Текст книги "За Урингой. В болотах Талыма"

За Урингой. В болотах Талыма
Лариса Сугатова

© Лариса Сугатова, 2023

ISBN 978-5-0059-5142-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

За глубокой и шумной рекой и покрытыми лесом горами Уринга раскинулся Талымский край. Непроходимая тайга. И болот там не счесть.

Тинка стояла на утесе среди оглушающей тишины. Маленькая худенькая девчонка-подросток в обветшалой одежде. Старый залатанный кожушок, такие же старенькие штанишки, да шаль расписная. Вот шаль у Тинки богатая, с кистями, бабушкина. Хорошо, что такая одежда на зиму есть. Многие ребятишки по землянкам сидят безвылазно, ждут тепла. А когда оно будет, тепло-то. До лета еще, почитай, полгода.

Когда ты в тайге, лучше не шуметь. Мало ли кто может услышать. Звуки здесь разносятся на большое расстояние. Иногда случается, медведь за малиной приходит, он это любит. Бабы по одной да по две не рискуют ступать в лес. Мужики без ружей не высовываются. Хотя, какая сейчас малина, Новый год на носу, медведи спят. Но мало ли. Волки и рыси зимой вон какие агрессивные становятся, есть-то всем хочется.

А уж, если к болоту выйдешь, тут надо в оба глядеть. Не ровен час, и провалиться можно. Сказывают старики, в ранешнюю годину много людей утопло среди болот Талыма. Только в малоснежные лютые зимы замерзала поверхность немного. Случалось, что и в это время люди тонули, если потащила их нелегкая в болота зачем. Не иначе, как сам болотник лютует.

Но Тинке деваться некуда. Теперь их дом здесь. Когда всем пришлось укрыться в этой таежно-болотистой местности, думали только о спасении.

От их Филимоновки до Налыма километров двести. Как начались стычки с халидами, так люди все и попрятались. Воевать выходят, когда их не ждут. Держат неприятеля в страхе. Но на открытое противостояние сил пока нет. От Налыма ничего не осталось почти, кроме пепла. Большой пожар был, несколько дней бушевал на десятки километров. После наступления халидов и пожара, людей осталось мало. На улицу не выходят без надобности

Было время, когда Тинка с родными праздновали Новый год и Рождество. В те дни они вместе гуляли по дорожкам, усыпанным белым пушистым снегом, искрящимся на солнце. Вечером включали гирлянду на наряженной елке. И было такое чудесное ощущение праздника, потом их ждал праздничный ужин за накрытым столом в доме у бабушки с дедушкой. И обязательно большой пирог с клюквой.

Раньше бабушка пекла пироги с клюквой. Тинка их любила. Они с родителями рядом с домом бабушки и дедушки жили. Еще до рождения Тинки дом-пятистенок поставили.

Вот и сегодня Тинка решила найти немного ягоды под снегом, если удастся, конечно.

***

Тинкина фигурка далеко виднелась. Он увидел ее и шел прямо к ней. Когда девчонка увидела приближающегося незнакомца, бежать было уже поздно. Но попробовать стоило.

Она изо всех сил бросилась вправо, словно бы навстречу ему, он даже опешил, а потом побежала, делая петлю в незамерзшем еще болоте. Дамир рванул за ней наперерез.

Тинка остановилась, переводя дух, смотрела, как он бежит. Зачем? Что она ему сделала? Когда он начал уходить вниз, еще не поняв, что произошло, у нее все сжалось внутри. Не стоило преследовать ее. Что теперь делать?

Его затягивала внезапно расступавшаяся под ним незамерзшая трясина,. Колючий холод опутал ноги выше колен и тянулся к самому сердцу.

Тинка загнанно озиралась по сторонам. Вон, то деревце подойдет. Она подошла к нему по своим следам и попыталась наклонить в сторону незнакомца. Деревце не поддавалось, тогда девочка повисла на нем, обхватив руками и притягивая вниз всей тяжестью тела. Послышался треск, получилось. Парень ухватился за верхушку и начал медленно выбираться из полужидкого месива.

Видя, что с ним все будет в порядке, Тинка начала медленно пятиться, потом развернулась и ускорила шаг. Крикнула издалека:

– Обратно иди по своим следам.

Он, хоть и ирод халидовский, а все ж таки человек.

