Текст книги "Пространство Хрустальных Дворцов"

Через реку был перекинут серебряный мост, скорее пешеходный, потому что никаких транспортных средств я нигде не видела.

– Обитатели этих мест если и имеют какие – нибудь средства передвижения – то это должны быть кареты или дирижабли, – подумала я, – ничто другое не может вписаться в этот пейзаж.

И вдруг, как будто подслушав мои мысли, со стороны города на мост въехала легкая белая открытая карета. Единственная лошадь в упряжке тоже была белой, как и длинное свадебное платье молодой женщины, легко и привычно управляющей лошадью.

Карета довольно быстро приближалась, я понимала, что она появилась здесь не случайно и женщина имеет какое – то отношение ко мне. Но я ее не узнавала.

Наконец на этой стороне моста лошадь остановилась. Высокая стройная черноволосая женщина с очень знакомым и даже родным лицом легко спрыгнула в цветы и пошла мне навстречу, улыбаясь и протягивая ко мне руки.

– Где и когда я видела это лицо и эту улыбку? Нет, не могу вспомнить.

Тогда, не зная, что и подумать, я начала рассматривать белое платье незнакомки. А вот оно – то мне было очень хорошо знакомо.

В деревне Константиновке, в старом бабушкином доме, в ее спальне над большой кроватью с резным деревянным подголовником висел портрет моей польской бабушки в свадебном платье, с длинным шлейфом, маленькими вышитыми розочками по линии талии и лифа, и с точно – такими же – в черных волосах, уложенных в высокую прическу.

Сейчас ко мне навстречу шла женщина с портрета, только лет на десять – пятнадцать постарше.

– Бабушка Юзя, я знала, точно знала, что обязательно увижу тебя еще раз, – со слезами бросилась я к ней, не веря своему счастью.

– Ляленька, милая, как я рада, что ты здесь, – сказала бабушка и нежно погладила меня по голове, точно так же, как это бывало, когда я приезжала к ней на каникулы и она встречала меня у калитки своего дома.

– Как хорошо, что ты так легко меня узнала, – наконец, после первых объятий и слез заговорила бабушка Юзя.

– Я специально надела для этого мое свадебное платье. Видишь ли, в этом мире мы молодеем, конечно, если пришли сюда стариками, и достигаем примерно тридцатилетнего возраста. А потом уже не меняемся, так удобно, это самый лучший возраст в жизни человека. Так как ты меня молодой никогда не видела, я и решила немного принарядиться.

– Ты очень красива, бабушка, а в этом платье – особенно.

– Я рада, что ты его оценила. А теперь дай – ка я тебя хорошенько рассмотрю, мы так давно с тобой не виделись.

Она взяла меня за плечи и несколько раз повернула из стороны в сторону.

– Ну так я и думала – полная и окончательная красавица. Только вот одета несколько легкомысленно, – моя дорогая родственница с подозрением посмотрела на мои короткие шорты и уж совсем неуместные здесь белые кроссовки.

– Да, ты думаешь? – испугалась я, – А у меня больше ничего с собой нет. Что – же теперь делать?

– А делать ничего не надо, просто нужно себе представить любую одежду, какую ты только хочешь, и немного захотеть, чтобы она появилась, – и она появится. Так это работает в этом мире, впрочем, не только в этом…

Меня несколько удивили ее последние слова, что она имела ввиду?

Ладно, спрошу об этом потом.

А сейчас в первую очередь нужно было переодеться, так как на фоне бабушкиного длинного платья мой наряд, мягко говоря, совершенно не смотрелся.

Что же мне на себя надеть, – подумала я, – чтобы как – то соответствовать бабушке и в то же время, чтоб одежда не особо стесняла движения и не отвлекала меня от всего того, что я хочу здесь увидеть и узнать?

Немного подумав, я выбрала шифоновое кремовое платье с мелкими красными цветочками, туго обтягивающее талию, но с широкой юбкой, довольно длинное, но все же не закрывающее красные туфли с узким носком в стиле ретро на небольшом удобном каблучке. Мое воображение нарисовало этот наряд во всех деталях.

