Текст книги "Расклад на любовь"

Глава 15

На следующий день в пять часов вечера мы с Маринкой встретились у кинотеатра «Оазис», в котором должно было состояться выступление тёмной ведьмы. Перед этим я посмотрела пару видео передач, где участвовала Галина Елунова. Впечатлило, если это все не постановка. Понять было трудно, все же это происходило на экране, а не вживую, как сегодня.

Малый зал кинотеатра был забит зрителями почти полностью. Видно, что Елунова эта пользуется популярностью.

Мы протиснулись между рядами и заняли наши места, которые находились практически посередине зала. На большом экране, что был перед нами, крупным планом красовалось лицо ведьмы. Короткая стрижка на иссеня чёрных волосах, темно карие глаза. На строгом лице улыбка, больше похожая на снисходительную, чем на добродушную. Я поежилась, предвкушая не самый приятные полтора часа в моей жизни.

Свет погас, затем резко включился, но уже более тусклый и в основном направленный на небольшую сцену перед экраном.

К нам вышла Елунова. В длинном черном платье, вышитым тоже чёрными, но переливающимися от света прожектора стразами на корсете. Лицо ярко накрашено, особенно выделялись алые, как кровь, губы. Галина положила правую ладонь на грудь, словно демонстрируя свой шикарный маникюр – тоже черный, и обвела зал медленным взглядом.

– Доброго дня, – начала она томно и спокойно, хотя голос у нее был тоже грубоватым.

Не знаю, несмотря на всю ее показушную «черноту», страх она мне не внушала. Она начала говорить, я следила за ней, за жестами, мимикой, движениями и не только, чтобы научиться, перенять и нагло использовать, мне было интересно за ней наблюдать.

Честно, я не особо вслушивалась во все, что она говорила, но каждая фраза медийной ведьмы отдавалась эхом в моей голове, я даже несколько раз невольно кивала, мысленно с ней соглашаясь. Не знаю на сколько она ведьма, на сколько реальны все способности, о которых Елунова сейчас рассказывала, но гипнотизер из нее вышел бы шикарный. Убеждать она умела.

Полтора часа пролетели очень быстро. Я даже не поняла, что все, если бы на мою руку не легла ладонь Маринки.

– Сейчас начнется лотерея, – прошептала мне подруга, я нахмурилась, – Галина выберет трёх человек из зала, с которыми готова пообщаться приватно. И бесплатно.

Я тряхнула головой и посмотрела на Елунову. Ее помощник или работник кинотеатра вышел на сцену, держа в руках бархатный мешочек.

Черная ведьма достала три бумажки поочерёдно, озвучила ряды и номера кресел счастливчиков. В зале тут же послышались вздохи сожаления, они давлели над радостными криками тех, кому повезло и кто сейчас отправится с ведьмой закулисы. Нам с Мариной войти в их число не удалось, о чем мне подруга с грустью сообщила.

Мужчина с мешочком уже собрался уйти, но ведьма его остановила. Причем просто жестом, он ее не видел, резко замер и развернулся. А Галина, прикрыв глаза, повела острым ногтем указательного пальца по рядам.

– Еще седьмой ряд, тринадцатое место, – произнесла она, – и с этой девушкой я поговорю первой.

Я начала оглядываться, пытаясь увидеть четвёртую счасливицу, а спину как-то странно жгло, чуть ниже лопаток.

– Ляль, – дернула меня за руку Маринка, а потом сунула мне наши билеты, – это ж ты…

Я посмотрела на бумажки, так и есть, наш ряд седьмой, 14 и 13 место. После чего я посмотрела на номерок своего кресла – 13. А ведьма между тем уже покинула зал. Зрители тоже начали расходиться, остались лишь те, кто выиграл приватную беседу с ведьмой.

– Может ты сходишь? – останавливая Маринку, которая уже поднялась со своего места, предложила я.

– Нет, иди ты, тебе нужней, – с улыбкой выдала она, всучивая мне билет. – Потом все расскажешь.

Она ушла. А меня тут же пригласили проследовать закулисы.

В кинотеатрах тоже предусмотрены гримерки. И вот в одной из них меня и ждала Галина Елунова.

