Текст книги "Жертвы требуют красоты"

Глава 9

Ника продержалась в доме часа три, периодически выскакивая на воздух и судорожно глотая кислород. Труп был чудовищно несвеж. Но и пролежала женщина дней пять, теперь представляет собой большой кусок тухлятины. Однако человеческая тухлость ни с чем не сравнима, а также без меры противна, и главное – отвращение невозможно победить.

Ника присела на пенек во дворе, полагая, что больше не сможет войти в дом. Стыдно. Надо закаляться. Это реально при одном условии: если она постоянно будет ездить на места преступлений с несвежими трупами.

– Бе-е! – покривилась она. Нелегкая задача.

Из дома вышел Валдис с мобильником, Ника собралась, состроила оптимистичную мину, будто с ней все в порядке. Он подошел вразвалочку, нажимая на кнопки.

– Кому звонишь? – поинтересовалась Ника, хотя ей это было неинтересно. Но пусть он не думает, будто она размазня.

– Не-а, не звоню. – Он, к счастью, был поглощен телефоном, на Нику ни разу не взглянул. – Это труба Роменской, мы нашли зарядное устройство, подзарядили ее. Я смотрю, кто ей звонил...

– Ты же не знаешь этих людей.

– Не знаю, – подтвердил он. – Честно скажу, знать их у меня нет желания, но нам придется встретиться с приятелями Роменской. В первую очередь с теми, кто часто звонил ей... Ай, как интересно!

– Что? – вытянула шею Ника. Не хотелось вставать с пенька, потому что в положении стоя у Ники кружилась голова. – Что ты там нашел?

Валдис присел на корточки, показал ей дисплей:

– Читай. Читай подряд.

– Клара... Клара... – читала она. – Клара... Кла... Но с таким именем полно женщин.

– Правильно уловила мою мысль. Только это номер телефона той самой Клары, а не другой. Эта же Клара звонила Красавчику.

– Не может быть. Хочешь сказать, что ты запомнил номер?

– А я феномен, – похвастал Валдис и рассмеялся. – Шучу. На самом деле очень несложно запомнить длинный ряд цифр. Я же знал, что нам предстоит выяснить, кто такая Клара, поэтому запомнил номер зрительно. Сфотографировал в памяти, поняла?

– Нет.

– Ну, смотри. Восьмерку выбрасываешь, потому что все номера начинаются с нее. Потом выбрасываешь следующие три цифры, это номер фирмы, а фирм немного, все мы их знаем. Дальше идет индивидуальный номер, его и следует сфотографировать глазами, поняла?

– Все равно мне не запомнить, я не люблю цифры.

– Потренируйся. Иногда память спасает жизнь. Не веришь? Был у меня приятель, тоже опер, но со стажем, я тогда только пришел в милицию. Его внедрили в банду, но на главаря выйти не удавалось. Главари не всегда соответствуют представлению о бандитах, часто это люди с положением. И вдруг óпера раскусили, только гадали: он просто стукач или в органах служит. Скрутили его, бросили в комнату, откуда не убежишь. Взаперти он просидел неделю. Его, конечно, били сурово, но признаться – это подписать себе смертный приговор. Он заметил, что главный палач все время разговаривал по мобиле с одним и тем же человеком, обращался к нему уважительно, все вопросы решал с ним. Однажды случайно увидел номер, пары секунд хватило, чтоб он запомнил его. Запомнил по привычке, не зная, пригодится ли. А вскоре выдался случай. Парня, который охранял его, позвали, тот вышел, забыв мобилу. Мой приятель успел позвонить и назвал номер предположительно главаря, заодно сказал, что ему самому крышка. Ну а мы сработали оперативно. И когда взяли всеми уважаемого человека... в общем, дальше было дело техники, моего приятеля спасли, правда, он провалялся месяц на больничной койке. Видишь, как полезно запоминать цифры?

А Ника была далека от поучительного примера. Валдис разговаривал с ней, как с товарищем, но этого же мало. Ей так хотелось стать настоящей женщиной, от поступи которой все замирают. И чтоб, когда она произносила «следователь прокуратуры», видеть уважение на лицах людей. Пока же получается обратный эффект. Первая реакция людей – недоверчивая усмешка, потом удивление, будто она кузнечик, представляющийся слоном, а потом и вовсе снисхождение, но это в лучшем случае. Хочется, чтоб зампрокурора не делал кислую гримасу при виде ее. Еще хочется любви, любить самой и знать, что ее любят, чтоб земля вертелась и жизнь горела, чтоб все было по-настоящему...