– А как же теперь еще и захотеть? – только успела подумать я, как сама не знаю, каким образом, вдруг оказалась полностью переодетой и даже причесанной по моде двадцатых годов. И в придачу ко всему, как бы в подарок, в руках у меня оказалась маленькая кремовая театральная сумочка той же эпохи.

– Вот это уже совсем другое дело, – благосклонно осмотрела меня бабушка, – теперь с тобой можно выйти в свет.

Она совершенно не изменилась, хоть и ужасно помолодела. Ее аристократизм и белая кость остались при ней.

Я смотрела на нее и не могла поверить своему счастью. Значит все, чему она учила меня в другом мире – чистая правда, значит смерти действительно нет и мы никогда окончательно не расстаемся со своими близкими, значит любовь действительно вечна, она только переходит из одного мира в другой, чтобы потом ты опять смог бы ее встретить в любом из миров, и так – без конца. Какой великий гениальный план! Только теперь я наконец поняла, почему бабушка учила меня никогда ничего не бояться.

– Я знала, что ты появишься, – снова заговорила бабушка, – очень редко, но эта привилегия все – таки предоставляется людям еще при жизни. Правда не всем, эту честь нужно заслужить на протяжении не одной жизни – и жизни праведной. Ты сейчас, конечно, ничего о себе не знаешь, я хочу сказать – помнишь только то, что происходит с тобой в данный момент, как большинство людей, живущих на земле. Но поверь моему слову – ты заслужила эту честь. Твое сердце полно любви, из века в век ты помогаешь людям и почти всегда – в ущерб себе. Ты всегда забываешь о себе самой, по – этому никак не можешь найти свою собственную любовь – вернее ты ее находишь и тут же теряешь. Твое сердце плачет, душа не находит покоя и ты доживаешь свою жизнь одна или еще хуже – с кем – то еще, но все – равно одна. А настоящая любовь, которая каждый раз, когда ты приходишь на землю, когда – нибудь пересекает твой путь, уходит. Так повторяется из цикла в цикл. И это несправедливо.

И вот сейчас, потому что ты услышала весть, посланную тебе несколькими Ангелами – Земными и Небесными – и потому что не побоялась последовать своей интуиции, ты попала сюда, в наш настоящий вечный Дом, раньше времени.

Сначала я познакомлю тебя с тобой самой, чтобы ты получше поняла, почему мы действительно должны любить и уважать себя, и что эта любовь не имеет ничего общего с эгоизмом. Следуй за мной.

Моя молодая бабушка взяла меня за руку и с элегантностью аристократки, хорошо знающей себе цену и не гнушающейся по – этому услужить кому – нибудь еще, подвела меня к карете и помогла подняться по ступенькам, придерживая за локоть.

Копыта белой лошади зацокали по серебряному мосту, создавая полную иллюзию детской рождественской сказки. Мы въехали на мост, и я посмотрела вниз – на реку. Отсюда, сверху, она уже не казалась такой прозрачной, наоборот, не было видно дна, река представляла собой чистейшее сверкающее зеркало. И в нем отражалась наша карета со всеми мельчайшими подробностями, а также лошадь и мы с бабушкой, но только не вверх ногами, как следовало бы ожидать, а вполне нормально, как бы со стороны или как на экране кинотеатра. Я всегда в общем – то знала, что красива, но мое изображение в зеркальной реке было просто очаровательным!

– Что – хороша? – спросила бабушка, проследив за моим взглядом. – Не удивляйся, в этом мире все мы очень красивы, потому что здесь исполняются все наши желания по малейшей просьбе. Хотя ты у меня, конечно, и на земле настоящая красавица.