Крохотные окно зашторено, зеркало завешено полупрозрачной чёрной тканью. Из света лишь горящие свечки, что стояли в хаотичном порядке на столе перед зеркалом. Возле него, на стуле со спинкой и сидела Елунова, скрестив руки на груди. Еще здесь пахло чем-то странным. Запах проникал в сознание, немного его затуманивая.

– Присаживайся, – произнесла ведьма, на меня даже не повернувшись. Я тут же плюхнулась на стул, что стоял рядом. Положила ладони на колени и пыталась разглядеть повнимательней ведьму.

А она резко повернулась и буквально впилась в меня своими чёрными глазищами. Колючий случай, в них плескался огонь… от свечей, наверно.

– Лицедейка, – неожиданно произнесла она, отводя взгляд.

Холодок побежал по спине, превращаясь в районе копчика в непонятный жар. Мне даже захотелось вскочить с места, показалось, что там, на стуле, что-то горит. Однако меня остановил жест Галины – она просто показала мне свою раскрытую ладонь. И ощущение жара прошло.

Елунова убрала от меня руку и взяла со столика небольшой нож, с вычурной ручкой и начала внимательно смотреть на изящное лезвие. Минуту, две… после чего строго заявила:

– Я не беру учеников.

Глава 16

– Но я… – начала чуть испуганно, – но я и не собиралась проситься к вам в ученики.

Ведьма бросила на меня короткий, но такой ощутимый взгляд. По телу собрались бежать мурашки, но, видимо, передумали. А Галина взяла одну из свечей и начала водить ее пламенем по лезвию.

– Ты пришла учиться. Только нечему. У нас с тобой разные дорожки, мы пересеклись лишь сейчас. Я сильней тебя, в моем роду больше ведьм, больше сильных духов. Тебе же помогает лишь один, – говорила она, я заворожено слушала. – Дай руку.

Нет, все-таки эта женщина владеет гипнозом, ведь я, не задумываясь, протянула ладонь. А через секунду резко убрала, потому что стало больно – ведьма безжалостно проткнула острием мой безымянный палец, из которого тут же выступила кровь.

– Что вы… – я собралась возмущаться, но меня, как нашкодившего ребенка, перебили:

– Цыц.

Я замолкла и замерла. А ведьма между тем звучно втягивала носом запах моей крови, оставленной на металле.

– Тебе везло по жизни, – заявила она, – но всегда в чем-то одном: или в любви, или в карьере, – я невольно кивнула. – Но сейчас ни того, ни другого. Затишье перед бурей.

– Будет буря?

Она кивнула, прикрыла томно веки и начала рисовать лезвием круг… нет, овал, при этом ее губы вытянулись, как будто собирались произнести букву «О».

– Все в твоей жизни закольцовано. Где начало, там и конец, где конец, там начало… и все началось с карт. Они тебе и помогут.

Я открыла рот от удивления, вспоминая колоду бабушкиных карт. Да еще буква «О»… колючий… А ведь ведьма все по существу говорит.

– В дорогу не забудь взять все то, что недавно нашла. Иначе все будет бессмысленно, – почти добила меня Елунова.

– Мне стоит ехать?

Ведьма провела длинным ногтем по лезвию, издавая неприятный звук.

– Ты уже согласилась. И это твой путь… Там еще место такое, силы, оно поможет. И сама не отказывай в помощи, если видишь, что можешь помочь. Карму тебе немного почистить надо. За прошлое, хотя и не твое… Чёрными бусами связаны навеки, не игнорируй связь, надень – прими как должное.

Меня начинало трясти, лоб покрывался ледяной испариной. И вот как тут не поверить? Бусы чёрные она даже увидела.

– Бабушка… – прошептала я.

– Старше, – качнула головой Елунова и криво улыбнулась. – Там будет буря. Там судьба твоя, на песке рядом с теплой водой, детский голос… он скажет важное. Не прослушай.

Кивнула. Проваливаясь куда-то, переставая понимать, где я и что происходит.

– Иди, – бросила здесь Галина, бережно положив нож на столик, – больше ничего не скажу, энергию мою забираешь. Из тьмы во свет.

Я обречённо поднялась с места, пошла до двери на ватных ногах.

– Не бойся ничего, – добавила мне вслед ведьма. Я обернулась и с благодарностью кивнула.

Как покинула гримерки и как шла до выхода – не помнила. Все как в тумане. Я продолжала слышать в голове все слова ведьмы. Я их заучивала, как текст роли. Чтобы не забыть. Боялась, что потом не вспомню, хотя на память никогда не жаловалась.

