Текст книги "Театр теней. Стихи"

«Вершим мы сами волшебство…»

 
Вершим мы сами волшебство,
Добро и зло – все нам подвластно,
И не пустое хвастовство
Мир делает прекрасным.
Мы сами вытворяем ад
Лишь силой веры и поступком,
И сами мы – создатели наград,
К которым сами и стремимся утром.
К чему укоры и мольбы?
К чему проклятьем небо осыпать?
Всё бесполезные пути борьбы,
И лишь желание еще поспать…
Открой свой взор, мой человек,
Настало время пробуждаться,
Ведь сна и ночи кончен век,
Устала истина скрываться.
Кончай искать заемной силы,
Искать на стороне сюжет красивый,
Ты волен сам и сам все можешь,
Ты сам божественен до дрожи.
 

Игры разума

И третий акт настал,

В нём лабиринт моих идей,

В которых заблудился сам,

Пытаясь осознать скорей

Все тайны мира и людей,

Ища себя среди просторов,

Ища себя не мало дней,

Но часто видя только морок.

Быть может, этот темный лес

Понравится кому-то здесь.

Я проклят

 
Мне легче стало жить.
Я сам сломал хрусталь.
Я сам порвал ту нить,
Которую уже не жаль.
Я сам все изменил,
Я сам закон всего вокруг,
Я сам со всем этим пожил
И сам порвал порочный круг.
Я есть причина, я есть поле.
Я изменился, но доколе?
Доколе мне еще терпеть,
Что дышит надо мною смерть,
Что голод мучает меня,
И предают мои друзья?
Доколе ждать любви беспечно,
Которую искать мне вечность?!
Доколе все не надоест.
Ведь надоест тому, кто ест.
Опостылеет частое на столе блюдо,
И потому изменяться я буду,
И все вокруг менять буду сам.
Я не доверю этого вам.
Я изменился, я не стабилен.
Да я в движении, да я мобилен.
Я сам хотел такой судьбы,
Ведь мы все птицы, не рабы.
И в небе создан я парить,
И для того лишь стоит жить.
Все приземленное уж надоело,
И я хочу закончить свое дело,
И я дойду туда, где нет
Того, что называют бред.
Коль мне положено страдать —
То жесткой будет пусть кровать,
А остальное, этот бред.
Пусть для меня будет секрет,
Что возможна эта мука,
Извечное мерило – скука.
И потому я убегаю,
Ведь без движения страдаю.
И снова буду я скучать,
Хрусталь в руины превращать.
Я проклят, проклят я навек,
Ведь в мыслях я не человек…
 

Танец дракона

 
Танцую в пламени дракона,
Стирая грани всех миров,
Их покрывало сильно манит
Из миражей, химер и снов.
 
 
Не в силах выдержать той муки,
Я рухнул прямо вниз,
В заботливые руки,
Больного разума каприз.
 
 
Завороженною стрелою
Промчусь сквозь веер грез,
Открыто небо предо мною,
Полное кровавых слез,
 
 
Вздохов ветра и терзаний,
Мнимых призраков души,
Это все так сильно манит
Лишь только чтоб вонзать ножи.
 
 
Разума томленье одиноко,
В смешении с остальным,
И смотрят вглубь глаза пророка
Сквозь океан людской мольбы..
 
 
И в этом океане мирозданий
Тайные знаки читают они,
Тайные знаки левых желаний,
Что довлеют в эти дни.
 
 
И этот сладостный дурман
Раз за разом пьют они,
Видя в океане лишь обман
Рушатся все дальше вниз.
 
 
На твердую ступают землю,
Где лишь материи закон,
Ему они кричат и внемлют,
Опорой им лишь только он..
 
 
Но тление нелепой мукой
И тут мне не дает покоя,
И следствием банальной скуки
Я вновь хочу огня и зноя.
 
