Текст книги "Особые приметы ангела"

5

Автомобиль у Севастьяна забугорный, цвета земляники, и блестел, будто его полировали, значит, новенький. Денис следовал за ним не отрываясь.

– Он не удерет от нас, как фальшивая Вероника? – спросила Алина.

– Его найти теперь не составит труда, – сказал Денис. – По номеру автомобиля. Но тогда ему точно не поздоровится, верно, Макар?

– Без сомнения, – отозвался тот.

Макар-два ехал на заднем сиденье рядом с настоящим. Было во втором Дергунове нечто новенькое. Наверное, немота. Макар с интересом скосил на него глаза: а почему, собственно, он заткнулся, присмирев? Неужто он в тупике? Эпопея с Вероникой принесла не то, чего они ждали. А действительно: почему жена Севастьяна жила под чужим именем? И живет. Кто же она на самом деле? Где настоящая Вероника?

Севастьян остановился у высоких железных ворот, Денис поставил свой скромный автомобиль бок о бок с его шикарной тачкой.

– Подождите, собак загоню, – сказал Севастьян, выйдя из машины.

А лай за воротами гласил: здесь свободно гуляют страшные зверюги, не подходи, прохожий! Вскоре открылась железная дверь рядом с воротами, хозяин пригласил:

– Заходите.

Очутившись во дворе, все разом про себя отметили, что каменный дом выстроен давным-давно. Трехэтажный, стены покрыты мраморной крошкой (дорогое удовольствие), двор небольшой, весь выложен плиткой, никаких случайно брошенных предметов, порядок идеальный. Спутниковая антенна, на окнах решетки, причем на всех этажах – видно, есть, что оберегать в этом доме, капитальный гараж. В загоне за чугунными прутами надрывались два откормленных ротвейлера, на вид так и вовсе монстры.

– Богато, – тихо протянул Дергунов-второй.

– Проходите в дом, – пригласил Севастьян, открывая ключом дверь. – Вероники, судя по всему, нет.

– А мы подождем ее, – сказал Денис. – Не возражаете?

– Не возражаю, – хмуро бросил хозяин.

И внутри дома все было по высшему разряду. По приглашению Севастьяна гости, если их можно так назвать, расселись по кожаным креслам и на диване (Макар с Макаром-невидимкой). Расселись и замерли. Пауза длилась минут пять, пока Севастьян не предложил:

– Может, выпьете?

– Не стоит, – сухо бросила Алина, отвернув от него лицо.

– Тогда курите.

Севастьян поставил изогнутые пепельницы из разноцветного стекла, над которыми изрядно потрудились стеклодувы, закурил. Достали сигареты и Денис с Макаром, теперь паузу заполнил выдыхаемый дым.

– Чего в рот воды набрал? – толкнул Макара двойник. – Самое время начать допрос свидетеля. Кстати, не исключено, что он в сговоре с беглянкой Ты, я вижу, тормозишь? Поинтересуйся, на какие шиши выстроен суперхауз.

Макар бросил в него презрительный взгляд, дескать, тебе разве не понятно, кто был финансистом у этой парочки? Единственное, в чем прав Дергунов-невидимка, так в том, что пора задать несколько вопросов мужу фальшивой Вероники.

– Итак, Севастьян, ваша жена не наша Вероника, – начал он с трудом, потому что ситуация была неординарная, с какого бока к ней подобраться – большой вопрос. – Вы давно женаты?

– Четыре года, – хмуро сказал тот.

– И вы никогда ничего странного за своей женой не замечали?

– А что я должен был заметить? Мы прекрасно жили, Вероника...

– Не называйте ее Вероникой! – взвилась Алина.

– Спокойно, – сказал Денис, приподняв ладонь.

– А как мне ее называть? – мягко возразил Севастьян, понимая, в каком положении очутился он сам, и одновременно не понимая ничего. – Моя жена прекрасная хозяйка. Да вы сами видите, порядок в доме ее заслуга.

– Ну, а что она вам рассказывала о себе?

– Немного. Что мать посадили за финансовые преступления, через два года она заболела воспалением легких и умерла в колонии. Что у нее есть сестра, которая живет за границей, зовут сестру Алиной, муж у нее был гонщиком, погиб...