– Ну что? – тут же налетела на меня Маринка. – Что она сказала? Давай рассказывай.

Посмотрела на подругу и, отрыв рот, потоком быстрых слов выпалила ей все, что сказала мне Елунова.

– Сильна она, ох, сильна, – восторженно констатировала Маринка. – А у тебя бабка что, тоже была ведьмой?

В ответ я кивнула, продолжая пребывать в некой прострации. Маришка это заметила и потащила меня в ближайшее кафе. Там меня отпустило, как только я сделала пару глотков горячего кофе.

Мы пообсуждали немного все сказанное мне Елуновой, а потом принялись прикидывать, что можно использовать из увиденного сегодня для моего полного образа. Костюм, по словам Маринки, уже готов.

– Маникюр бы тебе еще, эффектно смотрится, – посоветовала в конце подруга. – У меня соседка делает на дому, в декрете потому что, ничуть не хуже, чем у Елуновой.

Подумала и согласилась. И Маринка тут же позвонила соседке, у которой на послезавтра оказалось окно в записях.

В общем, домой я шла уже в нормальном настроении.

Но стоило мне зайти в родные стены, как меня опять начало накрывать. Карты, бусы, прабабушка… И вот я уже стояла у шкафа, держа в руках коробку с, так сказать, приданым. «Надень – прими как должное», – всплыло в памяти. И я достала бусы, надела их. Тепло появилось, от груди оно развивалось по всему телу, кончики пальцев, на руках и ногах, закололо мелкими иголками. Но не больно, неожиданно приятно.

Уснула в бусах. И спать мне они совсем не мешали.

Утром позвонила Маринка и предложила пошопиться. А что, новые шмотки мне не помешают. Стас же дал добро пользоваться врученной им же кредиткой.

Подбирали мы мне одежду, стараясь придерживаться образа. В основном темное, чуть готическое, загадочное. Если уж образ придуман – надо следовать ему до конца. Даже вне того времени, что будет у меня «рабочим».

Глава 17

На следующий день я сделала маникюр. Нарастила гелем длиннющие когти, градиент от красного до черного. Неудобно с ними было жуть, боялась сломать, но маникюрщица пообещала, что держаться будет на совесть, ее. Да вот только отрастет недельки через две-три. Так что придется в курортном раю искать нового мастера.

В общем, дни сменялись днями, час нашего отъезда молниеносно приближался. Причем Стас мне все это время не звонил. Лишь написал пару смс, в одном уточняя, купила ли я все необходимое, в другом сообщая время, когда за мной и за моими вещами прибудет Славик, чтобы отвезти меня в аэропорт.

Вовка пропадал на работе. Я видела, как он выматывается, и, признаюсь честно, очень боялась оставлять его одного. Как бы чего еще не натворил. Но надеялась, что этот случай его многому научил.

Маринка пообещала приглядывать за братом. Ей я оставила связку ключей, а Вовке сказала, что подруга будет приходить поливать цветы, он же вечно о них забывает. В общем, брат не стал возмущаться, с Мариной он был знаком, и они вполне хорошо общались.

Ночь накануне своего отъезда я провела, раскладывая бабушкины карты. Я вообще в последнее время часто это делаю. И вот знаю же, понимаю, что каждая означает, но соединить воедино смысл раскладов не получается. Может, я не умею и ведьма Елунова ошиблась?

Однако ночью мне приснилась прабабушка Оля, лица ее я не видела, зато слышала до боли знакомый голос, который меня сначала просветил: «На себя не делай раскладов, не увидишь». А затем ободряюще уверил: «У тебя все получится».

Вещи были собраны еще с вечера, так что как только Слава уведомил меня о своем прибытии, я расцеловала Вовку и поспешила спуститься. Однако брат решил проводить меня до машины. Пока мы спускались в лифте, Вовка внимательно разглядывал мой внешний вид. Да, я была уже в образе, с головы до ног.

– Все равно мне это все не нравится, – заявил Вовка.

– Все будет хорошо, – улыбнулась я, потому что сама была в этом уверена, да еще эту уверенность закрепила та встреча с Галиной Елуновой, о которой я брату не рассказывала. Рассмеялся бы.

