, и даже широкая грудь Рва могла бы не выдержать, но мгновенно заплясавший в лапе фейна кифкет заставил обидчика замереть на месте.

Огромные желтые глаза вспыхнули недобрым блеском, и детина ошарашенно уставился в них, облизывая моментально пересохшие губы. Лавин почувствовал, что еще мгновение – и голова самоуверенного идиота скатится на не предназначавшееся для этого покрытие, и резко скомандовал:

– Мсее – нет!!!

Но лезвие сверкало так быстро, что человеческий глаз не мог уследить за ним, и верзила решил не искушать судьбу, быстро отступил на несколько шагов назад и только после этого взглянул на Лавина. На парне была униформа Лиги Человеческого Превосходства.

– Вы не прикажете этой твари пропустить меня? – поинтересовался он.

Лавин выдержал недолгую, но весомую паузу.

– Пока вы находитесь здесь, будете сами просить моих фейнов пропустить вас, и просить вежливо – понятно? Гору контролирует Второй Абзенский импи, и вам лучше не забывать об этом ни на секунду.

Поймав вопросительный взгляд Нг Тунга, Лавин собрал всех командиров септов.

– Все обязаны соблюдать выдержку и хладнокровие, – приказал он. – Службы безопасности будут здесь весь день, и мы должны позволить им делать свою работу. Никаких кровопролитий! Есть вопросы?

Большие желтые глаза вспыхнули, лапы непроизвольно дернулись, но приказ есть приказ, и фейны успокоились.

Струк Стааль из Лиги флибустьеров попал сюда, заключив контракт с Асгудом Витом, политическим боссом с Побережья Эс-икс. Стааль встречался с Лавином и прежде в прибрежных местечках – на вечеринках и прочих увеселениях.

– Так ты еще жив, Фандин? – насмешливо поинтересовался он на этот раз, завидев Лавина.

– К чему такой вопрос, Стааль? Разве я давал повод в этом сомневаться?

– По телевизору говорилось о заварушке в Абзенской долине. На этот раз у синдикатов был очень необычный союзник, – хохотнул Стааль.

Предательство молодого Прауда ни для кого не являлось секретом. Лавин не показал, как переживает он из-за того, что пятно позора легло на клан Фандан. Вместо этого он улыбнулся.

– Должно быть, флибустьерам нужны контрактники? У меня загоны для рабов переполнены. Стааль еще раз усмехнулся:

– Но Догноблей там нет, держу пари. Их косточки белеют на Кирриме, а?

– У меня есть другие, – пожал плечами Лавин. – Может, тебе нужны «Боевые Орлы»? Или Фланиане?

Стааль засмеялся, покачал головой:

– Да, твои горцы и в самом деле ребята что надо. Но нет, флибустьеры – люди свободные, нам контрактников не надо. Это против хартии нашей Лиги. Продашь их кому-нибудь еще.

– После кастрации, ты хотел сказать, Стааль непонимающе взглянул на Лавина, губы которого изогнулись в сардонической улыбке.

– Это новая политика Абзена. Чтоб другим неповадно было. Полное удаление половых органов, что мужских, что женских.

Стааль вздрогнул и отправился по своим делам.

Флайеры прибывали и прибывали. Из одного выпрыгнули несколько офицеров космофлота в голубой униформе и странная маленькая женщина, представившаяся как Эпсила, помощник заместителя посла Земли. Она привезла несколько новейших устройств для обнаружения микрожучков и других шпионских штучек. Похожая на эльфа Эпсила фыркнула: увидев, как работают одновременно десятки команд ее коллег, пересматривая все без исключения и выискивая «жучков» в самых немыслимых местах. Это напоминало шахматную партию, в которой участвовало сразу множество игроков.

Патрульные офицеры спокойно взирали на суету и просто делали свою работу. Они смотрели на встречу как на пустую трату времени, считая, что позиции сторон слишком еще далеки.

Внутри конференц-холла простиралось пустое пространство – наверное, метров сорок в поперечнике, покрытое одним толстым куском белого пенотуфа. Эпсила привычно и спокойно осмотрела поверхность простых холщовых кресел и плоскую плиту подсвеченного акрила, служившую рабочим столом. Ее микросканеры принялись выискивать мельчайшие магнитные аномалии под куполом. Она опустила искатель под пенотуф и запустила несколько машинок, которые юркими металлическими ящерицами поползли по внутренней поверхности здания, выискивая искажения конфигурации магнитного поля.

