Текст книги "Лоскутушка из Страны Оз"

4. СТЕКЛЯННЫЙ КОТ

Кот был целиком сделан из стекла, такого чистого и прозрачного, что через него все было видно, как в окошко. В его голове, однако, вращалась масса маленьких розовых шариков, сверкавших, как драгоценные камни, а сердце было из алого рубина. Вместо глаз у Кота были два изумруда, но в остальном он был из стекла, с красивым витым хвостом.

– Ну что, доктор Пипт, вы собираетесь представить меня гостям или нет? – раздраженно осведомился Кот. – По-моему, вы забыли ваши манеры.

– Прошу прощения, – отозвался Колдун. – Это дядюшка Нанди, потомок королей Жевунов, правивших, еще когда эти земли не вошли в Страну Оз.

– Ему не мешало бы постричься, – заметил пот, умывая лапкой свою стеклянную мордочку.

– Верно, – весело хмыкнул дядя Нанди.

– Он жил один в густом лесу, и хотя в Стране Оз всего в достатке, там не было брадобреев.

– А что это с ним за гном?

– Это не гном, а мальчик, – пояснил Колдун. – Просто ты никогда не видел мальчиков. Пока он маленький, но со временем вырастет и станет таким же высоким, как и дядюшка Нанди.

– Правда? Это такое волшебство? – осведомилось стеклянное животное.

– Да, только это волшебство жизни, а оно посильнее чудес магов и чародеев. Например, мое волшебство создало и оживило тебя, но гордиться мне нечем: от тебя никакого толку и сплошные неприятности. И ты не способен расти. Ты всегда будешь тем же самым наглым бесцеремонным Стеклянным Котом с розовыми мозгами и бесчувственным сердцем-рубином.

– А уж я-то как жалею, что вы меня создали и оживили, – заметил Кот, усевшись на задние лапы и помахивая хвостом. – Вы живете в унылом месте. Я исходил и ваш сад, и лес – такая скучища! А когда я прихожу в дом, то от разговоров вашей толстой жены просто хочется лезть на стенку.

– Это все потому, что я вложил в твою голову не такие мозги, как у нас, – сказал доктор Пипт. – Они слишком роскошны для простого кота.

– Так, может, вы их вынете и замените простыми камешками? – попросил Стеклянный Кот. – Тогда я не буду смотреть на все свысока.

– Пожалуй, я так и сделаю. Только сперва я оживлю Лоскутушку.

Кот подошел к скамье, на которой сидела кукла, и внимательно ее оглядел.

– Неужели вы хотите оживить эту уродину? – спросил он.

Колдун кивнул.

– Это служанка жены, – пояснил он. – Ей придется делать всю работу по дому. Но ты не будешь ею командовать, как ты командуешь нами. Ты должен относиться к ней с уважением.

– Ни за что! Стану я еще относиться с уважением к мешку из тряпок и лоскутков.

– Если так, то в доме могут оказаться не только лоскутки, но и осколки, – сердито буркнула Марголотта.

– Почему же вы тогда не сделали ее хорошенькой? – осведомился Стеклянный Кот. – Я-то – красавец хоть куда и люблю посмотреть, как крутятся мои розовые шарики-мозги и бьется рубиновое сердце. – И с этими словами Кот подошел к высокому зеркалу и застыл перед ним, горделиво вглядываясь в свое отражение. Затем он снова заговорил: – А это лоскутное создание возненавидит себя, как только оживет. На вашем месте я бы сделал из нее швабру.

– У тебя испорченный вкус, – буркнула Марголотта, задетая за живое критикой Кота. – По-моему, моя Лоску тушка – очень хорошенькая, учитывая материалы, из которых я ее сшила. В ней больше цветов, чем в радуге, а ты не будешь спорить, что радуга очень красива.

Стеклянный Кот зевнул и потянулся на полу.

– Дело хозяйское, – сказал он. – Мне только жаль эту Лоскутушку, вот и все.

Оджо и дядя Нанди остались ночевать у Кривого Колдуна. Мальчик был этому рад, потому что надеялся посмотреть, как будут оживлять Лоскутушку. Стеклянный Кот тоже сильно поразил его воображение. Оджо хоть и жил в волшебной Стране Оз, но никогда до этого не сталкивался с волшебством. Там, дома, ничего волшебного не происходило. Дядя Нанди, который мог бы быть королем Жевунов, если бы те не объединились с другими народами и не признали Озму своей единственной повелительницей, удалился в лесную глушь со своим маленьким племянником, и они жили там как отшельники.