– У меня никогда так не получится, – возразила она вслух своим мечтам.

– Получится, – убежденно сказал Валдис. – Это просто, надо лишь сконцентрировать внимание на короткий миг и запустить память.

– Конечно, надо, – вздохнула Ника, но ее «надо» подразумевало изменения, которые она должна была сделать в себе, чтоб стать идеалом.

Появился Платон, направил на Нику и Валдиса прицельный глаз, подошел, закурил. Валдис поднялся с корточек, спросил:

– Ну, что там?

– Похоже на самоубийство.

– Семен Семенович сказал? – уточнил Валдис.

– Он тоже. Стреляла в висок и в упор. Сократ Викентьевич обнаружил отпечатки пальцев на пистолете, предположительно эти отпечатки принадлежат Роменской. Точно такие же на бутылке и стакане, который лежал у ее ног.

– А как же резиновая игрушка? – Валдис выставил указательный палец.

Платон пожал плечами, стряхнул пепел с сигареты и добавил:

– Семеныч обещал сделать смыв с ладоней, если она стреляла в себя, то должны остаться частицы пороха.

– Птенчики! – На пороге появился Сократ Викентьевич с записной книжкой. – А у нас ценная находка. Записная книжечка!

– И что в ней ценного? – спросил Валдис.

– Почерк. Ну, тут еще есть разные записи, это, господа следователи, расшифруете сами, а вот почерк принадлежит левше.

– Пистолет мы нашли под правой рукой, – сказал Платон. – Но человек, если пишет левой, выстрелил бы в себя тоже левой.

– Совершенно верно глаголете, друг мой, – кивнул Сократ Викентьевич. – Но с выводами подождем, пока не скажет своего веского слова Семеныч.

Ника от досады на себя чуть не заплакала. Все, так или иначе, приносят пользу, короче, работают, одна она борется с физиологическими особенностями. Мало того, еще и мечтает черт знает о чем. Как это называется? Нет, лучше не отвечать, иначе разовьется комплекс неполноценности.

Домой Яша приехал поздно, но Эля всегда его дожидалась, хотя он не настаивал. Стол был накрыт, Эля лишь разогрела еду, поставила перед мужем, сама села напротив, подперла щеку ладонью. Если говорить о Яше с точки зрения постороннего, то речь пойдет прежде всего о его внешности, и ее оценка прозвучит примерно так: мог бы родиться и краше. Конечно, Яшу на одну полку с секс-символами не поставишь, но кто сказал, что любят за лоб, нос, уши и конечности? Разумеется, любят и за это, но после того, как полюбят личность. Сначала Эля увидела в нем интересного человека, потом заботливого, ласкового мужчину, потом он показался ей красивым, а любовь пришла сама собой.

– Я голоден, как зверь, – потирая руки, сказал он, не зная, с чего начать поздний ужин. Яша набросился на еду, будто не ел неделю. – Устала?

– С чего мне уставать? От безделья?

– От безделья устают больше, чем от работы.

Он откусил большущий кусок белого хлеба, запустил зубы в ножку курицы, жевал и стонал, жмурясь от удовольствия. Эля надула губы:

– Почему такая несправедливость на свете?

– Ты о чем?

– Сколько ты ешь? И на ночь! Еще закусишь куском пирога или торта. И при этом худой, как не знаю кто! Ну, почему у меня каждый кусок откладывается в виде жировых запасов?

– Конституция такая, – сказал он, запивая еду томатным соком. – Я тебя люблю потому, что ты пухленькая. – Увидев тоскливое выражение на лице жены, протянул ей тарелку с мясной нарезкой, красиво разложенной Элей. – Скушай кусочек. Маленький. Вкусно...

– Ну, ладно, – махнула она рукой, взяла чистую тарелку, положила на нее всего понемногу. – Сейчас наемся, а завтра буду страдать и худеть.