– Все так и было, – недовольно проворчал Денис и вдруг наехал на Севастьяна: – А вам не казалось противоестественным, что вы ни разу не виделись с Алиной? Но деньги от нее получали регулярно. Вам не приходило в голову на эти деньги съездить в Бельгию?

– Деньги? – вскинул на него глаза Севастьян. – Какие деньги?

Анекдотичный вопрос, который обычно задает пьяный муж жене, когда та его спрашивает: где деньги?

– Не прикидывайтесь, – рявкнул Денис. – Алина высылала сестре крупные суммы. Простите, а на что вы свой «сиротский» домик отгрохали?

– На свои собственные, – огрызнулся Севастьян, но сразу же взял умеренный тон, хотя и чуточку нервный. – Только сегодняшний инцидент, который для меня необъясним, не позволяет мне выставить вас за дверь. Да будет вам известно, я предприниматель, имею один из крупнейших в городе автомобильных салонов. Бизнесом занимаюсь давно.

– По вашим словам, Вероника скрыла от вас, своего мужа, что получает деньги от сестры? – взял на заметку данный факт Макар. Севастьян не ответил, лишь засопел и потянулся за пачкой сигарет. – Куда же она девала деньги?

– Когда придет, у нее и спросите.

– Хотите сказать, что она не покупала дорогих вещей, украшений?

– Зачем? У нее все было. А украшения она вообще не носила, у нее даже уши не проколоты.

– А у моей сестры уши проколоты, могу показать фотографии, – Алина предоставила еще одно доказательство, что его Вероника не есть ее сестра. И вдруг прищурилась, и задала вопрос с двойным смыслом: – Вы здесь прописаны?

– Это мой дом, следовательно, я прописан.

– Но в городе нет мужчин с именем Севастьян, кроме двух стариков. Мы искали вас по имени.

– То есть вы искали через справку? – уточнил он.

– Разумеется.

– Вы и не могли меня найти. – С торжествующей ухмылкой он встал, достал из ящика мебельной стенки паспорт, протянул Алине. – В свидетельстве о рождении я записан как Всеволод, соответственно паспорт выдан с тем же именем. Севастьяном назвала меня бабушка, а мой отец, когда я родился, на радостях обмывал меня с друзьями несколько дней. Мама лежала в роддоме, не знаю, как сейчас, но тогда выписывали только со свидетельством о рождении, которое оформлял отец. Пьяненький папа называл меня Севкой, поэтому женщина, выписывающая метрику, написала Всеволод. Менять свидетельство родители не стали, решили, что два имени будут мне двойной защитой, но называли меня только Севастьяном или Севой, я к этому привык.

– Чем занималась ваша жена? – полюбопытствовал Макар.

– Домом.

– А еще? Она работала?

– Нет, не работала. Вероника... извините, я другого имени не знаю, – сказал он конкретно Алине. – Вероника практически никуда не выходила. Она любила дом, телевизор, книги. Рукодельничала. Обожала готовить. Согласитесь, на все это нужно немало времени.

– Но такое поведение противоестественно, – заметил Денис.

– Отчего же? – недоуменно поднял брови Севастьян. – Если есть возможность не работать за мизерную зарплату, к тому же на самодура-начальника, то почему надо от этого отказываться? Мне нравился ее подход к семейной жизни, ее затворничество. Я сам не любитель веселых компаний. Приходится много работать, с утра до вечера я занят, а дома хочется покоя.

– Где еще она может быть? – не скрывая раздражения, спросил Денис, но Севастьян на этот вопрос не ответил.

– Позвоните ей, – приказала Алина.

– У Вероники нет мобильного телефона, – сказал Севастьян. – Он ей был не нужен. Мне она звонила с обычного телефона, я ей тоже.

– А подруги? – вспомнила Алина. – У нее же есть подруги?

– Наверное, – с сомнением произнес Севастьян.

– Как! Вы не знаете, с кем общалась ваша жена? – не поверила она.