Если бы их заброшенный сад не перестал выращивать для них пищу, они бы и дальше жили в Голубом Лесу, но теперь они решили повидать мир, и первое же впечатление было таким сильным, что Оджо от возбуждения так и не сомкнул глаз этой ночью.

Марголотта прекрасно готовила и накормила их вкусным завтраком. Когда они ели, добрая женщина сказала:

– Теперь уж я не скоро снова примусь за готовку. После завтрака доктор Пипт обещал оживить мою новую служанку. Пусть вымоет посуду, подметет полы и вытрет пыль в доме. Господи, как это облегчит мне жизнь!

– Это и правда снимет с тебя массу забот, – согласился Колдун. – Кстати, я заметил, что ты брала из буфета банки с компонентами для мозгов. Какие же качества ты выбрала для служанки?

– Только самое необходимые для скромной девушки, – отвечала его жена. – Я не хочу, чтобы она стала такой же высокомерной, как Стеклянный Кот. Иначе она будет чувствовать себя несчастной и обделенной, ибо ее дело – помогать мне по хозяйству, а не распоряжаться.

Оджо с беспокойством выслушал эти слова. Он начал побаиваться, что без спросу подмешал к смеси, приготовленной Марголоттой, кое-что лишнее. Но теперь уже каяться было поздно: мозги были вложены в голову Лоскутушки, а прореха крепко зашита. Можно было, конечно, и сейчас признаться в содеянном, но Оджо боялся вызвать гнев Кривого Колдуна и его супруги. Ему показалось, что дядя Нанди видел, как он подмешал в мозги порошка из других банок, и не сказал ни слова. Но дядюшка вообще говорил только в самых необходимых случаях.

Позавтракав, все отправились в лабораторию Колдуна, где перед зеркалом на полу лежал Стеклянный Кот, а Лоскутушка по-прежнему сидела на скамье.

– Ну а теперь, – коротко сказал Кривой Колдун, – за дело. Сейчас будет совершено величайшее из чудес, на которое способен волшебник – даже в Стране Оз. В любой другой стране это и вовсе не возможно. Я думаю, оживление Лоскутушки должно проходить под музыку. Приятно сознавать, что первыми звуками, которые она услышит, будут аккорды прекрасной музыки. – С этими словами он подошел к граммофону, встроенному в маленький столик в углу, и стал заводить это устройство, а потом приладил большую золотую трубу.

– Музыка, которую впредь будет слушать моя служанка, – заметила Марголотта, – это в основном приказания ее хозяйки. Но я не вижу вреда в том, что ее появление на этом свете будет приветствовать невидимый оркестр. Потом мои распоряжения и указания его вполне заменят.

Граммофон заиграл веселый марш, а Кривой Колдун отпер шкаф и вынул золотую баночку с Оживительным Порошком.

Затем все подошли к скамейке, где сидела Лоскутушка. Марголотта и дядя Нанди стояли у окна, Оджо – сбоку, а Кривой Колдун расположился перед куклой, чтобы ему было сподручнее посыпать ее Порошком.

Стеклянный Кот тоже подошел поближе, чтобы поглядеть на занятное зрелище.

– Все готовы? – спросил доктор Пипт.

– Все готовы, – отозвалась его жена.

Тогда Кривой Колдун наклонился к Лоскутушке и потряс баночку. Из нее высыпалось несколько крупинок чудесного средства, и они упали на голову и руки куклы.

5. УЖАСНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

– Чтобы волшебство сработало, потребуется несколько минут, – заметил колдун, аккуратно посыпая куклу Порошком.

Но внезапно Лоскутушка подняла руку и выбила баночку из руки Кривого Колдуна. Баночка взмыла в воздух. Марголотта и дядя Нанди так испугались, что отскочили назад и столкнулись. Голова дяди Нанди задела полку, с которой опрокинулась банка с Окаменителем.

Кривой Колдун издал такой крик, что Оджо отпрянул в сторону. За ним, сжимая в ужасе свои тряпичные руки, отскочила и Лоскутушка. Стеклянный Кот спрятался под столом. В результате Окаменитель попал только на Марголотту и дядю Нанди. Волшебство сработало мгновенно. Они оба тотчас же застыли в тех позах, в каких были, когда на них пролилось зелье.