Уже отъезжая от подъезда, я с грустью посмотрела на окна нашей квартиры. Я знала, что вернусь. Но внутренний голос вдруг зашептал, что вернусь я уже совсем другой.

В аэропорту, увидев меня, Стас без стеснения громко присвистнул.

– Ответственно ты подошла к своей роли, – подметил он, рассматривая мой наряд. – Такими когтями можно что-то проткнуть.

Я поиграла пальчиками, а затем томно, с придыханием, выдала:

– Например, твою ауру, – и ткнула Океанова в грудь. – А вообще, это для лучшего приёма космической энергии. Острые ногти заменяют остроконечную шляпу ведьмы.

Стас фыркнул. А я заметила, как на нас, точнее на меня, косятся люди вокруг. Одна бабка даже перекрестилась, что-то шепча себе под нос. Ну что ж, нужный эффект достигнут.

Признаться честно, летать я боюсь. Пару раз мы летали с родителями, и я, ерзая в кресле, с нетерпением ждала, когда коснусь ногами земли. Сейчас было то же самое, только хуже. Страх почти парализовал. Я уставилась в одну точку перед собой, почти не моргая, когда самолет взлетал. Моя левая рука потянулась к бабушкиным бусам, безмятежно лежащим на моей груди. Я перебрала пальчиками бусины, моторика рук немного успокаивала… И вдруг на мою правую руку, которой я вцепилась в подлокотник, легла горячая ладонь Стаса. Повернулась к нему, встречаясь с голубыми глазами почти родственника.

– Не боись, – шепнул мне Стас. И это странным образом подействовало.

Я даже умудрилась задремать. И пробудилась за секунду до того, как стюардесса попросила пристегнуться, потому что самолет идет на посадку.

Курортный край встретил нас жарой. Я даже пожалела, что на мне столько слоёв одежды. Пришлось снять накидку, демонстрируя окружающим глубокое декольте и обнажённые плечики.

На последней ступеньке трапа я наступила на край длинного подола юбки и уже приготовилась встретиться с землёй, точнее с асфальтом взлётной полосы, лицом, но Стас успел подхватить меня за локоть и вернуть тем самым моему телу вертикальное положение.

Не знаю, говорило это о везении или нет. Но знак какой-то странный.

Сели в машину, заранее заказанную Океановым, и еще два часа тряслись по неровным дорогам юга страны. Под конец меня уже укачивало, хорошо, что в самолёте я отказалась от еды и напитков, иначе все это вырвалось бы уже наружу.

Наконец мы свернули у яркого, буквально огромного указателя с названием отеля. Проехали минут пять по узкой дороге, с двух сторон которой возвышались огромные деревья. От этого казалось даже, что здесь темно и прохладно.

Дорога вывела нас к мрачному кирпичному замку. От изображения на буклете он ничем не отличался, разве что вблизи оказался даже больше, чем я представляла.

Холод пробежал мурашками по позвоночнику от увиденного, не по себе мне вдруг стало от этого места в целом.

Глава 18

Нас встретили. Пожилой мужчина с идеально постриженной седой бородой вышел на широкое крыльцо. На нем темный, расшитый серебряной нитью камзол длиной до колен, с длинными рукавами. На груди объёмный, белый воротник жабо, из-под рукавов камзола торчат не менее объёмные манжеты. На худеньких ногах бриджи в тон камзола, на ступнях смешная обувь с бантиком. А на носу мужчины крохотное пенсне на цепочке, которая тянулась из нагрудного кармана. Говорящий образ, продуманный не хуже моего.

– Добрый день, Станислав Викторович, – вежливо поздоровался мужчина гнусавым, но при этом приятным голосом. Может, простыл человек, насморк у него?

– Добрый, – кивнул Стас, – привёз вам гадалку. Это Ляля, – представил он меня, а затем представил мне мужчину: – А это Милослав Антонович, наш портье.

– Весьма приятно, очарован, – ответил мужчина и поцеловал мою ладонь, слегка наклонившись и заведя вторую руку за спину.

– Я тоже. Вы актер? – предположила я, уловив какую-то особую и знакомую мне энергетику от пожилого мужчины.

– Грешен, – слегка удивленно кивнул Милослав, – было это давно, да и неправдой. Дилетант я, без должного образования, играл небольшие роли в местном театре.

– Коллега, – улыбнулась я.

– Неужели? – приподнял он густые, почти белые брови. – Так вы не настоящая гадалка?