– Да какое мне дело, с кем она общалась! – психанул Севастьян. – Я же говорю: она сидела дома. Иногда мне с трудом удавалось вытащить ее на ужин в ресторан, где ей никогда не нравилось – ни шум, ни кухня.

– Странно, – покачала головой Алина. – Странно, что вы не интересовались друзьями своей жены. Ее нелепые причуды тоже должны были вас насторожить. В течение четырех лет вы жили бок о бок, а не знаете свою вторую половину.

– По-вашему, я должен был торчать возле ее юбки? – обозлился Севастьян. – Мне было достаточно, что в доме порядок, уют, забота и любовь. А я обеспечивал нам материальную базу.

Денис погрозил ему пальцем:

– Вам лучше не скрывать от нас ее местонахождение, мы все равно найдем вашу жену.

– Слушайте, вы! – взорвался нерадушный хозяин. – Разговариваете так, будто меня подозреваете! В чем, черт возьми? Думаете, я что-нибудь понимаю? И мне самому не хочется знать, что все это означает?

Он непрерывно курил, закурил и после своего взрыва. Руки Севастьяна мелко тряслись, как у Макара всегда трясутся после дикого перепоя.

– Нервничает, – тихо подытожил Дергунов-два. – Он огорчен и расстроен, это видно невооруженным глазом, так что сильно на него не наезжайте. Ты-то чего молчишь? Тебе бабки платят не хилые, а ты инертен.

– Я думаю, – не отреагировал на его колкость Макар.

– Что? – в унисон спросили его Алина и Денис.

– Думаю, она не придет. Мы ведь оставили машину у ворот, если она и прибежала сюда, то, увидев ее...

– Да мало ли, кто ко мне приехал, – сказал Севастьян. – Послушайте, вы серьезно верите, что моя жена выдавала себя за вашу Веронику?

– Может, она и Вероника, – не стал спорить Макар, вызвав молнии из глаз Алины. Ее взрыв он упредил логикой: – Вполне возможно, что и ее зовут Вероника. Но она при всем при том воспользовалась чужим именем, чужой электронной почтой, чужой фамилией. И за подарком пришла, который я должен был передать другой Веронике, а это называется мошенничеством, верно?

– При условии, если все ограничивается только мошенничеством, – вставил Дергунов-второй. – Лишь бы не хуже.

– Лишь бы ее действия не оказались хуже мошенничества, – сказал и Макар.

– О чем вы? – не понял Севастьян.

– Что значит «хуже»? – пролепетала Алина, покрывшись пятнами.

– Мы не знаем, где настоящая Вероника, – разъяснил Макар. – Не знаем, почему ваша жена так поступила. А ее поступок хуже некуда. Как она узнала электронные адреса Алины и Вероники? А деньги? Кто их получал? Кто вымогал у Алины крупные суммы? Судя по тому, что ваша Вероника пришла за подарком, деньги тоже получала она. Тут версии могут быть самые... разнообразные и непредсказуемые.

Он нашел подходящие слова, чтобы не озвучить более страшные мысли, которые разбухали под черепом.

– Мне плевать на деньги, – сказала Алина. – Я хочу знать, где моя сестра.

– Чего ей не хватало, чего? – исторг стон Севастьян, обхватив голову руками. – Зачем ей нужны были ваши деньги? Не понимаю... Нет, не понимаю!

И что на это скажешь? Все и молчали, кроме второго Дергунова, который Макару подал ценную идею:

– А ведь Вероника должна быть прописана у Севастьяна. Почему же вы не нашли ее по прописке?

Макар оживился:

– Севастьян, ваша жена здесь прописана?

Тот недоуменно посмотрел на него, потом ответил:

– Здесь – нет!

– Ваша жена не прописана в вашем доме!

– Да, – как ни в чем не бывало, сказал тот. – Она прописана в другом месте. У меня в деревне остался дом от деда, хороший дом, всего пятнадцать километров от города, но стоит копейки. Мы ждем, когда деревня войдет в черту города, это событие уже на носу, тогда его стоимость увеличится. А до этого мы собирались летом подремонтировать дом и заняться его продажей. Я прописал там Веронику, чтоб дом имел хозяина, а то сейчас всякое может случиться. Да и продажей должна была заниматься жена, мне ведь некогда, а дело это хлопотное. Кстати, выписку из деревенской домовой книги я могу принести, она здесь.