Оджо оттолкнул Лоскутушку подальше и подбежал к дяде Нанди. Он страшно перепугался за своего единственного друга и защитника. Когда он схватил его за руку, то почувствовал, что она холодна и тверда, как мрамор. В мрамор превратилась и длинная его борода. Кривой Колдун в отчаянии носился по комнате. Он умолял жену простить его, ответить ему, снова вернуться к жизни.

Лоскутушка быстро пришла в себя от испуга. Она подошла поближе и с большим интересом смотрела на людей. Затем она посмотрела на себя и засмеялась. Увидев зеркало, она подошла к нему и с удивлением стала разглядывать свою необычную внешность – глаза-пуговицы, зубы-бусинки, курносый нос. Затем, обращаясь к своему отражению, она продекламировала:

Что за чудо из чудес?

Кто там в зеркало залез?

Ах, какая пестрота!

Ах, какая красота!

Она поклонилась, и ее отражение тоже отвесило поклон. Затем она весело рассмеялась, после чего Стеклянный Кот выполз из-под стола и сказал:

– Я не удивляюсь, что ты над собой смеешься. Ты согласна, что у тебя жуткий вид?

– Жуткий? – удивилась Лоскутушка. – Да я просто прелесть! Я – диковинка, а стало быть, единственная в своем роде! В мире много загадочных, нелепых, смешных, забавных, уникальных существ, но я, видать, им всем дам сто очков вперед! Только бедняжке Марголотте могло прийти в голову создать такое странное существо. Но я рада, очень рада, что я – это я и не похожа ни на кого другого.

– Помолчи! – вскричал Колдун. – Помолчи и дай мне собраться с мыслями. Иначе я просто рехнусь.

– Тьфу, я устал играть этот марш, – заговорил Граммофон через трубу резким, скрипучим голосом. – Если ты не возражаешь, дружище Пипт, я немного передохну!

Кривой Колдун мрачно уставился на музыкальный ящик.

– Какое невезение! – горестно воскликнул он. – Оживительный Порошок попал на Граммофон.

Он подошел к нему и увидел, что золотая баночка с заветным Порошком опрокинулась над Граммофоном, просыпав все свое драгоценное содержимое на него. Теперь Граммофон ожил и начал отплясывать какой-то танец, топая ножками столика, к которому был приделан. Эта пляска так рассердила доктора, что он пихнул не в меру развеселившуюся машину в угол и задвинул ее скамейкой.

– От тебя и раньше не было покоя, – горько проговорил ему Кривой Колдун, – но живой Граммофон способен свести с ума всех нормальных людей в Стране Оз.

– Попрошу без оскорблений! – обиженно отозвался Граммофон. – Ты же сам меня оживил, старина! Я тут ни при чем.

– Да, наделали вы дел, доктор Пипт, – презрительно заметил Кот.

– Я не жалуюсь, – сказала Лоскутушка и стала весело кружиться по комнате.

– Это все я виноват, – сказал чуть не плача Оджо, потрясенный участью дяди Нанди. – Меня же зовут Невезучим.

– Что за чушь, мальчуган! – весело воскликнула Лоскутушка. – Если у тебя есть ум, чтобы принимать решения и действовать, тебя нельзя считать невезучим. Невезучие – это те, кто надеется на авось, как доктор Пипт. А в чем, собственно, проблема, господин Волшебных Дел Мастер?

– На мою дорогую жену и дядюшку Нанди случайно пролился Окаменитель и превратил их в мраморные статуи, – печально отозвался Колдун.

– Так почему ты не посыплешь их этим твоим Порошком из баночки и не превратишь опять в людей? – спросила Лоскутушка. – Ха-ха-ха! Хныхны-хны!

Кривой Колдун, услышав это, подпрыгнул.

– Ив самом деле! Мне это как-то не пришло в голову! – воскликнул он и, схватив золотую баночку, подбежал к жене.

Лоскутушка же сказала такой стишок:

Ха– ха-ха! Хны-хны-хны!

Ой, как глупы колдуны!

Я учу его, как жить,

Как супругу оживить!

Колдун вскарабкался на скамейку, ибо он был такой скрюченный, что иначе не смог бы никак дотянуться до макушки жены, и начал трясти над ней баночку. Но из нее не высыпалось ни крупинки. Колдун снял крышку, заглянул внутрь и с криком отчаяния отбросил баночку в сторону.