Мост неожиданно закончился, река осталась позади. Мы въехали в чудесный город. Копыта лошади снова застучали, но как – то по – другому. То, что было под колесами кареты, землей назвать было нельзя, это была неизвестная мне поверхность – мягкая и гладкая, цвета золотистого приморского песка. Иногда карета с лошадью отделялась от этой поверхности и плыла как бы в воздухе, ловко огибая усадьбы и дома, планирующие в пространстве без всякой видимой опоры. Но я уже ничему не удивлялась, просто всматривалась во все эти чудеса с огромным желанием запомнить как можно больше из увиденного.

Обогнув очередное поместье, лошадь вдруг остановилась.

И неудивительно: совершенно неожиданно, казалось бы ниоткуда, появились огромные сверкающие хрустальные ворота невероятных размеров. И почва под ногами тоже изменилась – она сейчас целиком состояла из прозрачного хрусталя.

– Как странно, – подумала я, – почему ворота таких размеров не были видны раньше, ведь они намного больше, чем все остальные строения, которые мы проехали до этого.

– Ничему не удивляйся, – прочитала мои мысли бабушка, – визуальные эффекты здесь другие, чем на земле, да и представление о пространстве, как кстати и о времени, тоже несколько отличаются от тех, к которым ты привыкла. Но об этом не сейчас.

Лошадь двинулась дальше, и очень скоро мы оказались у самих ворот.

Это въезд в Пространство Хрустальных Дворцов, – снова заговорила бабушка Юзя. – А сейчас смотри очень внимательно, потому что это самое священное место во Вселенной, можно сказать – ее Сердце.

– Здесь живет Бог? – шепотом спросила я.

– Да, если иногда он хочет показаться нам, – то это происходит именно здесь.

Я вдруг подумала, что ошиблась в выборе платья, сейчас оно казалось мне слишком простеньким и незначительным. Да и я сама показалась себе слишком незначительной для такого величественного места.

Хрустальное пространство было необозримым. Я увидела огромные полупрозрачные Дворцы на очень большом расстоянии друг от друга. Дворцов было четыре. К каждому из них с четырех сторон вели белые мраморные ступени, которые подводили к четырем одинаковым хрустальным дверям невероятной высоты и ширины. Все эти двери прекрасно просматривались с того места, где мы сейчас находились, и я не имела понятия, каким образом это было возможно. Это шло в разрез со всеми моими знаниями по геометрии.

Четыре входа с четырех сторон света и четыре лестницы, ведущие к ним, а также материал, из которого они были сделаны, – был одинаковым у всех четырех Дворцов.

Все остальное – совершенно разным. Эти невероятные величественные сооружения отличались друг от друга своей архитектурой: два из них были выполнены в готическом стиле – тонкие, стремительные, уходящие ввысь. Остальные два – развернутые и вальяжные – напоминавшие русские православные церкви или мусульманские молитвенные дома. Помимо этого каждый из Дворцов имел свой, отличный от других, едва уловимый цветовой оттенок, который был добавлен в хрусталь талантливой рукой великого Художника. Купола и прозрачные колонны, обрамлявшие Дворцы со всех сторон, тоже были разными.

– Сейчас мы с тобой войдем во Дворец Мудрости, – сказала бабушка и указала рукой на самый величественный из Дворцов. Он отличался от остальных своими размерами – был самым большим из всех. Кроме того его огромная крыша, сделанная, как и у всех остальных, из хрусталя, представляла собой невероятное количество православных куполов, разных размеров и на разных уровнях, с одним большим – центральным, уходившим высоко в небо, если можно было так назвать то, что находилось над головой. Дворец светился золотым сиянием, исходившим изнутри.

– Мне кажется, я недостаточно хорошо одета, да и вообще у меня такое чувство, что нужно быть по меньшей мере королевой, чтобы решиться войти в эту хрустальную дверь.

– Вот видишь, это – как раз то, о чем мы с тобой только – что говорили. Тебе явно не хватает любви к самой себе. Каждая душа достойна самого лучшего и этот Дворец, как и все остальные вещи во Вселенной, специально создан для того, чтобы сделать тебя и любую другую, такую – же, как ты, более счастливой. Пойдем, я наконец познакомлю тебя с Тобой.

