Текст книги "Сквозь века"

– Шли бы вы своей дорогой, – негромко сказала Люсия.

– Да как же так! – в сердцах возмутилась Фредди. – Как же это? Вы же сами знаете, каково это всю жизнь одной горбатиться! Знаете, что такое нищета и голод! Помогите, а? Вижу же, что знаете, о ком говорю!

Женщины снова переглянулись. Они хмурились и не прятали страха, но и помочь искренне хотели.

– Помогите отыскать его, – взмолилась я, ощущая, как слезы сами собой потекли из глаз. – Я не скажу, что от вас узнала. Клянусь, не скажу!

Уж не знаю, что именно они увидели на моем лице и что именно их убедило – мои слезы или слова, но Люсия кивнула молодой и та подошла ближе.

– Если скажешь, что я проболталась, – найду и волосы повыдергиваю! – предупредила она. – Если одноглазого Гарри ищешь, то живет он с дружком своим сутулым Мо в квартирке на Красной улице. Дом семнадцать. Но не советовала бы я тебе искать его. Не будет толку, сама небось знаешь. Пришибет он тебя, как пить дать, и имени твоего назавтра не вспомнит. И как только угораздило тебя связаться с ним? Глупая.

И было что-то в ее голосе, что заставило меня поверить. По спине тут же холодок пробежал, но вместе с ним пришла едва сдерживаемая радость. Мы нашли его! Мы справились! Фредди рассыпалась в благодарностях и заверениях, что никто из нас ничегошеньки не скажет «поганцу» и «стервецу», а потом подхватила меня под руку и повела прочь. Некоторое время мы шли молча, погруженные каждая в свои мысли, но, когда прошел первый восторженный порыв, я остановилась и повернулась к подруге.

– Что это были за словечки?

– Обычные словечки. – Она пожала плечами. – Они все разве не так говорят?

– Они-то так, а вот ты откуда их знаешь? – Я приподняла брови и уперлась руками в бока, едва сдерживая нервный смех.

– Я недавно видела, как каменщики вагоны разгружали, – улыбнулась Фредди. – До ужаса хотелось повторить, вот и пригодилось.

Я посмотрела в ужасно довольное лицо подруги, и мы расхохотались. Как же на душе хорошо от того, что Фредди была рядом. Моя самоуверенность могла сыграть со мной плохую шутку. Нужно будет извиниться перед инспектором.

– Итак, что дальше? Сообщим мистеру Аддерли? – спросила Фредди.

– Красная улица совсем недалеко. Может, сами посмотрим? А вдруг это совсем не тот одноглазый?

– И какова вероятность, что в Вичпорте на один район два одноглазых? – недовольно спросила Фредди.

– Ты забыла, что это за район? – спросила я и направилась дальше. – Мы только посмотрим, обещаю!

Над городом сгущались вечерние сумерки, люди возвращались с работы, лавки закрывались на ночь, а пабы и прочие злачные места, наоборот, оживали. То тут, то там у входов уже собирались усталые мужчины, которые жаждали промочить горло и пожаловаться друг другу на судьбу. Странно, но только теперь мои воспоминания вернулись с новой силой. Только в эту минуту, когда трудовой день подходил к концу, я вновь ощутила себя той потерянной девушкой, что скиталась по городам и перебивалась любым доступным заработком. Я была и прачкой, и кухаркой, мыла полы в пабе, убирала за скотиной. В то время я считала, что Огюст не остановится, пока не найдет меня, поэтому выбирала многолюдные места, где работники надолго не задерживаются, чтобы хозяева не запомнили всех, кто когда-то у них служил. Мне казалось, что это верное решение. Я нервно оправила платье и дернула воротник, ощутив желание снять эту одежду и больше не надевать. Среди знакомых голосов подвыпивших завсегдатаев пабов, городской вечерней суеты и болтовни женщин, встретившихся после тяжелой смены, стало неуютно.

– Вот он, – прошептала Уиннифред, – дом номер семнадцать. – Что будем делать? Просто ждать?

– Давай попробуем, – попросила я, – немного, не больше часа. Вдруг повезет?

– Что ж, давай попробуем.