– Ни крупинки! Все, все ушло на этот проклятый Граммофон. Нечем оживить мою дорогую жену!

Кривой Колдун уронил голову на руки и горько заплакал.

Оджо стало жаль Колдуна. Он подошел к нему и мягко напомнил:

– Вы можете сделать еще порцию Оживительного Порошка, доктор Пипт.

– Да, но мне придется шесть лет, шесть долгих лет помешивать в четырех котлах руками и ногами, – последовал грустный ответ. – И все эти шесть лет несчастная Марголотта будет стоять тут и смотреть на меня.

– Неужели нет никакого другого средства? – осведомилась Лоскутушка.

Сначала Кривой Колдун покачал головой, но потом что-то припомнил и сказал:

– Есть еще один волшебный состав, который может разрушить действие Окаменителя и вернуть к жизни и Марголотту, и дядю Нанди. Но для этого снадобья требуются вещи, которые очень нелегко достать. Но если они у меня будут, я бы мог сделать в одно мгновение то, на что иначе у меня ушло бы шесть лет непрерывной возни с котлами.

– Отлично, давайте отыщем то, что требуется, – предложила Лоскутушка. – Это все-таки лучше, чем гнуть спину над котлами.

– Неплохая мысль, Заплатка, – одобрительно отозвался Стеклянный Кот. – Я рад, что у тебя неплохие мозги. А мои – вообще бесподобны. Ты только посмотри, как вертятся розовые шарики.

– Заплатка? – переспросила девушка. – Ты назвал меня Заплаткой? Это что, мое имя?

– Мне кажется, моя бедная жена собиралась назвать тебя Ангелиной, – подал голос Кривой Колдун.

– Заплатка мне нравится больше! – рассмеялась та. – Это имя больше мне подходит, я же состою из латок и заплаток. Спасибо, господин Кот, за то, что вы мне его придумали. А у вас тоже есть имя?

– Есть, но очень глупое. Его дала мне Марголотта, но оно решительно не подходит к такой особе, как я, – отвечал Кот. – Она назвала меня Промахом.

– Да уж… – вздохнул Кривой Колдун. – Для меня это оказалось самым настоящим промахом в работе. Я совершил оплошность, ибо в мире нет более бесполезного, тщеславного и колкого создания.

– Насчет «колкого» я бы возразил, – сказал Кот. – Я уже много лет живу на белом свете – на мне доктор Пипт и поставил свой первый опыт с Оживительным Порошком, но, как видите, я цел и невредим и от меня не откололось ни кусочка.

– А разве на спине у тебя не трещинка? – пошутила Лоскутушка.

И Кот тотчас же побежал к зеркалу смотреться.

– Скажите, – обратился Оджо к Колдуну, – что мы должны отыскать для снадобья, которое оживит дядю Нанди?

– Во-первых, шестилистник клевера, – последовал ответ. – Такой клевер попадается на зеленых лугах возле Изумрудного Города, но и то крайне редко.

– Я его вам найду, – пообещал Оджо.

– Во-вторых, левое крыло желтой бабочки. Такие водятся в желтой Стране Мигунов, что расположена к западу от Изумрудного Города.

– И это я достану, – пообещал Оджо. – Больше ничего не нужно?

– Нужно. Сейчас я возьму Книгу Рецептов и посмотрю, что там требуется еще.

С этими словами Кривой Колдун отпер шкаф и извлек оттуда небольшую книжечку в голубом кожаном переплете. Перелистав ее, он отыскал нужный рецепт и сказал:

– Еще мне нужна фляжка воды из темного колодца.

– Что это за колодец? – спросил мальчуган.

– Колодец, в который никогда не попадает дневной свет. Воду надо налить в золотую банку так, чтобы на нее не упал свет, и доставить мне.

– Я достану воды из темного колодца, – сказал Оджо.

– Затем мне понадобятся три волоска из хвоста Вузи, а также капля масла с тела живого человека.

Оджо задумался.

– А кто такой Вузи? – спросил он.

– Это какое-то животное, но я не могу описать его тебе, потому что никогда его не видел.

– Если я найду Вузи, то достану три волоска из его хвоста, – сказал Оджо. – Но разве есть в человеке масло?

Кривой Колдун на всякий случай еще раз глянул в книжечку.