Мы с бабушкой поднялись по ступеням Дворца Мудрости, что заняло у нас довольно много времени, и оказались у хрустальных дверей.

– Вперед – ничего не бойся, – сказала моя покровительница.

Я легонько дотронулась до необозримой прозрачной двери и она открылась сама с необыкновенной легкостью.

Мы вошли во Дворец. Он внутри казался еще более громадным, чем снаружи. Я подняла голову вверх – ну да, я так и думала – все купола были полыми изнутри. В хрусталь было добавлено золото и потолок над головой был похож на сплошную сверкающую люстру с подвесками из драгоценного металла, которой не было видно конца.

Здесь, внутри, тоже было много высоких колонн, но все они были золотыми.

– От них идет наружу это легкое свечение, – подумала я.

Мы шли по Дворцу, и каждый наш шаг эхом откликался отовсюду, ударялся о хрустальные стены и превращался в мелодичный церковный перезвон. Мы были здесь совершенно одни.

Бабушка подвела меня к белой двери, спрятанной за колонной, которую я вначале не заметила.

– А сюда ты должна войти одна, – сказала она.

****

И тогда я вошла в огромный белый зал. Зал был абсолютно пуст, но не был от этого менее прекрасен. Его блестящий отлакированный белый пол, казалось, светился изнутри. Стены тоже были белыми и без окон, единственным их украшением была причудливая лепка под самым потолком, которая создавала иллюзию довольно широкой кружевной белой отделки ручной работы с изысканным вплетением в нее золотых тонких нитей.

В самом центре зала стояло высокое кресло и в нем, положив голову на скрещенные на одном из подлокотников руки, спал белый Ангел. Изгиб его тела был прекрасен, длинные белые волосы полностью закрывали лицо, падали вниз, почти до пола, и перемешивались со складками великолепного платья. Перышки двух его небольших крылышек, казалось, тоже спали, неподвижно лежали на спине, умиротворенно и расслабленно.

От Ангела исходило нежное неяркое сияние, но именно оно почему – то ярко освещало весь зал, так как другого источника света здесь не было.

– Оказывается, Ангелы тоже умеют спать, – подумала я.

Но видно сделала я это очень громко, так как от моей мысли Ангел проснулся, поднял голову, отбросил волосы с лица и внимательно посмотрел на меня. Свечение, исходящее от него, усилилось.

– Да, моя дорогая, – сказал мне Ангел знакомым голосом Эстефании, потому что это была именно она, – можешь себе представить, мы тоже умеем и любим спать, только делаем мы это не так часто, как вы.

Я остолбенела :

– Но ведь мне сказали … – начала говорить ей я.

– Я знаю, что тебе сказали, – перебила меня моя давняя знакомая, – и поверь мне – тебя не обманули. Я действительно твоя Душа, твое высшее Я, твоя часть. Такой ты становишься, когда возвращаешься сюда, домой, из долгого путешествия.

– Но почему же в таком случае нас сейчас с тобой две – ты и я?

– В этом нет ничего удивительного, ты сейчас пока что не окончательно вернулась, а просто зашла погостить по вашим понятиям на пару часов.

– Тогда получается, что там, в другом мире, ты – не мой Ангел – Хранитель? Я почему – то была уверенна, что это именно так.

– Но почему же, – запела – заговорила Эстефания, – я именно твой Ангел – Хранитель и это абсолютно нормально. Я часто охраняю тебя от неприятностей при помощи интуиции, а если ты по какой – то причине не желаешь ко мне прислушаться – тогда я просто выхожу на прямой контакт с тобой, ты же знаешь.

– Да, знаю. Только я не совсем понимаю, как это возможно, что мы с тобой одно целое, как ты говоришь.

– Сейчас, когда ты еще продолжаешь жить на земле, ты не сможешь этого понять, как бы не пыталась. Но вот когда ты снова вернешься сюда после окончания твоей земной жизни, тебе даже не нужно будет ни у кого ничего спрашивать – ты вспомнишь все сама. Тонкая завеса, которой закрыта сейчас твоя память, спадет и ты снова поймешь, что ты многогранна и состоишь из многих сущностей. Но сейчас не будем говорить об этом, это слишком сложно для тебя. Достаточно и того, что ты познакомилась со мной – настоящей.