Мы задержались на углу и сделали вид, что просто повстречались на улице случайно и решили поболтать. Так прошла четверть часа, потом и половина. Над нами зажегся, чуть ли не единственный поблизости наполовину разбитый фонарь. Моя подруга занервничала.

– Слышишь странный гул позади? – спросила она.

Я прислушалась, но ничего не услышала и отрицательно мотнула головой, продолжая смотреть на дверь дома номер семнадцать.

– Что-то странное, будто топот и разговоры. Толпа! – громким шепотом воскликнула она, и я тоже наконец услышала. – Надо убираться отсюда. Ты же знаешь, что здесь часто бывают беспорядки.

Я снова бросила взгляд на дверь, понимая, что подруга права. Очень жаль не довести дело до конца, но и рисковать напрасно не было смысла. Гул нарастал, толпа приближалась. Вокруг нас уже начали собираться каменщики. Их можно было узнать по вечно покрытой кирпичной пылью одежде, по закатанным рукавам и запыленным волосам. Фредди потянула меня за руку, но я обернулась напоследок, все еще надеясь, что увижу тех, кого искала. И не напрасно. Как по волшебству дверь открылась, и на пороге показались двое. Я отдернула руку и сделала шаг по направлению к нужному дому, чтобы рассмотреть мужчин.

– Вот они! – вырвалось у меня, когда я убедилась, что передо мной те самые преступники, что убегали от констеблей в ночь, когда моя жизнь изменилась.

Не знаю, как так вышло, но одноглазый будто услышал меня, хотя говорила я негромко, да и мужчины были достаточно далеко. Он тоже сделал шаг и присмотрелся. Внутри колыхнулся ужас, будто его единственный глаз смотрел мне прямо в душу и уже знал, кто именно перед ним.

– Уходим, Ада, – сказала Фредди, тоже заметив интерес Гарри, – быстро!

Далеко уйти мы не успели. Прямо на нашем пути в мгновение ока образовалась стычка между каменщиками и железнодорожниками. Бог знает, из-за чего она началась на этот раз, но было очевидно, что не возражали ни те ни другие. Мы с Уиннифред оказались прижатыми к стене. Мужчины были вооружены дубинками, железными прутьями и прочим доступным оружием. Они, как большая волна, нахлынули стремительно и заполонили собой всю улицу.

Я поняла, что мы можем пострадать, поэтому выставила щиты и начала продвигаться сквозь толпу. Фредди тоже усердно работала локтями, чем немало удивила меня. Сейчас моя подруга уже совсем не выглядела напуганной. Видимо, дерущаяся толпа была не такой страшной, как одноглазый Гарри.

Внезапно со всех сторон послышались полицейские свистки и голоса констеблей, разгонявших толпу. Полицейские хватали всех подряд без разбора. Фредди попыталась отбиться от одного из железнодорожников, который хотел скрыться, но налетел на нее. В этот момент нас и схватили констебли.

– Не говори ни слова, – шепнула мне подруга. – Пусть думают, что мы прачки, не хватало еще миссис Баррингтон опозорить.

В ближайшем полицейском участке нас рассадили по камерам. Каменщиков и железнодорожников разделили, чтобы они и здесь не устроили погром. Мы с Фредди попали в камеру к женщинам. Она оказалась ближе всех к столам констеблей.

Я осторожно разглядела участок. Он был небольшим – на пару десятков констеблей, не более. Здесь имелась пара кабинетов для начальства и несколько столов, шкафы с картотеками и стойка для приема жалоб. Ничем не примечательный участок. Слава богу, что здесь не располагались детективы-инспекторы, да и никакие прочие инспекторы тоже.

Ночь показалась нам холодной и промозглой, но как мы ни пытались объяснить констеблям, что просто возвращались домой, нас никто не отпустил. Тот полицейский, который нас забрал, уверял, будто видел, как Фредди участвовала в беспорядках и не была похожа на напуганную происходящим жертву обстоятельств. Скверно.

Ближе к рассвету я услышала знакомый голос:

– Констебль Бронси, определите этих двоих. Они устроили поножовщину в пабе!

– Принесла нелегкая, – проворчала Фредди, глядя на мистера Аддерли. – Не приведи господь, узнает, разноса не избежать!