– Так сказано в рецепте, – отозвался он, – а значит, мы должны достать все, что положено, иначе снадобье не сработает. Тут не сказано.

Ну и задача для смышленого мальчугана -

Капля масла с тела какого-то хулигана!

Шестилистник клевера, три волоска

Из хвоста Вузи – ну прямо берет тоска

От такого задания. Да еще воды

Из темного колодца – не было бы беды!

А желтой бабочки левое крыло?…

Бедному Оджо опять не повезло!

Но если он выполнит это задание,

Колдун оживит мраморные изваяния.

А если вернется с пустыми руками,

Дяде статуей быть веками.

Выслушав это стихотворение Лоскутушки, Кривой Колдун задумчиво посмотрел на нее и сказал:

– Бедняжка Марголотта, видать, по ошибке добавила ей в мозги «Поэтичности». Если это действительно так, то либо я не очень удачно сделал это свойство, либо ты, Лоскутушка, получила его не в нужной пропорции. Я решил отпустить тебя с Оджо, ведь моя бедная жена захочет иметь служанку, лишь когда опять вернется к жизни. Кроме того, вдруг ты сможешь помочь Оджо. В твоей голове возникают мысли, которые я, признаться, не ожидал услышать. Но береги себя, ведь тебя сделала своими руками моя дорогая Марголотта. Не порви одежду, а то вылезет вся вата. Один глаз пришит непрочно, надо прикрепить его получше. Если будешь много болтать, то истреплешь свой плюшевый язычок, который надо было бы обметать по краям ниткой. И помни: ты принадлежишь мне, и когда вы с Оджо выполните поручение, ты должна вернуться сюда.

– Я пойду с Заплаткой и Оджо, – заявил Стеклянный Кот.

– Нельзя! – отрезал Колдун.

– Почему?

– Ты разобьешься. К тому же от тебя им никакого прока.

– Не могу с вами согласиться, – напыщенно произнес Кот. – Три головы лучше, чем две, а в моей – прелестные розовые мозги. Вы только на них полюбуйтесь!

– Ну ступай, – раздраженно проговорил Колдун. – От тебя одно сплошное беспокойство, и я рад, что избавлюсь от твоего общества.

– В таком случае я обойдусь без выражения благодарностей, – сухо заметил Кот.

Колдун вынул из шкафа маленькую корзинку и, что-то в нее положив, вручил Оджо со словами:

– Тут немного еды и кое-какие магические амулеты. Это все, что я могу дать тебе в дорогу, но я уверен, что по пути ты найдешь друзей, которые тебе помогут. Береги Лоскутушку и доставь ее обратно целой и невредимой – она еще пригодится моей жене. Что же касается Кота по имени Промах, то, если он будет слишком докучать, разрешаю разбить его вдребезги. Все равно он меня не уважает и не слушается. Зря я вставил ему розовые мозги!

Оджо подошел к дяде Нанди и нежно поцеловал его в мраморную щеку.

– Я попытаюсь спасти тебя, дядя, – сказал он так, словно изваяние могло его слышать.

Затем он пожал скрюченную руку Кривого Колдуна. Тот уже развешивал над очагом свои четыре котла. Оджо взял корзинку и вышел из дома.

Вместе с ним вышла и Лоскутушка, а чуть сзади шествовал Стеклянный Кот.

6. ПУТЕШЕСТВИЕ

До этого Оджо никогда не путешествовал. Он знал лишь, что если спуститься по тропинке с горы, то можно оказаться в краю, где живет много Жевунов. Заплатку только сегодня оживили, и она ничего еще не знала о Стране Оз, а Стеклянный Кот признался, что не отходил далеко от дома Колдуна. Других тропинок видно не было, и некоторое время они шли по лесу и молчали, размышляя о важности данного им поручения.

Внезапно Лоскутушка рассмеялась Это было очень комичное зрелище – смеющаяся Лоскутушка щеки ее покрылись морщинками, носик вздернулся вверх, глазки засверкали, а уголки рта очень потешно приподнялись.

– Что тебя развеселило? – спросил Оджо, удрученно размышлявший о случившемся с дядей.

– Ваш мир, – отвечала девушка – Какой он странный! И вообще, какая причудливая штука жизнь Вот я, сшитая из старого одеяла Марголоттой, чтобы служить ей верой и правдой, оказалась вольной как ветер из-за случая, который никто не мог предвидеть. Я гуляю по белу свету и радуюсь жизни, а женщина, сделавшая меня, стоит каменным истуканом Если это не смешно, то я тогда не знаю, над чем же смеяться.