– Да, это действительно очень сложно и я не могу этого понять. Тогда ответь мне на еще один вопрос, я давно хотела тебе его задать: почему не все люди обладают такими – же способностями, как у меня?

– Это длинная история, чтобы ответить на этот вопрос, я должна познакомить тебя чуть ли не с развитием человеческой расы со времен ее возникновения.

В двух словах скажу только одно – когда – то все люди имели твои способности, они могли свободно общаться с миром духов, просить у нас совета и защиты. А потом человечество сбилось с пути, посчитало себя умнее нас и отказалось от нашей помощи. Но так как мы уважаем каждое ваше решение, потому что все вы без исключения такие – же прекрасные Ангелы, как и ты, мы вам позволили это сделать, мы разрешили вам жить своим умом.

– Тогда почему же я являюсь исключением?

– А это опять – таки свободный выбор. Это у тебя в крови, ты же знаешь, твоя бабушка тоже обладала такими – же способностями и не только она. Ты принадлежишь к родовому клану, который никогда не менялся, который не захотел подчиниться общему безумию и из воплощения в воплощение шел своим собственным путем.

– Так я уже приходила на Землю и раньше? – спросила я, так как совсем недавно думала об этом в результате какой – то истории, услышанной совсем недавно, и которая сейчас от меня почему – то ускользала.

– Бесчисленное множество раз – в разных странах и в разных исторических эпохах.

– Эстефания, милая, не могла бы я хоть что – то узнать о моих предыдущих воплощениях, ну хотя бы о последнем, у меня такое чувство, что это почему – то очень важно, – попросила я моего Ангела

– Да, моя дорогая, это действительно важно, вот видишь, твоя интуиция тебя не обманывает. Но пока не торопись, узнаешь обо всем чуть позже.

Белый Ангел стал растворяться и таять на глазах, точно так же, как она это делала в моих снах. У меня была еще тысяча вопросов к ней, но я знала, что время нашего общения всегда контролирует только она и сделать с этим ничего невозможно.

****

Я проснулась, как от удара, на своем месте – в палатке – со всех сторон укутанная в спальный мешок.

– Так это был всего лишь сон, – разочарованно подумала я, – я все – таки бессовестно проспала и упустила уникальную возможность. Неужели все в пустую – идеально продуманный поход, целая череда совпадений для его воплощения в жизнь, помощь во всем моих Ангелов – и все зря по моей вине! Господи, как жаль, как ужасно жаль.

Я расстегнула спальный мешок и села, не выходя из палатки.

Светало… Было уже, наверное, около шести. Сейчас уже поздно, в любой момент проснется кто – нибудь из ребят.

Как – то неудобно сидеть, да и ноги непривычно сжаты. Неужели я не сняла кроссовки перед сном?

Первое, что попалось мне на глаза – маленькая кремовая сумочка рядом с моей подушкой, затем я полностью освободилась от спального мешка и только после этого решилась посмотреть на то, в чем я спала. Шифоновое тоненькое платье было слегка примято, красные туфельки туго сжимали разбухшие ото сна ноги. И рядом со спальным мешком у моего изголовья лежали аккуратно сложенные шорты и футболка, чуть в стороне – белые кроссовки. Ничего не понимая и пока ничего не анализируя, я быстро начала переодеваться, пока никто не проснулся. Затем снова легла на подушку и начала думать.

– Чудо, то, что со мной произошло этой ночью – настоящее чудо, такого просто не бывает, с моей головой, наверное, что – то не в порядке.

Хорошо, но ведь то, что я с детства читаю чужие мысли при определенных обстоятельствах, что легко и свободно общаюсь с моими Ангелами, – тоже нормальным явлением не назовешь, по крайней мере большинству людей на земле это не кажется нормальным. Нужно успокоиться.