– Несите, – буркнул Макар.

Просмотрев и этот документ, он понял, почему Алина с Денисом не нашли Веронику по прописке – искали в городе, близлежащие деревни не брались в расчет. Он вернул выписку Денису со вздохом сожаления:

– Принесите, Севастьян, фотографии вашей жены.

– Их нет.

– Как?! – Три голоса прозвучали в унисон.

– Вероника не любила фотографироваться. Когда получала фотографии, рвала их.

– Она не больна? – обалдело выговорил Денис. – На голову?

– Жена объясняла это тем, что дорожить надо только настоящим, а не картинками из прошлого. К тому же она считала, что нефотогенична.

– Какой философский подход! – скептически фыркнул Денис. – И какая строгая самооценка. Вы жили с психопаткой и не замечали этого.

– Это ваше поверхностное впечатление, – возразил Севастьян. – Вероника на редкость уравновешенная и мягкая женщина, чем и привлекла меня.

– А паспорт? – вспомнил Макар. – Покажите его нам. Там есть фотография.

– Сейчас, – Севастьян вернулся к секретеру, долго рылся, перебирая множество бумаг, потом сказал: – Наверно, она захватила его с собой. Паспорт лежал с моими документами.

Денис вытаращился:

– Зачем ей понадобился паспорт? Она же не знала, что ее ждет сюрприз в лице Алины. Вы хорошо смотрели?

– Идите, сами взгляните, – Севастьян отошел, указывая на ящик. Никто, конечно, не стал проверять.

– Ну, а вещи ее можно посмотреть? – попросил Макар.

– Хотите сделать обыск? – насторожился Севастьян.

– Обыск я не имею права делать без разрешения компетентных органов. Пока лишь хочу взглянуть на ее вещи, возможно, мы найдем что-нибудь любопытное. Это в ваших же интересах, ведь вас, как я понимаю, ваша жена тоже обманывала.

– Хорошо, – согласился тот. – Идемте. У нас, как у всех нормальных людей, есть гардеробная комната...

– А у ненормальных что? – желчно поинтересовался Денис, следуя за хозяином дома.

– У ненормальных разруха и нищета, – бросил Севастьян. – От лени. Не люблю лентяев, которые предпочитают пить водку и вести задушевные беседы, жалуясь на злую судьбу, а не делом заниматься.

– Спорная точка зрения, – не согласился Макар. – На всех дела не хватит.

– Думают как я многие, но почему-то не произносят это вслух. Я много трудился, чтобы достичь высокого уровня жизни.

– Стремление к высокому уровню иногда ведет к преступлениям, – вскользь обронил Макар.

– Я не о криминальной прослойке говорю, – возразил Севастьян. – А о тех, кто умеет заставить себя думать, работать, у меня такие люди вызывают восторг. Вы же атташе, должны знать, как труден путь к успеху... Вот гардеробная комната. Можете не стесняться, смотрите, ищите... Только скажите, что вы хотите найти?

– Пока сам не знаю, – примериваясь, с какого угла начать осмотр, сказал Макар.

Идеальнейший порядок, все разложено по полочкам и коробкам, вещи аккуратно висят на плечиках, в открытых шкафах с отделениями сложены стопками футболки, белье, постельные принадлежности и тому подобное. Что бросилось в глаза Макару, так это носки. Носки были выглажены! И любовно разложены на полке в стопочках по цветам.

– Ваша жена действительно редкая хозяйка, – признал он.

– Только где она? – буркнул Денис повесив голову.