– Ты еще не познакомилась как следует с этим миром, бедная, наивная Заплатка, – сказал Кот – В нем не одни лишь деревья, что сейчас окружают нас со всех сторон.

– Но деревья – часть этого мира, и очень симпатичная, – возразила Лоскутушка, покачивая головой так, чтобы ее рыжие кудри развевались на ветерке – А между ними я вижу папоротники, зеленый мох, цветы. Если остальной мир хотя бы наполовину такой прекрасный, я рада, что живу!

– Я не знаю, каков он, остальной мир, – буркнул Кот, – но скоро это выяснится.

– Я всю жизнь прожил в лесу, – признался Оджо, – и мне эта чащоба кажется мрачной, и цветочкам в ней неуютно. По-моему, куда лучше открытые пространства, где могут жить люди, много людей.

– Интересно, сможет ли кто-то из тех людей, что мы встретим, сравниться со мной? – начала Лоскутушка. – Пока те, что попались мне на глаза, сильно мне уступают – кожа бледная, бесцветная, а одежда уныло-голубая А я сверкаю самыми разными цветами и красками Потому-то я весела, а ты, Оджо, грустишь!

– Я, кажется, ошибся, что дал тебе так много мозгов, – буркнул мальчик. – Нет, Колдун верно сказал: с мозгами у тебя вышел перебор, и это тебе не пошло на пользу.

– А какое отношение ты имеешь к моим мозгам? – заинтересовалась Лоскутушка.

– Самое прямое. Марголотта хотела дать их тебе самую малость, только чтобы ты делала домашнюю работу, но когда она отвернулась, я добавил в тарелку мозгов лучшего свойства – из разных банок, что стояли в шкафу Кривого Колдуна.

– Вот спасибо! – воскликнула Лоскутушка, пританцовывая. – Много мозгов лучше, чем немного.

– Но их свойства должны хорошо сочетаться друг с другом, а у меня на это не было времени. Судя по тому, как ты себя ведешь, состав получился так себе.

– Разве у Заплатки мозги! – фыркнул Кот. – Вот у меня мозги – загляденье. Вы только полюбуйтесь, как вертятся розовые шарики!

Они долго шли по лесу, пока не подошли к ручейку, который пересекал тропинку. Оджо присел отдохнуть и подкрепиться провизией из корзинки. Оказалось, что Колдун положил туда полбуханки хлеба и кусок сыра. Оджо отломил ломоть хлеба, но с удивлением обнаружил, что хлеба не убавилось. То же самое случилось и с сыром. Оджо отломил большой кусок, но сыру осталось столько же.

– Вот оно что! – понимающе покачал он головой. – Колдун заколдовал хлеб и сыр, и мне их хватит на все путешествие, сколько бы я ни ел.

– Зачем ты запихиваешь в рот эти штуки? – удивленно спросила Заплатка. – Тебя плохо набили? Тогда лучше добавить ваты – я, например, набита ватой.

– Вата мне не нужна, – отозвался Оджо.

– А рот нужен для того, чтобы говорить, да?

– И еще для того, чтобы пить и есть, – отвечал Оджо. – Иначе я проголодаюсь и выбьюсь из сил.

– Я этого не знала! – воскликнула Лоскутушка. – Дай-ка мне кусочек.

Оджо дал ей немножко хлеба, и она тотчас же положила его в рот.

– А фто вальфе? – спросила она с набитым ртом.

– Прожуй и проглоти! – распорядился мальчик.

Она попыталась это сделать, но не тут-то было. Ее жемчужинки-зубки не смогли разжевать хлеб, а кроме того, она не имела возможности ничего проглотить, потому что за языком и зубами не было отверстия, лишь материя. Заплатка выплюнула хлеб и рассмеялась.

– Выходит, я проголодаюсь и выбьюсь из сил. Ведь я не могу есть, – сообщила Заплатка.

– Я тоже не могу, – подал голос Кот, – но я не настолько глуп, чтобы пытаться. Неужели ты не понимаешь, что мы устроены куда лучше этих людей и потому выше их?

– Откуда мне это знать! – отозвалась девушка. – Не морочь мне голову загадками. Я сама во всем разберусь.