Да, я действительно только что общалась с моей любимой бабушкой, которая умерла больше года назад. И это именно она похвалила мое платье, которое сейчас вместе с красными туфельками лежало на самом дне моего рюкзака, куда я его засунула сразу же, как переоделась в шорты и футболку. Если бы меня кто – нибудь увидел здесь в такой одежде, честно говоря, я не знала, как я смогла бы ему объяснить этот наряд.

И я действительно побывала там, куда уходят все души после смерти, как говорил Сергей Павлович, – в другом измерении или, если говорить более знакомыми и понятными словами, – то просто в Раю. Разве это не чудо? Конечно – только так это и можно было назвать.

Сердце пело от радости. Сейчас я узнала самый важный и большой секрет, над постижением которого рано или поздно начинает задумываться каждый человек, когда – либо живущий на этой земле. То есть это, может быть, и не секрет совсем. Об этом написано в Библии, об этом говорили людям Иисус Христос, Будда, Аллах и другие высшие учителя человечества. Но вот только верить в это без всякой тени сомнения или постоянно доказывать себе, что реально существует только то, что можешь увидеть своими глазами – это личный выбор каждого. В нашей стране уже много десятилетий вера в Бога находилась под запретом. Почему на этом этапе русской истории люди пришли к такому выводу? – Я не знала. Свободный выбор, о котором только что говорила Эстефания? – Странный выбор.

А я сейчас не только верила, хотя в общем – то благодаря моей бабушке, верила всегда, несмотря на запреты.

Сейчас я еще и точно знала! И бесспорные доказательства лежали в моем рюкзаке.

Да, и еще эта сумочка. Странно, за все это время мне ни разу не пришло в голову ее открыть.

Я осторожно, как величайшее сокровище, взяла в руки этот подарок из другого мира, и открыла его. Внутри лежал белый запечатанный конверт без какой – либо подписи.

– Это что, мне? – подумала я.

– Конечно, кому же еще, – как бы услышала голос моей дорогой родственницы, – ты опять сомневаешься в том, что достойна чего – то хорошего?

– Нет, теперь уже точно нет, я усвоила и этот твой урок, я увидела себя в другом образе, который тоже принадлежит мне, и он мне очень понравился.

Достала из конверта сложенный вдвое лист тонкой белой бумаги, развернула его :

– Нужно успеть прочитать письмо раньше, чем проснется кто – нибудь из друзей.

В левом верхнем углу листа находился какой – то странный замысловатый герб в коричневых и красных тонах: две заглавные буквы, вторая – «А», первую было видно нечетко, но что – то похожее на латинскую – «J». Только хорошо приглядевшись, можно было понять, что это буквы, потому что написаны они были очень неразборчиво с вплетением в них не то каких – то ниток, не то вьющихся растений, и все это на фоне старинной металлической кружевной решетки темно – коричневого цвета.

– Кажется, я видела когда – то этот герб. Но сейчас нет времени – рассмотрю его попозже.

Четкие каллиграфические буквы моей бабушки. Это она меня учила писать в детстве и благодаря ей мой собственный почерк было почти не отличить от ее. Но текст, написанный ее рукой, я никогда бы не спутала ни с каким другим.

Елизавета, моя дорогая девочка, – писала бабушка, – я думаю, сейчас ты уже окончательно пришла в себя и сделала правильные выводы насчет твоего ночного путешествия. Я знаю, что это так, потому что ты у меня большая умница. Все, что ты увидела сегодня ночью – так же реально, как и спальный мешок, в котором ты сейчас сидишь. И я все так же люблю и забочусь о тебе, как это было всегда. Думаю, что моя любимая внучка больше не будет по ночам горько плакать по мне, уткнувшись в подушку.

Сегодня ты побывала в одном из Дворцов и усвоила первый урок – очень важный.

Надеюсь, что эти знания пригодятся тебе в жизни.

Но это – только начало. Впереди тебя ждут новые сюрпризы, не менее потрясающие.

А сейчас хорошо запомни то, что я тебе сообщу. Это очень важно.