– Одно другому не мешает, – подал голос Стас, и я невольно кивнула. А рука Океанова коснулась моей спины, толкая чуть вперед. – Нам бы отдохнуть с дороги, наши номера готовы?

– Конечно, – кивнул портье и торжественно распахнул перед нами двустворчатые двери.

Внутри замок выглядел даже эффектней, чем снаружи. Мрачность и таинственность повсюду, в основном их создавал серый камень, которым были отделаны стены, металл в деталях и унылая охра темного дерева. Также вытянутые арки не только окон, но и проёмов, холла и дверных. На потолке фигурная лепнина. Слева, сразу от входа, была лестница с вычурными перилами, ведущая не только на второй этаж, но и вниз. Подвал? Ну конечно, какой замок без подвала! Надеюсь, там хранят бочонки с вином.

Справа расположилась стойка администрации, умело замаскированная, если бы не две улыбчивые девушки, чьи головы появились словно из ниоткуда, в небольших оконцах деревянной стены, я бы и не поняла, что за функциональность заключалась в этой части помещения.

Девушки поздоровались, а Милослав, вдруг взяв меня под локоток, заговорил:

– На первом этаже кухня, столовая, гостиная с камином и ваша, Ляля, рабочая комната. На втором этаже номера для отдыхающих, – он повел меня к лестнице, я поднималась по ступеням, придерживая руками длинную юбку. Стас шел следом, а завершал наше восхождение парень, который привёз нас сюда. Он тащил на себе мои чемоданы, ведь Стас обошёлся лишь ручной кладью, которую он нес сам.

Наши номера с хозяином отела располагались в самом конце длинного коридора-балкона. Были они соседними. Стас в свой заходить не стал, мы вчетвером оказались лишь в моем.

Мебель – объемная, вычурная, в готическом стиле. Высокий массивный шкаф с распашными дверками, пара стульев с высокими спинками, сундук, обтянутый кожей и кровать внушительных размеров с балдахином. Ткани для декора с красивым набивным рисунком, сделанным серебряной нитью.

Мне захотелось ахнуть, ощущение того, что я переместилась на несколько веков назад, появилось и покидать меня не собиралось.

Я выглянула в арочное огромное окно, вид открывался специфический: вдоль стены ров, заполненный водой, за ним провал в земле, словно отель стоял на горе. Но почему только с этой стороны так? Ведь с лицевой стороны замка было иначе.

– Каратау означает «чёрные горы», – заявил вдруг Стас, подходя ко мне и тоже выглядывая в окно. – Здесь цепочка гор, некоторые со временем соединились так, что сравняли местный ландшафт. Но не везде, как видишь. Отель стоит на одной из таких гор. Я тебя еще прогуляю по округе, уверен, ты впечатлишься, места красивые, хоть и мрачные.

Стас легонько коснулся моей спины, как это было внизу, только на этот раз вперед не толкал, а неожиданно погладил.

Парень, что занёс мои чемоданы, ушел, а вот Милослав стоял посередине комнаты, сложив руки в замок на уровне паха.

– Что-нибудь желаете? – спросил он, заметив, что мы с Океановым на него смотрим.

Стас качнул головой, а затем спросил:

– Гости все приехали?

– Нет. Два номера еще пустуют. Но, по моим подсчётам, все должны прибыть к ужину. Все остальные сейчас на прогулке.

– А когда ужин? – спросила я, почувствовав голодный спазм в животе.

– Через час, – ответил портье и, сделав книксен, поспешил на выход.

Едва за ним захлопнулась дверь, Стас произнес:

– Олененок, я тебя очень прошу, никому, даже сотрудникам, не говори, что ты не настоящая гадалка.

Глава 19

Стас ушел, а я принялась разбирать чемоданы. Развесила одежду в шкаф, разложила кое-какую мелочь на комоде. Весь инвентарь, который мне нужен для «работы», я сложила в увесистую холщовую сумку, ей много лет, с ней бабушка любила ходить по магазинам. Плюхнулась рядом с сумкой на кровать и задумчиво огляделась.

Странное чувство появилось у меня в этом месте. Явно оно непростое. Пропитанное какой-то странной атмосферой. Накатывает равнодушное спокойствие, некая заторможенность и мыслей, и движений.