 
И, отвернувшись от закона,
Я вновь ищу огня дракона,
Не проходить все раз за разом,
А вспыхнуть творческим экстазом,
 
 
Сжигая грани всех миров,
Сжигая покрывало снов,
Сжигая разума томления,
Сжигая все знамения,
Материи закон сжигая,
Сжигая все, что знаю,
 
 
Но призраки былой химеры
Диктуют мне слепую веру,
Где логикой воздвигнут путь,
С которого нельзя свернуть,
Где есть начало и конец,
И смерти траурный венец,
 
 
Где все давно предрешено,
Где воля вниз заброшена,
Слепых законов бедствие,
А жизнь – сплошное следствие..
 
 
От нее я отрекаюсь,
Сжигая в пламени дракона,
И в прошлом своем каюсь,
Где не был сам себе законом,
Где позволял чужим идеям
Жалить меня, словно змеям,
И, одурманив своим ядом,
Толкать на круги ада.
 
 
Завороженною строкой
Пройдусь по нервам вашим,
Неся свой творческий огонь,
Где мир не приукрашен.
 
 
Я, как и вы, искал путей,
Чтобы логичней и прочней,
Но выбрал я дракона путь,
Где сам решаю, как свернуть,
 
 
Разламывая все стихии,
И не ища на стороне
Путь призрачный и мнимый,
Ведь путь – в одном лишь мне.
 
 
Танцую в пламени дракона,
Уж стерты грани всех миров,
Сам для себя я стал законом,
Сорвав лжи сумрачный покров.
 

Сгорают страницы

 
Сгорают страницы книги,
Сорвана печать,
Слагаются слова в куплеты,
Но не знаешь, как начать.
Начать то, чего еще нет
Даже в твоей голове.
И в чем же секрет
Создания нового в себе?
Сгорает схема представлений,
Пустеет мир день ото дня,
И линии ломаются решений,
Да, мир пустеет для меня..
И пустота, где нет пространства,
Достойна слова «Постоянство».
И в этом мир мой,
И я делю его с тобой,
И с каждым, кто живой.
Все обладают пустотой.
И нет в нас ничего,
Что создали не сами,
Вокруг нет смысла своего,
Что сам был по себе
И будет между нами,
Дарованный мне и тебе,
Мы создали все сами.
Наполнили сосуд
И сами выпили его,
Ты чувствуешь зуд
От яда Своего?
Но делать что, когда
Сосуд лопнет навсегда
От заданного смысла?
На том слова повисли.
 

Ego et umbra

 
Бесконечное движение
Безмолвное озарение..
Странный тянущий поток,
Новый жизненный росток.
Мертвая точка во мне
Растет ежечасно во мгле.
Разделяет мой поток
Этот мертвенный росток.
Каждый новый день
Разделяет свет и тень..
Что за личность принимают,
Суть на части разрывает.
Становлюсь я человеком,
Оседает воля снегом.
Бродит тело по планете,
Подобно дымящейся сигарете..
Спорим с тенью ежечасно.
Спорим, но напрасно.
Иллюзорно разделение,
Мы одно – движение..
Стоит нам объединиться-
Криков много разразится.
Меня не смогут увидеть,
Зато начнут ненавидеть..
Так что нам делать,
Как нам быть?
Стать словно тело
И движение забыть?..
Непомерная тоска убивает,
Мир вокруг погибает.
 

Падший дух

 
– Если путь приносит лишь боль-
Мой ли наряд и моя ли роль?
Если вокруг лишь не понимание-
Криминально ли желание
Самым крепким словцом
Отругаться от фальши
И послать все подальше,
Став новым гонцом
Разрушения бренного мира,
Без жалости к людям,
Где сердце сапфиром
Из льда светить будет,
Где каждый найдет отмщение
За каждое свое решение,
Бездумное прегрешение
И отступление от роли,
От своей могучей воли.
Каждый, кто предал себя
И ходит порочным кругом.
В немощи своей кричат
Проклятья друг другу,
Обвиняя, ненавидя, убивая,
Ответственность скинуть желая.
Пусть муками ада пройдут очищение,
Лишь в эту сторону их рвение.
Так у нас свобода воли?
Тогда не избежать этой боли
Тем, кто ее лишь и желает.
Пусть того не понимают,
Но знания лишились сами
И не хотят его вернуть.
И, упершись тупо лбами,
Готовы в кровь все окунуть.
Так может дать им то, чего желают?
Я искренне того хочу,
Пусть пока и прозябаю-
Придет время и спущу
С цепи все то, что есть.
Страшной будет месть.
– Ты слаб, лишь человек.
Стал слепой марионеткой.
И весь твой разбег
Лишь только веткой
В древе мира будет,
Мир проглотит и забудет.
Ты движим их стремлением,
Реакция – твои решения.
Ты мир не гнешь,
Ты согнут был.
Не создаешь
И все забыл.
Ненависть себя исчерпает,
Или сожжет тебя,
Пустоту душа познает,
Дальше – апатия.
И путь твой предрешен
Отказом от пути.
От творчества ушел
И снова – не найти.
Быть может в новый век
Ты вновь восстанешь, человек.
 