– Страдай сколько хочешь, но худеть... Не позволю. Ты у меня главное украшение.

Некоторое время они ели, улыбаясь. Эля долго думала, с чего начать, но не решалась, тема была больно щекотливая, не знала, как отнесется к ней муж. Да и не хотелось портить ему настроение перед сном. Однако ее беспокойство не угасало, а возрастало, завтра он умчится спозаранок, и она опять не поговорит с ним. Нет, надо сегодня.

– Яша, у тебя есть знакомые в милиции? – спросила Эля.

– Зачем?

– Я должна тебе кое-что рассказать.

– Уй, какой загадочный тон. – Он не придал значения ее словам, веселился. – Пухлик, ты пугаешь меня.

– Когда я тебе расскажу, ты на самом деле испугаешься, как испугалась я.

Яша озадачился: жена была серьезна как никогда. Он достал сигареты с зажигалкой, Эля принесла пепельницу, ее не надо просить, сама догадывается. Закурив, он спросил:

– Что случилось? Рассказывай.

– Помнишь, я говорила, что у меня появилась подруга Клара?

– Помню и рад, что тебе есть с кем провести время. А что такое?

– В субботу мы были с ней в ресторане, болтали, и вдруг официант принес мне записку. На, прочти.

Яша изучал записку минуты три, хотя на прочтение ее хватит и десяти секунд. Бросив листок, он поставил локти на стол, курил, глядя на жену, видимо, ждал дальнейших объяснений, да теперь-то ничего другого и не оставалось. Эля начала:

– Я уже потом, анализируя наши встречи с Кларой, вспомнила, как со мной, когда мы сидели с ней где-нибудь в баре, пытались познакомиться молодые люди. Знаешь, тогда у меня мелькнула мысль: чего это мужчины ко мне пристают? Я вроде бы не предел мечтаний...

– Как сказать, – вставил Яша. – Для меня предел.

– Но это были очень красивые мужчины, всего два. Один мне попадался несколько раз, заговаривал, набивался в друзья, я его грубо отшила. Второй два раза встречался...

– А в субботу появился третий?

– Да, – закивала Эля. – После того как я прочла записку, меня пригласил танцевать молодой человек, потом он подсел к нам за столик. Я уже не отшивала его, мне стало любопытно: а что за этим кроется? Что нужно Кларе? Понимаешь, Яшка, эту записку просто так не прислали бы, мне кажется.

– Клара видела, как ты читала записку?

– Конечно. Я сказала, будто это противный поклонник достает меня приставаниями.

– Что было дальше?

– Этот... как же его... Ричард! Он пригласил меня на свидание. Назначил его на воскресенье, но мне же надо было обдумать все, с тобой поговорить. Я сказала, что в воскресенье не могу, только в среду. А теперь слушай: Клара уговаривала меня не отказываться от свидания, мол, никто не мешает иметь мужа и почувствовать себя королевой, и женщина от этого только расцветает, а муж влюбляется в нее заново. Яша, эти уговоры стали для меня подтверждением, что в записке написана правда, кто-то мне помог не угодить в ловушку.

– Ну а в чем ловушка?

– Не знаю. Поэтому мне нужен милиционер. Если я сама приду в милицию и расскажу все, то, думаю, надо мной посмеются.

– А от милиции ты чего хочешь?

– Ну, они должны как-то мне помочь и выяснить, каковы цели Клары. Яша, мне страшно.

Он снова закурил, взял записку и смотрел в текст, после поднял глаза на жену и спросил:

– Почему сразу мне не рассказала?

– Ты так много работаешь, даже в выходные, а вчера у тебя был свободный день. Я подумала, что не стоит его портить, но сегодня ты ушел очень рано. Яша, нам нужен человек, который посоветует, как быть.

– Частный детектив подойдет?

– Подойдет. Тем не менее давай обратимся в милицию. Если понадобится, я пойду на свидание, но я должна быть уверена, что меня охраняют. Частный детектив в случае опасности не применит оружия, а милиционер имеет право.

– А не велики ли глаза у страха?

– Нет, Яша, нет. Зачем она подсылает ко мне молодых людей? А она точно подсылает, как сказано в записке. Прошу тебя, отнесись к этому серьезно.