И она принялась прыгать через ручей и обратно, получая от этого большое удовольствие.

– Осторожней, а то упадешь в воду, – предупредил Оджо.

– Подумаешь!

– Если ты упадешь, то промокнешь насквозь и не сможешь идти, – не отставал Оджо. – И твои цвета поплывут.

– А от моих прыжков они не побегут? – весело спросила Заплатка.

– Я не в том смысле. Просто если ты промокнешь, то красные, зеленые, желтые лоскутки сольются в одно серо-буро-малиновое пятно.

– Тогда я буду осторожной, – сказала Лоскутушка. – Ведь если мои краски поплывут, я перестану быть красивой.

– Фу! – подал голос Кот. – Чего уж тут красивого! Это какая-то мешанина, и в очень дурном вкусе. Обратите внимание – у моего тела вообще нет никакого цвета. Я абсолютно прозрачен, если не считать алого сердца и розовых шариков-мозгов. Вы только полюбуйтесь, как они вертятся!

– Брысь, брысь, брысь! – со смехом прокричала Лоскутушка, опять пускаясь в танец – А ваши жуткие зеленые глаза, господин Промах! Вы, может, их и не видите, но зато мы видим. Брысь, господин Промах! Вы сильно гордитесь тем, что прозрачны. Но если бы вы были таким же разноцветным, как я, вы бы и вовсе задрали нос до небес!

Она стала перепрыгивать через Кота, и испуганное животное отползло к дереву. Увидев это, Лоскутушка расхохоталась еще сильнее и пропела:

Стеклянный котище Промах

Считал, – что он малый не промах.

Но мы его видим насквозь.

Он нас не надует авось.

– Кошмар! – только и сказал Кот. – Не кажется ли тебе, Оджо, что она спятила?

– Все может быть, – отвечал мальчик, удивленно глядя на Заплатку.

– Если она не перестанет меня оскорблять, я выцарапаю ей глаза-пуговицы! – пообещал Кот.

– Давайте не будем ссориться, – предложил Оджо, вставая с травы. Лучше будем сохранять хорошее настроение и хорошо друг к другу относиться. Ведь кто знает, с какими трудностями мы столкнемся в пути.

На закате они вышли из леса, и их взорам открылся прекрасный пейзаж. Они увидели широкие голубые поля, то здесь то там стояли хорошенькие голубые домики, причем весьма далеко друг от друга. На лесной опушке они приметили домик, покрытый листьями, возле него стоял Жевун с топором в руке. Это был дровосек, он жил один в своей хижине. У него были пушистые голубые усы, веселые голубые глаза. Голубая одежда выглядела старой и очень поношенной.

Сначала, увидев Лоскутушку, Оджо и Стеклянного Кота, он сильно удивился, но, когда к нему приблизилась Заплатка, он упал на скамейку и так расхохотался, что долго не мог обрести дар речи.

– Вот это да! – воскликнул наконец дровосек, перестав смеяться. – Кто бы мог подумать, что в лесах живет такой клоун? Откуда ты, Безумное Одеяло?

– Вы про меня? – осведомилась Лоскутушка.

– Ну конечно, про тебя.

– Вы ошиблись. Я – из одеяла ручной работы.

– Это одно и то же, – отвечал дровосек и снова засмеялся. – Когда моя бабушка шьет такое одеяло, она называет его безумным одеялом. Но я и не думал, что подобная диковинка может ожить.

– Это все Оживительный Порошок, – пояснила Заплатка.

– А, так ты, значит, от Кривого Колдуна, что живет на горе? Мне бы давно следовало догадаться. Батюшки! Стеклянный Кот! Но у Кривого Колдуна из-за этого могут быть неприятности. Ведь в этой стране колдовать имеют право только Глинда и Волшебник Изумрудного Города. Если вы, люди, предметы, стеклянные вазы и безумные одеяла или кто вы там еще, окажетесь возле Изумрудного Города, вас в два счета арестуют.

– Мы как раз туда и идем, – объявила Лоскутушка, сидя на скамейке, притом болтая своими набитыми ватой ногами, и добавила:

Если нас арестовать,

Мы начнем протестовать.

Не бросайте нас в тюрьму,

Мы затеем кутерьму!

– Все понятно, – изрек дровосек. – Ума в тебе столько же, что и в одеяле, из которого тебя сделали.