В этот момент я была абсолютно согласна с мнением подруги, поэтому отвернулась и попыталась сделаться совершенно незаметной.

– Открывай, – прозвучал совсем рядом голос, и я съежилась.

Звякнули ключи, и дверь соседней камеры открылась, а потом с тем же скрипом закрылась.

– А это что за женщины? – спросил инспектор, и я поняла, что все пропало.

– Вон те – проститутки, – пояснил дежурный констебль, – та украла одежду с веревки, а эти две участвовали в потасовке. Правда, они утверждают, что просто домой возвращались, и один из парней на них налетел.

Этот констебль, похоже, верил нам, поскольку в голосе его прозвучала мягкость.

– Так выпустите их. У них наверняка семьи, дети!

– Сержант не велел!

– Под мою ответственность, – ответил Аддерли, и теперь уже дверь нашей камеры отворилась.

– Эй, вы! Выходите! – прокричал констебль.

Фредди скривилась и, опустив глаза, поднялась с лавки, я последовала за ней. Деваться-то было некуда. Мы попытались проскользнуть мимо инспектора, а констебль пошел оформлять наше освобождение.

– Мисс Хоггарт? – громким шепотом окликнул меня Аддерли и схватил за локоть.

Я подняла голову и встретила полные недоумения серые глаза инспектора. Сказать, что он был удивлен, – ничего не сказать. Дар речи временно покинул мужчину, но я видела, как меняется выражение его лица. И эти перемены ничего хорошего ни мне, ни Фредди не обещали.

– Прежде чем вы начнете ругаться, инспектор, – гордо сказала я, – знайте, что мы, в отличие от вас, нашли одноглазого!

Молнии сверкнули в глазах инспектора, и я невольно съежилась.

Глава 9
Опасные последствия

Инспектор Аддерли нервно постукивал пальцами по деревянной стойке, пока констебль заполнял бумаги. Мы с Фредди наблюдали за тем, как он пыхтит и сдерживается, чтобы не отчитать нас прямо на глазах у всех обитателей участка. Это приключение запомнится мне навсегда, и теперь можно даже сказать, что оно было забавным, но я рада, что все закончилось. Мистер Аддерли оставил размашистый росчерк на каком-то бланке и, кивнув нам с Уиннифред, поспешил покинуть участок. Шел он стремительно, твердой походкой, вынуждая нас семенить за ним, едва поспевая.

Инспектор не сказал ни слова, но это стоило ему немалых усилий, о чем свидетельствовали сжатые кулаки и редкие передергивания плечами. На улице почти рассвело, вот-вот горожане проснутся и начнут собираться кто куда. Вичпорт оживал рано. Инспектор вывел нас из района каменщиков, а потом взял брум. Извозчик посмотрел с подозрением, поскольку и сам мистер Аддерли был одет, как и говорил, в простую рубаху и штаны на подтяжках. Похоже, он дежурил в пабе, ожидая одноглазого Гарри. Как его только в участке узнали? Возможно, констебли привыкли к тому, что инспекторы совершают подобные вылазки.

Брум остановился недалеко от той самой улицы, где находился ювелирный магазин мистера Оддеркота. Покойного мистера Оддеркота. Мистер Аддерли вышел, помог нам с Уиннифред и направился к стеклянной двери изысканной кофейни, на которой висела табличка «закрыто».

– Инспектор, – робко обратилась я к нему, – еще ведь закрыто.

– Вы наверняка голодны, – сказал он, заглядывая мне в лицо и немного морщась. Я и забыла, на кого мы с Фредди похожи. – Я, признаться тоже. Поговорим за чашкой кофе.

Инспектор негромко постучал в стекло. Спустя несколько секунд в зале кофейни зажегся свет, и за стеклом показалось лицо пожилого мужчины, который сначала прищурился, разглядывая гостей, а потом улыбнулся и открыл дверь.

– Артур! – воскликнул он, и я впервые услышала имя мистера Аддерли. – Проходите скорее!

Инспектор повернулся ко мне и слегка поклонился, пропуская вперед. Хозяин если и удивился, то вида не подал, радушно поприветствовав и нас.

– Сью! Милая, посмотри, кто к нам пришел!