– Хорошо, я подумаю, что сделать, а на свидание не ходи.

– Не пойду, – согласилась Эля. – Но только тогда, когда не ходить мне скажет милиция.

И тут всегда мягкого Яшу прорвало:

– Ты соображаешь? Зачем идти на свидание, если ты знаешь, что Клара ведет себя нечестно? Или тебе все-таки понравился тот парень?

– Я бы могла сейчас обидеться, – сказала совершенно спокойно Эля. – Но твои слова вызваны страхом за меня, поэтому я тебя прощаю. Подумай, как мы узнаем, что затеяла Клара, если я не пойду на свидание? Почему она выбрала именно меня, домохозяйку? А в записке написано: «Вы и ваша семья в опасности». Так что хорошо подумай, прежде чем кричать на меня. И подумай, к кому обратиться. Я пошла спать.

На этом она встала и ушла в спальню. Яша засиделся, он брал в руки записку, читал ее, курил и думал.

...Утро, снова утро. Проклятые утренние лучи просачивались в щели штор, выводя Леру из себя. У Леры появилась светобоязнь, солнечный свет приносил с собой ощущение незащищенности. Чтобы подавить в себе страхи, она пила транквилизаторы, однако забывалась сном ненадолго. Слыша все шумы в доме, просыпалась в холодном поту, подскакивала к двери спальни, прислушивалась к звукам, подставив ухо к щели. Опомнившись, Лера бродила по комнате, мысленно уговаривая себя, что это глупо, ей нечего бояться в собственном доме.

Вчера Антон вернулся из деловой поездки, и положение Леры осложнилось, пришлось притворяться: я больна, еле держусь, почти умираю. Долго ли она так продержится? Если б он еще несколько дней отсутствовал, она бы что-нибудь придумала, ей нужно время. Для кого-то начинается новый день, для нее мучения. Лера встала, подошла к окну, взялась за края штор и уставилась одним глазом на улицу.

– Можешь открыть портьеры, я не сплю, – сказал Антон.

Лера вздрогнула, обернулась и попыталась улыбнуться:

– Спи, еще рано. Я пойду вниз, посмотрю, что там...

– Как ты себя чувствуешь? – Он приподнялся, опершись на локоть и подперев голову рукой. – Иди ко мне.

Лера послушно присела на край кровати, погладила его по плечу.

– Сносно. Ночью вся вымокла, меняла рубашку. Странно, температуры у меня нет, а мокрая была, как мышь.

– Тебе к врачу надо...

– Не хочу. Не верю врачам.

– В пятницу мы идем на банкет. До пятницы ты, надеюсь, выздоровеешь? Сходи купи себе наряд. Вы, женщины, это любите...

– Антон, – перебила она, опустив ресницы, – я не пойду.

– Что за новость! Ты же любишь тусовки.

– Разлюбила. Нет-нет, не хочу. Глупые тетки, тупые мужики, злые девицы, ищущие богатых женихов, одни и те же разговоры, дурацкий смех не по делу – надоело. Хочу заняться домом, ребенком... Тишины хочется. Ой, я побежала... – Лера метнулась к двери, так как Антон потянул ее к себе. – Да, если будут спрашивать меня, скажи, что я уехала...

И выбежала. Нет, только не заниматься с ним любовью. Положение казалось абсолютно безвыходным, Леру трясло, даже зубы стучали.

Она спустилась вниз, выпила воды, потом ее потянуло к окну... Стоит тот же автомобиль! Лера отпрянула от окна, оперлась спиной о стену, запрокинула назад голову и взмолилась:

– Господи, спаси меня!

Глава 10

Рабочий день закончился, а Ника, Платон и Валдис сидели вокруг стола и подводили итоги. В сущности, об итогах рано говорить, но большое количество убийств за короткий срок рассердило начальство, поэтому все службы поставили на уши и кое-что уже выяснилось.

Первое: Роменская не стреляла в себя, о чем говорит отсутствие частиц пороха на руках. К тому же она левша, это подтвердили соседи. Итак, ее застрелили, убийца наверняка вложил ей пистолет в правую руку, естественно, оружие выпало, значит, он не знал, что она этой рукой пользовалась редко. Хотя зачем он имитировал самоубийство, если подкинул змейку, тем самым указал на убийство? Валдис высказал мысль, что преступник куражится, Платон с ним согласился.