Лавин, в свою очередь, хотел узнать как можно больше о новом флагмане космофлота, тяжелом крейсере «Гагарин», недавно присоединившемся к флоту адмирала Шранца в Системе Бени.

– Да, эта штуковина просто огромная, – сообщил один из двух техников, тот, что повыше, по имени Хал. – Когда я был на борту «Чикамоги» в прошлом месяце, мы встретились с ним на лунной орбите. «Большой Чика» – так мы его называли – в две мили длиной и с экипажем в две тысячи человек, понимаешь – да в пыль ему рассыпаться, если этот «Гагарин» не был раз в десять больше на вид. Раза в три длиннее, и один Космос знает, сколько у него экипажа.

Другой очевидец, Гриффитс, только головой покачал:

– Знаешь, скажу тебе.., покидал я Красную Луну, когда увидел случайно их знаменитую новую команду. Так вот, они кто угодно, только не люди, понял? Я имею в виду, что они слишком безобразны, чтобы на людей быть похожими, скорее каких-то пауков напоминают. Ходят очень быстро и смотрят на тебя так странно… Да я с радостью на старые корабли пойду – пусть они не такие быстрые, но зато не требуется менять свое мясо на пластмассовое, чтобы ими управлять.

«Ящерицы» Эпсилы не нашли ни одного «жучка» – ни в крыше, ни под полом. Место для совещания было абсолютно чистым.

– Ну что же, ваших людей из службы безопасности можно поздравить, – обратилась она к Лавину. – Замечательная работа – особенно если учесть условия.

Лавин проводил Эпсилу и ее сотрудников мимо Най'пьюпа в палатку службы безопасности, где их уже поджидали горячий кофе и булочки. Когда он вернулся на командный пункт, струи тормозных двигателей самолетов вертикального взлета возвестили о прибытии вождей горских кланов. Их аппараты кружили над горой, пока пункт управления воздушным движением не разрешил посадку. Несколько трехсотлетних глав кланов не стали дожидаться своей очереди, когда фанданский «щенок», которому не было еще и тридцати, позволит им опуститься. Каждый аппарат приземлялся, как только бульдозер очищал пригодную для этого площадку, и вскоре фешенебельные личные аппараты пылились вместе со всеми на грубой запыленной полосе.

Эрвил Сприк, прибыл на своем штурмовике, и фейны из его личной охраны повыпрыгивали на полосу, как только аппарат коснулся земли. Сприк не спешил выходить и появился перед самым началом конференции – он определенно полагал, что появление на территории, контролируемой Фанданами, ставит его в опасное положение. Трехсоттридцатитрехлетний опыт в таких делах заставлял его в вопросах личной безопасности не полагаться ни на кого.

Лавин предусмотрительно ограничился простым «Добро пожаловать!». Более пространное послание могло бы задеть чрезмерное чувство собственного достоинства Сприка и вызвать в его памяти неприятные воспоминания о рейде восьмилетней давности.

Тем временем служба контроля за воздушным движением – парень и девушка из Гато – сообщила о появлении на большой высоте полудюжины перехватчиков Сприка, которые принялись кружить среди машин Лавина на высоте пятидесяти тысяч футов.

Куда приятнее было видеть, что Рогниус Бутте лично посадил свой пурпурно-глазурный старглайдер на посадочную площадку. Бутте и Фанданы были союзниками и постоянно враждовали со Сприками и Хэкстами.

– Ну здравствуй, здравствуй, Фандин-победитель! Новости распространяются быстро, молодой человек, особенно если такое место, как Новый Брелкилк, празднует свое коллективное освобождение! В Бутте Маноре ни о чем больше не говорят, Все поражены, как это тебе удалось. – Краснолицый Рогниус, лысый и крепкий, как огромное дерево, порывисто сжал Лавина в объятиях. – Говорят, ты взял целых три отряда в плен, в том числе и «Боевых Орлов».

Рогниус хитро взглянул на него из-под прищуренных бровей. Лавин ждал, хорошо зная, что последует дальше.