Ляля, сегодня ночью для тебя был открыт Проход в Другой Мир. Это – на всю жизнь.

В прошлом твоем воплощении тебе тоже была предоставлена похожая честь, но, к сожалению, ты не смогла воспользоваться ею в полную меру. Горе затмило твои глаза и ум, притупило твою интуицию, ты забыла о себе и полностью ушла во скорбь по другому человеку. Именно по – этому сегодня ты познакомилась с Великим Ангелом, которым являешься на самом деле.

По моим щекам медленно текли слезы, одна из них упала на белый лист, но не повредила ни одну букву.

– А вот плакать совершенно не нужно, – читала я дальше, быстро размазав слезы по щекам, – для этого нет ни одной причины, «жизнь прекрасна», – как недавно сказала одна знакомая мне девочка.

Так вот – сегодня ночью ты опять получила доступ в Мир Духов.

Когда и как им пользоваться – решать тебе. Я сообщу только технические детали. Для того, чтобы снова оказаться в моем мире, ты должна дождаться ночи, убедиться, что тебе никто не помешает, лечь или сесть очень удобно, забыть обо всех мирских делах и четко представить себе эту расщелину в ущелье, через которую ты прошла в первый раз. А потом просто переступить Порог и зайти в белый туман. Больше ничего делать не нужно. Запомни – это только твой личный индивидуальный Путь, твой Код. Ни для кого другого он работать не будет. Хорошо, что ты никому ничего не сказала, эта информация была направлена только тебе, у твоих друзей – их собственная судьба.

И еще одно – что очень важно – не забывай о том, что ты все – таки живешь сейчас в материальном мире и почему – то это происходит. По – этому приходи ко мне в гости, когда действительно есть для этого веская причина, а не то чтобы через день – чайку попить. Хотя я бы, конечно, против этого не возражала. В общем, ты у меня девочка умная и сама решишь, что со всем этим делать.

Да, и последнее – береги свое шифоновое платье, туфли и сумочку. Они принесут тебе счастье, ты их выбрала совсем не случайно.

Целую тебя.

Твоя бабушка Ясинская Юзефа Станиславовна.

Несколько минут я сидела молча, как загипнотизированная, не отводя глаз от письма. Я прочитала его всего один раз, но запомнила каждое слово, все целиком – наизусть.

И вдруг – буквы на листе бумаги стали расплываться и уходить, и вскоре я держала в руках практически чистый белый лист. Правда, все еще сохранялся герб в левом углу.

– Видимо, я должна его хорошо запомнить, – подумала я, – раз он не ушел вместе с буквами, мне было оставлено для этого время.

Через пару минут и он ушел, перед этим навсегда врезавшись в мою память.

Бережно свернув то, что осталось от письма, вложила его в конверт. Не удержалась – прижала конверт к лицу. Почувствовала тонкий запах жасмина – бабушкины любимые духи.

– Нет, плакать я не буду, «для этого нет ни одной причины».

Положила конверт назад в сумочку :

– Надеюсь, он не испарится, как только что это сделало бабушкино письмо.

Прошло какое – то время. Конверт спокойно лежал там, куда я его положила.

– Ну вот и хорошо, а теперь и эти мои богатства лягут на дно рюкзака.

Аккуратно спрятала сумочку и туго завязала шнурки на рюкзаке.

****

Как только рюкзак снова оказался на своем месте, с улицы послышался шум и возня. Это Кость вылезал из своей палатки, наступая всем на ноги и естественно получая по этому поводу разные комментарии от не совсем еще проснувшихся ребят, которые, впрочем, вполне заслужил :

– Кость, ты, блин, такой маленький, а от тебя столько шуму и кутерьмы. Разбудил всех раньше времени и чуть не отдавил мне ноги. Я тебе точно говорю – еще одно твое неправильное движение, и я брошу все мои дела и перекину тебя на другую сторону реки, – Виктор старается говорить шепотом, но так как палатки стояли почти впритык, у нас было слышно каждое его слово.

