Текст книги "Джесси Психопат"

Глава 4

Барри и сам уснул, прислонившись к спинке кровати.

А проснулся оттого, что дверь отпирали ключом. Джесси уже не спал и сидел, глядя на него.

– Привет! – Барри посмотрел на него, затем на часы, а затем на вошедшего и офигевшего Чарли.

– Я… стесняюсь спросить… Барри, ты чего здесь делаешь? Он же… – Взгляд Чарли зафиксировал факт, что пациент не был пристёгнут. И он тут же сделал шаг назад, ища на ощупь ручку двери. – Он взял тебя в заложники? Я позову на помощь…

– Спокойно, Чарли. Всё хорошо. Теперь в пределах этой комнаты мы все живём дружно.

– Дружно?! – Он зло закатал рукав, вновь демонстрируя швы. – Ты посмотри, что он сделал!

– Эй, Ричи, – заговорил Джесси, чем напугал и без того ошалевшего Чарли. Видимо, он давно не разговаривал при них, и тут на тебе… – Ну извини, я не специально. – И широко улыбнулся, что ещё больше напугало Чарли, и тот поспешил открыть дверь, стараясь не поворачиваться спиной.

– Да ну вас. Без меня, пожалуйста, – и быстро скрылся с глаз.

Барри посмеялся, а затем поднялся, собираясь отправиться работать, но Джесси ухватился за рукав его больничного халата, заставляя обратить на себя внимание.

– В чём дело? Хэй!

– Он сегодня придёт. Я знаю, он придёт.

– Доктор Саннэрс? Но сегодня понедельник.

– Он придёт. И что бы ни происходило, ты не должен мешать ему. Не вмешивайся. Воспользуйся ситуацией и делай то, что планируешь. Не упусти шанс.

Было ясно, о чём Джесси. Но как он узнал?..

Кивнув в ответ, Барри покинул палату в смешанных чувствах.

В коридоре было тихо. Словно вчера ничего не произошло. Он планировал в ближайшее время наведаться на пятый этаж. Как-то чересчур удачно у него за кратчайший срок оказались ключи и шанс это осуществить. Но Джесси… Барри не хотел оставлять его одного на время «особого лечения». Возможно, его не так будет мучить совесть, сделай он то, что задумал.

Теряясь в мыслях, он забрёл к миссис Гравицки. Нора была весела и тихо смеялась над чем-то про себя.

– Что вас так развеселило? – Барри высыпал ей в ладонь таблетки, которые она немедленно приняла, запив водой из стакана.

– Вся эта ситуация – история об одной женщине! – Она снова посмеялась, продолжая вязать, не заметив, как Барри потерянно вышел в коридор.

Ему было не по себе. Он теперь точно знал, что каким-то образом больные общались между собой, при этом не видя друг друга и зная обо всём, что здесь происходит. Мимо него пробегали врачи, очевидно, готовясь к экспериментам в 406-й.

Барри ничего не слышал и не замечал, уйдя в мысли, пока его не остановил Патрик и не начал махать ладонью перед лицом.

– Э-э-эй! Что с тобой? Я зову, зову, а ты…

– А? Патрик… Привет.

– Потерянный какой-то. Что-то случилось?

Стоило ли ему говорить о вчерашнем? Наверное, нет.

– Знаешь, он не стал ждать среды.

– Что, сегодня? Хы, вот Ричи не свезло, – Барри строго на него посмотрел. – Ну-у, то есть это же хорошо, да? Не теряй времени, иди и добудь всё, что нужно. Как убедишься, что он начал работу, скинь мне. Я позвоню и якобы сообщу, что Филлсу плохо и ты нужен на месте. Уйдёшь под этим предлогом. Да?

– Да, годится. Годится, – он похлопал Патрика по плечу и отправился в подсобку выпить воды.

«Годится. Почему в понедельник, а не в среду, как обычно? Что вдруг понадобилось выяснить доктору Саннэрсу так скоро?.. Выходит, сегодня Джесси отвлекает на себя его внимание. Нельзя его подвести». Он разжал ладонь, в которой всё это время что-то вертел. Оказалось, ключ от кабинета Саннэрса. Барри даже не понял, в какой момент достал его у всех на виду и пришёл сюда.

– Годится, – повторил он.