– Если хочешь знать, мой мальчик, именно «Боевые Орлы» захватили моего Летти во время рейда в двадцать девятом. Мы, Бутте, их хорошо запомнили. – Он замолчал на мгновение и смахнул нитку с пурпурного жилета, усеянного золотой хитиновой вышивкой.

– Ну что же, дедушка, я протестировал всех плененных «Орлов». Вам будет приятно узнать, что пятеро из них принимали участие в том рейде на Бутте Манор в двадцать девятом. Я переправлю их вам в ближайшие дни.

– Замечательно. Мы знаем, что с ними делать. – Массивные челюсти Рогниуса задрожали от перспективы скорой долгожданной мести, но через мгновение лицо его омрачила другая мысль. Он положил мясистую длань на руку Лавина. – Армада? Что-нибудь слышно о ней?

– Ничего за последние дни, – утомленно ответил Лавин. Своеволие Армады когда-то сводило его с ума. – Думаю, надо будет мне отправиться на Побережье Эс-икс на поиски – она наверняка где-то там.

Рогниуса это обеспокоило.

– Слишком она еще молода для этого. Шляться вместе с прибрежными подонками позорно даже для стариков, а молодой девушке ее воспитания, которой и двадцати нет, – и вовсе немыслимо. Боюсь я за нее – все семейство боится. Мы надеялись, что сможем хоть как-то добраться до нее, поговорить, выслушать ее объяснения.

На лице патриарха клана Бутте появилось смешанное выражение непонимания и боли оттого, что самая любимая дочь выбрала путь отверженной.

– Она по духу мятежница, дедушка. В ее возрасте это обычное дело. Наверное, ее можно было бы отправить в военную академию – под другой фамилией. Вы могли бы послать ее в Гато. Еще не поздно.

Лавин полагал, что этим он сможет перебросить мостик через пропасть и объяснить Рогниусу причины, по которым его дочь покинула семью. Но старик, хотя и пошла ему уже третья сотня лет, сохранил прямолинейность и слегка самодовольную морализаторскую точку зрения, сформировавшуюся еще в двадцатилетнем возрасте. В саду, полном причудливых сорняков-уродов, он так и остался мощным и прочным дубом.

– Это ненормально – вот так вот сбежать от нас. Она была совершенно счастлива, имела все что хотела. Что еще могли мы сделать? Ее окружали десятки молодых людей, готовых составить ей компанию, – не говоря уже о всем семействе Бутте. Откуда это стремление побывать в развратных притонах Побережья Эс-икс? И эти ужасные обвинения, которые она бросила моему брату Силасу! В этом-то и была причина того, что она улетела к тебе. Ни одного слова объяснения, никакой надежды на брак с тобой – хотя ты знаешь, мы все так мечтали об этом! И ты – ты сам? – Рогниус с отвращением махнул рукой. – Вся эта история – сплошная загадка, даже не знаю, что и думать.

Рогниус дал волю чувствам. Свою своенравную, дикую дочь старый отец совершенно не мог понять закосневшим рассудком. Как и многие из его современников, он глубоко свыкся с собственными предрассудками и привык к ритму десятилетий, проводя их в безопасности своих горных твердынь.

– Я уже говорил вам, дедушка, что лучше всего было бы позволить ей поступать по-своему. Она все равно свое возьмет, ее ведь не переспоришь. – Лавин замолчал, осторожно подбирая самые подходящие слова. – И насколько я понял ее, возвращаться она не намерена. По крайней мере до тех пор, пока жив Силас.

Лицо Рогниуса вновь омрачила боль.

– Да, наверное, ты прав, – согласился он наконец. – Куда, ты сказал? В Гато?

Он покачал головой. Рогниусу немало довелось слышать о Гато и о тамошних таинственных школах, про которые ходили легенды. Фанданы глубоко копали прошлое своей планеты, кропотливо исследуя знания и учения фейнов, нащупывая глубокий тайный смысл их ритуалов. Бутте взирали на эти вещи с некоторым подозрением. В Бутте Маноре гораздо лучше сохранился аромат далекого прошлого, когда колонисты жили вдоль береговой линии и еще не начался процесс экваториальной миграции и объединения с фейнами.