По показаниям соседей, Роменская была тунеядкой, она нигде не работала, тем не менее много пила, была загульной, то есть у нее часто стоял гудеж до утра. А выбрасывала в мусор бутылки из-под дорогих напитков, вопрос – откуда же она брала деньги? Соседи, явно не любившие Роменскую за ее скандальный характер, слышали выстрел примерно около одиннадцати ночи двадцать пятого мая, но, как часто бывает, не придали этому значения. Кто приходил к ней в ту ночь, не видели.

Далее много интересного выяснилось по трем убитым. Мобильный телефон Красавчика был зарегистрирован на имя Виктора Фалеева, перед убийством у него была половая связь, как и у того мужчины, которого застрелили в голову. Семен Семенович категорически отвергает половой контакт между мужчинами, так как на половых органах в складках крайней плоти не обнаружены частички каловых масс. Он же уверен, что с этими мужчинами была женщина. К сожалению, ребята, обнаружившие труп Красавчика, нанесли непоправимый вред следствию, когда снесли разбросанные вещи в кучу. Но кровь на пледе оказалась той же группы, что и у мужчины, застреленного в грудь. Наконец, на одежде мужчины с простреленной головой найдены волосы, окончательной экспертизы еще нет, но по первичным признакам эти волосы идентичны тем, что застряли в застежке бюстгальтера.

Особый интерес представлял пистолет. Он оказался зарегистрирован на имя Маркова Леонида Евгеньевича, которого уже нет в живых. Сведения о нем раскопали, краткую выписку из дела зачитывал Платон:

– «Марков Леонид Евгеньевич, банкир, расстрелян в автомобиле у собственного дома в марте 2001 года. С ним погибли водитель и мать. В ту же ночь жена Маркова А. О. в состоянии аффекта села в личный автомобиль и покончила жизнь самоубийством».

– Кто выписку делал? – спросил Валдис.

– Секретарша.

– Новенькая? – фыркнул Валдис. – Короче не могла написать?

– Да читал я это дело, – пессимистично вздохнул Платон. – Темный лес. У Маркова отлично шли дела, видимых нарушений не было, в порочных связях он не замечен.

– Не был, не участвовал, не замечен, – скептически перечислил Валдис. – А пулю получил.

– Убийц нашли? – спросила Ника.

– Не-а, – сказал Платон. – Да и какой прок нам от этого дела?

– А пистолет как попал к нашему убийце? – возразил, закипев, Валдис. – Всплыл через столько лет! Что, он на улице его нашел? Думай, что говоришь!

– Я и думал, поэтому читал дело. А там про пистолет не сказано.

– Пистолет – это серьезная зацепка, – проговорила Ника задумчиво, как следователь, съевший собаку на убийствах.

– Зацепка за что? – усмехнулся Платон.

Ей не понравилась его усмешка, от нее разило снобизмом, а ведь сам Платон в следствии понимает столько же, сколько она. Одно дело учиться в университете на «отлично» и совсем другое – практика. Ника огрызнулась:

– Зацепка за убийцу! Есть же причина, по которой убивают именно этих людей, что подтверждает резиновая гадюка. Кстати! Красавчику убийца игрушку засунул в рот. Что это? Не знаете? А я знаю: жест ненависти. Преступник намеренно дает понять, что это не случайные люди, значит, он не маньяк, как решил Валдис у протоки. Мне кажется, пистолет Маркова всплыл закономерно, он играет определенную роль.

– Ника! – воскликнул Валдис, смеясь. – А ты злиться, оказывается, умеешь?

– Еще как! – сбавила она гнев. – Прекратите насмехаться надо мной!

– Спокойно, – поднял ладонь Платон, старательно изображающий невозмутимого человека, что ему не всегда удавалось. – Взгляните трезво на ситуацию. Кенар кто?

– Бандитская морда, – ответил Валдис.

– Вот! – Платон поднял указательный палец вверх. – Его прошили автоматной очередью. А автоматами у нас вооружена армия и бандитские формирования. Если я правильно понял Нику, то она склоняется к мести.

– Склоняюсь, – вздернула она нос. – Почему бы нет?