В подсобку зашёл Клинт Ноэр, и Барри спрятал ключ в карман, улыбнувшись не заинтересованному в этом коллеге. Воды он так и не выпил, отправляясь на обход дальше.

– А потом я ему и говорю: «Какого чёрта! Неужели ты не видишь дороги?!» – Майкл рассказывал Барри какую-то историю из жизни, пока держал градусник. – Вот так, доктор Мэлтон. С тех пор я его больше не видел. А потом попал сюда.

Барри лишь кивнул, протягивая снотворное, которое Филлс принимал регулярно. Его пациенты – с момента начала работы – один за другим начали разговаривать, чего раньше не наблюдалось, судя по отчётам. Это был, несомненно, плюс ему как врачу.

Снова позвонил Патрик.

– Да? – Барри кивнул Филлсу и покинул палату. – Что-нибудь важное?

– Важное, не сомневайся. Я заказал пиццу. Пиццу! А не еду из нашей позорной столовки. Как придёшь, пожуём. Ах да! Мистер Саннэрс направляется на четвёртый.

– С этого и надо начинать, Патрик. Как договаривались. Скину. Конец связи.

Он немедленно поспешил наверх. Нужно было проконтролировать процесс самому. Но, как назло, лифта было не дождаться. Наверняка он уже там. Если бы Патрик меньше думал о еде… Барри вывернул в коридор.

Дверь в 406-ю была уже открыта, и возле неё стояли врачи. Барри слишком шумно забежал внутрь, обращая на себя внимание всех. Саннэрс блеснул круглыми очками.

– А я уж думал, вы не придёте.

Его улыбка вызывала омерзение. Доктор был неприятным человеком. И если бы их встреча произошла на улице, Барри уверен – его бы стороной обходили люди.

Джесси уже был пристёгнут и неотрывно смотрел на своего врача. Саннэрс взялся за первый шприц, сильно надавливая на руку. Барри хотел было остановить его и задать вопрос, но Джесси ответил ему отрицательно – так, чтоб только Барри это заметил.

Его телефон завибрировал, отвлекая Саннэрса, который медленно на него посмотрел.

– Прошу прощения. Продолжайте, – Барри быстро глянул на экран, где было сообщение от Патрика: «Ну что там? Мне уже звонить?», но не смог ему ответить. Это было бы некомпетентно, тем более сейчас.

И как только игла вошла под кожу, раздался звонок. Рука врача не дрогнула, Саннэрс делал всё слишком профессионально.

– Извините! – Барри вышел в коридор, достаточно громко и театрально начав разговор с Патриком. Они заранее обсудили, что и как должно было звучать. – Да, я вас понял, одну минуту! – Барри снова вернулся в палату, заметив начало реакции пациента на вещество. Это было страшно, он не хотел на это смотреть. – Доктор Саннэрс, извините, мне только что сообщили…

– Да, мы слышали. Весь этаж слышал, – сначала Саннэрс усмехнулся, но затем снова стал серьёзным. И Барри подумал, что тот ляпнул про «весь этаж» лишнего, вспоминая, что он отнюдь не пустой. – Идите, Мэлтон. Здоровье наших пациентов превыше всего. Чарли, замени его

«Превыше всего» прозвучало именно так, как и смысл, который Саннэрс вкладывал в эту фразу. Барри не стал задерживаться, пока тот не передумал. Он достал ключи и вспомнил всё, о чём говорил Патрик. Нужно было успеть и не оставить никаких следов своего присутствия.

Кажется, у него всё-таки дрожали руки.

* * *

Камер действительно нигде не было. Да и странно, если бы были, учитывая дела, которыми занимался мистер Саннэрс.

На пятом этаже Барри был впервые. К слову, он не отличался от четвёртого практически ничем. За исключением отсутствия большого количества дверей. Здесь их было три или четыре. А его кабинет в самом конце. Ещё одна небольшая табличка: «Х. Д. Саннэрс». Барри даже надел медицинские перчатки, чтобы не оставлять следов, и проверил табличку на подлинность. Держалась крепко. Затем максимально тихо проник в кабинет, заперев дверь изнутри. Времени подумать у него особо не было.