– Если я отправлю ее в Гато, что помешает ей стать одной из тех ведьм, а? Ты знаешь, что я имею в виду, мой мальчик, – наше семейство недолюбливает эти вещи. Мы, Бутте, остаемся христианами, настоящими богобоязненными христианами. Не хочу сказать ничего дурного про твоих наставников, но боюсь, Армада настолько сильная духом девчонка, что может заразиться, если станет барахтаться в фейновском мистицизме. Кто может поручиться, что если я отправлю ее в Гато, она вернется потом к нам обратно, а? – Рогниус помолчал, затем понизил голос:

– Ты же понимаешь, чего я хочу, мой мальчик?

Лавин вопросительно поднял глаза.

– Я хочу, чтобы она нашла себе какого-нибудь молодого парня, вышла замуж по христианскому обычаю и стала бы растить детей. Именно теперь, пока она молода и гены у нее в отличном состоянии. Когда ты достигнешь моего возраста, тебе придется избавляться от большей части своего потомства, поскольку гены уже не те – понимаешь, о чем я? Только подумай, что значило бы для наших семейств недоброкачественное потомство! Ведь дети – это главное, в чем мы нуждаемся. А ты сам-то не задумываешься об этом временами? Стать отцом, дать жизнь детям?

Рогниус никак не мог расстаться с мыслью о любовном союзе между Армадой и Лавином, да и сам Лавин, вспоминая тот день, когда Армада примчалась к нему на самолете, ища спасения от Си-ласа Бутте, сам хотел этого – хотя и понимал прекрасно, что никакой надежды нет. Они проводили много времени вместе, и Лавин слушал ее рассказы о Христе и Иерусалиме – она только что стала пылким приверженцем Церкви Христа-Космонавта, – а она внимала его планам и мечтам относительно Абзенской долины и крепости Треснувшей Скалы.

Но дети? Армаде мысль о материнстве была совершенно чужда. Лавину не встречалась прежде девушка, настолько знающая толк в любовной технике и настолько мало интересующаяся любовью как чувством. Нет, на роль матери она явно не годилась.

Рогниус взглянул на Лавина и похлопал его на прощание по плечу. Вслед за ним появился Эрнст Хэкст, который лишь слегка кивнул, проходя мимо.

На полосу приземлился штурмовик с целой армией флибустьеров из Гильдии, и в люке появилось огромное колышущееся тело банкира Куермвера, затянутое в багровую мантию. Тело покоилось в кресле, и несли его два здоровенных кастрата – их обязанностью было носить хозяина в кресле повсюду. Но у дверной мембраны они поставили кресло на выдвинувшиеся из него колесики, и легким прикосновением к ручке управления Куермвер включил моторы. Лавин ощутил, как его захлестнула волна отвращения. На горцев обжорство и выставленное напоказ рабство производили отталкивающее впечатление, воплощая упадок, который они презирали и без устали проклинали публично, хотя многих в душе влекло к нему, как мотыльков к огню.

У дверей командного пункта Куермвер дал знак поднести его к Лавину, и тот лишь слегка наклонил голову, не находя в себе сил более дипломатично выразить уважение своему врагу.

– Вы стали просто новым Юлием Цезарем, молодой человек! Мне говорили, что вы переписали учебники по тактике. Все оценивают ваш маневр у Хрустального Озера как учебный пример полководческого таланта. Какая жалость, что мы не можем переманить вас на свою сторону, а? Я уверен что командующий Ван Рельт не возражал бы, а? – Он смачно хохотнул.

Лавин позволил себе еле заметно улыбнуться:

– Мистер Ван Рельт будет выставлен на продажу вместе с остальными. Не хотите ли приобрести его? Можно было бы договориться о деталях.

Куермвер затрясся в приступе утробного хохота; источник хохота находился где-то в глубинах необъятного туловища, под толстыми слоями жировых отложений.

– Нет, вряд ли, – произнес он, – Вряд ли. Он въехал в дверную мембрану и исчез из виду. Прибыли посол Земли и его ассистент; их сопроводили к конференц-холлу. Вскоре после этого на посадочную полосу шлепнулся коммерческий аппарат, доставивший Флер Кевилла и остальных сотрудников дипломатической миссии Земли. Флер увидела длинные ряды машин на летном поле, увидела сотни фейнов, и напряжение, которое она старалась подавить, поднялось темным облаком и замутило стройный ход ее мыслей. Задача была столь огромной, а позиции сторон столь несовместимы… Она начала было спускаться на пыльную землю, но вынуждена была остановиться, чтобы взять себя в руки. После этого она внимательно осмотрелась.