– Ты хочешь сказать, что Кенара замочили свои же, – сказал Валдис.

– Именно. Обычному человеку, задумавшему отплатить за смерть целой семьи, достать автомат нереально, если он не из бандитской среды, – ответил Платон.

– А кто сказал, что убийца не из бандитской среды? – поддела его Ника.

– И стоит он далеко не дешево, – как будто не услышал ее Платон. – Только не надо говорить, что сейчас можно свободно купить ядерную установку, это бред.

– Оружие не проблема, – возразил Валдис. – Ладно, с пистолетом ясно, что ничего не ясно. Надо внимательно прочесть дело банкира. Есть один объединяющий всех крючок: Клара, которая много раз звонила Роменской и Красавчику. Кларой я займусь завтра. Но существует еще одна женщина.

– Которая была с убитыми? – оживилась Ника.

– Не просто была, а занималась с ними сексом. Двое успели на ней полежать, а третий, как показывает экспертиза, только собирался.

– Раз она обслуживала всех троих, то это проститутка, – сделал вывод Платон. – Думаешь, она убила здоровенных мужиков? Мы же установили, что выстрелы сделаны из рощи, это примерно метров пять от трупов. Хотя, может, она отошла по своим делам за кустики, там взяла заранее спрятанный пистолет и оттуда пальнула...

– Холодно, – перебил Валдис. – Я перед походом к вам заглянул к Семенычу, а у него был Сократ Викентьевич, они нарисовали более интересную картину. Поскольку два трупа найдены рядышком и в очень красноречивом виде, то пули их застали в момент занятия сексом.

– А куда делась женщина? – спросила Ника. – Не мог же убийца оставить свидетельницу?

– Любопытный вопрос, – подхватил Валдис. – И автомобиль, на котором прибыли убитые, испарился. Напрашивается вывод: женщина была сообщницей убийцы, то есть отвлекала трех дураков. И тогда объяснима кровь на лице третьего. Короче, выстрел его застал, когда он готовился к сексу. Он упал на женщину, залил ее кровью, а она, высвобождаясь из-под него, выпачкала ему лицо, шею и волосы его же кровью. Этому предположению есть подтверждение – плед. Он, как показали мальчики и девочки, лежал на середине поляны, а трупы – возле рощи. После убийства женщина вытерлась пледом, бросила его, вдвоем с убийцей они сели в машину и уехали.

– Логично, – согласился Платон. – Но где и как мы найдем женщину?

– Кинем на панель оперов, возможно, они выяснят, кто из проституток ездил по вызову в субботу утром.

– Почему вы уперлись в проститутку? – пожала плечами Ника. – А это не могла быть обычная женщина?

Валдис несколько секунд выразительно смотрел на нее, мол, девочка плохо знает жизнь, но постарался не обидеть ее своим тоном:

– Дорогая Ника, чтоб согласиться обслужить сразу троих мужчин, нужно иметь профессиональные навыки. И потом, ни одна «обычная женщина» не согласится поехать с тремя мужиками за город. Ты же видела рожи убитых, особенно голозадых. Ты села бы к ним в машину?

– Иногда и хорошо знакомые ведут себя по-скотски, – запальчиво возразила она.

– Что это вы тут кричите? – заглянул в кабинет Владимир Васильевич.

– Мы... – И, как студентка, Ника встала. – Мы спорим. По делу.

– А-а... – протянул зампрокурора. – Ну-ну.

Дверь захлопнулась, Ника опустилась на стул, закусив губу. Зам действует на нее, как злой гипнотизер, мечтающий превратить Нику в лягушку, а потом раздавить, чтоб не путалась под ногами. Неловко, она все же не девчонка.

– Слушайте, мы сейчас ни до чего не договоримся, – сказал Платон. – В ходе следствия неверные версии отметем, к тому же новые появятся.

– Ты прав, – согласился Валдис. – Тогда по домам?

– Ой, правда, – подскочила Ника, с благодарностью глядя на Платона, который красиво закончил спор. – А то есть хочется.

– Поужинаем... – в унисон сказали Платон с Валдисом, тут же осеклись, переглянулись и помрачнели.

Ника рассмеялась:

– Вы меня приглашаете? Ха!