И первым местом его поисков был письменный стол. Открыв верхний ящик, Барри обнаружил несколько папок с документами. Одна из них оказалась на Розу Ривер, чему он, в общем-то, и не удивился. Порывшись ещё, он наконец нашёл то, что ему было нужно. «Джесси Психопат». А вот тут-то он и не подумал, что делать дальше. Просто взять, забрать и надеяться, что пропажу не обнаружат?

Оторвавшись от документов, Барри посмотрел на окружающую его обстановку. Он и не заметил… Весь кабинет был увешан фотографиями в рамках одного и того же дома. С разных ракурсов. Цветных и чёрно-белых. Но одного и того же. И Барри на всякий случай сфотографировал на телефон один из снимков.

Вообще, в кабинете находиться было некомфортно. Было ощущение, что сам хозяин незримо сейчас здесь и смотрит через все эти фотографии. Мурашки поползли по рукам сразу, как только в замочную скважину попал ещё один ключ.

– Чёрт! – Барри завертелся по сторонам, но таки не смог найти ни одного места, куда можно было бы спрятаться. Он уже мысленно начал придумывать отговорки, но в дверь просунулся Патрик. – Чёрт бы тебя побрал!

– Испугался, да? Прости. Я просто подумал, что ты не сможешь просто так вынести нужную информацию отсюда.

– Блин, напугал. Но, если честно, я действительно не знаю, как это сделать.

Патрик огляделся и присвистнул.

– Он явно ненормальный. Так, давай сюда, в соседнем кабинете есть ксерокс, я откопирую, и вернём всё на место. А ты будь на шухере.

– Гениально.

Они так и поступили.

У Патрика, казалось, были ключи от всех дверей. И ему потребовалось всего пять минут, чтобы у Барри в итоге был свой экземпляр истории больного.

Пока Патрика не было, Барри пофотографировал кабинет для дальнейшего изучения.

– Ну всё, сваливаем!

Они постарались привести всё в изначальный порядок и не оставить следов. И Барри с чистой совестью вернулся в подсобку, устало плюхнувшись на диван.

– Предлагаю сжечь перчатки и поесть пиццы, – Барри улыбался, прижимая к себе тёплую стопку листов.

Оно того стоило. Времени хватило. Они довольно быстро с этим справились.

Пока Патрик хлопотал и разогревал пиццу, Барри открыл первую страницу и сразу же увидел яркую картинку. А точнее, это была фотография мальчика лет двенадцати. На фото он улыбался самой счастливой улыбкой. Глаза были ярко-голубые, а на лице – россыпь веснушек. Каштановые волосы торчали самым беспорядочным образом. Ребёнок-солнышко. И Барри ни за что бы не узнал в нём Джесси, если бы не полосатая серая кофта.

Он невольно улыбнулся, а затем принялся читать.

– Джесси Кэмерон Са… – и сердце рухнуло куда-то вниз, – Саннэрс…

Он едва не выронил листы из рук, посмотрев на делающего незаинтересованный вид Патрика.

– Что? – Патрик запихал кусок в рот, ставя перед Барри коробку. – Ты сам хотел знать.

Барри не ответил, принимаясь читать дальше. «Джесси Кэмерон Саннэрс». Он так и предполагал, что у них не особо большая разница в возрасте. Двадцать три года. Он попал сюда в одиннадцать лет. Его отец – Хайдэн Доменик Саннэрс, мать – Кэролайн Тэмпл, в живых её уже нет. Барри сделал вывод, что это и было причиной всему. «Вся эта ситуация – история об одной женщине». Нора ничего не скажет зря. Вот почему Джесси ответил, что его навещают родственники. Ну конечно! Доктор Саннэрс его отец.

– Тук-тук-тук. Можно на огонёк? – в подсобку заглянул Билли.

Барри свернул документы в трубочку и попытался приветливо улыбнуться. «А вот и Хранитель», – подумал он.

– Угощайся, Билли! – Патрик протянул ему надкусанный ломтик, с которого потёк сыр.

– Э нет, Патрик, только овощи, что и вам рекомендую. Ну, вижу – всё в порядке, я пойду. Дел много.

Как только Билли скрылся, Патрик засмеялся с набитым ртом:

– Ага, овощи, как же!.. Небось опять пошёл стейки лопать.

Барри молча прожевал кусочек пиццы и отправился на четвёртый этаж за ответами.