«Виски по жизни и танго со смертью…»

 
Виски по жизни и танго со смертью,
Без укоризны, иду дверь за дверью,
Шаг, поворот, снова выбран сюжет,
Вздох, полет, ничего вокруг нет,
Забылось, сломалось и потерялось —
В душе опять ничего не осталось.
Виски разлилось, разбросаны краски,
Шаг, поворот, вокруг новые маски,
Дурман и печаль, меланхолия света.
Виски нашлось и к черту ответы.
Это праздник теней, сладкой мечты,
Хороводами дней мы сжигаем мосты,
Чтобы не оборачиваться никогда,
Ведь прошлое наше – просто вода.
И к черту все села и города,
Ведь толпе не понять никогда
Этот танец по проклятой жизни,
Со смертью распитое виски,
И с кем танцевал и виски пивал —
В том маскараде я и не знал.
То праздник свободы, ее дурмана,
И к черту все правды и все обманы.
 

«Знаешь, ведь я ни о чем не жалею …»

 
Знаешь, ведь я ни о чем не жалею —
Им сверху не видно людских путей,
Запретен плод и вкусить не посмеют,
Вкусить вечность глазами людей.
Что видят они с высоты полета?
Лишь суету городов и прах,
Им не дают на чувства квоту,
Им не понять хруст врага на зубах,
Им не постичь дыхание ветра,
Им не познать леденящий страх,
И не сорвать поцелуй на губах.
Что знают они в этом мире?
Эти блики далеких звезд,
Лишь бледные тени в эфире,
Лишь для вселенной гвоздь.
Их разум, что видит пределы,
Их вечность нам не нужна,
Таким как я, демонам смелым,
Которым жизнь лишь важна!
Нет, я не жалею о вечности,
К чему мне пустые миры?
К чему в их слепой беспечности
Не видеть живой игры?
Да, я давно без крыльев,
И не жалею о прошлой были.
 

«Быть собой, так здорово, так жадно…»

 
Быть собой, так здорово, так жадно,
Быть собой, не глядя на других,
Быть собой особенно приятно,
Не теряя понапрасну дни.
 
 
Жить раскованно и чисто,
Ровно так, как хочешь сам,
Позабыв, как притворяться низко,
Позабыв на вкус обман.
 
 
Только так, найдя свой смысл
И расправив крылья до небес,
Ринуться к небесной выси,
И за высь – в страну чудес.
 
 
Прочь из мира без движения,
Лишь усилием ума,
Что за чудо, наслаждение —
Исключить из уст обман.
 

Дым

 
Есть боль,
Но не хочу кричать.
Есть страсть,
Но не хочу влюбляться.
Мне хочется летать
И, как дитя, смеяться.
Впущу в себя дым,
На время стану им,
Движеньем выражая смех
И плавно поднимаясь вверх.
Не прокатило.
Лишь ближе могила.
И плевать.
Я сумею летать.
 