Из двери за узорной витриной, которая еще пуста, но вскоре наполнится свежей выпечкой, вышла молодая женщина с очень выразительными голубыми глазами и соблазнительными формами. Она выглядела чуть старше нас с Фредди, ей можно было дать примерно двадцать восемь или двадцать девять лет. Женщина была очень красивой, и стоило ей увидеть инспектора, как она стала еще привлекательнее; будто засветилась изнутри, засияла искренней радостью.

– Здравствуйте, Артур! – воскликнула Сью, и я заметила, как блеснули ее глаза, которые уже больше ничего не видели, кроме привлекательного лица мужчины.

– Здравствуйте, Сьюзен, – довольно сдержанно ответил инспектор. – Прошу прощения за вторжение, но у меня и моих спутниц была очень тяжелая ночь и ваш чудный пирог с мясом и кофе были бы как нельзя кстати.

– Ну что вы, Артур, вы знаете, как мы рады вашим визитам, – ответил хозяин.

– Позвольте вам представить, – повернулся к нам мистер Аддерли, – мисс Хоггарт и мисс Чапман мои… – Инспектор замешкался, вероятно не представляя, какой статус придать нашим взаимоотношениям. – Помощницы в расследовании. А это мистер Фултон и его дочь Сьюзен, которые своей безмерной добротой часто спасают меня от голодной смерти.

Мы с Уиннифред улыбнулись радушному хозяину. А вот его дочь не была настроена так же доброжелательно. Стоило ей нас заметить, как взгляд стал колючим, придирчивым, будто Сьюзен этим взглядом пыталась выпотрошить нас. В голову пришла внезапная мысль, я тут же перевела взгляд на инспектора. Дочь хозяина была влюблена в него, и то, что он заявился к ним в кофейню не один, ей очень не понравилось. Однако пробежав взглядом по нашим лицам и одежде, женщина будто расслабилась. Представляю, как мы выглядели после такой-то ночи. То, что Сьюзен мгновенно сбросила нас со счетов, вызвало необъяснимое недовольство во мне, поэтому я не стала долго думать. Взяла за руку подругу и произнесла обратное заклинание.

Легкий, освежающий ветерок пробежал по телу и ласково коснулся лица. Да, мое платье осталось прежним, но кожа вновь стала белоснежной и красивой. С волос исчезла пыль, и они сложились в скромную, но аккуратную прическу. Я стала собой, как и Фредди.

Сьюзен ахнула, а потом сделала шаг назад, словно испугалась. Признаюсь, это потешило мое самолюбие. Теперь она не посмеет смотреть на меня как на пустое место. Мистер Фултон вздрогнул и отступил к инспектору, который взглянул на меня с упреком и как можно спокойнее улыбнулся своим друзьям.

– Мои спутницы преподают в пансионе…

– В том самом? – воскликнула Сьюзен, и мне показалось, что она сейчас ринется заслонять собой инспектора, будто мы представляли для него угрозу.

– Что значит – в том самом? – ощетинилась Фредди.

– Сьюзен ничего такого не хотела сказать, – всполошился хозяин кофейни, и я увидела явный страх на его лице.

Возвращая себе естественный вид, я и не подозревала, что все так может обернуться. Моей целью не было напугать этих людей, я лишь хотела, чтобы Сьюзен увидела меня настоящей.

– Мистер Фултон, – обратилась я к мужчине как можно мягче, – прошу прощения, если невольно напугала вас. Мы не причиним вам никакого зла…

Мужчина смутился и снова посмотрел на инспектора, ожидая поддержки.

– Так, – примирительно поднял руки Аддерли, – давайте начнем сначала. Мисс Хоггарт, мой друг ни в коем случае не сделает ничего дурного. Да, они с подругой обладают некоторыми… магическими талантами, но эти таланты вполне мирные.

Мистер Фултон взглянул на меня, и я снова улыбнулась, не скрывая, что чувствую себя виноватой. Сьюзен недовольно смотрела то на меня, то на Аддерли, и, только взглянув на позу инспектора, я поняла почему. Наш спутник выставил руку, будто ограждая меня, а не ее с отцом.

– Простите… – начал старик.