Полученная информация не укладывалась в голове. Ему было необходимо понять.

* * *

– Джесси?.. Эй, проснись. Джесси. Джесси!.. Джесси, проснись!

Он не пришёл в себя тем вечером. На четвёртом этаже никого уже не было, а в палате, как всегда, было темно. Они оставили больного пристёгнутым.

Барри немедленно проверил пульс. Очень слабый, но стабильный. Дыхание было ровным. Казалось, он спал, вот только глаза были закрыты наполовину. На этот раз они имели цвет фосфора, что выглядело весьма жутко.

– Вы как будто специально это сделали, чтобы он не заговорил, – сказал Барри сам себе, но обращаяськ доктору Саннэрсу. Он придвинул ржавый стул к постели и сел рядом. – Как же о многом мне хочется спросить тебя… Но я даже не представляю, что с тобой и как это исправить. Я плохой врач.

Барри внимательно смотрел на Джесси. Он обратил внимание на подушку: та вся была в тёмных пятнах. Он предположил, что это кровь, учитывая всё, что тут происходит. А затем увидел на горле больного длинный, неприятного вида шрам.

– Вот же чёрт! – Барри немного откинул его волосы, чтобы лучше рассмотреть.

Это было сделано намеренно. Очевидно, рана была рваной и долго открытой. Плохо зажили края, а затем по ним прошлись кривым швом. Странно, что Барри не заметил этого ещё в первую встречу: шрам довольно сильно бросался в глаза. Барри осторожно повернул голову Джесси немного в сторону. За ухом у того были вырезаны хорошо различимые цифры 39/41.

– Что бы это могло значить?

В дверь тихо постучали, и Барри выпрямился на стуле, делая вид, что пишет в блокноте.

– Открыто!

Это был Чарли. Он осторожно заглянул внутрь и, убедившись, что опасности нет, быстро зашёл, стараясь не шуметь.

– Патрик сказал, что ты здесь, – говорил он шёпотом, боясь, что Джесси придёт в себя, даже будучи пристёгнутым.

– Чарли, мне бы только знать, с чем работать. С чего начать, насколько плохи его дела…

Немного потоптавшись, Чарли устало прислонился к двери, бросив печальный взгляд на пациента.

– Ты хороший человек, Барри Мэлтон. Но, какими бы благими ни были твои намерения, ты не сможешь ему помочь. Проявленные внимание и забота, несомненно, скажутся на его самочувствии и настроении, но ты не должен препятствовать всему этому. После всего… что было… хорошая еда, тепло, яркий свет могут убить его быстрее любых препаратов. У него химический ожог внутренних органов, это для начала. И он живёт с этим довольно долго, не знаю как. Ты просто сделаешь хуже. А я не хочу, чтобы на тебя это потом повесили. Я предупредил.

Чарли опустил взгляд, а затем немедленно покинул палату в самых расстроенных чувствах. Барри показалось, что это было похоже на чувство сожаления и вины. Это было отвратительно. Бесчеловечно. И он не мог представить, какие мучения переживает его пациент. А он так смело дал ему йогурт. Не подумав.

На ослабших ногах Барри покинул палату с намерением вернуться домой и напиться.

– Мне так жаль… – Катрина сидела рядом с ним за столом и гладила по голове.

Она переживала за него. Предлагала ему уволиться, но, похоже, было уже поздно. Барри был разбит вдребезги. Он не стал напиваться, хотя прикупил по дороге бутылку, а вместо этого выговорился дорогому человеку. Но легче не стало.

– Его там обижают, как я поняла?

– Мягко говоря, да. Я зря получил диплом. Какой же я врач, когда совершенно бессилен?.. Катрина, я должен сделать хоть что-то! Я не могу это так просто оставить.

– Нет, не можешь. – Барри тут же внимательно на неё посмотрел. Катрина редко одобряла подобные вещи. И её поддержка сейчас была для него просто бесценной. – Ты уже помогаешь. Морально. Часто это может излечить даже самые сложные вещи. Но этого недостаточно.

– Что я могу?