Я невольно начала перебирать бусины на шее, а внутренний голос вдруг прошептал:

– Место силы.

Да, кажется, так сказала мне Елунова.

Тряхнув головой, я резко встала и, прихватив ведьминский инвентарь, направилась к выходу.

Ключ торчал в замке, я закрыла дверь, сунула ключ в карман юбки и шагнула к лестнице. Задрав повыше юбку, я начала спуск.

У стойки администрации стоял Милослав, беседуя с одной из девушек. Заметив меня, он улыбнулся.

– Я бы хотела посмотреть на свое рабочее место, – попросила я. Портье кивнул и повел меня по первому этажу.

Мы прошли через каскад арочных сводов, миновали большую гостиную с камином, он был высотой до потолка с каменной кладкой, колпак украшен полками, на них размещались всевозможные предметы: кухонная утварь, посуда – это все, что я успела заметить. А еще заметила в гостиной Стаса, он разговаривал с кем-то по телефону. Сразу за гостиной оказалась дверь. Деревянная, резная. Милослав достал из кармана камзола ключ и протянул его мне:

– Прошу.

Ключ особо не отличался от того, которым я закрыла дверь своего номера. Явно искусственно состаренный. Я сунула его в замок и вскоре вошла в помещение.

Темное, довольно мрачное. Стены каменные, как в коридоре, большой стол, застеленный свисающей аж до пола красной, даже алой скатертью. Такого же цвета шторы на двух небольших окнах и даже сидушки и спинки у четырёх стульев. Из мебели был еще открытый стеллаж между окнами, пустой. На столе, на подставке, стоял большой круглый стеклянный шар и упаковка чайных свечей, черных. Я подошла к столу и положила на него свою сумку. Начала не спеша выкладывать вещи и предметы. Милослав, который зашёл следом, внимательно за мной наблюдал.

Когда мы шопились с Маринкой, зашли в небольшой магазинчик в центре города, торгующий всякими эзотерическими штуками. Там мы не только затарились, но и послушали целую лекцию у консультанта-фанатика. «Ведьмин алтарь, – сказал нам он, – обычно содержит символы четырех стихий. Огонь представлен свечой, Воздух – благовонием, Земля – пентаклем или солью, а Вода присутствует на алтаре в виде кубка или чаши». Вот я сейчас и пыталась воссоздать на столе ведьмин алтарь, и для него у меня было небольшое алтарное покрывало, больше напоминающее салфетку, с пектаклем посередине, чаша-курильница для благовоний, высокий кубок и вычурные подсвечники… Свечи, которые я нашла в коробке с прабабушкиными картами, тоже не забыла взять.

Стеклянный шар я тоже приобрела, только мой, в отличие от того, что стоял уже на столе, мог искрить молнией, разумеется, такой эффект создавался благодаря батарейкам, самым простым, пальчиковым.

Остальные предметы, такие, как пучки трав и баночки с маслами, я разложила на полках стеллажа.

– Вот теперь картинка полная, – констатировал портье, озираясь. – У меня даже мурашки побежали. А что это? – кивнул он на нож из цельного куска обсидиана.

– Это атам. Ритуальный нож с тупым лезвием. С помощью него ведьма «обрезает» энергетические привязки, старую информацию, воздействие черной магии, разрезает путы страха, сомнений, хронических неудач… – ответила я опять же словами консультанта из магазина. Милослав очарованно закивал, а я достала последнее из сумки – колоду карт.

– Вы специализируетесь на картах? – поинтересовался портье.

– На них.

– А мне можете погадать?

Я с сомнением посмотрела на мужчину, но он так просительно стрелял в меня глазами, что я согласилась. Открыла коробку с картами, села за стол и начала раскладывать карты на алтарной салфетке.

Милослав присел на стул напротив и в ожидании смотрел, что делали мои руки.

Открыла одну карту, вторую, третью… в голове туман, запахи, солёные и горькие, звуки – гул, как будто воет ветер. Но это все не мешало, а даже помогало мне говорить:

– Вы талантливый человек, за что не возьметесь, все у вас получается… и головой работать, и руками. Только вам быстро все надоедает. Он кивнул, улыбнулся, а я продолжила: – Одиночество, вы с ним давно. Но привыкнуть не смогли, хоть и сами себя на него обрекли. Прокляли буквально… Поэтому вы здесь. Хотите быть нужным…