– Так, хватит извинений для одного утра, – бесцеремонно перебила его Фредди, – мы очень устали и не спали всю ночь. Инспектор что-то говорил о пироге, и я просто умираю от желания его попробовать.

Простота и открытость моей подруги пришлись по вкусу мистеру Фултону, он тут же кивнул и велел дочери вернуться на кухню, что она и сделала, не скрывая недовольства.

– Итак, – сказал инспектор, присаживаясь за один из уютных столиков, покрытый скатертью василькового цвета, – теперь я бы хотел услышать ваш захватывающий рассказ.

Аддерли устало потер переносицу и несколько раз зажмурился, прогоняя сонливость. В его глазах больше не было осуждения, лишь легкое беспокойство. Фредди подтолкнула меня вперед и кивнула, давая понять, что говорить придется мне. И куда делась ее бойкость? Я выдавила из себя слабую улыбку и аккуратно примостилась на соседнем с инспектором стуле. Выдохнула, уже не ощущая той уверенности, что помогла не стушеваться в участке. Я взялась за край скатерти и тихо поведала инспектору обо всем, что произошло минувшим вечером, неустанно комкая и тиская ни в чем не повинную ткань.

– Вы обещали мне! – сказал инспектор, и я поняла, что он вновь подавляет злость.

– Я обещала не ходить в паб! – возразила я. – И не пошла.

– Но вы все равно умудрились сделать все по-своему, да еще и подругу втянули, – развел руками инспектор.

– Я сама втянулась, не отпускать же ее совсем одну. – Уиннифред тоже присела к столу.

– Вот, – кивнул Аддерли, – вы ведь понимали, что это может быть опасно, зачем вообще сунулись в этот район?

– Но ведь это дало плоды! Мы ведь нашли его, и даже ИХ, обоих нашли. Одноглазого зовут Гарри.

– Вы уверены, что это именно он? – очень серьезно спросил инспектор.

– Да, он смотрел на меня прямо как вы сейчас, я его узнала.

– Он смотрел на вас? – переспросил Аддерли, а потом закрыл лицо ладонью и потер его. – Он мог вас узнать?

– Н-н-нет… не думаю, – растерялась я и посмотрела на Фредди, которая тут же испугалась, осознав, к чему клонит инспектор. – Вы нас не сразу узнали, а он видел меня мельком, поздно вечером в темноте…

– Мисс Хоггарт, когда вы уже поймете, что все это не шутки? – повышая голос, спросил Аддерли.

В этот момент из кухни вышла Сьюзен с ароматным пирогом на широком блюде. От золотистой узорной корочки поднимался пар, а аромат распространялся по кофейне просто умопомрачительный.

– Мисс Хоггарт, посмотрите на меня, мисс Хоггарт! – недовольно позвал инспектор. – Я настоятельно прошу вас больше не делать ничего подобного! Прошу, пообещайте мне!

Что-то в голосе инспектора заставило меня отвести глаза от чудесного пирога с мясом и посмотреть ему в лицо. На нем я увидела тревогу, неподдельную, такую трогательную, что сердце дрогнуло.

– Вы не можете запретить мне помогать вам, – тихо, только для него одного сказала я и опустила глаза. – Я смогу себя защитить в случае чего, а вы против магии бессильны.

Сьюзен поставила наконец пирог на стол и замерла над нами, на что инспектор не обратил никакого внимания, продолжая смотреть на меня своим проникновенным взглядом. Я заметила, как его рука дернулась в мою сторону, будто мужчина хотел коснуться моих ладоней, сложенных на коленях, но не решился и вместо этого взялся за горемычную скатерть.

– Приятного аппетита, – прозвучал голос Сьюзен над головой.

– Благодарю, – ответила я ей и почувствовала себя глупо. – Очень вкусно пахнет.

– О да! – ответил ее отец, который принес кофе. – Моя дочь готовит самые вкусные пироги в городе. Благодаря этому у нас нет недостатка в посетителях.

Я увидела такую гордость в глазах мистера Фултона, что волей-неволей прониклась уважением к таланту его дочери. На мгновение устыдившись своей выходки, решила присмотреться к женщине получше. В конце концов, я очень хорошо понимала, что так влечет ее к инспектору Аддерли. Не воспылать к нему нежными чувствами довольно сложно, особенно таким одиноким, как я и Сьюзен. Заглянув в ее лицо, я безошибочно уловила эту схожесть между нами.