– Что тут смешного? – обидчиво опустил углы губ Валдис и, повернувшись к Платону, почти с угрозой произнес: – Мы приглашаем? Вдвоем приглашаем?

– М-м... да. – Тот явно не рассчитывал провести вечер в обществе Валдиса, но поставить Нику перед выбором не решился. – Вечер теплый, посидим где-нибудь на воздухе.

– Я вообще-то... – начала было отказываться Ника, потому что ее задержки на работе приводят родителей в обморочное состояние. И все же она имеет право на личную жизнь. – Согласна. Только домой позвоню.

Но в машине, за рулем которой сидел Платон, они вернулись к той же теме – убийце и трупам, причем начала ее Ника:

– Личности двоих убитых мы так и не установили. Знаете, что меня мучает?

– Не мучайся, говори уж, – сказал Валдис.

– Почему мы не нашли при них ни документов, ни мобильных телефонов, кроме мобилы Красавчика?

– Машину у них увели, ты забыла? – сказал Платон. – Наверняка в ней и лежали мобилы и документы.

– Платон, поворачивай! – заорал Валдис, будто за ними гнались. – Поезжай к «Лебединому озеру», там тихо, природа.

– Хорошо. Зачем же так орать?

– У меня предложение по распределению сил на завтрашний день, – успокоился Валдис. – Я прессую Клару, Платон едет опрашивать соседей Красавчика и делает обыск в его квартире, а Ника изучает дело Маркова.

– Прекрасное предложение, – оценила она. – Мы сэкономим время.

«Лебединое озеро» – это кафе под открытым небом, вокруг, можно сказать, лес, зона лесопарка, где был найден первый труп, только на другом конце. Конечно, есть и помещение на случай дождя, но вечер был сказочный, кто же согласится сидеть взаперти в такую погоду? Ни ветерка, тепло и тихо, запах одурманивающий.

Стоянки как таковой не было, машины клиентов припаркованы, где придется, припарковался и Платон на место отъезжающего автомобиля. Столик выбрали поближе к растительности, к счастью, посетителей почти не было, официант подошел к ним сразу.

– Предлагаю взять мясо в горшочках, – взял инициативу в свои руки Валдис. – И грибы. Грибы здесь готовят первоклассно.

Заказали пиво, раков и зелень. Ника осматривалась с интересом, в это кафе она попала впервые.

– А там что? – указала она на горку камней.

– Искусственная лужа под названьем озеро, – ответил Валдис. – Года три назад в луже плавал лебедь, но его сожрали братки.

– Как сожрали? – вытаращилась Ника.

– Зубами, – усмехнулся Валдис. – Приказали хозяину зажарить лебедя, пригрозили: если откажется, зажарят и его на вертеле перед кафешкой. Тому ничего не оставалось делать. А потом здесь побоище началось, наверное, две группировки не поделили лебедя – кому какую часть слопать. Поливали из автоматов, как из шлангов, все здесь разгромили.

– Последнее время группировки не воюют, – заметил Платон.

– Но трупы братков мы собираем.

Принесли раков и пиво, они ели, смеялись, потому что Валдис рассказывал случаи из своей практики, а по прошествии времени жуткие эпизоды видятся в ином ракурсе. Так и ночь наступила, Ника отодвинула горшочек:

– Все, больше не могу. Я наелась на два дня вперед.

Расплатились. Шли к машине медленно, вдыхая ночную свежесть, как вдруг...

На них выехали два джипа, резко затормозили, став по бокам троицы. Из джипов выскочили парни – человек семь, схватили Платона и Валдиса, Нике приставили пистолет к носу:

– Только пикни!

Нику парализовало, а Платон с Валдисом попытались отбиться, однако перевес был на противоположной стороне. И уж совсем неожиданно троицу затолкали в джип, приставили стволы, половина из напавших запрыгнула во второй джип...

В это же время в ресторане Яша и Эля договаривались с частным детективом.

– Вы согласны, что все это странно? – спросила она после того, как рассказала о своих опасениях.

– Более чем, – согласился Ишутин, вертя записку. Он был совершенно непримечательный человек, блеклый, наверное, таким и должен быть сыщик. – Стало быть, вы хотите пойти на свидание.