– Я тут подумала… – Катрина не решилась продолжить, но он умоляюще смотрел, ожидая ответа. – Я подумала, что ты мог бы сам разобраться в этой ситуации. Ты же достал его документы. Теперь тебе известно, где Джесси когда-то жил. Что, если наведаться туда, поспрашивать соседей – может, они что-то знают? Это поможет тебе насобирать что-нибудь на этого доктора. Я больше чем уверена, что его деятельность не так уж и везде легально зафиксирована, и можно будет однажды передать его в руки правосудия.

– Мне нужны свидетели. Я почему-то уверен, что никто из сотрудников не окажет мне содействия в этом. Джесси и слушать не станут. Он псих. По всем справкам. К тому же не приходит в себя. Но они опасаются вовсе не того, что он заговорит. Чего-то другого. Я должен это выяснить. Катрина, это просто не укладывается у меня в голове. Особенно если представлю, что я мог бы так же, как Хайдэн, обращаться со своим ребёнком.

– А ты бы… хотел, чтобы у нас был… – Катрина спрятала в коленях трясущиеся руки.

Они вели однажды об этом разговор. Но вот уже две недели Катрина хотела, но никак не могла сказать, что теперь у него есть не только она. Но Барри всё время был чем-то занят. Приезжал вымотанным и занятым мыслями о своей непростой работе.

– Кто, ребёнок?.. Конечно, я бы хотел! Я бы хотел.

Всё к тому шло. Они сделали твёрдый выбор насчёт друг друга, и теперь в планах было только создание семьи. Своё будущее они обсуждали не раз и не могли уже представить себя по отдельности.

– Тогда мне есть что тебе сказать, – Катрина лукаво посмотрела на него, улыбаясь.

Сначала Барри не понял. Но потом, когда понял, даже выскочил из-за стола, поначалу ошарашенно глядя на девушку. А потом начал ходить по кругу, пытаясь осмыслить.

– Нет? – Он показал на Катрину пальцем, проверяя на правду, а затем схватился за голову.

– Да.

– О господи! Этого просто не может быть… – Барри потянул её к себе за руки, крепко обнимая. – Ты самая невероятная, прекрасная, удивительная женщина, которую я имел счастье однажды повстречать. Спасибо, родная, спасибо. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой, я обещаю – я не подведу и не предам нас. Господи!.. Я стану отцом. Чёрт возьми, я им стану!

Он решил позвонить Билли и отпроситься в связи с этим на пару утренних часов. Тот, разумеется, согласился. Билли вообще часто пытался спровадить его на выходной, но Барри был трудолюбивым и честным.

Глава 5

Барри проснулся наутро абсолютно счастливым и даже не вспомнил о вчерашних переживаниях. А Катрина на радостях испекла печенье, чтобы он отнёс его своим пациентам, и принялась звонить маме с радостными новостями.

Но полученные свободные часы Барри решил провести с пользой и съездить по адресу, указанному в истории пациента.

Это было далековато от центра. Он ехал по навигатору, но всё равно пропустил несколько раз нужный поворот. Тихие улочки были безлюдными. Дома стояли друг напротив друга. Было тихо до невозможного и совсем безлюдно. Сначала Барри решил свериться с адресом, но в какой-то момент заметил довольно безжизненный дом и понял, что приехал верно. Двухэтажный, но небольшой дом с облезшей зелёной краской на стенах.

Тот самый дом, что был на фотографиях в кабинете доктора Саннэрса.

Припарковав машину, Барри осторожно подошёл ближе, оглядевшись по сторонам. Лишние взгляды ему были ни к чему, потому что лазать по чужим домам было нехорошо.

Огляделся – тихо. Всего один припаркованный старый автомобиль через три дома от этого. Лужайка вокруг дома заросла травой, никто сюда не совался, за домом не ухаживали. Обойдя его вокруг, Барри нашёл нужное ему окно, то, которое можно было незаметно разбить и залезть внутрь. Нашёл на территории деревянный ящик, как раз кстати. Доски держались не очень хорошо. Видимо, заколачивали для вида, да и времени прошло уже много. С ними проблем не возникло. А вот окно оказалось ко всему прочему уже разбитым.

Ещё раз оглядевшись, Барри не без труда забрался внутрь, поднимая клубы пыли.

Дом встретил его печальной обстановкой остановившейся жизни. Создавалось впечатление, что здесь никогда не было весело. Стало очень тоскливо. Отряхнувшись, он осторожно прошёлся по комнате.

– Это гостиная, – сказал он сам себе.