***

Дамир с трудом переводил дыхание. Встать он боялся, так ползком по своим следам и выбрался, как сказала девчонка. И зачем она ему нужна была, нашел, у кого спрашивать о Талыме. Это надо с кем-то постарше разговаривать, да только как с ними говорить, когда они за версту чуют халидов. По говору сразу и поймут, кто он. Не то, что не расскажут про этот дикий край, еще и прибьют одиночку. Он хоть молодой и сильный, а местные хитрые больно. Не успеешь оглянуться, и ты уже спеленут веревкой по рукам и ногам, а стоит перед тобой бабушка, божий одуванчик. Вон даже девчонка в болото понеслась и его заманила. Но утонуть все ж таки не дала.

Тинка долго думала, размышляла над тем, что произошло на болоте, чего хотел от нее тот незнакомый человек. Постепенно дела захватили ее и, как это свойственно юности, она забыла о том, что осталось непонятым.

Но Дамир не забыл. Он часто думал о том, что напуганная девчонка не бросила его. Не надо было бежать за ней, какого черта его понесло в это болото? Пусть бы себе шла, куда ей надо. А то вон как все вышло.

Когда он вернулся к своим весь мокрый и грязный, его товарищи над ним посмеялись, а Гейман поддел его, что по болоту за невестой своей гонялся, за лягушкой. Дамир недолюбливал этого самовлюбленного выскочку и не стал с ним спорить, пусть что хочет, то и думает.

***

Миновали два года, прошли, как и не было, только осень сменяла лето, зима осень, и мелькали они друг за другом.

Случилось так, что все в деревне ушли. Молодые защитники приходили на побывку, тайно, не надолго. И вот теперь родные ушли их проводить. Тинка залезла на высокую березу у дороги, чтобы подольше видеть уходивших. Добравшись почти до самой верхушки, уселась на ветке, обхватив белый шероховатый ствол руками. Она смотрела на север, не замечая опасность, пришедшую с противоположной части дороги.

Березы, на которой сидела Тинка, уже почти достиг вальяжно подходивший белобрысый парень в камуфляжных штанах и такого же цвета майке. Тинка глянула на него и тут же на солнце блеснуло лезвие стали. Нож, не долетев немного, упал вниз. Внутри похолодело. Мурашки покрыли кожу. Наглая ухмылка украшала лицо ставшего ненавистным чужака.

«Значит, если докинуть нож не получается, он может попробовать спилить березу. Тогда ему надо пойти в землянку через дорогу. Можно попробовать убежать. А что, если не получится?» – Тинка лихорадочно думала о том, как ей быть.

Показался еще один халид. Совсем плохи дела.

– Что-то нашел, Гейман? – спросил подошедший.

– Да вон посмотри какая птица, – показал тот на Тинку.

Дамира, как током прошило, это ж та девчонка, с болота.

– Зачем она тебе? – спросил, не глядя в глаза Гейману.

– Ну, мало ли, – противно ухмыльнулся тот. И эта его ухмылка все решила. Дамир не помнил, как бросился на паршивца, как оказался катающимся по земле и рычащим от ненависти на Геймана, на себя и на весь белый свет.

***

– – Деда, деда, он не виноват! – сквозь слезы выдыхала Тинка, – он меня спас.

– Спас? От кого? От себя самого?

– Да нет же, дедушка, от другого, который ножом кидался.

– Они еще и ножами кидались? – дед сурово смотрел на обоих парней.

– Только белобрысый, – ответила Тинка, глядя на избитого и окровавленного темноволосого.

– Разберемся. А пока пусть посидят в погребе голубчики, – сказал дед Игнат, отвернулся и пошел в их с Тинкой землянку.

Мужики заговорили все хором, подхватили белобрысого под руки, так как тот, не шевелился, и потащили в погреб рядом с землянкой. Впихнули полуживого парня, второй спустился сам в открытый лаз.

– Очухался? – спросил Дамир, когда зашевелившийся Гейман приподнялся на локте.

– Что это было? – не отвечая на вопрос, прокряхтел Гейман.

– Зачем с девчонкой-то воевать собрался? – Дамир усмехнулся.

– Так ты из-за нее что ли? Как с цепи сорвался из-за какой-то талымки.

– Она мне жизнь спасла. А ты в нее ножом.

– Подожди-подожди. Так это лягушка твоя?! Ну и чего… ты из-за нее на товарища… Запомни, ты не халид, – сглатывая, вынес свое решение Геймпн.

– Я без тебя разберусь, кто я, – огрызнулся Дамир.