Макар начал открывать коробки с обувью, потом перешел к шкафам. Алина с Денисом не принимали участия в поисках неизвестно чего, стояли у стены и внимательно следили за Макаром. Там же, привалившись спиной к дверному косяку и сунув руки в карманы брюк, стоял и Севастьян, которому происходящее явно не нравилось, поэтому он не смотрел, что делает «атташе». А тот не торопился, иногда казалось, ему самому не в кайф этим заниматься. Невидимый Макар ходил за ним следом, бормоча:

– Во всем чувствуется присутствие женщины, но непонятно, какая она, ты не находишь? Каждую женщину отличают индивидуальные особенности... (Макар выразительно взглянул на него, мол, тоже мне – знаток.) Да, да! Просто ты ненаблюдательный. Женщина на то и женщина, что при всей аккуратности, может, где-то помаду кинуть, небрежно шарфик повесить, короче, оставляет исключительно свои следы, да еще в собственном доме. А рукоделие! Севастьян говорил, что она рукодельничает. Где оно – это рукоделие? Помешанные на порядке дамы держат вязание в корзинках или коробках. И обязательно там, где телевизор, потому что они совмещают полезное с приятным. Ты видел признаки ее занятий в гостиной? Я – нет. По выглаженным носкам могу лишь судить, что она безмерно любит мужа, а порядок у нее превратился в манию. Кстати, обрати внимание – а то, если тебе не подскажешь, сам ты не сообразишь. Так вот, у нее одежды маловато.

– Почему у вас так мало вещей? – осведомился Макар у хозяина.

– А что, это преступление? – изумился Севастьян.

– Нет, но... я бы сказал, нетипично. – Макар просматривал карманы пиджаков и пальто. – Вы молодые люди, обеспеченные, а судя по количеству одежды, аскеты. Особенно это нехарактерно для женщины. Так почему?

Севастьян не сразу нашелся, что сказать, поднял плечи:

– Я как-то не думал об этом.

– Ваша жена не любила наряжаться?

– Ну почему же? Она всегда была прилично одета... не в халатах разгуливала. Нет, если б Вероника попросила меня, я бы купил ей все, что она хочет, у меня с деньгами проблем нет.

– Но она не просила, – заключил Макар.

– Да некуда ей было наряжаться, потому и не просила. Слушайте, мне ваши вопросы кажутся дикими. У нас есть все необходимое.

– А где она хранит рукоделие? И что конкретно делала ваша Вероника?

– Вязала. Вон два свитера лежат на полке, их мне связала жена. Последнее время она увлеклась не рукоделием, а кухней. Выискивала в газетах и журналах рецепты и готовила, красиво подавала.

– Покажите мне ее сборник рецептов.

– Это так важно? – поразился Севастьян.

– Хочу составить о ней мнение, – заявил Макар. – А мнение складывается из разного рода мелочей. Пока я не могу даже приблизительно определить, какого человека нам предстоит искать, несмотря на ваши сведения.

– Я мало о ней рассказал?

– Много, очень много, – заверил Макар и вдруг озадачил Севастьяна. – Но ничего конкретного. Впрочем, образ идеальной жены вы нарисовали четко, однако идеал несколько размыт. Вы ссорились?

– Конечно. Редко и по мелочам. Серьезных причин как таковых не было.

– Где кухня? – вздохнул Макар, чувствуя, что особенностей фальшивой Вероники ему не удастся отыскать.

Кухня была стерильная, хоть хирургам в аренду сдавай на время операций. Макар начал перебирать книги: корейская кухня, итальянская, французская... Взял тетрадь, из нее посыпались вырезки прямо на пол. Он присел, чтобы собрать их.

– А это уже любопытно, – зашептал в ухо Дергунов-второй. – Вырезки рецептов... Странно, очень странно, ты не находишь?

Макар не придал значения его словам, вернее, сделал вид, что не придал, а читал, складывая вырезки в тетрадь:

– «Пирог «Невский», «Мексиканский тортильяс», «Меренги», «Курица с айвой»... Курицу с айвой готовят? – выпятил он губу.

– М... да... – ответил Севастьян. – Осенью Вероника приготовила курицу по этому рецепту, было необычно и вкусно.

– Первый раз слышу: курица с айвой. Хм! – Макар выпрямился, кинул тетрадку на стол, а не поставил на прежнее место. – Где она причесывалась... ну, приводила себя в порядок?