– Сьюзен, – обратился к женщине Аддерли, – Тимми дома? Отправьте его, пожалуйста, в участок с запиской для констебля Брикмана. – Инспектор перевел глаза на меня. – Нужно установить слежку за домом номер семнадцать.

Женщина принесла инспектору листок бумаги, чернила и металлическое перо. Аддерли написал несколько слов и благодарно кивнул Сьюзен, которая отдала записку мальчику лет десяти и тут же вернулась к столу.

– Так вы верите мне? – осторожно поинтересовалась я.

– А у меня есть выбор? – криво усмехнулся инспектор и сделал долгожданный глоток кофе.

– А почему бы сразу не схватить их? – спросила Уиннифред после того, как Сьюзен положила ей кусочек мясного пирога.

– Исходя из того, что мы знаем о Гарри, он не действует на свой страх и риск или импульсивно, и за ним кто-то стоит. Украсть такое украшение – это половина дела, главное – продать. Сам одноглазый вряд ли обзавелся подобными связями, поэтому я склоняюсь к выводу, что он пытался украсть его для кого-то. Если мы арестуем их сейчас, можем не добиться ответов…

– Вы будете ждать, когда он приведет вас к тому, кто в действительности хотел заполучить кулон? – уточнила я.

Инспектор кивнул, сразу после того как откусил кусок пирога и с удовольствием принялся жевать. Я решила не отставать от друзей и тоже попробовала угощение. Пирог был божественным. Стоило откусить кусочек, и остановиться не хватило сил. Фредди и инспектор Аддерли разделяли мое желание молча продолжить завтрак. Как только я насытилась, тут же ощутила невероятную усталость. Глаза медленно закрывались и еще медленнее открывались, даже кофе не взбодрил. Мне ужасно захотелось оказаться в собственной кровати, под воздушным одеялом, в тепле и уюте.

– Вам необходимо хорошенько отдохнуть, мисс Хоггарт, – шепотом сказал инспектор, и его рука снова потянулась к моей.

Я подняла глаза и увидела нежную улыбку на лице мистера Аддерли. В груди робко расправил плечи восторг. Эта улыбка лишала меня способности мыслить и оставаться самой собой. Прежде чем пальцы инспектора коснулись моей ладони, между нами буквально вклинилась Сьюзен, которая собрала пустые тарелки и спросила:

– Хотите еще чего-нибудь?

– Благодарю, Сьюзен, – ответил инспектор за нас всех, – но, думаю, нам пора. Моим спутницам стоит вернуться домой и хоть немного поспать, а я должен попасть в участок.

– А вам отдых не полагается? – спросила я, поднимаясь со стула и стараясь не обращать внимания на пронзительный взгляд мисс Фултон, прожигающий спину.

– И я отдохну, но чуть позже, – ответил инспектор.

Он расплатился с хозяевами, от души поблагодарил и снова извинился за ранний визит. Мистер Фултон пригласил нас с Фредди посетить его кофейню снова, на что мы с радостью согласились. Сьюзен сдержанно улыбнулась и пробормотала что-то похожее на «рада была вас видеть», что никак не соответствовало выражению ее лица.

Инспектор подозвал брум и помог Уиннифред забраться в него, а потом заглянул в мое лицо:

– Мисс Хоггарт, я могу надеяться, что вы больше не будете ввязываться в подобные авантюры и рисковать собственной жизнью?

– Инспектор Аддерли, а я могу надеяться на то, что вы будете держать меня в курсе и рассматривать мою помощь серьезно? Вы недооцениваете меня и…

– Поверьте мне, я оцениваю ваши способности по достоинству, но это не игра и не способ развлечься…

– Что, простите? – возмутилась я. – То есть вы полагаете, что я заскучала в стенах пансиона и, чтобы не зевать от скуки, решила поиграть в расследование?

Я не кричала, не визжала, но тон моего голоса тут же изменил выражение лица инспектора.

– Я вовсе не то хотел сказать…

– Знаете что, инспектор Аддерли?! Я искренне пыталась помочь вам разобраться в преступлении, в котором замешана магия! И дело вовсе не в скуке, а в том, что это очень опасно для вас!