– Я против, – сказал Яша. – Вдруг это опасно.

– Помолчи, Яшка. – Эля положила ладонь на руку мужа. – Мы же с тобой все обсудили дома. Как еще узнать, что затеяла Клара, если не пойти на свидание?

– Ваша жена права, – поддержал ее Ишутин. – Она получила предупреждение, поэтому подумайте, чем чревата ваша беспечность.

– Моя жена домохозяйка, – возразил Яша. – Чем она могла заинтересовать тех же мошенников?

– Ответ на поверхности. Например, их цель проникнуть в ваш дом...

– Но Клара бывала в нашем доме. И зачем ей для этого молодой человек? Она что, дура? Надеется, что Эля приведет его к нам, а он обворует нас?

– И такой вариант возможен, – сказал Ишутин. – Но у них может быть и другая цель. Например, вы.

– Я?! – вытаращился на него Яша. – А молодой человек зачем? Неужто для меня?

– Не упрощайте. Полагаю, через вашу жену они каким-то образом хотят выйти на вас. А что им конкретно надо – не могу сказать. Возможно, им нужны документы, или они домушники, значит, намерены забрать украшения, деньги, ценные вещи. Но и это не все. Я не исключаю похищение вашей жены или ребенка и требование выкупа. Вы крупный бизнесмен, следовательно, у вас есть конкуренты... Кстати, Яков, а как у вас обстоят дела на фирме?

– С переменным успехом, – иронично ответил тот.

– Про переменные успехи ты мне ничего не говорил, – озаботилась Эля. – Ты что-то скрываешь от меня? У тебя проблемы?

– Любая работа связана с проблемами, моя тем более, – отговорился Яша. – Успокойся, именно на сегодняшний день проблемы ликвидированы.

– А конкретно, какие были проблемы? – заинтересовался Ишутин.

– Да есть один не очень хороший человек, – нехотя начал Яша. – Беков. Знаете такого?

– Фамилия на слуху. И что?

– Поначалу проблемы возникли не у меня, а у моего приятеля. Беков его практически разорил, а то, что осталось, возмечтал прибрать к рукам. Приятель предложил мне купить предприятие по дешевке, лишь бы не Бекову оно досталось, я купил. На этой почве и возник конфликт.

– А что за предприятие? – спросил дотошный Ишутин.

– Склад стройматериалов.

– А это возможно – разорить склад стройматериалов? Мне казалось, все, что связано с продуктами, ремонтом и строительством, беспроигрышный вариант.

– Это дело техники, – усмехнулся Яша. – У Бекова есть такой же склад, но там цена не отвечает качеству, следовательно, мой приятель перешел ему дорогу. Цель Бекова – не иметь в городе конкурентов.

– А ты купил склад и стал его конкурентом, – расстроилась Эля. – Зачем тебе это? Своих предприятий полно.

– Элька, я не шляпа, как приятель. – Яша успокаивающе дотронулся до руки жены. – Ты не знаешь, что собой представляет склад. Отнюдь не сарай из досок, это ангар с хорошим оборудованием. А деньги должны работать. И почему Бековы должны мне диктовать?

– Чем закончилась эпопея с Бековым? – поинтересовался Ишутин.

– Пока он остался с носом, – хмыкнул Яша. – И останется.

– Погодите, что мы сейчас обсуждаем? – возмутилась Эля. – Яшкин бизнес или Клару с Ричардом?

– Одно может быть связано с другим, – сказал Ишутин. – Я не исключаю заказ на вас, Яша.

– Что?! – округлила глаза Эля. – Заказ?! На Яшку? Из-за склада?

– Ну, из-за склада ли, по другим ли причинам – не знаю. Далеко не все бизнесмены принимают поражение, случается, их тянет разрубить узел пулей. Для этого им необходимо знать с точностью до минуты, когда Яков приезжает домой, когда едет на работу, где бывает. А это удобней выведать поклоннику вашей жены. Согласитесь, если бы Клара назойливо узнавала у Эльвиры подробности о вас, это насторожило бы вашу жену. А поклонник, назначая ей свидания, будет знать, дома вы или нет, когда вернетесь, потому что к этому часу Эльвире следует вернуться. Ну, и так далее.