Вид с вершины Стройнз-Рок вызвал у нее легкое головокружение. Повсюду, сколько хватало глаз, до самого горизонта тянулась зелень нехоженых джунглей. Флер впервые оказалась на дикой природе и впервые столкнулась с таким количеством фейнов одновременно.

Тан и Эпсила извлекли из самолета информационный терминал и процессор, и всю технику придирчиво осмотрели подошедшие фейны из службы безопасности. Фейны были повсюду – группами по десять они патрулировали летное поле, проносились поодиночке с поручениями, несли охрану по всему периметру конференц-холла. Никогда Флер не видела их так много и так близко – настолько, что она смогла ощутить легкий цитрусовый аромат, исходивший от их тел.

Холеная шерсть, лоснящаяся черным, серо-коричневого цвета в полоску и кое-где даже в крапинку, желтые глаза и высокие, немыслимо широкоплечие фигуры окружали ее повсюду. Почему-то в восторг привели ее хвосты фейнов – свернутые кольцами, приподнятые и ровные, мотающиеся из стороны в сторону или просто свисающие вниз с живущим своей жизнью кончиком. Фейны были перетянуты портупеями с лямками защитного цвета, за Плечами висели тяжелые штурмовые винтовки. На некоторых были лишь отдельные фрагменты полной камуфляжной униформы. У всех из-за ушей торчали зеленые перья. Позднее ей попалось несколько фейнов с перьями других цветов и какими-то устройствами над ушами, а затем – и другой тип фейнов, одетых в серые балахоны с натянутыми на головы капюшонами.

Когда фейны с искрами зеленых перьев за ушами закончили выискивать подслушивающие устройства, они отвели прибывших по аккуратно укатанной дорожке к командному пункту из пластиловых плит., расположенному неподалеку от купола конференц-холла. Молодой командующий был вполне дружелюбен и вежлив. Флер едва уловила его имя, хотя что-то в нем самом ее заинтересовало – свободная манера поведения, речь и непокорная копна черных волос смутно напомнили ей о чем-то. Флер показалось, что она видела его раньше, но где именно? У мембраны незнакомец пожелал ей всего доброго; она сделала глубокий вздох и вошла. «Как в пасть льва», – почему-то пришло ей на ум.

Почти тотчас же приземлился черный как смоль «Гермес», и за широкими спинами трех телохранителей-фейнов появилась Справедливая Фандан.

Лавин выстроил Первый септ импи двумя сходящимися шпалерами, и между ними прошла к конференц-холлу Мать Справедливая.

Одетая в обычное белое платье с одной зеленой полоской, она была так ослепительна, что смотреть на нее было невозможно. Белое сенсооблако закрывало вуалью ее ноги и тянулось вслед за ней фосфоресцирующим шлейфом, лицо обрамляла темная масса курчавых волос, в которых бледно-зеленые искры сенсозвездочек блестели ярче любых бриллиантов. Лица фейнов Первого септа светились гордостью и почтением: перед ними предстала сама Мать клана Фандан, приносящая спасение и новую жизнь. Когда она остановилась, чтобы поздравить Юфта Редица, старшего офицера-нейлика, с рождением двойни у его подруги Кла, глаза всех фейнов-офицеров вспыхнули, как желтые угольки. По рядам пошел шепот: «Мать знает все. Редиц Кла родила двойняшек на рассвете, и даже Нг Тунг еще не знал об этом».

Возле Лавина она остановилась еще раз и оказала ему почтение, произнеся несколько слов во всеуслышание:

– Командующий, должна отметить, что Первый септ Второго Абзенского выглядит в парадном строю великолепно, как никогда. – Ее голос услышали даже в последних рядах, глаза ее смотрели на Лавина не отрываясь. – Теперь я уверена, что, пока эти фейны здесь, вершина Стройнз-Рок – самое безопасное место в мире!

Она приветливо махнула им рукой – легчайшее движение, но спины окаменели в стойке, а уши приподнялись еще острее. Оказанную ему в эту минуту честь септ не забудет никогда. Мать уже миновала их, но глаза всех еще горели гордостью.

По дороге к мембране, улучив момент. Справедливая заговорила вновь.