Больше объяснять ничего не хотелось, обида и негодование сменяли друг друга. От его руки я отказалась, развернулась и сама забралась в брум, радуясь про себя, что смогла сделать это более или менее элегантно. Всю дорогу до Хэксмен-хауса я кипела и бурлила. Доля правды в словах инспектора была, и это меня еще больше расстраивало. Его слова задели за живое. Признаюсь, я сама не ожидала, что так быстро втянусь в это дело, и оно так изменит меня, и настолько воодушевит. Я чувствовала потребность выяснить истину и понять, чем обернется встреча кулона с хозяином, а еще необъяснимым образом ощущала связь с этим делом, будто оно и ко мне какое-то отношение имело. Глупости, но мне как никогда прежде захотелось узнать, кто же я такая.

Прежде чем отправиться спать, я проведала Каролину. Выглядела она прекрасно, даже более того. Девушка показалась мне радостнее и благодушнее, чем обычно. Это настораживало, но не хотелось думать о чем-то загадочном в подобном состоянии. Усталая и измученная, я просто порадовалась за нее и отложила любые размышления на потом. Уснула я почти мгновенно, не забыв вспомнить инспектора Аддерли прямо перед погружением в сладкую дрему и пожалеть о своем поведении.

Сон мне приснился мрачный, полный страдания и одиночества. Я слышала мольбы о помощи, стоны и ощущала стекающую по рукам вязкую кровь. Вообще, в последнее время сны меня посещали один неприятнее другого.

Спустя два дня я застала Каролину в своей спальне и даже оторопела, не зная, что сказать. Подобного никогда еще не было. Девушка ужасно смутилась, глаза ее забегали, руки задрожали.

– Каролина? – только и смогла выговорить я.

Мисс Кэри стояла возле моего шкафа, и мне показалось, что она только-только его закрыла. Хотя я очень надеялась, это мне просто показалось.

– Мисс Хоггарт… я… я… искала вас, – неуверенно сказала девушка.

– Меня? Зачем? Наше занятие закончилось всего полчаса назад. – Странное ощущение заставило меня осмотреть собственную комнату.

На первый взгляд все было на месте. Я подняла глаза на ученицу и устыдилась своих подозрений. Ну что такого? Искала меня, забрела в комнату, возможно, что-то привлекло ее внимание. Мы все любопытны, тем более ничего ценного у меня не было.

– Я… я… хотела рассказать вам кое о чем… – все так же несвязно пробормотала Каролина, – но сейчас уже нет времени, у меня вот-вот начнется урок у мистера Оглси, а он не любит опозданий.

Прежде чем я успела хоть что-то сказать, девушка выскользнула из комнаты и быстро миновала коридор. Неосознанно я схватилась за шею и поежилась, словно от промозглого сквозняка. Повеяло могилой, и я даже взмахнула рукой, прогоняя наваждение.

– Глупости какие-то в голову лезут, – пробормотала я.

– Мисс Хоггарт, – послышался голос, и я вздрогнула, едва сдержав крик.

У двери стоял наш конюх, по совместительству привратник, мистер Тодд. Он очень удивился моей реакции, посмотрел на меня с подозрением. Точно, с ума уже схожу.

– Простите, мистер Тодд, – как можно спокойнее улыбнулась я ему, – что-то нервы расшатались.

– Вам записка, – сказал он и протянул клочок бумаги.

Я взяла листок, развернула и прочла. Насторожилась, а потом снова посмотрела на привратника.

– Кто принес?

– Мальчонка из города, – настороженно ответил мистер Тодд. – А что? Нужно было спросить от кого оно?

– Нет-нет, спасибо, здесь написано от кого.

Мистер Тодд пожал плечами и, не услышав от меня больше ни единого слова, ушел, а я села на кровать и задумалась. Очень странно. Записка была от инспектора Аддерли, он просил о встрече в участке этим вечером в восемь.

После обеда я поделилась мыслями с Фредди. Мы решили прогуляться в лесу и навестить мистера Эртона, чтобы передать ему пудинг, приготовленный старательной миссис Элмерз. Лесничий любил это угощение, но сам приходить в пансион не решался.