Ksi Lon

 
И пусть играется судьба,
И пусть давно к себе мольба,
И больше ни к кому,
Лишь сердцу своему.
Мольба идти, ползти, лежать,
Я буду ей на зло дышать,
Я буду впредь вперед идти,
Согласно своему пути,
Который сам я создаю.
Но должное ей воздаю,
Ведь уже каждый рад
Мне предоставить ад.
Лишь за долю наглости,
Что я позволил проявить.
К ее бездумной радости,
Я вознамерился решить,
Не смотря на ее пакости,
Самому судьбу вершить.
Я буду ей на зло дышать,
Идти, ползти, лежать,
И вновь вставать,
Разгоняться и бежать.
А после крылья отращу,
И научусь летать,
И ей жестоко отомщу.
Наивен я? Плевать.
Никому я не позволю
Мной как куколкой играть.
Имею право я на волю,
Имею право выбирать.
И пусть сломаются меха,
Что движут механизмом,
И встанут все ее цеха —
Богини обреченности, садизма.
Я проклинаю ее бег,
Все это колесо сансары,
Я начинаю свой разбег
И не боюсь ужасной кары.
Побойся, глупое творение.
Не побороть мое решение.
 

Презренный совестью своей

 
Проходят мимо дни мои.
Беспечный, жизнью я наказан,
И нити все своей судьбы
Я оборвать рад разом.
Забыт со смертью уговор
О вольности моих стремлений,
Себе поставил приговор,
Позор смывая прегрешений,
И я выкрикиваю смело,
Я, духи, призываю вас,
Тленное убейте тело
И душу унесите в ад,
Где сонмы худших из мучений
Мне будут искуплением.
Но вместо призрачных знамений
Молчание стало решением.
И слабость – худшая из мук,
Век видеть дело своих рук.
Мне даже тепло ада
Стало бы отрадой.
Раз отойдя от своей воли
Я удостоен худшей доли,
Чем все маньяки и убийцы,
Чьей волей кровь должна пролиться.
Мне смерть с косой была бы другом,
Но жизнь – моя супруга.
Ее не в силах оборвать,
Со смертью слаб теперь играть.
И где найти мне избавление,
Очистить все свои стремления?
Где силы взять, куда свернуть,
Чтоб к воле найти путь?
Себе я выколол глаза,
И память стерта о былом.
Борьба вновь, воля, чудеса,
И вновь судьбы излом.
Не полон сил,
Но лишь страданий,
Я воли поднимаю знамя,
Идя путем, что мил.
Назначено мне наказание,
Закалка воли, испытание,
И шансов нет пройти сей путь,
Но не посмею я свернуть.
 

Кардиограмма

 
Сердце бьется
Рваными краями.
Кардиограмма вьется.
Вьется между нами
Разность частоты,
Ритма, чистоты.
Между нами двумя,
Между мной и миром,
Черточки семенят
И биение сапфира.
Он лишь для тебя.
Пока еще сердце
Бьется в груди,
Есть где согреться,
Чтобы идти.
Пусть только мне
Дорогу освещает,
Та штука в глубине,
Что стуком отвечает
На любой вопрос,
И бьется, не для вас.
Не пустит под откос,
А лишь поддержит в час,
Что труден и суров,
И стук моих шагов —
То сердца стук,
Мой путь, и его гамма —
Линии кардиограммы,
Что не для ваших рук.
 

Путешествие

 
Я помню тот день Ноября —
Все на свете кляня
Покинуть решил эти
Берега былого света,
Где взор свой обмануть
Бывает лучше, видя правду,
За это – лишь награды,
Иначе – только бычий кнут.
Я набрался знаний – экипаж,
Я готовил свое судно,
В трюм свой поместив кураж.
А что еще мне нужно?
Добавил бочку злобы
И любви сушеной тюк —
Иначе и не смог бы
Вырваться из рук
Убийственной цинги —
Скуки, страха и тоски.
Изучал искусство спора —
Пушками корабль полон,
Ведь полно еще пиратов —
Душами полакомиться рады.
Штили, штормы, качка —
У меня уже горячка.
Разлетелась в щепы мачта,
Небо подмигнуло мрачно
Отблеском заката.
Пережили и пиратов.
Много думал и о доме,
Поедая крысу с ромом..
Вдруг на палубе молва
Спасены! Земля, земля!
Капитан, там острова!
Доплывем к началу дня..
То еще не Новый свет,
Но уже сомнений нет,
Что теперь я доберусь..
Просто разума полет
Через океан эмоций.
Кто его переплывет —
Будет вновь свободным.
 