Мебель покрылась толстым слоем пыли. На полках стояли книги и рамки с фотографиями. Барри немедленно направился стирать с них пыль и рассматривать. Рамка, что он взял первой, хрустнула осколками разбитого стекла. Под слоем пыли оказалось изображение пары. Хайдэна он, конечно же, узнал сразу. Рядом с ним была красивая женщина.

«Должно быть, это Кэролайн, – невероятно красива. Джесси похож больше на неё».

Но что-то было не так. Вместо правой руки у неё был механический протез. Женщину это совсем не портило. Она была в таких же круглых очках, как и у супруга. Большинство фотографий были чёрно-белыми.

Барри принялся ходить по комнатам. Жильцы словно просто ушли, оставив всё как есть. Двенадцать лет назад… На кухне стояла не вымытая когда-то кружка, а на кресле лежали вещи, принадлежащие женщине, у входной двери две пары тапочек. Пол скрипел под тяжестью шагов, разносящихся эхом.

На стенах лестничного пролёта второго этажа тоже висели фотографии. Здесь уже были не только они вдвоём. Барри узнал на них Джесси. Он был только на фотографиях с матерью, а вот она уже здесь в инвалидном кресле. Ещё одна женщина рядом – видимо, бабушка. А здесь Джесси обнимает пушистого кота. Хайдэн – в своём кабинете, с людьми из научного центра, с коллегами по работе, с каким-то священником, в экспедиции, на защите научного труда…

Барри поднялся на второй этаж; чихнул от пыли, когда открылась скрипучая дверь в комнату. По обстановке можно было предположить, что комната принадлежала ребёнку. На тумбочке у кровати снова стояла фотография с мамой. На обратной стороне была уже выцветшая подпись синей ручкой: «Мой Подарок Небес сегодня отмечает свой десятый день рождения!»

Барри решил оставить эту фотографию себе.

На стуле он обнаружил полосатую кофту и школьный рюкзак. Не стал больше ничего трогать, спустился снова вниз, краем глаза заметив небольшую дверь за лестницей. Она поддалась не сразу.

Это был подвал. Барри тут же вспомнил все фильмы ужасов, которые они смотрели с Катриной. Причём по её инициативе. И уж точно знал, что в заброшенных домах не следует спускаться в подвалы и лезть на чердаки.

И тем не менее спустился. Пошарив по стене рукой, нашёл выключатель. Но свет не включился.

– Именно поэтому я прихватил фонарик, ха-ха.

Подвал был сырым, затхлым. В одном углу стояло инвалидное кресло, оставленное здесь как хлам за ненадобностью, картонные коробки, съеденные плесенью, грязный матрас у стены… Барри подошёл ближе. Зачем матрас лежал у стены?

Он осветил всю стену и обнаружил на ней железную скобу, с которой свисали ржавые цепи с узкими браслетами на винтах. Такие штуки использовали для пыток ещё, наверное, в средние века. Раритетная вещица. Сначала Барри улыбнулся, но потом ему стало совсем не смешно. Кажется, он понял, что к чему. «Боже…»

Он немедленно покинул это место, а затем и вовсе вернулся на улицу тем же путём, каким и пришёл.

До машины Барри добрался спешным шагом, стараясь не оборачиваться. Пока он искал ключи в кармане, со стороны соседнего дома к нему начала подходить странноватого вида седая женщина. Он заметил её боковым зрением и постарался сделать вид, что просто припарковал здесь свой автомобиль.

– Кто вы такой?! – Ни приветствия, ни дружелюбного слова.

– Простите, мэм? – он принял невозмутимый, уверенный вид. – Вы это мне?

– А здесь есть кто-то ещё?.. Что вы делали в этом доме? Кто вас прислал?

– А почему вы, собственно, интересуетесь? Вы что-то знаете об этом доме?

– Когда-то я жила здесь, – её голос стал тише.

Ну конечно! Только сейчас, присмотревшись, Барри узнал в ней вторую женщину с фотографий.

– Я живу здесь рядом, – она показала рукой на второй дом напротив, с другой стороны дороги.

– Вы бабушка Джесси?

Она вздрогнула при упоминании этого имени. И уже сама огляделась по сторонам.

– Кто вы? Что вам нужно?!