– Некрасиво ругаться «блинами», – загоготал Кость, – здесь дамы. Да и вообще, это ты спишь до обеда, а Сашки уже давно нет, наверное, наловил кучу рыбы за то время, пока ты здесь прохлаждаешься.

– Какая рыба, Кость, не буди во мне зверя, ты же всю ночь никому не давал спать, вот Сашка и не выдержал – пошел на улицу немного отдохнуть. Выбирай одно из двух, мой резвый друг,: или я тебя связываю и ты спишь, как солдат, не двигаясь, всю следующую ночь, или – извини – я стелю тебе на улице, так сказать, на свежем воздухе.

– Витька, ты такой молодой, а бурчишь, как старая бабка, мне вот, например, ночью никто не мешал, я прекрасно выспался. Так что бери пример с меня и не обращай внимание на мелочи. Подумай, лет этак через тридцать это будет иметь для тебя значение?

И тут не выдержал Володька и начал давиться от смеха.

– А ты философ, Кость, – немного отдышавшись, сказал он, – хотя честно тебе обещаю – следующей ночью помогу Виктору упаковать тебя по полной программе, чтоб не рыпался.

Нет в жизни счастья, – изрек еще один философский шедевр всеобщий любимец и, наконец, полностью выполз из палатки, ловко увернувшись от летящего в него огромного Витькиного кеда.

Палаточный городок просыпался. Вслед за Костем из мужской палатки выбрались на свежий воздух сначала Виктор, потягиваясь и щурясь от солнца, которое залило все ущелье и преобразило мир, затем Володя – бодрый и подтянутый, как будто и не спал совсем. У него уже все было продумано и взвешено до мелочей: на свет Божий появился походный чайник, а также растворимый кофе в банке – интересно, где достал? (ну да, они же – ленинградцы, скорее всего привезли с собой); рыбные консервы, ароматный черный хлеб и сыр из пайков. Все это лежало на расстеленном большом кухонном полотенце прямо на земле, а философ уже разжигал небольшой костер из остатков вчерашнего хвороста – вскипятить чайник.

Недаром говорят, что первое впечатление обманчиво: когда я увидела Володю в первый раз практически под колесами автобуса, никогда бы не подумала, что он такой правильный и деловой, каким оказался на самом деле.

– Кость, сгоняй к реке, принеси воды для кофе, – позвал он неугомонного друга, который, по всему видно, куда – то явно намыливался.

– Я маленький, меня река унесет, попроси Виктора, он все – равно без дела болтается. И вообще – у меня есть дела поважней, я скоро вернусь.

– Ты куда, бестия, – зарычал ему вдогонку Виктор, – догоню – сделаю то, что обещал.

– Ладно, Володя, – продолжил он, – давай чайник, я принесу воды и заодно погоняю этого шалопая.

Но Кость был уже далеко :

– Я сейчас вернусь, – кричал он и эхо вместе с ним, – найду Сашку и посмотрю, что к чему.

– Ну конечно, так он и будет сидеть на месте – наказание господне, а не Кость, – бурчал себе под нос Виктор и осторожно опускался к реке зачерпнуть воды чайником. С третьей попытки ему это удалось.

Когда мы с девчонками вышли, наконец, из палатки, по всему ущелью витал головокружительный запах свежезаваренного кофе. Нас никто не будил, спешить было некуда, но утренняя свежесть и утренние ароматы сделали свое дело. Да и еще Кость, конечно, постарался.

– А вот и наши дамы, доброе утро, девочки. После небольшого комплекса упражнений утренней зарядки я лично приготовлю вам бутерброды.

– Витенька, дорогой, еще одно слово про утреннюю зарядку и у тебя со мной будут серьезные проблемы. Это тебе не лагерь, здесь режим дня, если не возражаешь, устанавливаю я, – со змеиной улыбкой на лице ответила ему Иннка.

– Кто бы спорил, я хотел, как лучше, так сказать, для поддержания физического баланса в ваших юных телах – только это и ничего больше.