Горящий мост

 
В бессмысленной гордыне
Мы губим честь свою-
Обычный путь отныне.
 
 
За чьи пороки я горю?
 
 
И пусть страдания других
Нам возмещают пустоту,
Не развязать узлов тугих.
 
 
По сожженному мосту..
 
 
Нам в вечности дано гореть,
И слабость дарит отпущение,
Мы так боимся помереть..
 
 
Жизнь вызывает отвращение.
 
 
Но век из века каждый сам
Свой делал выбор в жизни,
Зарывшись в груду рам.
 
 
Я пал и сам так низко?
 
 
Слабостью никто не оправдается,
И тем, что от рождения дана.
Никто слабым не рождается.
 
 
Внутри меня война.
 
 
И есть один лишь путь,
Горящим вечно данный-
На мост огня свернуть.
 
 
Вот рай мой долгожданный.
 

«Куда несет меня печаль…»

 
Куда несет меня печаль
Порывами, холодными как ветер,
В какую грозовую даль
Стрелою снова метит?
В который раз моя тоска
Смывает краски жизни,
Все краски с моего лица,
Как-будто в укоризну.
Кому, зачем и почему?
Они ведь не поймут.
А сам ли понимаю я
Чем вызвана агония?
Едва ли знаю глубоко,
Иначе и стереть легко
Тоску любую и печаль..
Ну что же. Жаль?
Нет, ничего и никогда.
Однажды я уйду, когда
Уйдет и ветер этот-
Он мой источник, больше нету
Ни творчества причин иных-
То ключик кукол заводных,
И мой завод уже готов,
Я снова еретик основ
И радости нормальной жизни.
Как-будто в укоризну…
 

Это все не ново

 
Сумерки рассвета.
Снова нету истины на дне у чаши боли,
Избиты роли до конца.
Взывает к праотцам душа,
Не хочется решать простейшие задачи..
Все это что-то значит,
И тем паче хочется летать,
Смирять ветра, но до утра
Себя все исчерпает.
Так бывает иногда,
И сердце уж не бьется учащенно,
Ведь это ерунда,
И не бывать плененным духу до конца,
До самого конца..
А ленты памяти былой
Долой осели прахом.
Им суждено судьбой было на плахе
Обрести конец.
Я их палач, я их отец..
Но как феникс разгорится вновь,
Так бессмертна и любовь,
И ленты не играют роли —
Оковы боли, лишь оковы.
Это все не ново, даю слово.
 

Под стук осколков

 
Я чувствую в себе и меч и посох,
Звон монет и сердца стук,
И там, где были лишь вопросы —
Лишь одного ответа звук —
Я. И громом прозвенело слово,
В самих основах бытия, и ново
Стало все в округе для меня.
Как раньше, в зеркало глядя,
Мне не увидеть два колодца,
Что полнились лишь болью.
И за себя я не устал бороться.
С зеркалом сменившись ролью,
Я видел его едкие ухмылки,
И отражал собой любое горе,
Но были познаны ошибки —
Разбито зеркало кривое, на осколки.
Я разложу по полкам все,
Определяя бытие.
Конец забавной сказки.
Закончен холст, подсохли краски.
Достаточно творить для мира,
Ему солгав десяток раз,
Под стук взыграет моя лира,
И дела нет до вас и ваших вкусов —
Я ненавижу запах трусов.
 

«Рваные ошметки костылей…»

 
Рваные ошметки костылей,
И с каждым быть еще нежней
Охота мне, сегодня даром не нужны
Калеки мысли, вы одни
И в пустоте повисли.
И каждый день все эти мысли
Въедаются упрямо в мозг,
Под знаком розы
Был добыт мой яд,
И я теперь так рад,
Что все случилось не иначе,
И пусть мой лоб горячий
И дальше тяжким будет,
От горьких дум о людях —
Не совершенно все, и я,
И все теперь пойдет на лад.
И мысли, пошлые как порно,
Сольются в образе теней,
Со всякой болью и красотой весенних дней,
И я свободен стану, от каждой раны
И войны незваной со своим хвостом.
Ну а все прочее – потом..
 