– Похоже, вы совершили еще одно чудо, молодой человек, – сказала она. – Примите мои поздравления, хотя должна отметить, что компьютеры Гато не одобрили штурм Варт-Рок – слишком велик был риск.

– У нас было очень мало времени, Мать Справедливая, – запинаясь, пробормотал Лавин.

Мать какое-то мгновение наслаждалась вызванным ею смущением. Она прекрасно сознавала всю мощь легенд и сполна использовала их. Ее глаза были самыми зоркими, уши слышали звук падения мельчайшего кусочка хитина. Шпионы ее были повсюду.

Она изучающе посмотрела на Лавина. Надо же, кто бы мог подумать! Физически похож на нее меньше всех, а оказался самым способным!

«Какой страшный удар ждет тебя, мой мальчик, моя возлюбленная плоть, мой генерал…» На мгновение лицо ее омрачилось, и это озадачило его.

«Времени мало, молодой человек, подрастай быстрее, будь искренним и сильным – вскоре ты очень понадобишься мне. Кризис не за горами».

– И вы в самом деле захватили множество пленных? – спросила она наконец.

– Да, мадам, в моих загонах на Треснувшей Скале их больше пятнадцати тысяч. Придется вскоре избавиться от них – места не хватает, никто прежде и не предполагал, что их может быть так много. Полагаю, цены на рынке контрактников сильно упадут, когда мы выведем добычу на продажу. Кроме того, мы захватили множество полезной техники и оборудования. Мой аэродром так переполнен реактивными самолетами, что я думаю устроить аукцион.

Мать не смогла скрыть удовольствия; она легонько похлопала его по щеке рукой в белой перчатке.

– Великолепно. Я пошлю на аукцион Гарта и Инзагаваля. Продолжайте, командующий. Прощайте.

Лавин вскинулся в энергичном салюте, но она уже проскользнула сквозь защитную мембрану в конференц-холл.

Внутри, за длинным эллипсом стола, сидела затаив дыхание Флер Кевилла. Напряжение в воздухе было столь ощутимым, что отсутствие шаровых молний можно было считать странным. За столом собрались представители всех хитиновых кланов, Восточная группа – Таммото, Робуки, Чанги, Куо и Коссодо; западные – Хэксты, Клэи, а также Сприки; а в середине, как раз напротив Флер, восседала Справедливая Фандан, предводительница и родоначальница крупнейшего клана. Прибыл даже Исо Ругхоч, эксцентричный анахорет из Долины Погоста – он яростно спорил о чем-то с Эрвилом Сприком. Оба они, абсолютно лысые, сидели рядом, и у обоих был одинаковый ведьмин румянец под кожей – признак злоупотребления фарамолом; больше всего они напоминали страшные древние мумии. Когда из хитина было получено лекарство, оба они были далеко уже не молодыми людьми, и хотя лекарство продлило им жизнь, молодость вернуть оно не могло.

Флер обратила внимание на отсутствие сенсополей среди представителей кланов. Тайный покров сенсо, столь распространенный у власть имущих с Побережья, здесь не был принят. Вместо этого кланы предпочитали хитиновые маски, украшенные драгоценными камнями антенны, золотых скарабеев из хитина, цепочки серебряного хитина – неизменно присутствовал мотив гигантских насекомых. Глаза Эбеллы Чанг закрывала маска из пурпурного хитина, антенны маски были золотыми, их кончики украшали изумруды. Справедливая Фандан надела галстук из тяжелого золотого хитина. Она была совершенно спокойна и смотрела вдаль прямо перед собой; мысли ее определенно витали где-то очень далеко, за многие тысячи миль отсюда.

Флер вместе с Таном и Эпсилой сидела за терминалом данных в самой середине стола. Посол Блейк и Вермил занимали места на дальнем конце эллипса, рядом с пустым креслом звездного адмирала Сигимира Енкова. Флер попросила Эпсилу поинтересоваться у Блейка, куда запропастился адмирал и есть ли смысл ожидать его появления – совещание должно было начаться с минуты на минуту, и протокол требовал, чтобы все участники в момент торжественной церемонии открытия находились на своих местах. Насмешливый взгляд Вермиладал ей понять, что он расположился таким образом, чтобы дистанцироваться и от посла Блейка, и от Флер с ее командой. Пока она сидит среди врагов, они будут сидеть рядом со звездным адмиралом.