– Пожалуйста, не волнуйтесь. Никто меня не присылал. Я лечащий врач Джесси. И просто пытаюсь понять, что произошло. Может быть, вы расскажете мне?

– Джесси Психопат умер! – руки женщины задрожали. – Он умер для меня уже давно.

– Пожалуйста, если вы боитесь, что доктор Саннэрс узнает, я даю вам слово, что это останется только между нами. Это очень важно.

Она снова огляделась, а затем осторожно кивнула. И они направились к ней домой.

Её дом был меньше и скромнее. Жила женщина одна.

Она не пропустила Барри вперёд, что его очень успокоило, и отправилась на кухню ставить чайник. Барри закрыл дверь изнутри и аккуратно поставил обувь на коврике в прихожей.

– Проходите сюда, – она отодвинула стул, приглашая его за стол. – Для начала представьтесь, молодой человек.

– Барри Мэлтон. Я совсем недавно окончил институт и по несчастной случайности попал на работу в учреждение доктора Саннэрса. Я и моя будущая супруга живём как раз недалеко…

– Не рассказывайте никому о своей семье, мистер Мэлтон. Будет плохо, если Хайдэн узнает. – Она заварила чай и поставила перед ним тарелку с блинчиками и малиновым джемом. – Я уж думала, что никогда не доживу до этого дня…

Барри взял чашку в руки и приготовился внимательно слушать.

– Миссис Тэмпл, если угодно… Моя девочка, моя Кэри… была очень больна. Проблемы начались ещё в подростковом возрасте. А к двадцати пяти годам у неё диагностировали рак. Она не хотела с этим бороться. Пала духом и всё пыталась свести счёты с жизнью от сильной боли. Мне пришлось обратиться за помощью к психиатру. Я боялась потерять дочь. Нет ничего хуже для матери, чем смотреть, как страдает её дитя. Нужно было направить её на верный путь. А они её отняли у меня на долгое время. В больнице они и познакомились. Хайдэн, как и вы, проходил там практику. А позже приступил к работе. Связи у него были хорошие, после его появления, что греха таить, мы стали жить гораздо лучше. Он был очарован, влюблён. И не только помог ей справиться с эмоциональным расстройством, но и вытащил с того света. Большой ценой, с большим трудом, но вытащил. Исцелил.

– Простите, но как ему удалось?

– Моя девочка умирала, таяла на глазах. Он сделал страшное, но это спасло ей жизнь. После очередной попытки погибнуть заражение пошло по руке. Пришлось ампутировать. За счёт его средств удалось сделать механический протез. Механизм был также вживлён в плечо и некоторые внутренние органы, помогая качать кровь. Но на этом Саннэрс не остановился. Они поженились. Купили дом и стали жить рядом. Он продвинулся по карьерной лестнице. Выкупил ту самую лечебницу, в которой властвует сейчас. Занялся экспериментами. А через год у Кэри начались проблемы с позвоночником. Был риск однажды потерять ноги. И она дала ему согласие на проведение сложной операции.

Понемногу он превращал её в механическую машину, собранную по винтикам. Мне казалось, что она совсем перестала быть живой. Соседи начали обсуждать и косо смотреть, даже стороной обходили. Но что я могла сделать, когда они так друг друга любили?.. Он носил её на руках и ни в чём не отказывал. Ни в чём, кроме одного. Жёсткий по натуре человек. Когда Кэри попросила его об одном-единственном подарке, он изменился. Она хотела ребёнка. Больше всего на свете. Просила, умоляла его. Но ей было никак нельзя, за счёт внутренних механизмов она просто не смогла бы родить, а кроме того, могла и сама погибнуть. Но это было её единственным желанием. Кэри грозилась уйти от него, отказывалась брать малыша из приюта, хотела своего, и они сильно ругались.

Но в конце концов он сдался. Её глаза светились счастьем. Её самый дорогой подарок судьбы… Я старалась поддерживать её всегда. А Хайдэн замкнулся в себе, перестал общаться со мной, всё чаще закрывался в кабинете и писал свои научные труды. Он предупредил её сразу, что не будет любить этого ребёнка. А Кэри не восприняла его слова всерьёз. Когда подошёл срок, она не смогла справиться сама, как он и говорил. Малыша едва удалось спасти. Но каким хорошеньким он рос!.. Просто чудо.