– Интересно, а почему бы инспектору самому не приехать к тебе? – спросила Уиннифред.

– Раз в участок приглашает, значит, разговор будет о деле. Может, есть какие-то подвижки? – задумчиво ответила я. – А что, если они вышли на след того, кто нанял Гарри?

– Да? И сердобольный инспектор решил пригласить тебя, чтобы сообщить об этом? – не без иронии спросила Фредди. – Я пойду с тобой.

– Нет, – возразила я, – у меня к тебе будет другая просьба. Присмотрись, пожалуйста, к Каролине.

– А что такое?

– Она какая-то странная в последнее время, после того случая с воронами…

– О чем ты говоришь? Что тебя смущает? Она вроде бы нормально выглядит.

– Да, – я остановилась и посмотрела на подругу, – выглядит она нормально, и даже слишком. А если это напускное? Что, если она переживает случившееся глубоко в душе и не может ни с кем поделиться? Я волнуюсь за нее. Эта неожиданная активность и веселость будто ненастоящие, понимаешь? Может, я зря переживаю, но что-то меня настораживает…

– Я поняла, – перебила Фредди. – Ты обычно зря не паникуешь. Я послежу за ее поведением. Но ты уверена, что мне не стоит пойти с тобой?

– Уверена, – улыбнулась я ей, – не думаю, что мне нужна защита от инспектора!

– Тебе нужна защита от себя самой, – рассмеялась подруга. – Видела бы ты свое лицо, стоило заговорить о нем!

– Что не так с моим лицом? – тут же вспыхнула я.

– Ты сияешь, как шары на рождественской елке в мерцании свечей!

– Надо же, как поэтично, Уиннифред, – немного обиделась я.

– Ладно, прости, не хотела обидеть тебя. Пойми, я очень рада, что ты так сияешь, и теперь думаю, что мне и правда нечего тащиться за тобой как нянечке за младенцем!

– Ох, Фредди! – Я улыбнулась и взяла девушку под руку. – Мне бы хоть немного твоего оптимизма и заряда энергии!

Вечером Уиннифред и мистер Тодд проводили меня до города и велели нанять брум и не возвращаться затемно пешком. Сумерки уже спустились на город, густые тени плясали на стенах домов, в окнах зажигался свет. На душе у меня снова стало неспокойно. Я думала о кулоне, заключенной в нем магии, Окарте и его молодом друге, которого мы с девочками повстречали в прошлом. Это путешествие было необычным, не таким, как всегда, и именно с него все и началось. Я резко остановилась, когда голову пронзила мысль: «А что, если я должна была это увидеть?»

Странное, давящее чувство заставило меня тревожно обернуться, а потом ускорить шаг. Я никогда прежде не боялась ходить по городу, даже ночью. Моя магия способна меня защитить, но сейчас я будто места себе не находила. Мне казалось, что за мной следят из-за каждого угла. Это походило на паранойю.

Свернув в очередной проулок, я услышала шаги. Они вторили стуку моих каблуков и точно так же эхом отражались от стен. Сердце дрогнуло, но я поспешила успокоить себя. Я ведь не одна хожу вечером по Вичпорту. Хотя все лавки и магазины уже закрылись, улица была прекрасно освещена и не казалась опасной. Я постаралась выровнять сбившееся дыхание и подумала о том, что до участка рукой подать. Совсем немного, и я окажусь под надзором суровых серых глаз. Мой недавний выпад в адрес инспектора был чистым ребячеством, но я простила себе его, поскольку не имела опыта в общении с мужчинами. Должного опыта. Подобные словесные дуэли в новинку для меня, я сама для себя сейчас в новинку.

Мысли о близости участка немного меня успокоили, да и шаги больше не звучали за спиной. На этой улице я осталась совсем одна. Я даже немного замедлила темп своего шага и облегченно выдохнула, смеясь над собственными страхами. Это все нервы.

Окончательно расслабившись, я свернула за угол и даже пикнуть не успела, как в округе погасли почти все фонари разом, а чьи-то грубые руки схватили меня и прижали к стене. Инстинктивно я попыталась выставить щиты, но у меня ничего не вышло, сердце ухнуло в пятки, руки моментально похолодели.