– Она и правда безумная, – поддакнул Стеклянный Кот. – Но это и понятно, если иметь в виду, из каких лоскутков ее сшили. А я вот, например, сделан из чистого стекла, если не считать рубинового сердца и розовых мозгов. Ты не обратил внимания на мои мозги, незнакомец? Видишь, как они работают?

– Видеть-то я вижу, – отозвался дровосек, – я не вижу другого: какой от них прок! Стеклянный Кот – бесполезное создание, а вот Лоскутушка – наоборот. Она рассмешила меня до слез, а смех – лучшее, что есть в мире. У меня был друг, дровосек, сделанный целиком из железа. И каждый раз, когда я его видел, я покатывался со смеху.

– Железный Дровосек? – переспросил Оджо. – Как странно!

– Мой друг не всегда был железным, – пояснил дровосек, – но он неосторожно обращался с топором и все время наносил себе увечья. Как только топор отрубал ему руку или ногу, он заказывал взамен новую, из железа, и в конце концов сделался весь железный.

– А мог ли он рубить лес? – спросил Оджо.

– Мог. Ему только нужно было следить, чтобы не заржавели его суставы. В один прекрасный день он повстречался в лесу с девочкой Дороти, и они вместе отправились в Изумрудный Город, где ему улыбнулась удача. Теперь он – один из любимцев принцессы Озмы, и она сделала его императором Мигунов – страны, где все желтое.

– А кто такая Дороти? – спросила Лоскутушка.

– Маленькая девочка из Канзаса. Теперь она – принцесса Страны Оз. Говорят, она – лучшая подруга Озмы и живет в ее королевском замке.

– Дороти тоже из железа? – спросил Оджо.

– Она, наверное, из лоскутного одеяла, как я? – осведомилась Лоскутушка.

– Нет, – сказал дровосек. – Дороти – из плоти и крови, как я. Из железа только Ник, Железный Дровосек. А из лоскутного одеяла только ты, безумная. Ведь ни один волшебник, взглянув на тебя, не захочет сделать вторую такую же.

– Мы увидим Железного Дровосека, – сказал Оджо, – потому что нам надо побывать в Стране Мигунов.

– Зачем? – спросил дровосек.

– Чтобы найти там левое крыло желтой бабочки.

– Путь туда неблизкий, – отозвался Жевун. – Вам придется идти через дикие места, переправляться через реки, пробираться сквозь чащобы…

– И отлично, – сказала Лоскутушка. – Я хоть посмотрю на мир.

– Ты сошла с ума! Лучше полезай в сундук и тихо там лежи. Или стань игрушкой для маленьких девочек. Путешественников подстерегают разные опасности, потому-то я предпочитаю оставаться дома.

Дровосек пригласил путников в свою хижину на ночлег, но им не терпелось продолжить странствие, и они опять двинулись по тропинке, которая постепенно перешла в дорогу.

Они рассчитывали успеть дойти до другого дома до наступления темноты, но темнело очень быстро, так что Оджо вскоре пожалел, что они не остались у дровосека.

– Я и дороги-то не вижу, – вскоре признался он Лоскутушке. – А ты, Заплатка?

– И я не вижу, – отвечала Лоскутушка, держа Оджо за руку, чтобы не сбиться с пути.

– Зато я все вижу, – возвестил Кот. – Глаза мои лучше ваших, а уж розовые мозги…

– Пожалуйста, хватит о мозгах! – перебил его Оджо. – Беги вперед и показывай нам дорогу. Погоди, я привяжу тебя на веревочку.

Он вынул из кармана веревку, обвязал ее вокруг шеи Кота, и тот повел их вперед. Так они шли примерно час, пока не увидели впереди голубой огонек.

– Отлично! Наконец-то мы дошли до дома! – воскликнул Оджо. – А тамошние обитатели, конечно же, приютят нас на ночь.

Но хоть они и прибавили шагу, огонек не приближался, и наконец Стеклянный Кот сказал:

– По-моему, огонек этот блуждающий, и мы никогда его не догоним. Но у дороги стоит дом. Зачем нам идти дальше?

– Где дом, Промах?

– Да вот, рядом с нами, Заплатка!

Оджо увидел маленький домик у дороги. В нем было тихо и темно, но мальчик устал и хотел отдохнуть, а потому подошел к двери и постучал.

– Кто там? – раздался из дома голос.

– Оджо Невезучий, а со мной Лоскутушка и Стеклянный Кот.