В ванной комнате тоже была стерильная чистота, раковина и внушительных размеров ванна... нет, такими чистейшими и белейшими они в магазинах не бывают. Ни ржавчины, ни следов от капель воды, как будто здесь никто никогда не мыл даже рук. Лично Макар сбежал бы от такой женщины, в стерильных условиях он бы погиб. Туалетный столик в спальне вообще ничего ему не рассказал, разве что минимум косметики дополнил представление о неестественно неприхотливой женщине. Если ее устраивал минимум всего, то зачем она выманивала у Алины деньги?

– А там что? – Макар добрался до короткой лестницы, ведущей на третий этаж.

– Пустые комнаты, – сказал Севастьян. – Когда я начал строить дом, болел гигантоманией, потом оказалось, что этот этаж лишний. Да идите, посмотрите.

Макар поднялся. Одна комната использовалась в качестве кладовой, две небольшие были совершенно пустыми. Просидели до девяти вечера, проголодались, от еды и питья отказались, Макар предположил:

– По-моему, она не придет сегодня домой. У меня к вам просьба, Севастьян.

– Слушаю вас, – тот поднял на него усталые глаза.

– Если ваша жена объявится...

– Я привезу ее к вам и верну украшения, только дайте адрес.

– Если она придет, лучше позвоните мне и держите ее под замком.

– Не вздумайте хитрить, – с угрожающей интонацией сказал Денис. – Говорят, муж и жена – одна сатана...

– Мне не меньше вашего хочется знать правду, – резко оборвал его Севастьян. – Думаю, она все равно вернется ко мне, ей некуда идти.

Алина упала на сиденье автомобиля, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Она устала невероятно, но предложила:

– Давайте заедем куда-нибудь и поедим?

– Как скажешь, – Денис развернул машину и помчался к центру. – Макар, что ты думаешь? Я этому хмырю не верю.

– Пока причин не верить ему нет, но и доверять не следует, – сказал Макар. – Он потрясен, озадачен и растерян не меньше нас.

– Да играет он в «ничего не знаю, ничего не вижу, ничего никому не скажу», – не согласился с ним Денис.

– Все возможно. Сначала наведем о нем справки, узнаем, что он за человек, что думают о нем и его жене работники, соседи.

– Я чувствовала: с моей сестрой что-то случилось, – промямлила Алина в полном упадке духа.

Денис сделал слабую попытку ее утешить:

– Не надо паниковать заранее. Нам ничего не известно, может, она живет где-то в городе и понятия не имеет, что кто-то чужой с тобой переписывался.

– Вот именно, эта дрянь переписывалась со мной. Как она это сделала? Чтобы войти в чужой почтовый ящик, нужен пароль, а он набирается вслепую, появляются не буквы, а точки.

– Жена Севастьяна каким-то образом узнала пароль, – сделал вывод Макар.

– Но почему, если с Вероникой ничего плохого не случилось, она мне не писала? Я не могла получать письма от этой мерзавки и сестры одновременно, не могла! Иначе давно поняла бы, что пишут разные люди. Но мне только недавно пришла в голову мысль... Господи, где же Вероника?

– Это знает жена Севастьяна, – сказал Макар. – Но «спаси меня» написала настоящая Вероника. Фальшивой это ни к чему.

– Значит, она жива? – воодушевилась Алина. Однако ни Макар, ни Денис не могли даже кивнуть утвердительно. Она погасла. – Во всяком случае, была жива еще полгода назад.

– Алина, скажите точно, когда вы начали переписываться с сестрой по электронной почте? – спросил Макар.

– Шесть лет назад. Это удобный способ быстро и без проблем связываться. Макар, негодяйка воспользовалась моей сестрой и мной. Она замужем за Севастьяном столько времени, а где была Вероника? Как-то же она написала мне «спаси меня». Что жена Севастьяна сделала с моей сестрой? Может быть... Нет! Я не хочу думать о плохом.

Но куда денешься от черных мыслей, которые беспокоили не только Алину? Тем не менее, неблагоприятные обстоятельства не всегда заканчиваются плохо, хэппи энд случается и в жизни, правда, не так часто, как хотелось бы.

Поужинали в тихом ресторане, Денис отвез Алину в гостиницу, Макара домой.