Из комы

 
Вернулся, но мести нет места —
Одна чума поразила нас,
Из одного то безумие теста,
Жаль, я тогда вас не спас.
К черту прошлое, мхом поросло,
Столько дел, и не знаю, где браться,
Опьянение только прошло,
За похмелье теперь пора взяться..
Что до вас – я растерян,
Ведь свободен здесь каждый,
И каждый из вас уверен,
Что верно утоляет жажду
Души, оплетенной материей,
Упоенные жизни феерией..
Чтож, своею пойду дорогой,
Забывший свой путь, но помнящий имя,
Вдаль понесут меня ноги,
К мечтам духов зимних..
 

Тик-так

 
Мнимые страсти
Рвут тело на части,
Крик уставшей души-
Подожди, не спеши!
Разум витает
В мире теней,
Поминутно рождая
Образы с ней.
Рядом нет никого,
Но так даже лучше,
Я хочу идти в бой,
Но меня что-то душит..
Волны боли одна за другой,
Крошат волю, порождают вой,
Мне кажется, рядом
Ответ на вопросы,
Но обернется ядом
Истины доза.
Столько лет наваждений,
Растаяли дымом,
Столько лет вожделений
Проехали мимо.
Я пытаюсь стать чище,
Но снова лишь боль,
В моем теле пульсирует
Символом ноль.
И лишь надежда.
Последняя одежда
В мой сезон холодов…
Да, я давно готов.
К чему-то, чего сам не знаю
И пока все ожидаю,
Удерживая ум на грани,
А время сильно ранит,
Разлучая нас с тобой,
Я хочу идти в бой,
Но пустота меня душит.
И рушится мир на глазах,
Остается лишь страх.
А часы тихо молвят «тик-так»..
 

«Что я делаю здесь?..»

 
Что я делаю здесь?
Среди разных людей,
В этой повести дней,
Что я делаю здесь?
 
 
Я потерян, разбит
И так было всегда,
В этой жизни забыт
Сам собой, ерунда.
 
 
Что я делаю здесь-
Простейший вопрос,
Но сбивает он спесь
И задранный нос.
 
 
Что я делаю здесь,
В этом хаосе красок
Среди боли и масок,
Что я делаю здесь?
 
 
Телу много не надо,
Ну а дух онемел,
Вот такая награда
За то, что посмел
Я задаться вопросом,
Махнув на прогнозы,
И послал богам весть:
«Что я делаю здесь?»
 

«В этом мире я не нахожу себе места…»

 
В этом мире я не нахожу себе места.
Сколько мне еще осталось? я не знаю.
Видимо, я из какого-то другого теста,
Как без воды я засыхаю
Без поддержки моих друзей.
В своей повести дней, сколько помню,
Я один быстро падал без сил,
Куда-то терял свою волю,
Этот мир становился не мил.
Я терял смысл жизни и радость,
Скука пленяла мою душу,
И для меня было за сладость
Самого себя рушить..
Сколько я еще смогу держаться
И без сил за себя сражаться?
Быть может, я уже падаю вниз?
Или это просто каприз?
Нет, я не знаю, что такое со мной,
И нет больше сил удержать этот бой за собой,
Этот бой за себя для себе ни о чем,
Кто такой я без Вас, где мой дом?
Я один в пустоте – пустота и ничто,
Не оставляйте меня с ней наедине,
Я не стану кричать «Помогите!», «За что?»,
Но однажды я скроюсь на дне.
И если в аду из разодранных чувств
Что-то все таки сможет выжить —
Это буду я, но я буду пуст,
Без души, словно рыжий,
Поднимаясь с самого дна,
Независимый и свободный.
В голове будет мысль одна —
Сжечь этот мир неугодный.
 