– Что же случилось, раз всё шло удачно? – Барри уже уплетал второй блинчик.

– У Кэри отнялись ноги. С тех пор она всё время проводила в инвалидном кресле. Хайдэн ухаживал за ней, но ребёнка не признавал совершенно. Его воспитанием занялась я. Так в муках мы и прожили все эти годы. Джесси учился хорошо, но жил в основном у меня. Хайдэн частенько поднимал на него руку. Кэри была единственной, кто мог его сдерживать какое-то время. А когда её не стало, случилось непоправимое. В тот же день он нашёл Джесси и запер его в подвале. С тех пор я его не видела. Для меня он умер в тот день.

В их дом всё чаще стали наведываться его коллеги по работе, а потом мальчишку увезли. Одному Богу известно, что они вытворяли с ним. Позже по городу прошла молва о Джесси Психопате. Хайдэн пригрозил мне жестокой расправой, если я сунусь в его дела, сказал – забудь и сиди тихо. Он занялся экспериментами, в газетах писали. Он приходил, проверял, как я живу в страхе, угрожал мне снова. А я всё ждала, когда же на него найдётся управа, когда отыщется хоть один человек, кого не оставит равнодушным эта история. И вот вы здесь.

– Миссис Тэмпл, мне жаль, что вам пришлось всё это пережить, и я вам очень признателен за ваш рассказ и за ваше доверие. Я действительно хочу помочь. Ведь Джесси жив, и я намерен остановить доктора Саннэрса. Мне нужно как можно больше информации и свидетелей.

– На меня не рассчитывайте. Это всё, чем я могу помочь.

Женщина была запугана не на шутку. Видимо, Посторонний наносил ей визиты, чтобы удостовериться в её молчании. Ближайших родственников, как понял Барри, больше не было.

На противоположной стене Барри заметил фотографию того же кота, что был на фото с Джесси.

– Миссис Тэмпл, а это… – он указал на фото.

– Ах, это Ксавьер. Его кот. Когда дом опустел, я забрала его к себе. Давно его уж нет, а так всё радовал…

На этом их разговор прекратился. Поблагодарив за всё и пообещав сохранить тайну, Барри покинул этот дом и поспешил на работу.

Времени практически не оставалось.

* * *

Ещё на входе мистер Родвуд странно на него посмотрел, словно зная то, чего сам Барри не знал. А уж когда он зашёл в подсобку…

– Поздравляем! – заорал Патрик, возглавляя армию сотрудников с их смены.

Все дружно захлопали в ладоши, взорвав пару хлопушек, и начали по очереди обнимать и хлопать по плечу оторопевшего Барри.

Ведь он сказал новость только Билли… А вот, собственно, и сам Билли.

– Поздравляю, сынок! Горжусь, горжусь… – Билли вроде как даже смахнул слезу и отправился работать.

Патрик уже вовсю разливал шампанское по пластиковым стаканчикам. Ему только повод дай.

– Ребята! – Барри снял верхнюю одежду и накинул больничный халат. – Всем огромное спасибо. Я, честно, не ожидал. Спасибо!

Через пару минут все как-то тихо и мирно разошлись по своим делам. Разумеется, кроме Патрика, – он уже жевал творожный кекс, не заботясь о начале смены и своих подопечных, которых необходимо было отвезти на завтрак.

Барри занялся этим в первую очередь.

Филлс больше его не игнорировал. Встречал радостно, с энтузиазмом и надеждой на выздоровление выполнял все предписания врача. Нора снова похвасталась своим новым невидимым творением, которое связала прошлой ночью, а кроме того съела всю овсянку и даже пару кусков хлеба с маслом, от которых всегда отказывалась. За завтраком к ней подсел Майкл, и они разговорились. Кажется, жизнь этих двоих налаживалась.

А потом Барри вспомнил о Джесси.

Так, как сейчас, он никогда не торопился попасть на четвёртый этаж. Он всё вспоминал, отстегнул ли он пациента от постели или забыл и так и оставил его на два дня. А войдя в палату, выдохнул с облегчением. Не забыл. Кроме того, пациент пришёл в сознание. Запрокинув голову, Джесси смотрел на окна, с которых Барри сменой раньше снял доски, чтобы проникал хоть какой-то свет.