«Что ты говоришь? Я не слышу…»

 
Что ты говоришь? Я не слышу
Сбита настройка, помехи вокруг.
Кто же так громко дышит?
Что же ты шепчешь, мой друг?
Жаль, мне так жаль, что я глух,
Шепот хуже крика в тишине,
Но улавливает слух
Лишь невнятный голос вдалеке.
Я отверг тебя давно,
Опьяненный гордостью и лестью,
Помню, были мы одно
И творили ярко вместе.
Как давно все это было,
Но как-будто бы вчера,
Люди слово позабыли,
И закончилась молва.
Мне бы только вспомнить
Этот образ из глубин,
Мне бы отыскать нить
В миг, где мы – один.
Один каприз лихой вселенной,
Вершащий странные дела,
Но вот опять лишь привкус тлена,
И память снова подвела..
 

Дорожной пылью

 
Груз пустых мечтаний, ожиданий,
Я в руке сжимаю маску,
А в мире плавно гаснут краски,
Под пылью чужих знаний.
И эхо от прозрений замирает вдалеке.
Я вновь хочу, как прежде, налегке
Отправиться шальной тропой,
Без карт, путеводителей,
Идя за звездой, что вдалеке,
К какой-то своей обители,
Не скрывая лица, не рисуясь броней,
Оборвав все печати и ордена,
Куда-то вслед за волной
От звуков дождя. Туман, пелена,
Шелест ветра и шорох крыльев,
Дышать лишь дорожной пылью
И запахом лесных трав,
И, наслаждаясь этой былью,
Знать, что я живу, и правда где-то рядом.
Где-то там, за горной грядой,
Где сокол мне подарит крылья,
Я в волю налетаюсь, а потом
Наверно стану сам дорожной пылью.
 

Восклицательный знак

 
Я больше не ищу ответы,
Искать их можно вечно,
Конца и края нету,
Как звезды в пути млечном.
Новый ответ избавит от боли,
Новый ответ даст капельку воли.
Я больше не хочу ответов,
Лишь избавиться от вопроса,
Перестать быть кометой
В мире холодного спроса.
Причина всякой боли есть,
И сам вопрос – причина здесь.
На заре исправлю сей шлак,
Заменит комету
Восклицательный знак,
Сам буду ответом…
Я больше не ищу ответы,
Искать их можно вечно,
Конца и края нету.
И я лечу беспечно,
В непонятном «где-то»,
И там все безупречно.
 

На струнах арфы

 
На струнах арфы ветер трепетал,
Звук резкий слух терзал.
Порядок с хаосом – невидимый сюжет —
Свел всю гармонию на нет
В своей нелепой, мелочной борьбе,
Где места хватит только тьме в конце времен.
Он сделал арфу и был обречен,
Не смея трогать ее струны,
Кидая взор понурый
На рук своих дела.
Ведь он прекрасно знал,
Что, силой обладая,
Ее напрасно создавал.
Себе отчет не отдавал,
Что в ужасе замрет у власти,
Лишившись своей страсти и всего,
Чем был он раньше горд.
Но знал украдкой, что не сладкой
Музыкой заполнит пустоту,
И тратил время попусту,
Следя тоскливо за игрой.
Он мог убить себя, забрав ее с собой,
Но видимо стезя его была иной..
Он видел, трепетали струны на ветру,
И новый мир рождался по утру
Из света, увенчанного тьмой.
Казалось, вечен этот бой
Глухих к мольбам законов,
А сам он стал иконой,
Забыв, как быть собой.
Но струны возбуждали жажду,
И наконец однажды
Он робко зацепил струну,
Начав теперь Свою игру с тенями,
Так, постепенно, дни за днями,
В порыве творчества, где нету грани,
Что б стесняла разум,
Он очищался раз за разом,
В упоении творения,
Своим безумным гением разрушив цепь времен,
Которой был пленен.
Он был свободен, страх казнен,
И взор был устремлен вокруг.
Да, он закончил круг творения,
Вернул себе все зрение и стал свободен до конца,
Стал истинным сыном Творца.